Текст книги "Бег сквозь лабиринт"

Автор книги: Татьяна Величкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

– Да ну его, достал меня.

– А ты как хотела, – Азиза пожала плечами, – кончай реветь, теперь-то у тебя все о кей?

– Не знаю, – Наташа, опустив глаза, запустила пальцы в длинные волосы. – Меня пугает все то, что он делает, и я догадываюсь, что Антон не простой парень.

– А ты что думала, простые парни на таких тачках не ездят и шикарные виллы не имеют. У наших пацанов, в лучшем случае, это однушка на втором этаже в грязном замыленном подъезде.

– Ты это о Сережке? – грустно улыбнулась Наташа.

– И о нем, многострадальном. Говорят, у него баба завелась…

– Заводятся тараканы, – улыбнулась Наташа, – а Серому лучше быть с другой, я ему только одни неприятности приносила.

– Вернемся к твоему Антону, чем он занимается?

– Не знаю, он мне не рассказывает, так, знаешь ли, умело уходит от вопросов, однако Валерка… я знаю, что с ним что-то случилось, хотя и не жалею его, но не хотелось бы думать, что к этому причастен Антон.

– А ты что не знаешь, что… Валерка выбросился из окна твоей квартиры.

– Что? – Наташа, все еще не веря, прижала руку ко рту. – Нет, погоди… когда?!

– Не знаю, я не следователь, но мне рассказал Сергей, все было так странно, сначала твое исчезновение, потом гибель Валерки, а твоя мать, она, говорят, вообще пропала.

– Как, – Наташа опустила глаза, – мама уехала в деревню, где жила его мать, а сначала переоформила квартиру на Валерку, не знаю, почему, и он стал полновластным владельцем квартиры. Но все это странно, и я уверенна, что это Антон так отомстил ему за меня.

– Не думаю, – покачала головой Азиза, – зная про некоторые дела моего папочки, я кое о чем подумала.

– О чем?

– Пойдем, я тебе кое-что покажу.

Наташа не понимала еще, что задумала ее подруга, но потом увидела в её руках альбом с фотографиями.

– У меня есть одно предположение и если оно, верно, то ты должна обещать мне, что исполнишь мою просьбу. Ты же знаешь, плохого я тебе не желаю.

– Зиска, ты пугаешь меня, – Наташа села с ней рядом на мягкий уголок, который так уютно украшал их просторную кухню. Она раскрыла альбом, пробегая глазами по своим детским фотографиям и снимкам, где Нугман был еще маленьким мальчиком в коротких штанишках.

– Вот умора, посмотри, здесь Нугману пять лет, как он изменился с тех пор.

– Постой, – остановила ее Наташа, – это кто?

– А, это? Крестный Нугмана – дядя Боря.

– Журавлев?!

– О, в каких вы кругах общаетесь, мадам, – горько рассмеялась Азиза, – ну, значит, мои предположения верны. Не про Антона ли Раскина ты мне рассказывала?

– Ничего себе, подруга, оказывается у нас общие знакомые? – улыбнулась Наташа, но в глазах Зиски она не увидела радости, скорее всего в них был испуг.

– Это не мои знакомые, а о Раскине я вообще молчу, ты не знаешь что это за человек, а я много слышала о нем и от дяди Бори и от отца, так, между делом упоминали, как упыря, которому дань платить надо каждый квартал.

– Нет, ты, наверное, ошибаешься, Азиза, – в груди что-то больно кольнуло, – я догадывалась, но… он не такой, он любит меня.

– Если он тебя любит, то я не завидую тебе, скорее всего, использует для своих целей.

– Дура ты, Зиска, я, что, по-твоему, совсем ничего не смыслю, он такой нежный, такой…

– Давай трезво посмотрим на ситуацию, что ему могло быть нужно от тебя, не твои красивые глазки это уж точно, у него таких девок, только свистни. Можешь спросить Нугмана, он сам не раз с ним имел дело и… отец даже не знает, в чем он участвовал. Откуда я все это знаю, спросишь? Я сама чуть не влипла в историю, спасибо брату… У Раскина есть друг, близкий друг Гена Динаров.

– Он то же скажешь последняя сволочь?

– Этот Динаров знал, чья я дочь и… один раз, когда папа отказался платить, меня встретили его ребята, может быть тот, что сидит, в той самой машине то же был с ними. Они просили передать ему кое-что… там была… как я узнала позже голова нашей собаки и записка, что в следующий раз они пришлют мою голову. Отец отослал меня к родственникам в Южно-Сухокумск, где жила моя родная тётка.

..Я не помню подробностей, помню только грязный подвал, в котором я очнулась и загаженную мухами тусклую лампочку.

– Ты ни когда не рассказывала мне об этом, – с тихим ужасом пробормотала Наташа, – Зиска, неужели Антон… может быть Динаров, но только не Антон, я не могу поверить, он…

– Если бы не Нугман, я бы сдохла там, и на этом кончилась бы моя молодая жизнь, отцу пришлось заключить договор с хозяином, а Раскин его непосредственный товарищ по оружию.

– Но что мне теперь делать со всем этим, я ведь люблю его и… я не могу поверить этому, хотя тебе я верю, но… он не сделает мне ничего… я не знаю, как мне быть и что мне делать после того, что ты рассказала.

– Прости, но я не могу понять, как можно любить эту тварь, он исполнитель идей Хозяина и… он мог убить меня, не лично, такие как он, не мараются, они все делают чужими руками, только так.

Азиза с болью смотрела на подругу и Наташа ощущала кожей, что она не врет, что все это правда и тот человек, которого она так любит и в самом деле монстр. Другая половина не давала ей опомниться и нашёптывала, нашёптывала, что все совсем не так и она не такая глупая, чтобы не распознать фальшивые чувства. Его образ стоял перед ней, и в его глазах не было лжи. Не может человек с такой лаской касаться тебя и лгать, не может такой человек, спасший незнакомую девушку быть убийцей, похитителем детей. Нет, это не про него. Словно в тумане, Наташа встала из-за стола и направилась к двери.

– Наташа, прошу, не делай этого, останься у нас и мы… мы поможем тебе, – Азиза закрыла собой проход в прихожую, она не могла поверить, что после сказанного Наташа вернется к нему, к этому чудовищу.

– Я уже все решила, Зиска, прости, но я не до конца верю тебе, здесь что-то не так, ты сама многого не знаешь.

– Натка, я тебе столько рассказала и тебе мало. Эта сука, Динаров, приходил к моему отцу, принося чьи-то отрезанные пальцы, выдавая их за мои, это… предательство…

– Что делал Динаров это его дело, Антон не такой…

– Так Динаров не работает мимо своего хозяина, Наточка, умоляю, не возвращайся туда, они убьют тебя рано или поздно, такой человек как Раскин, не умеет любить, я прошу тебя…

– Нет! – закричала Наташа, – ты спятила, что ты такое говоришь, мало, что там происходит, Антон не такой, Динаров… все может быть, но только не Антон! – она оттолкнула подругу и направилась к двери.

– Погоди, – Азиза тронула её за плечо, – прости, это твое дело, но если что случится… послушай, прошу тебя, – её лицо распухло от слез, и Наташа непонимающе смотрела на подругу, которая так старалась удержать ее. – Если что, мой дом всегда открыт для тебя, будь осторожна, хотелось бы верить, что я ошибаюсь, я бы все отдала за это… Натка, – она обняла подругу и, стиснув ее в объятиях, всхлипнула, – не пропадай, звони, у меня нет подруги дороже тебя, ты мне как сестра.

Эти слова растрогали Наташу, и она почувствовала себя не хорошо, она поняла, что слишком грубо отстаивала своего Антона, она не должна была быть такой с Зиской.

– Прости меня, Зиска, я тебя очень люблю, но позволь мне поступать, как я считаю нужным.

Азиза, ничего не ответив, вытерла мокрое лицо и, открыв дверь, поцеловала Наташу.

– Может быть, должно пройти время, чтобы ты поняла кто из нас прав.

– Все может быть, – ответила Наташа и нажала на кнопку лифта.

5

Тэлль нехотя уселся на заднее сидение, у него не было ни какого желания куда-то ехать, пусть даже на ужин со своим партнером. Он сцепил на плотном животе толстые, поросшие густыми волосами, пальцы и задумчиво начал разглядывать свои ухоженные ногти и платиновый перстень, подарок сына. Вспомнив о его гибели, он немного побледнел и почувствовал, как в груди что-то защемило, он поморщился и, сняв очки, вытер покрывшееся капельками пота лицо.

– Аркадий Иосифович, куда едем? – спросил его водитель Арик, бывший его советчиком в небольших темных махинациях, а в миру Архимед Константинович Ксандопуло. Старый грек, но с еще довольно таки хорошей хваткой. Тэлль всегда мог на него положиться, а иной раз доверял больше, чем как он говорил желторотым юнцам, которые гонятся лишь за легкой наживой, словно гиены стоящие у трапезы льва.

– В «Золотое руно», Арик, заодно позвони Раскину, и сообщи, что я жду его на набережной, как договаривались.

Итак, все ниточки сходятся, ухмылялся Тэлль. Журавлев со своим замом и его строительной конторкой, как он называл компанию «Альянс строй», и его продажный банкир Иванов. А этот Раскин, молодой, но слишком резвый. Не любил его Аркадий Иосифович, можно сказать побаивался. Потому может, что Антон всегда хотел казаться его другом, но Тэлль спинным мозгом чувствовал, что Антон метит на его место, а этого ему не хотелось. Он надеялся, что его сын возьмет на себя бразды правления, однако Артур погиб или помог кто. Эта мысль не выходила у него из головы, Тэлль был уверен, что кто-то из своих приложил к этому руку. Не хотелось верить, что это Раскин, в то время он был занят другими делами. Тэлль вспомнил девушку, которая так приветливо встречала его на ужине у Антона, её невинная улыбка не выходила у него из головы. От этого приятного, будоражащего воспоминания о ней, его бросило в жар, тепло разлилось внизу живота, а вверх побежали холодные мурашки. Она стояла перед глазами, такая красивая и невинная, Тэлль облизал пересохшие губы и, вынув из внутреннего кармана фляжку с дорогим итальянским коньяком, сделал пару глотков.

Машина резво бежала по улицам города, и Тэлль, глядя перед собой, улыбался, зная, кто хозяин этого города и что он весь в его руках. От мысли, что он здесь полновластный властитель, на его щеках появился легкий румянец, он испытал такое чувство, которое ощущал две минуты назад, думая о Наташе и ощутил, что власть это как хороший секс, если она приносит тебе такое удовлетворение. Еще немного и он увидел, что они совсем рядом с рестораном, где должно было все решиться, несомненно, в его пользу. Он всегда знал, что рано или поздно лакомая добыча у него в руках. Они всегда возвращались – деньги, девочки, долги оплачивались, все возвращается на круги своя, и Тэлль был уверен в том, что все, как и вода, спешащая в океан, вернется к нему.

Через несколько минут, он увидел подъехавшую Toyota Carolina белоснежного цвета. Это был Журавлев собственной персоной, Тэлль, ухмыльнувшись, остался сидеть на своем месте, не в его правилах было первым приходить на такие встречи, где он решал, кому жить, а кому просто существовать. Он чуть приспустил стекло и, вынув дорогой портсигар, извлёк оттуда толстую сигару, совсем недавно Артур приехал из Америки и привез ему целую коллекцию дорогих Гаванских сигар. Теперь от парня осталось только воспоминание. Тэлль не был сентиментальным, но когда дело шло о его семье, он мог расплакаться как ребенок. За свою семью он стоял как настоящий «Дон», а ему нравилось все связанное с итальянской мафией, недаром с некоторыми ее членами у него уже были определенные завязки. Он гордился этими знакомствами и надеялся на более тесное сотрудничество.

Вот резво прикатил Иванов на темно-синем «Мерседесе» и, выйдя наружу, кивнул зеркальным стеклам автомобиля Тэлля. Иванов уже был на таких встречах и знал, что Аркадий Иосифович приходит в ресторан последним, когда все уже начинали нервничать, ожидая своего Хозяина. Задерживался только Раскин, но вскоре и он оказался здесь… и не один. Открыв дверь автомобиля, он помог выйти своей новой знакомой и направился в сторону входа в «Золотое руно». Тэлль опять почувствовал знакомое покалывание в пальцах и сухость во рту. Вынув из маленького бара бутылку с ледяной минеральной водой, он выпил залпом добрую ее часть и, поставив ее обратно, посмотрел на часы.

– Ну что, Арик, все здесь? – улыбнувшись, спросил Тэлль у водителя.

– Ага, Аркадий Иосифович…

– Ты видел, новую девочку Раскина?

– Нет слов…

– Согласен, – мрачно ухмыльнулся Тэлль и вынул из внутреннего кармана пиджака телефон. Дав некоторые указания, он решил подождать еще минут пятнадцать, а затем, тяжело выдохнув, сказал Архимеду, что им пора. Тот быстро выскочил из машины, и, обойдя ее, распахнул дверь, помогая выйти своему хозяину.

Швейцар почтительно поклонился перед Тэллем и когда они с Архимедом вошли в зал, двинулся за ними, закрывая дверь и вешая табличку «ЗАКРЫТО».

За столом сидели Журавлев, напряженный и нахмуренный, более спокойный его зам, Дмитрий Анатольевич Воля, с ним Тэлль мало общался и, быстрым взглядом скользнув по его бухгалтерскому лицу, посмотрел на их секретаршу. С ней, Тэлль был немного знаком, она всегда присутствовала на их редких встречах и внимала каждому его слову. Казалось, в ее хорошенькой головке засел настоящий компьютер, который обрабатывал каждое слово и даже иногда подкидывал дельные советы.

Раскин, слегка улыбнувшись, кивнул Аркадию Иосифовичу, и, посмотрев на свою спутницу, перевёл взгляд на Журавлева, который так же внимательно разглядывал Наташу.

– Что я здесь делаю? – шепнула ему Наташа, – я неуютно себя чувствую, мне как-то не по себе.

– Так нужно, – так же тихо ответил Антон, – у меня к тебе будет одно предложение и ты должна кое-что услышать… все, пока, что ни каких разговоров.

– Добрый вечер, – поприветствовал всех Тэлль, не сводя глаз с Наташи. Немного подавшись вперед, он ответил на рукопожатия поднявшихся с кресел присутствующих мужчин. – Дамы, – он поприветствовал их кивком головы, – вы как всегда неотразимы, – Маша сдержанно улыбнулась, и покосилась на незнакомку, сопровождавшую Раскина, она ей показалась не той девушкой, которая должна была присутствовать здесь. Судя по ней, у них ничего не должно быть общего с Раскиным. Это было заметно, как деланно ласково он улыбался ей и та, совершенно искренне отвечала ему. Что она вообще здесь делает, задавалась вопросом Маша, но вскоре её любопытство было удовлетворено. – Я хочу услышать ваши мнения по начавшей накаляться обстановке в нашем бизнесе.

– Хотелось бы расставить все точки над «и», – начал Журавлев, – и мне не хотелось бы, чтобы тема разговора стала достоянием чужих ушей…

– Можно прервать вашу пламенную речь, Борис Германович? – мягко прервал его Раскин, – простите, но боюсь, вас это мало касается. Свои дела я доверяю близким мне людям.

Тэлль, приподняв одну бровь, вопросительно посмотрел на Раскина, но не стал прерывать его. Журавлев переглянулся с Волей и сделал вид, что внимательно слушает Антона. Раз молчит Тэлль, значит, он так же не может что-то возразить. Ему были известны кое-какие факты, но в его словах он услышал что-то фальшивое. Только сейчас Борис понял, где видел эту девушку, эта была та самая красавица, о которой говорила ему Лена Демьянина. Все так быстро закрутилось в его голове, что он отказывался, что-либо понимать и связать происходящее сейчас, со словами Елены и её просьбе о помощи.

– …Прошу представить вам мою невесту Наталью и заодно пригласить вас всех на нашу свадьбу, которая состоится в следующую субботу.

Наташа ничего, не понимая, с изумлением посмотрела на него, а у всех присутствующих это вызвало лишь лёгкую ухмылку. И только Наташа не заметила этого, как и лжи в его глазах.

– Очень приятно, – улыбнулся Тэлль и, пожав руку Антону, взял Наташину в свою теплую влажную ладонь и поднес к губам. Девушке было не очень приятно прикосновение этого жирного борова, она догадывалась, кто он такой, еще в тот первый вечер её знакомства с «высшим светом» в доме Антона и поэтому была рада, когда он, наконец, убрал свои губы с ее запястья. Ей захотелось тотчас же вытереть руку, но она понимала, что сейчас этого делать не стоит. Журавлев как-то тревожно посмотрел на нее, и Наташа вдруг вспомнила всё то, о чем ей рассказывала Азиза, и ей стало не по себе. В какую игру они все играют, правила ей были неизвестны. В то же время она не могла понять, какую может представлять ценность для таких важных людей, которые могут купить всех и позволить себе почти все.

– С тобой все в порядке? – заботливо спросил Антон, на что Наташа пожала плечами.

– Может, было бы лучше, если бы я ушла? – тихо шепнула она ему.

– Да, теперь ты можешь посмотреть телевизор за барной стойкой или полистать журналы, пока мы окончим переговоры…

– Какие-то проблемы, Антон Александрович? – спросил Журавлев и Раскину не понравился его тон.

– Минутку, я сейчас вернусь, – он взял Наталью под руку и направился в сторону барной стойки, – там налево есть просторная гостиная, я попрошу швейцара, чтобы он все объяснил тебе. Подожди меня там, а потом мы отправимся домой, где я тебе все объясню. Вот… а это пусть пока будет у тебя, – он протянул ей маленькую коробочку, – посмотришь потом, – и коснулся губами её щеки.

Подошедший швейцар, который стоял у входа, добродушно кивнул Наташе и попросил следовать за ним, а Антон вернулся за стол, где его ждали.

– Ну, теперь, когда все в сборе, можем начать, – заговорил первым Тэлль, – нам не нужны здесь пусть и очень дорогие тебе люди, Антон, но чем меньше свидетелей, тем лучше, – он улыбнулся краешком рта и жестом попросил Архимеда приготовить бумаги.

– Я думаю, всем известна причина, по которой мы здесь собрались, – начал Раскин, при этом его глаза блеснули не добрым блеском и от этого у Журавлева по спине пробежали мурашки. «Только бы ничего не всплыло наружу, иначе нам всем придется примерять на себя, если не обувь из бетона, так саван это уж точно…»

– Борис Германович, – прервал его мысли Тэлль, – вы себя хорошо чувствуете?

– Да, просто небольшие проблемы… личное, так сказать.

– Мне бы хотелось узнать, что случилось с нашими деньгами в «Альянс-Строй». Мне принести вам соболезнования по поводу неприбыльных вложений, или снять штаны и отстегать вас. Нам стало известно о покупке вами акций «Ачинского глинозёмного комбината» без нашего ведома.

– Вам остаётся только посочувствовать мне недальновидному, – улыбнулся Журавлёв, ему стало немного спокойнее, больше всего, он переживал за то, как отреагирует Тэлль о новости, что у него счёт в банке на Каймановых островах. Он снова последовал совету Маши и остался в выигрыше. Проценты по прибыли Раскин оставил прежние. И Тэлль так снисходительно бросил:

– С каждым такое может случиться, но для вас это непростительно, столько лет в этом бизнесе и допускать такие ошибки. Но у вас есть один вариант, исправить это упущение. У меня есть заманчивое предложение, где я хотел бы видеть значительную сумму вашего капиталовложения.

Ничего себе, подумал о «снисхождении» Тэлля Журавлев, настоящие вампиры. Маша предоставила Тэллю документы, подтверждающие убыточные доходы комбината. Тут в дело вступил Воля с предложением о сотрудничестве в одной разработке.

– По информации моего человека, в Канске снова начали добывать золото…

– Что вы имеете в виду, Дмитрий Анатольевич? – немного подозрительно прищурился Тэлль.

– Сведения-то проверенные, Аркадий Иосифович, – с улыбкой сказал Воля и, отпив из своего стакана немного воды, продолжил, – у меня есть кое-какие связи с человеком из правления на прииске, их начали притеснять местные братки, грозят, если те не станут делиться, могут начаться проблемы.

– А почему они захотят делиться с нами? – несколько загадочно улыбнулся Тэлль, – мы может, по более запросим.

– Говорят влияния у вас больше, да и рано или поздно те братки будут с вами делиться, а это им совсем невыгодно встанет, вот.

– Мы подумаем над этим, а пока я хочу сказать одно, – Тэлль сделался в одно мгновение непохожим на себя, его лицо приобрело жесткое выражение, и глаза начали сверлить всех присутствующих словно два маленьких стальных буравчика. – Пока, мы можем доверять друг другу, наши дела буду приносить прибыль. Я не хочу, чтобы за моей спиной кто-то начинал мудрить. И запомните, господа, мы тут с вами не в бирюльки играем, на кону много чего поставлено и если вы хотите оставаться на прежних условиях, вам нужно свыкнуться с мыслей, что взамен на покровительство, я хочу получать хорошие дивиденды, и это куда лучше, чем играть со мной в нечестную игру. Вы понимаете меня? – он ласково посмотрел на Машу, и ей стало неуютно от его пронзительного взгляда. «Что он за человек», – в который раз задавала она себе вопрос: «И человек ли он вообще»? Ей стало странно после таких мыслей и, почувствовав себя словно в вакууме, Маша чуть было не потянулась за сигаретами в сумочку, она не должна была показывать свое состояние ни Журавлеву, ни особенно Тэллю.

«Бедная девочка, куда она попала и знает ли вообще, с кем связалась, у нее же на лице все написано, святая простота», – Маша почувствовала, как рука Бориса Германовича сжала её руку под столом и, вернувшись, словно из глубокого колодца своих мыслей, она посмотрела на него.

– В общем, я все сказал, – Тэлль подозвал официанта, – а теперь, когда все улажено, думаю, можно приступить к ужину. Антон Александрович заедет к вам завтра в три часа дня? – обратился он к Раскину и тот согласно кивнул. – Позови свою невесту, а то бедная девушка, наверняка, уже измучилась ждать.

Наташа немного скучала, но из ее головы не выходили слова Азизы. Она не хотела верить в то, что ее любимый такой страшный человек, нет, она отбросила от себя эту мысль, этого просто не может быть. Он изменится, я все сделаю для этого, разве это не про нас сказка «Красавица и чудовище», Наташа посмотрела на Антона и в какой-то момент поняла, как ее подруга была права. У него был совершенно чужой взгляд и лицо жесткое и не похожее на то, что она привыкла видеть. Она знала, что Азиза была права, она верила ей, но не хотела не могла представить свою жизнь без Антона. Куда я вернусь там, в прошлой жизни у меня ничего не осталось, я не смогу без него, думала Наташа, понимая, что не представляет своей жизни без того, чтобы утром не ощутить на себе его руки, почувствовать его дыхание…

– Замучилась совсем, – весело спросил ее Антон, прервав тем самым ее унылые мысли, – что с тобой, ты сама не своя.

– Нет, все хорошо, – отмахнулась она, – просто много всего… знаешь, мне не нравится здесь, я боюсь этих людей, особенно Тэлля, – почти шепотом добавила она. – Зачем я здесь, зачем всё так … я чувствую себя какой-то куклой… прости я не хочу ругаться…

– А мы и не станем выяснять отношения, – открой коробочку, – он с нежностью смотрел на неё, – это работа, так нужно, я тебе потом все объясню.

Наташа раскрыла коробочку и ахнула, увидев прекраснейшее кольцо, усыпанное бриллиантами.

– Нравится? – спросил Антон, видя ее восхищение.

– Думаешь это может не понравиться?! – она благодарно поцеловала его, – такая прелесть! Спасибо.

– Дай руку, надеюсь, что оно тебе впору.

Наташа надела кольцо на средний палец и поняла, что оно ей в самый раз. Камни искрились и переливались, и она не могла от них оторвать глаз.

– Теперь ты не станешь обижаться на меня? – лукаво спросил Антон, потянув ее за собой.

– Немного, но у нас еще будет время поговорить? – она прижалась к его плечу.

– У нас теперь будет даже слишком много времени на разговоры.

Наташа не заметила в глазах Раскина заговорщицкого блеска, она взяла его под руку и последовала за ним.

– Мне не терпится уехать домой, – шепнул ей Антон, – тебя ждет еще один подарок, он будет великолепно смотреться, особенно когда на тебе ничего не будет.

– Перестань, – она чуть было не залилась краской, Антон обожал, когда Наташа краснела, и в довершение всего, он похлопал ее по попе, так, что этого никто не увидел, но отчего Наташа стала пунцовая, как рак. – Антон, – она в упор посмотрела на него.

– Прости, а то я что-то совсем, как мальчик расшалился.

– Что верно, то верно, – согласилась Наташа, но поняла, что совершенно не сердится на него, все негативные мысли словно улетучились из ее головы.

Пока подавали на стол горячее, Маша отвела в сторону немного успокоенного Журавлева и сказала, что хочет уйти.

– Извини, Машуля, но такого удовольствия я тебе доставить не могу, – грустно улыбнулся Журавлев, – нас могут не правильно понять, а в чем дело, ты себя плохо чувствуешь?

– Может это бред, но… не знаю даже как сказать, вы меня сочтете ненормальной.

– Ты меня тревожишь.

– Я не шучу, Борис, – она посмотрела на него в упор, – не пойму, что происходит, но такое впечатление, что Тэлль из меня все соки вытянул… разговаривая с ним, я вдруг почувствовала головокружение, легкую эйфорию, затем тошноту и резкий упадок сил, такого со мной еще не было. – Журавлев не доверчиво покосился на Тэлля:

– Со мной такое бывало, но я это списываю на волнение, поговорим об этом позже, – он сжал ее за плечо, – чтобы ни было ты не должна уходить.

Тэлль вальяжно расхаживал по обеденному залу, поглядывая на шустрых официантов накрывающих стол. Ему было, как никогда хорошо, он всегда чувствовал страх людей общающихся с ним, и это давало ему силы. Только ему одному был известен его секрет и понимание своего превосходства над этими людишками, повергало его своего рода в упоение.

Почувствовав лёгкое дуновение чего-то чистого, словно дуновение морского бриза, Тэлль обернулся и увидел Наташу, которая зашла в зал вместе с Антоном. Она улыбалась и казалась такой счастливой, с улыбкой смотря на Раскина, это расстроило Тэлля, он понял, движение пошло не по его сценарию. Все не совсем так, как он того хотел, и это немного испортило его приподнявшееся настроение.

– Прошу к столу, – радушно улыбаясь, объявил хозяин ресторана, который решил сам, таких важных гостей пригласить к такому щедрому столу, – господа, чего еще желаете.

– Убери-ка ты этот лимонад, – Раскин протянул ему бутылку с шампанским, – давай лучше водочки.

– Сию минуту, – улыбнулся управляющий, и через несколько секунд, пожелания гостей воплотились в реальность.

Тэлль заметил, что как только она села за стол, от ее радости не осталось и следа, а когда их глаза встретились, он почувствовал, как ей стало не по себе.

К ней снова стали возвращаться грустные мысли, пропал аппетит, и снова захотелось поскорее убраться отсюда, только не видеть больше глаз Тэлля. Антон заметил эту перемену и понял что, что-то ей не давало покоя, хотя все вроде бы шло очень даже хорошо, на её руке сияло красивое кольцо с бриллиантом, и можно было уже почти поверить, что она счастлива. Однако Антон понимал, что Наташа давно перестала верить в сказки и ждала, когда же, наконец, все кончится и они вернуться домой. А может быть он зря отпустил ее на встречу с Азизой, хотя все равно она все узнала бы не от нее, так от кого-нибудь другого. Она не вникала в их деловые разговоры, но ей было не по себе от пристального взгляда секретаря Журавлева, Маши. Она словно что-то все время хотела ей сказать и, пристально посмотрев на нее, вернулась к салату из морепродуктов. Антон понимал, что зря затеял эту игру и Тэлль может заподозрить неладное, однако он ничего не мог с собой поделать и был сам не свой, не узнавая себя, он хотел чтобы весь мир знал, что Наташа его и что больше она ни кому принадлежать не будет. На мгновения он встретился взглядом с Аркадием Иосифовичем и, кивнув ему, поднял рюмку с водки за его здоровье.

– Тебе все нравится? – заботливо спросил Антон у Наташи, – попробуй салат из креветок, очень вкусно.

– Спасибо, Тоша, но я уже наелась и чувствую, что мне надо немного пройтись, если честно голова просто разламывается, столько всего за один вечер.

– Хорошо, еще немного и мы поедем домой.

– Прошу прощения, – Наташа поднялась из-за стола, она резко почувствовала слабость, ей захотелось умыться холодной водой, и она огляделась в поисках дамской комнаты.

– Иди, помоги девушке, – сказал Журавлев Маше, и та не без удовольствия направилась к Наташе, сообщив, что тоже не прочь припудрить носик.

Наташе понравилась эта высокая стройная девушка с копной рыжих вьющихся волос, у нее была безупречно белая кожа с небольшой россыпью озорных веснушек на носу, что ничуть не портило ее, а только придавало некую изюминку. Зеленая блузка шла к ее рыжим волосам, делая её похожей на ирландку, Наташа не знала, почему именно об этом подумала и, улыбнувшись, последовала за Машей.

Когда они оказались одни в просторной туалетной комнате, Наташу удивило то, как быстро исчез лоск, с ее новой знакомой уступая место навалившейся усталости.

– Вам нехорошо? – Наташа поддержала немного пошатнувшуюся Машу, – мне казалось…

– Погоди, – выдавила из себя Маша, – ты сама-то, разве ничего не почувствовала?

– В каком смысле? – непонимающе спросила Наташа, на что она ничего не ответив, подошла к окну и, распахнув его, вдохнула полной грудью свежий воздух начинающегося лета.

– Совсем еще холодно, словно еще весна, – почему-то вдруг сказала Маша. – Не нравится мне этот холод, он словно проникает в самое сердце… раньше со мной такого не было, а с тобой? – Их глаза встретились, и Наташа в них увидела что-то знакомое, не потому что она могла раньше где-то встречаться с ней, а потому, что у нее был тоскливый взгляд собаки, которая хочет на волю, но ей мешает поводок и строгий ошейник. – Можно вопрос? – Маша вынула из сумочки пачку «Virginia slim» и закурила. – На тебя здесь ни что не влияет? Может, я люблю мистику, но тут что-то не так.

Наташу удивило то, что Маша так спокойно начала говорить об этом с совершенно незнакомым человеком.

– Нет, все нормально, – попыталась улыбнуться Наташа, но у нее видимо это не совсем хорошо вышло, глядя на реакцию Маши на это подобие улыбки.

– Тебе нечего бояться, я вижу тебя насквозь, – она выпустила в потолок струйку дыма, – такое впечатление, что ты сюда попала случайно. Мой тебе совет, – она потушила недокуренную сигарету и бросила ее в унитаз, – будь осторожна.

Направившись к двери, Маша, оглянувшись, посмотрела на Наташу и, приложив палец к губам, покачала головой. Странная какая-то, – почему-то подумала Наташа, – самой не нравится все это, как-то все не так и эта девушка, наверное, права. Она посмотрела на свое отражение в зеркале и, проведя рукой по щеке, ощутила немыслимый холод, словно он шёл у нее изнутри. Что происходит, здесь что-то не так, – она закрыла глаза и повернулась к открытому окну, казалось, оттуда исходит больше тепла, чем от нее и этот ветер, смешанный с запахом воды Енисея, дарил ощущение свободы и легкости. Чьё-то дыхание у шеи вернуло ее в реальность, обернувшись, она увидела человека, который пришел вместе с Тэллем.

– А мы уже все подумали, что с вами что-то случилось, – Наташа, пошатнувшись, схватилась за край раковины.

– Простите…

– Архимед, – улыбнулся он весьма дружелюбно, беря ее ладони в свои руки.

– Да, Архимед, мне неловко, но я себя неважно чувствую, может это предложения Антона или еще что-то, простите, но я еще побуду здесь и вернусь. Скажите ему, что все в порядке.