Текст книги "Воспоминания писателей ХХ века (эволюция, проблематика, типология)"

Автор книги: Татьяна Колядич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

Руднев В. Словарь культуры ХХ века. Ключевые понятия и тексты. – М., 1997. – С.40.

Брюсов В. Дневники 1891–1900. – М.,1927.

Молодяков В. Рассказывай, память // Брюсов В. Из моей жизни. Автобиографическая и мемуарная проза. – М., 1994. – С.258.

Переписка А.Белого и А.Блока – Летописи литературного музея. М.,1940. – Т.7; В.И.Иванов и М.Гершензон. Переписка из двух углов. – Пгр., 1921; Любовь – это сердце всего. В.В.Маяковский и Л.Ю.Брик. Переписка 1915–1930. – М., 1991. Исследованию подобных текстовых образований посвящена, в частности, глава в книге Д.Магомедовой. Магомедова, с. 111–131.

Среди начинаний молодой Советской власти в области книгоиздательского дела видное место отводилось мемуарной литературе. В 1919–1920 годах Центральный комитет партии, Совет народных комиссаров выдвинули насущную задачу, призывая создать воспоминания участниками революции и гражданской войны. В сентябре решением СНК была образована "Комиссия для собирания и изучения материалов по истории Октябрьской революции и истории Всероссийской Коммунистиеской партии" (Истпарт), которая организационно и творчески стимулировала развитие советской мемуаристики, вызвав появление интересных и богатых по материалу воспоминаний различного профиля. – См. об этом письмо В.Ленина к В.Адоратскому от 6 апреля 1920 года, где он спрашивал его о возможности собирания материалов по истории гражданской войны и истории Советской песпублики; воспоминания М.Покровского "О возникновении Истпарта" Пролетарская революция. 1930. – N 7–8. – С.138–139.

Архив русской революции. – М., 1991–1993. – Т.1 – 22.

Крученых А. Детство и юности будетлян // Наш выход. К истории русского футуризма. Сост., вступ. статья Р.Дуганова. – М., 1996. – С.31. Крученых впервые обратился к мемуарам в 1927 году, написав "Автобиографию дичайшего". Он продолжал работать над развернутыми воспоминаниями в последующие годы, однако, по идеологическим причинам его книга осталась неизданной. Подобная же судьба ожидала и некоторые другие мемуары представителей нереалистических направлений, в частности, воспоминания М.Зенкевича, А.Мариенгофа.

Сравним с оценкой критикой мемуаров двадцатых годов: Как отмечал В.Шкловский, "мемуары коснулись не только одних революционных событий. Писатели начали писать в форме мемуаров то, что раньше вылилось бы у них в форму романа" – Шкловский В. Новый Горький // Россия. – 1924. – N4. С.196; И. Машбиц-Веров считал, что «Чапаев» и «Мятеж» Д.Фурманова – это "своеобразная мемуарная эпопея о суровой борьбе с Колчаком и уральским казачеством". Машбиц-Веров И. Рецензия на кн. Д.Фурманова «Чапаев», «Мятеж» // Новый мир – 1925. – N10. – С.149.

Вольпе Ц. Искуство непохожести. – М.,1991 (главы "О мемуарах Бенедикта Лившица", "Книга о Зощенко").

34 Луначарский А. В зеркале Горького// Луначарский А. Собр. соч. в 8 т. – Т.2. – М., 1964. – С. 87–108.

Луначарский А. Прошлое, настоящее и будущее у разных народов. К изданию памятников литературного и общественногоопыта //Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные им для своих потомков. – М. – Л., 1931. – Т.1. 1738–1759. – C.IX–XXXIX.

Бельчиков Н. Мемуарная литература // Литературная энциклопедия. М., 1934. – Т.7. – С.132–133. Заметим, что в соответствии с принятой в те годы терминологией статья названа "Мемуарная литература" (ср. Вальбе Б. Мемуарная литература // Альманах. 1930. – N2. – С. 127–131 или Десницкий А. Русские дворянские и крестьянские писатели XIX века о своем детстве: опыт изучения жанра // Литературная учеба. – 1933. – N8. – С. 29–42.). Знак равенства между мемуарами и мемуарной литературой ставится и в шестидесятые годы, поскольку позволяет отнести к мемуарному жанру широкий круг произведений и вести разговор о произведениях представителей разных профессиональных групп.

Ср. с названием ст. Десницкого А. Русские дворянские и крестьянские писатели о своем детстве: опыт изучения жанра//Литературная учеба, 1933, N8, с. 29–42

Николаев Н. Русские литературные мемуары периода Великой Отечественной войны // Вопросы русской литературы. – Львов: 1970. – Вып. 1 (13). – С.62.

См. более подробно об этом – Николаев Н. Русские мемуары периода Великой Отечественной войны // Вопросы русской литературы. – Львов: 1970. Вып.1 (13). – С. 58–63; Л.Оляндер "Документалистика в Великой Отечественной войне". – Львов: 1990 (Глава II – Формирование документальной прозы в годы войны и послевоенное время с. 35–67); Гаранин Л. Проблемы мемуарного жанра советской литературы. – АКД. – Киев: 1981; Курносов А. Методы исследования мемуаров (Мемуары как источник по истории народного сопротивления в период Великой Отечественной войны). – АКД. – М., 1985. Об органичности формы дневника в творчестве М.Шагинян свидетельствует следующий факт. В двадцатые годы свои впечатления о событиях общественной и культурной жизни она зафиксировала в "Литературном дневнике" (М., 1922).

Семенцова Н. Становление советской военной мемуаристики. М.,1981. – С.128; Оляндэр Л.Документалистика о Великой Отечественной войне. – Львов, 1990. – С. 4, 5.

См. об этом более подробно – Бар Л. Литературный портрет в советской мемуарной прозе 60-70-х годов. Кандидатская диссертация. – М., 1982.

Со временем складываются и другие серии – "Русские мемуары". В выпусках "Голоса времен", "Панорама искусств", "Писатель о себе", «Прометей», "Российский архив", "Встречи с прошлым" также содержатся мемуарные материалы.

Кардин В. Сегодня о вчерашнем. Мемуары и современность. – М., 1961.

Кардин В. Янская И. Объективное и субъективное в мемуарах // Кардин В. Янская И. Пределы достоверности. – М.,1981. – С.354.

Кузнецов М.Мемуарная проза// Жанрово – стилевые искания современной советской прозы. – М.,1971. – С.147.

Там же, с.142.

Там же, с.144.

Об этом же говорится и в статье Н.Дикушиной, посвященной документальной литературе. См. Дикушина Н. Невыдуманная проза// Жанрово стилевые искания современной советской прозы. – М.,1971. – С. 149–174.

Кузнецов М. Мемуарная проза // Жанрово – стилевые искания современной советской прозы. – М.,1971. – С.142.

Гинзбург Л. О литературном герое. – Л.,1979. – С.94.

Гинзбург Л. О психологической прозе. – Л., 1977. – С.9.

Колядич Т. Мемуарно – биографические произведения 70 – х годов. Проблематика и жанр. – АКД. – М., 1979.

Костенчик Н. Жанр и сюжет современной писательской художественной автобиографии // Жанр и композиция литературного произведения. Калининград: 1976. – С. 131–142.

Билинкис М. К вопросу о проблемах мемуарного текста в русской литературе первой трети XVIII века //Проблемы эстетики и поэтики. Ярославль: 1976. – С.9.

Гаранин Л. Проблемы мемуарного жанра советской литературы. АКД. Киев: 1981. – С.3.

Гаранин Л. Проблемы мемуарного жанра советской литературы. АКД. Киев: 1981. – С.3, 16.

Назовем хотя бы следующие антологии: Серебряный век. Мемуары, (Сб). Сост. Т.Дубинская – Джалилова. – М., 1990; Воспоминания о серебряном веке / Сост., авт. предисл. и коммент. В.Крейд. М., 1993. В.Крейд не только занимается публикаторской, но и биобиблиографической деятельностью.

Агеносов В.В. Литература russkogo зарубежья. – М.,1998.– с.154.

Волгин Г. Самое заветное. Записные книжки писателей. – Воронеж: 1974.

Банк Н. Нить времени. Дневники и записные книжки советских писателей. – М., 1978. – 64.

Барахов В. Искусство литературного портрета. – М., 1976; Жанр художественной автобиографии в историческом развитии // Славянские литературы. Х международный съезд славистов. Доклады советской делегации. М., 1988. – С.166–178; Литературный портрет (Истоки, поэтика, жанр). Л., 1985.; Литературный портрет как жанр мемуарно-биографической прозы (Проблемы поэтики). АДД. – М., 1980; Литературный портрет начала ХХ века (Вопросы типологии и поэтики) // Русская литература. – Л.,1979. – N1. С. 65–76; Современное понимание Л.Толстого в свете горьковской концепции его творчества // Славянские литературы. Х международный съезд славистов. Доклады советской делегации. – М., 1988. – С.34–36; Традиции Горького портретиста и современные мемуары // Классическое наследие и современность. – Л., 1981. – С.318–331.

См. общую библиографию к работе.

Травников С. Ольшевская Л. Умнейшая голова в России // Путешествие стольника П.Толстого по Европе. – М.,1992. – С. 251–291; Травников С. Путевые записки петровского времени (проблема историзма). – М., 1987.

Макогоненко Г. Письма русских писателей XVIII века и литературный процесс // Письма русских писателей XVIII века. – Л., 1988. – С.26.

Дуров Б.Г. Коллективный портрет народника-пропагандиста в мемуарном жанре. – АКД. – Горький: 1978.

Орлова Г. Автобиографическая проза на рубеже двух эпох (К вопросу об эволюции героя). – АКД. – М., 1975. – С.13.

Литература и история [Дискуссия]. – Вопросы литературы. – М., 1965. – N9. – С.50–74; Жизненный материал и художественное обобщение [Дискуссия] // Вопросы литературы. – М., 1966. – N9. – С.3 – 62; Литература, документ, факт [Дискуссия] // Иностранная литература. – М., 1966. – N8. – С.178–207 и продолжение дискуссии в статье Б.Бялика "По холодным следам" – Вопросы литературы. – М., 1971. – N 1. – С. Права и обязанности документалиста [Дискуссия] // – Вопросы литературы. – М., 1971. – N6. – С.63 – 135; Обязанности свидетеля, права художника (Обсуждаем проблемы мемуарной литературы) [Дискуссия] // Вопросы литературы. – М., 1974. – N 4. С.45 – 132; Дискуссия о биографическом жанре // Литературная газета, 1975, август (20,27), сентябрь (10), октябрь (8,22, 29) ноябрь (19,26), декабрь (3); 1976, январь (14); Документ. Эпоха. Вымысел [Дискуссия] // Литературное обозрение. – М., 1976. – N6. – С.97 – 104; +Биографическая проза: границы вымысла" //Литературная газета. 1986.

См. работы В.Кардина.

Дмитриев С. Воспоминания, дневник, частная переписка // Источниковедение истории СССР. – М., 1973. – С. 396–401.

Кроме статей в энциклопедических изданиях, можно отметить работы Мараховой Т. О жанрах мемуарной литературы // Уч. записки Горьковского пед. ин – та. – Горький. 1967. – Вып. 69. – С. 19–37; Николаева Н. Современные литературные мемуары (К вопросу о классификации мемуаров) // Вопросы рус. лит. – Львов: 1979. – Вып. 1 (33). – С.35–39; Смольняковой И. О принципах классификации современной мемуарной литературы // Проблемы реализма. Вологда: 1979. – Вып. VI. – С.152–164.

Мемуарная литература // Литературная энциклопедия. – М., 1934. Т.7 – Стлб. 134.

Левицкий Л. Мемуары // Литературный энциклопедический словарь. М.,1987. – С.216.

Пявление в конце 70-х – начале 80-х годов ряда исследований привело к тому, что термины "меуарная литература", "мемуарный жанр" и "мемуарная проза" стали использоваться как равнозначные.

Эсалнек А.Я.Внутрижанровая типология и пути ее изучения. – М.,1985. С. 170–171.

Болдырева Е. Автобиографический роман в русской литературе первой трети ХХ века. – Ярославль, – 1999. – С. 5–6.

Боева Л. Развитие жанров в русской болгарской литературах XVII и XVIII вв. – София: 1985. – С. 67.

Лотман Ю. Внутри мыслящих миров. Человек – текст – семиосфера история. – М., 1996. – С.303.

Смольнякова И. О принципах классификации мемуарной литературы // Проблемы реализма. Вып. VI. – Вологда: 1979. – С.159.

Марахова Т. О жанрах мемуарной литературы //ч. записки Горьковского пед. ин – та. – Горький: 1967. – Вып.69. -С. 19–37.

Сравним наше рассуждение с мнением Е.Николаевой: "… Развитие мемуаристики шло параллельно с развитием литературы, отражая все характерные для нее процессы",Николаева, с.33.

Повесть о детстве можно рассматривать и как разновидность мемуарной литературы, сложившуюся на основе известных аналогов

Тартаковский А. 1812 год и русская мемуаристика (Опыт источниковедческого изучения). – М., 1980.

Показательно высказыванием французской писательницы А.Эрно, которая пишет только о себе. Ее книги переведены в Европе, США, Японии, Южной Корее, Египте. На вопрос корреспондента "почему все Ваши книги автобиографичны?" она ответила: "Изучать реальность для меня гораздо интереснее, чем что-либо придумывать. Наша жизнь настолько богата, что она превосходит любое воображение. Но у меня нет чувства, что именно со мной происходит что-то необыкновенное. Я думаю, другие переживают сходные чувства и ситуации. Поэтому я и стремлюсь лучше понять саму себя. Ведь, познавая себя, я, возможно, помогу и другим людям лучше понять собственное чувства" – Эрно А. "Способность пережить страсть к мужчине – это роскошь". Интервью с Н.Поповой – Кн. обозрение "Eх libris НГ". – 1999. – 29 апреля. С. 6.

Приведем некоторые точки зрения. Обозначая XVIII век как отдельный период развития русской литературы, Тартаковский отмечает, что только при таком подходе "мы сможем очертить русскую мемуаристику XVIII в. в четких хронологических параметрах, выявить ее истинные количественные масштабы, ее социальный облик и жанровые формы". – Тартаковский, 1, с.22. Несомненно, исследователь учитывает объективные факторы развития. Приведем еще одну точку зрения: "столетие как культурный цикл появилось в русском общественном сознании именно с 1 января, с календарной реформы Петра. Ощущение неповторимости и особности своего культурного цикла свойственно всем авторам XVIII века, вплоть до Радищева и Карамзина". – От редакции // XVIII век. – Л., 1989. О восприятии XVIIIека "в его цельности" см. Краснобаев Б.И. Основные черты и тенденции развития русской культуры вVIII веке. – М.,985. – С.11.

Лейдерман Н., Барковская Н., Липовецкий М. Русская литература ХХ века. – Екатеринбург: 1998. – С.5.

См. об этом: Мескин В.А. Кризис сознания и русская проза конца XIX-начала XX вв. – М.,1997.

Кондаков И. Введение в историю русской культуры. – М., 1997. – С.16.

См. работы И.Кондакова.

Например: Олеша Ю. Книга прощания (1930–1965, оп.1998).

Книга А.Мариенгофа была опубликована под заглавием "Роман без вранья" (Л.,1988) по рукописи из ГПБ, а затем в последней авторской редакции под заглавием "Мой век, мои друзья и подруги" (М.,1990) по рукописи, хранящейся в ЦГАЛИ.

Ответ на этот вопрос неоднозначен, поскольку в некоторых случаях оказывается, что вышедший в России печатный текст существенно отличается от всех предыдущих публикаций, поскольку произведение печатали сначала по частям, причем в разных журналах. Так произошло, в частности, с книгой Н.Берберовой. Книга распространялась и в самиздате. В 1995 году издательство «Согласие» осуществило полное издание текста. Вместе с тем на произведение постоянно ссылались и его цитировали по отдельным публикациям. См., например, – Берберова Н. Курсив мой. Автобиография (Часть I) //Литературная Армения. – Ереван: 1990. – N6. С. 64–85; N 7. С. 60–81; Берберова Н. Курсив мой. Автобиография //Октябрь. М, 1988. – N10. С. 164–195; N11. – С. 166–195; N 12. С. 174–202; 1991. – N 7. – С. 89–208; N 8. – С. 189–205; N9. – С. 179–207; Берберова Н. Курсив мой. Автобиография // Вопросы литературы. – М.,1983. – N9. – С. 184–243; N10. – С. 233–280; N11. С. 219–265. Сложность вычленения «канонического» текста связано и с тем, что Берберова готовила свое произведение для перевода на другие языки.

Глава I. Основные формы мемуарного жанра

Сложность классификации мемуаров обусловлена рядом причин: продолжающейся эволюцией жанра, подвижностью внутренней структуры, использованием авторами элементов других форм. Поэтому предлагаемый анализ имеет более конкретную цель – дифференцировать мемуарное повествование от других разновидностей повествовательной прозы.

К подобным формам можно, например, отнести путевые очерки и лирическую повесть. Один из исследователей замечает: "… Лирическая проза отражает внутренний мир писателя, состояние его души… мир чувств и мыслей, непосредственно связанных с той действительностью, к которой обращается писатель, или с вызванными ею ассоциациями". _

Однако, мемуарный текст состоит не только из лирической тональности или организуемого автором потока памяти, хотя он также основывается на ассоциативном принципе организации повествования. Мемуарный текст предполагает объединение событий на биографической основе, в которую лирические описания и поток переживаний входят как составляющие.

В воспоминаниях лирическими частями можно считать авторские размышления, лирические отступления, пейзажные зарисовки: "Хорошо помню долгую покрытую бревенчатой гатью дорогу со станции Хвойной, сосновый болотистый лес, за которым открывались холмистые просторы валдайских отрогов, высокий, заросшими соснами жальник – курган у самой дороги на берегу тихой реки", замечает писатель. Соколов – Микитов, с.591.

В описании отражены конкретные впечатления и наблюдения, процесс воспоминания подчеркивается устойчивым оборотом, характерным для данных текстов – "хорошо помню", эпитеты выступают в функции уточняющей детали.

В мемуарном и «лирическом» тексте по – разному проявляется авторское присутствие. Хотя потенциально повествователь и герой являются равноправными действующими лицами, в лирической повести герой не всегда становится биографическим двойником автора. В мемуарах, напротив, субъективные впечатления автора всегда находятся на первом месте, отражая его индивидуальный жизненный опыт. Подобные наблюдения и воспроизводятся в мемуарах.

В лирической повести возможны включения жизненных переживаний не только автора, но и других лиц, именно они становятся основой движения сюжета. Часто впечатления, переживания придумываются и принадлежат не автору, а его герою. Тогда центральной фигурой становится не автор, а его персонажи (жители села Оленино в "Капле росы" В.Солоухина).

Автор же проявляет себя в основном в качестве повествователя или рассказчика. Ему же принадлежит оценка описываемого. В лирической повести также допускается вымысел, переработка разнообразных впечатлений, а не только тех, что основываются на автобиографическом материале.

В мемуарах автор обобщает свои мысли и наблюдения через характерное, и вместе с тем привычное, обыденное: "Мне полюбились нетронутые охотничьи угодья, чудесная красота мест. В маленькой деревеньке Тумашеве на берегу озера с древним славянским названием Карабожа мы счастливо прожили два лета. Навсегда запомнилось это чудесное озеро, песчаные чистые берега, глубоко заросшие заводи, кишевшие рыбой", – продолжает вспоминать Соколов Микитов. Соколов – Микитов, с.591.

Автор не ограничивается собственными сегодняшними размышлениями и комментариями, конкретное описание соединяется с процессом припоминания прежнего психологического состояния. Главными для мемуариста становятся реконструкция прежнего собственного психологического состояния и конструирование процесса восприятия внешнего мира.

Вероятно, определение лирической повести как жанрового образования основано на признании доминанты субъктивного начала над событийным. _ Повествование конструируется на основе общего лирического строя, когда "лиризм является определяющей стилевой организацией жизненного материала, особым типом изображения". _

Выводя повествовательный ряд, исследователь добавляет следующее: "В прозе О.Берггольц, В.Солоухина, Ю.Смуула много точек сближения. Стержнем каждого произведения является сам писатель, жизнь его души, его переживания, его мысли, его вдумчивое и прочувствованное восприятие жизни. Не просто увиденное или вспомнившееся, а пережитое когда-то и нахлынувшее вновь, с новой силой, обогащенное сегодняшним восприятием жизни и сегодняшними событиями, составляет содержание этих произведений". _

Исследователем обозначен сложный процесс конструирования и организация пережитых фактов, соединение сегодняшних авторских наблюдений с восстановлением уже пережитых чувств, настроений, оценок. Следовательно, речь идет не только о фиксации конкретных переживаний, но и об их осмыслении, организации и интерпретации. Поэтому определение указанных произведений только как лирических повестей не позволяет до конца прояснить их специфику. Ведь в данных произведениях присутствует не только так называемое лирическое, но и эпическое начало.

Однако, в произведения Берггольц и Катаева, чаще других произведений относимых к лирической повести, мы встречаемся с более сложной структурой: описаниями реакций автора на события, их упорядочиванием и организацией в определенной ассоциативно – хронологической последовательности. Внутреннюю структуру определяет соединение разных повествовательных планов, среди которых доминируют биографический и эпический.

Именно структурные особенности не позволяют отнести к мемуарам и так называемые мысли о творчестве, хотя по повествовательной манере, установке на диалог с читателем подобные произведения близки к мемуарам. В них доминирует авторское «я», его размышления и наблюдения, иногда находят отражение конкретные события и факты.

Известно, что один из первых авторов подобных произведений так определил в одном из писем созданную им конструкцию: "… Это есть самая простая и единственная форма… что я «думаю», «чувствую», чем «занят», "как живу". Эта форма и полная эгоизма и без эгоизма. На самом деле человеку и до всего есть дело и – ни до чего нет дела. В сущности, он занят только собою, но так особенно, что, занимаясь лишь собою, занят вместе целым миром…

Это нисколько не «Дневник» и не «Мемуары»… именно только «листья», «опавшие», «был» и "нет боле", жило и "стало отжившим".. И когда я думаю, что это я "сделал с собою", то ведь, конечно, на столько и так ни один человек не будет выражен… и мне грезится, что это Бог дал мне в награду за весь труд и пот мой и за правду". _

Но все же подобные произведения нельзя назвать мемуарами, поскольку в них не складывается внутреннее текстовое единство. Кроме того, авторская позиция не влияет на организацию структуры и композиции произведений. Может быть, поэтому и в количественном отношении подобные книги немногочисленны. _

По своей структуре они представляют они похожи на зписи, встречающиеся в записной книжке или дневнике – это и мысли о творчестве, о прочитанных книгах; и различные жизненные наблюдения, и характеристика литературного процесса, собственных произведений; и небольшие пейзажные зарисовки, и заметки о привычках разных народов, и о воспитании. Иногда даже трудно перечислить все темы, затронутые в произведении. В качестве примера можно привести произведения В.Солоухина ("Черные доски" (1969), "Камешки на ладони" (1977), Ю.Бондарева «Мгновения» (1977). Ряд исследователей склонны относить их к "жанру эссеистического вида". _

Внешне похожие записи можно встретить и у Соколова – Микитова. Предваряя свое описание, автор сообщает: "Эти крошечные записи – былицы я начинал писать в далекие, почти забытые теперь годы, когда в деревне отживал прежний быт, а старый уклад и былые поверья еще цепко держались. _ Одно из них начинается с такого описания: На масляной возвращаетмся из Мутишина, ближайшего села. Ослепительные снега, по скользкой, накатанной дороге, на которой кое – где чернеют кучки конского навоза, под окованными ползьями повизгивает крепкий снег". _

Повествование ведется от первого лица ("они повстречались мне на дороге"). Авторское начало проявляется в отборе фактов и комментариях ("самое примечательное в быте и ладе тогдашней деревни… необыкновенное обилие семейных разделов"). _

Привлеченные нами примеры из "Записей давних лет" Соколова – Микитова отражают контаминационный характер воспоминаний как жанра. Произведение писателя может быть отнесено и к лирической повести, и к путешествиям, и к эссеистской прозе. Однако, доминирующее авторское начало (повествование от первого лица ("мой кум", "мне было видно") и устойчивые конструкции ("в радиусе моих наблюдений", "особенностью тогдашнего быта", "в наших глухих деревенских местах") позволяют говорить о них как о едином мемуарном тексте, в котором налицо авторская отсраненность от описываемого.

Иногда в одном произведении соединяются элементы романной формы и публицистического сочинения. Так в "Вечернем дне" (1982) В.Каверина повествование осложняется беллетристическими, публицистическими, философскими вставками. Произведение вбирает в себя черты романа, документального очерка, публицистического эссе и даже литературоведческого исследования. Разделяя свою биография по десятилетиям, писатель признается, что содержанием произведения становится дневник событий, их скрещивание и столкновение. _ Поэтому, например, в главе пятой «Шестидесятые» мы встречаемся с характеристикой собственной манеры письма, рассказом об истории создания произведений, литературными заметками о Достоевском (в форме интервью), рецензиями, литературными портретами (Н.Заболоцкого, Н.Степанова, К.Паустовского). _

Своеобразным сигналом появления подобных межжанровых образований становится соединение в одном произведении элементов разных форм – эссе, автобиографии, литературного портрета, рецензии.

В этом случае автобиографичность можно рассматривать как жанрообразующий признак. Следует, правда, учитывать, что внутренняя жанровая чистота проявляется далеко не во всех произведениях. Некоторые формы мемуаров носят явно переходный характер. Автор работы выделяет ту или иную разновидность мемуарной формы по доминанте того или иного повествовательного начала.

Вероятно, предшественниками мемуарной формы являются жанры, встречающиеся еще в античной культуре, прежде всего анекдот и биография.

Согласно общепринятой точке зрения, анекдот как небольшой одноэпизодный устный рассказ о необычном событии, ситуации или характеристике человека широко распространен в фольклоре.

Еще в античности были достаточно распространены рассказы о случаях из жизни знаменитых людей. Чтобы оживить повествование, их включали в свои труды многие историки, биографы, философы наряду с историями назидательного и характерологического свойства.

Свое название анекдот получил по опубликованному посмертно тайному историческому труду Прокопия «Anecdota», в котором содержалось детальное описание обычаев при дворе римского императора Юлиана. Как показал Г.Пермяков, анекдот стал основой фабулата и мемората – жанров, давших начало несказочной прозе. _

При переходе в письменную литературу анекдот, как и вышеназванные жанры, превратился в рассказ о конкретном человеке, чертах его характера или поступках, со временем породив более объемные формы. _ Процессу способствовала и заложенная в анекдоте нарративность, а также свойственная фабулатам и меморатам установка на истинность.

Именно в анекдоте, раньше чем в других жанрах, открытость авторской позиции стала не только приемом, но и жанровой особенностью. _

Часто анекдот существует как биографический эпизод в составе мемуарного повествования, тогда он рассматривается как вставной рассказ (история, происшествие). Ограничением на бытование в виде самостоятельного источника является его безадресность. Поэтому анекдот обычно входит в основное описание на уровне автодокумента – слухов, сплетен, разговоров и преобладает в дневниковой или хроникальной форме (Дон-Аминадо "Поезд на третьем пути", З.Гиппиус "Петербургские дневники", А.Глезер "Человек с двойным дном"). Чаще всего через форму анекдота писатель передает свое отношение к политическим событиям (анекдоты о Сталине в книге Глезера).

Первые биографии возникли в античности, об этом свидетельствует само название жанра, образованное от двух греческих слов: bios – жизнь и grapho – пишу. Слово biographia возникло только в VI веке н. э., сменив латинское vita. Появление биографии было обусловлено ростом политической и общественной деятельности в Древней Греции (примерно в V веке до н. э.), когда возник интерес к отдельным деятелям той эпохи и фактам их жизни. Биографии выдающихся людей служили образцами для подражаний, их изучали в гимназиях.

Содержанием биографии становилось жизнеописание конкретной личности, составленное на основе фактов из жизни героев. Первоначально биография существовала в виде небольших рассказов, связанных с конкретной личностью. В них приводились отдельные биографические факты, рассказывалось об особенностях характера описываемого персонажа, его поведении в различных ситуациях. С течением времени рассказы объединились в сюжетно композиционное целое – рассказ о жизни героя.

Принципиально новую форму подачи материала предложил Плутарх, не только сгруппировав его вокруг центральной фигуры, но и дав сравнительную характеристику двух личностей. _

Отмеченные нами разновидности биографии – непосредственный рассказ о жизни выдающегося деятеля, сравнительная характеристика нескольких личностей, сборники биографий дошли и до наших дней.

Форма биографии оказалась продуктивной и сохранилась в новейшей литературе, где стала рассматриваться в двух ее основных проявлениях. С одной стороны, жизнеописание конкретной личности использовалось как форма рассказа о своем прошлом.

В другом случае, биография становилась одной из составляющих сюжета. Подобное расположение фактов можно найти в биографическом романе или повести. Поскольку элемент вымысла в этом случае оказывался минимальным, биографию стали относить к научно – художественному жанру.

Вместе с тем мемуарное повествование может быть оформлено в виде романа – биографии. В этом случае автор как бы скрывается за маской его главного героя, в образе которого появляются не только реальные, но и вымышленные черты.

Следовательно, употребление термина мемуарно-биографический роман (или повесть) применительно к произведениям крупной и эпической формы и предполагает преобладание автобиографической составляющей. Как указывалось выше, для нее характерно сочетание видовых и родовых признаков, изображение времени и рассказа о самом себе в виде схемы жизнеописания. Формирование такой разновидности мемуарной прозы происходило постепенно. Ниже мы также рассмотрим биографию в составе мемуарного повествования.

Естественно, что в подобном произведении вовсе не доминировала мемуарная составляющая. Автором такой биографии мог выступать как писатель, часто знавший портретируемого, так и просто специалист, создающий свой вариант рассказа о выдающемся человеке (в западной литературе классическими, например, считаются биографии А.Моруа, Р.Роллана, И.Стоуна, С.Цвейга).

В России подобные произведения создавались в виде разных модификаций серии "Писатель о писателе" и сборниках (подборках) воспоминаний о писателях.

Следовательно, биография иногда становилась удобной формой для выражения собственного отношения к известной личности и к современности. Под пером писателя, склонного к аналитическому исследованию действительности, биография приобретала черты эпического произведения, построенного на основе анализа глобальных событий времени и места в них конкретной личности. _