Текст книги "Самый тяжелый наркотик (СИ)"
Автор книги: Татьяна Луцевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
– Ты лишилась всего, сладкая, и если в этом заключается смысл твоей жизни, то ты получила, что хотела, – вызверился ариец.
Думала ли я, что все повернется столь скверным образом? Конечно же, нет, иначе бы не совершила роковой ошибки и не позволила бы Каерину сбежать из домашней лаборатории. Жизнь складывалась из череды случайностей, и теперь мы с бывшим подопытным поменялись ролями с той лишь разницей, что меня спасать было некому.
– У меня осталось еще немного времени, и я не хотела бы тратить его на пустой разговор.
– Говорить тебе что-либо действительно не имеет смысла, потому что тебе наплевать на других, ты занята исключительно собой, – зло произнес ариец.
– Мне нужен отдых, Каерин, пожалуйста, оставь меня в покое, – попыталась я избавиться от его общества.
От громкого голоса имперца у меня разболелась голова, и я отвернулась, непрозрачно намекая, что аудиенция закончилась. Прежде чем удалиться, адмирал прочитал лекцию о вреде наркотиков, однако ничего нового не рассказал – я знала о них больше, чем кто-либо. Мне было известно, что они наносили непоправимый урон здоровью, но, к черту молитвы!, я умирала, и только от наркотиков зависело, насколько безболезненным будет этот процесс.
Как и обещал доктор, через несколько суток голубые символы, которыми было изукрашено мое тело, смылись. Жизнь возвращалась в свое русло за одним маленьким исключением – ни о каких наркотических веществах больше не шло и речи. На прямые вопросы медики не отвечали, но у меня имелась догадка, почему они перестали давать даже обезболивающие. Когда меня привели в личные апартаменты адмирала и оставили в гостиной, она лишь подтвердилась.
Он наливал в бокал изумрудную жидкость из дорогой бутылки и, увидев меня, неопределенно повел рукой:
– Проходи и присаживайся, Минам.
– За стол или сразу на кровать? – саркастично поинтересовалась я.
– Куда тебе будет удобнее, – допивая явно алкогольный напиток, ответил он.
Решив, что уставленный изысканными блюдами и сервированный на две персоны стол был предпочтительнее, я опустилась на стул.
– Ты теряешь время зря, Каерин, и этот шикарный ужин не имеет никакого смысла, потому что я никогда не соглашусь на близость с тобой, – сложила я руки на груди.
– Я не сомневался в том, что получу именно такой ответ, – подошел ближе мужчина. – Врачи предоставили мне полный отчет, сладкая, наркотики тебя убивают, и единственное, что может спасти – это альтернативный вариант.
– Насилие – не самый лучший метод, – была не согласна я.
– Мне наплевать на мораль, приличия, принятые в цивилизованном обществе, и вселенную разом. Ты можешь попытаться бороться, но мы оба понимаем, что взять над тобой верх мне не составит большого труда.
– Благодаря усилиям имперских специалистов, что лишили меня мер контроля, ты уверовал в свою силу, но забываешь о том, что любой блок можно сломать, каким бы качественным он не был, – зло сверкнула я глазами, и, когда Каерин сделал ко мне шаг, в них вспыхнул огонь.
– Сопротивление сделает хуже только тебе самой, Минам.
Ариец попытался преодолеть разделявшее нас расстояние, когда между нами вспыхнула пылающая стена.
– Боль, – произнесла я только одно слово.
– Мне ставили защиту от ментального воздействия лучшие специалисты и уверяли, что снять ее практически невозможно, – сказал мужчина, следя за тем, как встроенная в помещении противопожарная система оперативно уничтожала языки пламени.
Данное чудо инженерной мысли стало для меня неприятным сюрпризом, я оказалась в ловушке, в которой в качестве приманки были устрицы с тукрианскими фруктами. В следующее мгновение на меня напали, и я защищалась, повторяя, как мантру, одно и то же слово, и если поначалу ариец не демонстрировал признаков слабости, то по прошествии времени ситуация изменилась. В виду стихийной активности и нечеловеческой силе имперца просторное помещение превратилось в бранное поле, пережившее ракетную атаку. Когда мужчина осознал, что блок близок к падению, то словно сорвался с цепи, но я сопротивлялалась до последнего, и, в конце концов, противник сдался. Он рухнул на колени, держась обеими руками за голову, и я, сидя на полу и тяжело дыша, облокотилась на стену. Моя одежда была местами разорвана, волосы беспорядочно разметало по плечам, а на грудь капала вытекавшая из носа кровь.
С трудом поднявшись на ноги, я остановила агонию Каерина и направилась в туалетную комнату, располагавшуюся неподалеку, для того чтобы прийти в себя и смыть с лица кровь.
На днях в галактике, где располагалась имперская лаборатория, начали вестись боевые действия с участием земного флота и его союзников. Сейчас было подходящее время для того, чтобы сбежать со станции, потому что внимание арийцев было всецело поглощено внешней угрозой. У меня уже было несколько идей по поводу того, где мог найти убежище отец, и поэтому я не видела больше смысла находиться во вражеском тылу. Нащупав под одеждой ампулу, свисавшую с шеи на цепочке, я убедилась в том, что она осталась целой, и сжала ее в ладони. У меня было незаконченное дело, статус которого нужно было изменить до моего исчезновения.
Когда я вернулась, ариец сидел на покосившемся стуле, с мрачным выражением лица запивая свое поражение алкогольным напитком. Мне было тяжело держаться на ногах, и я прислонилась к столу, выжившему лишь потому, что был изготовлен из металла. Несмотря на то, что мне удалось отстоять право распоряжаться собственной судьбой, победившей я себя не чувствовала.
– Твоя забота и чрезмерная опека делают мою жизнь похожей на страшный и виртуозный фильм ужасов. И я боюсь узнать, что будет дальше, потому как фантазия сценаристов поистине неиссякаема. Я устала, Каерин, и, несмотря на то, что ты отказался от моего вмешательства, хотела бы тебе помочь.
– Лучшим специалистам в галактике не по силам избавить меня от нездоровой зависимости, и я сомневаюсь в том, что это получится у тебя.
– Имперские врачи колят тебя иголками, пытаются изменить генетический код и переливают кровь в безуспешной попытке достигнуть желаемого, но вы не понимаете очевидного. Это не случайная ошибка в геноме, это любовь. Чувство, проникающее, словно вирус, под кожу и которое невозможно вытравить медикаментами, потому что нельзя лишиться сердца. Оно похоже на болезнь, не имеющую вакцины, и способно причинять страдания, терзать душу и лишать сна. Я долгое время искала, как можно её побороть, пока не нашла ответ у расы, сохранившей древние традиции. У зелёных есть поверье о том, что природа оберегает своих детей, и тот, чье сердце изранено и болит, может испить сока священного дерева Синау, и он подарит ему утешение. Каково было мое удивление, когда это оказалось правдой, однако реальность является не столь поэтичной. Дело в том, что живительный сок вместе с душевными страданиями забирает и прочие чувства, делая сердце испившего его холодным, словно камень. Зеленые тщательно оберегают свое наследие, и раздабыть флакон с волшебным веществом мне удалось с большим трудом, – сказала я, протянув арийцу искомое. – Это единственный шанс прекратить сердечные муки, и я не прошу выпивать его сейчас, а хочу, чтобы ты подумал над моими словами и принял верное решение.
– Несмотря на то, что существует любовь, которая убивает, я не готов отказаться от тебя, Минам. Мои чувства на порядок сильнее твоих, а, может, в отличие от тебя, у меня просто есть смелость за них бороться, – сжал в руке мой подарок Каерин.
– Не стоит принимать поспешные решения, возможно, через непродолжительное время твое мнение изменится.
– Я хотел бы, чтобы ты услышала меня. Никакая сила во вселенной не способна вычеркнуть твое имя из моей памяти, даже если я упаду с высоты, станцую с шаманом вокруг костра или погаснут звезды. Ты знаешь, что я не смогу отпустить тебя, Минам, и я прекрасно понимаю, что тебе нужен. Так же как в пустыне на карантинной планете ты рано или поздно упадешь на дно и сама обратишься ко мне за помощью. Я не буду тебя торопить, сладкая, – расслабленная поза Каерина не соответствовала пеплу, тлевшему в его глазах. – Я умею ждать.
Слова арийца привели меня в бессильную ярость, и я выбежала из помещения, задев плечом не успевшие раскрыться двери. Ситуация казалась безнадежной, на охраняемой космической станции я была полностью во власти адмирала, однако у меня имелся план побега, разработанный Тхёном. Ночи, как таковой, в лаборатории не было, часть ученых работала в первую смену, остальные – во вторую. Дождавшись, когда гуманоид, на которого мне дал наводку вампир, проснется, я обратилась к нему за тем, чтобы он изменил данные обо мне в информационной базе. После чего беспрепятственно попала в транспортный отсек и протянула новую персональную карту мужчине в форме, обязанному разрешить вылет. Я поправила тюрбан на голове рукой, имевшей, как и все тело, цвет фуксии, и улыбнулась имперцу.
– Цель отбытия?
– Возвращение на историческую родину.
– Ваше имя?
– Иснасу Ираказ Амтавив Няьнатрад Идден, – без запинки выговорила я.
Высокий блондин нахмурился, изучая лишь ему видимую информацию, и произнес:
– Иснасу Ираказ Амтавив Няьнатрад Идден только что поступил в лазарет с обширным инфарктом миокарда, – поднял на меня взгляд он.
Мужчина не успел поднять тревогу, потому что в его тело вонзилась игла с инъекцией паралитического яда, и он упал к моим ногам. Действовать нужно было молниеносно, так как имперцы очень быстро реагировали на угрозу безопасности, и я побежала к ближайшему кораблю. Я специально выбрала наиболее удаленный отсек, чтобы не нарваться на патруль, и вскоре отстыковалась от платформы. После того, как корабль был просканирован автономной системой, и не было выявлено нарушений, я прибавила скорости, но далеко улететь не успела. За спиной засверкал красный свет, и со мной попытались выйти на связь. Проигнорировав имперцев, я получила предупреждение о том, что будет открыт огонь на поражение. Не прошло и пары секунд, как над панелью управления замигала проекция, и я увидела Каерина.
– Далеко собралась? – зло поинтересовался он.
– Да, – включая двигатели на максимальную мощность, нагло ответила я. – Извини, что не попрощалась, я немного торопилась.
– Не глупи, Минам, – качнул он головой. – В данной галактике сейчас ведутся полномасштабные боевые действия, и перемещаться по ней очень опасно.
– Не опаснее, чем находится в твоем обществе.
– Если ты признаешь свою ошибку и повернешь назад, то я забуду об этом небольшом досадном недоразумении, – опустился до шантажа собеседник.
– Нет!
– Ты не сможешь скрыться, то, что твой корабль будет схвачен, является лишь вопросом времени, – говоря со мной, ариец не забывал отдавать указания подчиненным, и у меня не осталось никаких сомнений в том, что он участвовал в преследовании лично.
– Время – это то, чего всегда не хвата..
Мой голос неожиданно пропал так же, как изображение. Когда адмирал осознал произошедшее, из его груди вырвался страшный, отчаянный крик. Случайно оказавшийся поблизости корабль Союза атаковал маленькое арийское судно, на борту которого находилась их соотечественница. Череда событий привела к непоправимой трагедии, и то, что Каерин не успел сказать девушке с бирюзовыми волосами, стало уже невозможным и неважным. Его настигло всепоглащающее чувство потери, отравленное собственной виной за то, что не спас, что она погибла в попытке убежать от него, и ее убили гуманоиды, в одночасье ставшие для него злейшими врагами – земляне.
Глава 16. Время считать потери
После получения сигнала об уничтожении корабля, я выдернула лишние провода. План Тхёна заключался в том, чтобы обмануть преследователей, ликвидировав судно, которое управлялось программой-вирусом, в то время как я беспрепятственно покинула опасную зону на другом транспортном средстве. Вампир являлся гением преступного мира, и я была благодарна его таланту за то, что он не только помог сбежать, но и навсегда вычеркнул из жизни Каерина. У меня появилось чувство, что я лишилась чего-то важного, однако данная инсценировка была похожа на ампутацию отмиравшей конечности: больно, требовало реабилитации, но крайне необходимо для жизнеспособности организма.
Я старалась не думать о том, что осталось позади, дороги назад не было, и впереди ожидали тернистые поиски отца. Мой путь лежал на сопредельную с империей планету, где мне предстояло пересесть на пассажирский корабль и, добравшись до другой галактики, встретиться с командой наемников. Они должны были доставить меня туда, куда я скажу, и оказать помощь, если таковая потребуется.
Сменив несколько транспортных средств, я попала в шумный космический порт, где находилось множество кораблей. Наемники оказались мрачными, неразговорчивыми типами, и их командир, осмотрев меня с ног до головы, выразил надежду на то, что я не доставлю много проблем. Они грузили большое количество ящиков с оружием, словно собирались устроить маленькую войну. На мой робкий вопрос, зачем так много, я получила ответ, что оно лишним не бывает, и наемники оказались правы, потому как там, куда мы отправлялись, было смертельно опасно.
Сверяясь с трехмерной картой и записями отца, я указала на место, куда хотела попасть. Планета под кодовым номером ИТ-90067 официально принадлежала Империи, но была необитаемой. На ней водились огромные хищные твари, высота которых варьировалась в пределах небоскреба.
Когда мы достигли места назначения, было принято решение оставить корабль на орбите, потому как опускаться на поверхность было очень опасно. Несмотря на то, что операция была назначена на ночь, капсулу сбило агрессивно настроенное крылатое существо. Пилоту удалось с горем пополам приземлиться среди растений, высокие кроны которых подпирали темно-зеленое небо. Они казались непропорционально большими, и складывалось впечатление, что мы попали в несколько раз увеличенный мир.
Ночь превратилась в бесконечный ужас, потому как с грохотом упавший объект привлек внимание местных хищников. Мы отклонились от курса, оказавшись в лесу, где обитало наибольшее их количество. Наемники мгновенно сориентировались и, защищаясь с помощью лазерного оружия, побежали в нужном направлении. Мне дали прибор ночного видения, однако я была очень напугана, из-за чего несколько раз упала, и прогрессивное устройство вышло из строя. Духметровый наемник забросил меня на плечо, и оставшийся путь я проделала именно в таком положении, выхватыя из темноты мелькавшие во вспышках огня когти.
Это было страшно до седых волос, и, вероятно, они бы изменили цвет, если бы только были способны так сделать. В один из роковых моментов прикрывавшего нас наемника настиг огромный уродливый монстр, и коллеги не успели прийти ему на помощь. Он остался лежать с развороченной грудной клеткой, однако находился ещё в сознании. Группой было принято решение бросить его на производ судьбы, но мне было по силам дать мужчине второй шанс, что я и сделала, вколов прямо в сердце убийственную дозу специфических наркотиков. Наемник самостоятельно встал на ноги, чем удивил команду, и с наспех перемотанной раной продолжил движение, абсолютно не ощущая боли.
Перевести дух удалось лишь к рассвету, когда мы нашли укрытие в пустой норе, вырытой червеподобным существом. Насколько я помнила из пометок отца, они водились повсеместно и питались разлагавшейся растительной органикой. Их размер, как и все в этом странном мире, был велик, и по массе они были приблизительно равны земным слонам.
Когда уровень адреналина снизился, меня стали расспрашивать об уколе, сделанном умиравшему наемнику. Мне пришлось уведомить о том, что результат являлся временным, и без квалифицированной помощи он умрет в течение двеннадцати часов. Данное известие было воспринято стойко, без слез и истерик. Запасная капсула с корабля, в виду обилия кровожадных крылатых монстров, могла опуститься на поверхность только ночью, и поставленный мной диагноз звучал как приговор. Времени на то, чтобы расслабиться, у нас не было, и в скорости наше положение на первобытной планете усугубилась.
Стоило выйти из укрытия, как по глазам ударил яркий утренний свет. Мы находились на открытом участке, который обступал гигантский доисторический лес. Местных тварей в пределах видимости не наблюдалось, но угроза пришла, откуда не ждали. С разных сторон на поляну вышли гуманоиды в маскировочной одежде и оружием в руках. Визитеры застали нас врасплох, взяв в кольцо, и один из них враждебно спросил:
– Кто вы такие?
– Мы наемники из созвездия Альтари, – ответил командир нашего маленького отряда.
– Где ваш корабль? – устроил допрос незнакомец.
– Он потерпел крушение, и то, что от него осталось, находится в лесу, – неопределенно махнул рукой мужчина.
– Кто вас подослал?
– Мы оказались здесь совершенно случайно, и не знали, что планета обитаема.
– Возвращайтесь туда, откуда пришли, – зло произнес собеседник.
– Наш друг ранен, и если у вас есть врач, то мы бы не остались в долгу.
– Это ваша проблема, – коротко ответил он. – Убирайтесь с нашей территории.
– Возможно, вы могли бы поделиться с нами медикаментами? Мы заплатим любую цену.
Наши запасы были утеряны, единственным, что оставалось, был мой личный багаж, а в нем, кроме наркотиков, ничего не имелось.
– Свяжись с доком, спроси, что можно дать, – кивнул недружелюбный гуманоид своему товарищу.
Несколько из тех, кто нас окружил, являлись землянами, и у меня появилось смутная догадка. Проигнорировав наемника, который пытался задвинуть меня за спину, я вышла вперёд.
– Мы прилетели на эту планету не случайно, а для того, чтобы найти ученого, сбежавшего из имперской лаборатории, профессора Орион Ками Рана. Он вам знаком?
– Откуда нам знать, что вы не являетесь охотниками за головами? – уткнулось прямо в мое лицо огнестрельное оружие.
– Меня зовут Минам Ками Ран, и я являюсь его дочерью.
Незнакомец связался с кем-то по переговорному устройству, доверия у него не вызывал никто из нас, и его взгляд был очень подозрительным. Но, по-видимому, мои внешние данные совпали с необходимым описанием, потому что было принято решение сопроводить нас под охраной на базу. Я не сразу поверила в удачу, ведь мне казалось, что круг Ада, куда я попала, не закончится никогда. Однако эти гуманоиды знали моего отца, иначе не стали бы с нами церемониться, и, идя за сопровождающими, я ликовала. Мне казалось, что путь, которым мы следовали, являлся нескончаемо длинным, и незнакомцы двигались слишком медленно. Предстоявшая встреча с самым родным человеком придавала сил и заставляла быстрее стучать сердце.
Мы вышли на освобожденный от растительности участок с изрытой землей, когда я увидела его. Идя навстречу, мужчина с сединой на висках смотрел исключительно на меня.
– Отец, – сорвавшись на бег, направилась я прямо в распахнутые объятья.
– Минам, моя девочка, – сжали меня знакомые руки. – Я столько времени тебя не видел, что уже начал сомневаться, удастся ли нам встретиться когда-нибудь.
– Тебя было очень сложно найти, – по моему лицу мимо воли скатились слезы.
– Как ты здесь оказалась? Я полагал, что спрятался достаточно надёжно для того, чтобы кто-либо вышел на мой след.
– Это очень долгая история, – ответила я, умалчивая о том, что она была в жанре триллер. – Я боялась думать о том, что ты мог погибнуть, и очень рада, что сумела отыскать тебя на бескрайних просторах вселенной.
– Ты совершила очень опасное путешествие, и мне страшно подумать о том, сколько раз твоя жизнь висела на волоске.
– Риск был полностью оправдан, – должна была признать я. – Мне очень нужна твоя помощь, потому что без тебя я уже не справлюсь.
– Что случилось? – нахмурился он.
– Я совершила ошибку, цена которой оказалась слишком высока. Ты говорил, что проводить эксперименты очень рискованно, но я тебя не послушала, и теперь моей жизни угрожает смертельная опасность.
– Пойдем со мной, Минам, расскажешь обо всем в спокойной обстановке.
Он потянул меня за собой, и мы подошли к подъемнику, встроенному в норе. Как оказалось, под землей благодаря стараниям червеподобных существ была целая система ходов, которую применяли для своих нужд силы сопротивления. Отец стал тем, кто предложил гуманоидам, настроенным против арийского произвола, воспользоваться особенностями местой флоры и фауны для общего дела. Кроме землян здесь находились представители и других рас, которым Великая империя успела перейти дорогу.
На глубине действовало искусственное освещение и были оборудованы помещения различного назначения. Отец привел меня в свою лабораторию, где за рукотворным барьером находилось животное, похожее на огромного слизня. По заверениям отца, данные существа были совершенно неагрессивными, и некоторые гуманоиды умудрялись даже на них ездить, таким образом сокращая время пути.
– Какое восхитительное создание, – проведя ладонью по шершавому боку, сказала я.
– Они уникальны по своей природе, и очень сообразительные, – ласково погладив животное, издавшее утробный звук, ответил отец. – Эти необычные создания часто оповещают друг друга о приближении опасности, защищают дитёнышей в случае угрозы, и у каждого существует своя нора, куда он всегда возвращается. Они общительны и любопытны, в следствии чего прекрасно поддаются дрессировке.
Отец смотрел на меня и видел больше, чем кто-либо другой, от него не скрылись тревожные симптомы, и он задал лишь один вопрос:
– Как давно это началось?
– На первых курсах университета, – слова признания давались с трудом. – Я была одержима идеей создания нового совершенного генома, мои биологические параметры подходили под эксперимент, и я провела его над собой. Поначалу последствия не казались столь катастрофичными, но чем больше времени проходило, тем становился отчетливее привкус обреченности. Как бы я не старалась, каким бы образом не пыталась исправить ситуацию, ничего не выходило. Мне удавалось достигать кратковременного облегчения, но в последствии лекарство обернулось ядом, от которого антидота не предусмотрено.
Его взгляд, отмечавший изменения в моей внешности, был обеспокоенным, между бровями пролегла глубокая складка, и он взял меня за запястье, отмеряя слабый пульс.
– Что же ты с собой сделала, Минам, – голос мужчины стал глухим. – В этом моя вина, ведь я улетел на другой конец изученного космоса, польстившись на предложение арийцев и оставив тебя совершенно одну. Ты являлась еще ребенком, была испугана, чувствовала себя неуверенной и одинокой. Тебя некому было уберечь от опрометчивых поступков, эта обязанность лежала на мне, но я был занят исключительно работой.
– Твоей вины в этом нет, – покачала я головой. – Ты не единожды предупреждал о том, что проводить непроверенные эксперименты очень опасно, и претворять их в жизнь следует только в учебных лабораториях в присутствии опытных людей. Но я не послушала тебя и сделала всё по-своему, прости меня, отец.
Он обнял, гладя по волосам, и я уткнулась в его надежное плечо, не сдерживая скатывавшихся по щекам слез. Мне было страшно, будущее казалось тусклым размытым пятном, в котором не удавалось рассмотреть ничего.
– Минам, мой глупый взрослый ребенок, – попытался он утешить. – Я уверен, что нам удастся найти выход, насколько бы ужасной ни являлась данная ситуация. Мы что-нибудь обязательно придумаем, не нужно отчаиваться.
Отец говорил убедительно, не допуская сомнений в собственных словах, и я ему поверила. Он попросил подробно рассказать об эксперименте и динамике изменений, затронувших геном, после чего принялся проводить многоплановые анализы и сложные расчеты. Несмотря на то, что отец выглядел озадаченным, он был преисполнен воодушевления, и мы с ним провели в лаборатории сутки напролет. Профессор отправил меня отдыхать, в то время как сам остался на рабочем месте, бормоча под нос замысловатые слова.
Впервые за последние время я заснула без тревожных мыслей о завтрашнем дне, и на утро жизнь не показалась мне ужасной. На базе сопротивления, располагавшейся под землёй никому не известной планеты, я могла найти свой дом. Вероятно, он был там, где находился мой отец, даже если бы этим чем-то являлось жерло вулкана. Ему удалось продвинуться в исследованиях, и, по его словам, надо было подождать, когда корабль, следовавший из другой галактики, доставит на базу заказанные медикаменты.
Врачам удалось спасти наемника от неминуемой гибели, и у них возникли вопросы по поводу вещества, введенного в его сердце. Мне пришлось написать подробную рецептуру, и состав вызвал неприятное удивление у профессора Орион Ками Рана. Ему предоставилась возможность узнать, насколько далеко зашла моя мутация, и мои успехи в синтезе наркотических средств не вызвали у него положительных чувств.
До нас доходили новости с межгалактической арены, согласно которым после затишья военные действия между Империей и Союзом приобрели на порядок более жесткий и беспощадный характер. Если в начале конфликта атаки совершенной расы можно было назвать демонстрацией мощи и попытками устрашения, то сейчас они были напрвлены на то, чтобы полностью стереть землян с лица вселенной. Мои соотечественники терпели поражение, отчаянно пытаясь найти выход из паршивой ситуации, в то время как арийцы медленно, но уверенно загоняли их в угол.
Адмиралу Акаерин-тану удалось достигнуть успехов в политической сфере, и он возглавил совет. О нем ходили слухи, как о хладнокровном, расчетливом имперце, скупом на эмоции и настроенном категорически против Союза. Я не знала, стало это следствием того, что он выпил сок священного дерева Синау, или было проявлением личного характера, однако склонялась к первому варианту. Бывший подопытный превратился в жестокого тирана, и вселенную не единожды сотрясали бои с участием арийского флота.
В одну из ночей, когда планировалось приземление корабля, которого ждал отец, я вместе с вооруженными гуманоидами вышла на поверхность. Постоянно находиться в замкнутом пространстве было тяжело, и я отправилась наружу, чтобы подышать свежим воздухом. Профессор же был целиком погружен в расчеты и остался в лаборатории, где проводил все свое свободное время.
Пахло свежестью, потому что недавно прошел дождь, и земля была мокрая. Природа казалась замершей, но это было ловушкой, потому как корабль сопротивления был перехвачен имперцами, и на нас напали не только с воздуха, но и с земли.
Первым делом были отрезаны пути отступления, началась стрельба, и мои новые знакомые, скрывшись за деревьями, ответили арийцам на их же языке. Меня повалили за листьями причудливого растения, прижав к земле, чтобы дать шанс выжить в творившемся безумии.
Возможно, в этом сражении нам удалось бы одержать победу, потому что на вражеские корабли напали местные крылатые твари, и все вокруг осветилось от залпов огня. Летательные средства рвали острые когти, их то и дело сотрясали мощные удары, лишая пилотов ориентации, и арийцы совершили коварный прием. Они выпустили ракеты, целясь в черные провалы нор, и боеголовки взорвались на глубине, заставив вздрогнуть землю.
– Нет! Отец! – вырвавшись из захвата, я побежала к подъемнику.
Меня пытались удержать, но это оказалось совершенно бесполезно, также как я не обращала внимания на смертельные лучи, пронизывавшие воздух. Меня отшвырнуло обратно ударной волной, и наружу из провалов вырвался огонь, не оставляя надежды тем, кто находился внутри. У меня началась истерика от осознания того, что я в одночасье лишилась самого родного человека, и мой крик потанул в грохоте падавшего с неба корабля.
Дальнейшие события остались окутанными туманом, я помнила, что мое тело кто-то подхватил на руки, после чего меня продолжительное время трясло. Когда я оказалась в спрятанном под листьями спасательном средстве, то начала вырываться, не желая улетать, но темнота настигла раньше, чем я смогла совершить глупый поступок.
Пришла в себя я за сотни световых лет, в месте, где уровень преступности превышал все разумные пределы, и населенном отребьем и разного сорта сбродом. Далекая планета под кодовым номером ИТ-90067 осталась позади, но забыть о том, что на ней произошло, и перебороть боль, которая поселилась в груди, не выходило, и во мне что-то сломалось. Мне некуда было идти и стало безразличным будущее, лишенное призрачных надежд.
Я ненавидела войну и все, что было с ней связано. Она забрала у меня дом, лишила родных и подписала приговор, оставив на последок чувство апатии, опусташенности и безразличия. От тех немногих, кому удалось спастись с базы сопротивления, я ушла, не попращавшись. Коротать время приходилось в подворотнях под шум проезжвавших транспортных средств и звуки пьяной ругани. Мой круг общения кардинально изменился, и новые знакомые не отличались наличием добродетели, обремененностью моралью и приверженностью закона. Мне казалось, что я упала на самое дно, однако на колени меня поставило событие, произошедшее ночью, похожей на все предыдущие. Один из гуманоидов, перебрав с алкогольными напитками, попытался отнять у меня наркотические средства, и я, не рассчитав силы, убила его в процессе борьбы. На моих руках оказалась кровь, и это стало шоком, потому что мне никогда не приходилось целеноправленно лишать живое существо жизни. Я являлась врачом, по своей сути стремившимся к созиданию, и убийство гуманоида ради наркотиков было совершенно не равносильно смерти подопытного, приговоренного к высшей мере наказания, в результате неудачного эксперимента.
Я стала такой же, как и те, что бродили по округе в поисках наживы, и дурман лишь приглушал чувство отвращения к себе. Мне хотелось забыться, но боль отрезвляла, заставляя осознавать всю глубину собственного падения.
Прошло немало времени, прежде чем я смогла устроиться на корабль головорезов, которым был необходим гуманоид, смысливший в медицине. Несмотря на занятость имперцев войной с Земным Союзом, они захватили тех, кто бесчинствовал на подведомственным им территориях. Наше летательное средство было повреждено, и вся команда оказалась в плену у надменной расы. С нами не церемонились, на моей коже появились синяки и кровоподтеки, и мне с большим трудом удалось уговорить распоряжавшихся чужими судьбами арийцев связаться с адмиралом Акаерин-таном. Уверенности в том, что он захочет меня видеть, не было, однако удача оказалась на моей стороне, и бывший подопытный распорядился доставить девушку с бирюзовыми волосами на имперский крейсер тяжелого класса.
В пути мне пытались давать еду, но меня неизменно тошнило, и по прошествии времени я ослабла настолько, что едва держалась на ногах. Когда меня привели в просторное помещение, где в окружении трехмерной голограммы космоса сидел адмирал, и отпустили, я покачнулась. Лицо Каерина казалось застывшей бесчувственной маской, и он холодно спросил:
