Текст книги "Счастливый случай (СИ)"
Автор книги: Татьяна Кабзистая
Соавторы: Елена Щербиновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Где гибнут добрые,
Там побеждают злые...
Генрих Гейне, немецкий поэт-романтик
Сандра, после того, как ответила Клеопатре Аркадьевне на все интересующие ту вопросы, отбыла домой.
Она так успокоилась, что даже выпила перед этим с Клеопатрой Аркадьевной чаю на кухне. Та угощала Сандру ее любимыми с детства конфетами – «Белочкой», «Мишками на севере», «Красной Шапочкой» и самыми-самыми любимыми «Ну-ка отними!»
Клеопатра Аркадьевна сама очень любила сладкое, что сильно отражалось на ее фигуре, но она ни в чем не могла себе отказать.
Мать Дениса выспросила Сандру обо всем – где они живут и куда думает Сандра поступать, где работает Людмила, какой у нее характер (врага надо хорошо знать!). Егор Иванович давно пропал в недрах огромной квартиры.
Клеопатра Аркадьевна даже похвалила Сандру за столь активную защиту интересов матери. Расстались они друзьями.
«Вот бы мне такую бабушку!» – думала Сандра по дороге домой. Наконец-то, кто-то поддержал ее в борьбе против материнского безрассудства.
«Моя дочь поступила бы так же!» – думала Клеопатра Аркадьевна, закрывая за Сандрой дверь.
Но пора было приниматься за дело.
Денису она решила пока ничего не говорить. Бесполезно, пустая трата времени – сына своего Клеопатра Аркадьевна знала хорошо. Нет, надо будет воздействовать на слабое звено любовной композиции – Людмилу.
Людмила же спешила с работы домой, и не подозревая о сплетенной для нее удавке судьбы. Она позвонила Денису и условилась с ним несколько дней не видеться. В двух словах она объяснила ему, что ее дочь, узнав о них, болезненно переживает случившееся. Людмила надеялась на время, которое, как говорится, лучший лекарь, а также рассчитывала уговорить Сандру пойти на прием к Дарье.
По дороге с работы Людмила зашла в супермаркет возле их дома и теперь тащила полные сумки с продуктами. Она решила приготовить любимые Сандрой блюда – мясную солянку и вареники с вишней.
Для солянки она купила венгерские и охотничьи колбаски, кусочек варено-копченой грудинки. А вареники она купила готовые, свежезамороженные, их оставалось только отварить в кипящей воде. Она уже давным-давно предпочитала покупать полуфабрикаты хорошего качества. Вот, к примеру, вареники с вишней. Сколько же надо потратить времени и сил, чтобы приготовить блюдо, которое будет съедено за шесть секунд. Ровно за то же время, за какое будут съедены и вареники, купленные в магазине.
Людмила предпочитала готовить быстро. Сложные рецепты хороши для женщин, которым просто нечего больше делать. Только готовить, готовить и готовить. Кому это нужно? Только не ей.
Но солянку для своей дочурки она сварит сама. Тем более процесс этот не был долгим. Интересно, как Денис относится к солянке?
– Ау! Я пришла! Где моя шоколадная девочка? – прокричала Людмила, протискиваясь со своими объемными пакетами в прихожую, хотя по каким-то неуловимым признакам всегда понимала, дома Сандра или нет.
Сейчас она слышала тишину пустой квартиры. Отлично! Как раз к приходу Сандры солянка будет готова.
Нарезая грудинку соломкой, а венгерские и охотничьи колбаски кружочками, и время от времени прерываясь, чтобы перемешать обжаривающийся на сковородке нарезанный полукольцами репчатый лук, Людмила напевала. Она напевала песню из альбома Лии Чериной, певицы, в которую был влюблен Денис. Он рассказал ей удивительную историю о том, как увидел фотографию Людмилы в агентстве и совсем потерял голову.
Закончил он свой рассказ изумительной фразой: «Теперь я знаю, что ты ни на кого не похожа».
Лук обжарился до золотистой корочки. Где у нас перец горошком? Ах, вот он, спрятался за бутылкой с соевым соусом! Теперь забрасываем в кипящую воду лук, лавровый лист, колбаски с грудинкой, нарезанные соломкой сладкий перец и маринованные огурчики, а также томатный соус и картошку. Не забыть только перец, найденный за соевым соусом. Пусть все томится на медленном огне до готовности, а она пока нарежет кружочками лимон, откроет банку маслин и переложит сметану в соусник.
Когда Сандра сядет за стол, она поставит перед ней благоухающую тарелку. В красновато-золотистой солянке будут желтеть кружок лимона, матово блестеть черные бока маслин и расплываться снежно-белый айсберг сметаны, – произведение кулинарного искусства под девизом «Мама любит тебя, детка!»
Вот тут и раздался звонок телефона, словно рожок охотника, возвещающий начало охоты. Дичь, ни о чем не подозревая, подходит сама и снимает смертоносную трубку.
– Да! – радостно прокричала Людмила (вдруг это Денис или Сандра).
– Добрый вечер. Могу я поговорить с госпожой Замятиной? – отозвалась трубка вальяжным женским голосом.
– Да, я у телефона, – подобралась Людмила. Тревожно стало ей от этого голоса. Человек на другом проводе знал о ней и не любил ее. И эта нелюбовь, пробравшись по проводам, заставила похолодеть Людмилины ладони.
– Меня зовут Клеопатра Аркадьевна Коршунова, – продолжил голос неторопливо. – И если мое имя вам ни о чем не говорит, то фамилия, по моим сведениям, должна будить в вас какие-то воспоминания, госпожа Замятина.
– Зачем же так официально? Вы можете называть меня Людмилой.
– Видите ли, я всегда обращаюсь к незнакомым женщинам вашего возраста официально. Привычка, знаете ли.
– Мне кажется, я догадываюсь, о чем пойдет речь.
– Не сомневаюсь. Вы умная женщина, прожили длинную жизнь, много повидали и сразу схватываете суть дела, госпожа Замятина.
– Благодарю вас.
– Не стоит. А вот мне бы очень хотелось в будущем поблагодарить вас. Вам для этого нужно всего лишь проявить благоразумие, обычно свойственное людям в вашем положении, если они не хотят выглядеть смешно и нелепо.
Людмила промолчала. Она оказалась в этом мире одна-одинешенька посреди пустыни. Одна – и только гипнотизирующий ее голос в трубке.
– Надеюсь, если вы все взвесите, вы поймете и не осудите меня, – важно вещал голос.
Молчание Людмилы явно его подбодрило, и он окреп и стал еще более уверенным.
– Вы мать, и сможете понять тревогу матери о своем ребенке. И кстати, сомневаюсь, что ваша дочь довольна сложившейся ситуацией. Вы должны выполнять свой материнский долг по отношению к ней, как сейчас я выполняю свой долг матери по отношению к своему сыну.
Спазм в горле не давал Людмиле говорить.
– Мне бы все же хотелось услышать ваш ответ.
Людмила откашлялась.
– Я никогда в жизни, ни при каких обстоятельствах не подойду к вашему сыну.
– Благодарю вас, госпожа Замятина.
Еще через полчаса до лежащей ничком Людмилы, наконец, дошло, что надо что-то делать.
Еле переставляя ноги, она прошла в коридор, взяла свою сумочку и достала сотовый.
Набрала номер Дениса.
– Денис! Да, да. Подожди, не перебивай. Денис, послушай меня внимательно. Ничего не говори. Я решила окончательно – мы больше не сможем видеться... Я тебя просила не перебивать. Денис, короче, праздник жизни кончился, и наступила неизбежная расплата. Я тебя умоляю. Слышишь, умоляю, помоги мне!
Не звони мне, не пиши и вообще забудь о моем существовании!
Так, что дальше?
Теперь ей просто необходимо уйти отсюда. В любую минуту домой может вернуться Сандра, а у нее нет сил видеть дочь. Она достаточно хорошо знает Сандру и прекрасно понимает, кто сообщил матери Дениса номер ее телефона. Невыносимо ей будет видеть торжествующую улыбку дочери.
Кроме того, сюда же, наверняка, очень скоро примчится Денис. Людмила знала, что ей, конечно же, придется встретиться с Денисом и серьезно с ним объясниться.
Но сейчас она не была к этому готова.
Сейчас она хотела только одного – убежать, спрятаться! Но куда? Как она найдет место, где сможет побыть одна?
Надо вернуться на работу, осенило Людмилу. Там сегодня дежурит дядя Миша, пожилой доброжелательный мужчина, и, к счастью, несловоохотливый. Дядя Миша всегда приносил с собой бутерброды с толстыми ломтями розового душистого сала и угощал их с девчонками. Стоп! Забудь навсегда слово «девчонка» по отношению к самой себе. Пора взрослеть. Ты, Замятина, уже старая списанная лошадь. Хватит себя обманывать.
Людмила взяла в руки фотографию Сандры в розовой с сердечками рамочке – улыбающееся личико пай-девочки, распущенные по плечам дивные черные волосы. На плече у Сандры сидит красно-желтый огромный попугай. Людмила помнит тот день, когда была сделан эта фотография – они ходили в цирк на проспекте Вернадского и фотографировались в фойе. Сандра сама выбрала попугая, Людмила предлагала ей сняться с обезьянкой. Сандра тогда объелась сладкой ватой. Им было так хорошо, так весело вместе! Казалось, так будет всегда.
Может, потому что Сандра так любила свою мать, она так же сильно боялась ее потерять. Людмила всегда старалась оправдать ревность дочери. Но сегодня в поведении дочери ей почудилось что-то враждебное.
Ведь Сандра уже взрослая девочка, откуда же такие патологически болезненные приступы ярости к любимой матери? А может, вкралась опять беспокоящая мысль, дело все-таки во врожденных качествах Сандры?
Людмила опять бросила взгляд на фотографию дочери. Приемной дочери. Может, в этом суть? Красивая девочка улыбалась ей с фотографии почему-то ставшей чужой улыбкой. Эх, Сандра, Сандра!..
Когда Людмила добралась до их туристического агентства, дядя Миша приветливо встретил ее, напоил чаем с неизменными бутербродами с салом. Он ни о чем не расспрашивал Людмилу, и она была ему за это страшно благодарна. Бывают же такие люди. Он да еще Анна Вольская, нет у нее больше никого на свете.
Ой, как же она могла забыть! Есть у нее место, где она сможет спокойно отлежаться и зализать раны.
Людмила лихорадочно рылась в сумочке. Дядя Миша снисходительно посматривал на нее, прихлебывая сладкий чаек. Молодежь! Все-то они торопятся, все-то спешат!
– Вот она! Нашла! – закричала она, выхватив из сумочки визитку Анки Вольской. – Дядя Миша, откройте мне, пожалуйста, кабинет Владимира Феоктистовича. Я там заночую на диванчике. Он ругаться не будет. Вы можете ему позвонить.
И опять дядя Миша – умничка! – ничего не спросил. Зачем спрашивать? Захочет человек рассказать, сам расскажет. Останавливать будешь, а он все равно всю подноготную тебе выложит. А не хочет – чего лезть!
– Хорошо, хорошо, иди, отдыхай, – только и сказал он в ответ.
Входя в кабинет начальника, Людмила попросила:
– Дядя Миша, если будут звонить, спрашивать меня – меня нет!
Дядя Миша кивнул.
Как только Людмила вошла в комнату, она схватила телефонную трубку, как утопающий в пучине житейского моря хватается за спасательный круг.
Анка в восторге так завопила в трубку, когда Людмила спросила, осталось ли в силе ее приглашение погостить в пансионате, что Людмиле пришлось отодвинуть трубку от уха.
– Вообще причин для радости мало – я еду к тебе в пансионат залечивать раны, а не отдыхать.
– Ты давай, приезжай, а через пару дней, гарантирую, появятся и причины для радости.
Решение принято, мосты сожжены. Завтра я заберу из дома вещи – и вперед, думала Людмила. Труден только первый шаг. Дальше пойдет как по накатанному.
Самое страшное позади, думала Людмила, засыпая.
Наивная, знала бы она, что ее ждет!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Я всегда ненавидел ревность:
она слишком похожа
на зависть.
Огарев, русский поэт
Сандра стояла на пороге кухни.
Запах горелого она почувствовала, когда открыла входную дверь
Выключив газ и распахнув окна, она подняла крышку, отшатнулась от повалившего в лицо вонючего дыма.
По обезображенным останкам на дне кастрюли она, будто опытный патологоанатом, определила – солянка. И еще – Клеопатра Аркадьевна нашла время позвонить ее матери.
Куда же она кинулась? Неужели созвонилась с Денисом и теперь рыдает в его объятьях – ах, мой любимый, меня обидели твоя злая мамочка и моя отвратительная дочурка! Не хочется даже думать о том, что за этим может последовать. Если только ...
Нервные звонки в дверь прервали ее размышления.
Нет, обрадовалась она, не рыдает она в его объятиях, судя по всему. Значит, она правильно все просчитала. Реакция матери оказалась такой, как нужно.
Надо открыть, а то он перебудит всех соседей!
Кто это? Ах, ее дочь! Почему-то он все время о ней забывает. Наверное, потому что никогда ее раньше не видел. Какие красивые волосы – длинные блестящие, как из рекламы какого-то шампуня. Да, теперь он ее никогда не забудет.
Сандра молча рассматривала Дениса – вблизи он оказался еще клевей. Вблизи видно, какие пушистые у него ресницы. А румянец на щеках, как у девчонки. Очень нужен ей такой папочка! А вот как бой-френд он вполне ничего.
Денис заговорил первым.
– Вас зовут Сандра?
– Допустим. Вы к маме? Проходите.
– Она дома? Я могу ее видеть?
Двинулся за Сандрой в комнату. По пути задел ногой за калошницу, как незадолго до него сумками Людмила. Влюбленные одинаково входили в эту квартиру, сами того не подозревая.
И остолбенел. Стена справа была сплошь, буквально сплошь обклеена фотографиями Людмилы. На них она смеялась, сидела, лежала, стояла, обнималась с Сандрой и еще какими-то людьми – родственниками или друзьями. Все это происходило на фоне зеленеющих деревьев, снежных равнин, цветущих садов, Эйфелевой башни, стены плача в Израиле и прочее, и прочее, и прочее.
– Мамы нет дома. А вы кто?
– Ах, да. Меня зовут Денис. А ты... то есть вы, Сандра?
– Денис... Мама мне о тебе рассказывала. Давай на ты, ладно?
– Рассказывала? А где она?
– Ну да. Ее очень забавляло, что ты такой молоденький.
– Где она?
– Не знаю. У нее много знакомых. С кем она, кто знает!
Денис ударился об эту фразу, как о каменную стену. Нет, не может быть, подумал он, вспомнив последний разговор с Людмилой. Конечно, нет – вспомнив саму Людмилу.
– А знаешь, твоя мама мне о тебе тоже рассказывала.
– Да как она!.. Представляю себе этот разговор!
И, все же, где же она? Сердце его рвалось к ней, руки его тосковали по ней. А перед ним стояла ее дочка и о чем-то говорила.
– Ты что-то сказала?
Сандра усмехнулась.
– Я уже два раза спросила, хочешь ли ты чаю.
– Чаю?
– Ну, или кофе.
Они стояли друг против друга, как два врага. И если Сандра осознанно видела в Денисе врага, то он лишь чувствовал ее враждебность.
– Спасибо, я выпил бы кофе, – Денис решил дождаться Людмилу.
– Садись вот сюда, на диванчик. А я быстренько приму душ и сварю кофе. Сегодня так жарко!
Сандра выпорхнула из комнаты. Денису стало легче – в присутствии Сандры он почему-то чувствовал себя неловко. Сердце опять заныло – ну где же Людмила, почему она решила его бросить? Он опять набрал номер ее сотового – бесполезно, телефон отключен!
Все понятно – она от него скрывается. Видимо, и ждать ее здесь не имеет смысла. Наверное, Людмила попросила дочь позвонить ей, когда он уйдет. Но что-то здесь не склеивалось. Ведь Людмила могла просто попросить дочь сказать, что ее нет дома, и не впускать Дениса в квартиру.
Нет, что-то заставило Людмилу позвонить ему так внезапно. Может, дочка знает?
Тут дочка вошла в комнату, держа в руках поднос. Однако! После душа Сандра надела легкий абрикосового цвета халатик и явно на голое тело.
Ничуть не смущаясь, она подошла к столику перед диваном, на котором сидел Денис, и наклонилась, чтобы поставить поднос. По-моему, это провокация, решил Денис. А вслух произнес:
– А ты не замерзнешь?
– Шутишь? Да мне никогда не было так жарко.
Повернулась и села рядом с Денисом. Он попытался отодвинуться, но на таком узком диванчике это было трудно. Ладно, посмотрим, что будет дальше.
– Ты пей кофе. Только сам клади себе, что хочешь. Вот молоко, вот сахар. А я хочу только мороженое.
Сандра взяла с подноса вафельную трубочку с шоколадным пломбиром, медленно поднесла ее ко рту и стала облизывать с хищным выражением лица, подражая актрисам порнографических фильмов. Халатик внизу разошелся, обнажая ее стройные ножки.
Еще пять минут – и она меня точно изнасилует, начинал закипать Денис. С головой-то у нее все в порядке?
Денис встал.
– Извини, но мне трудно разговаривать, если я не вижу глаз собеседника.
И он пересел в кресло напротив.
Сандра промолчала, глядя ему прямо в глаза. Мороженое продолжало то медленно пропадать во рту, то так же медленно появляться. Зрелище столь же жалкое, сколь и смешное.
– Жаль мне тебя, – вдруг сказала она, – переживаешь, расстраиваешься – а все напрасно. Она никогда не сможет оценить тебя. Я скажу тебе правду. Моя мать абсолютно не готова к серьезным отношениям. Она встречается с мужчиной, а потом он ей быстро надоедает, и она – бац! – уже ищет следующего.
– Как ты к матери-то хорошо относишься! Значит, ты хочешь сказать, что я ей надоел?
Бред! Людмила, помнится, говорила, что ее дочери не нравятся наши отношения, подумал Денис.
– Я ко всем отношусь справедливо. И тебе я решила помочь, но если ты хочешь пострадать – вперед!
– Да нет, за помощь, конечно, спасибо. Только единственное, что меня интересует, это где сейчас находится Людмила. Помоги мне – подскажи, где ее искать.
– Честно – если бы даже я это знала, ни за что бы тебе не сказала!
– Почему?
– Да потому что в этом деле каждый сам за себя!
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что я гораздо моложе своей матери, и что ты мне нравишься.
– И ты мне нравишься. Как моя будущая родственница.
– Вот как? А что, ты уже сделал предложение моей матери и получил ее согласие?
Денис промолчал.
– А ты знаешь, что моя мать уже через брачное агентство ищет себе женихов? Найдет, разжует и выплюнет. Мне тебя просто жалко. Она использовала тебя и дала тебе полный отлуп.
– Ну я, пожалуй, пойду. Спасибо большое за кофе.
– Нет, Денис, не уходи.
– Да что-то мне, понимаешь, надоело выслушивать, как ты говоришь гадости о своей матери.
– Нет, нет, не уходи, пожалуйста, – взмолилась Сандра.
И совсем по-детски добавила:
– Я больше не буду. Хочешь, дождись маму. Она ведь все равно сюда придет!
Денис не верил своим глазам: роковая соблазнительница мгновенно превратилась в чистого наивного ребенка!
А Сандра продолжала его упрашивать, хотя это было лишним – он не уйдет, не встретившись с Людмилой.
У Сандры тут же в голове возник чудесный план – очередной план по спасению Людмилы. Его подсказал ей бразильский сериал, увиденный ею года два назад. А средства по его осуществлению предоставила сама жизнь. Счастливый случай – приезд тети Капы с Урал.
Дальняя родственница Людмилы страдала гипертонией, и после ее отъезда в доме осталась не до конца использованная упаковка клофелина. Машка, увидев коробку, воскликнула:
– Ты хоть знаешь, что это такое?
А когда Сандра в ответ покачала головой, объяснила:
– Эту фигню проститутки подсыпают клиентам в вино, и они всю ночь спят, как убитые.
Теперь настало время, когда эти таблетки пригодятся. И когда она опять отправилась на кухню готовить кофе, она растолкла у Дениса в чашке таблетку клофелина. Надеюсь, этого будет достаточно.
Этого и в самом деле оказалось достаточно! Спустя полчаса после приема лекарства, во время которых Сандра с гордостью рассказывала Денису, как они с мамой любят друга, глаза у Дениса начали закрываться, а через еще минут десять остекленели перед тем, как закрыться окончательно, и он заснул.
Теперь наступил самый сложный момент. Юношу необходимо было раздеть – достаточно, правда, снять всего лишь рубашку, все равно он будет лежать под одеялом и джинсы мать не увидит. Именно так поступила Ребекка, смуглая героиня бразильского сериала «Найди и убей!» – она затащила к себе в постель смертельно пьяного дона Педро, и сделала так, чтобы ее соперница увидела его там.
Как может хрупкая тоненькая девочка затащить в постель (в прямом, а не в переносном смысле этого выражения) здорового накаченного парня.
За ноги-то она его с диванчика стащила, и полу волоком тащить было не так уж сложно. А вот попробуйте-ка забросить его на кровать! Когда Сандра дотащила его до кровати, она поняла – дальнейшее выше ее сил! И как только с этим справилась Ребекка, непонятно!
Следовало менять сценарий по ходу съемки.
Сандра тогда сняла и джинсы с лежащего возле кровати Дениса и разбросала его и свою одежду по все комнате. Под голову ему Сандра подсунула подушку и улеглась рядом с ним под одеялом – как будто они с Денисом заснули там, где их застала любовь.
Когда Людмила в предутренней мгле увидела их головы, соединившиеся во сне на одной подушке, она стояла над ними неподвижно минут пять.
Чудовищность произошедшего пронзила ее только тогда, когда Сандра вдруг раскрыла глаза, улыбнулась ей и сказала: «Мамочка!» Потом перевела взгляд на Дениса и в первый момент как будто удивилась, обнаружив его.
Вся прежняя жизнь Людмилы была разрушена сразу и полностью – так ты всю жизнь собирал мозаичную картинку, любовно подгоняя нужные детали по форме и цвету. И вдруг от всего лишь одного неловкого движения она падает на пол и разлетается на сотни не связанных друг с другом кусочков!
– Представляю, как ты довольна! – сказала она дочери, не узнавая собственного голоса.
– Мамочка! За что? Это ты виновата во всем, а обвинить хочешь меня! Ты выбрала для себя чуть ли не младенца!
– И поэтому ты легла с ним в постель!
– Да, он сам ко мне пристал! Я хотела, чтоб ты видела – это более естественно, чем твои отношения с ним!
Людмила закрыла глаза. Зачем? Эта картинка отпечаталась в них навсегда.
Я сейчас же уйду отсюда, решила Людмила. Это не моя жизнь, это не то, что я о ней думала. Словно ты хранил в шкатулке цветок, а обнаружил там таракана.
Так. Я пришла сюда за сумкой, значит, с сумкой и уйду. И гори оно все синим пламенем!
Сандра, присев, наблюдала за матерью. Ничего, скоро она опомнится, и все будет, как раньше. Что это она там делает? Собирает вещи? В добрый путь! Ей придется вернуться с поджатым хвостом. Сандра дождется этого, она умеет ждать!
Людмила подошла к Сандре.
– Мама, куда ты уходишь?
Людмила вдруг откинула голову и расхохоталась.
– Мама?! Нет, моя дорогая, ты больше не моя дочь. Все рассыпалось, и ничего не собрать.
– Что ты такое говоришь, – никогда Сандра не видела Людмилу такой.
– Я говорю «прощай» и будь ты проклята! Во веки веков. Аминь.
Мать исчезла. Может, ей это только приснилось?
Но нет, Людмила, уходя, так хлопнула дверью, что со столика на пол упала фотография в розовой с сердечками рамочкой и разбилась, а Денис разом открыл глаза.
-Что случилось? Это не Людмила здесь только что была?
– Да, Людмила. То есть моя мама, – Денис больше не был ей интересен. Ее всегда волнуют только взаимоотношения с мамой. Денис – всего лишь повод поговорить об этом с мамой.
– Людмила?! И она видела меня здесь?!
– Да, ведь у нее есть глаза.
– Взять бы тебя, дрянь, да выпороть хорошенько!
– Да? А себе по морде надавать не хочешь? Ведь это ты ко мне приставал!
– У тебя просто мозгов не хватает! А то я не понимаю, чего ты так вчера из кожи вон лезла. Говори, куда отправилась Людмила, а то я тебе наваляю, мало не покажется!
– Испугалась я, жди!
– Да черт с тобой, сам найду, – одеваясь, сказал Денис.
– Погоди! Я скажу, хотя мне абсолютно все равно, встретитесь вы или нет!
– Ну!
– Она уехала в Шереметьево. Она везет группу во Францию. Так что вы не увидишь мою мать минимум неделю.
– Это ты так думаешь! – Денис выскочил за дверь и загрохотал по ступеням вниз.
Катастрофа, произошла самая настоящая катастрофа! Он должен срочно ее догнать, иначе он никогда этого себе не простит. Ну какая же дрянь девчонка! Она подсыпала ему что-нибудь в кофе. И конечно же, звонок Людмилы подстроила тоже она. Ну и девица! Всех обвела вокруг пальцев.
Мотоцикл, разогнавшись, самолетом летел в Шереметьево. Заложив крутой вираж, чтобы выехать на шоссе, ведущее в Шереметьево, он попытался проскочить перед грузовиком. Не вписавшись в поворот, Денис резко затормозил, но это оказалось жестом отчаяния – он тут же понял, что дара не миновать. Спортивное тело Дениса рефлекторно сгруппировалось и в следующее мгновение, как мячик, отскочило от стенки фургона, оставив на ней внушительных размеров вмятину. Идущая за ними «Газель» изящным маневром объехала покатившегося поперек шоссе Дениса, не пощадив при этом его верного друга, на котором он не раз выигрывал городские скоростные гонки. Мотоцикл Дениса застрял под задним мостом «Газели», и она протащила его еще метров сорок, оставив за собой огненный хвост вспыхнувшего бензина. Движение на Ленинградском шоссе тут же замерло, остановленное крупной аварией. Люди, выскочив из машин, бросились со своими огнетушителями тушить загоревшуюся «Газель». Их сил было явно недостаточно, чтобы справиться с фейерверком огня. Денис ломаной грудой остался лежать на шоссе. Никто не обращал на него внимания – надо было, прежде всего, тушить пожар! Шлем слетел у него с головы, успев спасти Денису жизнь. Пока Денис плыл в небе, прежде чем рухнуть на шоссе, он ясно видел Людмилу: она уходила прочь от него. В отчаянной попытке дотянуться до нее он рванулся что есть сил – и упал, ломая руки, на асфальт. Свет померк в его глазах – но он продолжал видеть ее.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Как поздно понимаем
с сожаленьем,
Сколь кратка жизнь,
отпущенная нам!
Микеланджело Буонаротти,
великий итальянский скульптор,
живописец, архитектор и поэт
– Господи, как же жалко! Какой молоденький! – не удержалась от жалостливых стенаний санитарка «Скорой помощи», в конце концов, прибывшей на место аварии.
Искалеченное тело Дениса бережно уложили на носилки – и вот уже его мчат по направлению к Склифу, визжа тормозами и вспыхивая проблесковым маячком.
В недрах института имени Склифосовского царила обычная рабочая суета.
Доставленное тело Дениса с едва теплящейся в нем душой ничуть не ускорила ее, ничуть не замедлила. Слишком ничтожна одна человеческая личность в этом огромном муравейнике нечеловеческих страданий.
Но для его родных и близких небольшая дорожная авария означала мировую катастрофу. Белый свет померк и сузился до размеров койки в реанимации. Из положительных эмоций остается лишь надежда.
И тогда люди понимают – не имеет никакого значения, как одевается твой сын, с кем он дружит и какие книги читает. А его привычка теребить себя за кончик носа, вызывавшая яростный протест и сильное раздражение, кажется теперь милым, лишь ему одному присущим жестом.
Теперь тебе нужно от него только одно – чтобы он остался жив! Только это! Кощунственно даже звучит в данном контексте слово «только». Это велико как Вселенная. И много больше. Зачем тебе Вселенная, если нет в ней твоего сыночка.
Денис остался жив после аварии на Ленинградском шоссе. Пока. Он лежал в коме. Пока. Какое счастье. Да, это, действительно, было счастье, так как он еще не умер. А если он выживет и встанет с кровати ... Ну, тогда больше и нечего будет желать в этом подлунном мире. Даже карьера премьер-министра в любой демократически развитой стране меркнет перед перспективой просто сидеть дома и жарить яичницу сыну, когда он лохматый и полусонный, – а главное, здоровый и живой! – появляется утром у вас на кухне.
Момент истины настал и для Клеопатры Аркадьевны. Как ужасно для матери в ее положении осознавать, что ты сам приложил руку к несчастью, приключившемуся с твоим сыном. Клеопатре Аркадьевне хватило ума, чтобы сложит два и два – конечно же, неслучайно Денис попал в аварию после ее звонка Людмиле!
Один-единственный телефонный разговор, для того, чтобы, как ей казалось, спасти сына – и теперь он лежит без сознания на больничной койке, и что его спасет – неизвестно.
Прилетел в Склифосовского Михей, жаркий, вспотевший, со всклокоченной бородой. Известие о автокатастрофе с Денисом, полученная по сарафанному байкеровскому радио, вырвало его из брачного агентства «Свахи» как раз в тот момент, когда он с Натэллой, Дарьей и Зиночкой обсуждал последние новости
С пакетами, заполненными пирожками, соками и фруктами, прибыл он больницу. Чем могут помочь человеку, лежащему в коме, пирожки с капустой? Или даже с яблоками. Они помогают тем, кто переживает за больного. Ибо они бы сошли с ума, если бы не занимались бессмысленной беготней по магазинам в поисках абсолютно не нужных пострадавшему вещей.
Уже убегая в больницу, Михей дал распоряжение свахам отыскать, как он выразился «эту самую, ну, похожую на Лию Черину... спросите, короче, у Галушки».
От Ольги Галушко свахи и узнали, что речь шла о Людмиле. Обрадовались сначала – ну, надо же, как интересно познакомились Людмила и Денис, и опечалились – было от чего. Постановили: самим сходить в больницу, дождавшись Михея с новостями.
Сандра узнала о несчастье, позвонив Клеопатре Аркадьевне. Она собиралась расспросить мать Дениса о ее телефонном разговоре с Людмилой. В этой ситуации ее больше интересовала реакция Людмилы. Может быть, ее мама упоминала какое-то место, куда она собиралась уехать. Дело в том, что Людмила не приехала и домой, на работе о ней ничего не знали. Сандра начала беспокоиться – к тому же последний раз мать вела себя очень странно.
Тогда-то она и узнала от подошедшей к телефону бабушки, что Денис лежит в коме в институте Склифосовского, а Клеопатра Аркадьевна с Егором Ивановичем дежурят у его постели.
Одно дело вмешиваться в жизни здоровых людей, и совсем другое – когда от твоего вмешательства человек это самое здоровье теряет. «Реанимация» – он, что, может умереть? Надо срочно найти маму. Куда она подевалась? Сандра уже устала разбираться во взрослых проблемах. Она хочет только быть маленькой дочуркой своей любимой мамочки, а та уж пускай решает, как им дальше жить.
Но сначала она должна поехать в больницу и убедиться, что с Денисом не так плохо. Ей было страшно встречаться с Клеопатрой Аркадьевной, ее сообщницей по несчастью.
Пробираясь длинными коридорами к реанимационной палате, она пугливо озиралась по сторонам и потому чуть не врезалась в стоявших у дверей палаты лечащего врача и Михея. Те разговаривали между собой. Сандра миновала их и остановилась поблизости, прислушиваясь.
– Состояние у вашего друга Дениса Коршунова, конечно, крайне критическое. Уж я стараюсь пока щадить его мать, но...
