Текст книги "Счастливый случай (СИ)"
Автор книги: Татьяна Кабзистая
Соавторы: Елена Щербиновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Рассказывая, Филипп, отвечавший на вопрос Галушки, не отводил горящих глаз от Натэллы.
После экскурса в историю костюма можно было обсудить и остальные проблемы агентства. Филипп сразу же предложил решение проблемы. В танцевальном клубе «Аргентинская роза» у Филиппа был совладелец – его друг Саша Чердынцев.
– Натэлла, – начал убеждать Филипп, – давайте поместим ваш офис в «Аргентинской розе». Я сейчас же звоню Саше, и мы обо всем договоримся.
Натэлла колебалась. С одной стороны, это вроде бы означало решение проблемы с местом для агентства, с другой – создавало новые. Вон и Михей с сомнением качает головой.
– Так-то оно так, – задумчиво рассуждал он, – но ведь многое неизвестно. Во-первых, хватит ли нам места, во-вторых, я плохо представляю себе, как можно совместить и танцы, и брачное агентство в непосредственной близости друг с другом.
– А мне кажется, так даже лучше. Клиентов агентства можно будет знакомить на танцах, – вступила в спор Галушка.
– А если там открыть еще и тату-салон и салон по прокалыванию пупков, ты и вообще будешь счастлива, – подхватил Михей.
И опять Галушка «по-взрослому» проигнорировала Михея.
– Я, честно говоря, не понимаю тебя, Натэлла, – сказала она, когда Филипп вышел в коридор позвонить. – Парень рвется нам помочь, и, по-моему, искренне. Ну, и флаг ему в руки! Как говорят некоторые личности, хуже не будет.
– Вот именно! Хуже нам не будет. Нам, поняла? А Филиппу? Ему-то зачем это надо? Пусть даже его друг, совладелец этот, согласится, все равно он будет недоволен. Нас он не знает, с какого перепуга ему нам благодетельствовать?
– Нет, ну что касается Филиппа, тут все понятно, чего он так старается! – вступил в разговор Михей. – И тут его понять можно.
– И ты туда же! – возмутилась Натэлла. – Ну, хорошо, допустим, танцор этот на меня запал. Это, что, повод сесть ему на шею и испортить его отношения с совладельцем?! Думаю, вряд ли. У него мама служит балериной в провинции, получает копейки. Он ей и сестренке помогает. Здесь трудится как вол, и наконец-то, у него пошел бизнес. А тут мы свалимся ему на голову!
Михей с Галушкой примолкли, обдумывая слова Натэллы.
– Да, – неохотно признал Михей, – ты, пожалуй, права. Но какая осведомленность о личной жизни нашего гения танца! И когда вы все успеваете, не представляю! Чуть ли не вчера познакомились, на работе – полный атас, нет – они еще успевают любовь крутить!
Покрасневшая до ушей Натэлла ответить не успела – вернулся Филипп.
– Все просто отлично! – сияя улыбкой, с порога заявил он. – Саша ничего против не имеет, и вы можете переезжать хоть завтра. Могу, кстати, помочь с переездом.
Свахи переглянулись.
– Хороший ты парень, Филипп! – с чувством произнес Михей. – Слушай, а что означает твое имя?
Галушка с Натэллой заулыбались. Дипломат из Михея как из собачьего хвоста сито, но внимание на себя отвлекает.
– Мое имя? – обрадовался Филипп. – О, это, действительно, интересно! Как известно, существует теория, по которой судьба человека напрямую связана с его именем. Если по жизни идет несоответствие между именем и поведением человека, все – ему хана! То есть, если ты, например, Александр, а это в переводе с греческого «мужественный защитник», а ведешь себя как трус, будешь получать всяческие неприятности от судьбы. Нужно соответствовать своему имени – тогда будешь в шоколаде.
– Тогда твое имя означает настоящий друг!
– Спасибо, Галушка, но у меня с именем дела обстоят еще круче. Мое имя меня вообще не грузит! Филипп, опять-таки с греческого, – «любящий лошадей». И все! Чтобы быть успешным в жизни, мне нужно всего-навсего любить лошадей!
– Филипп, а лошадей-то ты любишь? – осторожно поинтересовался Михей.
– А то!
Все дружно рассмеялись, и Филипп выжидающе уставился на Натэллу. Конечно, она же начальник, ей и отдуваться.
– Филипп, – деловито начала она, – мы тебе страшно признательны за заботу. Честное слово! Но интересы дела требуют, чтобы мы пока перенесли вещи ко мне домой. Квартира у меня большая, можно даже сказать, огромная, так что все там поместиться. И мне хорошо – работа на дому, хоть детей чаще буду видеть.
– А что, хорошая идея, Натэлла, – фальшиво-оживленным голосом подхватил Михей, якобы не замечая, как помрачнел Филипп.
– Ой, а Филипп поможет нам переехать, да, Натэлла? – включилась в любительский спектакль Галушка.
– Конечно, – с готовностью отозвалась Натэлла.
Все их поведение, явно сшитое белыми нитками, выглядело настолько забавным, что даже обидевшийся было Филипп развеселился.
– Ребята, – сказал он, – вы утешаете меня как ребенка и при этом ведете себя, как дети. Ну, хоть с переездом-то вам, правда, можно помочь?
– А то! – завопили, обрадовавшись, свахи.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Удаляйтесь от коварного человека,
даже если вы в родстве или близки с ним.
Вишнусарман, индийский мудрец
– Мама! Тебя к телефону!
Звонкий голос дочери оторвал Людмилу от мечтаний, которым она предавалась, стоя перед зеркалом в ванной.
Вчерашнее свидание с Денисом казалось сном. Не тем сном, что тает при пробуждении, оставляя после себя легкую печаль – ах, как жаль, что это было лишь во сне. Нет, ее встреча с Денисом – сон волшебный, сулящий сказочное продолжение.
– Сейчас иду!
Проходя по коридору мимо дочери в комнату, на ходу спросила:
– Кто это?
– Прекрасный незнакомец! – фыркнула Сандра.
Людмила взяла трубку.
– Алло!
– Слава богу, ты существуешь! Я уж боялся, что мне это все приснилось.
Людмила не смогла удержаться от смеха. Сандра насторожилась. В счастливом смехе матери ей мерещилась опасность. Второй день ей названивает какой-то неизвестный мужчина. А вчера она поздно вернулась домой. С работы? Не смешите меня!
Словно в ответ на ее мысли Людмила опять рассмеялась воркующим, каким-то интимным смехом. Просто противно!
Из комнаты до Сандры доносились обрывки фраз – «я сейчас не могу... хорошо... кафе „Радость жизни“ на Садовом?»
Ах, вот в чем дело! Наверное, сегодня опять ее срочно вызовут на работу. Нет, но какова мамахен! Ведь буквально совсем недавно удалось растащить их с этим противным Геночкой! Ничего себе скорость!
Когда Людмила вошла в кухню, Сандра с невинным видом сидела на диванчике и, глядя в экран телевизора, поглощала бутерброд со своей любимой докторской колбасой и, прихлебывая какао из синей кружки с надписью «Саша». И так живописно выглядела ее черноволосая смуглая девочка на обитом желтым с малиновыми цветами бархатом диванчике, что у Людмилы даже сердце защемило от любви к дочери.
– Куколка моя! С добрым утром!
Недавно проснувшееся солнышко заливало их просторную кухню. На душе у нее пели соловьи. Как же все-таки хорошо жить на белом свете!
– Доброе утро, мамуля!
Что-то она больно довольная после звоночка по телефону.
– Интересно, что бы мне съесть на завтрак, а, дочура?
– Мам, я тебе мюсли залила йогуртом! Клубнично-земляничным, как ты любишь. Вон стоит!
– Ну что за дочка у меня золотая! Да разве есть у кого еще такая?
– Нет, нет, ни у кого нет! – радостно завопила Сандра.
Она обожала мать. И ни с кем не хотела ее делить. Ни с кем и никогда. Как только на горизонте начинал маячить хоть какой-то мужчина, Сандра буквально свирепела, и ее начинало трясти от ненависти к матери – она хочет меня бросить! Потом раскаяние, бурные слезы – и все по новой!
Людмила обожала свою вспыльчивую, резкую, бесконечно нежную и любящую дочку. Она знала, что Сандра первая страдает от своих приступов ненависти.
Так они и жили, в любви, но не всегда в согласии. И то сказать, разве бывают семьи без проблем?
– Ты сегодня дома? Я имею в виду, вечером? – как бы между прочим задала вопрос Сандра.
– Еще не знаю. Может быть, заеду к Вольской. Давно мы с ней не виделись. Хочешь со мной?
Сандра терпеть не могла подругу матери: «Она знает, что я не соглашусь – беспроигрышный вариант. Вот бы сказать „да“ и посмотреть на ее вытянувшееся лицо». Но вслух она сказала совсем другое:
– Лучше я пойду и утоплюсь!
– Сандра!
– Да ладно, мамуля, шучу. Ко мне вечером должна придти Машка, мы с ней пойдем, погуляем.
– Только домой не поздно!
– Есть, мой генерал!
Сегодня вечером она будет гулять в окрестностях кафе «Радость жизни», и без Машки.
Людмила поедала мюсли. Сандра принялась за второй бутерброд – на сей раз со швейцарским сыром. Солнце по-прежнему светило. По телевизору рассказывали, как правильно солить огурцы. На кухне царила семейная идиллия: традиционное затишье перед бурей.
После завтрака, помыв посуду, Людмила предложила:
– Пошли, погуляем. А то все только Машка да Машка!
– А где мы будем гулять?
– Да есть одна идея. Я давно, еще до отъезда в Израиль, собиралась на выставку в Третьяковку на Крымском валу. Помнишь, я тебе рассказывала?
– Ага. Из французского музея привезли импрессионистов.
– Точно.
– Мам, здорово!
– Я тоже так думаю.
Приплясывая от радости, Сандра бросилась в свою комнату – одеваться.
– Мам, как ты думаешь, что мне надеть? – кричала она оттуда.
В конце концов, из подъезда выплыли две очаровательнейшие особы: Сандра в зеленом сарафанчике, оставлявшем открытой ее узкую смуглую спину, и Людмила, ради французов и Третьяковки надевшая светло-оливковый полотняный костюм.
Навосхищавшись импрессионистами и объевшись мороженым, они вернулись домой, и Людмила сразу же оккупировала ванную. Ей нужно было срочно собираться на свидание с Денисом.
– Столько усилий, чтобы понравиться Вольской? – не утерпела Сандра.
– Не болтай ерунды! Надо нравиться себе самой. А так как предела совершенству не существует, следует постоянно работать над собой.
Глядя на стремительно похорошевшую после ванной Людмилу, можно было решить, что предел этот, наконец-то, достигнут.
Дождавшись ухода матери, Сандра через пятнадцать минут выскочила из квартиры вслед за ней.
Период затишья закончился – пора было переходить к военным действиям.
Всего могла ожидать Сандра от матери, но такого! Когда она нашла нужное кафе, парочка голубков уже сидела там. Сандра не верила собственным глазам! Мать – и этот молокосос!
Ей хотелось ворваться в кафе, устроить скандал, перебить к черту всю посуду и пинками выгнать из кафе и мать, и этого ее хахаля. Ей было больно – мама обманывала ее. Ей было обидно – молодой парень рядом с матерью был очень хорош собой. И вообще, честно говоря, они были самой красивой парой в этом долбаном кафе.
Ну, ничего. Они еще узнают радости жизни, и сегодня же вечером.
А безмятежная парочка голубков и не подозревала о сгустившейся у них над головами туче. Они сидели и ворковали, как тысячи и тысячи влюбленных до них. О чем? Прежде всего, конечно, о своих чувствах. Кроме того, каждый из них рассказывал другому о себе. А еще они молчали, и в разговор вступали глаза. О, этот язык взглядов! Сандра, с другой стороны улицы следившая за влюбленными, могла бы и не прятаться. Она могла даже прильнуть к стеклу, за которым сидели Денис с Людмилой, – они никого вокруг не замечали.
Людмила понимала, что она совсем потеряла голову, и нисколько не жалела о потере.
Денис же... А что Денис? Ему было хорошо как никогда.
Из кафе они вышли обнявшись. Сели в такси – и уехали.
Сандра шагала по Садовому кольцу, и ей казалось, весь мир в заговоре против нее. С ревом проносились мимо злые машины, солнце хотело сжечь ее, а прохожие так и норовили толкнуть ее побольней. К тому же она натерла ногу, и последние минут двадцать шла прихрамывая. Жалко ей себя было невероятно. Добравшись, наконец, домой, она, с отвращением сорвав с себя липкую одежду, встала под душ и разрыдалась.
Людмила лежала, уткнувшись Денису в плечо. После того восхитительно прекрасного, что произошло между ними, можно было только блаженно молчать, постепенно осознавая реальность вокруг себя.
Так из небытия стали возникать письменный стол с компьютером, кресло с наспех сброшенной на него одеждой, фотографии на стене, раздуваемые ветром занавески. Они опять спустились на грешную землю. И прежние здравые мысли, снесенные на время потоком чувств, снова заявили о своих правах.
– Я веду себя страшно глупо, – пробормотала Людмила. – Я не жалею об этом, но прекрасно понимаю, что это глупо.
Денис мягко притянул ее к себе, и она замерла, покоренная его объятьем.
– Ты можешь говорить все, что хочешь, – прошептал он. – Слова уже ничего не решают. Мы никогда с тобой не расстанемся.
– Денис, я гораздо старше тебя.
– Прогресс! Раньше ты говорила, что я слишком молодой. Значит, я уже повзрослел.
А ведь он прав, поняла Людмила. Он, действительно, кажется мне старше.
«Сандра!» – вспомнила она.
– Денис, мне пора.
– Нет, у нас еще есть время.
Он властно притянул ее к себе, и письменный стол с компьютером, одежда и фотографии снова пропали далеко внизу.
Людмила осторожно открыла входную дверь. Потом, стараясь не шуметь, пошла в свою комнату.
Но все ее старания не разбудить дочь оказались напрасными: Сандра лежала на ее кровати и с невинным видом читала книгу.
Увидев замершую на пороге мать, она с удивлением в голосе протянула:
– Это ты? А я думала, ты останешься ночевать у своего подопечного. Вдруг ему соска ночью понадобиться. А-а, знаю! Ты спела ему «Спокойной ночи, малыши!», и он теперь будет спать до утра безмятежным сном.
– Откуда ты узнала?
– Да уж узнала!
– Сандра! – первый шок от встречи с дочерью начал проходить. – Как ты разговариваешь с матерью?
– Как ты того заслуживаешь!
Сандра вскочила с постели, отшвырнув книгу на пол. Людмила машинально отметила, что это новый детектив Бориса Акунина.
– Девочка моя, – Людмила попыталась успокоить дочь, – ну что ты так нервничаешь? Ничего страшного не произошло.
– Нет, произошло! Очень даже произошло! – по-детски капризно продолжала кричать Сандра.
– Сандра, опомнись, ты ведешь себя хуже самого ревнивого мужа! Давай не будем портить жизнь ни тебе, ни мне.
– Это ты, это ты сама все портишь! Зачем он тебе? Ведь он же мой ровесник! Ничего себе, нашла мне папочку!
Людмила поморщилась.
– Сандра, ты ведешь себя вульгарно.
– Я?! Вульгарно?! И это мне говоришь ты? Связалась с малолетним мальчишкой, а вульгарно веду себя я! Оригинально!
– Да, и продолжаешь до сих пор. И не надейся, я себя виноватой не чувствую. Денис, во-первых, старше тебя. А во-вторых, никого я тебе в отцы не предлагаю. Попытайся понять – у меня есть личная жизнь. Лич-на-я! Хочешь ты того или нет, но мы с тобой не сиамские близнецы. К тому же и статус у нас разный: ты дочь, а я мать.
Это я, понимаешь, я должна буду тебя отчитывать, если ты мне повод дашь. А выбор своей матери ты должна уважать.
– Мама, как ты не понимаешь, – это позор! Что я скажу Машке?
– Ой, действительно, как это я Машку забыла спросить, встречаться мне с Денисом или нет?
– Ты просто издеваешься надо мной!
Не могла Людмила сердиться на свою неразумную дочь. Жалко ей было свою глупышку, ведь она видела, что девочка страдает.
– Да нет же! Ну, как ты не поймешь – мои отношения с мужчинами никак не влияют на мою любовь к тебе!
– Вот уж точно не влияют! Влиять не на что!
– Сандра! Мое терпение небезгранично! Или ты успокоишься, или я отказываюсь продолжать разговор в таком тоне!
Но Сандру невозможно было вразумить. Как фурия металась она по комнате, осыпая мать упреками.
Еле-еле удалось Людмиле уговорить дочь лечь спать. Она сидела у постели дочери, пока та не уснула.
Весь следующий день Сандра не разговаривала с матерью, прекрасно понимая, что первый раунд она уже выиграла – теперь мать не побежит к своему ненаглядному Денису, видя, как она страдает. Людмила решила ее не трогать – может, само рассосется, хотя прекрасно знала – Сандра никогда не сдается.
Но она очень надеялась на помощь психолога из брачного агентства. Может, Сандра прислушается к мнению Дарьи. Ведь известно, что дети просто не воспринимают слов родителей. А те же мысли, высказанные посторонним человеком, заставляют их задуматься.
Несколько раз звонил Денис, что отнюдь не способствовало улучшению обстановки в доме.
А в голове у Сандры уже созрел дерзкий план. Ей бы полководцем служить!
Когда мать вечером выскочила в булочную за хлебом, она набрала номер домашнего телефона Дениса. Она хотела договориться с ним о встрече и попытаться нащупать слабые места у маминого любовника.
Ей несказанно повезло – трубку взяла Клеопатра Аркадьевна, только что вернувшаяся с дачи. Когда Сандра срывающимся от волнения голоском (эх, много потеряло драматическое искусство столицы!) сообщила, что ей срочно нужно поговорить с родителями Дениса по очень, очень важному для него делу, Клеопатра Аркадьевна милостиво назначила ей аудиенцию на утренние часы завтрашнего дня.
Пай-девочка ото всей души поблагодарила отзывчивую Клеопатру Аркадьевну и, попросив ничего не сообщать о ее звонке Денису, повесила трубку.
Вернувшаяся вскоре Людмила заметила, что настроение Сандры улучшилось (она даже стала мурлыкать себе под нос какую-то песенку). Слава богу, подумала она, кажется, девочка взялась за ум.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Люди всегда ненавидят тех,
кому причиняют зло.
Вовенарг, французский писатель-моралист
Надо сказать, Клеопатра Аркадьевна совсем не удивилась звонку неизвестной девочки. Нельзя удивить неприятностями тех, кто к ним постоянно готов. Как гласит русская пословица, пришла беда – отворяй ворота.
Если муж занят проблемами на работе больше, чем собственным сыном, а этот самый собственный сын и не собирается прислушиваться к мудрым советам матери, то чего и ждать, кроме неприятностей!
Клеопатра Аркадьевна совсем не брала в расчет то обстоятельство, что ее муж, Егор Иванович Коршунов, давно и прочно завоевал славу крупного ученого в области физики. Он имел несколько грантов и, удачно заключив договор с голландцами, ездил к ним всего раз или два в месяц, а за это не только сам имел все мыслимые блага, которые только можно получить за деньги, но и обеспечивал работой всю свою лабораторию здесь, в Институте ядерных исследований.
И это в то время, когда российская наука, давно перестав быть советской, переживала тяжелые времена.
Клеопатра Аркадьевна, конечно же, ездила в Голландию вместе с ним. А летом хотя бы месяц отдыхала там в комфортабельном коттедже, который Егор Иванович снимал для семьи.
Кроме того, Клеопатра Аркадьевна выращивала чудные розы на купленной в живописнейшем местечке Подмосковья даче.
И она искренне была уверена в том, что материального благополучия семья добилась под ее чутким руководством. Ну не смог бы Егор Иванович достичь такого карьерного роста, если бы тылы ему не обеспечивала преданная жена. Жена, которой всегда и все отлично известно – как одеваться, что есть и чем лечиться. Клеопатра в совершенстве знала, как надо жить, и только поэтому их семейное судно не разбилось – пока еще! – о подводные рифы житейского моря.
Ведь Егор Иванович, с точки зрения жены, был доверчив, наивен, легкомыслен (распитие водки-то на кафедре вспомните!) и умер бы от голода рядом с закрытой банкой консервов. Что ж, она была права – в бытовом отношении Егор Иванович полностью полагался на жену. Другого человека она бы и потерпела рядом.
Егор же Иванович с легким сердцем выполнял требования жены. Надеть синюю рубашку – пожалуйста, нужно купить газонокосилку – будьте любезны, летом поедем отдыхать туда-то и туда-то – как скажете!
В общем, высокий статный седовласый, до сих пор весьма привлекательный, Егор Иванович и его небольшого росточка жена, давно и безвозвратно расплывшаяся брюнетка, образовывали идеальную семейную пару.
Егор Иванович был в искреннем восторге от жены, она столь же искренне раздражалась и дулась на него, то есть каждый в этой жизни получал то, к чему на самом деле стремился. Он – заботливую няньку, она – плохо воспитанного беспомощного ребенка, которого следовало неусыпно опекать, следя за каждым его шагом! И ведь были счастливы! Правда, Клеопатра Аркадьевна считала при этом, что несет тяжелейший крест.
Денисом Клеопатра Аркадьевна по праву гордилась. Школу тот закончил с золотой медалью. Занимался и спортом, и музыкой. А какой красавец!
Но Клеопатру Аркадьевну приводили в ужас его независимость и нежелание прислушиваться к ее советам.
Это его пристрастие к мотоциклам! Ссоры с матерью приводили к тому, что Денис покидал по нескольку дней пропадал у друзей, не появляясь дома, но никогда не забывая при этом позвонить. Но уступить матери – никогда! И в кого он только такой упрямый? Наверное, в Егора Ивановича.
И вот неприятности не замедлили сказаться. Этот странный звонок по телефону – конечно же, ничего хорошего ждать от него не приходится. Так всегда бывает, когда плюешь на мать, с утра до ночи носясь на ужасной отвратительной железяке!
И добро бы у мальчика не было другого вида транспорта – совсем недавно на свой день рождения он получил новенький Судзуки форестер.
Клеопатра Аркадьевна собиралась увидеться с Сандрой, когда, как она знала, Дениса не будет дома (он должен был отвезти бабушку на дачу), а Егор Иванович, наоборот, с утра будет работать над конспектами лекций в своем кабинете.
Мужа она заранее о визите не оповестила – он мог все разболтать Денечке, и поэтому он мирно трудился за своим письменным столом, когда в дверь позвонили.
Внешний вид пятнадцатилетней девушки понравился Клеопатре Аркадьевне и вызвал доверие к ней.
Недаром Сандра все утро старательно продумывала свой наряд. Как только мать ушла на работу (уж теперь точно на работу – Сандра позвонила и проверила!), она перевернула весь свой гардероб, пока не остановилась на легком зеленом в ветках мимозы платьице (юбка в пол, талия под грудью) и открытых бежевых босоножках без каблуков. Первый бал Наташи Ростовой, ухмыльнулась она, заплетая в косу длинные густые черные волосы, предмет своей гордости и объект для зависти всех девчонок в классе.
И вот теперь она стояла на пороге квартиры Дениса, скромно потупив глаза (на лице – ни тени косметики) и держа в руках крошечную кожаную сумочку на молнии.
Судя по всему, нужного результата она добилась – мать Дениса смотрела на нее тревожно, но доброжелательно. Самое главное – произвести первое хорошее впечатление, затем все пойдет как по маслу.
– Боюсь, мне придется вас расстроить, но у меня просто нет другого выхода, – произнесла Сандра отрепетированную дома первую фразу, предварительно усевшись в гостиной в кожаное черное кресло и отказавшись от любезного предложения что-нибудь выпить.
Она просто помотала в ответ головой – нет сил говорить, и ничего не лезет в рот. Клеопатра Аркадьевна понимающе кивнула – дескать, сама уже давно забыла, что такое хороший аппетит.
– Дело в том, – начала Сандра вторую заученную дома фразу, – что моя мать и ваш сын встречаются.
Отрабатывать третью, а так же все последующие фразы она не стала – здесь полагалось вступить в диалог собеседнику Сандры, а она уж будет только отвечать.
Если бы у нее в гостиной сию минуту разорвалась бомба или Егор Иванович отказался бы вдруг надеть выбранный ею галстук (события равноценные в своей абсолютной невероятности!), Клеопатра Аркадьевна не была бы сильнее поражена.
Она-то думала, будто готова к любой неприятности, но коварство жизни не имело себе равных. Мало мне других забот, с горечью подумала Клеопатра Аркадьевна. В глубине души Клеопатра Аркадьевна даже испытывала удовлетворение – ведь предупреждала же она! Но ее никто не хотел слушать. Всегда приятно оказаться правой, пусть даже такой ценой. К тому же, ну что особо страшного произошло – все живы-здоровы, и слава богу!
А с красивыми мальчиками всегда случаются подобного рода истории! Дело молодое! Но каковы женщины! Это надо же, какая распущенность!
– Сколько же лет вашей матери?
– В том-то и дело! – Сандра чуть не плакала. – Ей уже тридцать восемь лет.
– Успокойтесь, милая моя. Нет, просто диву даешься, какими неразумными могут быть женщины уже в столь солидном возрасте.
Но Сандра, не в силах сдержаться, разрыдалась.
– Она не виновата! Вы не представляете, какая она доверчивая!
– Милая моя, поверьте моему жизненному опыту – во всем и всегда виновата женщина, даже если она моложе мужчины. Именно женщина руководит им, именно она является его опорой. Мужчины, потом вы сами поймете это, всего лишь дети. Они никогда не взрослеют, – Клеопатра Аркадьевна тяжело вздохнула, снова вспомнив про свой тяжкий крест в лице Егора Ивановича, продолжающего свои противоречащие всякому здравому смыслу встречи с «Сережкой».
Словно в ответ на ее мысли о нем, на пороге гостиной материзовался муж Клеопатры Аркадьевны.
– Клепа, а что случилось? Почему эта девочка плачет? Я вам не помешал?
– Нет, ты очень кстати, друг мой. Взгляни на плоды своего воспитания. Вот что значит уделять своему сыну мало времени!
– А что, он дергал ее за косичку?
– Гоша! – испепеляющий взгляд на мужа. – Твои шутки в данный момент совсем не уместны!
– Извини, Клепа, я просто хотел вас немного развеселить.
– Ты в этом нисколько не преуспел!
Ну, как с ним можно иметь дело! «Развеселить!»
Сандра, у которой при появлении Егора Ивановича слезы сразу высохли, во все глаза уставилась на него. Так вот на кого похож Денис, красивый сын интересного импозантного мужчины. А семейка-то у Дениса, судя по квартирке, козырная. Ее мамочке больше пристало пытаться знакомить дочь с такими молодыми людьми, как Денис. Вот ей он как жених вполне подходит.
– Сейчас я тебя развеселю, – желчно добавила Клеопатра Аркадьевна. – Оказывается, наш сын завел себе любовницу – мать этой несчастной девушки. И знаешь, сколько ей лет?
– Кому – девушке или ее матери?
– Гоша!
– Ну, хорошо, хорошо, дорогая моя. Конечно, не знаю, да и никогда не интересовался возрастом женщины. Мужчине это неприлично, Клепа, ты сама это знаешь.
Я, наверное, пойду, а вы сами тут разберетесь.
– Гоша, эта девочка страдает, и мы должны ей помочь.
Сандра опять заплакала.
– Да, помогите мне! Помогите, пожалуйста.
– Ну, я не знаю, что мы можем сделать. Клепа?
Опять решение нужно принимать ей.
– Прежде всего, ты должен поговорить с сыном.
– Клепа, да он внимания на мои слова не обратит! Если уж тебя он не слушает...
У Сандры засверкали глаза.
– Я знаю, что нужно сделать! Нужно поговорить не с Денисом, а с моей мамой.
Клеопатра Аркадьевна опешила. Как, здесь, в ее доме, какая-то девчонка будет указывать ей, что делать! Но она быстро взяла себя в руки.
– Разумеется, я с самого начала поняла, что такой разговор необходим.
– Клепа, ну как ты себе это представляешь? Они же взрослые люди! Сами разберутся. – смущаясь, протестовал Егор Иванович.
– «Взрослые люди» – это только моя мать. А ваш сын – просто ребенок по сравнению с ней. Не смотрите на меня так осуждающе, – набросилась Сандра на Егора Ивановича, – Я очень люблю свою мать, и хочу, чтобы она была счастлива!
– Все это, разумеется, хорошо, и достойно всяческого... ну, уважения, что ли, -продолжал смущаться Егор Иванович. Он всегда чувствовал себя неловко в женском обществе. – Но мне всегда казалось, что сделать человека счастливым против его воли невозможно. Наверняка ваша мама хотела бы, чтобы ее оставили в покое и не совали нос в ее дела. А Денис... Ну, в общем, Денису это все страшно не понравится.
Клеопатра Аркадьевна переводила взгляд с одного на другого. Ей нравилась Сандра – как решительно настроена девочка на борьбу. Молодец! Такой бы выросла и ее дочка, без сомненья.
Сандру раздирали противоречивые чувства. Ей жаль было собственной матери, и мучил ее стыд за свое предательство, и в то же время что-то внутри нее постоянно твердило – так ей и надо, она сама виновата!
И вот это самое что-то постоянно перекрикивало робкий голос совести.
Сандру тревожило молчание Клеопатры Аркадьевны. Она должна была сделать ее своей союзницей. От Егора Ивановича ждать помощи не приходилось.
Сандра поняла – она неправильно построила разговор. Проблемы Сандры и ее матери в этой семье всем безразличны. Нужно сделать так, чтобы они испугались за своего сына.
– Я забыла сказать – моя мать обратилась в брачное агентство «Свахи». Вы можете это проверить. Она просто одержима идеей выйти замуж. Я считаю, что ей нужен солидный взрослый мужчина, а не такой ребенок, как ваш сын. Но, похоже, она запала именно на него. И мне это совсем не нравится. Но если вы считаете их связь естественной...
Какой кошмар! Клеопатра Аркадьевна так и осталась сидеть с выпученными глазами, что уж такой бонтонной даме никак не с руки. Нет, ну бывают же такие твари! Прибрать к рукам его единственного, ее ненаглядного мальчика. Да неужели же для этого она недоедала, недопивала и ночами глаз не смыкала, пока его растила.
Казалось, внутри у Клеопатры Аркадьевны запричитала простая рязанская баба.
Справедливости ради следует отметить, что питалась Клеопатра Аркадьевна в процессе выращивания собственного сына в высшей степени калорийно и вкусно. Нянчить же маленького Дениску ей помогала мама Егора Ивановича и родная сестра Ольга. Благодаря их усилиям Клеопатре Аркадьевне даже не пришлось отказаться от насыщенной светской жизни, которую она вела до родов. Но речь сейчас не об этом. Не это главное.
Главное, Клеопатра Аркадьевна осознала реально нависшую над ней угрозу чудовищного брака. Сколько сейчас заключается скоропалительных безумных союзов. И за примером далеко ходить не надо. Только у них в Академии наук таких несколько. А по России! И никогда Клеопатра Аркадьевна и представить себе не могла, что подобное несчастье может коснуться ее дома.
Только через мой труп, молнией сверкнуло у нее в голове.
Глядя на нее, Сандра разом успокоилась – теперь дело о вразумлении ее матери в надежных руках.
И в самом деле, Клеопатра Аркадьевна выпрямилась, плечи ее расправились, орлиный взор засверкал. Видя, что на жену снизошло вдохновение, Егор Иванович, внутренне трепеща, подобрался.
– Гоша, – строго произнесла Клеопатра Аркадьевна, – мы просто обязаны принять решительные меры!
– А тебе не кажется, дорогая...
– Нет, мне ничего не кажется!
Дискуссия была завершена.
