Текст книги "Ведьмак с Марса 2 (СИ)"

Автор книги: Тансар Любимов

Соавторы: Станислав Кемпф
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Глава 3

– А я уж думала, ты не спросишь.

Александра с самым довольным видом выпрямилась, в очередной раз преображаясь. Теперь она больше всего походила на бизнес-леди, которая собирается заключить выгодный контракт. Ну кто бы сомневался…

– Но начинать придётся издалека… – загадочные интонации в её голосе заставили меня снова задуматься о том, как избавляться от тела. Если она докопалась до…

– А начну я, пожалуй, с одной истории о старых временах.

Мммммать…

– Итак… – она налила себе яблочного сока в бокал и устроилась поудобнее на своём диванчике. – Начнём?

* * *

Совершенство. Натуральное совершенство.

Александра любовалась сидящим перед ней юношей так же, как любуются произведением искусства. Или оружием.

Вряд ли он сам осознавал, насколько хорош собой – но она-то, одна из лучших дочерей Герега, умела считывать по внешности генетический потенциал. Скульптурная, отточенная аристократичность линий лица. Скулы. Брови. Крылья носа. Подбородок. Ммм, какой же это подбородок…

Во всём читалась порода. Она сравнивала фото Юлия с представителями его кланов – и как раньше никто не заметил фамильного сходства? Оно не было стопроцентным, конечно, и это не удивительно.

Что-то досталось от одного из родителей, что-то от другого, а остальное – результат игры в генетическую рулетку. Мог дать знать о себе и дед, и прадед… или прабабка, если на то пошло.

Ей было даже странно, что этого не видели все остальные. Хотя люди постоянно не обращают внимания на такие вещи. Им важнее то, что написано в родословной. Юлий Марс прибыл в Академию как сирота – и приняли его соответственно. Если на тебе висит такой ярлык, ты невидимка, никто не будет сравнивать тебя с кем-то из аристократии.

Но она зацепилась за него изначально. За то, как он двигается, как он говорит, как он смотрит.

Александра помнила его взгляд – там, на голозаписи, когда Юлий замер над телами нападавших. Холодный. Страшный. Казалось, ещё чуть-чуть – и о него можно будет порезаться. Сейчас он смотрел на неё почти так же, но это её не пугало, только раззадоривало. Что он может ей сделать, в самом деле? Это её ресторан, её территория, он тут в её власти… почти в её. Но это «почти» ненадолго.

Юлий её возбуждал. Так возбуждает коллекционера предмет, которого ещё нет в его коллекции. Но который там обязательно будет… Так или иначе, рано или поздно, на тех или иных условиях – она его получит!

– В двух семьях, равных знатностью и славой, – начала она чуть нараспев, пряча за лёгкой улыбкой интерес – узнал или не узнал он цитату? – в Вероне пышной разгорелся вновь вражды минувших дней раздор кровавый, заставив литься мирных граждан кровь.

Брюнетка улыбнулась чуть шире и продолжила уже обычным голосом:

– Хотя, конечно, дело происходило не в Вероне, и не в такой седой древности. И фамилии враждующих семей были не Монтекки и Капулетти, а Романовы и Толстые. Но вражда их была примерно такой же давней и сильной. То есть насмерть, и только истощившиеся за столетия противостояния ресурсы не позволяли им покончить друг с другом окончательно.

Она отпила глоток сока.

– Но однажды, около двух десятков лет назад, наследники этих двух кланов исчезли примерно в одно и то же время. Их так и не смогли найти, хотя можешь не сомневаться – очень старались. Было много обвинений в похищении и убийстве с обеих сторон, но доказать ничего не удалось. А потом в нашей академии появился сирота. С чертами лица, которые выдают принадлежность к клану Толстых. И сложением, свойственным клану Романовых.

Александра постучала себя кончиком пальца по губе:

– И можешь поверить – это не догадка. Я совершенно уверена, что оба наследника или сбежали, а потом встретились и полюбили друг друга, или договорились сбежать вместе и сделали это. И я их не осуждаю. Верность своему клану – это очень важно, но иногда приходится идти на такой шаг. В конце концов, если в будущем только бесконечная вражда, и никакой надежды на счастье с любимым человеком… кто бы на их месте не выбрал побег и любовь?

Юлий молчал, и Александра несколько секунд потратила на размышления, что он может сейчас испытывать. Если он не знал, и она только что раскрыла ему тайну его происхождения, у него может быть шок.

Кто из приютских воспитанников не желает узнать о том, кем были его родители? Кто не мечтает о том, чтобы оказаться принцем или принцессой, которых потеряли, но найдут, обязательно найдут? И заберут в прекрасный дворец… И вдруг ему говорят, что у него сразу два дворца, но ни в одном из них ему не будут рады.

А вот если знал – может счесть, что она ему угрожает. Если правда о его происхождении раскроется, на Юлия объявят сафари оба клана. Будь он сыном одного из наследников – о, его клан был бы счастлив обрести утраченное. Но только не в этом случае, когда половина крови в его жилах принадлежит врагу… Такого наследника не примет ни одна из противоборствующих сторон.

– Не бойся, – мягко сказала она, – я никому не расскажу. Я понимаю, в каком сложном положении ты находишься. И только я могу и хочу тебе помочь…

Я слушал её молча. Элементарная психология: если смотреть на человека и молчать, он будет говорить. Будет что-то пытаться объяснить. И может в итоге рассказать больше, чем собирался – собственно, Александра уже рассказала гораздо больше, чем думала, что говорит.

Самое главное – никакой речи о проколах Департамента или моих собственных не шло. Эта девица могла думать что угодно, но она понятия не имела, кто я такой на самом деле. Это не отменяло возможной сделки, но торг пойдёт уже совсем с другим раскладом на руках.

Да, я был в чертовски сложном положении. И далеко не только я. Всё человечество окажется в чертовски сложном положении, если я не справлюсь. Но совсем по другой причине.

Ни о какой собственной связи ни с Романовыми, ни с Толстыми я понятия не имел. Более того, это было невозможно по самым что ни на есть объективным причинам. Но её жест дал мне понять и то, что Александра заполучила мою ДНК, и даже то, каким способом это было сделано.

Она промокнула мне разбитую губу… Там, в душевой. И утащила добычу, чтобы хорошенько её изучить.

И вот тут мне стало обидно. Раз уж ей так нужен был мой генетический материал, могла бы и до дела дойти! А то принялась перепуганную недотрогу строить…

Итак, анализ ДНК показал охотнице за генами, что я в близком родстве сразу с двумя кланами. Разбираться с этой загадкой я буду потом, а пока меня интересовало, что она собирается мне предложить. И что хочет с меня поиметь…

Увы, это оказалось совсем не то, что могло бы возбудить мой интерес. Во всех смыслах.

– Знаешь, такая возможность выпадает раз в жизни, и далеко не каждому, – щебетала Александра, щедро делясь со мной сокровенными планами. – Встать во главе объединённых общим наследником кланов, положить конец вражде. И для меня это тоже шанс добиться чего-то большего, чем коллекционирование генов. Стать не просто одной из охотниц за ценным геномом, а матерью-родоначальницей… Выйти замуж за главу нового клана – такого у нас не было уже давно.

Здесь всё было более или менее понятно. Александра решила, что я её билет на местный Олимп. Ну, мечтать не вредно, говорят… Я слушал её и ждал, спросит ли она о моём мнении. Или оно её не интересовало вообще?

– Должно быть, твои родители очень любили друг друга, – задушевным голосом продолжала Александра. – Между ними стояла многовековая вражда, но они смогли перешагнуть через неё, отказаться от своих кланов. Перед ними была полная неизвестность, и они пошли ей навстречу, поддерживая друг друга… Но зато появился ты. Перед тобой тоже неизвестность…

Если бы… Я как раз очень хорошо знал, что предстоит всем нам. И мне совершенно не нравилась эта перспектива. Иногда неведение действительно благо.

– И я была бы рада идти ей навстречу вместе с тобой…

– Очень красивая сказка, – вежливо перебил я Александру. – Только я-то тут при чём? Я вообще понятия не имею, о чём ты говоришь. Я не имею никакого отношения ни к Романовым, ни к Толстым… Да я вообще эти фамилии только от тебя сейчас услышал!

– Гены, – Александра улыбнулась. – Ты можешь ничего не знать о своём происхождении, но… Юлий, ты в зеркало вообще смотришься хоть иногда? Твою внешность можно в музее весов и мер выставлять, как эталон аристократичности. И то, что ты вырос в приюте, только доказывает, что ты благородного происхождения – даже воспитание в каком-то детском доме в глухомани не испортило тебя. Породу не скрыть.

– А я, стало быть, породистый трофей? – я нехорошо усмехнулся.

Она могла сколько угодно воображать себя опытной искусительницей, но для меня её игра была ясна как белый день. Все эти смены манеры поведения во время нашего обеда, плавно переходящего в ужин, говорили об одном.

Александра подбирала ко мне ключик, выясняла, на какой образ я поведусь, чтобы использовать это знание в своих целях. И эти проникновенные нотки в голосе были нацелены на то же самое. У Царя она не прошла бы даже самого простого зачёта.

Я чувствовал себя сейфом, у которого суетится взломщик. Неприятное ощущение.

– И что ты мне предлагаешь? – спросил я, уже зная, что услышу в ответ.

– О…

Александра перешла на деловой тон. Настолько уверена, что убедила меня?

– Смотри… Ты утверждаешь, что не знаешь ничего о Романовых. Но ты хотя бы в курсе, что именно Романовы в своё время создали и выпускали твой мех? – начала Александра. – «Палач» – мобильный доспех именно этого клана. Это потом они разорились и утратили своё влияние из-за непрерывных войн с Толстыми. Но прошлое у них славное…

Вот как. Любопытное совпадение.

– В настоящее время оба клана почти не имеют влияния. Но в одиночку ты не сможешь заявить свои права на наследство, и тем более не сможешь добиться признания этих прав. И защитить себя. Ненависть между кланами твоих родителей настолько сильна, что они предпочтут тебя устранить, даже если это приведёт к тому, что они исчезнут…

Несколько минут я слушал её выкладки по анализу межклановых отношений и перспектив сотрудничества с Герега. Это была длинная, прочувствованная речь. Было хорошо заметно, что её долго готовили и репетировали.

Люди так не разговаривают, когда говорят то, что приходит им в голову. Ну, по крайней мере, я теперь знал, что Герега не экономят на обучении риторике.

– Я принадлежу к не самому сильному клану, но определённое влияние имеется, и нам есть к кому обратиться за поддержкой, – с деловитым видом излагала Александра.

Положим, мне тоже было к кому обратиться за поддержкой. И что-то мне подсказывало, что моя поддержка окажется не менее существенной. А то и более… Вот только прибегать к ней я мог только в самых исключительных случаях. И внезапное право на наследство к таким случаям вряд ли относилось.

Если я окажусь не способен справиться с такой ерундой собственными силами, как Департамент сможет на меня полагаться в более серьёзных делах?

– Всем известна наша репутация. Если Герега подтвердят, что твоя ДНК указывает на прямое родство с Романовыми и Толстыми, ты сможешь заявить о своём праве наследования. С поддержкой такой жены, как я, твои притязания будут иметь куда больший вес, чем у одиночки. От тебя уже не смогут просто так отмахнуться, и не рискнут попросту убить, чтобы избавиться от проблемы.

Я серьёзно обдумал её слова. Допустим, я соглашусь. Какими могут оказаться последствия? Краткосрочная перспектива: я получаю вероятного союзника. Но, как сама Александра сказала, Герега не самый влиятельный клан. Их направление – генетика, а не боевые машины.

А вот то, что именно Романовы создали «Палача», позволяло предположить, что долгосрочная перспектива может дать очень многое, хотя полной гарантии успеха здесь не было и быть не могло. И тем не менее…

Техническая база и производственные мощности могли сохраниться. Хотя бы частично. Не все наработки могли быть утрачены. С возможностями АЛа не придётся начинать с нуля. И наконец, самое главное: это не просто кучка обедневших людей. Чёрт, это два клана, которые несколько веков постоянно воевали друг с другом. Истощённые ресурсы? Ха!

Это целые поколения опытных бойцов. И то, что они не смогли перебить друг друга, говорило отнюдь не о слабости. Несколько веков войны на уничтожение – и оба клана существуют, пусть даже сильно потрёпаны. Каким опытом они должны обладать? На что они окажутся способны, если дать им современную технику и указать общую цель, которая заставит забыть о вражде?

Ради этого стоило пойти на определённые уступки.

Но сначала – что собиралась выиграть для себя Александра?

Ограничиваться только поддержкой её клана я не собирался. Уж не знаю, насколько важно для Герега стать основателями нового клана, лояльного к ним, но у меня тоже были свои интересы. И один из них недавно ходил со мной на свидание…

– Ты ведь понимаешь, что я не буду ограничиваться только тобой? – прямо спросил я. – У меня есть определённые планы на Снежану Медведеву. И, возможно, не только на неё.

Александра понимала. Лучше, чем мог представить любой мужчина. Когда речь заходила о действительно ценном геноме, ни о каком праве на единоличное распоряжение им не шло и речи. Ей пришлось бы делиться с сёстрами, если бы она решила предоставить всё клану. Более того, её вообще могли отстранить от этого проекта. Да, верность своему роду, долг перед ним – это очень важно. Но…

Но если она так поступит – ей никогда не выбраться наверх. Да, она одна из лучших. Но не лучшая. У Герега были и более удачные дочери, чем она. И если она хотела добиться чего-то для себя, а не для клана – ей придётся рисковать.

Затея с Юлием и его наследственными правами была авантюрой чистой воды. Рассказать всё клану – потерять этот шанс. Но без клана эта затея и вовсе была обречена на провал.

«Придётся заниматься челночной дипломатией…»

Медведева была существенной угрозой планам самой Александры. Эта принцесса уже сейчас имела всё, о чём любая из дочерей Герега могла только мечтать. Уступить ей часть влияния на Юлия – значило очень сильно рисковать. Что, если он предпочтёт её, а не Александру?

Что она могла противопоставить Снежане? Чем удержать человека, на которого делает самую большую ставку в своей жизни, кроме изощрённого секса и женских чар?

Тем, что эта ледышка дать ему никогда не сможет.

Юлия мало было соблазнить. Она должна будет привязать его и другими узами, не менее прочными. Должна будет слушать его, помогать, давать ему чувство, что его понимают и полностью разделяют всё, что составляет его жизнь. Ей нужно было стать той, кому он будет доверять, к кому будет прислушиваться.

Этого очень трудно добиться, но если получится…

Александре было всё равно, сколько грелок окажется у него в постели, если она сама останется единственной, кого он будет слушать. И если Снежка добавит к статусу главы клана ещё и влияние всего «Росмеха», а потом и его ресурсы в качестве наследства…

Она была готова проявить великодушие и поделиться. Такими возможностями усилить свой будущий клан не разбрасываются.

Александра слегка пожала плечами и улыбнулась. Рыбка клюнула. Он согласен. Можно подсекать.

– Она вроде бы не возражала против нашего общения? Почему я должна лишать тебя того, что важно для тебя?

«Именно так, дорогой… Она тебе позволяет – я тебя поддерживаю и уступаю твоим интересам. Уверена, ты оценишь разницу…»

Александра проводила меня до выхода из ресторана. Грациозно шла рядом, непринуждённо взяв меня под руку, улыбалась посетителям. Демонстрировала трофей, который уже считала своим.

А вот я был огорчён. Нет, не заключённым соглашением. Александра в самом начале разговора намекала на приятно проведённое время.

А до приятного так и не дошло.

Нас провожали взглядами. Озадаченными, удивлёнными, хмурыми, насмешливыми. Я не обращал на них внимания.

Но когда за мной уже закрывалась дверь, из лабиринта парковых дорожек кто-то посмотрел мне в спину внимательным, холодным, оценивающим, очень неприязненным взглядом. Я невольно оглянулся, припомнив, что уже испытывал нечто подобное.

Но там уже никого не было.

«Ал?»

«Не вижу».

Значит продолжаем дергать тигра за усы.

Глава 4

Жизнь чертовски несправедливая штука.

Совсем юная девушка с трогательно забранными в хвостики волосами с глубоким вздохом села в ложемент вирт-капсулы. Этот вздох вырывался у неё при каждой тренировке, но она не жаловалась. Это старьё было всем, что её семья могла сделать для дочери.

Каким бы талантливым пилотом ты ни была, если твои родители бедны, пробиться почти невозможно. Нужны связи, знакомства, нужны деньги, наконец. Невозможно просто так взять и написать в тот же «Реал» или «ГазПро», что ты крутой пилот и хочешь на них работать.

То есть написать-то можно… Но для того, чтобы на твою заявку обратили внимание, нужно что-то гораздо большее, чем результаты в турнирной таблице. Например, происхождение. Когда ты хотя бы второй или третий отпрыск знатного рода, и за тобой стоит твой клан, к тебе отнесутся вполне благосклонно. Особенно если ваши кланы связаны союзом или торговлей.

У Лизы была только фамилия. И она прекрасно понимала, что на неё обратят внимание. Дом Романовых был не богат, но имел весьма древнее происхождение. Однако, как только выяснится, что это не та фамилия, о её существовании забудут.

Для таких, как она, единственной возможностью оставалось бюджетное место в Академии Звёздных Пилотов. Призрачный шанс на успех. Всего один набор за несколько лет, и счастливчиков можно пересчитать по пальцам. Но если туда попасть, есть возможность оказаться в топе. Может быть, даже на самом верху.

Тогда работодатели выстроятся в очередь, и можно будет диктовать свои условия, на которых ты согласишься с ними сотрудничать.

Лиза была уверена: если бы она попала в Академию, она бы точно стала лучшей из лучших. Она уже была почти лучшей из лучших. Вот только мир об этом не знал и знать не хотел.

Когда она была ещё маленькой, и её дразнили в школе из-за фамилии, Лиза спрашивала у родителей, почему они так плохо живут. Ведь их фамилия – Романовы.

– Мы – другие Романовы, птаха, – объяснил ей отец. – Так бывает, что фамилия одна, а семьи разные. Это называется однофамильцы.

Лиза запомнила. Но вздыхать не перестала. Если бы они были теми самыми Романовыми, думала она, у неё была бы капсула тренажёра получше. С современными моделями. Она могла бы научиться пилотировать «Виконта» или даже «Монарха», поступила бы в Академию как наследница знатного дома, а не как безродная нищенка, заключила контракт с Реалами или с кем-то ещё. И тогда её родители смогли бы…

Глупости какие, сказала она себе, опуская на голову шлем. Если бы её родители были теми самыми Романовыми, им не нужно было бы надеяться на успехи единственной дочери. За ними был бы клан. И этот клан оплатил бы ей обучение в Академии, потому что клану всегда нужны хорошие пилоты.

А она была не хорошим пилотом, она была отличным.

Но она не была той самой Романовой…

Это было несправедливо.

Однажды Лиза пожаловалась родителям на то, как несправедливо обошлась с ними всеми судьба.

– Видишь ли, птаха, – сказала ей тогда мама, – в мире вообще очень мало справедливости.

– Почему? – спросила Лиза.

– Потому что её ровно столько, сколько приносим в мир мы сами. Каждый из нас. А быть справедливым трудно. И невыгодно. Поэтому справедливости так мало.

– Вот вырасту… – непонятно кому не то пообещала, не то пригрозила не та самая Романова.

Родители переглянулись и грустно улыбнулись друг другу…

Елизавета Романова запустила выбор сценария тренировки. Она давно выучила их все наизусть, и могла бы по желанию воспроизвести в памяти любую миссию с любой точки. Некоторые казались ей слишком простыми и скучными, некоторые относились к разряду любимых. Но она старалась регулярно проходить их все по очереди, чтобы не терять навыки.

Миссии подбирались так, чтобы развивать и оттачивать умения пилота в комплексе. Если что-то пропускать, потому что это не так весело, можно однажды поплатиться за такой подход. И хорошо, если только ремонтом настоящего меха…

Самой лучшей доступной моделью меха в этой капсуле был «Палач». Ничего более современного устаревшая электроника не тянула, даже «Шевалье» был уже недоступен, не говоря о «Ратнике» и тем более последующих моделях. Но зато Лиза сделала всё от неё зависящее, чтобы научиться виртуозно управлять этой древней машиной.

Этот уровень было необходимо поддерживать. Отец говорил ей, что любое искусство нуждается в постоянных упражнениях. Если ты музыкант, стоит неделю не брать в руки инструмент – и пальцы перестанут быть такими ловкими. Если ты пилот – пропусти пару занятий, и рискуешь проиграть.

Она не любила проигрывать.

Перелистав несколько вариантов, девушка остановилась на самой нелюбимой из миссий. Это была её маленькая хитрость: она всегда начинала с простых и скучных прохождений, чтобы закончить тем, что любила.

Сегодня это было патрулирование сектора. Нудно, неинтересно. Но важно. Потому что противник появлялся всего трижды за миссию, но всегда неожиданно, с разных направлений, с разным вооружением, и было необходимо не просто вовремя его засечь, но ещё и быстро определить, с кем на этот раз имеешь дело, и суметь поразить его, не потерпев серьёзного ущерба…

Прекрасная тренировка на концентрацию внимания и скорость реакции, на самом деле.

Лиза запустила миссию и с головой окунулась в бой.

«Вы победили. Ваш результат 9997 очков».

Лиза мрачно посмотрела на таблицу рейтинга. Её результат был вторым. Всегда вторым. На первом месте уже давно маячил некто под ником «Ведьмак». Она хорошо помнила тот сбой в программе, когда все места в рейтинге оказались заняты этим Ведьмаком. Он снёс и её собственные достижения, тогда ещё несколько более скромные, чем теперь. Тогда она только получила доступ к тренажёру и начинала нарабатывать опыт.

Все считали эту ситуацию глюком. Но она знала, что за ником Ведьмака скрывается не ошибка системы, а реальный человек. Реальный пилот. Лиза понятия не имела, почему из всех, кто возмущался и обсуждал событие в игровых чатах, он выбрал именно её. Может, потому что она делала это громче всех? Или она умудрилась чем-то его зацепить, задела за живое? Даже обидела, может быть?

Читер. Она назвала его читером. Написала, что так не бывает. Что человек на это не способен, только программа. Она много чего тогда там написала, выплёскивая в злые, колючие слова собственную обиду. Не рассчитывая получить какой-то ответ.

Но Ведьмак ей ответил.

Нет, не в чате. В личку пришло сообщение с записью боя.

Девочка смотрела её и понимала, что так не бывает. То, что творил Ведьмак, было далеко за пределами человеческих возможностей. Но неизвестный пилот смог расширить эти пределы. И по мере того, как он шёл к победе, в её душе всё сильнее закипала зависть. Не та злая, чёрная зависть, которая жаждет уничтожения вызвавшего её.

«Почему он может так, а я нет⁈»

Постепенно к зависти всё гуще примешивалось восхищение недоступной ей степенью мастерства. Пока недоступной.

Когда она увидела финал, к восхищению добавилось преклонение.

Лиза сохранила эту запись на чип и с тех пор оберегала, как святыню. Она ни с кем не поделилась своим сокровищем. Да если бы и захотела похвастаться – кто бы ей поверил без видео?

Конечно, можно было бы выложить его в открытый доступ, как доказательство. Но если бы Ведьмак хотел, чтобы запись была доступна любому желающему – он бы сам это сделал, разве нет?

Лиза рассудила, что пилот пожелал открыться только ей. Это была их общая тайна. Ведьмак отметил её, только её, ведь она ни разу не видела, чтобы кто-то упоминал о переписке с ним. Он что-то в ней увидел, нечто особенное, отличающее её от других. Это давало ей чувство избранности.

То, чего она была лишена с самого рождения. Просто потому, что фамилия знатного рода совпала с фамилией самой обычной бедной семьи. Но если невероятно талантливый пилот поделился с ней своим боем – значит, не такой уж обычной она сама оказалась?

Ей нравилось думать, что Ведьмак разглядел в ней потенциал, при должном развитии способный поднять её к самым вершинам искусства пилотажа. Доказать всем, кто смеялся над ней, что она – лучше, чем они о ней думают. Что её фамилия может быть достойной, даже если не принадлежит знатному роду.

Видео стало её талисманом. Её целью в жизни. Оно побуждало её не просто тренироваться – добиваться того, чтобы сравняться с Ведьмаком в мастерстве. Каждую свободную минуту Лиза проводила в тренажёре. И что с того, если капсула безнадёжно устарела?

Елизавета Романова знала секрет Ведьмака. Он тоже пилотировал «Палач». Значит, она тоже сможет если не превзойти его, так хотя бы встать с ним вровень. Надо только как следует постараться.

И она старалась.

Вершиной её успеха стала заявка в Академию. Лиза отправила её в глубокой секретности, никому не сказав ни слова. По большей части потому, что к насмешкам над происхождением она уже привыкла, но если кто-то из её школы узнает, что она затеяла…

Её бы затравили. Успехи Лизы и так вызывали у остальных учениц неприязнь, а уж замахнуться на такое…

Ведро с крабами. Так назвал папа её класс, когда она спросила, почему её травят вместо того, чтобы самим стараться учиться не хуже, чем она. И пояснил, что крабы никогда не дают никому из своих сородичей выбраться из ловушки, стаскивают вниз, к себе. Так они устроены. И у людей бывает точно так же.

Прилагать дополнительные усилия, чтобы догнать вырвавшегося вперёд – трудно. Гораздо проще затоптать его, чтобы не заставлял чувствовать собственную неполноценность. Поэтому, учил её папа, не нужно говорить о своих планах и успехах другим ученикам. Будет намного спокойнее жить.

Этот урок она тоже хорошо запомнила.

Лиза была уверена – её примут на бюджет, и все её мечты сбудутся. Всё то, на что она даже не надеялась: контракт, возможность обеспечивать семью, безбедная жизнь для её родителей…

Она считала дни, часы, минуты до ответа со станции «Life Star». Тайком от родителей собирала вещи – хотя что там было собирать-то? Представляла, как скажет им: «Папа, мама, я поступила в Академию на бюджет. Вам не надо будет платить за обучение. Потерпите немного, у меня обязательно будет самый лучший контракт, и вам больше никогда не придётся так много и тяжело работать. Потому что вы самые лучшие родители в мире, и я вас очень люблю!»

И тогда у папы посветлеют глаза, а мама улыбнётся и заплачет. От радости.

Мама никогда не плакала от горя. Только когда радовалась…

Елизавете понадобилась вся её воля, чтобы не расплакаться, когда она получила отказ. «Life Star» сообщила ей, что она не прошла по конкурсу. Некто Юлий Марс занял бюджетное место, показав лучший результат.

Лиза убежала в тренажёр, закрылась в капсуле и до рези в глазах всматривалась в турнирную таблицу. Там не было никакого Юлия Марса. Не было никаких результатов лучше её собственных и Ведьмака. Как же этот Юлий мог её обойти⁈

Единственным утешением была горькая радость: она ничего не сказала родителям. Им не придётся испытать разочарование. Всё оно достанется только ей…

Вместе с новым чувством. Если перед Ведьмаком она преклонялась, то Юлия Марса возненавидела всей душой. Лиза понятия не имела, как он смог пробиться в Академию. Но это из-за него ей придётся и дальше ходить в обычную школу для девочек. Из-за него над ней и дальше будут смеяться все, кому не лень, спрашивая, как скоро Романовы сделают её своей наследницей.

А когда Академия начнёт следующий набор, она будет уже слишком взрослой, чтобы начинать учёбу. Ей никто не предложит хорошего контракта. У её родителей не будет безбедной жизни.

И в этом тоже был виноват Юлий Марс.

Ещё одна миссия. Горечь рухнувших надежд была ещё слишком свежей, и Лиза забивала её тренировками. Уже без всякой надежды на перемены в жизни. Просто это было то, что она умела делать лучше всего.

Пилотировать «Палач».

«Вы победили. Ваш результат…»

Она не стала смотреть на цифры. Миссия была пройдена идеально, но сколько бы ни было очков – их всё равно меньше, чем у Ведьмака.

Девушка подняла руки, чтобы снять шлем – и замерла. Перед глазами трепетал индикатор входящего вызова, перекрывая ей обзор.

Кто-то запрашивал связь с ней через интерфейс капсулы.

Лиза ткнула на соединение прежде, чем успела осознать, откуда именно ей звонят.

– Елизавета Романова?

Какой приятный, мягкий, прямо-таки бархатный голос, успела подумать Лиза, и услышала собственный ответ:

– Да. С кем имею честь?

Мама учила её всегда быть вежливой. Получалось не очень, конечно. Но Лиза старалась.

– Добрый день, – поздоровался неизвестный. – Меня зовут Люциус Магнус. Я глава студенческого совета Космотехнологического Колледжа.

– Чего? – не поняла Лиза.

Послышался негромкий смешок. Не обидный, скорее весёлый. Словно её собеседника искренне забавляла ситуация.

– Нас ещё называют Академией Звёздных Пилотов, – пояснил он. – Я звоню вам, чтобы поздравить вас с зачислением на бюджет.

У Лизы пересохло в горле, сердце подпрыгнуло и затрепыхалось где-то у самого горла. Это было невозможно. Ей же отказали!

– Вы шутите? – спросила она, с трудом вернув контроль над собственным голосом. – Мне сообщили, что я не прошла по конкурсу.

– У нас освободилось одно место на бюджетном отделении, – пояснил Люциус.

Лиза всегда соображала очень быстро.

– Один вопрос. Некий Юлий Марс ещё учится в классе пилотов мобильных доспехов?

– О, вы знакомы? – удивился глава студсовета.

– Типа того. Если вы не шутите, и меня действительно берут учиться… Я согласна.

– Тогда вы с ним, несомненно, встретитесь…

Прежде, чем соединение было разорвано, девушка услышала странные слова, произнесённые вполголоса:

– О, это будет весело… Не могу дождаться!

Мало что способно потрясти сильнее, чем мечта, которую жестоко отняли – а потом позволили ей сбыться. Мигнули и погасли так и не просмотренные цифры: «…9998 очков». Лиза торопливо сняла шлем, сдвинула крышку капсулы и выскочила из тренажёра.

А потом что есть силы ущипнула себя.

Резкая боль подсказала, что ей не приснилось.

– Ты чего это, Романова? – послышался приторный до противного голосок. – Побила наконец своего кумира? Так загордилась, что вообще никого вокруг не замечает!

Лиза оглянулась.

В дверях тренажёрной стояла Луиза, королева её класса со своей свитой. Дочь директора школы. Источник всех неприятностей начиная с первого учебного дня. Сколько же крови ей попортила эта недалёкая девица…

Елизавета Романова смотрела на свою мучительницу и улыбалась. Завтра в этой школе её уже не будет. Завтра её ждёт посадка на шаттл и перелёт на станцию. А эти… Эти останутся здесь. Им никто не предложит учёбу в Академии.