Текст книги "Монстры"

Автор книги: Танит Ли

Соавторы: Роберт Сильверберг,Клайв Баркер,Роберт Ирвин Говард,Нэнси Холдер,Брайан Ламли,Дж. Рэмсей Кэмпбелл,Стивен Джонс,Ким Ньюман,Бэзил Коппер,Дэвид Джей Шоу
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 37 страниц)

Пушистая рыжевато-серая белка – здесь их зовут трещотками – рылась в сосновых иголках, устилавших землю ниже но склону. Внезапно она юркнула в укрытие среди кроны виргинской сосны. Не обратив на зверька внимания, Дэн с шумом выскочил из-за угла хижины и вспрыгнул на веранду. Брендон почесал пса за ухом и прислушался. Вскоре послышалось дребезжание и треск мотора пикапа, взбиравшегося по крутой дороге.

– Это, должно быть, Делл, – сообщил он Кенло. – Дэн сообразил, что он направляется сюда, и побежал коротким путем через перевал. Один из самых умных псов, каких я только знаю.

Кенло с любопытством разглядывал фыркающего пса.

– Медвежья гончая, а?

– Из самых лучших, – заметил Брендон.

– Медведь задрал отца молодого Уорнера, насколько я понял, – сказал Кенло. – Неподалеку от того места, где мы сегодня были. Что, здесь такие опасные медведи?

– Бурый медведь, конечно, не так опасен, как гризли, – ответил Брендон, – но и он вполне способен разорвать человека в клочья, в чем каждое лето неоднократно убеждаются на своем опыте беспечные туристы. Обычно медведи не причиняют вреда, по время от времени среди них попадаются весьма неприветливые зверюги. Дело в том, что в горах Грейт-Смоуки медведи не боятся людей, а работники заповедника периодически отлавливают особых возмутителей спокойствия и переселяют их в более отдаленные горные местности. Некоторые из них выбираются за пределы заповедника. Они не боятся человека и не приучены самостоятельно питаться в природных условиях, а потому превращаются в настоящую грозу для скота. Видимо, один из них и загубил Барда Уорнера. Тому надоели потери в стаде, и он опрометчиво решил подстеречь разбойника ночью с бутылкой виски и "манлихером" восьмимиллиметрового калибра. Для серьезной охоты у "манлихера" слишком медленный спусковой механизм. Как мне рассказали, Бард не попал с первого выстрела, а на второй медведь не оставил ему шанса. То, что от него осталось, нашли утром под скалой.

Делл высунул длинные ноги из помятой дверцы старого "шевроле". Он вылез из кабины, удерживая в руках несколько огромных помидоров, а под мышкой – свернутую трубкой газету.

– Сунь их в холодильник, Эрик, – посоветовал он. – Поспели в самый раз. Убирайся, Дэн!

Собака радостно прыгала вокруг него.

Брендон поблагодарил Делла и открыл холодильник. Делл пригладил растрепавшиеся на ветру волосы и взял предложенную порцию рома с кока-колой.

– Привез тебе эшвильскую газету, – сказал он. – И еще письмо.

– Наверное, мой руководитель интересуется, как у меня продвигаются дела с диссертацией, – предположил Брендон и аккуратно отложил в сторону письмо без обратного адреса. Он просматривал газету, пока Делл смешивал себе коктейль. Инфляция, Африка, Ближний Восток, новый скандал в Вашингтоне, еще один в Нью-Йорке, бандитские разборки в связи с убийством очередного главаря синдиката. В этой столетней хижине, среди древних гор все новости казались далекими и нереальными.

– Ужин будет попозже, – предупредил Делл. – Фейи и Джинджер отправились в Уэнсвилл, в парикмахерскую. – Он вежливо добавил: – Мы будем рады, если вы тоже придете, доктор Кенло.

Его ирландский темперамент немного остыл, и он вспомнил правила приличия, принятые у горцев. Поскольку Кенло все еще находится в доме Брендона в качестве гостя, то приглашение Брендона на ужин должно распространяться и на него, иначе Брендон окажется в неловком положении. Если бы Кенло уже ушел, то и необходимость в приглашении отпала бы. Брендон подумал, что, перед тем как выехать, Делл выжидал какое-то время в надежде, что археолог уйдет.

– Спасибо, с удовольствием, – отозвался Кенло, проявив признаки воспитанности. Может, он раскаивался в грубом поведении, а может, сообразил, что надо вести себя приличнее, если рассчитываешь на помощь в дальнейших поисках.

Брендон приготовил себе и Кенло еще по коктейлю и вернулся на веранду. Делл стоял в нерешительности, беседуя с археологом, и Брендон пригласил его занять второе кресло на веранде, а сам одной рукой сдвинул метровой толщины дубовое бревно, служившее столом, в угол веранды и уселся на него. В другой руке он при этом держал стакан с коктейлем, отхлебывая крепкий напиток. На веранде была прохладная тень, так что, будь он один, снял бы зеркальные солнечные очки. Однако, как всякий альбинос, Брендон отчасти стеснялся своих красных глаз.

Кенло смотрел на Брендона, вытаращив глаза. Бревно, которое Брендон так небрежно одной рукой передвинул в угол веранды по неровным доскам пола, весило по меньшей мере пару сотен фунтов. Делл у довелось однажды стать свидетелем, как Брендон рывком вытаскивал его пикап из грязи, ухватив за заднюю ось, и потому перемещение бревна особого впечатления на него не произвело.

– Я спрашивал доктора Кенло, что он разыскивает в этих старых копях, – сказал Делл.

– Если это вообще копи, – заметил Брендон.

– Вне всякого сомнения, это копи, – заявил археолог. – Уж для вас-то, Брендон, это должно быть очевидно. – Он потряс широкой ладонью для убедительности. Под нестрижеными ногтями застряла рыжая глина.

– Что это за древние их выкопали? – спросил Делл. – Это не те самые индейцы, которые повсюду возвели курганы здесь и в Теннесси?

– Нет, строители курганов жили намного раньше, – пояснил Кенло. – Эти древние шахты были выкопаны испанцами или, вернее, индейцами – рабами конкистадоров. Известно, что де Сото явился сюда в тысяча пятьсот сороковом году в поисках золота. Однако чероки уже прослышали о грабительских действиях испанцев и, проявляя внешнее гостеприимство по отношению к пришельцам, постарались и виду не подать, что у них есть какие бы то ни было ценности. Де Сото расправился с ними, сообразив, что их не удастся одурачить, и двинулся дальше. Но прежде чем уйти, он заложил несколько шурфов, чтобы проверить, что имеется в этой земле.

– Ну и нашел он что-нибудь? – полюбопытствовал Делл.

– Нет, во всяком случае здесь. Но южнее, в этих же горах, он обнаружил золото. В Северной Джорджии можно встретить следы шурфов и стоянок. Не знаю, нашли ли они там что-нибудь, но есть свидетельства тому, что испанцы копали в тех местах аж до тысяча шестьсот девяностого года.

– Вряд ли они там докопались до золота, иначе сведения дошли бы до нас. Нельзя сохранить добычу золота в тайне.

– Трудно сказать. Должно быть, все же нашли кое-что, раз возвращались туда в течение полутора веков. Из Нового Света вывозилось много золота, но мало что попало в Испанию из рук тех, кто его обнаружил. Потому новые месторождения и держались в тайне. Ну а впоследствии здесь добывалось золота больше, чем где бы то ни было в этой стране вплоть до золотой лихорадки. Однако все эти месторождения иссякли еще до Гражданской войны.

– Значит, вы считаете, что копи древних на самом деле принадлежали испанцам, – заметил Делл.

– Без сомнения, – подтвердил Кенло, энергично кивнув.

Может, в Северной Джорджии так оно и было, – вмешался Брендон, – хотя у меня создалось впечатление, что это всего лишь гипотеза. Но насколько мне известно, никто не доказал, что конкистадоры продвинулись так далеко на север. К тому же, как я полагаю, никто не проводил серьезного исследования этих древних копей в горах Северной Каролины и Теннесси.

– Вот почему я здесь, – нетерпеливо перебил его Кенло. – Я надеюсь найти такие доказательства для моей книги о древних копях. Увы, до сих пор я не обнаружил следов их существования на этой территории.

Может статься, вы ищете доказательства, которых не существует, – возразил Брендон. – Я тут кое что поразведал, и у меня создалось впечатление, что эти копи куда древнее испанских. У чероки есть предания, которые указывают на то, что копи древних уже существовали, когда чероки переселились сюда с севера в тринадцатом веке.

– Да, это первое, что я о них услышал, – проворчал Кенло. – Ну и кто, по-вашему, копал эти шахты в горах, если не конкистадоры? Только не уверяйте меня, что это делали индейцы. Не думаю, что их вообще интересовало золото.

– Я и не говорил, что это делали индейцы, – согласился Брендон.

– Тогда кто?

Индейцы не первыми поселились в этих местах. Когда чероки перекочевали в район Теллико неподалеку отсюда, они столкнулись с расой белых великанов, сразились с ними, победили и прогнали оставшихся, как гласят легенды.

Вы хотите сказать, что здесь были викинги? – фыркнул Кенло.

– Викинги, валлийцы, финикийцы, евреи – есть множество свидетельств того, что задолго до Колумба немало народа из Старого Света достигали Северной Америки. Несомненно, существовали доколумбовы контакты с пришельцами, о которых нам ничего не известно, кроме легенд.

– Вы уж меня простите, но я предпочитаю придерживаться документально подтвержденных фактов.

– А как же тогда меланджены в Теннесси? Это не индейцы, но они обитали здесь раньше первых переселенцев, и антропологи по сей день сомневаются в их происхождении. – Брендон увлекся.

– Вообще по всей стране, не только здесь, в горах, можно найти небольшие сообщества, этническую принадлежность которых трудно определить. А еще существуют легенды о других, например о шонокинах…

– Ну уж это вымысел чистейшей воды! – оборвал его Кенло. – Вот в чем разница между нами, Брендон. Меня интересуют исторические факты, а вас тянет к мифам и легендам. Нельзя смешивать науку и суеверия.

– Иногда трудно провести грань между ними, – возразил Брендон.

– Мое дело облегчить установление грани.

– Но вы должны признать, что легенды часто покоятся на реальном основании, – упрямо возразил Брендон. – У чероки есть множество легенд об этих древних конях и о существах, которые в них обитают. Они повествуют о гигантских змеях вроде Уктена или Ускухи, которые селятся в глубоких пещерах и появляются на утесах и возле рек; о мудрых пантерах, живущих под потайными скалистыми сводами. Есть еще легенды о нуннехи, расе бессмертных духов, которые нашли приют под курганами и принимают зримое обличье, когда надо помочь чероки в борьбе с врагами: говорят, что в последний раз они появлялись во времена Гражданской войны. Или возьмите легенду о Юной Цупзди, Маленьком Народе, обитающем глубоко в недрах гор.

– Я готов услышать доводы о реальном основании, – саркастически заметил Кенло.

– Есть кое-что. Читали ли вы книгу Джона Эштона "Необычные существа в зоологии"? В главе о пигмеях он цитирует три источника, где описываются находки целых погребальных камер с миниатюрными каменными саркофагами, которые содержат человеческие скелеты менее двух футов длиной – и при этом скелеты взрослых людей, судя по зубам. Несколько таких погребений на территории до полутора акров были обнаружены в округе Уайт, штат Теннесси, еще в тысяча восемьсот двадцать восьмом году, а неподалеку располагались следы древнего поселения. Генерал Милрой обнаружил подобные захоронения в округе Смит, штат Теннесси, в тысяча восемьсот шестьдесят шестом году, когда небольшой ручей размыл почву и обнажил их. Уэллер в своей книге "Занимательное естествознание" приводит ссылки на аналогичные открытия в Кентукки и Теннесси. Предположительно, раса пигмеев могла населять этот регион до прихода чероки и осталась в памяти индейцев в виде легенды о Юнви Цундзи. Не странно ли, что у индейцев так много легенд о расе пигмеев?

– Увольте меня от любительской археологии Викторианской эпохи! – нетерпеливо отмахнулся Кенло. – Какое отношение эти бездоказательные бредни и могут иметь к копям древних? Я говорю о правильных археологических раскопках вроде шахт в округе Митчелл или шахте Синк Хоул возле Бейкерсвилля. Это штольня сорока футов в ширину и сорока в глубину, где были обнаружены следы металлических инструментов и подлинные каменные орудия. Генерал Томас Клингман исследовал ее сразу после Гражданской войны и насчитал три сотни годовых колец на деревьях, выросших на развалинах этих выработок. Это ясно указывает на то, что шахты были выкопаны во времена конкистадоров. Есть записи некоего Тристана де Луна, который искал золото и серебро на юге этой территории в тысяча пятьсот шестидесятом году; в шахте Синк Хоул имеется слюда, и вполне возможно, что именно он и выкапывал эту шахту, так же как и другие в этом районе.

– Я читал про шахту Синк Хоул в книге Криси "Дедушкины сказки", – заметил Брендон. – Насколько я помню, первые исследователи этих мест были озадачены множеством боковых ходов, которые связывают эту шахту с близлежащими штольнями. Ходы эти не превышают четырнадцати дюймов в диаметре.

Археолог фыркнул, разбрызгивая свой напиток.

– Господи Иисусе, парень! – взорвался он. – Какое отношение это имеет к индейским сказкам? Да вы хоть что-нибудь смыслите в горном деле? Эти туннели могли быть выкопаны просто для того, чтобы проследить разветвления жилы, проходящие между шахтами.

Брендон развел свои огромные ладони на расстояние четырнадцати дюймов и заявил:

– Кто бы ни копал эти боковые ходы, он должен был быть очень маленького роста.

III

Вечерние тени заметно удлинились, когда Делл подвез двух гостей к своему жилищу. Фермерский дом представлял собой двухэтажное деревянное строение на каменном фундаменте, довольно старое, но тщательно отремонтированное. Широкие доски обшивки носили следы вертикального распила, свидетельствуя о том, что дом строился задолго до появления циркулярной пилы. Фасад был частично облицован темным камнем, а каменное основание выдавалось вперед, формируя веранду, увитую побегами буйно цветущего клематиса.

Возле "плимута" Кенло был припаркован еще один грузовичок – потрепанный зеленый "форд" образца 1947 года, принадлежавший, как сразу распознал Брендон, тестю Делла, Олину Рейнолдсу. Владелец "форда" приветствовал их с веранды, когда они шли по дорожке. Это был худой, изможденный человек, чье костлявое тело едва угадывалось под просторным старомодным комбинезоном. Его лицо избороздили морщины, а волосы были почти такие же белые, как у Брендона. Когда-то он производил лучший самогон во всей округе, но последняя отсидка в Атланте надломила его. Теперь он жил один в старой усадьбе на границе с заповедником Писга. Он частенько наезжал сюда к ужину, так же как и Брендон.

– Здорово, Эрик, – произнес он своим гнусавым голосом. – Ну как, ты разделался с тем сурком, который объедал капусту у моей дочурки?

– Привет, Олин, – ухмыльнулся Брендон. – Пристрелил его вчера поутру возле той огромной белой сосны на гребне.

– Да это около четверти мили! – подсчитал старик.

Брендон ничего не ответил, потому что в этот момент на крыльце появилась Джинджер Уорнер. Младшая сестра Делла только что вернулась домой, окончив первый курс колледжа Западной Каролины, находящегося неподалеку, в Куллохи. Это была высокая, гибкая и улыбчивая девушка, с зелеными глазами и медными волосами. Она носила мальчишескую стрижку, в отличие от большинства местных дам, предпочитающих старомодный начес. Веснушчатое лицо ее было слегка выпачкано мукой.

– Привет, Эрик, – улыбнулась она, вытирая руки о джинсы. – Ужин готов, вот только поставим печенье в духовку. Что-то тебя в последнее время не было видно.

– Разбирал конспекты для своей диссертации, – извинился он, подумав, что ужинал здесь всего три дня назад.

– Лгунишка! Ты носился по горам вместе с Дэном.

– Замечательный отдых после того, как засидишься за работой допоздна.

Джинджер посмотрела на него с сомнением и вернулась к своему печенью.

Задумчиво ворча что-то себе под нос, доктор Кенло погрузился в одно из кресел-качалок на веранде. Он задрал ноги на перила и задумчиво уставился вдаль. Над долиной уже клубился туман, заволакивая дальние холмы, поля и ближнее пастбище легкой дымкой. Скрытая за деревьями река Пиджин весело журчала, петляя посреди небольшой лощины. Кенло, похоже, не очень нравилось то, что предстало его взору. Он резко отвернулся и принялся разглядывать цветы в горшках, украшавших крыльцо.

– Черт меня побери! – Кенло внезапно вскочил с качалки. Трое мужчин прервали разговор и уставились на него. Стоя на перилах, археолог сорвал подвесное кашпо и вытряхивал его содержимое во двор. – Откуда это здесь?! – требовательно спросил он, разглядывая покрытый ржавчиной металлический горшок, в котором мгновение назад еще росла вьющаяся бегония.

Делл Уорнер с трудом удержался от едкого замечания.

– Ради бога, Кенло! – взмолился потрясенный Брендон.

Вот именно, ради бога! – Кенло был вне себя и ничего не замечал. – Да ведь это испанский морион! Подумать только, висит здесь, полный каких-то петуний!

Джинджер вышла на крыльцо, чтобы пригласить всех к ужину. На ее веснушчатом личике отразилось негодование.

– Какого черта!..

Кенло смутился:

– Прошу прощения. Я обо всем на свете забыл, когда увидел это. Пожалуйста, простите меня. Я возмещу вам утрату цветка, если он пострадал. Но где вы это взяли?

– Этот старый горшок? Он валялся в амбаре много лет. Я пробила дырки по краям, и получилось прекрасное кашпо для бегонии. – Она посмотрела на бегонию и охнула.

– Это же морион – шлем конкистадоров с гребнем! – вне себя выкрикивал Кенло. Не веря своим глазам, он осматривал ржавый горшок с высоким гребнем и острыми зубцами по краям. – Самый настоящий – чтоб мне пропасть. Вы только покажите мне, где его нашли, и я привезу вам целый грузовик бегоний.

Джинджер наморщила лоб:

– Честное слово, я не знаю, откуда он появился, – я даже и не задумывалась, что это такое. Откуда бы испанскому шлему валяться в нашем сарае вместе со всяким папиным хламом? Он лежал в железном корытце с дырой – там я его и нашла. Хотите взглянуть? Может, вы мне скажете, что это корыто, не иначе, пуленепробиваемая ванна самого Монтесумы?

Кенло только фыркнул:

– Ну вот, Брендон. Взгляните на это и скажите, что я спятил.

Альбинос тщательно осмотрел шлем. Он был изрядно помят, но цел и невредим. Должно быть, он лежал в укрытии, иначе уже проржавел бы насквозь за многие столетия.

– Безусловно, это морион, – согласился он. – Относится ли он к временам конкистадоров, не мне судить. Но маловероятно, чтобы в вашем амбаре много лет валялась столь тщательная подделка.

– Черт меня побери, если я не знаю, откуда это, – вмешался Олин, вытянув шею, чтобы рассмотреть поближе. Я был вместе с вашим папашей, когда он нашел его.

Кенло во все глаза уставился на старого горца:

– Ради бога, где?

Олин поскреб острый подбородок, вопросительно глядя на Делла. Тот пожал плечами.

– Это было на горе Олд Филд, – сказал Олин, – поблизости от Танаси Бальд, на территории, которая сейчас относится к лесному заповеднику Писга. Там есть нечто вроде пещеры, и, по-моему, теперь уже никому не повредит, если я расскажу вам, что в былые времена братаны Бреннан гнали там самогон с помощью установки, которую соорудили внутри этой пещеры. Мы с Бардом, бывало, наведывались туда, ну там дровец поднести или просто так поошиваться. Однажды Бард забрался поглубже по одному из боковых ходов, и мы уже начали беспокоиться, потому что, словом, он слегка принял на грудь, но пут он вернулся и притащил с собой эту штуковину, он называл ее индейским горшком, потому что обнаружил ее среди кучи костей где-то в глубине пещеры. Он вообще любил собирать наконечники стрел, топоры и прочий хлам в этом роде, находил их повсюду, тащил домой, и, сдается мне, все это до сих пор во множестве валяется в амбаре.

– И вы можете найти это место? – не отставал Кенло. – Можете завтра сводить меня туда? Кто-нибудь еще знает про это?

– Ну, вроде никто не должен. Бреннаны давно на том свете – вообще всегда были неудачниками. Гардин Бреннан однажды напоролся на пулю, повздорив с клиентом, а его братец Эрл, по слухам, раскроил себе башку, свалившись там же, в пещере, со скалы. Жена Эрла от него сбежала еще раньше, оставались только пацан Бак и дочка Лори. Дочка была диковатая и вообще, как говорили, с придурью; совсем молоденькая, но у нее уже был младенец, которого она, по слухам, прижила от брата, потому что все остальные ее попросту побаивались. Они все перебрались куда-то на север – говорят, к матери. Есть в округе еще другие Бреннаны, может дальняя родня, но, насколько я знаю, никто не болтался поблизости от этой пещеры, после того как Бак с сестрицей убрались оттуда лет уже двадцать тому назад.

Кенло крепко выругался от возбуждения.

– Значит, никто не знает об этом? Потрясающе! И вы сможете отвести меня туда прямо завтра? Лучше бы пораньше. В семь, к примеру?

– Пожалуй, лучше в шесть, – предложил Олин. – Понадобится целый день. Можете подняться к моей хижине – и ты, Эрик, если, конечно, ты не возражаешь. Вообще одному туда лучше не лезть, а мои старые кости уже не годятся для таких подвигов.

– Конечно, я с удовольствием присоединюсь, – согласился Брендон. – Звучит заманчиво.

– Не обязательно, – сказал Кенло. – Я не новичок в спелеологии.

– Тогда вы наверняка знаете, насколько опасно идти одному. Кроме того, меня все это страшно увлекает.

– Вы собираетесь ужинать? – Фей Уорнер выглянула из-за занавески. – Джинджер, я думала, что ты пошла позвать всех к столу. Кушать подано.

IV

На столе было всего полно: цыплята, ветчина, маисовый хлеб с соусом, помидоры, салат, миски с горохом, фасолью, кукурузой и другими овощами. Морщинки недовольства на лице Кенло слегка разгладились, когда он принялся за вторую порцию. Вскоре после ужина археолог попрощался:

– День был длинный, да и завтра надо рано вставать.

Олин тоже вскоре уехал, а Делл отправился по хозяйским делам, и Брендон остался на веранде в одиночестве. Он уже клевал носом, когда к нему присоединилась Джинджер.

– Я тебя не напугала? – смутилась она, усаживаясь рядом с ним. – Ты подпрыгнул прямо как кошка. Это город так влияет на человека?

– Заставляет держаться настороже, – признал Брендон.

Медноволосая головка склонилась к его плечу.

– Тогда тебе надо выбираться из Нью-Йорка, когда ты закончишь свой научный проект или как он там называется. Похоже, что тебе приходится постоянно переезжать с места на место.

– Это называется "полевые исследования".

– Ага! Делл говорит, что ты ничего не делаешь, только торчишь в хижине или бродишь но горам и охотишься. Неудивительно, что ты до сих пор не защитил докторскую. Приятно, должно быть, получить правительственный грант на то, чтобы болтаться по всей округе и изучать местный фольклор.

– Ну, часть времени я трачу на то, чтобы привести в порядок записи, а часть – на то, чтобы отдохнуть от исследовательского рвения.

– Да уж, эта гаубица, которую ты с собой таскаешь, способствует релаксации. Почему бы тебе не взять вместо нее легкий пневматический пистолет?

– Какой еще пневматический пистолет?

– Ну, ты знаешь какой. Ты иногда им пользуешься, потому что однажды я видела, как ты подстрелил из него ворону, которая каркала на яблоне перед хижиной. Я видела, как ты прицелился, но звука выстрела не было слышно, только ворона пискнула и перья полетели во все стороны. У моего кузена тоже есть пневматический пистолет, поэтому я поняла, что это такое.

– Ах ты, маленькая шпионка. – Он стиснул ее плечо в притворном негодовании.

– Вовсе я не шпионила, – Джинджер уткнулась подбородком в его плечо. – Я просто шла наверх помочь Деллу резать табак.

Брендон промолчал, и она спросила:

– Как тебе доктор Кенло?

– Чересчур назойливый и упрямый как осел. Но их так воспитывают на севере.

– Забавно слышать такое от ньюйоркца! А ты родился в Нью-Йорке? У тебя не такой сильный акцент, как у доктора Кенло.

– Трудно сказать. Я ведь рос приемышем; да и с тех пор жил во многих разных местах.

– Местные тебя любят. А доктор Кенло никому не нравится.

– Наверное, потому, что он слишком напорист. Среди одержимых ученых такое не редкость.

Джинджер наморщила веснушчатый лоб:

– Ты действительно исследователь. А доктор Кенло правда ученый?

Брендон насторожился:

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, ты знаешь про него что-нибудь? У вас ведь много общих научных интересов…

– Я не знаю, что он написал, если ты это имеешь в виду. – Брендон все еще чувствовал напряжение. – Но свой предмет он знает достаточно хорошо. А в чем дело?

– Мне кажется, что его больше интересует золото, чем археология, – заявила Джинджер. – По крайней мере, так думают все, кто с ним здесь сталкивался.

Брендон засмеялся и слегка расслабился:

– Видишь ли, если обнаружишь захоронение с золотыми предметами, то это приносит гораздо больше известности, чем раскопки старых могил с костями и битыми горшками, независимо от их действительной археологической ценности. Например, о гробнице Тутанхамона кричали аршинными буквами газетные заголовки на первой странице, а известие о находке челюсти первобытного человека скромно помещалось где-нибудь по соседству с рекламой подержанных машин.

– Было же проклятие, связанное с гробницей Тутанхамона, – напомнила ему Джинджер.

– Еще одно преимущество для получения гранта.

– Ох уж эти гранты! – фыркнула Джинджер. – Ты действительно намерен получить степень или собираешься просто жить на всякие гранты?

– Бывают источники и похуже грантов, – успокоил ее Брендон.

– Мне как-то трудно представить тебя в университете. Когда ты защитишь докторскую, ты ведь будешь работать в каком-нибудь университете? Преподавать?

– На университетские должности полно претендентов с докторской степенью – гранты ведь не бездонная бочка, – попытался объяснить Брендон. – Если появится вакансия, думаю, я пойду в университет.

– Может, в Университете Западной Каролины появится такая вакансия, – намекнула Джинджер.

– Может.

– А почему бы и нет? Тебе ведь здесь нравится – иначе ты не возвращался бы сюда все время. И людям здесь ты нравишься. Ты как-то подходишь к этим местам – не то что все эти типы из Нью-Йорка.

– Когда я сюда возвращаюсь, у меня возникает такое ощущение, будто я вернулся домой, – признался Брендон. – По-моему, я нигде не жил достаточно долго, чтобы считать какое-нибудь место домом. Как тебе понравится, если я осяду в Куллохи и открою там магазин?

– Мне могло бы понравиться.

Брендон решил, что она заждалась поцелуя, и постарался оправдать ее ожидания. Тени сгущались, прохладный ветер с гор доносил запахи клематиса и свежевскопанной земли. Мерное поскрипывание качалки на крыльце, смягчаемое журчанием реки, напоминало тиканье старинных часов. Изредка доносилось коровье мычание, и где-то козодой меланхолично взывал к своей подруге. Было слышно, как Дэн обгладывает кость во дворе.

Джинджер потянулась и завозилась, устраиваясь поудобнее.

– Мм, – замурлыкала она и воскликнула: – Да что же там гложет эта собака?! После ужина ей и досталась-то всего миска объедков.

– Может, Дэн сам поймал себе кролика на ужин. Он ведь охотник.

– Ой! Надо посмотреть! На прошлой неделе он загрыз крольчиху, и все крольчата погибли от голода.

– Вполне возможно, Дэн позаботился о том, чтобы они погибли не от голода. – Брендон поднялся. – Что там у тебя, приятель?

Джинджер увидела, как он внезапно замер.

– О нет! Неужели еще одна крольчиха!

Она поднырнула под руку Брендона, прежде чем он успел ее установить.

Дэн завилял хвостом и уставился на девушку. В лапах он держал руку ребенка.

V

Олин Рейнолдс задумчиво выпятил челюсть.

– Неудивительно, что Джинджер закатила такую истерику, – признал он. – Как ты думаешь, что это такое?

– Ну, это, конечно, не ребенок, – сказал Брендон. – Если рассмотреть хорошенько на свету, видно, что это вообще не человеческая рука. Должно быть, это обезьяна, но сходство меня тоже потрясло. Розовая кожа, грязно-белый пушок – действительно похоже на детскую руку, если бы не мышцы и жилы. При всем при том это не лапа, а именно рука, хотя слишком длинные и развитые пальцы для ребенка, а ногти грубые и острые, как когти животного.

– Любопытно, где это Дэн сумел поймать обезьяну, – вставил Олин.

– Может, домашнее животное. Туристы чего только не привозят с собой в этих проклятых трейлерах. Животное сбежало или, может, сдохло, его закопали, а Дэн учуял и отрыл себе на ужин. Видно, что он копался в земле.

– Что ты с этим сделал?

– Делл сунул в старый мешок из рогожи и выбросил в реку, где поглубже. Не хотел, чтобы Дэн снова притащил это и поверг дам в шоковое состояние.

– Да уж, – засмеялся Олин. – Вот это было бы зрелище! Похоже, что доктор Кенло поднимается сюда.

"Плимут" Кенло показался среди сосен. Брэндон взглянул на часы и отметил, что уже восьмой час. Он поднялся с плетеного стула и пошел встречать археолога.

– Поплутал, прежде чем нашел нужный поворот, – пожаловался Кенло, выбираясь из-за руля. – Все готово?

– Закиньте свое барахло в мой пикап и поедем, – предложил ему Олин. – Там та еще дорога, никакой другой машине не осилить.

– Неужели это старое корыто может карабкаться в горы? – засмеялся Кенло и вытащил из багажника веревку и два мощных фонаря.

– Этот старый "форд" оснащен полным приводом фирмы "Мармон-Херрингтон", – холодно пояснил Олин. – Он может карабкаться но вертикальной стене и выдрать с корнем кедровый пень, а вам при этом останется только болтать ногами, высунув их в заднее окно.

Кенло весело смеялся, размещая запасные батарейки и геологический молоток в просторных карманах старой камуфляжной куртки. Брендон помог ему уложить снаряжение в багажник и уселся в кабину рядом с Рейнолдсом.

После того как в кабину забрался доктор Кенло и они выехали на асфальтовую дорогу, рев мотора и вентилятора заглушал голоса почище штормового ветра. Олин вел машину в угрюмом молчании, односложно отвечая на вопросы доктора Кенло. Вскоре они свернули с мощеной дороги, и началось настоящее испытание для почек, когда двухрессорный грузовичок боролся с горной каменистой дорогой, которая забирала все выше среди нависших сосен. Кенло, обхватив себя руками, проклинал все на свете. Брендон заметил усмешку в выцветших глазах Олина.

Дорога вела мимо заброшенного бревенчатого дома, двор которого уже зарос сосновым молодняком и кустарником. Несколько корявых старых яблонь еще сохранились, да сквозь лесные заросли Брендон разглядел остатки бревенчатого амбара, над которым вместо крыши уже возвышались кроны деревьев. Он вздрогнул. Заброшенность и запустение, царившие в этом месте, разбудили в нем давние воспоминания.

Оставив позади заброшенную ферму, дорога постепенно превратилась в нечто похожее на коровью тропу. Ее когда-то проложили, волоча огромные бревна с места вырубки первозданного леса высоко в горах уже более полувека тому назад. Какое-то время по ней еще ездили окрестные фермеры, а теперь только редкие грузовички охотников ломали молодую поросль, которая иначе давным-давно поглотила бы остатки дороги.

Пикап Олина решительно стремился вперед, пока они не уперлись в заросшую просеку. Рейнолдс выключил мотор.