Текст книги "Грегор и проклятие теплокровных"

Автор книги: Сьюзен Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА 11

Каменный пол был довольно холодным. Грегор лежал на животе, держа маленькое зеркальце у лампадки. Он пытался прочесть «Пророчество крови», но сейчас у него ничего не получалось.

– Вообще-то я уже выучил его наизусть, – сказал он наконец.

– Да, мы знаем, но мы с Нериссой решили, что тебе важно хорошенько изучить оригинал пророчества, – ответил Викус. – Возможно, там есть подсказки – именно в том, как оно написано.

И Грегор вновь уткнулся носом в зеркало. Первые два пророчества, в которых говорилось о нем, были написаны большими буквами посреди каменной комнаты, где Сандвич сначала грезил, а потом запечатлевал свои видения. А вот третье пророчество невозможно было хорошенько разглядеть. Оно было начертано на полу в самом дальнем и темном углу комнаты. К тому же оно было написано очень мелкими буквами и со множеством дурацких завитушек, наползающих одна на другую. Ну и, кроме всего прочего, оно было написано наоборот – зеркально.

Сколько бы Грегор ни ползал и ни извивался, как ни старался прочитать витиеватое нагромождение букв – все было напрасно, он лишь натыкался на собственное отражение в зеркале, а пророчество ему не давалось. Когда руку, которой он держал зеркало, начала сводить судорога, он сдался.

– Да что не так с этим пророчеством?! – воскликнул он. – Такое впечатление, что Сандвич не хотел, чтобы его вообще кто-нибудь прочитал!

– Нет, Грегор, он хотел, – мягко возразил Викус. – Иначе он просто не стал бы его записывать.

Старик встал на колени и принялся ощупывать пальцами буквы, вырезанные в камне.

– Но Нерисса полагает, что он намеренно сделал это пророчество таким трудным для чтения, – добавил он.

– Вот как? И зачем же он так поступил, Нерисса? – спросил Грегор, не сводя с нее взгляда.

Когда Люкса пропала в одном из крысиных туннелей, Нериссу как последнюю оставшуюся в живых представительницу рода короновали. Против этой коронации выступали многие, ведь у Нериссы бывали видения, и вообще она была слишком странной, чтобы занимать королевский трон. Многие сомневались, что она, слабая физически, сможет выполнять свои нелегкие обязанности.

Теперь она сидела на полу, откинувшись спиной на стену. С тех пор как Нериссу короновали, она стала лучше одеваться, и волосы ее теперь всегда были убраны в высокую прическу. Но она оставалась все такой же болезненно худой и странной.

– Пророчество трудно прочитать, а это значит – его непросто разгадать, – сказала Нерисса.

– На самом деле меня смущает только одна его часть, – произнес Грегор. – В первой строфе говорится про чуму – ладно, мы с ней столкнулись. Третья строфа велит доставить сверху Грегора и Босоножку – тоже ладно, сделали. Дальше говорится о том, что теплокровные должны найти противоядие – ладно, они постараются. В седьмой строфе говорится о том, что мы либо сделаем это, либо все погибнем. Хорошо, мы это поняли. Но строчки, что повторяются рефреном во второй, четвертой, шестой и восьмой строфах как припев… Это очень странные строчки.

 
Поворот, и еще, и еще, и опять не туда.
Ты знаешь, что, но не знаешь, где и когда.
И злодей и герой оказались в одном лице,
А начало пути обнаружилось в самом конце.
 

– Поворот, еще поворот… Это что значит? – недоуменно спросил Грегор.

– Прежде чем я нагружу тебя теорией, которая вырабатывалась лучшими умами Подземья на протяжении нескольких веков… скажи, Грегор, сам-то ты что об этом думаешь? – осведомился Викус.

Грегор прокрутил в голове эти странные строчки.

– Ну, для меня это звучит так, будто Сандвич пытается сказать… предупредить, что мы ошибаемся. И, типа, все, чего мы ждем… все будет не так.

– Да, но не только это. Еще – что пока мы будем крутиться, делать все эти «поворот, еще поворот» – мы не узнаем правды, – согласилась Нерисса.

– Тогда… ну если мы все равно ошибемся… зачем мы все это делаем?! – спросил Грегор. – Зачем собираемся к этим Виноградникам или как их там?

– Но у нас нет выбора, – сказал Викус. – И потом – путешествие предопределено. Мы должны дойти до колыбели, чтобы обнаружить там лекарство. Оно, видимо, представляет собой что-то вроде виноградной лозы, что растет на Виноградниках. Так что нам следует поторопиться, и не исключено, что в пути мы сможем понять смысл этой строфы и исправить свои ошибки.

– Когда вы говорите «нам следует поторопиться» – вы имеете в виду себя и меня? На этот раз вы пойдете в поход вместе со мной? – с надеждой спросил Грегор.

Викус улыбнулся:

– Нет, Грегор, я сказал «нам» в более широком смысле. Я идти не могу. Но с тобой хотела отправиться Соловет.

– Ну, это уже кое-что, – кивнул Грегор.

Викус, конечно, непревзойденный толкователь пророчеств, но в бою Соловет гораздо надежнее. И если это место – Виноградники – на самом деле так опасно, как про него говорят, это здорово, что с ними будет Соловет.

– А Живоглот? Он с нами?

– Он сказал, что ни за что на свете не упустит такую возможность, – ответил Викус.

Грегор почувствовал, как его сердце подпрыгнуло. С Живоглотом и Соловет у них появляются реальные шансы.

В дверь постучал один из подземных и сообщил, что их ищут.

– Должно быть, крысы и тараканы вернулись, – сказал Викус. – Нам надо продолжить встречу в стенах дворца. Пойдем.

Уже на выходе из комнаты Грегор протянул карманное зеркальце Нериссе, но та сказала:

– Сохрани его. Может, оно тебе еще понадобится.

И он сунул зеркальце в задний карман штанов.

Едва переступив порог зала, Грегор сразу узнал место, куда привел его Викус. Да и мог ли он его забыть? Он смотрел на каменные скамьи, уходившие вверх по кругу, и на возвышение в центре этого круглого помещения. На этом возвышении они с Аресом дали друг другу клятву верности. Сейчас постамент пустовал, зато скамьи были заняты самыми разными существами. Люди занимали здесь одну из секций. Летучие мыши сидели справа от людей, тараканы слева, а крысы расселись на скамьях напротив их всех.

Викус и Нерисса направились к людям.

А Грегора охватило то же чувство, как в тот день, когда Анжелина и Ларри не пришли в школу и он обедал совсем один. Он не знал, куда сесть. Не с крысами – это точно. Но и члены Совета не особенно его привлекали – ведь они, возможно, все еще считали его заслуживающим наказания изменником.

Летучие мыши не лучшим образом обошлись с Аресом, сделав его жизнь невыносимой.

Наконец Грегор развернулся и пошел к тараканам. Они были единственными, с кем он чувствовал себя комфортно.

Викус открыл собрание, поприветствовав присутствующих. И сразу перешел к делу:

– Так сложились обстоятельства, что поход к Виноградникам с каждой минутой становится все более насущной потребностью. И начать его следует немедленно. В нем будут участвовать Грегор и Босоножка – Воин и Принцесса. Кроме того, в него отправляется Найк – в качестве летящей и – на всякий случай – в качестве еще одной принцессы, если окажется вдруг, что мы неправильно интерпретировали роль Босоножки. Живоглот, Пролаза и Коготок представляют крыс. И так как Сандвич упомянул о тараканах, Темп любезно предложил свои услуги.

– Нам что, придется всю дорогу терпеть этого ползучего? – спросил Пролаза.

– Полагаю, мы можем просто съесть его, если он будет тормозить, – ответила Коготок.

Эта реплика вызвала смех среди летучих мышей и даже людей. Да, над тараканами всякий норовил поиздеваться. Темп ничего не ответил – только слегка задрожал.

Грегор посмотрел на крыс в упор:

– А может, давайте съедим тебя, Коготок? Я никогда в жизни не пробовал крысятины. Возможно, если приготовить правильный соус – оно и ничего, а?

В ответ на эту шутку засмеялся только один голос – и это был Живоглот.

– Что ж, по крайней мере этот поход обещает быть нескучным!

– А никакого похода не будет, – прошипела Коготок, – пока мы не убедимся, что наши интересы гарантированы!

– Совет согласен открыть вам западный проход к рыболовным угодьям, – ответил Викус. – Это должно обеспечить грызунов продовольствием.

– А желтая пудра? – спросил Пролаза. – Чтобы бороться с блохами?

Со стороны людей не последовало ни слова в ответ, Грегор только услышал, как тихонько вздохнул Викус.

– Нет пудры – нет разговора! – заявила Коготок.

Ну и дела! Поход может не состояться лишь из-за того, что люди не захотят дать крысам блошиную пудру! Что тут обсуждать?!

Грегор подумал о фиолетовых бубонах, которые лопаются, кровоточат, сочатся гноем…

Он вскочил на ноги и заорал Совету:

– Да что с вами такое?! Дайте им пудру! Вы видели Ареса? Вы вообще видели, что делает с больными чума? Какая разница, насколько вы ненавидите крыс, – неужели вы и вправду желаете им такого?

Наступила долгая тишина. И наконец последовал ответ.

– У тебя большое сердце, Грегор Наземный, – сказала Соловет. – Ты великодушен.

Это была неправда. Да, Грегор не хотел, чтобы крысы умирали такой ужасной, мучительной смертью. Он подумал с чувством: «Да я бы заклятому врагу такого не пожелал!» Но он вовсе не простил крысам того, что они сделали с его отцом. Не простил им Тик, Вертихвостку, Аврору и Люксу. У него был целый список того, что он никогда не сможет простить им.

– Нет, – сказал Грегор с горечью. – Вовсе я не великодушен. Но мама и Арес больны чумой. И ваша больница постепенно заполняется все новыми больными. Крысы нужны нам для того, чтобы найти лекарство. Итак, что будем делать, Соловет?

ГЛАВА 12

Выбора у них не было. Подземным пришлось дать крысам достаточно желтой пудры, чтобы бороться с блохами. Грегор не ожидал, что этот вопрос будет так горячо обсуждаться и вызовет такую неоднозначную реакцию. Ему искренне казалось, что все собравшиеся в зале – союзники, все на одной стороне. Но людям это решение далось нелегко: они яростно спорили несколько минут, потом Соловет объявила о том, что Совет принимает условия крыс, после чего несколько человек заплакали, а один в знак протеста покинул зал.

Такая ненависть к крысам была за гранью понимания Грегора: ведь всем этим людям грозила реальная опасность и даже смерть! И неужели тот, что покинул высокое собрание, предпочтет смотреть, как умирают его близкие, лишь бы не помогать крысам? Но что удивительно – похоже, так оно и было.

Следующим поводом для спора стало обсуждение самого похода. Впервые Грегор увидел карту Подземья. Четверо подземных развернули огромный свиток на постаменте, закрепив все четыре уголка мраморными пирамидками. Карту было отлично видно со всех сторон, с любого места в зале. На карте территория Подземья была поделена на сектора, и каждый был обведен черным контуром и раскрашен в свой цвет.

На севере Грегор обнаружил Регалию. Крысы владели регионом на юге, хотя часть их сектора была сверху закрашена и поверх нее шла надпись «Оккупирована». Водный путь занимал большой участок в центре. На юго-западе от Регалии Грегор увидел земли, принадлежавшие летучим мышам и тараканам, но еще на карте было много названий, которых он прежде не встречал.

Грегор все время возвращался взглядом к надписи на карте – «Оккупирована». Через надпись просвечивала линия реки. И теперь он четко мог представить себе, что раньше эти места принадлежали крысам, а теперь контроль над ними перешел к людям. Река такого размера скорее всего богата рыбой. Это, вероятно, и есть те самые рыболовные угодья, о которых говорил Живоглот, когда обвинял людей в том, что они вынуждают крыс умирать с голоду. Нет реки – нет рыбы. Но теперь люди согласились открыть проходы к реке крысам, поскольку крысы тоже принимали участие в походе.

Соловет подошла к постаменту с указкой в руке и привлекла всеобщее внимание к большому зеленому треугольнику, который находился за крысиными землями на полдороге к Водному пути.

– Предположительно Виноградники находятся именно здесь. – Она ткнула кончиком указки в пятнышко, которое находилось так глубоко в джунглях, словно оно было уже за пределами карты. – Это очень близко к Огненной земле, но другой путь к этому месту – с запада – блокирован кусачками.

– Кто эти кусачки? – тихонько спросил у Темпа Грегор.

Тот посовещался с другими тараканами, пощелкал жвалами, потом ответил:

– Муравьи, некоторые называть их муравьи.

– А с какой стати муравьи станут мешать нам и блокировать путь? – удивился Грегор.

– Ненавидеть теплокровных, муравьи ненавидеть, – объяснил Темп.

Грегору захотелось узнать побольше о муравьях, но в то же время он боялся пропустить что-нибудь важное из того, что происходило на встрече.

– Да в этих джунглях можно блуждать всю жизнь! – буркнул Пролаза. – Как вы собираетесь найти эти Виноградники в море виноградных лоз?

Нерисса прочистила горло и впервые подала голос:

– Я нашла для вас проводника.

– Ты… нашла? – спросил Живоглот и посмотрел на Викуса с нескрываемым удивлением.

Но старик и сам выглядел не менее удивленным.

– Когда же ты успела, Нерисса?! – воскликнул он.

– Довольно давно. И я ему абсолютно доверяю, – ответила Нерисса. – Я видела его в своем видении – вместе с Наземным.

Приехали! Опять эти видения. Вряд ли ее слова кого-нибудь обрадовали.

Если к пророчествам Сандвича все относились с большим почтением и трепетом, то видения Нериссы особого доверия не вызывали. И если люди не осмелились подвергать их сомнению в открытую, в присутствии Нериссы, то крысы не постеснялись так поступить.

– Видения? – переспросила Коготок таким тоном, будто она разговаривала с неразумным ребенком. – У меня тоже было однажды видение – но только один раз, и то после того, как я объелась нехорошими грибами. Может, вам не стоит кушать грибы, ваше величество?

– Нерисса не ест грибов. И хотя ее видения не всегда понятны, мы все же придаем им большое значение, – сказал Викус резко.

– Кто этот проводник? – спросила Соловет.

– Я не могу пока сказать. Я дала слово. Скажу только, что вы встретите его через восемь часов пути отсюда у Арки Тантала, – сказала Нерисса.

– Вот как? Ты уж не обмани мои ожидания, детка, – вмешался Живоглот. – Я прекрасно знаю это место и люблю его. Там всегда найдешь косточку-другую, чтобы погрызть. Но ты уверена, что тебе этот загадочный проводник не приснился?

– Даже если мне это приснилось, для вас это будет не самым худшим вариантом развития событий, – возразила Нерисса. – Арка Тантала – такое же подходящее место для входа в джунгли, как и остальные.

– Ну да, если не обращать внимания на кучи костей, которые попадаются там на каждом шагу, – местечко высший класс! – воскликнул Живоглот.

По залу прокатился гул одобрения.

– Именно там вас будет ждать проводник, Живоглот, – повторила Нерисса. – Хотите вы или нет – вам придется с ним встретиться.

Грегор не мог не поддержать Нериссу. Должно быть, нелегко противостоять в одиночку насмешкам, особенно если на твоей стороне нет никого из людей, кроме Викуса. И потом – она ведь как-никак королева. А кроме всего прочего – она спасла ему жизнь на суде, когда дело касалось «Пророчества Погибели».

– Так, ладно. Туда я и пойду, – сказал Грегор громко. – К Арке Тантала. Слова Нериссы для меня вполне достаточно.

– Так тому и быть! – согласился с ним Живоглот, буравя его взглядом.

«Ты идиот!» – вот что говорил его взгляд.

Крысам, которым предстояло преодолеть этот путь к Арке на собственных лапах, пришлось отправиться в путь немедленно. Летучим мышам требовалось меньше времени, чтобы прибыть туда, поэтому у Грегора появилось несколько часов на подготовку к походу.

Он отправился в ту самую комнату, где они были с мамой и Босоножкой, и попросил у подземных что-нибудь, чем можно написать письмо.

Ему тут же принесли три свитка, бутылочку чернил и птичье перо. Справиться со всем этим богатством оказалось не так-то просто. Два первых свитка он испортил, а когда ему наконец удалось вывести на третьем какие-то буквы, похожие на иероглифы, на бумаге было столько клякс и разводов, что ему оставалось лишь надеяться на то, что написанное все-таки можно прочитать.

Что касается содержания письма… Он долго вымучивал его из себя, и получилось следующее:

Дорогая мама.

Я делаю то, что, я уверен, делала бы ты, если бы я заразился чумой, – пытаюсь найти противоядие. Прошу тебя, не волнуйся, со мной все будет в порядке.

Люблю тебя.

Грегор.

Он думал было написать еще и отцу, но эта короткая записка к маме заняла у него столько времени! И потом – понадобилось бы несколько страниц, чтобы объяснить оставшимся наверху членам семьи катастрофичность положения, в котором они оказались.

Лучше уж он попросит Викуса написать и оставить письмо на том же месте – возле вентиляционной решетки.

В дверях появился Марет. Он опирался на костыль, и ему явно мешал рюкзак, который он держал в руке. Лицо покраснело от натуги, а дыхание было неровным и тяжелым – длинная прогулка по дворцу далась ему нелегко.

– Привет, Марет. Заходи, садись, – Грегор поспешно освободил ему место в кресле.

– Разве что на минутку, – отдуваясь, сказал Марет.

Он сел и отставил костыль.

– Я каждый день тренируюсь, гуляя по дворцу. Но эти ступеньки… пока они даются мне с трудом.

Грегор почувствовал острый укол жалости – он вспомнил тренировку с Маретом. Как быстро тот двигался, каким был сильным! Интересно, чем Марет будет заниматься теперь?

Если Андромеда выздоровеет – они смогут снова вместе летать.

Но… солдатом ему больше не быть.

– Что в рюкзаке? – спросил Грегор.

– О, у меня была возможность взять кое-что для тебя в музее. Конечно, ты можешь пойти туда и сам. Но я ведь был с тобой в обоих предыдущих походах – и у меня есть кое-какое представление о том, что тебе может понадобиться, – сказал Марет.

Грегор открыл рюкзак и увидел в нем несколько фонариков и целую обойму батареек.

– Спасибо, Марет, это правильный выбор – я бы взял в точности то же самое.

– А вот тут моток липкой ленты, – продолжал Марет, показывая Грегору упаковку скотча. – Говард рассказывал, что вы использовали ее для закрепления повязок и фиксации переломов, когда я был в отключке.

– Отлично. Да уж, клейкая лента… она оказалась как нельзя более кстати, – кивнул Грегор.

Он заглянул в другой карман рюкзака – там была бутылка воды с шикарной этикеткой.

– Тут написано, что это вода с ледника, – произнес Марет, тыча в этикетку пальцем. – Что такое ледник?

– Это, знаешь… такая здоровенная груда льда, – ответил Грегор.

– Я слышал про лед. Вода становится твердой как камень, да? И что, эта вот вода с ледника – она какая-то особенная? Лучше обычной? – полюбопытствовал Марет.

Что мог ответить Грегор? В его семье пили воду из-под крана. Мама включала воду на пару минут, чтобы слить ту, что застоялась. И уж конечно, они никогда не стали бы тратить по четыре бакса за бутылочку воды с ледника!

Грегор неуверенно провел большим пальцем по этикетке.

– Хм… ну не знаю. То есть, знаешь, я думаю – это просто вода.

Но видя, что Марет как будто немного разочарован, поспешно добавил:

– Но я уверен, она очень чистая, потому что когда воду замораживают, а потом размораживают – она становится очень чистой, без всяких примесей. Да, точно, видишь, и на этикетке написано: «экстра чистая».

– Ага, – удовлетворенно кивнул Марет. – Чистую воду не всегда легко найти, особенно там, куда вы направляетесь. И… я принес еще кое-что, хотя и не совсем уверен, что тебе это понадобится. Я даже не очень понимаю, что это. Но мне кажется, она должна доставлять удовольствие. И еще я подумал… она может напомнить тебе о доме.

Марет вынул из кармана пачку жвачки. Обертка у нее была ядовито-розовой, и на ней пучеглазые дети радостно выдували огромные пузыри.

Грегор рассмеялся.

– Ух ты, жвачка! Моя сестра Лиззи любит такую. Ты прав – мне это напомнило о доме. Спасибо, Марет!

В комнату вошел подземный с подносом еды и принялся накрывать на стол.

Марет поднялся, чтобы уходить.

– Не уходи, – попросил Грегор. – Здесь столько еды – поешь со мной!

Марет колебался. Грегор был уверен, что тот боится нарушить какие-то правила – видимо, солдатам Регалии не положено находиться в таких роскошных покоях.

– Да ладно, Марет. Ты же наверняка голодный. Все знают, как плохо кормят в больницах, – уговаривал Грегор.

Правда, если уж начистоту, когда он навещал своего друга Ларри в больнице, куда тот угодил с приступом астмы, еда, которую ему приносили, выглядела довольно аппетитно. Но ведь все пациенты непременно жалуются на больничную кормежку! Видно, когда лежишь в больнице, особенно если по-настоящему плохо себя чувствуешь, начинаешь испытывать отвращение к еде.

– Да, еда там полная дрянь, – улыбнулся Марет, соглашаясь. – Хотя после того как некоторое время питаешься только сырой рыбой, привередничать не приходится.

– Останься. Я так не хочу есть один, – настаивал Грегор.

Марет снова опустился в кресло и отставил свой костыль:

– Еда как на праздник.

В самом деле, угощение было изысканным и не уступало тому, что подавали на торжественном обеде по случаю коронации Нериссы. Здесь был савойский пирог с сыром и яйцами, фаршированные грибы, стейк, маленькие свежие овощи и блюдо, которое Грегору уже приходилось пробовать, – креветки в сливочном соусе.

Грегор ткнул пальцем в сторону креветок:

– Это любимое блюда Живоглота! В прошлый раз он сунул морду в миску и вылизал ее изнутри.

– О, я его понимаю, – сказал Марет, беря маленькую креветку.

– Эй, ты вполне можешь позволить себе съесть больше, – запротестовал Грегор и вывалил чуть не все содержимое миски Марету в тарелку.

Себе он взял кусок сырного пирога. Желудок его все еще был неспокоен после приступов рвоты, но Грегор понимал, что надо поесть, – ведь ему нужны силы для того, чтобы отправиться в дорогу. К тому же вкус у пирога оказался потрясающий.

– Слушай, Марет, а с чего это вы морите голодом крыс? – спросил он.

Марет ответил не сразу:

– Это решение Соловет. Она хочет показать им, что, напав на нас, они будут жестоко наказаны.

– Но ведь это означает, что детеныши крыс недоедают и умирают от голода, – сказал Грегор. – Не только взрослые крысы. Тебя это не смущает?

– Меня? Меня это очень смущает! – воскликнул Марет, а потом покачал головой и вздохнул: – Трудно разобраться в том, что у нас тут происходит, Грегор. Мы рождаемся и взрослеем в мире, где действует один закон: убей – или тебя убьют. Иногда я пытаюсь представить себе, каким был бы наш мир без этих бесконечных войн и борьбы за выживание. Кем бы мы были тогда? Что бы делали?

– А что бы ты хотел делать? – спросил Грегор.

– Не знаю… просто жить… Но это, знаешь… это сказка, – вздохнул Марет. – У вас в Наземье сказки есть?

– Сказки – есть, – кивнул Грегор.

– Ну вот, значит, ты понимаешь.

Когда они поели и пришел слуга, чтобы убрать со стола, Грегор спросил его, показывая на недоеденные остатки креветок в сливочном соусе:

– Можно я возьму это с собой?

– С собой? Куда с собой? – растерялся подземный.

– В поход. Вы можете положить это в пакет или в контейнер? – настаивал Грегор.

Подземный стоял, держа в руках тарелки, и с сомнением смотрел на сливочный соус:

– Положить в пакет?

Видимо, пакеты здесь были не в ходу.

– Ты можешь положить еду в бурдюк – тогда соус не прольется, Люцент, – подсказал Марет. – И он легкий.

– О, точно, – с облегчением произнес Люцент. – Бурдюк для вина.

Грегор проводил Марета обратно в больничное крыло и попросил его проследить, чтобы мама получила письмо. Там Грегору как раз сказали, что его уже ожидают на пристани.

Оказалось, ждут только его.

Викус, Соловет и два высоких гвардейца оседлали летучих мышей.

– Я думал, вы не с нами, – сказал Грегор Викусу.

– В целях безопасности мы с гвардейцами будем сопровождать вас до Арки Тантала. А дальше направятся уже только участники экспедиции, – ответил Викус.

Найк, у которой пока не было седока, прихорашивалась, приглаживая свою полосатую черно-белую шерстку. Рядом с ней стояла Далей, держа на руках спящую Босоножку, а у ног своей Принцессы смиренно сидел Темп.

Грегор чуть не спросил: «Где Арес?» – но вовремя спохватился.

Он подошел к Найк.

– Итак, я полагаю, мы полетим в этот поход с тобой? – спросил он.

– Если не возражаешь, – кивнула она. – Я, конечно, не такая сильная и большая, как Арес, зато ловкая и проворная.

– Ты само совершенство, – сказал Грегор.

И она не стала возражать. Заменить Ареса было невозможно, но Найк была в самом деле очень хороша и грациозна.

Грегор внезапно ощутил, насколько он устал: он не спал с субботней ночи, а сейчас, должно быть, был уже вечер воскресенья.

– Найк, ты не будешь против, если я немножко посплю? – спросил он.

– Спи, конечно, – ответила мышь.

Грегор перекинул рюкзак назад и вытянулся на спине Найк животом вниз. Бурдюк для вина, где были креветки, оказался довольно удобной подушкой. Далей положила Босоножку рядом с ним, а Темп свернулся калачиком у них в ногах.

– Если Босоножка проснется, а мы еще будем лететь, – разбуди меня, ладно, Темп? – попросил Грегор.

– Разбудить тебя, я буду, если проснуться она, разбудить тебя, – сказал Темп, и Грегор решил, что это означает «да».

– Высокого тебе полета, Грегор Наземный, – сказала Далей.

– Высокого тебе полета, Далей, – ответил он.

И как только Найк взмыла в воздух, обнял Босоножку и провалился в сон.

А когда проснулся – обнаружил, что лежит на камне. Бурдюк все так же был у него под головой. Кто-то укрыл его одеялом, хотя в этом не было нужды – воздух был теплым. Руки его были пусты, но он слышал, как где-то неподалеку Босоножка болтает с Темпом.

И почувствовал запах готовящейся пищи.

Оглянувшись, Грегор увидел костер, на котором жарились несколько больших рыбин.

Летучие мыши спали, сбившись в кучку.

Люди и крысы разделились на группки и разговаривали.

Босоножка каталась верхом на Темпе, играя в простую игру: она кидала мячик – а он бежал за ним со всех ног.

Они находились на большой поляне, со всех сторон окруженной джунглями.

Грегор достал из рюкзака фонарик и посветил. Это были не деревья – это была виноградная лоза. Тонкие, гибкие, как лианы, побеги сплетались друг с другом и образовывали причудливые силуэты над головой. Из глубины этих сплетений доносилось какое-то жужжание или гул – словно бы механическое. Там что-то щелкало, визжало и стучало. Там была своя, интенсивная жизнь.

Грегор сел и сразу наткнулся взглядом на кучу белых костей, сваленных неподалеку от места, где он лежал. Сначала он подумал, что это неудачная шутка Живоглота, но, посветив фонариком по сторонам, убедился, что такие же кучки костей белеют всюду. Значит, они добрались до Арки Тантала.

Теперь Грегор увидел и саму арку, которую образовывали огромные валуны. Сооружение выглядело крайне неустойчивым – казалось, оно рухнет от легчайшего прикосновения или неосторожного движения.

Похоже, сюда никто никогда просто так не ходил.

Грегор надеялся, что Нерисса знала, о чем говорила.

– Это все какая-то чушь, – ворчливо говорила Коготок. – Мы просто сидим здесь и ждем, пока нас сожрут. И ради чего? Все это – шутка чокнутой девицы…

– Она не чокнутая, – прервал ее Викус.

– Вы можете носиться с ней и принимать всерьез все, что она говорит. Но все же… не пора ли посмотреть правде в глаза? Помнишь, как она говорила, что я переплыву Источник на плоту с армией лобстеров? – спросил Живоглот.

– Так ведь ты и пытался, и переплыл Источник с армией лобстеров, – возразил Викус.

– Да, но ведь это случилось за несколько лет до рождения Нериссы. Правда в том, что она говорит наобум, а со временем она обходится крайне легкомысленно. Кто поручится, что этот проводник, кто бы он ни был на самом деле, не был здесь три дня назад? Или три года назад – разница-то небольшая! – сказал Живоглот.

– Они правы, Викус, – вмешалась Соловет. – Мы только теряем время и можем накликать неприятности, оставаясь здесь. И теперь – давай честно: ты правда думаешь, что Нерисса нашла проводника? Она же… не в себе.

Грегор не мог понять, что происходит между Соловет и Викусом – они не смотрели друг другу в глаза.

– Еще несколько минут, – ответил Викус. – И потом мы двинемся дальше.

– Я кидаю в небо! – крикнула Босоножка.

Грегор повернулся и увидел, как она кидает мячик высоко вверх.

«Ну вот, больше мы его не увидим», – подумал Грегор. Он проследил фонариком путь мячика, который полетел в сторону джунглей.

И он не ошибся. Мячик исчез. Но не в зарослях виноградной лозы, как он ожидал. Мяч Босоножки угодил прямо в пасть невероятных размеров рептилии.