Текст книги "ИСТОРИЯ ТЕЛОХРАНИТЕЛЯ"

Автор книги: Сюхэй Фудзисава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

НОЧНАЯ ПТАШКА

1

Был уже час Петуха, когда Матахатиро Аоэ, выйдя из конторы Китидзо, расположенной в квартале Хасимото, дошел до моста Атарасибаси. За разговорами с Китидзо он не заметил, как припозднился.

Очень хотелось есть. Сегодня Китидзо предложил ему одну работу, но Матахатиро не смог договориться с заказчиком и вернулся ни с чем. В таких случаях Китидзо возвращал ему половину платы, взятой за посреднические услуги.

Сожалея, что сделка не выгорела, Китидзо пообещал как можно скорее найти другую достойную работу и даже напоил его чаем со сладостями. Однако на то, чтобы пригласить Матахатиро отужинать, его любезности не хватило.

Теперь Матахатиро ничего не оставалось делать, как, вернувшись домой в трущобы квартала Торигоэ, варить самому себе рис, запасы которого таял на глазах.

«Лучше, пожалуй, состряпать жидкую кашу», – подумал Матахатиро, еще больше расстроившись. Нужно как-то исхитриться, чтобы дотянуть до следующей работы и следующего заработка.

Выходя из квартала Тоёсима на набережную реки Канды, в том месте, которое в просторечии зовется Ивовым Полем, Матахатиро неожиданно услышал голос:

– Сударь, постойте!

Он обернулся и увидел женщину. Темное кимоно подвязано белым оби, на голове белое полотенце. В свете луны ее лицо тоже казалось совершенно белым, так что Матахатиро на мгновение обомлел от страха, но тут же догадался: «Да ведь это уличная проститутка – из тех, кого называют «ночными пташками!»

Ему уже приходилось слышать о женщинах, которые, спрятав лицо за слоем белил и накинув на голову полотенце, стояли на углах с циновками под мышкой, дергая за рукава проходящих мимо мужчин. Свой тихий промысел на улицах Эдо «ночные пташки» начали около года назад. Матахатиро знал об их существовании, но так близко видел впервые.

С горькой улыбкой глядя на стройную фигуру женщины, он сказал:

– Я был бы рад с тобой поразвлечься, но к несчастью у меня сейчас нет ни гроша. Прости…

– Подождите, прошу вас, сударь! – Женщина проворно прильнула к Матахатиро и, уткнувшись лицом в плечо, прошептала: – Помогите мне, пожалуйста. Меня преследует какой-то странный тип.

Матахатиро поднял глаза и посмотрел вокруг. В пяти-шести кэнах от себя, возле растущей на насыпи ивы он увидел одинокого мужчину. Голые ивовые ветви, поблескивая в лунном свете, будто белые нити, почти касались его макушки. Сегодня ради встречи с работодателем Матахатиро надел хакама, хотя обычно он разгуливал по городу одетый кое-как, без соблюдения строгих правил. Вот и этот мужчина был одет так же, как Матахатиро в обычное время. Судя по виду, он был ронином. Скрестив руки на груди, мужчина спокойно стоял, глядя в их сторону. Он не отвел глаз, даже когда увидел обращенный к нему взгляд Матахатиро.

Вдалеке, возле моста Идзуми, виднелись две-три темные фигуры, но поблизости, кроме этого мужчины, никого не было.

– Странный тип – это вон тот ронин, что ли?

– Ага, – кивнула женщина, мельком оглянувшись на ивы. – Уже несколько дней просто ходит за мной по пятам. Я боюсь…

– И почему он тебя преследует, ты знаешь?

Женщина помотала головой. Взглянув на ее лицо, Матахатиро вдруг осознал, что где-то он ее уже видел.

– Каков наглец. Так что надо сделать? Прогнать его отсюда?

– Нет, не нужно. Не могли бы вы просто проводить меня? До дома…

– До дома? До твоего дома?

– Сударь, вы не узнали меня? Это я, О-Саки, ваша соседка, – кокетливо поведя плечами, сказала женщина. Услышав эти слова, Матахатиро сразу все вспомнил. Около двух месяцев назад в комнатке, расположенной в самой дальней части их дома, которая какое-то время пустовала, поселилась женщина – одинокая молодая особа лет двадцати. Жена соседа Токудзо, в очередной раз угощая Матахатиро домашними соленьями, сказала: «Как я предполагаю, у нее либо с монахом из Асакуса, либо с богачом каким это самое дело», – при этом она многозначительно подняла вверх мизинец.[47]47
  Выставленный вверх мизинец в Японии обозначает жену, наложницу, любовницу и т. п.


[Закрыть]

Та женщина почти все время сидела взаперти, редко выходя на улицу. Матахатиро несколько раз встречался с ней у дворового колодца. У нее были тонкие черты лица и стройная фигура, а округлости бедер выглядели очень соблазнительно. Больше он ничего припомнить не смог, но сомнений не было – именно эта женщина подбежала к нему просить о помощи.

– Вот так встреча! – воскликнул Матахатиро. Лицо женщины, обычно казавшееся печальным из-за узких, как щелочки, глаз и худых скул, было покрыто густым слоем белил. Не удивительно, что он ее сразу не узнал.

– Так это, оказывается, ты. Вот так встреча, – машинально повторил Матахатиро. – Ну что же, пойдем, – добавил он и двинулся вперед. Женщина, время от времени оглядываясь, засеменила следом.

– Он все еще идет за нами?

– Да…

По правую сторону от противоположного конца моста Атарасибаси тянулась ограда загородной усадьбы Саэмоннодзё Сакаи. Пройдя вдоль этой ограды и повернув направо, Матахатиро оглянулся. Фигура ронина со скрещенными на груди руками все еще маячила за ними. Ронин двигался неторопливым шагом и даже не пытался таиться от преследуемых. Издали можно было различить отросшую челку и впалые щеки. Был он худощав и приземист.

Что-то чрезвычайно неприятное было в этом человеке, безмолвно следующим за Матахатиро и его спутницей.

2

Наконец они пришли. Узнав, что Матахатиро еще не ужинал, О-Саки зазвала его к себе и принялась хлопотать на кухне: сварила рис, нарезала соленья и поджарила купленную впрок вяленую рыбу. Еда оказалась очень вкусной, хотя поначалу Матахатиро чувствовал себя неловко: ему казалось, что он отнимает часть и без того скудного заработка «ночной пташки».

Вопреки ожиданиям О-Саки оказалась усердной хозяйкой. И комнатка у нее была опрятная и чисто прибранная.

Матахатиро, не особенно церемонясь, быстро поел и тут же почувствовал, как к нему вернулось спокойствие и умиротворение.

– Ты хотя бы догадываешься, с чего это ему вдруг понадобилось за тобой следить? – спросил Матахатиро.

– Ума не приложу, – ответила О-Саки, предлагая расставленный на подносе чай. Без макияжа ее безмятежное лицо вновь стало чистеньким и свежим. Назвать ее красавицей было трудно, но во взгляде таилось что-то похожее на глубоко спрятанную чувственность. Видимо, это был неизбежный отпечаток ее основного занятия – спать с мужчинами за деньги.

– Ты его раньше видела?

– Вроде нет, – потупившись, ответила О-Саки, наливая себе чай. – У нас такая работа, что постоянно встречаешься с разными людьми. И торговцы бывают, и мастеровые. Даже самураи приходят. Или такие попадаются типы, по которым сразу видно, что они из игорных домов не вылазят… Всех и не упомнишь.

– И давно он за тобой ходит?

– Да уже дней десять, – покусывая палец, ответила О-Саки. – Я обычно стою у храма богини Бэнтэн около моста Хитоцумэбаси. Так вот дней десять назад я заметила, что на меня, укрывшись в тени, в упор таращится этот самый мужчина. А как только я закончила работу и собралась уходить, он появился снова. Я, конечно, перепугалась и попросила свою подругу, О-Суги, проводить меня до дома… В тот вечер О-Суги осталась у меня ночевать. Мужчина следил за нами от моста Рёгоку до моста Торигоэ, а оттуда мы чуть ли не бегом добрались домой. Очень страшно было.

– Странно все это…

– Во всяком случае, с тех пор он стал приходить каждый вечер. Я уже не знала, куда деваться от страха. Да… Он даже не пытался купить меня или кого-то из моих подружек – просто приходил и глазел… В конце концов я попросила нашу смотрительницу со вчерашнего дня перевести меня на другое место. И вчера все было в порядке. Но сегодня он опять появился. Послушайте, сударь, – взмолилась О-Саки, – ну зачем он за мной ходит?

– Ну, если даже ты этого не знаешь, то откуда мне знать, – сказал Матахатиро, прихлебывая чай. Так они беседовали, сидя лицом к лицу по разные стороны от длинной жаровни, мерцавшей ярко-красными отблесками огня, и Матахатиро уже начало казаться, будто он муж этой женщины, и сейчас они по-семейному советуются, как ей выйти из трудной ситуации. Час уже, видимо, был поздний, но они не замечали времени.

– А вот когда, ты говоришь, он пришел в первый раз… Наверняка перед этим что-то такое должно было случиться. Тебя ничего не насторожило?

О-Саки молчала.

– Вот как… Значит, ничего.

Опустив голову, О-Саки печально смотрела на огонь. Глядя на нее, Матахатиро внезапно почувствовал к своей собеседнице острую жалость. Вдруг, словно что-то вспомнив, он сказал:

– Знаешь, у меня сейчас нет никакой работы, так что, если хочешь, я могу стать твоим телохранителем.

– Да что вы, сударь, – О-Саки подняла голову и испуганно посмотрела на Матахатиро. – Разве ж я стою того? Нет-нет, нехорошо это. Таким как я не пристало просить защиты у благородных господ.

– Да это же только на время, пока я не найду новую работу. И потом, за это ты будешь выплачивать мне вознаграждение. Как насчет того, чтобы каждый вечер кормить меня ужином, а?

О-Саки смущенно молчала.

– Я буду встречать тебя после работы. Тронуть тебя никто не осмелится, а тем временем я постараюсь выяснить, что на уме у этого типа.

– Сударь, спасибо… – несколько мгновений О-Саки вглядывалась в Матахатиро, после чего внезапно отвернулась в сторону и, схватив рукав кимоно, зарылась в него лицом.

– Да не смущайся ты так, – сказал Матахатиро, взял меч и поднялся с места. – Это тоже часть моей работы. К тому же, если твоя стряпня будет всегда такой вкусной, как сегодня, то считай, что с работой мне неслыханно повезло. А уж с этим разбойником я разберусь, дай только срок. Так что не бойся.

Покинув дом О-Саки и вернувшись в свою каморку, Матахатиро расстелил тюфяк и тут же улегся. О покупке угля он еще не позаботился, поэтому ничего не оставалось делать, как снова коротать время одному в холодной комнате.

Лежа во тьме с открытыми глазами, он вдруг явственно представил себе лицо того ронина. С каким хладнокровием, ни разу не отведя глаз, он выдержал обращенный к нему взгляд Матахатиро!

«Крайне неприятный тип…»

Совершенно непонятно, с какой же целью он преследует О-Саки.

Размышляя о ронине, Матахатиро подумал об убийцах, которых подсылали к нему недруги из его родного клана. Старший самурай Танго Отоми выбирал для этого дела лучших мастеров меча. Видимо, он знал, что Матахатиро раскрыл их план по устранению князя. В двух смертельных поединках Матахатиро убил одного нападавшего и искалечил другого. После этого убийцы долгое время не появлялись, а никаких других вестей из дома он не получал.

Один за другим тянулись блеклые дни, не отмеченные никакими событиями. При мысли о том, что каждый день неумолимо отдаляет его и от клана, и от того памятного происшествия, Матахатиро испытывал глухое раздражение. В один из таких дней, осознавая всю опасность собственной задумки, он решился пройтись до эдоской усадьбы своего клана в районе Сиба. Ради предосторожности он спрятал лицо под широкими полями соломенной шляпы.

В усадьбе было тихо. За все время, пока Матахатиро наблюдал за воротами, через них прошло лишь два-три человека, по виду торговцы. Обстановка была совершенно спокойная.

Уж не приснилось ли мне все это, думал Матахатиро, прокручивая в памяти череду недавних событий. Да только вряд ли это могло быть сном. Разве это во сне он зарубил отца своей невесты перед побегом из клана? Разве во сне он бросил дома одинокую старую бабку?

Мысли об этом постоянно терзали Матахатиро, ни на секунду не отпуская его измученную душу.

Старший самурай Отоми Танго такой человек – если что-то задумал, на полпути начатого не бросит. Воли и хладнокровия ему не занимать. Неизвестно, удалось ли заговорщикам убить князя Икиноками, но, как бы то ни было, Матахатиро, прознавшего об их секрете, они уж точно в покое не оставят.

«Придут и новые убийцы», – в полудреме размышлял Матахатиро. Это сражение из тех, что не имеют конца, но в нем надо выстоять, и выстоять до тех пор, пока не появится Юки, чтобы собственной рукой отомстить кровному врагу своего отца. Каких бы опасных убийц к нему не подсылали, он не имеет права умереть раньше, чем увидит ее.

За этими думами он не заметил, как заснул, однако неожиданный шорох заставил его открыть глаза и схватиться за лежащий у изголовья меч.

Входная дверь медленно отъехала в сторону. Матахатиро приподнялся со своего ложа и, скрестив ноги, пододвинул меч поближе. Черная тень проскользнула внутрь и тихо задвинула за собой дверь. Сёдзи, ведущие в комнату, Матахатиро всегда оставлял открытыми, поэтому он видел все перемещения непрошенного гостя. Это была женщина. Запах женщины не спутать ни с чем.

Женщина на четвереньках вползла в комнату. В этот момент Матахатиро узнал О-Саки, но меч из рук не выпустил.

Едва ли она могла быть убийцей, просто с любым человеком, проникшим в дом посреди ночи, следовало быть настороже.

– Сударь, – присев у порога, вполголоса позвала О-Саки, – вы уже спите?

– Нет, не сплю.

– Ой, как хорошо, – не вставая с колен, О-Саки подползла поближе. Похоже, что темнота прибавляла ей смелости. Нащупав тюфяк, она потрогала Матахатиро за колено и вдруг кинулась к нему всем телом. Видимо, в этот момент она коснулась рукой меча, поэтому боязливо взвизгнула:

– Что это?

– Меч.

– Ужас какой…

Отведя меч в сторону, О-Саки еще теснее прижалась к груди Матахатиро. Он почувствовал обволакивающий аромат зрелого женского тела. Окончательно отпустив рукоятку меча, Матахатиро обеими руками обнял О-Саки. Несмотря на кажущуюся худобу, в объятиях ее тело оказалось упругим и гибким.

– Что ты делаешь?

– Решила заплатить вперед. Мне кажется, что одних только ужинов недостаточно.

– Спасибо тебе за заботу, но только одолжений мне не нужно. Я еще не настолько…

– Я обманула вас, сударь. Плата здесь не при чем, – О-Саки обвила руками шею Матахатиро. Ее прикосновения обжигали. – Просто я влюбилась в вас. Влюбилась тайком, с самой первой встречи. Я всегда мечтала хоть один раз оказаться наедине с таким человеком, как вы…

Оказалось, что под маской кротости таилась настоящая жрица любви. Только они способны к таким искусным увещеваниям. Однако, увидев, что Матахатиро не произносит ни слова, О-Саки резко отпрянула от его груди:

– Или, может быть, вам неприятно обниматься с «ночной пташкой»?… Не подумайте, сударь, я не грязная. Я после работы в баню сходила.

Матахатиро снова привлек ее к себе. «Не говори глупостей», – сказал он, охваченный внезапным приливом нежности, и почувствовал, как О-Саки прижалась к нему еще сильнее.

3

– Я пойду, пожалуй, – сказал Матахатиро и поднялся с места. Гэндаю Хосоя тут же схватил его за пояс и с силой усадил на место. За этот вечер он проделывал такое уже не в первый раз. Владелец кабака, высунув голову из-за стойки, с изумлением разглядывал буйного ронина. Хосоя крикнул ему, чтобы тот нес новую порцию сакэ.

– Что ты опять суетишься. Успокойся! – бушевал Хосоя.

Лицо его стало красным, как у обезьяны.

Ближе к сумеркам Матахатиро решил навестить дом Китидзо в квартале Хасимото. Каждый вечер с наступлением часа Собаки[48]48
  Час Собаки – время от 7 до 9 часов вечера; 8 часов вечера.


[Закрыть] он ходил на Ивовое Поле, чтобы встретить О-Саки и проводить ее до дома. Это продолжалось уже три дня, и Матахатиро понимал, что служба у «ночной пташки» вряд ли может затянуться надолго. Если бы удалось найти приличествующую ему работу, следовало бы распрощаться с О-Саки и начать добывать себе пропитание более достойным способом.

Покуда он разговаривал с Китидзо, в контору зашел Хосоя. Он уже успел пропустить где-то пару чарок сакэ и выглядел абсолютно счастливым. Хосоя похвастался, что ему удалось получить работу в усадьбе одного хатамото в квартале Хондзё. С сияющим лицом он рассказывал, что и работа, вроде бы, не опасная, вдобавок уже с обеда всем дозволяется вдоволь пить сакэ, а жалование при этом положили огромное – представить страшно! Затем, сказав, что он угощает, Хосоя увлек Матахатиро в кабак. А когда Матахатиро спохватился, то увидел, что прошло уже гораздо больше времени, чем ему казалось.

– Я же угощаю! Ты не стесняйся, – Хосоя снова наполнил чарку Матахатиро.

– Нет, ты извини, но у меня еще работа.

– Работа? Да уж, поди, час Собаки пробил. Какая может быть работа в это время? Ты, приятель, надеюсь, не по чужим домам ночью шастаешь, с голодухи-то?

– Да куда уж мне, – печально улыбнулся Матахатиро. – Я опять телохранителем.

– Телохранителем? У кого?

– Есть одна знакомая «ночная пташка». Ее последнее время разные страхи одолевают. Ну, вот она и наняла меня.

– Тебя наняла «ночная пташка»? – мгновение Хосоя ошеломленно смотрел на Матахатиро, но тут же тяжело ударил ладонью по столу и расхохотался. Матахатиро взглянул на него с легким удивлением, ожидая, пока его друг вдоволь повеселится.

– И что, – отсмеявшись, Хосоя опрокинул чарку и посмотрел на Матахатиро, – она тебе как-нибудь платит?

– Платит. Обещала каждый вечер кормить меня ужином.

– Охота тебе глупостями заниматься, – сказал Хосоя. – Если настолько тяжело, почему бы тебе тоже не наняться к этому хатамото? В усадьбе говорили, что им нужно еще два-три человека, неплохо владеющих мечом.

– Неплохо владеющих мечом? – с укоризной переспросил Матахатиро. – Приятель, а тебе вообще сказали, на кого ты работаешь? Как зовут этого хатамото!

– Ну, я точно не знаю. Это странная какая-то усадьба. Сказали, что им нужен десяток ронинов, но никакой работы пока не дали. Целыми днями только пьем, да обжираемся. А что за дело у них к нам, скажут, когда время придет. Вот так.

– Тебе Китидзо предложил эту работу?

– Ну да, разумеется.

– А имя работодателя он назвал?

– Да нет. Сказал, пойдешь, мол, сам все узнаешь.

– Ага, а там тебя встретил краснощекий самурай, лет пятидесяти, весь такой величавый из себя. И встречу назначили в трактире в Цукидзи…

– Ты откуда все это знаешь? – мутным от выпитого сакэ взглядом Хосоя удивленно посмотрел на Матахатиро.

– Да потому что это та самая работа, от которой я отказался. А Китидзо, похоже, ничего не говоря, отдал ее тебе.

Матахатиро поднялся с места. На этот раз Хосоя уже не пытался его удержать. Он изумленно глядел на Матахатиро.

– А почему ты отказался от такой хорошей работы? Ты мне можешь объяснить?

– От хорошей работы? – дойдя до дверей, Матахатиро резко обернулся. – Ты разве не видишь, что тут что-то нечисто? Кто тебя нанял – неизвестно. Что за работа – неизвестно. При этом еще и платят хорошо, и сакэ поят вдоволь. Не подозрительно? Этот красномордый самурай, с которым ты встречался, он тебе представился?

– Ну, в общем, нет…

– Смотри, Хосоя. Никто не знает, что тебя в конце концов заставят делать. Лучше сейчас уйти, пока не поздно. Впрочем, тебе уже, похоже, мозги залили дармовым сакэ, – резко закончил Матахатиро и выскочил на улицу.

– Эй, Аоэ, погоди! – закричал ему вслед Хосоя, но Матахатиро решительно зашагал прочь.

Стремительными шагами он шел по ночному городу. Условленное время встречи с О-Саки уже давно прошло. Покуда он болтал с Хосоей, у него не было никаких тревожных мыслей, но стоило ему оказаться одному на темной улице, как в душе внезапно возникло ощущение какой-то уже совершенной и непоправимой ошибки. Матахатиро припустил бегом.

Он представлял себе стоящую на набережной О-Саки, испуганную и беззащитную. А за ней – зловещую тень ронина, не сводящего глаз с бедной девушки.

Дойдя до Ивового Поля, Матахатиро замедлил шаг и размашистой походкой свернул налево.

Небо было затянуто тучами, но пробивавшийся сквозь них свет луны позволял смутно рассмотреть окрестности. В этом полумраке Матахатиро заметил копошение людских теней. Не одну, и не две, а множество. Приглядевшись, он увидел, что это женщины. Некоторые из них стояли, прислонившись к ивовым стволам, другие тут же сидели на корточках. Из высоких зарослей сухой травы до Матахатиро неожиданно донеслось сдавленное хихиканье какой-то парочки.

Бросая на Матахатиро быстрые оценивающие взгляды, женщины окликали его жеманными голосами:

– Господин самурай, не желаете развлечься?

– Давай, красавчик, недорого. Ты у меня сегодня последний!

Матахатиро дошел до места, где обычно стояла О-Саки, но на этот раз ее не было. Он попробовал пройти дальше, внимательно вглядываясь в лица окружавших его «ночных пташек».

Ловя на себе взгляды Матахатиро, женщины, лица которых, словно маски, были густо покрыты белой пудрой, улыбались в ответ, кокетливо склоняясь ему навстречу.

– Вы кого-то ищете?

– Не меня ли, часом?

– Скажешь тоже. Да кому ты нужна, такая уродина!

– Приблизившись к хихикающим женщинам, Матахатиро спросил:

– Вы знаете О-Саки? Она обычно на этом месте стоит…

– Ну что я тебе говорила! Как же, будет тебя искать такой почтенный господин, – язвительно заметила одна из женщин стоявшей позади нее товарке и, обращаясь к Матахатиро, добавила: – А О-Саки уже ушла.

– Ушла?

– Ага. Сказала, что ее должны встретить, и ушла… Прямо светилась вся от радости. Так это вы должны были ее встретить?

Но Матахатиро уже не слушал. Прижимая меч, он кинулся бежать по дороге. У моста Атарасибаси не было ни души. Он в несколько прыжков перемахнул через мост. Обшитая черными досками ограда усадьбы Сакаи еле различимо тянулась в кромешной темноте. Матахатиро побежал вдоль ограды и свернул за угол.

В тот же момент он резко отпрянул в сторону, будто наткнулся на неожиданное препятствие. На дороге ничком лежало тело. В стороне от него валялось белое полотенце.

– О-Саки… – прошептал Матахатиро, опускаясь на землю перед мертвой девушкой. Окружающий воздух был пропитан запахом крови. Матахатиро пытался нащупать артерию, подносил ладонь к ее ноздрям, но все было напрасно. Подняв голову, он огляделся вокруг. Ночная улица, насколько хватало глаз, была пуста.