Текст книги "ИСТОРИЯ ТЕЛОХРАНИТЕЛЯ"

Автор книги: Сюхэй Фудзисава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

7

Утренняя заря тихо освещала причал. Лодки еще не пришли, поэтому грузчики, собравшись вокруг костра, сидели без дела. Найти среди них Хосою не составило труда. В плотной накидке с укороченным подолом и грубых соломенных сандалиях, он сидел, с мрачным видом попыхивая трубкой. Завидев Матахатиро, он тут же встал и пошел ему навстречу.

– Ну что, как работа?

– Ой, не спрашивай, не спрашивай… – Хосоя, как заправский грузчик, ловко погасил трубку ладонью. – Гравий добывать не пришлось, но на разгрузке чуть не надорвался. В следующий раз возьму Сагамию за глотку, и пусть хоть из-под земли достает мне нормальную работу, а иначе какой с него толк.

– Много осталось?

– Еще дней десять. Супружница моя уже за меня боится. Каждый вечер мне ноги разминает, только так пока и держусь. А вообще на такой работе долго не протянешь, – пожаловался Хосоя, не забыв по обыкновению упомянуть о своей жене. Спохватившись, он взглянул на Матахатиро:

– У тебя, поди, дело ко мне?

– Да. Хотел кое-что спросить, – глядя в землю, Матахатиро кончиками пальцев почесывал подбородок. – Помнишь тот вечер, когда мы пили вместе с женщиной…

– С женщиной? – Хосоя удивленно поднял брови, но тут же заулыбался. – А! Ты про учительницу пения? Как же, разве забудешь такую красотку!

– Это как раз не самое важное. Лучше скажи, ты помнишь, о чем я с ней говорил?

– В каком смысле? – Хосоя недоуменно посмотрел на Матахатиро.

– Ну, например, про додзё в квартале Хаяси, где я сейчас работаю, рассказывал я ей или нет?

– Погоди, погоди, – Хосоя склонил голову набок и, немного подумав, снова взглянул на Матахатиро. – Помню, что она тебя настойчиво расспрашивала об этом додзё, но вот что ты ей ответил, хоть убей, не помню.

– Жаль.

– Вы какие-то скучные разговоры вели, поэтому я старался вас разъединить и требовал, чтобы она не болтала, а пела. А что, случилось что-то?

В этот момент из маленькой сторожки в углу причала вышел начальственного вида упитанный мужчина и надменно окликнул грузчиков.

– О, старшой пришел, – оглянувшись, сказал Хосоя и с досадой прищелкнул языком. – Он думает, раз эти люди готовы работать даже за такую ничтожную плату, можно их гонять до изнеможения. Жаловаться бесполезно, да и некому. Пока еще выступать рано, но я жду, когда деньги дадут. Вот тогда-то я на нем за все свои мучения отыграюсь.

Матахатиро усмехнулся. Сказав Хосое, что больше ему от него ничего не нужно, он отпустил его обратно на причал. Пройдя несколько шагов, Хосоя обернулся и крикнул:

– А зачем ты об этом спрашивал? У тебя с ней что-то было?

– Ну, вот еще, глупости какие! – ответил Матахатиро.

Увидев, что некоторые грузчики во главе со своим спесивым начальником с любопытством посматривают в его сторону, Матахатиро густо покраснел и быстро зашагал прочь.

Через несколько дней после встречи с Хосоей, вечером второго числа девятой луны Матахатиро вышел из додзё и отправился на восток. Пройдя через квартал Токуэмон, он дошел до берега реки возле Третьего моста, там тихо присел на корточки и приготовился ждать.

Ему давно стало ясно, что О-Рин и мужчина, с которым она в тот вечер пришла в корчму, действуют сообща. После нескольких дней пристального наблюдения он понял, что этот тип слоняется вокруг додзё каждый вечер.

С наступлением сумерек мужчина появлялся со стороны Второго моста и, смешавшись с толпой, долго наблюдал за входом в дом Нагаэ. Иногда он до позднего вечера прятался под карнизом крыши или возле черного хода, а затем через квартал Токуэмон шел к Третьему мосту, переходил на другой берег реки и исчезал в квартале Мидори. Поступь у него была мягкая и бесшумная.

Сидя в зарослях сухого мисканта на склоне, резко уходящем вниз к реке, Матахатиро почувствовал, как сначала в ноги, а потом и выше начинает закрадываться холод. Обхватив руками колени, он время от времени потирал замерзшие ладони. Тусклый свет редких фонарей, отраженный водами канала Татэкава, выхватывал из темноты зыбкие очертания Третьего моста.

Мужчина должен был уже вот-вот появиться, но сегодня он почему-то запаздывал. Матахатиро знал, что могло его задержать. Ближе к вечеру к Нагаэ пришли новые гости: три самурая в походной одежде. Это, видимо, и были Масэ, Фува и сын Тюдзаэмона Ёсиды по имени Саваэмон, о прибытии которых упоминалось в разговоре, подслушанном Матахатиро.

Шпион, надо полагать, тоже догадался, что эти трое только что прибыли из Камигаты,[68]68
  Камигата – общее название региона Киото-Осака.


[Закрыть] поэтому сейчас, скорее всего, стоял, прижавшись ухом к дощатой стене дома Нагаэ, в надежде подслушать, какие известия принесли новые гости.

Людей на мосту почти не осталось. Матахатиро твердо решил, что убьет шпиона, как только тот появится.

Разумеется, наняв Матахатиро в помощники, Нагаэ не возлагал на него обязанностей телохранителя, поэтому на убийство его толкал не долг, и даже не сочувствие благородным целям ронинов – в столь решительных действиях он никогда не руководствовался одними эмоциями.

Была другая причина. Этим шагом он надеялся исправить одну серьезную ошибку, которую, как ему казалось, он совершил за время работы у Нагаэ. Напившись, Матахатиро разболтал О-Рин все, что ему было известно о школе своего хозяина.

Матахатиро не знал, с каких пор додзё Нагаэ попал под подозрение О-Рин и ее спутника. Видимо, они начали наблюдать за домом еще до той встречи в корчме, а потом решили, что не лишним будет втереться в доверие к человеку, который работает в интересующем их месте. Не исключено, что к тому времени они и так уже знали большую часть из того, что впоследствии услышали от Матахатиро.

Но все могло быть и по-другому. Что если именно его болтовня возбудила подозрения шпионов и заставила их усилить наблюдение за додзё? Недаром они до сих пор стараются еще глубже завлечь его в свои сети.

Матахатиро не помнил, о чем он рассказывал О-Рин. Если эти разговоры касались додзё, он вполне мог поведать ей о Тёдзаэмоне Нагаэ, упомянуть о собраниях общества взаимопомощи, да еще, чего доброго, ляпнуть, что эти собрания выглядят весьма подозрительно.

Эту ошибку необходимо было исправить, причем, не дожидаясь окончания срока службы. Разумеется, в глубине души у Матахатиро оставались сомнения, правильно ли он поступит, если убьет человека, который не имеет к нему прямого отношения, пусть даже этот человек – шпион, но он не видел иного способа отвести угрозу от ронинов Асано, которым оставался один шаг до осуществления долгожданной мести – ведь угрозу эту породила его собственная неосторожность. Ни Нагаэ, ни его товарищи пока не замечали опасности.

Мысленно доказывая себе, что его решение – единственно правильный выход из положения, Матахатиро вдруг услышал тихие шаги. Спустя мгновение он увидел того самого мужчину. Он вышел со стороны набережной, прошел прямо над головой затаившегося Матахатиро и направился к мосту.

Только Матахатиро приготовился выскочить на дорогу, как тут же мимо него быстрее ветра промчались еще двое. Матахатиро торопливо заполз обратно в заросли мисканта и стал наблюдать.

Мужчины, оба одетые, как горожане, настигли шпиона прямо перед подъемом на мост и подошли к нему вплотную. Шпион шарахнулся в сторону, пытаясь убежать, но в этот момент в воздухе сверкнуло острое лезвие кинжала. Один мужчина обхватил беглеца сзади, зажав ему рот рукой, а второй, навалившись спереди, вонзил ему в грудь кинжал и несколько раз повернул его.

Несколько мгновений все три фигуры, замерев, стояли у входа на мост. Тело шпиона дважды изогнулось в судорогах, но стоявший сзади мужчина не ослабил хватки.

Мужчины переглянулись, после чего быстро оттащили труп к каменной ограде на краю моста и осторожно опустили его в воду. Раздался тихий всплеск.

Не говоря ни слова, мужчины пошли назад той же дорогой, по которой явились сюда. Когда они проходили мимо, в отраженных водой отблесках света Матахатиро сумел разглядеть их лица. Первым был худой лавочник из квартала Аиои по фамилии Кандзаки, а вторым – юноша, который приехал из Камигаты и поселился в доме Нагаэ. Тогда на сходке все называли его Окано. Через мгновение фигуры мужчин растаяли в темноте.

Видимо, вышло так, что ронины Асано сами прознали об этом шпионе, который день за днем вынюхивал их тайны. Матахатиро не пришлось даже пальцем пошевелить. Убийство было быстрым и безжалостным.

Задумавшись, Матахатиро еще какое-то время сидел в своем убежище. Он думал о том, что ему опять посчастливилось прикоснуться к тайне ронинов клана Асано. Ронинов, которые не проиграли в невидимой миру схватке с силами, стоящими за Кирой, не отреклись от своей клятвы и не растеряли дух единства на пути к достижению общей цели.

8

Закончив последнюю тренировку и отпустив учеников, Матахатиро взял тряпку и начал по одному протирать деревянные мечи, висевшие на обитой досками стене. Эти мечи использовались для отработки приемов. После этого ему оставалось только получить расчет и навсегда покинуть додзё.

Закатные лучи, которые еще недавно стелились по полу, успели доползти до середины стены, окрасив доски в алый цвет.

«Какими удивительными путями сталкивает меня судьба с этими людьми, – думал Матахатиро, протирая очередной меч. – И вот опять пора прощаться». В этот момент у входа послышались чьи-то шаги. Подняв голову, Матахатиро увидел на земляном полу, перед ступенькой, ведущей в зал, старого самурая, худощавого и седого как лунь. Не говоря ни слова, он смотрел на Матахатиро.

– Вы что-то хотели? – повесив меч на стену, Матахатиро подошел к нему. Это был обычный старик в грязном кимоно и соломенных сандалиях-варадзи на босу ногу. Его загорелое лицо покрывала сетка мелких морщин.

– Вы здесь хозяин? – спросил старик.

– Нет, я помощник мастера.

– Сойдет и помощник, – весело сказал старик. – Не согласитесь ли вы дать мне урок?

– Вы хотите провести учебный бой, – догадался Матахатиро. Старый самурай выглядел точь-в-точь как бродячий мастер единоборств. Такие люди время от времени заходили в додзё, но, как правило, получали отказ. Матахатиро на мгновение задумался, но все же решил отказать и на этот раз:

– Видите ли, мы не проводим бои с мастерами других школ. Мне очень жаль, но вам придется уйти ни с чем.

– Ну вот, куда ни ткнись, везде одно и то же, – широко улыбнулся старик, открыв наполовину беззубый рот. – Никудышные нынче воины пошли. Ни мужества, ни самолюбия…

– Полностью с вами согласен, – улыбнулся в ответ Матахатиро. – Но у нас такие правила.

– Так, может быть, пока никого нет, а? Только вы и я. Чего вам стоит? Времени много не отниму. Давайте же, соглашайтесь! Ну что, можно войти? – продолжал настойчиво упрашивать старик. После недолгих пререканий Матахатиро, наконец, сдался.

– Ладно, входите, – сказал он, рассудив про себя, что легче сразиться, чем тратить время на споры. Кроме того, ему стало интересно, на что способен этот упрямый дед.

Сбросив варадзи, самурай поднялся в зал. У входа он опустился на колени, снял со спины котомку, отвязал меч и положил все это в сторону.

– Защитные доспехи вам нужны? – спросил Матахатиро, когда старик вышел в центр зала.

– Нет, – замотал головой тот, – не нужны.

– Хорошо, – сказал Матахатиро и потянулся к мечу из бамбука, но старик внезапно остановил его:

– Вы извините, но я бы предпочел деревянный меч.

Матахатиро оглянулся и пристально посмотрел на старика. В умелых руках деревянный меч мог стать не менее грозным оружием, чем настоящий.

– Я бамбуковыми мечами не пользуюсь, – с вызовом добавил старик. – Или, может быть, вы боитесь?

Он явно провоцировал Матахатиро, но отступать было поздно. Повернувшись к старику, Матахатиро без слов бросил ему деревянный меч, взял себе такой же и вышел на середину зала. Он почувствовал, как в нем растет напряжение.

Соперники встали друг против друга и взяли мечи на изготовку.

– Матахатиро Аоэ… – неожиданно произнес старик. – Ну что ж, для начала неплохо.

Матахатиро вмиг покрылся холодным потом. Перед ним стоял очередной убийца, подосланный Отоми, старшим самураем его прежнего клана. Только сейчас он понял, в какую западню его угораздило попасть.

– Ты пришел убить меня?

Старик еле заметно кивнул и отступил на несколько шагов. В его стойке не было ни единого слабого места. Матахатиро зафиксировал меч в позиции сэйган. Противники замерли. Тем временем лучи закатного солнца стали Медленно переползать со стены на потолок. Издав дикий клич, старик бросился в атаку. Его маленькое, тщедушное тело обрушилось на Матахатиро, как обломок скалы. В свой удар он вложил столько силы, что Матахатиро только со второго раза удалось отбить его выпад. Ударяясь друг об друга, мечи глухо стучали. Один раз меч старика со свистом пронесся возле уха Матахатиро, едва не задев висок. В ответ Матахатиро одним ударом переломил противнику несколько ребер. Он понял это по звуку.

Противники разошлись, и старик, не теряя времени, начал новую атаку. На этот раз он целился Матахатиро в бок. Он кое-как удерживал меч в нижней позиции, поскольку уже не мог поднять рук из-за сломанных ребер. Матахатиро что было сил подпрыгнул вверх и в прыжке обрушил свой меч на голову соперника, мгновенно раскроив тому череп. Отлетев назад, старик упал навзничь и, проехав спиной по полу, остался лежать без движения.

Приподняв локоть, Матахатиро вытер со лба пот и только в этот момент обнаружил, что в углу зала стоят Нагаэ, Окано и еще несколько человек.

– Кто этот старик? – спокойным голосом спросил Нагаэ. – На обычную схватку не похоже.

– Убийца. Из родных мест подослали…

– Вот оно что. Здорово вы с ним разделались.

– Я немного запачкал пол. Прошу меня простить.

– Ничего. Мы все уберем, – ответил Нагаэ и неожиданно веселым тоном добавил: – А стоимость уборки вычтем из вашего жалования.

Покуда они разговаривали, Окано с товарищами взялись за дело. Тело старика завернули в соломенную циновку и куда-то унесли. Несколько человек принялись оттирать с пола кровь. По всему было видно, что такую работу им приходится выполнять не в первый раз.

Как оказалось, говоря о плате за уборку, Нагаэ просто шутил. Он не только сполна заплатил Матахатиро, но еще и добавил к его жалованию два бу. Получив расчет, Матахатиро вышел из додзё.

По самому дну полутемного города, отсвечивая белесым светом, текли воды канала Татэкава. Поднявшись на Второй мост, Матахатиро невольно посмотрел вниз. После того, как он стал свидетелем убийства шпиона, он подумал, что, может быть, в этих волнах ему доведется увидеть и тело женщины по имени О-Рин.

Но исполненные холодного сияния воды текли и текли, и ничто не нарушало их спокойного течения. Матахатиро лишь сейчас осознал, что этот месяц, полный невероятных событий, наконец-то закончился. Ему захотелось поскорее вернуться домой и хорошенько выспаться.

ПРИСТАНИЩЕ КУРАНОСКЭ

1

Матахатиро не сразу узнал в этой женщине учительницу пения О-Рин.

Он возвращался от Гэндаю Хосои, из квартала Хама в Рэйгандзиме. Пройдя через квартал Коами, он пересек улицу, ведущую в Ирифунэ, миновал кварталы Томисава и Мурамацу и, переходя через ров, вдруг заметил женщину, идущую в четырех-пяти кэнах впереди него.

Фигура женщины была необыкновенно хороша: покатые плечи, тонкая талия, ровная прямая спина – настолько изящная, что от нее трудно было отвести взгляд.

Матахатиро обратил на нее внимание не случайно. Во-первых, женщина шла в том же направлении, что и он – в сторону Рёгоку, так что не заметить ее было трудно, а во-вторых, любоваться женщиной со спины можно было безо всякого стеснения, не думая о том, что скажут окружающие. Но главная причина, пожалуй, была все же в другом. Глядя на походку этой женщины, Матахатиро заметил одну странность.

Как это обычно и бывает на городских улицах, толпа прохожих вокруг то сгущалась, то редела. Однако, оказываясь в толпе, женщина начинала быстро семенить мелкой поступью, ловко избегая столкновения со встречными людьми, а выходя на менее людные участки, напротив, замедляла шаг.

Такое необычное поведение не оставляло сомнений в том, что женщина наверняка за кем-то следит. Матахатиро не потребовалось много времени, чтобы понять, за кем. Впереди нее шел высокий седовласый мужчина сорока с небольшим лет, по виду похожий на лекаря. Рядом с ним шагал помощник, держа в руках сундучок для лекарств.

Троица проследовала дальше, в квартал Янокура-Енэдзава. Они шли тем же маршрутом, что и Матахатиро, поэтому невольно вышло так, будто он следит за женщиной, которая, в свою очередь, следила за лекарем и его помощником.

Мужчин и женщину разделяло значительное расстояние, тогда как между женщиной и Матахатиро было не больше четырех-пяти кэнов. Разумеется, у Матахатиро и в мыслях не было за кем-либо шпионить, поэтому он продолжал идти своим обычным размеренным шагом.

Видимо, звук его шагов и заставил женщину оглянуться. Слегка повернув голову, она лишь мельком посмотрела на Матахатиро и тут же отвела взгляд. Неизвестно, успела ли она увидеть Матахатиро – настолько мимолетным было движение ее головы. Но ему этого мгновения хватило, чтобы узнать женщину.

«Это же… О-Рин!» – подумал Матахатиро, чувствуя, как в душу закрадывается легкая тревога.

С первых дней повторной восьмой луны и до начала девятой Матахатиро довелось служить помощником мастера в школе фехтования в пятом околотке квартала Хаяси. Школу содержал один из ронинов бывшего клана Асано по имени Хорибэ. В доме, совмещенном с залом для тренировок, он устраивал тайные встречи со своими соратниками. Именно тогда Матахатиро и познакомился с О-Рин. Правильнее сказать, она сама с ним познакомилась, чтобы разузнать, что за люди приходят в дом к Хорибэ.

Однако, незадолго до окончания работы в додзё, Матахатиро стал свидетелем убийства напарника О-Рин, помогавшего ей шпионить за ронинами. После этого О-Рин исчезла, и Матахатиро никогда ее больше не встречал.

Неизвестно, заметила ли его О-Рин, однако теперь он и в самом деле решил проследить за ней. Замедлив шаг, он чуть поотстал и с этой минуты старался не выделяться из толпы. Он был уверен, что даже в самом людном месте уже не потеряет из вида ее тонкую и прямую спину.

Идущие впереди мужчины внезапно нырнули в боковой переулок. Женщина, не раздумывая, последовала за ними.

В глубине узкого переулка, залитого лучами предзакатного солнца, можно было различить играющих детей. Но трудно было сказать, куда вела эта дорожка – на задворки соседней улицы или в тупик.

«Если это тупик, то дело плохо», – подумал Матахатиро, стоя на углу и наблюдая за удаляющимися фигурами. Собравшись с духом, он решительно вошел в переулок. Пусть его заметят, пусть он даже встретится с О-Рин – что будет, то будет.

Главной причиной, по которой его тянуло идти за этими людьми, было опасение за жизнь О-Рин.

Даже после службы в додзё у мастера Хорибэ, Матахатиро не торопился причислить себя к сторонникам ронинов Асано. Он хорошо понимал их решимость отомстить за покойного господина и даже отчасти восхищался их твердыми убеждениями и сплоченностью, проявления которой ему несколько раз доводилось видеть собственными глазами, но вот желания влиться в ряды мятежных ронинов у него никогда не возникало. Матахатиро считал, что с этими людьми он не связан ничем, кроме работы, на которую, к слову сказать, его наняли за мизерную плату – один бу за три дня, – да и эта единственная нить прервалась, как только он ушел из додзё.

Он и сам не был уверен в своем завтрашнем дне. Из родного клана он бежал, прознав о заговоре против князя и убив человека. Вдобавок за ним по-прежнему охотились тайные убийцы, посланные одним из заговорщиков, управляющим замка Танго Отоми. Один такой убийца разыскал Матахатиро даже в школе фехтования, но, как и его предшественники, был повержен в смертельной схватке.

Потому-то и выходило, что, живо интересуясь деяниями ронинов Асано, Матахатиро, тем не менее, не торопился протягивать им руку помощи. Да они и сами, как ему казалось, не стремились завоевывать новых сторонников.

По этой же причине он не питал никаких особых чувств и к О-Рин – женщине, шпионившей за ронинами. Один раз, правда, они с Гэндаю Хосоей здорово напились за ее счет, однако потом, встретившись с О-Рин в корчме, Матахатиро вернул ей все, что они задолжали.

Но даже после окончания работы в додзё Матахатиро не раз посещали тревожные мысли о судьбе этой женщины, которую он про себя считал шпионкой из лагеря Кодзукэноскэ Киры.

Источником его беспокойства послужило то самое хладнокровное убийство напарника О-Рин, совершенное ронинами Кандзаки и Окано прямо на глазах у Матахатиро.

Для ронинов Асано наступал переломный момент – со дня на день из Камигаты в Эдо должен был прибыть их предводитель Кураноскэ Оиси. Произошедшее на глазах у Матахатиро убийство со всей ясностью показывало, что ронины беспощадно расправятся с любым, кого уличат в соглядатайстве.

Но для О-Рин, хоть она и была самой настоящей шпионкой, Матахатиро вовсе не желал подобной участи. Предостеречь ее он не мог, поэтому оставалось только втайне надеяться, что она сама почует грозящую ей опасность и станет держаться подальше от додзё Хорибэ.

Через несколько дней после окончания работы в додзё Матахатиро устроился ночным сторожем в усадьбу к одному хатамото, которая находилась с внешней стороны замковых ворот Тораногомон. Постепенно тревожные думы об О-Рин оставили его. В восьмую и повторную восьмую луну в эту усадьбу несколько раз залезали воры, поэтому новая работа требовала полной отдачи.

И вот теперь эта случайная встреча. В первый момент Матахатиро хотел окликнуть О-Рин, но, увидев, что она занята делом, передумал. В то же время он понимал, что уже не сможет пойти дальше по своим делам, сделав вид, что ничего не заметил. Он не сомневался, что О-Рин снова следит за ронинами Асано и понимал, насколько опасно ее занятие.

Лекарь и его спутник вошли в маленький жилой дом. О-Рин, не останавливаясь, проследовала мимо, и, дойдя до конца переулка, свернула направо.

Матахатиро ускорил шаг. Из двери дома, в которую только что вошли мужчины, высунулся какой-то краснолицый старик и внимательно оглядел улицу. Сединой он походил на того лекаря, однако был пониже ростом и пошире в плечах. Старик бросил на Матахатиро косой, полный подозрительности взгляд. Он был немного сгорблен, одет в безрукавку, без хакама и без короткого меча, и все же с первого взгляда было понятно, что это самурай.

На мгновенье встретившись с ним глазами, Матахатиро прошел мимо. Он зашел за угол – и остановился в растерянности. За этим поворотом дорога и в самом деле заканчивалась тупиком. Вокруг не было ни души.

Матахатиро медленно пошел вперед, вглядываясь в стоящие по обеим сторонам тупика дома. Три дома с правой стороны и четыре с левой. Далее переулок упирался в черный дощатый забор, за которым виднелась лишь черепица соседних крыш.

Лучи заходящего солнца не проникали в этот закуток, поэтому здесь уже царил полумрак. Было тихо.

Матахатиро так и не понял, в какой из этих домов вошла О-Рин. Отчаявшись, он собрался, было, уходить, как вдруг услышал женский голос:

– Господин Аоэ. Сюда, сюда.

Подняв глаза, Матахатиро увидел, что в доме, напротив которого он стоял, сбоку от входа было приоткрыто выступающее окно, а за решетчатым переплетом стояла О-Рин и, обнажив в улыбке белые зубы, махала ему рукой.