Текст книги "Байкер (СИ)"

Автор книги: Светлана Крушина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

Он не стал расписывать подробности увиденного, сказал только, что, хотя лицо было сильно изуродовано (Брай выстрелил под челюсть), он сразу узнал брата. Как врач, Чандра прекрасно представляла, на что был похож труп. Ей стало жалко мальчишку: увидеть обожаемого брата мертвым, да еще в таком чудовищном виде! А вот Брая ей было ничуть не жаль. Во всем, что с ним случилось, он был виноват сам.

– М-да, – сказала она тихо, когда Дани надолго замолк – то ли закончив рассказ, то ли собираясь с силами для продолжения. – Пожалуй, такого я от Брая не ожидала. Если б меня спросили, то я сказала бы, что он скорее бы на байке со скалы спрыгнул или, что лучше, завел бы с горя гарем душ на сорок. Ты уверен, что он сам застрелился? Может, его убили?

– Кому бы это могло понадобиться? – сипло возразил Дани.

– Мало ли. Сам говоришь, в последнее время он вел себя неадекватно, нахамил кому-нибудь…

– Это можно выяснить и потом, – сухо прервал ее Рэндалл. – Теперь важно другое. Диана знает?

– Нееее… – Дани замотал головой почти испуганно. – Не знаю, как ей сказать…

– Может, и не говорить ей ничего? – предложила Чандра. – Пусть пока думает, что он пропал. Или уехал в другой город. А вот когда родит, тогда и скажем…

– Нет, не годится. Вдруг найдется идиот, который решит порадовать ее свежей новостью? Нельзя же приставить к Диане круглосуточную охрану… Вот что. Я сам ей скажу. Чандра, отвезешь меня?

Ну вот и все, подумала Чандра, и черта с два теперь он куда уедет из города. И после этого разговора отношения его с Дианой выйдут на новый виток… это уж как пить дать. И что прикажете делать? Отказаться везти? Не сейчас, так через месяц он все равно к ней придет… Чандра горячо пожалела, что застрелился Брай, а не его смазливая сестрица. Все-таки, похоже, девчонка своего добьется, и заполучит таки папашу для отпрыска…

– Отвезу, – сквозь зубы буркнула Чандра. – Прямо сейчас поедем?

– Да, – Рэндалл, опираясь на стол, стал подниматься, и тут же с одной стороны к нему кинулся на помощь Дани, а с другой – протянула руку Чандра. Он поколебался мгновение и выбрал мальчишку, оперся на его плечо. Чандра, придав лицу безразличное выражение, подала ему костыли. – Дани, ты с нами?

Часть 4. Глава 8

Глава 8

– Чандра, нам надо поговорить, – сей сакраментальной фразой Рэндалл нарушил молчание, длившееся уже с четверть часа. Он расположился на заднем сиденье, и Чандра не могла видеть его лицо, да и не очень-то хотела. Как не хотела и затевать разговоры.

– Давай потом, когда вернемся.

– Потом может не получиться. И вообще будет поздно…

– Что поздно?

– Все поздно. Хочу, чтоб между нами не оставалось никаких неясностей.

Не поворачивая головы, Чандра бросила косой взгляд на Дани, скорчившегося на переднем пассажирском сиденье. И приспичило же заводить разговоры личного характера при мальчишке… Вон, и так уже навострил уши.

Чандра со злостью вжала педаль газа в пол. Двигатель дико взревел, джип дернулся и, рискуя опрокинуться на кочках, стал набирать скорость.

– Если собираешься остаться у Дианы, – крикнула Чандра, не слишком уверенная, что ее голос вообще слышен за ревом двигателя, – то так и говори! Чего уж там! Никаких неясностей!

– Диана здесь ни при чем! – Рэндалл тоже повысил голос и подался вперед, насколько было возможно. Ветер трепал его отросшие волосы и заставлял щурить глаза. – Я хочу, чтоб ты знала, что я тебе благодарен за все! За все! Обязан по гроб жизни! Если тебе что-то нужно, только скажи – я все для тебя сделаю! Но быть вместе мы не можем! Никак!

Чего-то подобного Чандра и ожидала. И он еще будет говорить, что Диана здесь ни при чем! Она горячо пожалела, что джип не может ехать быстрее; двигатель работал на пределе. А хорошо было бы разогнаться и взлететь. А потом ухнуть… вниз… вдребезги… Она замотала головой и злобно ощерилась, отгоняя глупые мысли. Вот еще! Не дождется!

– Ничем ты мне не обязан! Понял? Ничем! И не нужна мне твоя благодарность! А быть вместе – с чего ты взял, что я этого хотела?

– Мне показалось…

– Вот именно – показалось! – отрезала Чандра. – Это был секс ради секса! И все!

Вот – и пусть подавится.

– Хорошо! – помолчав, сказал Рэндалл. – Я рад, что ошибся.

Он снова откинулся назад и не сказал больше ни слова, пока кипящая от возмущения Чандра не остановила джип в переулке рядом с домом Дианы. Там он молча, не попросив о помощи, попытался неуклюже выбраться с сиденья. Чандра нарочно не стала поворачиваться и сидела каменным изваянием, делая вид, будто ничто на свете ее не касается. И ждала – с замиранием сердца, но черта с два она бы в этом призналась, – каждую секунду, что вот сейчас Рэндалл хлопнется носом в землю, не удержавшись на непослушных еще ногах. На ее счастье, Дани мухой вылетел из джипа, бросился к Рэндаллу и снова, как полчаса назад, подставил ему плечо. Чандра вновь подумала о потерявшей хозяина дворняге. Мальчишка, простая душа, простит другу все… возможно, даже и предательство.

Поколебавшись, Чандра пошла в дом следом за ними. Неизвестно, как примет Диана новость; и хорошо, если рядом будет кто-нибудь, способный оказать медицинскую помощь, да просто элементарно вывести из обморока.

Девушку они нашли в спальне. Самые жаркие часы дня она пережидала, погрузившись в дремоту; дремала и сейчас, положив голову на вытянутую вдоль матраца руку. С минуту Рэндалл смотрел на нее с непонятным выражением лица, при виде которого у Чандры немедленно заболели зубы; затем тихо сказал в пространство, ни на кого не глядя:

– Лучше нам поговорить наедине.

– Но… – затрепыхался было Дани, но Чандра железной рукой вытащила его из комнаты, зло зашипев на ухо:

– Не лезь, ты здесь никому не нужен.

Вдруг смягчилась – мальчишка-то со своей любовью ни в чем не виноват, – и добавила:

– Сделаю тебе пока кофе. Хочешь?

– Не хочу, – понуро ответил Дани.

– Выпей кружечку, тебе не повредит.

Дани позволил отвести себя на кухню и усадить за стол. Чандра по-хозяйски полезла шарить в шкафчиках, прислушиваясь к тому, что происходит в спальне. Но, что бы там ни происходило, она не услышала ни звука. Если между Рэндаллом и Дианой шел какой-то разговор, говорили они очень тихо.

Если говорили. Чандра не исключала возможности, что они банально целуются.

В ту секунду, когда кофе поднялся пенной шапкой над краями турки, из спальни донесся приглушенный вскрик, и вслед за этим – бурные рыдания. Дани вскочил, побледнев, но Чандра снова схватила его за плечо:

– Сиди! Без тебя разберутся.

Как ни в чем не бывало, разлила кофе по чашкам, одну поставила перед мальчишкой. Сжимая в ладонях свою чашку, села напротив и уставилась на Дани с неожиданным любопытством.

– Ч-что? – мальчишка смутился и даже покраснел под ее взглядом.

– Слушай, Дани, а у тебя есть подружка?

– Э-э-э…

– Ну, тебе хоть кто-нибудь нравится? В твоем возрасте, знаешь ли, положено на девчонок заглядываться. А Рэнд, по-моему, на девчонку совсем не похож.

Дани покраснел еще сильнее, став пунцовым, и опустил голову так низко, что чуть не нырнул носом в чашку с кофе.

– С чего ты…

– Я же не дура. Думаешь, так трудно догадаться? Да у тебя все на физиономии написано… Одного не пойму – что ты в нем нашел, в Рэнде-то? Даже оставив в стороне тот факт, что он – не девушка, – что в нем хорошего-то? А, Дани?

– А ты сама-то… – буркнул мальчишка.

– Я-то? – Чандра мрачно ковырнула пальцем исцарапанную пластиковую столешницу. – Теперь и сама не знаю. Терпеть не могу трусов.

– Это Рэндалл-то трус? – возмутился Дани, мгновенно позабыв собственную печаль и бросаясь на защиту друга.

– А то кто ж? Трус, потому что ответственности боится. Боится допустить кого-либо к своей драгоценной персоне – еще бы, вдруг привяжешься, потом, не дай бог, страдать придется. Никого и никогда он к себе не подпустит, так и заруби себе на носу.

– Ты так говоришь, потому что он тебя отшил…

– Разве только меня? Ты посмотри, бабы от него только и отлетают… Ни одна не задержалась. Даже твоя сестра… ведь что бы Рэнд ни говорил, все равно он ее любит. Только и ее не подпустит, факт. Даже, особенно – ее.

– Да почему-у-у? – почти взвыл Дани, обиженый то ли за Рэндалла, то ли за сестру. – Ведь он ей прямо признался, что любит! Значит…

– Да ничего это не значит, – оборвала его Чандра. – Признался, обжегся – и все, больше не признается. А если б и не обжегся… что, думаешь, надолго его хватило бы? Сойдись они, и через месяц-другой он замучил бы бедную Ди самоедством. Уж поверь мне, я не один месяц на него любуюсь тет-а-тет.

– Тебя, однако, не замучил…

– Я – не Диана. Тут характер нужен… Впрочем, и мне все это надоело до чертиков. Не хочу быть сиделкой! Пусть кто-нибудь другой с ним возится.

Словно в ответ на ее слова, в коридоре послышался стук костылей и неверные, шаркающие шаги. А спустя минуту в дверном проеме возник Рэндалл – мрачный и как будто даже осунувшийся за то короткое время, что Чандра его не видела.

– Поезжай домой, – тихо сказал он ей. – Меня не жди, я останусь.

– Насовсем? – вырвалось у Чандры. Ну, так она и знала!..

– На день или два. Там видно будет. Диане сейчас лучше не оставаться одной.

У Дианы есть брат! – хотела сказать Чандра – и промолчала. Чего уж, и так все понятно.

– Ладно, – проговорила она спокойно и даже равнодушно. – Вот только кофе допью, и поеду.

– Прости, – еще тише сказал Рэндалл.

А вот этого уже Чандра стерпеть не могла. Она вскочила, вспыхнув от злости, и еле сдержалась, чтобы не запустить в него чашкой с кофе.

– "Прости"? Ты говоришь мне "прости"? Да ты… да иди ты! Дани, я уезжаю. Скажи сестре, что посмотрю ее позже. Может, через пару дней.

– Какая муха тебя укусила? Я не понимаю…

– И не поймешь! – отрезала Чандра. – Счастливо оставаться…

Рэндалл проводил ее тяжелым взглядом и, нахмурившись, повернулся к Дани.

– Что это с ней? Ты что-нибудь понимаешь?

– По-моему, ты ее обидел, – робко предположил юноша.

– Это я могу, – согласился Рэндалл. – Ну что, пустите меня к себе пожить? Не выставите за дверь?

Дани тут же воспрянул, как начавший было вянуть цветок, политый заботливой рукой.

– Что ты! Живи сколько хочешь!..

Диана и хотела бы горевать по брату, да никак не могла. Она так устала от его истерик и пьяных выходок, что, услышав страшную новость, испытала только тупое недоумение – как же так, Брай, всегда полный жизнью до краев, и вдруг мертв? – которое позже сменилось тихой грустью по ушедшему брату. Именно ушедшему, поскольку мертвым его Диана не видела, и легко было представить себе, что Брай уехал в другой город. Частью сознания она понимала, что ее чувства не совсем нормальны, но кому какое дело? Если так легче и ей, и другим. Разве лучше было бы, если б Дани пришлось утешать ее, льющую слезы сутки напролет?

Но даже самой себе Диана не призналась бы, что боль потери почти затмила радость от близости любимого человека. Когда Рэндалл попросил разрешения остаться у нее на пару дней, Диана и удивилась, и обрадовалась – и чуть не запрыгала до потолка. Однако, она нашла в себе силы сдержаться и повести себя спокойно. Сдержанное поведение, надеялась она, понравится Рэндаллу больше, чем неумеренный восторг. Она не понимала, почему он попросился пожить у нее, и боялась спугнуть его, а значит, и свое счастье… Если б она слышала последний разговор Рэндалла с Чандрой, то, возможно, сделала бы какие-нибудь выводы, пусть и неверные; но ей оставалось только теряться в догадках.

Спустя неделю Диана все еще недоумевала. Рэндалл прочно обосновался в доме и, казалось, взял на себя роль погибшего старшего брата; но чего ради? Ни один, самый дотошный и пристрастный наблюдатель не заподозрил бы в нем никаких чувств к Диане, кроме братских или дружеских. Даже сама Диана – а кто мог быть пристрастнее? – искала и не находила в нем никаких намеков на любовную страсть. Так чего же ради он обидел Чандру (Диана уже знала от брата об их ссоре), с которой его связывала, по меньшей мере, дружба?.. Приехав осмотреть пациентку через три дня после переселения Рэндалла, Чандра не сказала с ним и слова и демонстративно не смотрела в его сторону. Он тоже с ней не заговаривал, но держался как ни в чем не бывало, словно никакой ссоры и не произошло. Диану почему-то это задело. Ведь Чандра выхаживала его уже дважды, и он мог бы не вести себя, как неблагодарная сволочь. Нет, Диана ни в коем случае не упрекала его, но все же ей было обидно за Чандру. Она даже перестала воспринимать ее как соперницу… Чандра очень удивилась бы, узнай она, какие чувства вызывает у противной девчонки.

На новом месте Рэндалл освоился очень быстро; Диана, переехав в мастерскую, некоторое время чувствовала себя не совсем в своей тарелке, Рэндалл же будто жил в ее доме всю жизнь. Это ощущение он сумел внушить и брату с сестрой.

Он никогда не просил о помощи, хотя часто в ней нуждался. По мнению Дианы, ему очень не помешал бы уход хорошей сиделки – но Чандра и по прошествии месяца ни разу не поинтересовалась его самочувствием, а если и смотрела в его сторону, то взгляд ее скользил по нему, как по пустому месту; – а Диана не смела предлагать ему помощь, опасаясь его обидеть. Зато Дани, как ни странно, этого совершенно не боялся и вообще общался с Рэндаллом без прежней робости. Да и тот стал гораздо снисходительнее к мальчишке, и если обращался с просьбами, то только к нему; Диану же сам опекал более, чем она в том нуждалась. Со стороны их маленькое "семейство" (включая Чандру) смотрелось, вероятно, весьма странно. Да только смотреть было некому, жили они очень замкнуто. Диана и Рэндалл никуда не выходили, только Дани продолжал свои ночные загулы, но домой никого не приводил. Друзей, кроме Рэндалла, у него по-прежнему не было.

Спустя месяц, когда Рэндалл отбросил свои костыли и пошел сам, хоть неуверенно и прихрамывая, Чандра снова не проявила к этому ни капли интереса, пусть даже чисто медицинского. Они продолжали упорно игнорировать друг друга, так что Диане, в конце концов, стало больно на это смотреть. Она долго молчала, боясь сунуть нос не в свое дело, но всякому терпению приходит конец. Однажды она выбрала минуту, показавщуюся ей подходящей, и завела разговор с Чандрой на интересующую ее тему (к Рэндаллу она так и не осмелилась подойти с этим).

– За что ты злишься на Рэнда? – спросила она, когда Чандра закончила ее осматривать и мыла руки. На ответ она не особо надеялась, но Чандра, не поворачивая головы и сосредоточив все внимание на тоненькой струйке тепловатой воды, фыркнула:

– За то, что он болван.

– Не понимаю… – недоуменно протянула Диана.

– Чего тут понимать. Болван и есть. Намутил, накрутил… а расхлебывают другие. Между прочим, в смерти твоего брата виноват по большей части Рэнд, голову на отсечение даю.

– Что ты такое говоришь?

Чандра нарочито тщательно закрыла кран и повернулась, промокая руки видавшим виды полотенцем. Ее глаза горели недобрым изумрудным пламенем.

– Брай ведь терпеть его не мог. А Рэнд сделал все, чтобы его знакомые думали, будто мы с ним вместе. И Брай взревновал меня к нему, понимаешь? Взревновал так, что попытался его убить – и сшиб его с байка; а когда не получилось убить Рэнда, попробовал прикончить меня – чтоб, мол, не досталась никому. Но и со мной ничего у него не получилось, и тогда… – Чандра многозначительно помолчала, без капли сочувствия глядя в наполнившиеся слезами глаза Дианы. – Не пойму только, зачем Рэнду понадобилось это представление. То есть, сначала я подумала было, что он это все всерьез, но после…

– Что после?

– Он заявил, что нам с ним не по пути, – недобро усмехнулась Чандра. – Заявил так и сбежал сюда, к тебе… Только ты, девочка, нос не раскатывай – с тобой ему тоже не по пути. Сбежит и от тебя, вот увидишь… причем в ту минуту, когда ты менее всего будешь этого ждать.

– Ты так говоришь, потому что он тебя бросил… – не очень уверенно проговорила Диана.

– Думаешь, ревную? – Чандра пренебрежительно махнула рукой. – Вот еше. Баба с возу, кобыле, знаешь ли, легче. Меньше проблем и нервотрепки.

– Я тебе не верю…

– Это уж как тебе угодно. Забирай его, владей, пользуйся – если сможешь – я слова не скажу.

Из всего сказанного Диана уяснила, что, во-первых, на самом-то деле Чандра к Рэндаллу очень не равнодушна; а, во-вторых, возможно, что и Рэндалл к ней тоже не равнодушен…

Роды начались, как это часто бывает, совершенно неожиданно. Диана проснулась душной ночью от ноющей боли внизу живота и в пояснице и некоторое время лежала, прислушиваясь к ощущениям. Сонные мысли текли лениво и неохотно. Боль то накатывала, то отступала, и, вроде бы, усиливалась; пока Диана наконец не сообразила, что вон оно, началось! Сон с нее тут же слетел, уступив место панике. Чандра далеко, ничего не знает… да и вообще, ночь на дворе! Что делать, ждать утра, когда придет Дани, чтобы послать его за Чандрой? Или ехать к ней самой? А если не доедет? А если утром уже будет поздно?..

Охая то ли от боли, то ли от страха, Диана сползла с постели и побрела по комнатам в надежде на чудо: а вдруг Дани решил сегодня сделать перерыв в загулах и остался дома?

Но Дани она, конечно, не нашла; нашла только Рэндалла, спящего в одной из комнат. Будить его она побаивалась, но больше за помощью обратиться было не к кому. Диана робко потрясла его за плечо, и он тут же приподнялся на локте, сонно моргая:

– Что случилось?

– Началось… кажется… – только и смогла пролепетать Диана.

– Началось? Что? А… понял, – Рэндалл, потирая лицо, сел на кровати и озабоченно уставился на девушку. – Что делать-то надо? Дани дома?

– Дани нет. Надо, чтоб Чандра…

– Привезти ее сюда? – он быстро просыпался. – Или лучше тебя к ней отвезти?

– Не знаю… ох! – Диана схватилась за поясницу, настигнутая новым, уже весьма чувствительным приступом боли. – Наверное, лучше ее привезти. Не знаю, смогу ли я…

– Понятно. Садись, – поднявшись, он потянул Диану за руку к освободившейся кровати. – Или ложись, как тебе удобнее. А я поеду… только, знаешь, мне придется взять байк Брая.

– Конечно, бери… – машину брата нашли в пустоши и пригнали его приятели спустя несколько дней после его гибели. – Только постарайся побыстрее. Мне страшно…

– Не бойся, мы вмиг, – совершенно неожиданно для Дианы, Рэндалл ласково провел ладонью по ее волосам и быстро вышел из комнаты, даже не накинув рубашку (спал он, как и у себя в мастерской, всегда в джинсах). Срученная новым приступим боли, Диана медленно опустилась на постель. Ей предстояло пережить множество страшных часов; к страху перед предстоящим испытаниям прибавилась тревога за Рэндалла: сумеет ли он справиться с байком, достаточно ли он окреп для ночной поездки?

Но это вскоре перестало ее занимать. Счет времени Диана быстро потеряла, и о Рэндалле позабыла, сосредоточившись на боли, которая накатывала волнами, с каждым разом усиливаясь. Она закрыла глаза – так было легче – и считала про себя: вот сейчас отпустит… а сейчас начнется снова… Казалось, это длится вечно и никогда не окончится. Диане уже не было страшно; хотелось только, чтобы боль, наконец, ушла.

Склонившееся над ней лицо Чандры она видела мутно, сквозь пелену боли, и даже не смогла обрадоваться подоспевшей помощи. На это уже не оставалось сил…

Утро застало Рэндалла и Чандру на кухне. Чандра цедила уже третью кружку кофе, вид у нее был замученный, под глазами лежали круги. Рэндалл выглядел ненамного лучше, хотя у него-то ночь выдалась не столь деятельная. Намучившаяся Диана спала в своей комнате, под боком у нее тихонько сопел туго спеленутый крохотный человечек.

Рэндалл кофе почти не пил, зато курил беспрестанно, чем начинал понемногу бесить Чандру. Отмахиваясь ладонью от сладковатого дыма, она сердито сощурила на него глаза.

– И где только ты берешь эту дрянь? У тебя ее целый склад, что ли?..

– Выращиваю, – без улыбки отозвался он.

Бойкот, объявленный ему Чандрой, закончился в ту минуту, когда среди ночи она открыла ему дверь, разбуженная оглушительным стуком, даже грохотом. Ее взбесило, что он принял это как само собой разумеющееся, но не выяснять же отношения у постели рожающей Дианы. Теперь, когда все закончилось, Чандра решила не замыкаться снова в молчании, а выяснять, наконец, все – до конца.

– Пацан-то не в маму уродился, – проворчала она, имея в виду новорожденного сына Дианы. – Светленький.

Рэндалл, не выпуская из губ сигарету, промычал нечто, что можно было с некоторой натяжкой принять за согласие. Восторга на его лице, как и следовало ожидать, не появилось.

– Теперь-то, наверное, никуда не поедешь? – пошла в лобовую атаку Чандра.

– Поеду, – неожиданно возразил Рэндалл. – И как можно быстрее. Вот только транспорт подыщу…

– Ничего себе. А девчонка-то со своим мелким на кого останется?

– У нее брат есть. И…

– Ну, ну, договаривай. На меня рассчитываешь ее повесить, да?

Рэндалл только голову опустил, и Чандра вторично испытала острое желание запустить в него кружкой. Жаль только было кофе – вкусный и еще горячий.

– То есть, ты хочешь, чтоб я тут берегла Ди для тебя? Пока ты не соизволишь вернуться?

– Я вернусь. И почему – для меня?

– А для кого ж? – мрачно вопросила Чандра. – Для себя, любимой, что ли? Это ж ты к ней неровно дышишь. Или будешь отнекиваться?

– Ни к кому я не дышу неровно.

– Смелости признаться тебе не хватает, вот что. Не понимаю только – почему?

Рэндалл пожал плечами.

– Думай, что хочешь.

Да тут и думать было нечего. Чандре давно уже было все ясно. Только не понимала она – хоть убейте, не понимала! – почему Рэндалл отнекивается от своих чувств. Не отказывается говорить, а именно отнекивается, как будто и нет ничего. Хотя даже слепому было ясно, что Диана для него – больше, чем сестра.

Но, с другой стороны, зачем он тогда уезжает?

В эту минуту Чандра поняла, что чем дольше будет думать на эту тему, тем сильнее запутается. И придется и ей тоже подхватываться и нестись в другой город, подальше от знакомых, чтобы разобраться в себе… да только как тут понесешься, когда на тебя буквально повесили ничего не смыслящую в жизни девчонку с беспомощным младенцем?

– Ну и сволочь же ты, Рэнд! – разъяренной кошкой прошипела она. – Перекладываешь ответственность со своих плеч на чужие? Думаешь, всю жизнь так проживешь? Не выйдет!

Вместо ответа Рэндалл встал и направился к двери. Чандра думала уж, что он так и уйдет, но в дверях он повернулся и проговорил:

– Никто ведь не заставляет тебя нянькаться с Дианой? Ты вольна остаться или уехать. Но я немножко тебя знаю и думаю, что ты останешься.

Тут уж Чандра не выдержала. Как ни жаль было кофе, а все-таки запустила она в Рэндалла кружкой. Целилась она в голову – уж очень он ее взбесил, и плевать уже было на возможные травмы; если что, пусть лечится сам, – но промахнулась, и кружка разлетелась на осколки, ударившись о притолоку. Рэндалл не успел даже отпрянуть и только ошеломленно посмотрел на темные струйки, потекшие по стене. Затем быстро взглянул на Чандру и, не сказав ни слова, вышел.

Вернувшегося спустя полчаса Дани ожидал сюрприз. Вернее, даже несколько. Главный сюрприз, в виде крохотного комочка, посапывал под боком у Дианы. Второй сюприз обнаружился на кухне, где стену пятнали коричневые потеки, а на полу в небольшой грязно-коричневой лужице валялись черепки. И, наконец, третий сюрприз, в дым пьяный Рэндалл, расположился на диване в гостиной, сложившись чуть не вдвое и обхватив руками голову. Напился он с горя или на радостях, было непонятно, но Дани решил не выяснять. Он постоял в дверях, созерцая разлохмаченный затылок, покачал головой и тихонько удалился.

Впрочем, натюрморт на кухне однозначно свидетельствовал о состоявшейся там недавней бурной беседе. Легко даже было догадаться о действующих лицах: кроме Чандры, никто не стал бы швыряться чашками. И целью ее, кроме Рэндалла, больше никто не мог быть. Значит, опять он сказанул ей что-нибудь этакое, доброе и заковыристое в своем роде…

Диана же спала долгим и глубоким сном, более похожим на забытье. Ей не было никакого дела ни до пьяного Рэндалла, ни до его ссоры с Чандрой, тем более что она их разговор и не слышала, так же как и приход брата. Проснулась она, только когда заворочался и запищал, набирая громкость, малыш у нее под боком. Тогда, совершенно не задумавшись, словно проделывала это каждый день по десять раз в течение всей жизни, Диана дала ему грудь и снова погрузилась в блаженную дремоту.

Ближе к полудню Дани заглянул к ней и, увидев, что сестра не спит, спросил, не нужно ли ей чего. Диана попросила попить. Дани мухой полетел на кухню и, обернувшись в мгновение ока, долго стоял у постели сестры и с удивлением разглядывал маленькую сморщенную мордашку и белый невесомый пушок на голове у младенца. Он-то всегда думал, что дети появляются на свет толстыми и розовыми щекастыми карапузами с лихими кудряшками на макушке.

– Какой-то он… – Дани, не находя слов, неопределенно покрутил рукой.

– Какой? – со слабой улыбкой поинтересовалась Диана.

– Маленький очень. Я думал, побольше будет. Вот такой хотя бы, – Дани показал размер.

– Такой будет, – пообещала Диана. – Через полгодика где-то, думаю, – она помолчала, с нежностью глядя в белобрысую макушку, потом тихо спросила: – Чандра ушла уже?

– Ушла.

– Надо бы поблагодарить ее. Я так и не сказала ей спасибо…

– Успеешь еще. Придет, и не раз. А как ты назовешь маленького? Придумала уже?

– Конечно, Брайаном, как же еше, – Диана сказала это с такой убежденностью, что Дани немедленно устыдился: и как он вообще мог об этом спрашивать?

Он все ждал, что сестра спросит о Рэндалле, и заранее боялся вопроса, но она как будто забыла о нем. Видимо, все ее мысли были поглощены маленьким существом, похожим на гусеничку в своем коконе из пеленок – да это было и понятно, и вполне естественно.

Диана пролежала в постели до вечера, отдыхая и смирно поджидая Чандру – накануне, вручая девушке малыша, та запретила ей вставать без особого разрешения. День прошел тихо и спокойно. Ребенок почти все время спал, просыпаясь лишь для того, чтобы пососать грудь; едва не каждый час Дани заглядывал к сестре узнать, не нужно ли ей чего. Он бы и вовсе остался сидеть у ее постели, но она то и дело сама погружалась в блаженную дремоту, и он не хотел ей мешать.

Перед темнотой приехала хмурая Чандра. Не вступая ни в какие посторонние разговоры, она сразу прошла к Диане и быстро осмотрела и ее, и малыша.

– Все у вас хорошо, – ответила она на робкий вопросительный взгляд девушки. – Всем бы так роды переносить. Можешь вставать, только потихоньку. И не переутруждайся, пусть Дани делами займется.

Сказав это, она стремительно вылетела из комнаты, даже не выслушав благодарности. Диана подумала, что у нее, должно быть, у самой какие-то неприятности; и пожалела, что ничем не может ей помочь.

В этот день Рэндалл так и не зашел к ней. Девушке очень хотелось его увидеть, но она решила сдержаться и не вставать до утра, тем более что все еше ощущала слабость. Она уснула, гадая о причинах его нежелания заглянуть к ней хотя бы на минутку, чтобы просто поинтересоваться ее самочувствием.

Наутро, однако, Рэндалл был первым, кого она увидела, проснувшись. Диана открыла глаза и обнаружила его понуро сидящим у своей постели. Лицо его было хмурым и показалось Диане слегка опухшим, словно с похмелья.

– С добрым утром, – стоило Диане приподнять голову от подушки, он встрепенулся и улыбнулся, хотя и весьма хмуро. Для него утро было явно недобрым – похоже, он мучился головной болью. – Прости, что не пришел вчера. Я…

– Все хорошо, – Диана ласково коснулась его руки. – Все равно вчера я почти весь день спала.

– Твой малыш… – Рэндалл перевел взгляд на спящего младенца. – Он совсем не похож на тебя…

– Он еще очень маленький и ни на кого не похож. Подрастет – будет видно.

– Да… наверное.

Рэндалл замолчал и застыл в неподвижности, словно готовился к чему-то, для чего требовалось крайнее напряжение всех его сил. Диана не торопила его, ждала терпеливо, хотя у нее вдруг зародилось предчувствие, что вот сейчас, через минуту или две, определится течение ее жизни – не навсегда, но надолго, может быть, на несколько лет. От нескольких слов Рэндалла зависело, что будет с нею дальше.

Вдруг он шумно вздохнул и запустил пятерню в волосы надо лбом, взлохмачивая их.

– Я… пришел попрощаться, – проговорил он тяжело и медленно – и так же тяжело и медленно поднял глаза на Диану. Она поразилась тому, какой измученный у него взгляд. Видимо, прошедшая ночь выдалась нелегкой, и он совсем не спал.

– Попрощаться? – повторила она, все еще на что-то надеясь. – Ты возвращаешься в мастерскую?

– Нет. Я уезжаю. Совсем.

– Ах вот что… – грустно сказала Диана. – Мне казалось, ты передумал…

– Просто отъезд пришлось отсрочить из-за нашей… ссоры с Браем. А в остальном, ничего не изменилось.

– Почему не изменилось? Память же к тебе вернулась?

– И все равно мне нужно уехать, – упрямо повторил Рэндалл. – Хотя бы для того, чтобы разыскать сестру. Если, конечно, она жива… А потом, когда найду ее, я вернусь. Помнишь, я обещал тебе? Я от своих слов не отказываюсь.

– Вернешься… – прошептала Диана, опуская глаза, – к Чандре? Или…

– Не знаю. Ничего я не знаю, Ди. Чандра теперь меня к себе на пушечный выстрел не подпустит, и она права. Советую тебе крепко подумать; быть может, тебе лучше последовать ее примеру.

– Я никогда…

– Не зарекайся, – оборвал ее Рэндалл. – И вообще, поговорим об этом после. Пожалуйста.

Диане очень хотелось расставить все точки над "i" сейчас же, немедленно, но она ясно видела, что разговор этот мучителен для Рэндалла, и если она станет на него давить, он сорвется в очередной психоз от неумения справиться с эмоциями. В конце конце, у нее есть его обещание вернуться и продолжить разговор – и тогда уже все выяснить окончательно, – а в вероломстве его никогда не обвиняли, при всех его недостатках. И Диана сочла за лучшее сменить тему на более нейтральную.

– На чем же ты поедешь? Твой байк…

– В полной исправности. Ему досталось гораздо меньше, чем мне. Пока я отлеживался у Чандры, ребята наткнулись на него в пустоши и отогнали к мастерской. Он на ходу и ждет меня.

– Но ведь ехать так далеко! Может, тебе лучше еще немного подлечиться?

– Хватит с меня лечения. Уверяю, я вполне здоров.

Диана не стала спорить и убеждать его в обратном, хотя, на ее взгляд, Рэндалл вовсе не казался вполне здоровым человеком. Удерживать его было бесполезно, она это понимала. И как знать, быть может, это поездка в самом деле ему необходима – смена обстановки позволит ему разобраться в себе, понять, чего же он сам хочет.

– Что ж, тогда – доброго пути, – кротко проговорила Диана.

– Спасибо, что не стала удерживать, – отозвался Рэндалл, вставая. – Я уеду сегодня вечером.