Текст книги "Сердце во тьме (СИ)"

Автор книги: Светлана Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

  – Почему вы раньше не рассказали мне?! – она бросила укоряющий взгляд на иностранца. – Тогда я бы не ушла никуда!

  – Кстати, не находишь странным, что ты смоталась потому что приехал твой парень, а после началась вся эта чертовщина в квартире? – на губах иностранца появилась обманчиво дружелюбная полуулыбка. – Кстати, а парень на такси приехал?

  – На своей машине, – саркастично отчеканила Маша, раздраженно тряхнув волосами.

  – Значит, в баре, смотря с друзьями футбол, он, болея за любимую команду, даже не глотнул пивка? – приподнял угольно-черную бровь иностранец.

  – Нет, выпил немного.

  – И сел за руль?

  – Да! Будто так никто не делает! Тем более он же не в дрова надрался! – едва сдерживая злость, воскликнула Маша и прищурилась:

  – Это что допрос? Ты меня что, подозреваешь?

  – Именно, – ровным тоном ответил Маркус. Катя до боли сжала руки в кулаки, так что ногти впились в кожу.

  – Да как ты можешь?! – яростно вскричала Маша. – Я люблю Катю и никогда бы не причинила ей вред! Ты хоть понимаешь, как сейчас оскорбил меня?! Твои обвинения беспочвенны! Если я покинула квартиру, это еще не значит, что я ведьма!

  – Так давай проверим, кто ты есть и все убедимся в твоей правоте, – также спокойно продолжил иностранец. Его лицо оставалось непроницаемым. – Всего – то нужно сделать пару небольших глотков твоей крови.

  – Маркус, прекрати! Я же сказала: это не она. Разве не видишь? – Катя вцепилась в руку иностранца. Но он высвободил ладонь и четко, резко произнес:

  – Ты любишь ее, а любовь часто слепа и надевает на глаза своей жертве розовые очки.

  – Ах, кровь тебе нужна! – ядовито бросила Маша. После быстро умчалась на кухню и вернулась с небольшим ножом и чашкой. Прежде чем Катя сделала попытку остановить ее, резко полоснула лезвием по запястью. В чашку закапала кровь, окрасив белоснежные днище и стенки в алый цвет. Потом перевязала порез носовым платком и протянула чашку бесстрастно наблюдающему за творящимся безумием иностранцу.

  – Подавись, упырь! Или мало? Может всю кровь выпустить? – слова сестры так и сочились ядом.

  – Спасибо, достаточно – саркастично поблагодарил Маркус и в один глоток осушил содержимое чашки. Потом отдал ее обратно Маше и равнодушно выговорил:

  – Ты не ведьма. Прости.

  Ответом ему послужила звонкая пощечина. Глаза иностранца казалось стали еще холодней. Но он промолчал и даже не пошевелился.

  Потом Маша развернулась и пошла на кухню, проговорив:

  – Теперь хочу, чтобы вы мне все рассказали в подробностях.

  Маркус не пошел за ней, а направился в залу, где сел на диван и, положив руку на подлокотник, сжал пальцами переносицу.

  Катя подошла к нему, осторожно присела рядом и положила руку на тыльную сторону его ладони.

  – Отстань, – раздраженно процедил он, даже не взглянув на нее, грубо сбросил конечность. – Оставь меня одного.

  Катя прикусила губу и отвернулась. Хотела подняться и уйти, но словно неведомая сила не давала сдвинуться с места. Мерно тикали часы на стене, из кухни доносился тихий разговор Маши и Дмитрия, с улицы раздавался приглушенный привычный машинный гул. Маркус сидел не шевелясь, словно замерз и покрылся толстым слоем льда. Он злился и напряженно думал о чем-то.

  – Если ты разозлился из-за того, что получил от Маши пощечину... – несмело начала Катя, бросая на иностранца осторожный взгляд.

  – Да причем тут это? По роже я получил заслуженно. Пусть не терплю, когда женщины допускают подобную вольность, но поступок Маши меня ни капли не волнует. Сейчас это мелочь. Если бы пощечина Маши вызвала гнев, то я бы ответил ей, а не сидел тут. Только ответное действие тебе бы не понравилось, – немного хрипло произнес Маркус и все-таки посмотрел на Катю, и убрал руку с переносицы, положив ладонью вниз на подлокотник. – Меня заботит, то, что мы в тупике. У нас нет ниточек, ведущих к ведьме. Она может залечь на дно, чтобы восполнить потраченные силы, и если терпелива, то в следующий раз ударить может и год спустя, тогда когда мы не будем готовы и решим, что она отступила. Я живу по принципу, что нельзя расслабляться пока враг жив, но готова ли ты волочить свое существование? Вздрагивать от каждого шороха и постоянно ждать нападения колдуньи? Уверен, что нет. Поэтому мы должны поймать ее и как можно скорее, – взгляд Маркуса немного смягчился, и холодные глаза потеплели, точно на подтаявшем снегу появились едва заметные проталины. Иностранец нежно обхватил лицо Кати ладонями. – Должна быть зацепка. Ты должна вспомнить, кто косо смотрел на тебя и не обязательно в последние месяцы. Даже в прошлом году. Ведьма могла долго вынашивать план мести. Она использовала сложную магию, а к подобным ритуалам большинству колдуний нужно долго готовиться, набираться сил, иначе они потратят всю энергию на первом же серьезном ритуале. Вряд ли ты перешла дорогу древней ведьме, у которой энергетический запас не идет ни в какое сравнение с более слабыми обладательницами магического дара. Такая бы уже давно нас в порошок стерла.

  Катя напрягла память, пытаясь вытащить из недр сознания нужный кусок. Уже не раз размышляла на эту тему, сотни, раз перебирала голове образы знакомых людей. Но ни на ком не могла остановиться. Не вязался никто с личиной ведьмы. Той, которая такими сложными путями, пролив столько крови, пыталась достать ее. Внезапно в голове появился кадр, произошедший летом еще до знакомства с Маркусом.

  В тот день Катя проснулась от криков, доносившихся с лестничной клетки. Услышав голос матери, поспешила туда. Дверь оказалась приоткрыта и в проеме Катя увидела маму и свою бабушку по линии отца. Лицо Ирины Витальевны раскраснелось от гнева и глаза полыхали жгучей яростью. Катя выходить не стала, но не ушла, прижавшись к стене, там, где ругающиеся ее не могли увидеть.

  – Тварь ты неблагодарная! – злобно выплюнула бабушка. – Николай много сделал для тебя!

  – Ага, – саркастично хмыкнула мать. – Оставил на руках с двумя дочерьми, а младшей на тот момент едва год исполнился! Думаете мне легко было?

  – Он алименты исправно платил и приезжал к дочерям, подарки дарил! А ты, что учудила, когда он приехал вчера! С лестницы спустила, сволочь! Да так что Коля споткнулся и головой ударился! А если бы он убился, ты об этом подумала!

  – А что он среди ночи пьяным приперся?! В дверь ломиться начал и картинно орал: 'Лена открой, или я сейчас ее вышибу'. Еще раз в таком состоянии придет, я снова его с лестницы спущу, – пообещала мать.

  – А это из-за тебя он теперь к бутылке порой прикладывается, – гаденько так пропела Ирина Витальевна. – Из-за дочки младшей твоей. Ну ничего, изведу я ее, чтобы больше не было никогда.

  – А ну пошла отсюда! – разъярилась мать.

  Дальше Катя слушать не стала и убежала в комнату. Она всегда страдала от непонятной ненависти к ней отца. Бабушка была строгой женщиной, но видно, что безумно любила сына, а вот к Кате и Маше всегда относилась холодно-вежливо, а чаще словно их и не существовало. Да и видели ее сестры крайне редко. Но всегда боялись. В Ирине Витальевне было что-то отталкивающее, темное.

  Может она ведьма и пытается воплотить угрозу в реальность? Об этом Катя тут же и рассказала Маркусу.

  – Чего же ты раньше молчала? – оживился иностранец. – У твоей бабушке есть весомый мотив, которого не было ни у кого из подозреваемых. Она ради твоего отца старается. Где живет эта Ирина Витальевна?

  Катя назвала адрес.

  – Другой конец города, но для нас это не преграда. Сегодня же поедем с Димой туда, – Маркус немного наклонил голову на бок и провел тыльной стороной ладони по Катиной щеке. – Но пока у нас есть немного времени, чтобы потратить его на себя, – прошептал он. Придвинувшись ближе, коснулся теплыми губами впадинке на Катиной шее. По телу пошли разряды тока, кровь быстрее заструилась по венам, голова начала бешено кружиться. Потом губы иностранца коснулись виска и вновь перешли к шее, чертя дорожку из неспешных, но обжигающих поцелуев. Катя положила одну руку на плечо Маркуса, другую на затылок и прикрыла глаза. Иностранец поцеловал ее в губы, сначала нежно, едва касаясь, а потом более дерзко и напористо. От его близости стало трудно дышать, внизу живота сладко заныло. Сердце отбивало чечетку и отдавалось в висках. Катя до безумия радовалась, что они вместе, что Маркус принадлежит ей, по крайней мере, она надеялась на это. Иностранец запустил руку под футболку Кати, провел ладонью по ее телу, отчего по коже пробежала дрожь. Маркус продолжал ласкать ее, его дыхание стало тяжелым и прерывистым. Он задрал ее футболку и провел дорожку из поцелуев от груди до живота Кати. Затем вновь вернулся к губам, обхватил Катю за талию и прижал к себе.

  – Ну вы бы хотя бы в комнату ушли, – раздался полный насмешки голос Маши.

  Катя резко отпрянула от Маркуса, одернула футболку и потупила взгляд. Щеки горели от стыда. Из-за плеча сестры выглядывал Дмитрий. Что если он успел увидеть? Щеки вспыхнули сильнее.

  Иностранец, вальяжно развалившись на диване, положив одну руку на спинку, другую на подлокотник, нагло ответил:

  – Лично меня свидетели не смущают.

  – Кто бы сомневался, – хмыкнула Маша.

  – Я ничего не видел, – заметив стыдливый взгляд Катя, произнес Дмитрий. Он вообще выглядел неважно, как ей показалось еще с утра, но она так была погружена пережитыми страхами и подозрениями Маркуса о Маше, что не обратила должного внимания. Слишком бледный и он часто тер виски, как и сейчас, словно его мучила боль.

  – Мы пришли за таблеткой от головы. У Димы болит, – пояснила Маша и двинулась к стенке, откуда достала из ящика аптечку.

  – У тебя уже не в первый раз голова болит и все в последние дни, после того как оборотня убили, – протянул Маркус, нахмурившись. – Не думал к врачу сходить?

  – Больно надо. Я же сказал, устаю много. То работа, то охота, – отмахнулся он.

  – У нас, кстати, новый подозреваемый и я хотел съездить с тобой к ней.

  – Так поехали, я же не смертельно ранен, остальное фигня. Тем более таблетка подействует, и я буду как новенький. Не впервой, – заверил Дмитрий.

  – Как знаешь, – пожал плечами Маркус и посмотрел на Катю:

  – Значит, поедем, навестим твою бабушку.

   Глава 21

  – По всей видимости, никого нет дома, – заключил Дмитрий, наблюдая как Маркус уже более пяти минут нажимал на звонок, ждал ответа, а потом снова упорно жал на черную кнопочку. – Или специально не выходит, зная кто мы, и зачем пришли.

  Маркус прижался ухом к прохладной, обитой кожей двери. Тишина. Никаких признаков присутствия живого существа. Даже биения маленького сердца кошки или собаки.

  – Квартира пуста, – мрачно со вздохом произнес Маркус. Посмотрел в отверстие замочной скважины. Открыть замок и проникнуть внутрь не составило бы труда, но взламывать квартиру средь бела дня не выглядело хорошей затеей. Их могут увидеть. В подтверждении его мыслей послышалась тяжелая поступь и шумное дыхание. Кто-то поднимался по лестнице.

  – Не звоните, дома нет никого, – возле них на некотором расстоянии остановилась грузная женщина с клетчатой сумкой, наполненной продуктами. – Колька в командировке. Ира вернется черед два дня.

  – А куда уехала не сказала? – спросил Маркус, встречаясь взглядом с женщиной.

  – Ничего не сказала, только за квартирой попросила следить, – после соседка Катиной бабушки тяжело кряхтя, продолжила преодоление оставшихся ступенек. Слегка оттеснив к стене Маркуса и охотника, прошла к своей двери и, вставив ключ в замочную скважину, бросила через плечо:

  – Давайте идите отсюда. Нечего здесь стоять. Приходите, когда хозяйка вернется.

  Маркус был уверен, что эта женщина позвонит Ирине Витальевне и сообщит о странных гостях, чего допустить нельзя. Если Катина бабушка ведьма, то не должна знать, что они вышли на ее след.

  В мгновение ока он оказался позади соседки и, развернув к себе лицом, произнес, порабощая разум:

  – Ни разговора, ни нас здесь не было. Наши лица навсегда сотрутся из вашей памяти. Сейчас вы пройдете в квартиру и займетесь обычными делами.

  Женщина не отрывая пустого не мигающего взгляда, послушно повторила:

  – Ваши лица навсегда сотрутся из памяти. Вас здесь не было.

  Затем повернулась к двери и принялась ковыряться ключом в замке.

  Маркус кивнул Диме, и они поспешили вниз по лестнице.

  – Интересно и куда смоталась подозреваемая? – задумчиво протянул Дмитрий, когда они вышли из подъезда. – Если она действительно ведьма, то могла поехать туда где есть возможность восполнить потраченные силы.

  – Не имею и малейшего понятия, – глубоко вдохнув прохладного воздуха, выговорил Маркус, направляясь к припаркованной во дворе машине. Нажал на брелоке кнопку и 'Ниссан' дружелюбно пиликнул, мигнув фарами.

  – Я могу вечером подежурить возле подъезда и последить за окнами, как предполагаю, они как раз выходят сюда. Также могу проникнуть в квартиру и поискать что-нибудь, что может доказать вину Катиной бабушки.

  – Один? – изумленно вскинул брови Маркус, отрывая водительскую дверцу 'Ниссана' и бросая из-за плеча взгляд на охотника.

  – Чаще я и работаю один. В автосервисе взял неделю отгула якобы по семейным обстоятельствам, поэтому могу уделять нашему делу все оставшееся после сна и употребления пищи время. А тебе пока я бы посоветовал заняться Катей. Ей не помешало бы отвлечься от заварушки с ведьмой. Осознать, что не все так плохо и мрачно, как кажется на первый взгляд.

  – Предлагаешь устроить ей романтичной свидание? – с иронией спросил Маркус, искривив губы в насмешливой полуулыбке.

  – Уверен романтик из тебя как из меня великая балерина, но за что-то же любит тебя Катя. Значит, ты способен сделать ей приятное, пусть мне и с трудом в это верится.

  – Я подумаю, – сухо протянул Маркус и сел в автомобиль. Хотя мысленно согласился с охотником. Нужно как-то расшевелить Катю и поднять ей настроение. Слишком много свалилось на нее за последнее время. Да и когда она улыбается намного приятнее, чем хмурый и испуганный взгляд, который в последние дни все чаще отражается в кофейных глазах его смертной.

   * * *

  – Думаешь это бабушка ведьма? – отведя локон за ухо, спросила Катя у сестры. Она сидела на кровати, прижавшись спиной к подушке и согнув ноги в коленях. Маша рядом, подогнув под себя ноги.

  – Не знаю. Но эта старая кошелка способна на что угодно. Та еще грымза. Единственный кого она любит – наш папочка. Он хоть не примерный и послушный сынок, но ради него она готова жопу рвать. Да и дьяволу душу продать, только бы нашему ненаглядному отцу хорошо было, – хмыкнула старшая сестра.

  Раздался телефонный звонок, и Катя поспешно взяла телефон. Звонил Маркус.

  – Да, – выпалила, крепко сжав трубку. – Как прошло? Все подтвердилось?

  – Никак не прошло, – мрачно ответил иностранец. Послышалось нечто похожее на чирканье зажигалки. – Никого не оказалось дома и, по словам соседки, твоя бабка еще два дня не появится в квартире.

  – Что теперь?

  – Остается ждать. Дима сегодня подежурит у ее дома и возможно исследует квартиру.

  – А ты?

  – А я заеду за тобой через час, и мы поедем в ресторан 'Акация', – буднично сообщил иностранец.

  – Но... – от неожиданного заявления Маркуса Катя растерялась.

  – Никаких 'но'. Я заказал столик на 17:30. Чтобы я приехал, и ты была при полном параде, – отрезал он и сбросил вызов.

  – Что он сказал? Бабушка ведьма? – спросила сестра и в ожидании ответа прикусила губу.

  – Пока неизвестно. Ее не оказалось дома и вернется она только через два дня, по крайнем мере, по словам соседки.

   – А что ты тогда какая огорошенная, словно кирпичом по голове ударили?

  – За час я должна собраться, мы с Маркусом едем в ресторан.

  – В какой? – полюбопытствовала Маша.

  – В 'Акацию', – обреченно выпалила Катя, отчаянно думая что надеть и при этом не чувствовать себя пугалом среди остальных посетителей ресторана, в который люди со средним достатком не суются. Неужели Маркус не мог выбрать место попроще? Хотя конечно, он же аристократ, за годы жизни среди собратьев привык к роскоши и явно успел соскучиться по ней. Простые кафе его не прельщают. Только не подумал, что Катя никакая не дочь богатых родителей и среди людей с толстыми кошельками ей будет неловко.

  – Ооо, – протянула старшая сестра с ухмылкой. – Кровосос решил раскошелиться. Он знает, что сильно ты его не разоришь, ограничившись самым малым. Я бы на твоем месте оторвалась и заказала все что хочу, ни разу не взглянув на сумму. Раз кавалер приводит в такое место, значит, заплатить может. Так и пусть платит. Не на дорогую лепнину на потолке ведь смотреть приглашает.

  – Сейчас меня волнует больше, что надеть, а не что я там буду есть, – Тяжело вздохнула Катя. – У меня нет ничего подходящего. Есть правда платья...

  – В твой гардероб мы даже заглядывать не станем. Там ничего не подберем, а вот у меня думаю, найдем подходящий наряд, – оптимистично заявила Маша и поднявшись с кровати, потянула Катю за собой. – Есть у меня пара платьев, причем купленных не обычном магазине, а в приличном бутике, за кругленькую сумму. Не за сотню тысяч конечно, намного дешевле, но все же не за два несчастных косаря. И смотреться должно хорошо, короче сейчас я сделаю из тебя девушку под стать состоятельному упырю.

   * * *

  Когда Маша закончила колдовать над ней, Катя затаив дыхание, повернулась к зеркалу. Сестра пожертвовала расшитым стразами черным платьем, длинной выше колена, с асимметричным вырезом горловины. Сидело оно хорошо, плотно прилегая к телу. Маша всегда знала, как правильно подобрать одежду. Катя в который раз убедилась в ее замечательном вкусе.

  Волосы Кати Маша завила плойкой, убрала наверх в виде замысловатой прически и закрепила шпильками с украшением в виде изящных серебристых цветов и жемчугом посредине. В макияже использовала коричневые оттенки теней, прочертила на верхних веках аккуратную линию черным карандашом, нанесла немного румян на щеки. Одним словом Маша создала элегантный вечерний образ. С этой прической, нарядом Катя чувствовала себя по – особенному, более женственной, интересной, какой-то одухотворенной. Она надеялась, что Маркус не будет ей недоволен.

  – Кровосос должен оценить. Убеждена ты будешь не хуже остальных девушек в ресторане. Ты ведь у меня красотка, – заверила сестра, ободряюще подмигнув.

  Настойчивый звонок в дверь помешал ответить. Гулко забилось сердце, по телу пробежала сладостная волна от осознания скорой встречи с любимым. Катя подхватила клатч и, выскочив в прихожую, распахнула дверь и впустила иностранца.

  – Сейчас я только обуюсь и надену пальто, – бросила ему. Маркус разглядывал ее очень пристально. Внутри все съежилось от его прохладного, сканировавшего взгляда.

  – Ты очаровательна, – наконец изрек он.

  – Правда? – с сомнением спросила Катя, прикусив губу и замерев с пальто в руках.

  – Конечно. Ты же знаешь, я привык говорить прямо и честно. Если бы выглядела как чучело, я бы так и сказал. Мне серьезно нравится, – уголки губ иностранца немного приподнялись в слегка ироничной полуулыбке.

  Катя робко улыбнулась. Полностью собравшись и крепко сжав клатч, вышла вслед за Маркусом из квартиры. До ресторана доехали быстро, меньше чем за десять минут. Перед входом Катя немного занервничала.

  – Ты чего трясешься? Не в пасть же чудовища я веду тебя, – усмехнулся иностранец, сжав ее локоть. В выразительных черных глазах плясали смешинки. Маркуса забавляла ее скованность и нерешительность. Ну, а что ему беспокоиться, мало того без комплексом, так еще и рожден в богатой семье. А она из обычной семьи и не привыкла ужинать в дорогих ресторанах. – Никто тебя не съест. Мы просто сядем за свой столик и уделим время друг другу. А все остальные посетили ресторана фон, массовка, тебе не должно быть до них никакого дела. Как и им до нас. Этот ресторан тоже, что и обычная дешевая забегаловка, только с более лучшей кухней, отделкой, высокими ценами и зачастую посетителями с социальным статусом немного выше, чем у большинства людей, населяющих планету. Но это не значит, что простым людям вход воспрещен. Ресторан открыт для всех кто может заплатить по счету. Единственное кого сюда не пустят – это грязных бомжей и оборванцев.

  Катя неуверенно кивнула, и иностранец толкнул дверь. Они вошли внутрь. Тут же подошел официант. Маркус что-то шепнул, и тот указал местонахождение гардероба.

  Катя непослушными руками расстегнула пуговицы пальто, потом иностранец помог снять его, разделся сам и получил от симпатичной женщины средних лет номерки.

  Катя скользнула взглядом по одежде иностранца. Сегодня он надел белую рубашку, расстегнув пару верхних пуговиц, черный пиджак и брюки, на ногах начищенные до блеска узконосые ботинки. Катя почувствовала, как гулко забилось сердце и по телу словно пронесся разряд тока. Маркус так и приковывал взгляд. Чертовски красивый до дрожи в теле.

  Официант подвел к столику, который находился по соседству с угловым столом и, положив меню, карту вин удалился. Посетителей было немного и рядом никого не оказалось, что не могло не радовать. По залу разносилась ненавязчивая тихая мелодия, приятно лаская слух, нежными звуками. Ресторан оказался уютным, отделанным в красно – бордовых тонах. На стенах картины с изображением акаций – розовых и белых. На потолке эффектные люстры – фонари.

  Катя открыла меню, и сразу захотелось его закрыть и отодвинуть подальше, а лучше вообще покинуть ресторан. Цены казались нереально высокими, а большинство названий блюд незнакомыми. Она подняла растерянный взгляд на иностранца.

  – Горячее? Салаты? Десерты? – смилостивившись, решил облегчить задачу Маркус. – На суммы не смотри, не тебе же платить.

  – Салат... Только, чтобы не было мешанины овощей с фруктами, я подобное не понимаю.

  – Ну вот и выбирай, – он, полистав упакованные в файлы листы меню, остановился на странице салатов. – Кроме названий указаны индигриенты. Я редко употребляю человеческую пищу, да и вкусы у нас разные, поэтому не могу ничего посоветовать. Еще одно: не нужно специально останавливаться на самом дешевом. Заказывай то, что действительно хочешь попробовать.

  Пробегаясь взглядом по незнакомым салатам, она наткнулась на 'Цезарь'. Хоть что-то знакомое, его и решила заказать, о чем и сообщила Маркусу.

  – А ты что будешь? – спросила у иностранца. Есть одной ей не хотелось. – Только не говори, что ничего.

  – Хорошо, составлю тебе компанию, – вздохнул он. – Да и на мясо сегодня так и тянет. Жареная говядина с овощами в самый раз. Жаль, только здесь не подают соус из человеческой крови, а то было бы просто шикарно, – глаза Маркуса хищно блеснули. Темная аура стала четче, вызывая холодные мурашки. Катя не боялась иностранца, но когда в нем проступала потусторонняя сущность, инстинктивно бросало в холод, и в мозгу загоралась табличка 'Опасность'.

  Подошел официант и Маркус начал диктовать заказ. Катя, уличив момент, любовалась иностранцем. Маркус обладал благородной, мужественной внешностью, немного резкой, но это ни на грамм не портило его. Ей навилось все и прямой нос, и черный волосы, и даже холодный, дьявольский, но не менее завораживающий, чарующий взгляд. Кроме этого Маркус обладал прямо-таки мистическим магнетизмом. Под его чары попасть легко, а вот разрушить их практически невозможно, они словно черные щупальца намертво вцеплялись в сердце и душу.

  – Какое вино? – вывел из задумчивости Маркус. – Красное? Белое?

  – Красное, – автоматически ответила Катя.

  Иностранец что-то тихо сказал официанту и тот, кивнув, ушел.

  – Вино? Ты же за рулем, – с лукавой улыбкой произнесла Катя, вспомнив допрос, устроенный Маше Маркусом.

  – Твою сестру я просто хотел поймать на лжи. Но считаю, выпивший человек не должен садиться за руль. То, что правительство ужесточает нормы наказания по проблеме вождения в нетрезвом виде, я целиком и полностью поддерживаю. Правда водители как ездили пьяными за рулем, так и ездят, попадая в аварии, умирая и убивая кучи людей. Только я не человек и пара бокалов никак не подействует и не затуманит мое сознание. Чтобы оказаться в полной власти зеленого змея мне нужно выпить очень много крепкого алкоголя. А если нас остановит дорожная полиция и заставит дышать трубку, не беспокойся, прав меня не лишат и вообще отпустят с миром. Путем гипноза я легко могу внушить, что я не пил ни грамма.

  – Так нечестно, – хмыкнула Катя. – Влезать в чужую голову неправильно.

  На губах Маркуса появилась насмешливая улыбка.

  – В таком случае, если действовать честно и не влезать в чужой мозг... – протянул, немного наклонив голову на бок и проведя указательным пальцем по атласной бордовой скатерти. – Пришлось бы перегрызть сотрудникам 'ДПС' горло. А если бы оказались сговорчивыми – дать взятку. Какой вариант больше нравится? Не равнодушно же позволить лишить себя прав. Вампиры живут в человеческом мире, но ваши законы соблюдают поверхностно. Не гнушаемся их, только чтобы не привлекать к себе внимание. В основном мы подчиняемся своим правилам, и плевать хотели на ваше правительство или полицию.

  – Конечно, – усмехнулась Катя. – Станете вы подчиняться 'еде'.

  – Но нет правил без исключений и это исключение – ты, – пристально смотря на нее, ответил он. – Ты третья после отца и деда, кто получил толику власти надо мной. Пускай это мне не нравится и порой хочется выдрать сердце с корнем из груди, но приходится и дальше идти по кривой дорожке, на которую толкнула злодейка судьба.

  Большинство девушек наверно обиделись бы. Ведь Маркус говорит о своих чувствах, как о страшном проклятье. Он не рад, свалившемуся на голову 'счастью' в виде привязанности, зависимости от смертной. Для него любовь – это болезнь. Он не понимает, что любовь это также и дар. Разве нельзя назвать счастливыми двух влюбленных, которые вместе. Они дышат одним воздухом, друг другом, их сердца бьются в унисон. Разве это не чудо? Любовь преображает людей. А Маркус упрямо не хочет это понимать. Но такова его натура. Исправлять поздно. Но Катя любила иностранца таким, какой он есть, и не требовала невозможного. Привыкла к его резкости, ехидности, жестокости. Да и помимо 'черной' в нем существовала и 'белая' сторона. Он мог быть нежным, заботливым. Пусть не читал стихов о любви, не устраивал романтических свиданий, украсив комнату цветами и усыпав пол лепестками, да оно и не нужно. Катя никогда не любила циничных, дерзких, эгоистичных парней, но встретив одного такого, сумела разглядеть за ширмой отрицательных качеств душу, в глубине которой в кромешной тьме горел крошечный лучик света.

  Вернулся официант с подносом в руках. Поставив на стол салат, мясо и бутылку вина, удалился.

  Разлив вино, Маркус приподнял бокал, Катя сжала ножку своего.

  – За чудесный вечер, – произнес иностранец короткий тост и их бокалы с тихим звоном соприкоснулись.

  Катя сделала глоток. Вино оказалось терпким и сладким. Она принялась за салат, при этом украдкой наблюдая за Маркусом. Он поставил бокал и взял вилку и нож. Аккуратно отрезал небольшой кусочек мяса и медленно прожевал.

  – Так и будешь сканировать меня? – спросил Маркус, подняв глаза на Катю.

  – Просто интересно как ты ешь, – она пожала плечами, почувствовав себя неловко, словно ее подловили за чем-то неприличным. – Обычно ты только пьешь и это странно и интересно наблюдать, как ты ешь человеческую пищу. Звучит глупо, да?

  Губы иностранца изогнулись в ироничной улыбке.

  – Главное, чтобы я не чувствовал себя животным в зоопарке или подопытной крысой в лаборатории.

  В этот момент на округлую сцену в противоположенной части зала вышла молодая женщина в черном вечернем платье в пол, позади нее музыканты заиграли мелодию песни Барбары Стрейзант – 'Woman In Love'. Из-за одного из столиков вышла пара на место для танцев, потом из другого.

  – Мне нравится эта песня, – произнесла Катя, наблюдая за танцующими парами и с наслаждением слушая голос и слова исполнительницы.

  – Пойдем, – обреченно вздохнул Маркус, поднимаясь из-за стола и протягивая руку.

  Они встали возле других пар, иностранец обнял Катю за талию, а она положила руки ему на плечи. Они закружились в такт медленной музыки. Так приятно было ощущать теплые и сильные руки на своем теле, вдыхать терпкий древесный аромат любимого парфюма Маркуса. Ей всегда было мало иностранца. Она словно не могла надышаться, насытиться им, хотелось всегда быть рядом, пусть даже вечность. Главное с ним.

'Дорога кажется узкой и длинной,

Когда чувства сильны и двое не в силах оторвать взгляд друг от друга.

Я не замечаю преграду,

Спотыкаюсь и падаю, но отдаюсь тебе целиком.'

  Пела исполнительница на английском.

  Как точны были слова. И дорога впереди казалась узкой и длинной, но также ухабистой и темной. Путь, с которого так легко оступиться и сорваться в пропасть.

'Я влюблённая женщина

И сделаю всё,

Чтобы заманить тебя в свой мир

И удержать внутри.

Это моё право,

Которое я отстаиваю вновь и вновь.

Что я делаю?'

   И действительно, что она делает? Правильно ли поступила, пойдя по зыбкому пути за вампиром?

'Если ты будешь моим навеки,

То в любви я потеряю счёт времени'.

  Но она ни о чем не жалела.

'Нас могут разделять океаны,

Но ты чувствуешь мою любовь, а я слышу, что ты говоришь.

Правда никогда не станет ложью,

Я спотыкаюсь и падаю, но отдаюсь тебе целиком...'

  Вокруг перестало существовать все, кроме чудесной музыки и Маркуса. Все проблемы, страхи исчезли. Разом растворились в воздухе. Катя чувствовала себя по-настоящему счастливой.

  – Спасибо, – заглянув в черные, бездонные омуты, произнесла Катя, когда проиграли последние аккорды песни.

  – За что?

  – За этот вечер. Вокруг нас сгустились тучи, а ты сумел на мгновение рассеять их, вытащить меня из кошмара. Я люблю тебя.

   Глава 22

  – А Маша дома? – спросил Маркус, когда они вошли в прихожую квартиры.

  – Нет, – ответила Катя, повесив пальто на вешалку и разувшись. – Пойду воду включу, чтобы ванну наполнить.

  – Я бы тоже не отказался от ванной, – протянул иностранец, скидывая ботинки. – Освежиться хочется.

  – Хорошо, – улыбнулась Катя. Она чувствовала себя в приподнятом настроении, во власти сладостной эйфории. Вечер в ресторане понравился безумно. Несмотря на скверный характер, Маркус способен дарить приятные подарки. Резкий контраст жестокости, холодности с нежностью и теплом не переставал будоражить сознание. Да еще имелась в нем некая отталкивающая, но в тоже время величественная харизма, неумолимо привлекающая к себе внимание. Свет и тьма, добро и зло уживались в одном теле, в одной душе. Думать о нем, пытаться понять, анализировать его характер Катя могла до бесконечности. Никогда прежде она не встречала таких удивительных, многогранных личностей.