Текст книги "Сердце во тьме (СИ)"

Автор книги: Светлана Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Смирнова Светлана Валерьевна

Любововь во мраке.

Книга 3.

Сердце во тьме

Истина заключается в том, что существует лишь одна высочайшая ценность – любовь. Хелен Хэйес.

Любовь сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь. И. Тургенев.

Лишь тот что-то значит, кто что-то любит. Не быть ничем и ничего не любить – одно и то же. Людвиг Фейербах.

    Глава 1

  – Как насчет страшных историй? – спросила Женя, протягивая руки к тихо потрескивающему костру, оставлявшему замысловатые, таинственные блики на ее лице.

  – Я не знаю ни одной... – протянул Борис, сделав глоток пива из стеклянной бутылки и потянувшись к пластиковой тарелке, на которой лежали румяные, поджаренные на огне кусочки мяса.

  – Мы вроде вышли из того возраста, в котором любят рассказывать глупые детские страшилки, – ядовито бросил Маркус, приобнимая Катю за талию. Она улыбнулась уголками губ и положила голову ему на плечо, смотря на красно-желтые языки пламени, охватившие собранные для костра ветки. Переплела с Маркусом пальцы, наслаждаясь теплом его тела и приятно щекотавшим ноздри древесно-цитрусовым ароматом духов, смешанным с легким запахом горьковатого дыма. Рядом с Маркусом было тепло и спокойно. Он словно наркотик, которым она наслаждалась последние месяцы, не боясь получить передозировку. Маркуса никогда не было слишком много и никогда не будет. Катя понимала, что нельзя так любить, особенно вампира, коим и являлся этот иностранец. Высоко взлетать – больно падать. Но она ничего не могла поделать с чувствами к нему, хотя столько раз пыталась выкинуть их из сердца. Но они прочно засели внутри, глубоко пустив корни. Катя встречалась с Маркусом и до сих пор до конца не верила в свое счастье. Они пара. Катя жила настоящим и не думала о будущем, боялась заглядывать в туманную неизвестность, ведь там она могла оказаться одна, без него.

  Катя слегка мотнула головой, отгоняя непрошенные мысли и возвращаясь к реальности.

  Снова потрескивавший костер, оранжевые языки пламени, высокие сосны, уходившие далеко вверх, к темному вечернему небу, на котором среди редких облаков висела полная луна, заливавшая местность холодным серебристым сиянием.

  – Я предлагаю рассказывать не выдуманные истории, а основанные на реальных событиях. Так интереснее и страшнее... однокурсница Маркуса таинственно улыбнулась. – Одну я знаю. Причем события происходили в нашем городе, в одной из школ. В той, в которой ты учишься, Катя. История о призраке Павла Адеева, – Женя пристально посмотрела на нее. Катя почувствовал, как по коже пробежал холодок, принесший с собой мелкую дрожь. Она теснее прижалась к Маркусу и сильнее сжала его пальцы. Еще в начальных классах она много слышала от старшеклассников о призраке убийцы, который неупокоенный обитал в стенах школы. Правда, никто ни разу не видел его. К душещипательным рассказам учеников, которые якобы встречали призрака в коридорах Катя относилась с недоверием и считала выдумкой. Но раньше, до знакомства с Маркусом она не верила в мистику. Теперь многое изменилось. Катя знала – мир полон сверхъестественных существ, опасных хищников, питающихся людьми. Вампиры далеко не единственные. Существуют твари куда кровожаднее и безжалостнее.

  Когда Женя произнесла имя Павла, сердце йокнуло, запнулось и пропустило удар. Внутри шевельнулась тревога и необъяснимая паника. Катя и раньше слышала это имя, но оно не вызывало подобных чувств. Может это предупреждение? Должно случиться что-то страшное, связанное с Павлом Адеевым?

   Еще несколько месяцев назад Катя не обратила бы на это внимания, посчитав проснувшимися детскими страхами, ведь в начальных классах она жутко боялась встречи с призраком. Но после всего, что произошло с ней, Катя стала больше прислушиваться к предчувствиям и снам. Ведь многое сбывалось, слишком много для простого совпадения.

  – Ты напряжена, твое сердце колотится быстро и беспокойно. Что с тобой? – шепотом спросил Маркус, обжигая кожу дыханием и нежно почти несомо целуя в висок. Немного отстранился и прибавил с насмешкой:

  – Неужели во всем виновата страшилка, которую рвется рассказать Женя?

  – Нет... все хорошо, – растерянно улыбнулась Катя, бросив на него взгляд и встретившись с бездонной чернотой его таинственных и холодных глаз.

  Губы иностранца скривились в усмешке, но он промолчал и в ожидании обещанной истории посмотрел на однокурсницу.

  – Трави, давай уже свою байку, – голос прозвучал небрежно.

  – Все началось в 1984 году. Тогда Павел Адеев был учеником сто двадцать пятой школы, и когда все случилось, перешел в десятый класс, – начала рассказ Женя, откидывая упавшую на лоб русую прядь волос. – Он всегда был изгоем, с самого первого класса. Тощий, нескладный, очень скромный, не способный дать отпор обидчикам. Дети могут быть жестоки и способны в этом легко переплюнуть взрослых. У него не было друзей. Он оставался всегда один. Павлу сильно доставалось изо дня в день, все годы обучения. Но он терпел и держал все в себе. Но никто не знал, что у всего есть предел. Грань, переход за которую вызовет взрыв ядерной силы, способный убить всех кто так сильно ненавистен. Тех кто мешал нормально существовать, дышать, разрушил все планы и надежды, испортил много лет жизни. Паша был хорошим мальчиком, но с годами его сердце чернело, в нем копилась ненависть и однажды она переросла в желание отомстить обидчикам. Заставить их мучиться и страдать, так же как они заставляли его. Павел стал одержим местью и начал вынашивать страшный план. Он не считал обидчиков людьми, только мразью, отравившей его жизнь. Уродов, которых нужно наказать, чтобы стало легче дышать, чтобы освободиться от вечных задеваний, выставлений на посмешище перед классом и всей школой. Паша устал. Ему надоело приходить домой в синяках, образовавшихся после избиения одноклассниками. Надоело причинять боль родителям, заставлять их переживать и волноваться. Он придумал план и вскоре, будто подарком судьбы, появилась возможность воплотить его в жизнь. Близился день учителя, и класс должен был выступить на посвященном ему концерте. Обидчики Адеева участвовали в нем. Паша все тщательно продумал. Накануне концерта, выступающая с номером группа одноклассников, допоздна задержалась на репетиции. Школа уже опустела. Не осталось никого кроме кучки учеников и дремавшего в своей коморке охранника. Все складывалось как нельзя лучше. Павел пробрался в здание школы и затаился, из укромного места, наблюдая за репетицией одноклассников. Когда один из них отошел в уборную, Адеев подкрался со спины и ударил его молотком по голове, потом затащил тело в подвал. Одноклассник был еще жив, тогда Павел избивал его своим оружием до той поры, пока он не перестал дышать. После одна девушка собралась домой и Паша настиг ее в коридоре... Оставшиеся двое, устав ждать, ушедшего в уборную друга, пошли его искать и также были убиты... Все тела Адеев перетащил в подвал. Ходят слухи, что он рыдал там над мертвыми одноклассниками. Не потому что жалел о совершенном. Совсем нет. Павел был рад, что обидчиков больше не существует. Размазывая по лицу слезы, смешанные с чужой кровью, он рыдал, потому что из-за них стал чудовищем, убийцей. Он повесился на трубе в том же подвале. Ходит легенда, что он теперь и живет там, из-за страшного преступления и греха самоубийства, застрявший между мирами живых и мертвых. А с приходом темноты его можно увидеть в школьных коридорах. Говорят он способен убить того, с кем столкнется. Ударить молотком и затащить в подвал...

  Женя замолчала и обвела взглядом расположившихся вокруг костра друзей.

  Под тихим ветром заколыхались и зашелестели деревья, словно разговаривая друг с другом. Хлопанье крыльев где-то невдалеке и карканье ворона показались Кате дурным предзнаменованием. Холод прошелся по телу и на сердце стало еще тревожней.

  Но может после всего пережитого она просто стала мнительной и суеверной? Ведь не все предчувствия и странности объясняются мистикой. Потусторонний мир существует, но нельзя всегда все сваливать на него. Чаще все кроется в самом человеке, в затаенных в глубине души страхах, переживаниях, а нечистая сила оказывается совершенно не причем.

  Дурное предчувствие могло просто быть обманом сознания, вызванным внутренним переживанием, что все хорошее когда-нибудь заканчивается. Ведь уже около пяти месяцев Катя встречалась с Маркусом, и никто не пытался их убить, похитить или принести в жертву. Пусть она и встречалась с вампиром, порождением тьмы и ночи, но снова чувствовала себя обычной девушкой, которая любит, общается с друзьями, учится, потихоньку готовится к выпускным экзаменам. Все опасности, проблемы преодолены и остались позади. Чем дольше длилось спокойствие, тем сильнее крепло чувство, что судьба просто дала передышку, затишье перед бурей.

  – Как история? Неужели не жуткая? – с интересом спросила Женя, проведя ладонью по немного курчавым русым волосам Артема, положившего голову ей на колени.

  – Сойдет для баек у костра, – пожал плечами Борис и сделал очередной глоток пива.

  – Банальный, неинтересный рассказ про слабого, никчемного придурка, не способного за себя постоять и в итоге сошедшего с ума, – саркастично ухмыльнулся Маркус и презрительно скривился:

   – Стало даже противно. Павел как был бесхребетным трусом, так им и остался. Пусть и нашел смелости, чтобы отомстить. Это должен заметить, вызывает микроскопическую долю уважения. Но как ты упомянула, он подкрался к одному из обидчиков со спины. Что-то подсказывает, что и к остальным также. Павел хотел мести, но нервничал, боялся заглянуть мучителям в глаза, боялся показаться, ведь ему могли дать отпор. Ничтожный слабак. Это мое предположение, но думаю так и было... А вообще отличная тема для дешевого, избитого вдоль и поперек сюжета ужастика. Напиши сценарий, Евгения, авось какому-нибудь чокнутому режиссеру понравится. Знаменитой станешь, денег заработаешь.

  – Ты невыносим, Маркус, – бросила Женя беззлобно с долей иронии. – Порой удивляюсь, как удается не только общаться с твоей персоной, но и учиться в одной группе?

  – Загадка природы, – насмешливо ответил он и, бросив взгляд на Катю, шутливо прибавил:

  – Не задерживайся в школе допоздна, иначе можешь встретить в полутемных коридорах призрака шизанутого ботаника и убийцы. Он тюкнет молоточком по голове и затащит в подвал. Наверно там у вас уже горы трупов накопились.

  – Как ты его терпишь, Катя? – вздохнул Борис и иронично произнес, подмигнув:

   – Так и хочется вырвать тебя из лап этой ехидной сволочи.

  – Протянешь хоть руку, пожалеешь, – усмехнулся Маркус, сузив глаза. – Можешь считать меня жадным, но своим я делиться не стану.

  – А что сделаешь, морду начистишь? – с вызовом осведомился однокурсник.

  – Горло перегрызу, – таинственно улыбнулся иностранец, обнажив ровные белые зубы. Голос звучал весело, но слышались едва заметные угрожающие и холодные нотки. Катя знала, что если переступить ему дорогу, он с легкостью выполнит сказанное. Когда-то человеческая жизнь ничего не стоила для него. Не стоит и сейчас. Пускай многое изменилось в его жизни, но злить Маркуса не следовало.

  Он никогда не был смертным, родился вампиром, но это не значило, что он сильно отличался от людей. Внешне Маркус выглядел как обычный человек и не являлся живым мертвецом. Его сердце билось также как и у смертных, и он также нуждался в кислороде. Правда действительно испытывал жажду человеческой крови и чтобы жить, держать себя в форме, должен был ей питаться. Такова его природа. Радовало, что Маркус последние несколько лет не убивал людей ради крови, а употреблял лишь донорскую. Катя бы никогда не смогла быть с ним, если бы это было не так. Она ведь тоже смертная и жизни людей дороги ей.

  Истинную сущность Маркуса могли выдать глаза – холодные, кружащие голову, словно бездонная пропасть. Самое интересное черного цвета, не темно – карего, а именно черного, совершенно нельзя было понять, где заканчивается радужка и начинается зрачок. Суеверный человек сказал бы – дьявольские глаза, и оказался бы прав. Даже у вампиров подобный цвет радужки являлся редкостью. Глаза чернели, но лишь при проявлении истинной сущности. Маркус как-то со смешком упоминал, что одна знакомая его матери, сказала, что в нем много тьмы, даже для вампира, поэтому они черные, причем с самого рождения. Но, по его мнению, это суеверная ерунда. А цвет глаз достался ему от прадеда – старейшины, одного из самых древних вампиров, живущих на земле. У тех, кто был ближе к самым первым представителям их вида, у всех были черные глаза. А в случае Маркуса просто сыграла роль наследственность. Но он опасен и Катя никогда не забывала об этом, пусть и не боялась, зная, что ей он не причинит вреда. Он сам говорил это и она верила. Если раньше сомневалась, теперь уже нет. Катя доверяла ему и надеялась никогда не пожалеть об этом.

  – Зверюга, – хмыкнул Артем, выпрямляясь и лениво потягиваясь. – Тебе нужно не адвокатом становиться, а следаком. С таким лютым характером только преступников колоть. Увидев лишь один твой жуткий взгляд, признаются во всех злодеяниях и даже в тех, которые не совершали. Раскрываемость дел у тебя будет отменная, уж поверь мне.

  – Я подумаю над этим, – уголки губ иностранца вздернулись.

  Прохладный ветер коснулся кожи, заставил Катю вздрогнуть и обхватить себя руками.

  – Замерзла? – с участием спросил Маркус, немного склонив голову на бок.

  – Немного, – честно призналась она.

  – Тогда перебирайся ко мне на колени, – на губах иностранца вновь появилась полуулыбка.

  Катя пересела к Маркусу и, прижавшись к его груди, ощутила ровные удары сильного сердца. Ей всегда нравилось слушать его сердцебиение. Оно дарило покой и умиротворение. Рядом с Маркусом всегда будто электричество повисало в воздухе. Катя сама ощущала себя вампиром. Правда которому не нужна кровь, чтобы жить. Она питалась энергией, которую дарили присутствие иностранца и чувства, которые испытывала к нему.

  – Уже поздно, – заметил Артем, посмотрев на экран мобильного телефона. – Думаю пора закругляться и ехать домой баиньки.

  – Согласна, да и все холоднее становится, – поежилась Женя.

  – И выпить больше нечего, – протянул Борис, задумчиво повертев пустую бутылку.

  – Вечно только об этом и думаешь, – тоном полным сарказма бросил Маркус. – Сопьешься скоро и сдохнешь под забором.

  – Не беспокойся, – сухо ответил Борис, одарив иностранца мрачным взглядом.

  – А я и не беспокоюсь, мне плевать, ведь твоя жизнь, не моя. Просто сказал очевидное.

  Они не часто собирались с однокурсниками Маркуса, но Катя давно заметила, что к Борису он относится хуже, чем к остальным. Женя говорила, что раньше эти двое пусть и не были лучшими друзьями, но их общение протекало легче. Она догадывалась, почему они стали прохладно относиться друг к другу. Все началось еще тогда, когда жизни Кати и Маши угрожала 'не-мертвая' вампирша Софья. В один из вечеров Маркус привез в клуб и познакомил с друзьями, с которыми учился в одной группе университета. Тогда Катя не встречалась с ним, но чувства уже зародились. Иностранец поступил, мягко говоря, не красиво. Оставил ее с друзьями, а сам ушел якобы поговорить с Анжелой, однокурсницей. Колкой и неприятной девицей модельной внешности, по уши влюбленной в Маркуса. Их долго не было, и тогда Борис составил Кате компанию. Неизвестно просто он пожалел ее или клеил. Маркус сильно разозлился, увидев их вдвоем. И теперь Кате казалось, что Борис странно смотрит на нее. С интересом что ли... Это замечал и Маркус. Как говорила Женя, он ревновал и видел в Боре соперника. Правда Катя думала по-другому. В целом Женя права, но Маркус не видел в Борисе соперника, его просто злило, что кто-то посмел посягать на принадлежащее ему. Иностранец слишком самоуверен и знает силу и нерушимость ее чувств к нему.

  – Вы едете? – начав собирать мусор в большой пакет, спросила Женя, окинув Катю и Маркуса взглядом.

  – Да, но немного попозже, – ответил иностранец, чем заставил Катя недоуменно посмотреть на него. Она думала они поедут все вместе.

  – Ну как знаете, – многозначительно ухмыльнулся Артем, подмигнув ему и, достав из кармана куртки ключи от машины. – Бывай тогда, увидимся в понедельник в университете.

  – Пока, – бросил Маркус, обняв Катю за талию обоими руками.

  Друзья попрощались и двинулись, к стоящей рядом, по соседству с черным 'Ниссаном' Маркуса, машине Артема. Последним шел Борис, прежде чем скрыться в салоне автомобиля, бросил на Катю тяжелый взгляд, словно говоря: 'Зря ты с ним связалась'.

  Катя сама знала, что вступила на шаткий непрочный канат, под которым разверзлась глубокая бездна, но она любила и ничего не могла с этим поделать. Маркус превратился в целую вселенную, в которой Катя отныне жила.

  – Почему мы остались? – спросила она, когда остальные уехали.

  – Просто захотелось немного посидеть здесь с тобой вдвоем, в тишине, возле костра, – ответил, немного нагнувшись и бросив в начавший затухать огонь, несколько веток. После чего выпрямил спину, посмотрел в глаза, и нежно скользнув кончиками пальцев по Катиной коже, заправил за ухо прядь волос. От этого простого ненавязчивого жеста кровь тут же прилипла к вискам, а сердце зашлось в бешеном стуке. Красивые четко очерченные губы иностранца растянулись в едва заметной улыбке. Он прекрасно знал, какую власть имеет над Катей и наслаждался этим. Она словно марионетка в его руках и не в силах противится этому.

  – Не холодно? – спросил с иронией, обхватив ее лицо ладонями и приблизившись так, что она ощутила на коже его теплое дыхание.

  – Ты же знаешь что нет... – ответила, чувствуя как пересохло во рту. Кожу покалывало, словно от легких разрядов тока, по позвоночнику проносились нервные импульсы, пульс громко стучал в висках. Катя сделала судорожный вздох, вдыхая вместе с воздухом кружащий голову аромат духов иностранца. Маркус постоянно будил ощущения, которых она не понимала... Точнее понимала причину их возникновения, но они никогда не возникали до знакомства с иностранцем, поэтому казались чем-то новым, плохо изведанным. Она еще только начала прощупывать эту почву под ногами и поэтому чувствовала себя немного неуверенно и слегка боялась, не решаясь... Между нею и Маркусом дальше поцелуев и прикосновений еще не заходило, но подобное не может продолжаться долгое время. Маркус не настаивал, не давил. Он терпеливый, сдержанный, но все же не железный.

  Иностранец накрыл губы Кати поцелуем. Отчего сердце вмиг затрепетало, словно пойманная птичка. В груди разлилось тепло, дыхание участилось. Катя обхватила Маркуса за шею и придвинулась ближе, прижимаясь к твердой груди.

  Она всегда удивлялась. Маркус далеко не ангел. Но способен быть нежным, способен любить. Его прикосновения поцелуи всегда были ласковыми, иногда немного дерзкими, но никогда жесткими или грубыми. Это давало странный контраст и слегка будоражило. Ангел и демон в одном лице. Раньше Катя была уверена, что в Маркусе больше тьмы. Теперь считала, что тьма и свет поделили душу поровну. Чернота никогда не покинет его полностью, она слишком глубоко въелась в сердце, и навсегда останется вечной спутницей.

  Маркус оторвался от губ Кати, скользнул легкими горячими поцелуями по шее, отчего по телу пробежала дрожь, и жаром опалило щеки. Сердце билось так сильно, что казалось, выскочит из груди. Как вдруг почувствовала, что мышцы иностранца будто окаменели, налились свинцом. Он отстранился и бросил напряженный взгляд в темноту деревьев.

  Сердце Кати кольнуло острой иглой беспокойства.

  – Что случилось? – взволнованно спросила, оглядываясь и судорожно сжимая пальцами рукав пальто иностранца. Ей показалось, что она почувствовала на спине чей-то пристальный взгляд. – Кто-то здесь кроме нас?

  – Тихо! – шикнул на нее Маркус, нахмурившись.

  Катя услышала, как за спиной хрустнула ветка. По телу прошелся липкий холодок. Она обернулась через плечо. Ей показалось, что за деревьями мелькнула тень. Сердце пропустило удар. Бросила испуганный взгляд на Маркуса.

  – Только не паникуй... Ничего не спрашивай и делай, как говорю, – ровным голосом произнес он. – Медленно встань с моих колен...

  Почти не дыша от волнения и страха, Катя поднялась на ноги. Маркус тоже поднялся, крепко сжал локоть Кати и, делая осторожные, тихие шаги, повел к машине.

  Сердце едва не остановилось, когда ночную тишину разорвал оглушительный волчий вой, слышавшийся совсем рядом. Липкое удушающее чувство коснулось спины, воздух стал неимоверно тяжелым и легкие едва принимали его. Кате казалось, она задыхается.

  Предчувствие не обмануло. Спокойная жизнь без опасностей оказалась недолгой и рядом вновь притаилась смерть.

  – Нельзя делать резких движений, иначе мы спровоцируем его на нападение... – тихо, но отчетливо произнес Маркус, протягивая руку к дверце машины и нажимая на ручку. – Садись в салон, под водительским сиденьем лежит пистолет, дай его мне.

  Он открыл дверцу и Катя села внутрь автомобиля. Дрожащей непослушной рукой принялась искать под сиденьем оружие. Сердце колотилось громко и неприятно отдавалось в ушах, будто в висках стучали в барабаны. Ладони вспотели, во рту пересохло.

  – Он ведь понимает, что мы делаем, почему до сих пор не напал. Вервольф дает тебе шанс спрятать козырь в рукаве, получить возможность дать отпор?! – удивилась она, нащупав прохладный тяжелый металл и, протягивая пистолет Маркусу.

  – Я чувствую его запах, это обращенный оборотень, – прошептал иностранец. Его лицо было непроницаемо и спокойно. Если он и волновался, то внешне этого не показывал. Как всегда в подобных ситуациях – собран и хладнокровен. Катя жалела, что не обладала такой же сдержанностью и невозмутимостью. – Вервольфы, превращенные с помощью укуса – дикие звери, не обремененные человеческим разумом. Ими движут только животные инстинкты, жажда крови и плоти... Сейчас он оценивает опасность. Оборотень чувствует во мне хищника, поэтому колеблется. Но он нападет, – уверенно заявил Маркус. Проверил обойму и прибавил:

  – Сиди тихо и не высовывайся.

  – Мы можем просто уехать! – взмолилась Катя, схватив иностранца за локоть. – Давай просто уедем... Пожалуйста...

  – Черта с два, он нас не отпустит, да и я не хочу отпускать его... – сухо бросил Маркус, убрал руку Кати и захлопнул дверцу машины.

  Катя в волнении припала к окну и затаила дыхание. Горло сдавило, и удушающее кольцо страха сомкнулось на груди. Она панически боялась за жизнь Маркуса, один раз она уже едва не потеряла его и не хотела повторения. А он конечно же не мог упустить шанс убить оборотня. Испытывал к ним отвращение и жгучую черную ненависть. Эти звери слишком много страданий принесли его роду. Из-за них был уничтожен его клан. Пусть здесь в лесу притаился оборотень другого вида, по сути, просто голодный дикий зверь, которому наплевать на вампиров, но Маркус не мог отпустить его. Для иностранца эта та же тварь, как и остальные вервольфы.

  Сердце пропустило удар и на кожу спины, будто пролили что-то липкое и холодное, когда Катя увидела через стекло машины, как оборотень вышел из леса. Она раньше не видела их и лучше бы не видела никогда. Пугающая тварь под два метра ростом. Нечто среднее между человеком и волком. Его острые большие клыки и когти идеально подходили для убийства. Маркус на фоне этого зверя смотрела невыигрышно даже с пистолетом в руках.

  Зверь рычал, подкрадывался к иностранцу, но нападать не спешил. Его глаза ярко горели насыщенным желтым цветом, а длинные клыки поблескивали в свете тусклых лунных лучей. Маркус действовал быстро, собрано и хладнокровно. Вскинул пистолет, прицелился и выстрелил. Тишину лесной местности прорвал дикий вой и скулеж. Оборотень пошатнулся, но не упал. Тогда Маркус выстрелил снова. Вервольф зарычал, его шерсть на груди местами окрасилась в красный, но он снова устоял и даже нашел силы для атаки. Прыгнул на иностранца, тот быстрым движением, за которым Катя не смогла проследить, слишком быстро он перемещался, увернулся от удара. Снова раздался выстрел, но Маркус похоже промахнулся. Катя вскрикнула и в ужасе закрыла рот рукой, когда оборотень ударил его лапой в грудь и Маркус, отлетев на несколько метров, стукнулся о дерево, упал на землю и затих, не подавая признаков жизни.

  Зверь приблизился к нему и, скалясь, стал обнюхивать.

  Сердце едва не остановилось. Дыхание стало тяжелым и прерывистым, руки липкими и скользкими. Катя знала, что последствия удара вряд ли смертельны для вампира. Но он без сознания и неизвестно когда придет в себя. Вервольф добьет его, если догадается, что он жив или захочет плоти и крови Маркуса. Ведь так питаются эти твари. Черт возьми!

  Катя в отчаянье взялась за ручку, чтобы выбраться из машины и добраться до пистолета иностранца. Она понимала, что оборотень может легко убить ее. Удар подобный тому, который достался Маркусу, способен переломать ей кучу костей и нанести другие тяжелые повреждения, а то и сразу отправить на тот свет... Но она не могла оставаться в стороне и просто смотреть как убивают Маркуса.

  Приоткрыла дверцу и замерла, боясь сделать вздох. Оборотень смотрел прямо на нее огромными волчьими глазами. Он потерял интерес к иностранцу, найдя другую жертву, и бросился к машине. Катя едва успела захлопнуть дверцу. Закричала, когда вервольф разбил окно и просунул когтистую лапу в салон. Катя в панике отползла к другой дверце, дрожащей рукой нащупала ручку, нажала на нее и буквально вывалилась из 'Ниссана'. Вскочила на ноги и понеслась прочь в глубину леса, слыша за спиной треск веток и рычание оборотня. Вскоре в боку закололо, дыхание начало вырываться из груди рваными сипами, в горле пересохло, оно начало саднить и болеть. Сердце как безумное колотилось в груди, что казалось просто разорвется на части. Катя устала, но бежала все дальше и дальше, понимая, что если остановится, оборотень разорвет ее на части. Запнулась о какую-то корягу, но чудом не упала. Послышался шум и журчание воды, и она увидела совсем рядом реку. Побежала вдоль нее.

  Рычание раздалось совсем рядом, казалось будто над самым ухом. Катя увидела мелькнувшую тень вервольфа, вскрикнула, обернулась. Но тут оступилась, потеряла равновесие, беспомощно взмахнула руками и упала в обжигающе холодную воду.

  В ушах стало глухо, тянуло вниз к темному дну реки. Катя в отчаянье попыталась рвануться вверх, выплыть на поверхность, но тело оцепенело и не подчинялось, его словно кололи ледяные иголки. Легкие начали невыносимо болеть, воздух заканчивался. В глазах темнело. Это конец... Это смерть... Она все-таки настигла ее...

  Сознание уже почти покинуло Катю, как она почувствовала, как кто-то обхватил ее за талию и потянул вверх. Закашлялась и тяжело задышала, жадно хватая ртом воздух, когда ее вытянули на поверхность и вынесли на берег. Когда в глазах прояснилось, она увидела перед собой Маркуса. С коротких иссиня – черных волос иностранца капала вода, также как и с его одежды. Он был не на шутку обеспокоен и в обычно холодном колючем взгляде читался самый настоящий страх.

  Иностранец быстро стянул с Кати куртку и накинул на плечи, поднятое с земли драповое пальто, которой предусмотрительно снял, перед тем как прыгнуть в воду.

  Возможно от шока Катя не сразу почувствовала холод или просто вначале не замечала его. Но вскоре он резко, будто ледяным коконом опутал тело. Ее всю затрясло, застучали зубы. Мокрая одежда неприятно прилипала к телу, забирая остатки тепла. Катя схватилась за подборта пальто и свела их вместе в надежде согреться.

  – Ты в порядке? Эта тварь не ранила тебя? – обеспокоенно спросил Маркус, обхватив ее лицо прохладными ладонями.

  – Нет. Он не успел... я упала в воду... – выдавила Катя.

  Иностранец облегченно вздохнул.

  – Мы должны скорее уехать отсюда, – он взял ее за руку и повел по узкой тропинке. – Тебе нужно срочно согреться и переодеться, иначе можешь получить охлаждение...

  – А ты? Ты сам мерзнешь...

  Губы Маркуса тронула ухмылка.

  – Я ненавижу холод за то, что он вызывает ассоциации с близостью смерти, но я хотя бы не заболею. Твой организм очень слаб по-сравнению с моим.

  – Ты убил оборотня? – спросила Катя, с опаской оглянувшись. Ей казалось, что зверь может в любой момент выскочить из темноты и разорвать их обоих.

  Взгляд иностранца стал мрачен, а губы сложись в тонкую жесткую полоску.

  – Я выстрелил в него и попал, он скрылся из вида. Не понимаю одно... Я не смог попасть ни в сердце, ни в голову, хотя всегда стрелял метко. Да, мог промахнуться, но не два раза подряд, после точного прицеливания! Будто какая-то неведомая, незримая сила мешала мне... Или я просто потерял сноровку... – Маркус горько усмехнулся. – Тихая жизнь среди смертных пагубно влияет на мои способности владения оружием и технике ведения боя.

  – Боюсь, что все твои способности глубоко въелись в кожу, так что сноровку ты не потеряешь никогда, – улыбнувшись, произнесла Катя. – Сегодняшнее просто случайность. От неудач не застрахован никто, и ты прекрасно об этом знаешь. Главное мы живы.

  Маркус ничего не ответил, лишь сильнее стиснул Катину руку. Резко остановился, когда они дошли до машины и опасно сузил глаза. Помимо разбитого окна на правом боку 'Ниссана' красовалась серьезная вмятина.

  – Из-за этой твари теперь придется везти автомобиль в ремонт! Посидели блин на природе. Как всегда все через задницу! – яростно выплюнул Маркус. Подвел Катю к передней пассажирской дверце и спокойнее, как можно теплее прибавил:

   – Садись, – он открыл дверцу. – Я сейчас заведу мотор и включу печку. Правда не знаю, насколько прогреется машина с разбитым окном. За задним сиденьем где-то лежал плед...

  Катя села в салон и обхватила себя руками в тщетных попытках согреться. Маркус захлопнул дверцу. Открыл заднюю и быстро нашел плед и заботливо укутал Катю. Стало немного теплее.

  После чего Маркус завел мотор и включил печку. Пока машина прогревалась, иностранец залил тлеющий костер водой из бутылки, специально приготовленной для этого. Затем сел на водительское сиденье и обхватил пальцами руль.

  – Ну и напугала ты меня, Кэти... – произнес, не моргая, смотря вперед, и усмехнулся:

  – Никогда не думал, что буду бояться потерять смертную... Также никогда не думал, что буду встречаться с человеком, да и вообще с кем-то встречаться... До сих пор не могу привыкнуть...

  – Я тоже никогда не думала, что мы будем вместе. Еще пять месяцев назад наши отношения казались несбыточной мечтой, – тихо ответила Катя. – Мне теперь все время кажется, что все разрушится...