Текст книги "Сердце во тьме (СИ)"

Автор книги: Светлана Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

  – Ты вообще как? – раздался голос Дмитрия.

  – Не знаю еще, – нахмурился и посмотрел на охотника. – Черепушка вся на месте?

  Дима усмехнулся.

  – Не беспокойся, вся.

  – Значит, жить буду, – Маркус дотронулся до затылка и потом посмотрел на окровавленные пальцы. – Ерунда. Через пару минут буду как новенький.

   Глава 19

  – Ну и хорошо, – протянул Дмитрий, смотря разбирающегося со своими свечками Карла. – Ты должен уйти.

  – С чего бы это? – голове быстро возвращалась ясность.

  – Возможно этот обряд подействует и на тебя.

  – Каким образом? Меня некуда изгонять, – недоуменно поднял бровь Маркус и обвел себя руками. – Это мое тело и живу я в этом грешном мире на законных основаниях, вполне легально. Меня некуда изгонять.

  – Ты прав. Тебя изгнать невозможно, но ты темное существо, а обряд сильный. Будет больно, – предупредил Дмитрий.

  – Дима, хватит трепаться. Мы должны избавиться от призрака или до утра здесь торчать собираемся? – недовольно пробурчал Карл.

  Дима подошел к нему и взял пару свечей. На белом лице призрака злобно смотрели мертвые, тусклые глаза. В коридоре было холодно, но температура все же повысилась и морозные узоры с окон исчезли. Заговоренный круг блокировал силу Адеева.

  Маркус зашагал к месту, откуда они пришли. Охотники сами разберутся с духом, тем более осталось самое малое. Быть жертвой обряда не хотелось. Итак из-за Дмитрия досталось. Зачем он только кинулся спасать этого охотника...

   Голос Карла, заговорившего на латыни, заставил замереть, не в силах сдвинуться с места. Ноги будто гвоздями приковали к полу. Слова словно проникли под кожу, кость черепа прямиком в мозг и монотонно, громко зазвучали в голове. Мозг резко будто пронзило раскаленным до красна лезвием. Маркус аж задохнулся от дикой боли и ухватился руками за подоконник. Лезвие казалось, поворачивали в голове, превращая внутренности в кашу. В глазах потемнело. Через пелену он видел, как то искажается, становится прозрачнее, то вновь обретает четкую форму призрак. Но Адеев сейчас нисколько его не волновал. Сволочь Карл все же устроил подлянку.

  Очередная вспышка боли заставила рухнуть на колени. Слова охотников речетивом продолжали набатом стучать в голове. В глазах помутилось сильнее, бездна беспамятства открыла объятия и разум накрыла чернота.

   * * *

  Послышался противный тягучий скрежет. Словно провели ножом по стеклу. Катя резко открыла глаза и бросила взгляд в сторону окна. Ничего. Лишь черное небо и звезды, подернутые туманной дымкой. Значит приснилось. Нервы ни к черту. Теперь она будет вздрагивать от каждого шороха. Но что удивляться, радует хотя бы то, что до сих пор в дурку не увезли. Катя села на постели и потерла ладонями глаза, заставляя себя проснуться. Включила ночник и, щурясь, посмотрела на будильник. Стрелки показывали третий час. Взяла с тумбочки мобильник. Ни пропущенных вызовов, ни сообщений. В сердце шевельнулось беспокойство. В порядке ли Маркус? А Дима? Нашли ли они призрака? Гладко и без жертв ли идет изгнание? Вопросов много, но остается лишь ждать звонка Маркуса и верить, что у них получиться избавиться от Павла Адеева.

  Сон растворился без следа. До этого она еле заставилась себя уснуть и прежде чем задремать долго ворочалась. Но теперь просто не заставит себя спать. Волнения и переживания сильнее физиологических потребностей.

  Катя встала с кровати и, подойдя к окну, прижалась лбом к прохладному стеклу. В комнате было душно, и она открыла окно. Холодный воздух одарил приятной свежестью. Над подъездом горел фонарь, и в его желтом свете, прямо под ее окнами, Катя увидела девушку в черной одежде. Она мерила расстояние около нескольких метров быстрыми шагами. Туда-сюда. Туда-сюда. Катя с силой вцепилась пальцами в подоконник. Стало жутко. Тело охватил озноб, во рту пересохло. С пятого этажа, в полутьме невозможно было разглядеть странную девушку. Катя увидела только темные волосы и черную парку.

  Она на секунду отвела взгляд, показалось, что завибрировал телефон. Но это была лишь галлюцинация. Катя выглянула снова в окно, но там уже никого не оказалось. Странная девушка будто испарилась. От испуга сердце точно льдом сковало. Кожу пронзили миллионы иголок и по телу побежали мурашки. Катя поспешно закрыла окно и плотно задвинула шторы. Села на кровать и судорожно сжала поверхность одеяла и закусила губу.

  Что если ведьма бродила под окном?

  Но тут же себя успокоила. Возможно просто девчонка, не имеющая к ней никакого отношения. Ждала кого-нибудь. Или у нее проблемы, она нервничала, вот и ходила взад вперед. Мало ли кто по ночам шастает и по каким причинам.

  Страхи и напряжение не исчезли окончательно, но немного улеглись. Захотелось пить. Захватив с собой мобильник, Катя отправилась на кухню. Зажгла свет и налила в стакан воды.

  В дверь так громко заколотили, что от неожиданности стакан выпал из дрогнувшей руки и разбился. Ладони похолодели, ноги будто вросли в пол. Липкий пот заструился по спине, и сердце стало делать удары через силу, словно кровь загустела.

  В дверь перестали стучать также внезапно, как и начали. Наступила жуткая звенящая тишина. Катя едва дышала. Что-то зашумело, завыло в трубах, и ужас полностью овладел ею, а потом вновь раздались удары в дверь.

  Катя бросилась в комнату сестры. Включила свет, но кровать Маши оказалась пуста. В зале тоже никого не оказалось. Также в прихожей не висела куртка сестры. Не понимая куда делась Маша. Захлебываясь от страха, Катя бросилась вновь на кухню, чтобы найти оружие. Схватив из подставки самый большой и острый нож, дрожа всем телом, села на пол и тут увидела на холодильнике записку, написанную подчерком сестры:

  'Миша заехал после футбола. Переночую у него. Утром буду. Маша'.

  Но почему она только не рассказала сестре о ведьме и кошмаре, в который угодила? Не хотела волновать и впутывать ее. Хотя это даже правильно, что Маша ничего не знает. Целее будет.

  Дрожащими руками, тяжело дыша, Катя набрала номер Маркуса, молясь, чтобы у него была возможность ответить.

   * * *

  – Он живой вообще? – словно сквозь вату услышал черствый голос Карла.

  – Дышит, – Это заговорил Дмитрий. Кто-то похлопал по щекам. – Марк, очнись!

  Маркус открыл тяжелые веки и сначала через мутную пелену, а потом отчетливо, увидел перед собой обоих охотников.

  – Ты как? – спросил Дима, дотронувшись до его плеча. Удивительно, но в вопросе слышалась едва заметная тень тревоги.

  Дикие боли в голове исчезли. Физически он чувствовал себя нормально. Только был немного растерян. Ощущал себя сломанной вещью и всеми силами пытался собраться.

  – Что... – язык слушался с трудом. Потом Маркус посмотрел на Карла и разом очнулся. Как морок спал, возвращая мыслям четкость. В груди разгорелось бешеное, яростное пламя. Немного приподнявшись, схватил седовласого охотника за горло и несильно, но ощутимо надавил большим пальцем на трахею. – Ты ведь специально не дождался, когда я уйду? – прозвучало больше как констатация фактов, а не вопрос. – Хотел, чтобы я ослаб, и так легче было меня убить?

  – Марк, отпусти его, – напряженно процедил Дима.

  – Сначала я его убью, сломаю шею, – холодно и спокойно произнес Маркус. – Карл, вы перешли все границы!

  – Попробуй, – ровным тоном ответил седовласый охотник, и дуло пистолета уперлось в грудь. Туда где жило сердце. Раздался щелчок спускаемого предохранителя. – Давно было пора пустить в тебя пулю. Жаль, что ты не сдох еще тогда, когда тебя ранил демон!

  – Прекратите! Карл, ты же обещал, что не станешь его трогать, – напомнил Дмитрий, переводя беспокойный взгляд с Маркуса на наставника.

  – Дима, проснись! – хрипло и гневно произнес Карл. – Сколько раз я говорил. Он монстр и даже никогда не был человеком, а родился кровососущим ублюдком. Этот вампир как бомба замедленного действия. Пройдет время и он наиграется в хорошего парня и в любовь со смертной! А потом не медля, воткнет тебе нож в спину. Ему нельзя доверять. Лучше убить пока не стало поздно.

  – Ну так давай стреляй, – искривив губы в усмешке, едко произнес Маркус. Он понимал, что вряд ли успеет свернуть охотнику шею, прежде чем тот спустит курок. Осознавал, что может глупо умереть. Карлу не было резона оставлять его в живых. Седовласый охотник видел в нем угрозу и не зря. Но и не думал оправдываться, пытаться заставить Карла передумать. Много чести будет. Лучше сдохнуть.

  – Он сегодня спас мне жизнь! – напомнил Дмитрий. – Если бы не Марк, то валяться бы мне в тяжелом состоянии на больничной койке или здесь, только в более плачевном – в мертвом. Как ни крути, как бы нам не хотелось, но сейчас мы в одной упряжке. Отпусти его, Карл.

  – А то что? – усмехнулся наставник. – Заставишь меня, пойдешь против боевого товарища, воспитавшего тебя как сына, ради кровососа? Одной из тварей, которых ты обязан уничтожать?

  – Нет, – тихо ответил Дима и, отведя взгляд, отошел к окну.

  Маркус его не судил. Они друг другу ничем не обязаны.

  В кармане пальто завибрировал мобильник, и заиграла стандартная мелодия 'Нокиа'. Сердце точно кольнуло острым шилом. Он не представлял, кто мог звонить так поздно кроме Кати. Только если это она, значит, ей угрожает опасность. По-другому Катя не стала бы беспокоить, ведь знает, что он охотится за призраком и для всякой ерунды недоступен.

  – Руку с шеи убери, – потребовал Карл, игнорируя мелодию звонка.

   – Боишься, что успею убить тебя прежде, чем ты пустишь мне пулю в сердце? – язвительно поинтересовался Маркус. – Так давай проверим, кто быстрее. Только дай сначала трубку возьму.

  – Не обязательно.

  – Так тогда не медли и стреляй, охотник! Что как долго думаешь?! – разозлился Маркус и убрал руку с горла Карла. – Только знай, если звонит Катя, она в опасности. Если с ней что-нибудь случится, я тебя с того света достану. Поверь, найду способ как, и твои сраные обряды не помогут остановить меня!

  Седовласый охотник одарил его тяжелым взглядом, но пистолет убрал и, выпрямившись, отошел, сухо процедив:

  – Живи пока. Но если когда-нибудь дашь, хоть маленький повод, я тебя грохну.

  – Спасибо, что разрешил, – не удержался от колкости Маркус и, достав телефон, поспешил нажать на кнопку принятия вызова.

  – Что случилось? – выпалил на одном дыхании, прижимаясь спиной к стене.

  – Я не... знаю. Тут творится что-то странное, – голос Кати дрожал. Она тяжело дышала и нет сомнения, что была сильно напугана. Ее речь была рваной и хаотичной. – Шорохи... Стучали в дверь... И под окном была девушка брюнетка в черной одежде...

  – Где твоя сестра?

  – Я рано заснула, и когда проснулась, ее не было дома, осталась лишь записка, что за ней приехал Миша...

  – Мы сейчас приедем, – пообещал Маркус и, прервав связь, посмотрел на охотников:

  – Нужно ехать к Кате, – поднялся на ноги и задержал взгляд на Карле:

  – Тебе с нами не обязательно. Хватит с нас 'сотрудничества'. Думаю, мы и вдвоем с Димой справимся.

  Карл развел руками:

  – Твое право, Резенфорд-младший.

   * * *

  Катя сидела на полу судорожно сжимая влажными пальцами нож в одной руке и драгоценный телефон, ее связь с Маркусом, в другой. Стуки и шумы прекратились более пяти минут назад, но Катя боялась пошевелиться. Тело онемело, на щеках подсыхали слезы, сердце казалось, умерло и больше не билось. Настойчивый звонок в дверь заставил вздрогнуть и испуганно оглядеться. Вдруг это не Маркус?

  Но в ту же секунду завибрировал телефон, на экране высветилось до боли знакомое и родное имя. Сердце ожило и гулко забилось.

  – Да.

  – Кэти, это мы. Открой, – попросил иностранец.

  Словно в тумане Катя поднялась на ноги и, положив на стол нож и мобильник, и слегка шатаясь, направилась в прихожую. Непослушными пальцами открыла замок и впустила любимого и друга.

  – Ты в порядке? Что произошло? – спросил Маркус, оглядев ее. На его чаще равнодушном лице появились озабоченность, тревога и растерянность. – На тебе лица нет...

  Катя бросила взгляд в зеркало. Оттуда на нее смотрело растрепанное, бледное, словно приведение отражение.

  – Кто-то стучал в дверь... Но удары казалось гуляли по всей квартире... Отдавались, будто удары молота в висках. Было страшно... Потом все резко стихло и пришли вы... – тихо выговорила она. Язык едва шевелился. Мысли были заторможены и словно прорывались через тягучую нугу.

  – Пойдем, присядем, – Маркус обнял ее за плечи и повел в залу, где усадил на диван и накинул на плечи плед.

  Дмитрий порылся в аптечке, а после принес стакан воды.

  – Выпей успокоительное.

  Катя послушно взяла стакан и сделала несколько глотков, совершенно не чувствуя вкуса воды, смешанной с лекарством.

  – Тебе нужно поспать. Поговорим утром, когда придешь в себя, – иностранец подхватил ее на руки и понес в комнату. Она чувствовала себя, словно в трансе и ничего не сказала, когда Маркус положил ее на кровать и заботливо укрыл одеялом. – Спи, – прошептал он, коснувшись губами виска. Катя покорно закрыла глаза и практически сразу же провалилась в блаженное забытье.

   * * *

  – Что думаешь? – спросил Дима, прижавшись плечом к дверному косяку.

  Маркус взяв на роль пепельницы первую попавшуюся банку, раздраженно щелкнул зажигалкой и прикурил.

  – Черт его знает, – ответил мрачно. – Но скажу одно: ведьма будет долго подыхать, за то, что довела Катю до такого состояния. С ее шестерками покончено, так теперь на дешевые фокусы перешла. Только эти магические выкрутасы слишком дорого Кате обходятся. И зачем блин Маша упорола?! Нужно было ей все объяснить, чтобы она глаз от Кати не отрывала!

  Маркус затянулся горьковатым белесым дымом, и в голову забрела одна догадка.

  – У Маши голубые глаза, – заметил он, открывая форточку. Повеяло прохладным воздухом, которой ласково дотронулся пылающей от тихой ярости кожи лица. – Да и странно, что она исчезла среди ночи, хотя собиралась остаться дома.

  – Она блондинка, а Катя сказала, что под окном видела брюнетку, – поставил под сомнения подозрения Дима.

  – На улице темно, мало ли ведьма была в капюшоне, и Катя спутала его с волосами, – Маркус небрежно повел плечами и вновь глотнул дыма.

  – Ты же никогда не чувствовал в Маше ведьмовского дара, – охотник продолжил строить доводы 'против'.

  – Это мы уже проходили, – вздохнул Маркус и стряхнул пепел. – Сущность можно скрыть. Кстати, помнишь, я рассказывал об отце Кати, который ненавидит младшую дочь, считая порождением тьмы? Но Кэти не ведьма, я пил ее кровь и знаю наверняка. Только что-то странное в ней есть. Возможно в роду семьи существовали колдуньи и если Кате практически ничего не досталось от дара, кроме вещих снов и умению противостоять гипнозу, то Маша могла получить все остальное. В таком случае, она и есть то дитя тьмы, а отец заблуждается в своих выводах, считая дьявольским отродьем не ту дочь.

  – Складно поешь, – согласился Дима, скрестив руки на груди. – Только ты забыл о 'не-мертвой' вампирше Софье, которая едва не убила Машу. Давно ли вампиры на ведьм охотятся, тем более темных? Вы предпочитаете питаться кровью смертных, а кровь нечисти горчит.

  – Софья пролежала запертой в гробу почти век. От голода рассудок вполне мог помутиться. Она, обуреваемая жаждой, могла думать только об утолении голода.

  – Тогда она бы не стала сосать из Маши понемногу, а пила бы до полного насыщения и за один раз умертвила бы сестру Кати.

  – Значит, они были в сговоре, и болезнь Маши – фарс, – Маркус раздраженно затушил окурок в импровизированную пепельницу.

  – Я вижу, ты прямо хочешь видеть ее ведьмой. Если твоя сестра предала, то, что теперь все сестры одинаковы? Видно, что Маша любит Катю и всегда рвется оберегать. Какой у нее может быть мотив убить родную кровь?

  – Знаешь, Дима, как я был поражен, когда узнал о предательстве Изабелль. Я и подумать не мог, что она способна на это. А ведь сестра меня как бы и любила, – едко усмехнулся Маркус, прищурив глаза. – Ты же знаешь, причины не всегда видны, порой они находятся глубоко. Там куда остальным не добраться. К тому же у меня больше нет догадок, кто так серьезно может быть настроен против Кати. В любом случае проверить Машу не помешает. Хуже не будет.

  – Смотрю, до сих пор предательство сестры задевает за живое. Ты коришь себя. Ведь частично ты виноват, что она пошла против семьи, выбрав сторону врага. Сторону, где ей казалось, ее любили, в отличие от тебя и отца, – протянул Дмитрий, немного склонив голову на бок.

  Маркус злобно полыхнул глазами. Захотелось порвать клыками горло охотника и оставить его умирать в мучениях, истекая кровью. Но он даже не шевельнулся, застыв подобно статуе. Все-таки Дима неправильную профессию выбрал. Ему нужно было попробовать себя в роли психиатра или психолога, авось получился бы хороший специалист, раз так любит копаться в чужих душах. Маркус мысленно усмехнулся. Конечно Дмитрию плевать на души. Он просто все ищет в нем человечность, пытается сильнее изучить досконально и понять, насколько ему можно доверять, и чего следует ожидать в будущем.

  – Ты несколько прав охотник, – жестко отчеканил Маркус и усмехнулся уголками губ. – Только я не жалею, что убил эту сучку. Изабелль получила по заслугам. Я сыграл роль палача, потому что захотелось уничтожить ее самому, задавить гадину, которая предала родную кровь. Она пошла против моей жизни. Не просто возможности дышать и обитать на этой земле, а нечто большего. Целого мира, где я жил, в который входили мои обязанности, отец и те кто дорог. Смысла существования. Она все разрушила одним махом, раздавила и превратила в прах. После того, как я понял, что потерял все, тогда возненавидел ее и ненависть в разы сильнее чувства вины. Доволен ответом? Может, еще хочешь задать вопросы касательного того, что творится в моей черствой вампирской душе? Только учти, я сразу порву тебе глотку. Не надо бередить старые раны, не надо трогать прошлое, мысли о котором вызывают не только боль и тоску, но и ярость, вкупе с желанием мстить. Не стоит будить во мне дикого зверя. Сейчас он как-никак близок к тому, чтобы сорваться с цепей, а всему виною сраная ведьма, которая угрожает моей девушке, и от которой мы не можем никак избавиться!

  – Думаю нам лучше пойти спать, – констатировал Дмитрий, отлепляясь от косяка. – Последние дни выдались сложными. Мы все на взводе и отдохнуть нужно. Думаю, Катя будет не против если я посплю в зале на диванчике. Мама ее не должна приехать?

  – Нет, – тихо, без всяких эмоций ответил Маркус и щелчком выключателя, погрузив кухню в темноту, направился в комнату Кати. Где устало, стянул Джинсы и свитер, после осторожно, чтобы не разбудить Катю, прилег рядом на бок. Посмотрел в безмятежное лицо спящей смертной, убрал, упавшую ей на глаза прядь темных волос. Как это непривычно звучало, но Катя его девушка и он обязан защищать ее от любой угрозы. Не смог защитить клан, но ее должен. Порвет на части любого, кто посмеет причинить ей вред, даже если это ее родная сестра.

   * * *

  Проснувшись, Катя с силой разлепила тяжелые веки, и села на постели, прижавшись спиной к подушке. Согнула ноги в коленях и обхватила их руками. В глаза словно насыпали песка, голова казалось тяжелой, будто в нее набили камней. Вчерашние страхи исчезли, странное оцепенение пропало, но она до сих пор чувствовала себя не в своей тарелке.

  Посмотрев на тумбочку, на которой стоял будильник, встрепенулась. Красные стрелки показывали двенадцатый час дня. Она проспала школу! Почему не проснулась, ведь заводила будильник, неужели так крепко спала, что не слышала...

  – Не беспокойся, – послышалось из угла комнаты. Катя посмотрела туда и увидела Маркуса. Он сидел в кресле, положив ногу на ногу, а руки на подлокотники. Величественный, красивый, аристократичный. – Думаю, ты простишь мое своеволие. Я нашел в твоем телефоне номер Саши и написал, что ты плохо себя чувствуешь, и не придешь на занятия. Она в ответ посочувствовала и пожелала скорейшего выздоровления.

  – Но...

  – Я посчитал, что в школе от тебя не будет толку и сегодня тебе лучше отдыхать, – Маркус поднялся с кресла и сел рядом с ней на кровать. – Как ты себя чувствуешь?

  – Нормально, – ответила Катя. Иностранец недоверчиво нахмурился и она прибавила:

  – Честно. Мне лучше. Тем более бояться больше нечего, ведь ты рядом, – она провела ладонью по щеке Маркуса, а он несильно сжал ее запястье и заглянул в глаза.

  – Тогда приведи себя в порядок и жду тебя на кухне, – иностранец иронично изогнул губы. – Там сейчас Дима кашеварит. Он просто великий повар, состряпал какой-то салат, без мяса, поэтому я даже пробовать эту гадость не буду. И бутерброды. Тебе может и понравится.

  – Скажи спасибо, что он чеснока никуда не добавил, – улыбнулась Катя. Настроение начало понемногу повышаться.

  – Он же знает, что я бы сразу убил его, если б почувствовал чесночный запах, вот и не стал рисковать, – усмехнулся Маркус.

  – А ты вообще любишь что-нибудь из нашей еды? – полюбопытствовала Катя, немного наклонив голову на бок.

  – Жареное мясо с соусом из человеческой крови. Вот это вкусно, – его глаза насмешливо засверкали.

  – Подобного ответа я и ожидала. Но хоть жареного мяса, а не сырого.

  – Я ведь не оборотень и не зомби, сырая плоть меня не интересует ни в каком виде, – иронично проговорил он. Потом поднялся с кровати и сказал:

  – Умывайся, проводи себя в порядок. Тебе нужно позавтракать, а потом нам всем серьезно поговорить.

  С этими словами он покинул комнату.

  Катя знала, о чем он хочет поговорить. О том, что произошло вчера. Хотя понимала, что ночные стуки, шумы и девушка под окном не помогут поймать ведьму. Ее просто пугали. Ведьма начала действовать сама. Только почему она не вошла в квартиру, почему не воспользовалась шансом пока Катя одна и беззащитна? Ведь с магическими умениями могла сделать это. Может, колдуны и не ходят через стены, взломать дверной замок, вряд ли для них проблема...

  Размышляя, Катя причесалась, забрала волосы в хвост и пошла в ванную. Наскоро почистив зубы и ополоснув водой лицо, вошла в кухню.

  Дмитрий и Маркус сидели на разных концах стола, на котором стояла тарелка с бутербродами из плавленого сыра, ломтика помидорины и бекона. Все это было запечено в духовке и выглядело довольно аппетитно. В салатнице красовался салат из овощей, заправленный маслом. Катя пришла к выводу, что Дима вполне умел себя накормить, пусть просто и быстро, но вкусно. Хотя ей всегда казалось, что суровый охотник способен приготовить только бэпэшку.

  Живот неприятно скрутило в узел, и Катя поняла, что голодна. Отодвинув стул, села между иностранцем и Дмитрием. Маркус, откинувшись на спинку стула, медленно водил указательным пальцем по ободку чашки с недопитым черным чаем.

  – Ешь, – произнес ровным тоном, послав взгляд на бутерброды.

  Катя наложила немного салата и, зацепив его вилкой, отправила в рот и прожевала. Пища оказалась вполне съедобной и вкусной.

  – Спасибо, Дима. Мне нравится, ты молодец, – поблагодарила она и взяла бутерброд.

  Охотник пожал плечами.

  – Ничего особого я не сделал. Тут великие кулинарные способности не нужны.

  – Бутерброды не подгорели, это уже делает тебе честь, – улыбнулась Катя. – Некоторые мужчины даже суп себе подогреть не могут.

  – А некоторые вообще суп не едят, – подал голос Маркус.

  – Прямо сплошная экономия продуктов, – хмыкнул Дима. – Только кровь, которую ты достаешь, тоже денег стоит.

  – Если сбережения закончатся, с голода не умру. На улицах города бесплатные обеды, завтраки и ужины толпами ходят, – саркастично ответил Маркус.

  – В таком случае, мой макаров с радостью проделает тебе дырку между глаз.

  – Испугал, – насмешливо протянул иностранец. – Аж душа в пятки ушла.

  Катя едва заметно улыбнулась. Перепалки этих двоих начали ее забавлять. В них больше не чувствовалось прежней ненависти к друг другу. Она бы даже сказала, что охотник и вампир походят на приятелей, но боялась сглазить. Их мир немного укрепился, но все же оставался непрочным.

  – Вы изгнали призрака, – Катя поспешила перейти к волнующим вопросам.

  – Да. Он больше не проблема, – Маркус продолжал водить пальцем по краям чашки. Прибавил насмешливо:

  – Школа в безопасности, – потом резко посерьезнел, отставил чашку в сторону и пристально посмотрел на Катю:

  – У нас есть предположение, кто может быть ведьмой.

  Дима напряженно посмотрел на иностранца.

  – Только без криков, хорошо? – Маркус накрыл ладонь Кати своей и легонько сжал. Катя нахмурилась, в душе заскребло коготками нехорошее предчувствие.

  – Кто же? – спросила едва дыша. Маркус бросил взгляд на Диму, а потом вновь на нее. Кате не нравилась его заминка.

  – Маша, – резко выдохнул иностранец.

  Мир вокруг закружился подобно карусели и стал глуше, спину обдало холодом. Горло до боли точно сжало крепкой рукой.

  – Что... ты... такое говоришь? – едва выдавила Катя.

  – Всего лишь предположение, – заговорил Дмитрий. – Маркусу показалось странным, что вчера она ушла из дома, не предупредив заранее.

  – Маша неспособна на такое. Мы хорошо ладим, ей не зачем меня сживать со свету. Да и никогда не замечала, чтобы она занималась оккультизмом, – встала на защиту сестры Катя. Хотя помнила, что в комнате Маши есть книги по гаданиям, приворотам и магии. Старшая сестра любила читать подобное, иногда раскладывала карты 'Таро'. Но это же баловство. Многие увлекаются подобной ерундой и не имеют никакого темного ведьмовского дара. Кате очень сильно хотелось в это верить.

  – Мы просто проверим, колдунья Маша или нет, – спокойно произнес Маркус и ободряюще скрестил свои пальцы с ее. Она напряженно смотрела в его темные непроницаемые глаза, похожие на черную гладь двух холодных озер. Не хотелось и допускать мысли, что все эти невинные жертвы, оборотень, призрак дело рук родной сестры, которую она всегда сильно любила и считала старшей подругой, советницей и защитницей. Она просто не перенесет подобного. – Только должен кое о чем предупредить, чтобы потом не было лишних истерик, – продолжен иностранец.

  – Что еще? – спросила Катя. Грудь точно обручем сдавило и на сердце стало невыносимо тяжело от подозрения Маркуса.

  – Проверить колдун человек или нет, я могу лишь, попробовав его крови. Мне нужно всего несколько глотков. Ведьма может скрывать сущность заклинаниями, амулетами, но кровь всегда скажет только правду.

  Кате совсем это не нравилось, но Маркус настроен решительно и ничто его не переубедит. Тоже самое, что останавливать голыми руками бронепоезд. Никаких шансов. Катя доверяла Маркусу и знала, что много крови он не возьмет и не причинит Маше вреда, если она не ведьма. А если ведьма? Нет. Такого просто быть не может!

  – Значит, решено, – после нескольких минут напряженной тишины произнес иностранец. – Осталось только дождаться прихода Маши.

   Глава 20

  – Может не стоит? – с надеждой спросила Катя, нервно теребя тонкую цепочку браслета на левой руке. Сестра должна вернуться с минуты на минуту и железный настрой иностранца глотнуть крови сестры с каждой секундой нравился все меньше и меньше. – Я ведь знаю – ты ошибся. Маша не ведьма.

  -Вот мы и проверим, – холодно, голосом похожим на острую бритву, произнес Маркус. – Никогда нельзя быть ни в чем уверенным. Даже самые дорогие люди, которым мы доверяем, порой предают и наносят жестокий удар в спину. Такова жизнь. Многие для извлечения из кого-то выгоды, определенной цели носят доброжелательные маски, скрывая под ними гнилую натуру.

  – Она будет в бешенстве, когда узнает, в чем ее обвиняют! – воскликнула Катя.

  – Мне плевать. Пусть хоть дом сравняет с землей. Но я должен убедиться в ее виновности или невиновности, – спокойным, даже равнодушным тоном ответил он. Передвинувшись на бок стула, прижался затылком к стене и закрыл глаза, показывая этим, что разговор закончен и больше слушать ее не намерен.

  Катя бросила просящий поддержки взгляд на Дмитрия.

  – Мне не нравится сложившаяся ситуация и я верю, что Маша не повинна. Но если мы узнаем точную правду, тебе же дышать легче станет. Ты не будешь мучиться, от, съедающих червячком мыслей в голове, говоривших: 'А вдруг это все-таки она', – протянул охотник, потерев виски.

  Катя обессилено опустила голову, понимая правоту охотника. Послышался звук отпираемого звонка, и сердце сильно сжало невидимой рукой. Ладони похолодели и стали липкими. Катя бросила обеспокоенный взгляд на открывшего глаза и выпрямившего спину Маркуса. Если секунды назад он походил на дремавшего хищника, то теперь сосредоточен и собран, как зверь, почуявший добычу.

  Входная дверь открылась, послышались шаги и звук расстегиваемой молнии. Катя хотела сказать Маркусу, чтобы он обошелся без грубой силы, хотела выйти первой к сестре, но иностранец не дав и рта раскрыть, быстрой тенью переместился в прихожую. Катя бросилась за ним.

  – Что за собрание? – Маша поставила, снятые сапоги к стене и обвела взглядом присутствующих. Маркус стоял, небрежно прижимаясь спиной к стене и скрестив руки на груди. Он казался расслабленным, но это фальшь, маска. В непроглядно черных глазах застыл лед. Катя чувствовала мистическую ауру опасности, исходившую от него, и казалось накрывавшую небольшую прихожую тьмой. Дима стоял в дверном проеме кухни и напряженно смотрел то на иностранца, то на Машу.

  – Мы должны кое-что тебе рассказать, – пугающе спокойным тоном начал Маркус, не сводя пристального взгляда с Маши.

  – Вся во внимании, – слегка рассеянно улыбнулась сестра и потом нахмурилась. – Только не говорите, что вы снова куда-то вляпались.

  Сердце защемило и в груди, подобно черной дыре, начала образовываться пустота. Что если Маркус верно подозревает ее...

  – Как точно ты угадала, – губы Маркуса тронула дьявольская, вызывающая дрожь улыбка. Он отошел от стены и сделал шаг к Маше.

  – Что на это раз?! – сильнее нахмурилась она. Ее глаза загорались гневом. – Снова демоны? Куда влезла моя сестра? Учти, если увязла в этом дерьме по твоей вине, клянусь я лично всажу кол в твое сраное сердце!

  Маша выглядела очень убедительной.

  – Он не причем, – поспешила заверить Катя. Пустота в груди начала медленно заполнятся. Нет. Она не ведьма и как можно было усомниться в этом. Кате стало стыдно. – Я перешла дорогу ведьме, только не понимаю, чего такого страшного совершила и... не знаю ее личности... Ты вчера ушла, а тут начался кошмар... Вокруг все шумело, выло, словно на квартиру напала нечистая сила, еще странная девушка под окном моей комнаты, ходившая взад вперед...

  Гнев исчез из глаз Маши, на смену пришли беспокойство и осознание вины.