Текст книги "Твоя кровь в моих венах (СИ)"

Автор книги: Светлана Солнышко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Прозвучало нижнее «ми».

Ничего не оставалось – нужно было идти.

* * *

Накануне полета, Ник разговаривал со своим братом. Он все же испытывал некие сомнения и хотел проститься с тем, кого любил больше всего. Разговор прошел не совсем так, как хотелось парню, тем более что многого Ник не мог сказать брату. Под влиянием эмоций он оставил записку Максиму, что сделает все возможное, чтобы Кант проиграл, а Берсерк выиграл.

Бледа должен быть найти записку, уже будучи на корабле. Берсар никогда и никому ее не показывал, может быть, даже уничтожил. И он понятия не имел, что Джойс знает о ее существовании. Но Джойс знал, потому что Ник рассказал ему.

Вот почему Бледа никогда не настаивал на тщательном расследовании. Он боялся, что неприглядная роль Ника вскроется. Что, впрочем, не мешало ему ненавидеть Джойса, который, как он думал, позволил его брату покончить жизнь самоубийством, чтобы скрыть позор.

Он знал, что Ник признался Джойсу в том, что изменил маршрут. Намеков в подслушанном разговоре Бледе хватило, потому что у него еще была записка Ника с признанием.

Итак, Ник все рассказал Джойсу, а дальше… Время поджимало, не было возможности тратить его на сожаления и прощения, и Джойс направил корабль к черной дыре, чтобы воспользоваться искривлением пространства-времени возле нее. Он вкратце объяснил Нику, что тому придется делать на борту, так как им нужно было скоррелировать свои действия, раз уж Джойс выйдет в космос за пределы горизонта событий. Ник был гением, он быстро ухватил основную идею. И пошел дальше. В космос вышел он сам, заблокировав Джойса в одном из отсеков с пробоиной, зная, что дверь не откроется, пока герметизация не будет восстановлена. Зная, что идет на верную смерть.

Джойс орал и матерился на весь эфир. Все в нем бунтовало, и не хотелось смиряться с еще одной смертью, которой он позволил произойти.

Тогда Ник сказал одну странную фразу, которую Джойс будет помнить до конца своих дней.

«Твоя кровь в моих венах».

Что это означало, Джойс не знал, но был уверен, что для Ника она значила много. Это были последние слова, что он услышал от него.

Джойс потом самолично вышел в космос, чтобы принести на борт тело Николаса Берсара. И он взял со всей команды слово, что они никогда и никому не расскажут, по какой причине корабль получил такие повреждения. Но невозможно было рассказать и про героизм Ника, не упомянув о его предательстве.

Сколько еще этих демонов будет на его пути?

Голос звал. Он не позволял ему забыться, он тормошил его и тянул. Может быть, ради этого голоса он и жил?

Глава 15

Температура на борту подходила к критической. Парни все отключились, и только Есения еще была в сознании. Но чтобы что-то предпринять, ей нужно было сдвинуть Максима Берсара, лежавшего в отключке на пульте терморегуляции и закрывшего собой все датчики. Ко всему прочему, капитан вцепился пальцами в поручень, и их свело судорогой. Как ни пыхтела Есения, стараясь разогнуть пальцы Максима, как ни пыталась применить какие-то рычаги, чтобы сдвинуть тяжеленное тело, ничего не получалось. Маленькая пищащая мышь!

Слезы текли по ее лицу, практически обваривая. Девушка разделась догола и, даже если бы все парни сейчас очнулись и стали на нее пялиться, ей было бы абсолютно все равно! Господи, пусть бы уже они очнулись!

– Джейн, кто из экипажа в более-менее сносном состоянии? Кого можно привести в сознание?

Джейн снова что-то проквакала.

– Я буду называть имена, и, если он в более-менее приличном состоянии, пой мне «ля». Джойс?

Верхнее «ля».

Правильно. Он не мог оставить ее. Только не он.

Пришлось наощупь ползти по стенке в каюту Джойса, лишь изредка приоткрывая один глаз, чтобы сориентироваться. Есения сообразила, что, если смотреть на мир одним глазом и непродолжительное время, сознание не успевает сбиться. Стены и пол обжигали.

Джойс лежал на кровати, закрыв глаза, и спокойно дышал. На нем почему-то была шапка. Стянув ее, насквозь мокрую от пота, Есения увидела противошумовые наушники, которые тоже пришлось снять. В ушах еще оказались беруши. От каких звуков пытался защититься Джойс? Вдруг она сейчас нанесет ему непоправимый вред? Девушка оставила беруши на месте и принялась трясти парня.

– Джойс! Очнись! Джойс, это я, Соль! Я не галлюцинация!

Привести в чувство Джойса не получалось. Джейн утверждала, что он в сознании, просто не хочет откликаться, потому что это один из его способов переживать гиперпространство. Джейн утверждала? Есения же не понимала ее! Или это были мысли самой Есении? Она не знала.

Есения звала его разными именами: и Джойсом, и Аттилой, и Кантом, и даже Энджелом, но парень не отзывался. Она тормошила его, щипала, даже била, но он не реагировал. Отчаявшись, она даже поцеловала его, но снова не получила никакого отклика.

Нужно было что-то мощное, что-то сильное, что сможет достучаться до его подсознания.

Она могла бы спросить у Джейн, но не поймет, что та скажет. Какая неудачная у нее особенность, что в гиперпространстве она не может распознавать механический голос.

Есения приоткрыла один глаз и посмотрела вокруг.

На экране высвечивалась кривая растущей температуры и бежали цифры.

На экране? Она же может читать!

– Джейн, ответь мне письменно, ты обладаешь конфиденциальными данными о Джойсе, которые могут помочь достучаться до его сознания?

«Думаю, да».

Господи, как все просто! А она столько времени мучилась, заставляя Джейн петь.

– Почему ты их не применила? Придумала же ты, как меня привести в чувство!

«У этих сведений высший уровень секретности. Энджел Джойс не подозревает о том, что информация о его прошлом содержится в моей памяти. Мне нельзя было дать ему понять, что о нем многое известно».

Ах вот как! Они не дали Есении никакой информации о Джойсе, когда та направлялась в КосмоСтар для сбора материала по своей кандидатской диссертации. Еще лапшу ей на уши вешали, что сами, де, не знают, кто из студентов факультета дальней космонавтики их интересует. Якобы им было известно только его прошлое имя, и они понятия не имели, как он выглядит. Ложь на лжи, и ложью погоняет! Всё они знали!

– Давай мне эти сведения сюда!

«Вы знаете условия доступа, агент Полонская».

– Вредина. Сразу видно, что ты баба!

На экране всплыла картинка рожицы с высунутым языком.

– Дразнишься? Как прилетим, я потребую, чтобы тебя демонтировали. Черт, мозги от такой жары плавятся! Какой же код? А, вот, вспомнила! Код доступа конфиденциальности «и-краткое-семь-восемь-двенадцать».

«Это код для доступа к сведениям третьего уровня секретности. Я не могу по нему открывать сведения агенту низшего ранга».

– Дура! – завопила Есения. – Ты понимаешь, что мы сейчас все погибнем?

«Понимаю. Простите, агент Полонская».

Есения в отчаянии снова начала трясти Джойса:

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Джойс! Энджел! Как бы тебя ни звали! Очнись! Неужели ты меня не слышишь? Ты мне нужен! Вернись ко мне!

Джойс оставался безучастным. Она упала ему на грудь и зарыдала от отчаяния. Самое ужасное чувство, когда ты понимаешь, что близкий тебе человек сейчас погибнет, а ты не можешь это предотвратить.

Наконец, Есения попыталась взять себя в руки:

– Джейн, кого еще из экипажа можно привести в чувство?

«Никого. Они в термической коме»

– Да ты издеваешься! – закричала Есения.

Джейн промолчала. Джойс спокойно дышал, будто мирно спал, хотя его лицо покрылось мелкими бисеринками пота.

– Почему я? – прошептала девушка. – Почему?! Почему именно я должна все это видеть и страдать от невозможности что-то изменить? Зачем ты приводила меня в чувство? Умерла бы я, будучи в бессознательном состоянии – было бы легче!

«Я пыталась привести в чувство всех членов экипажа. Результат оказался положительным только в вашем случае. Женский организм более устойчив к высоким температурам».

Да, все так. Но увы, этот женский организм не обладает достаточной мускульной силой, чтобы сдвинуть тяжелое мужское тело.

– Хорошо, – мрачно сказала Есения. – Я возьму нож и начну резать Максима на куски. Небольшие куски мне будет легче оттащить с пульта терморегуляции.

«Вы не имеете права причинять другому человеку вред!»

– А ты имеешь?! Ты сейчас сознательно собираешься погубить весь экипаж!

Есения решительно встала с кровати Джойса и направилась к выходу, демонстративно закрыв глаз на побежавшие по экрану строки.

Джейн, видя, что Есения не читает, начала верещать, но девушка вышла из каюты, захлопнув за собой дверь. Потом, подумав, нащупала створку и снова отодвинула. Может быть, при открытой двери в каюте Джойса температура не так сильно будет подниматься.

Джейн продолжала истерично квакать, потом начала петь «В моих венах».

– Лучше заткнись, – зло произнесла Есения, по стенке возвращаясь в командную рубку. – Ты мне не друг, не соратник, ты мне никто! Нет, ты мне враг! Ты хочешь убить кучу народа, только потому что, видите ли, кто-то вложил в тебя программу, не позволяющую открыть информацию высшего уровня секретности сотруднику низшего ранга. Ты понимаешь, что бывают ситуации, когда должны работать другие законы? Высшие законы! Никем в тебя не вложенные! Которые ты сама должна для себя открыть! Иначе грош тебе цена…

Есения с трудом могла дышать, мысли путались. Она уже не понимала, с кем разговаривает. Может быть, с самой собой?

Джейн замолчала.

Девушка добралась до командного центра, вошла внутрь и приоткрыла один глаз, чтобы сориентироваться и найти нож. На центральном экране огромными буквами было написано:

«Человеческая жизнь – высшая ценность. Ты не должна убивать капитана. Как ты будешь потом с этим жить?»

– Жить? – хмыкнула Есения, направляясь к креслу Джойса. Кажется, в нижнем отсеке у него лежал нож. – Если я этого не сделаю, то никто не выживет, и я в том числе. А если сделаю… Ты права, я не смогу с этим жить, так что придется мне покончить с собой. Но это потом…

Наклонившись и выдвинув отсек под пультом, Есения достала нож. Джойс хранил его на всякий случай, как он говорил. Что из его прошлого заставляло парня это делать? По сути, она ведь совсем не знала Джойса. Тогда почему он странным немыслимым образом стал так нужен ей? Ради него она готова была на все. Даже убить.

Есения сжала рукоятку в кулаке и посмотрела одним глазом на лезвие. Думать о том, как ей придется его применить, не хотелось. Почему-то вспомнился рассказ Нырка. Кто знает, что вынудило того капитана взяться за нож? Может быть, он тоже пытался кого-то спасти? А может, у нее галлюцинации, как и у него? Может, всё, что сейчас происходит, неправда? Может быть, с кораблем и экипажем все в порядке, а Есения собирается убить человека – просто так?

– Джейн, – устало позвала Есения. – У тебя есть последний шанс предотвратить мою ошибку.

* * *

Голос звал.

– Энджел! Ты где? Вернись ко мне!

Нет. Ее нет. Она умерла.

– Энджел! Ты мне нужен!

Он ей нужен. Может быть, в том мире, в котором она обитает после смерти, тоже есть потребность в… тепле, любви, заботе.

– Энджел, мальчик мой, куда ты снова спрятался? Пожалуйста, вернись!

Смешанные коллективы – это зло, и никто не убедит его в обратном. Даже она. Самая потрясающая на свете девчонка с зелеными глазами. Но она девушка его друга. Нужно ее забыть. Знать бы только, как!

– Энджел!

Почему? Ну, почему эти голоса так мучают его? Он разговаривал с другими дальними космонавтами, которые провели десятки и даже сотни лет в космосе, намного больше, чем он – ни у кого не было таких голосов. Хотя кто знает? Может быть, просто никто не хотел признаваться.

– Энджел! Пожалуйста! Не оставляй меня! Пожалуйста! Я так люблю тебя! Без тебя я умру! Ты не можешь оставить меня! Как бы тебе не было больно, вернись ко мне!

В конце концов, можно уступить зову еще один разок. А вдруг она все-таки не умерла? Даже если будет больно от осознания, что вновь ошибся, можно, в конце концов, потерпеть. За годы боль снова притупится.

Джойс открыл глаза и увидел светящийся женский силуэт.

– Мама?

– Да, мой дорогой, – прошептала Есения, глотая слезы. – Поднимайся, мое солнышко. Мне нужна твоя помощь.

Глава 16

– Закрой глаза, мой мальчик. В гиперпространстве лучше быть незрячим, – тихо сказала Есения.

– Да, мама, – ответил Джойс, послушно закрывая глаза и вставая с кровати. – Я помню.

– Идем, – Есения взяла его за руку как маленького мальчика и повела за собой. Она уже несколько раз проделала этот путь от каюты Джойса до командной рубки, так что шла быстро, конечно, насколько позволял раскаленный воздух, обжигавший легкие.

Ей пришлось натянуть на себя самое легкое платье, которое нашлось, чтобы не испугать обнаженным видом Джойса, ведь предполагалось, что он примет ее за свою мать.

Есения не знала, подействовал ли на Джейн ее шантаж, или же та приняла самостоятельное решение, посчитав, что жизни людей на корабле важнее, чем информация, которую она не должна была выдавать.

Впрочем, не так уж много она выдала. Лишь рассказала, что Джойс не тот, за кого себя выдает (как будто раньше это не было понятно!), что ему уже официально девяносто семь лет, но физиологически ему не более двадцати трех, и он либо застыл в этом возрасте, либо, если и стареет, то очень-очень медленно. Причем не из-за того, что много времени проводит в космосе, как происходит с другими дальними космонавтами.

«Понятно, почему за ним так охотятся», – подумала тогда про себя Есения.

Еще Джейн поведала, что он, будучи подростком, попал в какую-то передрягу, потеряв в космосе всех своих близких. В гиперпространстве их призраки приходят к нему, а он закрывается от них. Причем, с каждым разом он закрывается все глубже и глубже. Есть опасность, что когда-нибудь он просто не выйдет из того коллапса, куда сам себя загоняет. И что есть шанс выудить Джойса из его подсознания, если он поверит, что к нему пришел в реальности кто-то из тех людей, которых он потерял. Например, мать.

Есении тогда показалось кощунственным так обманывать человека, выдавая себя за его маму, которая давно погибла, и о которой он скорбел. Но выбора не было. Надо было спасать корабль и экипаж. Нужно было спасать его – Джойса.

Джейн показала Есении голограмму матери Джойса, когда та была еще молодой и красивой, улыбалась и махала кому-то рукой. Светло-русая с зелеными глазами, стройная, маленького роста.

«Ах вот как! – угрюмо подумала девушка. – У них есть все на парня, а они морочили мне голову! Теперь понятно, чего они от меня хотели!»

Есения одела похожее платье, сделала похожую прическу и произнесла: «Энджел, мальчик мой!»

Джейн написала: «Ты – вылитая она».

Джойс, по просьбе Есении, легко отцепил пальцы Максима Берсара от поручня и, подхватив того под мышки, усадил в кресло командира. Энджел как будто не задавался вопросом, что это за парень, почему его надо двигать. Ему было достаточно того, что его просила об этом мать.

Есения тут же включила автоматику, и Джейн начала приводить в норму атмосферу на корабле.

– Сколько еще до выхода из прыжка? – спросила ее Есения.

«Меньше часа. Можете отдохнуть. Отведите старшего помощника Джойса в каюту, пока он тоже не впал в термическую кому. Я там снизила температуру».

– Может быть, его раздеть?

«Давно пора. Боялась вам это предлагать».

– Почему? – удивилась Есения.

«Вы бы начали сомневаться, устроили бы истерику. А мне нужен был адекватный помощник».

Есения точно кинула бы чем-нибудь в Джейн, имей та материальное воплощение. Но девушка только мысленно ругнулась и нежно обратилась к Джойсу:

– Идем в каюту, мой мальчик. Тебе нужно отдохнуть.

Есения помогла парню раздеться и уложила его в кровать.

– Мама, не уходи, – пробормотал он, удерживая ее за руку. Его ладонь обжигала. – Побудь со мной еще немного.

– Конечно, Энджел, – прошептала Есения и прилегла рядом с ним.

Джойс моментально провалился в беспамятство, по-прежнему удерживая ее руку в своей.

Наверное, девушка задремала, потому что ей показалось, что буквально в ту же минуту Джейн своим обычным голосом произнесла:

– Корабль вышел из гиперпространства. Точка выхода в двух миллионах километров от заданной.

«Это немного», – облегченно вздохнула Есения и поинтересовалась:

– Кто еще пришел в себя?

– Никто. Только вы. Весь экипаж продолжает находиться в коме, хотя температуру на корабле я опустила ниже среднестатистической.

– И Джойс? – встревоженно вскричала Есения, оборачиваясь к парню, рядом с которым лежала.

– Нет. Его показатели в норме. Скорей всего, он, как всегда, ушел в себя.

– Слава богу, – выдохнула Есения. – Но что теперь делать?

– Вы можете пройти в медицинский отсек. Я скажу вам, какие препараты нужно ввести экипажу.

– Я не об этом, – поморщилась Есения. – Что мне делать с Джойсом? Что, если он вспомнит то, что происходило? Как мне ему это объяснять?

– Даже если он вспомнит, то подумает, что у него всего лишь были галлюцинации. Или что ему это привиделось во сне.

– Ты все изображения на камерах подчистила?

– Не беспокойтесь, агент Полонская. Я знаю свое дело.

Есении показалось, что Джейн насмешливо фыркнула.

– Объясни мне, пожалуйста. Зачем вообще в тебя ввели эту информацию о Джойсе? Ты же просто бортовой компьютер. И если они не предполагали выдачу тобой информации кому бы то ни было, и, если запрещали тебе ее применять, зачем они вообще ее в тебя загружали?

– Агент Полонская, не думаете же вы, что я стану с вами, агентом низшего уровня, обсуждать вышестоящие инстанции? – саркастически произнесла Джейн.

– Ты следила за ним! – догадалась Есения. – Следила и делала записи. Или… ты передаешь им? У тебя есть с ними связь? Ты выдала мне часть информации о нем, потому что они тебе разрешили?

Джейн промолчала.

Девушка ахнула и села на кровати.

– Им плевать на корабль и экипаж. Даже пусть мы все погибли бы! Но им нужен был Джойс, и они не хотели, чтобы он погиб.

– Вы отлично справились с ролью матери старшего помощника Джойса, – то ли утешила, то ли съязвила Джейн.

– Я всего лишь пешка в игре, – обреченно возразила Есения.

– Не нужно себя недооценивать, – услышала Есения мужской голос и испуганно повернулась к Джойсу.

Он пристально смотрел на нее.

– Энджел, я…

И тут Джойс сделал то, чего Есения меньше всего от него ожидала.

– Не смей! – крикнул он в ярости. – Не смей называть меня Энджелом! Этим именем меня могут называть только самые близкие, а ты к ним не относишься! И Джойсом меня называть тоже не смей! Так меня называют друзья, а ты мне не друг! Я для тебя Аттила, и больше никто! И только попробуй назвать меня иначе!

– Энд… Аттила, прости меня, пожалуйста, – пробормотала Есения.

Она видела, что Джойс до крайности разъярен, что, в общем-то, совершенно не было на него похоже, и тем страшнее это казалось. Есения должна была, непременно должна была оправдаться. Ей казалось, что если она сейчас ему не объяснит, то это будет всему конец. Чему «всему», она и сама не понимала.

– Прости. Я понимаю, как это выглядит со стороны, но я должна была вывести тебя из твоего состояния. Мне нужна была твоя помощь. Мы сварились бы заживо, если бы ты не сдвинул Макси… Бледу с пульта терморегуляции. Я перепробовала все способы, ничего не получалось. Мне не хотелось притворяться твоей мамой, но … ведь это сработало. И это была единственная возможность… Прости, что я…

– Ты действительно не понимаешь, да? – с какой-то горечью произнес Джойс и встал с кровати в том виде, в каком был – другими словами, в одних трусах.

– Не понимаю что? – осторожно уточнила Есения, стараясь отвести взгляд от его груди и тренированного живота.

Ей казалось, что она достаточно логично объясняет ситуацию, и на Джойса, склонного прислушиваться к доводам разума, это должно было подействовать.

– Старший помощник капитана Джойс, – встряла Джейн. – Помощник второго навигатора Полонская проявила небывалое мужество и стойкость перед лицом опасности. Она действительно спас…

– Джейн, заткнись по-хорошему. Ишь ты, какой официоз включила, – в пространство произнес Джойс и обратился к Есении: – То, что ты спасла корабль… если все так, как ты говоришь, то ты молодец и все такое. Я не к этому предъявляю претензии – не к тому, что ты изображала мою мать. Я отдаю себе отчет, что она погибла, и давно смирился с ее смертью. И верю, что это был единственный способ вернуть меня к реальности. Но… Что бы ты ни делала, каким героем себя ни проявила, это не отменяет того факта, что ты прибыла к Космостар с единственной целью – устроить на меня охоту. Или ты будешь отрицать факт, что работаешь на ту самую секретную организацию, на которую работал Ник?

– Я… не знаю. Я не знала… Не знала, что он тоже работал на… них. Они дали мне так мало информации. И я… даже не подозревала, что мне придется, как ты говоришь, охотиться на тебя. Они сказали, что не знают, как ты выглядишь, что о тебе почти ничего не известно…

Есения старательно отводила глаза, но их как магнитом притягивало тело парня.

– Другими словами, они тебя тоже ни во что не ставят, – хмыкнул Джойс, но не было заметно, что ему весело. – Но мне все равно, как они относятся к тебе. Меня больше волнует моя собственная персона. Конечно, я знал, что они подбираются ко мне, но не подозревал, насколько близко они подошли. И насколько сильно я им нужен. Это же надо – встроить на студенческий корабль вместо бортового компьютера искин*!

– Джейн – искин? – беспомощно пролепетала Есения, мгновенно понимая, что так оно и есть.

Теперь легко объяснялись все странности в поведении той.

– Может быть, ты прекратишь свои стенания? – холодно прервала Джойса Джейн. – Ну, искин, ну и что? Не придавай себе большей значимости, чем ты имеешь. Они охотятся не за тобой. На хрена ты им сдался сам по себе? Им нужны те знания, которыми ты обладаешь, и которые так эгоистично пытаешься скрывать от человечества. И вообще, может, хватит выяснять отношения? Экипаж нужно выводить из комы и выстраивать новую траекторию полета.

Есения со страхом увидела, как скулы Джойса напряглись и побелели. Он глубоко вдохнул, словно собирался нырнуть, потом выдохнул, и неожиданно тело его расслабилось.

– Окей, Джейн. Цельнометаллическую стерву у тебя отлично получается изображать. Мы еще поговорим, а сейчас… давай, накидай быстренько план наших действий. Как ребят из комы выводить?

– Давно бы так, – усмехнулась Джейн. – Приятно видеть вас прежним, старпом. Ваш путь лежит в медицинский отсек.

Парень шагнул мимо девушки к выходу из каюты.

– Джой… Аттила, – позвала Есения, пытаясь идти следом за Джойсом. – Могу я тебя попросить? Не говори никому, что я…

Джойс затормозил, обернулся и пристально взглянул на девушку. Он нависал над ней, от него пахло потом, злостью и еще чем-то мужским, лицо его было суровым, отчего Есения еще больше смешалась, но все же заставила себя произнести:

– Пожалуйста, не говори ребятам, что я агент.

После паузы Джойс ответил:

– Не скажу. Потому что надеюсь на ответную любезность. Не говори ребятам ничего из того, что знаешь обо мне.

– Конечно, – с облегчением отозвалась Есения.

– И иди переоденься, – кинул он, снова отворачиваясь и исчезая за дверью. – Чтобы не возникло вопросов.

– А ты не хочешь одеться? – в отчаянии крикнула вслед ему девушка, ведь Джойс по-прежнему оставался только в трусах.

– Некогда, – донесся уже издалека его голос.

– Джейн, за что ты так со мной? – вздохнула Есения. – Зачем ты меня подставила?

– Я просто лоханулась, – пробурчала Джейн. – Его физические показатели не менялись. Я считала, что он по-прежнему глубоко в своем подсознании и не осознает реальность. Это парень полон сюрпризов.

– Поэтому за ним так гоняются?

– Вообще-то вы по-прежнему агент низшего уровня, – хмыкнула Джейн и добавила, – а потому я не могу с вами обсуждать…

Но когда Есения со злостью хлопнула дверью каюты Джойса и размашистым шагом направилась к себе, искин все же ответил, скользя голосом по динамикам вдоль коридора:

– Ладно, ладно, хватит дуться. Ты и сама прекрасно понимаешь, что Джойс уникален.

– Но ты не расскажешь мне его историю? – не выдержала Есения, хотя и дала себе слово не разговаривать с искином.

– Нет, девочка, – ласково ответила Джейн. – Не расскажу. И не потому, что мне кто-то это запрещает, или что ты недостойна. Но я думаю, что будет лучше, если ты узнаешь его историю тогда, когда он сам захочет тебе ее рассказать.

– Он никогда не захочет, – горько вздохнула Есения.

– Поживем, увидим, – старательно изображая голос мудрой старушки, ответила Джейн.

*ИскИн  – искусственный интеллект, по сути, разумная личность, хоть и искусственная. Создание ИскИнов обходится очень дорого.