Текст книги "Лерка. Второе воплощение (СИ)"
Автор книги: Светлана Шёпот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 42 страниц)
Удивительным было и то, что статуя стояла на большом куске прозрачного горного хрусталя, отчего казалось, что воин стоит прямо на водной глади.
Асвальд выдохнул и склонил голову, совершенно забывая о том, что ему говорили смотрители храма. Надо было встать на колени, сложить руки смиренно перед собой и даже глаз не поднимать. Всё это Эйнар попросту позабыл.
Снова подняв голову, он глянул на статую и неуверенно оглянулся.
– Я пришёл, – начал он, сбиваясь. – Я пришёл, чтобы попросить совета. Или просто поговорить, – добавил он как-то бессильно, будто настолько устал, что даже говорить стало вдруг сложно. – Я встретил её тогда, когда не ждал. Я не понимаю сам себя. Она обычная и… необычная в то же время. Она влечёт и отталкивает. Я не могу не думать о ней, но в то же время стоит мне подумать, как мысли путаются и в голове полный сумбур. Я хочу больше не видеть её, так как она сбивает меня с толку, но в этот самый момент, когда говорю это, безумно скучаю и хочу увидеть блеск глаз, такую открытую и честную улыбку. Увидеть эти жесты, нахмуренные брови или сосредоточенное выражение лица. А ещё услышать голос. Ренольд рассказал мне, что он предложил ей, и почему-то меня это взбесило. Даже не само его предложение, а то, что он хотел сделать это, не вступая в брак. Это омерзительно. Такое предложить, будто она простая жрица любви. Я ударил его, о чём не жалею, но опять же мне немного не по себе, что я вышел из себя из-за женщины, ведь раньше со мной такого не случалось. Я больше не возвращался в империю, не знаю, что с ней. Нашел ли её Ренольд? Искал ли он её или для него это было лишь кратким моментом, не стоящим особо внимания? Что он испытывает к ней? А я? Может, мне стоит найти её? А что, если Ренольд уже нашёл и сделал своей? Почему я вообще об этом думаю? Почему не могу никак выбросить из головы этих людей и жить дальше спокойно? Я хочу забыть и в то же время не хочу. Ты ведь великий Оллатар, прошу, подскажи, направь, хотя бы какой-нибудь крохотный знак подай. Я просто настолько запутался в своих мыслях и желаниях, что сам не справлюсь. Все это мешает мне здраво мыслить и жить, опутывает паутиной сомнений. И тот поцелуй…
Эйнар опустил голову.
– Простите за то, что побеспокоил со своими глупостями. Думаю, мне просто надо пойти и узнать всё самому или попросту выкинуть из головы раз и навсегда.
Он резко развернулся и пошёл к выходу.
Через пару минут, окружённую голубоватым сиянием от озёрной воды, статую медленно стало окутывать серым туманом, пока полностью не скрыло в нём. Ещё через минуту и туман стал прозрачным. Посреди озера больше ничего не было видно, только если присмотреться, можно было разглядеть огромный кусок горного хрусталя, на котором и стояла статуя бога.
***
На ужин у нас была снова каша, но сегодня к ней прилагалась зажаренная птица, которую подстрелил из арбалета Элбан. Честно говоря, раньше я была более разборчивой в еде, но сейчас, когда топаешь полдня по лесу, устав при этом, как собака, то особо не возникаешь из-за блюда, которое вкидываешь в себя, практически не замечая. Да и кашу Олан готовил просто божественную. Никак не могла понять, как ему это удаётся, вроде ничего особенного туда не кладёт и всё равно выходит в сотни раз вкуснее, чем у меня. На мои вопросы Олан отвечает просто – опыт.
Люц вернулся часа через четыре, непонятно, как отыскав нас. Выглядел он при этом таким довольным и буквально завалил меня ворохом своих эмоций, которые были окрашены в позитивные цвета. Картинки то и дело сменялись в моей голове. Он показывал мне реку, какую-то пещеру, овраги, валуны, покрытые лесным мхом, огромную грибницу, которая по какой-то причине решила вылезти в такое время года. Ещё иногда мелькали образы зверей, встреченных ими по пути. Как я поняла, за это время забрались они довольно далеко.
Мидах появился ещё раньше, видимо, заряд моей энергии закончился, и он снова вернулся в посох, тут же оповестив меня об этом. Его я расспрашивать ни о чём не стала, так как получила подробный доклад от Люца, который даже поохотиться и перекусить успел. Так что теперь величественно лежал на боку неподалёку и косился на нас своим жутковатым глазом, излучая довольство и умиротворение.
Дорога оказалась дальше, чем я могла предполагать, но мы всё же на неё вышли. Мы по-прежнему продолжали двигаться вдоль гор, а Ренольд пояснил, что в одном месте есть отличный перевал, через который можно будет пройти, а там и до эльфов рукой подать.
Я как-то засомневалась. Что-то во всём этом не сходилось. Моя деревня стояла около гор, потом мы с Эйнаром двигались в столицу империи, полагаю, она стоит примерно в середине земель. Потом я бежала, но ведь в другую от моего села сторону, снова дошла до гор. То есть эльфы же остались далеко позади?
Ренольд выслушал мои умозаключения и усмехнулся.
– Ты всё верно говоришь, вот только эти горы полукругом опоясывают империю, становясь как бы естественной границей. С другой стороны империи пустыня. За этими горами страна тёмных эльфов, а после них огромные степи, в которых живут орки. Вы всё время шли вдоль гор. Думаю, ещё пару месяцев пути и ты таким темпом вернулась бы в свою деревню.
– Мне нужна карта, – хмуро сказала, понимая, как много упускаю из виду.
– Есть, – Ренольд достал из сумки небольшой тубус и открыл его, доставая вполне себе обычную, немного потемневшую от времени карту, скрученную в рулончик. – Вот, смотри, – он стал показывать, где именно находится империя и где предположительно мы, а я в это время жадно всматривалась в очертания мира, в который попала.
На самом деле материк оказался так огромен, что так называемая империя казалась на нём совсем небольшой. И вправду, с одной стороны её опоясывали горы. Карта была только этого материка и то, в большинстве своём, её покрывали лишь зелёные пятна, скорее всего, обозначающие необъятные леса.
Ренольд сидел рядом, как вдруг отчего-то дёрнулся и зашипел, хватаясь за своё плечо.
– Что такое? – спросила, поворачиваясь, и сама вздрогнула и зашипела, так как мне показалось, будто в моё плечо вогнали сотни раскалённых игл. – Что за?..
Подскочила на ноги, прижимая руку к плечу и оглядываясь по сторонам. Что это? Нападение? Враги? Почему никто ничего не заметил и не услышал? Олан и Патриций удивлённо на нас с Ренольдом смотрели, так как он тоже озирался, держа в одной руке клинок, а вторая у него просто висела вдоль тела.
– Никого? – спросила, понимая, что вокруг действительно никого нет и на нас нападать не собираются.
– Что произошло? – Ренольд глянул на меня и его лицо перекосилось. Он согнулся пополам и тихо застонал, шикая и ругаясь сквозь зубы.
Я хотела подойти к нему, но тут меня накрыла волна боли, исходившей от моего правого плеча. Сознание мгновенно заволокло, спасая мозг от перегрузки. Темнота накрыла с головой.
Своего падения я уже не почувствовала.
Очнулась из-за того, что меня замутило. Попытавшись встать, ощутила, что ничего у меня не выйдет, поэтому лишь бессильно перевернулась набок и приподнялась немного на локте. Мой желудок тут же вывернуло наизнанку. В голове гудело и звенело, а внутренности попросту сводило судорогой. Перед глазами всё плыло от накопившихся слёз, так как глаза попросту жгло неимоверно. Меня трясло из-за жара, от которого меня то морозило, то припекало так, что становилось трудно дышать.
– Давай, девочка, не волнуйся, пусть всё выйдет. Это нормально.
Судя по голосу, говорившим был Олан, но мне было так хреново, что я толком ничего не соображала. Если честно, я впервые в жизни себя так чувствую, причём говоря «в жизни» я имею в виду сразу обе мои жизни. Казалось, ещё немного и я точно коньки двину. Это было что-то с чем-то. Моё тело горело изнутри, меня трясло. Я даже не понимала, что вокруг происходит.
Кто-то застонал, и до меня только через минуту дошло, что это, чёрт возьми, сделала я.
Что со мной? Вопрос вспыхивал в голове, взбухал, как взбухает кожа на теле, если поцарапать её до крови.
Я умру? Обрывками проносилось в мыслях, порой даже не вопросом, а утверждением. Иногда даже просьбой, которая тут же исчезала в глубинах сознания, а на поверхности всплывало: Чёрта с два! Я не сдохну!
– Принесите ещё воды, их надо обтереть. Они горят, надо сбивать температуру.
Олан суетился рядом. Это я даже с закрытыми глазами ощущала. Меня снова замутило. Я замычала, пытаясь подняться.
– Сейчас, давай помогу, – крепкие руки тут же меня приподняли и немного перевернули.
Меня стошнило желудочным соком, а потом к губам сразу сунули миску с прохладной водой. Пара глотков. Снова стошнило. Боль в голове то взрывалась, то принималась каким-то чудовищем сверлить мне затылок, видимо, желая сожрать мозги.
– Вот, держи.
– Подними, я поменяю одеяло. Надо перенести её. А потом его.
Чьи-то сильные руки приподняли меня над землёй. Тело свело судорогой, показалось, что у меня лопается кожа. Глаза горели огнём, слёзы текли, не переставая, но я этого особо не ощущала. Язык во рту, казалось, распух, а кости в теле ломило, будто они все разом были переломаны.
Я стиснула зубы, толком не осознавая уже, кто я и что происходит. А потом позволила темноте обратно затащить меня в свои владения. Неужели моё рождение в теле деревенской девушки Леры было лишь плодом моего воспалённого мозга, а на самом деле сейчас моё переломанное тело вытаскивают из искорёженной машины?
Наверное, это были мои последние мысли, потому что, проснувшись в очередной раз, я осторожно открыла глаза и увидела над своей головой вовсе не белый потолок палаты, а верхушки высоких деревьев. И ночное, высокое звёздное небо.
Я Лера. Я в мире, где магия вполне обычная вещь. Я знакома с эльфом, который, по-моему, что-то ко мне испытывает. Знаю местного принца, который оказался вовсе и не принцем, зато вот капитан в легионе очень даже принцем, пусть и всего лишь незаконнорождённым. Я лекарь и, вероятно, последний друид этого мира, в подтверждение у меня есть личный посох с древним духом. А ещё совсем недавно к нам в компанию прибился демон-зверь кальпи, рогатый такой конь с лапами вместо копыт. Я знакома со старым путешественником, которому уже сто тридцать лет и он очень подозрительный дедан. Я Лерия, девушка и я не умерла.
– Как? – голос Ренольда. Хриплый и тихий.
Где-то недалеко всхрапнул Люц. Треск костра и приглушённые разговоры. Кто-то совсем близко тихо посапывал. Обернулась. Олан, сидит около меня и, оперевшись на какую-то палку, спит. Повернула голову в другую сторону, сталкиваясь взглядом с Ренольдом.
– Я думал, что так выглядит конец, – прошептал он, облизнувшись, и вытащил руку из-под одеяла. Не знаю почему, но я сделала то же самое, едва-едва сжимая своей ладонью его и улыбаясь. Вернее попыталась, так как потрескавшиеся губы не дали сделать ничего более серьёзного, чем просто приподнимание уголков.
– Я больше не стану есть кашу Олана, – прохрипела, удивляясь тому, насколько посажен у меня голос. Было такое чувство, словно я гриппую и у меня пропал дар речи.
– Моя каша тут совершенно не причём, – Олан, видимо, проснулся от наших разговоров, поэтому тут же вставил свои пять копеек.
– Живы?
– Проснулись?
Элбан с Патрицием непонятно как оказались рядом. Советник тут же закружил рядом с Ренольдом, помогая ему привстать. Он что-то без перерыва бормотал и то и дело преподносил к губам Риваля миску с водой.
Элбан стоял чуть в отдалении, переводил с меня на Ренольда хмурый взгляд и трепал за гриву Люца, который тоже был тут. После его попытки пообщаться со мной картинками, я скрипнула зубами и попросила пока «помолчать». Люц подчинился.
Олан помог приподняться уже мне, тоже принимаясь поить. Хорошо, что это была простая вода, боюсь, никакого настоя мой желудок сейчас бы не выдержал. Я пила жадно, буквально вцепившись в миску. И только когда мне показалось, что ещё немного, и я лопну, позволила себе отдать посуду.
– Что это было? – вытирая рукавом губы, спросила, всё ещё ощущая, что моё тело не пришло в полный порядок. То и дело вспышки короткой боли возникали и затухали, будто остатки пожара, который никак не может закончиться окончательно.
– Это…
Олан встал и подошёл к костру, зажёг от него небольшой факел, явно сделанный совсем недавно. А потом вернулся и присел на пенёк, поднося свет ближе ко мне. Я, если честно, совершенно не понимала, что он делает, поэтому хотела уже спросить, как Олан взял мою правую руку и преподнёс ближе факел.
Я непонимающе посмотрела на руку и замерла. На плече был словно выжжен какой-то символ. Было такое ощущение, будто мне разрезали кожу, влили в неё белую краску и зашили обратно всё это. Образовался шрам, который впоследствии смешался с этой краской и получился символ, очень похожий, по-моему, на знак лилии с тремя лепестками. Хотя я могу и ошибаться, но очень уж похоже было. В моём прошлом мире он был очень распространён, да блин, его даже на кованых решётках делали.
– А он? – вскинулась я, помня, что Ренольд тоже держался за плечо.
Риваль приподнял рукав и показал своё левое плечо, на котором точно так же красовалась лилия. Правда, я заметила различия. У меня был правый лист чуть длиннее, у Ренольда левый.
– Есть третий! – выдала я с полной уверенностью. – Центральный лист у кого-то должен быть длинным.
– Возможно, – вздохнул Риваль, пряча непонятно откуда взявшийся символ. – Только вот с чего он у нас? Мы никак не связаны. Да что говорить, мы даже не знали друг друга до недавнего времени.
– Мидах, ты знаешь, что это? – обратилась я в никуда, надеясь, что хотя бы древний дух сможет нам что-нибудь рассказать.
Около моей руки вспыхнуло уже привычное сияние, и тут же показался посох. Вот только выглядел он мощнее, длиннее и бутон был намного больше.
Мидах сразу показался в образе юноши. Длинные светлые волосы были собраны в причудливую причёску. Белые, странные одеяния, так похожие на одежды монахов, казались воздушными и невероятно красивыми.
Все тут же посмотрели на него. Что? Они его видят? Это как? Обычно же ему надо было, чтобы я влила в него энергию, а сейчас, что, не надо уже?
– Нет, не надо, – Мидах улыбнулся и присел рядом со мной, прикладывая прохладную ладонь ко лбу. Было очень приятно. Вообще, Мидах был таким спокойным, умиротворённым. Стоило один раз взглянуть на него, как сразу становилось понятно, что рядом божество.
– Дитя, – Мидах улыбнулся, но его зелёные глаза полыхнули беспокойством. – Это знак, свидетельствующий, что к вашим душам прикоснулось нечто большее, чем просто божество. У этой сущности много силы, энергии, которая буквально влилась в вас, чрезмерно, переполняя, отчего ваши хрупкие тела, совсем неподготовленные к такому, едва не сломались.
– Но почему… лилия? – я упорно вспоминала, что может значить этот символ, но в голову почему-то лезли лишь непорочность и чистота.
– Лилия? Ты имеешь в виду какой-то цветок? Не знаю, но тут точно знак трёх. Правый, обозначающий тебя, левый, Ренольда, а вот в середине… Я вижу нить, которая теперь связывает тебя и Ренольда, а ещё она уходит далеко в сторону.
– То есть нас зачем-то связали? – нахмурилась. Всё это было как-то совсем не здорово.
– Я слышал, – вмешался в наш разговор Олан, – что, когда-то давно, когда божества ещё спокойно бродили по миру, не таясь, между влюблёнными проводились обряды. Если судьба благоволила таким парам, а божество видело это, то оно благословляло их, даруя знак, навсегда связывающий таких людей.
Я нахмурилась ещё сильнее. Мне это явно не нравилось. Очень не нравилось.
– Да, но мы ни о чём таком не просили, – посмотрела на Ренольда вопросительно, на что он удивлённо вскинул брови и как-то нервно хмыкнул.
– Не смотрите на меня так. Вы сами видели, что я был рядом и даже словом не обмолвился. Тем более что рядом с нами не было никакого божества или бога. Даже создатель и тот вряд ли удостоил нас своим взглядом.
– Вот и я о том же. Я тем более ни о чём таком не просила. Да даже не думала о таком! Если бы я хотела, то не стала бы, теряя тапки, сбегать из столицы! Постойте, постойте, говорите есть ещё один…
Я снова повернулась к Ренольду. Его взгляд потемнел, а скулы заходили ходуном.
– Эйнар! – прорычал он. Я даже испугалась немного. – Какого всевышнего он творит! Зачем ещё и меня сюда приплел?
– Мне тоже интересно? – я рассмеялась, представив себе нечто совсем уж непотрёбное, и неожиданно для самой себя покраснела, тут же заткнувшись. Упаси боги от такого. Надеюсь, это какая-то ошибка и всё в скором времени исправится.
Ренольд полоснул по мне взглядом и насупился, складывая руки на груди. Выглядело это почему-то совсем не грозно, скорее забавно, отчего я снова рассмеялась, понимая, что это просто защитная реакция на странные, нелогичные, совершенно дикие события.
– На самом деле это не может быть брачным символом, – успокоил нас Мидах. Я выдохнула, Ренольд тоже, заметно расслабляясь. Ещё бы, я бы на его месте ещё как напряглась. – Чтобы получить брачный символ, влюблённые должны прийти вместе к божеству, сказать о своём желании, испытывать его оба. Причём испытывать искренне и символ появится, если судьба этих двоих действительно неразрывно связана. У вас же ни о каком взаимном желании, я так понимаю, речи не идёт. Тем более, что третий человек и вовсе лишь предполагается вами, но это совсем не значит, что это он и есть. Я думаю, это лишь для того, чтобы наблюдать за вами. Кто-то вами заинтересовался и решил не упускать из виду. Думаю, это самое логичное объяснение. Но стоит быть всё же внимательными, по крайней мере, пока не найдёте третий лепесток.
– Отлично, – фыркнула, ложась обратно на свою «кровать» и закидывая руки за голову. – Только сталкера нам тут и не хватало. Если Эйнар причастен к этому балагану, я ему… – замолчала, не в силах придумать достойное наказание.
– Уши надерёте, – предложил Ренольд.
– Хм? – повернулась к нему. – Это очень мягко.
– У эльфов они очень чувствительны. Да и гордость, вы же понимаете.
Риваль пожал плечами, а потом тоже лёг, укрываясь чуть ли не с головой одеялом.
Мидах исчез во вспышке, видимо, посчитав свою миссию выполненной, но у меня лично остался к нему вопрос, который я решила задать чуть позже, на сегодня хватит. Патриций, зевая, ушёл к костру – там у него было постелено. Элбан тоже сел ближе к огню, принимаясь смазывать свой меч и посматривать по сторонам, охраняя. Люц давно уже лежал под ближайшим деревом и время от времени посматривал в нашу сторону. Олан присоединился к Элбану, доставая откуда-то из закромов старую потрёпанную книжку. Никто больше ни стал ничего говорить, так как все понимали, что предположений можно делать сколько угодно, но ближе к правде это нас не подведёт. А отдохнуть всем надо бы.
Я лежала и смотрела на звёздное небо, размышляя о том, что случилось. Неприятно? Да. Страшновато? Да. Неожиданно? Ещё как. Было худо? Чуть коньки не отбросила. Но главное, мы живы, а остальное как-нибудь перемелется, словно зерно в старой мельнице, превратившись в пыль.
Уши, говорите? Если это Эйнар, ему лучше не быть в Оллатаре, когда мы туда придём.
***
Эйнар то накидывал капюшон, то скидывал его с головы. Сегодня он получил очередное разрешение на переход в столицу империи людей. Ему нужно было, нет, просто необходимо было узнать, что там с Лерой. Он не знал другого выхода, как отправиться к Ренольду и расспросить его лучше. К сожалению, в прошлый раз он слишком поддался импульсивности, так несвойственной ему, что слишком быстро покинул столицу, оставив нерешённые вопросы.
Честно говоря, он немного нервничал. Всё-таки расстались они с Ривалем в прошлый раз не так уж мирно. Что если он и говорить с ним не захочет? Или прикажет арестовать и казнить за… Да за что угодно, за то же нападение на императорского наследника. Эйнар может, конечно, пригрозить раскрытием правды, но ведь можно убить быстро и незаметно, а потом выставить это как случайность. Да мало ли, что можно сделать.
Но даже несмотря на все свои сомнения и подозрения, Асвальд всё же шагнул в телепортационную арку, когда она была полностью настроена.
Знакомый зал. Эйнар осмотрелся, выискивая глазами Ренольда, но его тут не было. Зато был здоровый император с огромной свитой.
– Я рад видеть вас в добром здравии, Ваше Императорское Величество, – Эйнар чуть склонил голову, но практически сразу выпрямился.
По рядам свиты прошлись шепотки, в которых Асвальд с удивлением услышал, что обсуждают его неподобающее поведение и хамство прямо в присутствии императора. То, что он услышал, заставило его растеряться. Оказывается, он не достаточно низко поклонился, неподобающе одет, говорит без должного уважения, смотрит в глаза императору, что попросту возмутительно. Неужто он возомнил себя равным императору, раз так дерзко себя ведёт? За это мало лишиться головы, лучше уж сразу четвертовать.
Таранис, сидящий на троне, поднял руку, заставляя свою свиту замолчать, а потом вздохнул и махнул рукой, подзывая Эйнара к себе ближе. Честно, Асвальда такое поведение немного коробило. Выглядело это так, будто он ничто, пустое место, до которого снизошли для того, чтобы послушать, что оно, это пустое место, хочет там побулькать.
– Понимаете, уважаемый посол, у нас сейчас траур, и я бы очень хотел попросить вас прибыть чуть позже. Просто сейчас я не могу оказать вам должного внимания, и боюсь, как бы вы не оскорбились таким моим невниманием. А нам так важен союз с эльфами.
Император замолчал, давая Асвальду осмыслить только что сказанное. Это что получается, его сейчас тактично так выставляют? Эйнар даже и не знал, что ему сказать и подумать. С одной стороны, он вроде как посол, и его должны принять. А с другой стороны, императоры тоже живые существа и у них могут возникнуть какие-нибудь серьёзные проблемы, из-за которых даже прибытие посла от другой страны не станет важным событием, стоящим внимания.
– Простите, Ваше Императорское Величество, за моё, возможно, неуместное и излишнее любопытство, но не могли бы вы сказать – по кому траур в великой империи?
– Что вы, всё уместно. К сожалению, моего единственного и любимого сына коварно убил тот, кому мы доверяли почти как себе.
– Что? – Эйнар даже забыл о приличиях и немного отступил на шаг. – Ренольд мёртв? Но… но кто посмел, наследника трона?..
– Увы, мой друг, капитан Элбан оказался очень коварным. Жаль, что я не смог разглядеть черноту в сердце этого человека.
– Капитан? Не может быть… А что он сам говорит? Почему так поступил? Его опоили? Внушили или наложили гипноз?
– К сожалению, мы не можем его допросить, так как он сбежал практически сразу. Причём, мы не можем найти ещё и первого советника Патриция, который, скорее всего, был в сговоре с Элбаном. Теперь вы понимаете, что нам сейчас немного не до иностранных послов. Поэтому просим вас прибыть чуть позже, когда мы сможем уделить вам положенное внимание. И уже тогда обсудим все вопросы. Сразу хочу сказать, что договорённости, которые вы подписали с моим сыном, остаются в силе. Я, естественно, ничего отменять не стану.
– Да, конечно, – Эйнар был настолько ошарашен новостью, что в голове не было ни единой мысли.
Он, будто заведенный, развернулся и пошёл обратно к арке.
– Примите мои соболезнования, – опомнился, практически уже у входа в арку. Повернувшись, он склонил немного голову, снова забывая, что, вероятно, надо было поклониться ниже. А потом шагнул в ртутного цвета зеркало, краем глаза замечая, как по и так неспокойной глади пошли чуть более взволнованные волны, и в одном месте будто бы вспыхнуло что-то тёмное. Но проанализировать данную странность он уже не успел, так как не мог остановить инерцию движения.
Сделав шаг, Эйнар, ослеплённый, инстинктивно прикрыл глаза, не понимая, что происходит. В его голове все мысли смешались и из-за этого он продолжал находиться в некоем ступоре. Ноги моментально погрузились во что-то странное, и из-за этого он покачнулся, убирая руку от лица.
Застыв на мгновение, Асвальд начал крутиться по сторонам, периодически замирая и продолжая снова.
– Что? – задал он вопрос, вот только услышать его было некому.
Никакой предполагаемой арки больше не было. Собственно, как и знакомого зала в столице тёмных эльфов. Кругом был сплошной жёлтый песок, знойный воздух, необъятное небо и не единого деревца или дома. Кругом была пустыня. Самая обыкновенная песчаная пустыня.
Эйнар остановился, развёл руки в стороны и поднял лицо к небу, вопросительно вглядываясь в него, словно задавал мирозданию вопрос. Вот только, если кто-то там и существовал, то он остался глух к вопросам и недоумению, которое буквально бурлило в Асвальде.
– Что происходит? – спросил он всё же не у кого конкретного. Что было и неудивительно, никого рядом не было.
Стерев со лба выступивший пот, он поспешно накинул на голову капюшон, так как за эти несколько минут ему уже напекло его чёрную макушку.
Паники не было, лишь непонимание ситуации, которое, в принципе, быстро прошло. Эйнар тут же собрался, понимая, что либо его таким образом хотели убрать, либо произошла какая-то ошибка в настройках арки. Второе он сразу отмёл. Он уже несколько раз ходил через неё, и всё было нормально, а тут…
Значит, кому-то он стал так неугоден, что его отправили в пустыню. Почему просто не убили? Чтобы не вызвать лишних подозрений? Может, его смерть не так уж и нужна была, а нужно было именно, чтобы он исчез на время? И почему Элбан убил Ренольда? И убил ли? Связано ли то, что он сейчас тут с тем, что сказал ему император людей? Что вообще происходит?!
Ответов не было совершенно, но Эйнар помнил, что он увидел тёмную вспышку на глади арки. Неужели какой-то маг вмешался в работу арки? Если не это, то остаётся ещё версия, что это именно Таранис отправил его сюда по какой-то причине. По какой?
Эйнар, закутавшись в плащ, шагал вперёд, понимая, что стоянием на месте ничего сделать не сможет. Сориентировавшись по солнцу, он шёл в том направлении, где должна была быть его страна.
Можно было остаться на месте и подождать помощи. А вдруг она не придёт, что тогда? Умирать от жажды и жары? Поэтому он пошёл вперёд, по пути размышляя, так как хотел найти хоть какие-то ответы.
Эйнар корил себя за невнимательность и слишком уж большую доверчивость. Сейчас, вспоминая разговор с Таранисом, он припоминал некие странности. Например, для любящего отца, недавно потерявшего любимого сына, император людей выглядел уж больно бодро и рассказывал о смерти сына с такой наигранной печалью, что не заметить её мог только лишь Эйнар, который был на тот момент очень шокирован. Да и если вспомнить, в интонациях проскальзывало презрение, что ли. А когда он говорил об Элбане, то и вовсе брезгливость, хотя должна быть скорее уж ярость.
В общем, Асвальд лишь убедился в том, что быть послом ему ещё рано, по причине того, что он, походу, элементарного заметить не может.
– Так мёртв ли Ренольд на самом деле или?..
Асвальд неосознанно коснулся своей груди, вспоминая совсем недавние события. Сейчас, когда первый шок прошёл, и мысли стали выстраиваться в более стройный ряд, он стал сомневаться в словах императора людей.
Расстегнув плащ, он развязал нашейный платок, расшнуровал жакет, расстегнул рубашку и взглянул на символ, который появился у него совсем недавно. Странное дело, но у него было такое ощущение, что этот символ каким-то образом связывает его, Ренольда и Леру, ведь появился он почти сразу, как он побывал у Оллатара. Конечно, полной уверенности не было, лишь его собственные мысли и предположения.
Все лепестки странного белоснежного цветка были на месте. Центральный всё так же немного возвышался. Это слегка успокаивало. И лишь добавило в копилку подозрений. Асвальд застегнулся обратно и пошёл дальше.
Глава 5
Не представляете, каких трудов составило уговорить Люца позволить проехаться на его спине. Причём если меня он ещё соглашался возить, то вот Олана не подпускал к своей спине даже близко. Но я справилась! Ещё никогда не испытывала гордость за нечто подобное. А тут, когда мы всё-таки сейчас ехали верхом на Люце, меня буквально распирало от самодовольства. Я то и дело хлопала по могучей шее, горделиво обозревала остальных членов нашего маленького отряда, вздёргивала подбородок и говорила:
– Видали? А вот вам, по-любому, слабо было бы.
В итоге я через несколько часов так достала всех, что они старались держаться от нас подальше. Ренольд так и вовсе закатывал глаза и показывал рукой, что если я скажу это ещё раз, то он отрежет мне либо язык, либо всю голову. Потом я стала просто так это делать, так как мне было откровенно скучно. Дорога тянулась и тянулась. Пейзаж уже не привлекал меня. С одной стороны виднелись всё те же горы, с другой густой лес. Слушать его тоже надоело, потому как ничего интересного он не говорил, просто приветствовал и рассказывал о разных мелочах, вроде того, что семья каких-то птиц сбрендила и обзавелась в такой холод яйцами. И всё в таком же роде. Этакие лесные новости. Кто кого съел, кто родил, кто в спячку залёг и прочее, прочее.
Верхом мы передвигались значительно быстрее, что было естественно. Впереди ехали мы на Люце, так как он наотрез отказался топать за лошадьми. Я особо против не была, остальные, по-моему, тоже, поэтому позволила своевольному кальпи идти, где хочет, лишь бы не сбрасывал нас с Оланом, который практически сразу задремал позади меня. Что и неудивительно. Элбан сказал, что он просидел всю ночь, карауля наше с Ренольдом состояние. Он опасался, что может произойти ухудшение.
Но утром мы с Ривалем встали бодрые и вполне себе здоровые. Даже хмурое небо, которое заволокло тучами, и накрапывающий дождь не стал причиной для ухудшения настроения.
Как-то так само собой вышло, что обсуждать появление символов на наших плечах мы не стали, но это, несомненно, нас тревожило. Из-за неизвестности становилось не по себе, и просыпалась самая натуральная паранойя. Всё время мерещилось, что за нами кто-то следит.
