Текст книги "Взмах ножа (сборник)"

Автор книги: Стивен Соломита

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 41 страниц)

Глава 21

Тринадцатое апреля

Токеру Пуди не стало бы легче, даже если бы в «Джексон Армз» жила тысяча продавцов наркотиков. Даже если бы там в каждой двери стояло по продавцу, и у двери этого старого кретина, из-за которого влип Руди Бичо, тоже. Все равно бы не помогло. Пусть хоть весь «Джексон Армз» станет центром Вселенной по продаже наркотиков. Токера Пуди все равно будет трясти. Он сильно вспотел, а потом задрожал от озноба. Дело в том, что у него не было ни гроша за душой.

– Проклятые свиньи! – заорал Токер в пустоту. Он знал, его время заканчивается, и следует что-то решить и предпринять до того, как он вообще не сможет ничего сделать. Спинные мышцы уже сводило, ключицы тянуло к позвоночнику. А к вечеру мышцы будут как узлы, размером с мяч для гольфа. Казалось, по всему телу под поверхностью кожи ползают полчища муравьев. Он все время дотрагивался до себя, чтобы удостовериться в том, что кожа осталось ровной.

Ему было трудно сосредоточиться и принять какое-нибудь решение, потому что все время отвлекала мысль о несправедливости произошедшего. Почему арестовали Руди? Этот старый кретин сам к ним подошел. Руди даже не слишком его помял, просто объяснил кое-что. Разве они находились не в своем доме? Не приставали ни к кому, и эта свинья арестовала Руди Бичо и теперь выяснила, что он в условном заключении. Так что вся эта чертовщина обернулась для Руди двухнедельным пребыванием на Райкерс-Айленд, в ожидании слушания по его делу. С ума сойти, до чего это несправедливо!

Проблема была в том, что все принадлежало Руди (в некотором роде и Токер принадлежал Руди). Именно Руди нашел для них обоих эту квартиру. У Руди Бичо были связи с торговцем из Бенсонхерста, которому они сбывали краденое. Руди приносил наркотики. (Токера не ломало, как сейчас, уже много месяцев.) И новых шлюх для них нашел Руди. Вспомнив о них, Токер готов был улыбнуться. Довольно симпатичные и молодые суки, только что из кухонь своих мамаш. Они готовы были на что угодно, только покажи им угощение из наркотиков.

К сожалению, и деньги были у Руди Бичо. Конечно, не потому что он хотел обдурить Токера Пуди. Просто Руди был очень надежным человеком и никогда не делал глупостей. Токер Пуди ему полностью доверял. Он знал, Руди Бичо – хладнокровный человек, они наблюдали друг друга еще тогда, когда Токер сидел в тюрьме усиленного режима. Токер и Руди были вместе в самых диких ситуациях, когда их обоих должны были убить наверняка. После такого, если тебя зовут Токер Пуди, ты доверяешь своему партнеру настолько, чтобы позволить ему хранить все твои деньги, и не думаешь, как жить, если его возьмут с поличным. Если такое случится, то тебе ничего не останется, как только каждый день звонить на Райкерс-Айленд, а эти свиньи там заявляют, что никогда ничего не слышали ни о каком Рудольфе Руизе. Такой же ответ получаешь и в этих чертовых тюрягах Бруклина и Бронкса. Просто нет никакой возможности словить кайф! Никого не интересует, что твое тело превращается в муравейник. Думая об этом и особенно о старом кретине, который довел Руди до того самого поступка, Токер Пуди наконец взбесился. Терял спокойствие он очень медленно. Токер был достаточно умен, чтобы не понимать, что, разозлившись, станешь только глупее и будешь делать те идиотские вещи, за которые жестоко наказывали в детстве. Тогда, в школе, он действительно сильно покалечил одного парнишку. Он ведь колотил его, чем только мог: кусками битого стекла, ножками металлического стола, всем попадавшимся под руку. Он был таким идиотом, что проделал все это в буфете, и чуть ли не вся школа наслаждалась представлением. Затем было разбирательство в суде, ему назначили условное наказание, а его мамаша с ее любовником избили Пуди до полусмерти. Слава Богу, он успокоился и позволил руководить собою более здравомыслящим людям, таким, как Руди Бичо Руиз.

Токер уже разозлился до такой степени, что его бледные уши горели. Однако решение так и не приходило в голову. Ему становилось хуже и хуже. Он не обращал внимания на сопли, текущие из обеих ноздрей. Уже в пятисотый раз он повторял: «Вот бы Руди Бичо был здесь!» Он бы сочинил какой-нибудь план, и не надо было думать самому.

– Я должен сделать то, что должен! – наконец решившись, вслух сказал Токер. – Я не собираюсь впадать в ломку! Нет, черт побери, ни за что!

Уже успокоившись, он прошел из кухни в спальню, открыл ящик комода и вытащил из-под стопки футболок два девятимиллиметровых автоматических пистолета. Наверное, так себя чувствует ребенок в церкви, когда ему дают подержать в руках край одежды священника. Он сел на кровать и положил пистолеты на колени. Это были две одинаковые «беретты». Дорогие, большие пистолеты с дулами, которые запугали бы любого.

Руди Бичо называл их «инструментами одного выстрела».

– Если тебе кого-нибудь придется пристрелить, – вспоминались его слова, – то кровь увидишь с обратной стороны тела.

Токер поднял один из пистолетов. На рукоятке орехового дерева было витиевато выгравировано «Т». На своем револьвере Руди Бичо выгравировал два «Р». Токер прошелся по комнате, а затем посмотрел на себя в зеркало. Он испугался своего отражения. Щеки запали, кожа посерела. С таким лицом никого не запугаешь, разве что самого себя.

Он засунул пистолеты сзади за пояс брюк – там, где кончался позвоночник, и, выпустив сверху рубашку, вышел из квартиры. После того как Пуди увидел в зеркале свое лицо, он уже твердо знал, ему ничего не остается; кроме как достать волшебный порошок, который восстановит его здоровье.

Джонни Калдероне ничего не знал о внезапной нищете Токера Пуди. Он распахнул перед ним дверь, растянув губы в широкой ухмылке.

– Токер, парнишка, – сказал он, – заходи, заходи! Я слышал про Руди. Вот чертово невезенье! Клянусь, кретины, живущие в этом доме, воображают о себе слишком много! Мы должны проучить их! Чем могу тебе помочь?

– Мне нужны пакетики, парень, – сказал Токер.

– Я уже понял, – ответил Калдероне, все еще улыбаясь. – Слушай, тебе надо кончать с этим! Ты выглядишь как мертвец. Сколько тебе надо?

– Порядочно. Ну, скажем, около тридцати.

Джонни Калдероне не был доверчивым человеком, обычно он не пускал наркоманов в квартиру. В его двери было сделано специальное окошечко, он брал через него деньги, а затем передавал героин. Но Руди знал Калдероне много лет, а Токер работал с Руизом вот уже шесть месяцев. Иногда приходится быть человечным, даже если ты работаешь в таком хреновом бизнесе.

– Конечно, конечно, парнишка. Возьми стул, сейчас я приду.

Он прошел в ванную и достал из медицинской аптечки героин.

Как профессионал он понял, что сделал непоправимую ошибку, увидев направившегося за ним Токера. Джонни почувствовал себя в глубоком-преглубоком дерьме еще до того, как увидел наставленную на себя «беретту».

– Послушай, парнишка, – сказал он, стараясь сдержать дрожь в голосе, – ты… это… прекрати! Пушка тебе совсем не понадобится. Я же не позволю моему другу так тяжело болеть. Ты что думаешь, я подлец какой-нибудь?

Он раскрыл кулак, в котором были пакетики с героином.

– Возьми, Токер. Моя специальная смесь – «пахучая Ди». Самая лучшая, твою мать. Давай, бери все! Иди к себе и поправляйся. Отдашь деньги, как только посвежеешь. Я никуда не спешу.

Вряд ли Токер знал, что он спустит курок. Во всяком случае, он не помнил, раздумывал над этим или нет. Но так получилось, что подпрыгнул «инструмент» в его руке и подпрыгнул Джон Калдероне с маленькой красной розой на груди, как будто оба они танцевали один и тот же танец.

– Да, Руди, парень, – прошептал Токер, – ты был прав. Второго выстрела не потребуется. Ну, а почему же у него сзади нет крови?

Пуля разорвалась в груди Джонни, и осколки прошили сердце, легкие и почки. Произошло сильное внутреннее кровотечение, кровь потихоньку стала вытекать из маленькой дырочки на груди Калдероне. Токер смочил палец в крови и даже сунул его в рану. Раньше ему никогда никого не приходилось убивать, и сейчас было просто интересно, что он будет после этого чувствовать.

Спокойно, будто пистолет лишь сделал хлопок, похожий на шепот, а не произвел в маленькой ванной разрывающий барабанные перепонки грохот, который до сих пор гремел у него в голове, он взял героин из руки Калдероне, а затем подошел к аптечке и вытащил из нее остальное. Там было меньше, чем хотелось бы. Скорее всего, где-то еще припрятана заначка. Всего получилось лишь десять упаковок по десять пакетиков в каждой. Ну что ж, хватит на пять дней, если попробовать растянуть.

Токер проснулся на лестнице, которая вела в его квартиру, с пистолетом в руке. Он не помнил, как закрыл дверь квартиры Калдероне, и закрыл ли ее вообще. Это было ужасно досадно. Руди бы уж наверняка сказал Токеру пару ласковых про его идиотское поведение! Если выйдет кто-нибудь из жильцов, то придется убить эту скотину, и следующую, и следующую.

– Зато у меня есть лекарство, – сказал он вслух, голос его громко отозвался на лестнице, – «пахучая Ди». И довольно много! Руди, конечно, это понравилось бы, ведь он обожает героин.

Токер, пока готовил смесь, все время думал об одобрении Руди Руиза. Конвертики были маленькие, а руки сильно тряслись. Казалось, прошла целая вечность. Наконец он высыпал содержимое пакетика в бутылочную крышку. Ему повезло в одном – он сразу нашел вену, как только воткнул тупую иглу в руку. Как обычно, облегчение наступило немедленно. Он перестал трястись и из наркомана, вызывающего отвращение, превратился в человека, способного себя контролировать. Эта метаморфоза произошла за каких-нибудь несколько секунд.

– Да, чертовщина, – сказал он. – Сплошное свинство.

Токер Пуди сполз со стула и постепенно впал в прострацию. Сначала было парение в теплых густых облаках. Он бы много отдал за то, чтобы это продолжалось как можно дольше. Но, даже готовя смесь, осознавал он, ему надо что-то предпринять. Нельзя же оставаться в квартире, как будто ничего не произошло, как будто не он выпотрошил Джонни Калдероне.

Сначала сознание возвращалось небольшими порциями, как роса, выступающая на цветах и листьях, – он это видел, когда, отбывая срок, работал в саду одного надзирателя. Через двадцать минут Токер уже смог задавать себе вопросы, хотя сначала они были слегка туманны. Сколько времени у него осталось до того, как найдут Джонни Калдероне? Может быть к Джонни заглянет его любовница или партнер по бизнесу. Может быть, он вообще работал с идиотами, которые захотят найти его убийцу.

Вопросов было много – и ни одного ответа. Ом даже не был уверен, что его в коридоре никто не видел, когда он шел с «инструментом» в руке. Наверное, какая-нибудь скотина уже подсматривала в глазок и названивала в полицию.

– Руди, парень, – сказал Токер, – помоги мне. Кругом сплошное дерьмо. Я понятия не имею, что делать!

Токер совсем не удивился, когда услышал голос Руди Руиза. Ведь под кайфом он все время переходил из одного состояния в другое. Голова его постоянно кивала.

– Черт возьми, тебе надо сматываться отсюда, Токер, – со злостью сказал Руди Бичо. – Я всегда говорил, вместо мозгов у тебя в голове дерьмо. Ну и что? Подумаешь, застрелил ты этого Джонни! Но если останешься сидеть на стуле, то скоро будешь мотать двадцатку в местах не столь отдаленных!. Ну-ка, сматывайся из этой квартиры, и побыстрее.

– А куда мне идти-то? – спросил Токер. – Где ты меня найдешь, если не здесь? Ведь тебя же скоро выпустят!

Руди Бичо засмеялся с такой издевкой, которую Токер боялся больше избиения.

– Ты такой кретин, – с презрением сказал Руди, – что иногда я даже не могу поверить в твою нормальность. Слушай внимательно, что я тебе скажу! Иди к своей сестре и жди меня там. Ты думаешь, я узнаю про Джонни Калдероне и не пойму, что ты не мог больше здесь оставаться? Возьми с собой оба пистолета и выброси тот, которым пользовался, в канализацию. Если тебя никто не видел, то у нас все будет по-старому через пару дней, а если засекли, то мы поедем в Майами. Там есть кореши, они помогут. И не забудь вытереть пистолет до того, как выкинешь его.

Токер Пуди обожал слушать наставления своего партнера, потому что Руди был оптимистом и намерения его всегда исполнялись. Раньше Токер работал на людей, планы которых и вели, что в тюрьму.

– Слушай, парень, – сказал Токер, – я так и сделаю, как ты говоришь. Заберу оба пистолета и смотаюсь отсюда. Я иду к своей сестре и буду ждать тебя там. Потом, если меня кто-то видел, мы, может быть, поедем в Майами, а если все тихо, то через пару дней все будет по-старому.

– Слушай, ты, педик! Такое ощущение, что у тебя дерьмо сейчас из ушей полезет! Что я тебе сказал про пистолет, твою мать?

– О черт, парень! – Токер Пуди стукнул себя по голове и рассмеялся сам над собой. – Я выкину этот чертов пистолет – тот, из которого я выстрелил в Джонни Калдероне;

– А что ты сделаешь до того, как его выкинуть?

– Я его вытру, парень. Так и сделаю! Вытру все это дерьмо, а затем выброшу его в канализацию! Точно, брат!

– Ну, теперь, кажется, с твоими мозгами все в порядке! Ты переживешь все это, если только будешь действовать спокойно и всегда помнить, чему я тебя учил.

– Я знаю, Руди. Вытереть оружие и выбросить его в канализацию.

– Сделай еще кое-что для меня, Токер. Сделайте мне одолжение, синьор. – Бичо Руиз засмеялся смехом отца Пуди.

– Все, что попросишь, парень, – ответил Токер. – Стоит тебе сказать, и я готов на что угодно.

– Наши проблемы – из-за того дерьмового старикана, который к нам так неуважительно отнесся в коридоре. Ты знаешь, где он живет?

– Я знаю.

– Иди и убей его, брат! Вот что я хочу, чтобы ты сделал.

Токер почувствовал, что выходит из состояния эйфории. Теперь он был сильным и свежим. Видения развеялись, и он перестал кивать головой.

– Руди, парень, – сказал Токер перед тем, как совсем проститься со своим другом. – А что, если у этого кретина заперта дверь?

– Ерунда, парень. Возьми стамеску и молоток, которыми мы обычно пользуемся, когда сбиваем замки с грузовиков, и никаких проблем! Просто высади это дешевое дерьмо, замок, а потом разделай на части самого кретина. Он запрятал меня в кутузку и должен расплатиться за это!

Токер Пуди все сделал по порядку. Он собрал оставшиеся пакеты с героином и положил их во внутренний карман пиджака. Потом взял два пистолета: «беретту» Руди он заткнул за пояс сзади, а свой – спереди. Он помнил, что для старого идиота надо использовать собственный пистолет, чтобы не пришлось выкидывать и пушку Руди. Пиджак хорошо их прикрыл. Токер поколебался с минуту – брать ли с собой патроны, спрятанные в ящике. Но потом подумал, несколько обойм будут тяжелы для его карманов и заметны. В обойме пистолета Руди все еще было четырнадцать патронов, а в его пистолете – тринадцать. Этого должно хватить, разве что придется устраивать перестрелку со всеми этими свиньями, но он не думал, что это случится, потому что выполнял план Руди Бичо, а тот не запорол еще ни одного дела.

Токер Пуди вышел из квартиры. А вдруг в коридоре все-таки его ждут фараоны? Тысяча фараонов, одетых в черные куртки и держащих в руках пистолеты 38-го калибра. Но никого не было. Не было и жильцов, которые в одиннадцать часов вечера находились у телевизоров или в постелях. Даже всякие отбросы общества попрятались. Коридоры и лестницы были пусты.

Пуди спустился на третий этаж, подошел к квартире 3Ф, где жил Майк Бенбаум, и приложил уха к металлической поверхности его двери. Все тихо. Потом Токер попробовал открыть дверь, повернув ручку, но она была плотно закрыта изнутри. Он взял стамеску, вставил ее между замком и дверной рамой, чтобы потом можно было выдавить замок. К его удивлению, дерево, покрытое металлом, сразу подалось под нажимом стамески. Даже молоток не понадобился.

– Да, парень, да, Руди, – бурчал Токер, орудуя стамеской, ты – самый лучший парень! Ты – самый лучший, твою мать, в этом обезьяннике. Ты научил меня всему, парень! А теперь я за тебя отомщу! Я убью старого идиота, как только попаду внутрь, а потом выброшу пистолет и пойду к своей сестре. Я вытру пистолет, Руди. Я не забуду его вытереть. Вытру пистолет, выброшу его по дороге и буду ждать.

Токер Пуди чувствовал себя уже не так хорошо, хотя все еще был под кайфом. С него лил пот градом, когда наконец дверь открылась. Все оказалось гораздо легче, чем он предполагал. Спускаясь по ступенькам, он очень боялся наделать шуму – так ведь можно разбудить весь этот чертов дом. Шум – это все, о чем он думал. Он даже не представлял себе, что старик будет защищаться, пока не увидел его в конце коридора с автоматическим пистолетом в руке – таким же, как его собственный.

– Ага, – сказало видение, – ты вернулся, чтобы закончить дело.

– Откуда у тебя пистолет? – это было единственное, что мог выговорить Токер Пуди.

Майк Бенбаум рассмеялся.

– Я забрал его у одного нациста в горах к югу от Милана. Он был порядочным мерзавцем, таким же, как ты. Естественно, я убил его, так же как собираюсь убить тебя.

Токер Пуди внезапно понял: где Майк Бенбаум взял пистолет, не имеет значения. Он потянулся к поясу за своим «инструментом», но сделал это недостаточно быстро. Совсем медленно. Первая пуля попала ему под подбородок. Он начал захлебываться кровью и повернулся спиной к старику. Кровь пошла горлом.

– О черт, Руди Бичо, – сказал он. – На этот раз ты запорол дело.

Вторая пуля попала прямо в затылок и вышла из правой щеки.

Падая, он был уже мертв.

Бенбаум прошагал весь коридор и остановился над трупом Токера Пуди.

– А это – маленький подарок от Сильвии Кауфман, – спокойно сказал он.

Глава 22

Четырнадцатое апреля

Субботним утром Стенли Мудроу и Бетти Халука лежали в постели, прижавшись друг к другу в полусне и набираясь сил, чтобы опять заняться любовью, когда раздался телефонный звонок… Это был Пол Данлеп, который сообщил новость – вот-вот арестуют Майка Бенбаума. Суббота не была выходном днем для обоих, но утреннее наслаждение от долгого завтрака, не меньшее, чем от секса, играло роль всего лишь небольшого перерыва перед тем, как снова вернуться к работе. Бетти хотела посвятить большую часть дня подготовке к судебному делу о преследовании жильцов. Она была уверена, их иск будет проигран, но это предусматривалось стратегией, которую она разработала. Бетти очень хотела тщательно обосновать жалобу, так как качество ее работы не останется незамеченным судьей Верховного суда Иммануилом Моррисом, и на повторном слушании, если она найдет предлог, чтобы возобновилось разбирательство, это будет иметь значение.

Мудроу собирался поехать на машине Бетти в Куинс, чтобы заставить офицеров в отделе, занимающихся химическими анализами, шевелиться быстрее. Инспектор пожарной охраны Сэм Спиннер уже просто вопил, чтобы ему поскорее вернули вещественные улики, которые Мудроу взял с места происшествия. Спиннеру были необходимы все эти пузырьки и шприцы, чтобы он мог официально закрыть расследование.

– Ты только вдумайся, Мудроу, – доказывал ему накануне Спиннер, – ведь владельцу необходим чек от страховой компании, чтобы получить деньги и привести в порядок квартиру, в которой нанесен ущерб. Ее надо побелить, покрасить и только тогда можно будет снова сдавать. Спальня до сих пор опечатана как предполагаемое место преступления. Это же смешно!

Звонок Пола Данлепа нарушил все планы. Мудроу выслушал рассказ Порки о том, как все произошло, начиная с попытки Токера вломиться к Майку Бенбауму и кончая результатами опроса некоторых свидетелей, появившихся в коридоре сразу после выстрелов.

– Попытайся задержать их, пока я не приеду, – ответил Мудроу. – Если жильцы увидят Майка в наручниках, боюсь, они окончательно перепугаются.

Данлеп засмеялся.

– Хочешь верь, хочешь не верь, Мудроу, но там сейчас около двадцати человек, и они охраняют дверь Бенбаума. Лейтенант уже ничего не может сделать и ждет, пока появится капитан.

– Нам надо немедленно ехать в Куинс, – объявил Мудроу Бетти. – Майк Бенбаум кого-то пристрелил.

Как обычно, утром в субботу на автостраде Бруклин – Куинс транспорта было немного, и они добрались довольно быстро, к началу одиннадцатого. Данлеп ждал их на тротуаре.

– Ну что там сейчас происходит? – спросила Бетти. Она вышла из машины первой, пока Мудроу пытался вытащить ноги из-под руля.

– То же самое, только жильцов стало больше, около тридцати человек, включая детей. Детей Андрэ Алмейды. Там сейчас вся его семья распевает гимны. А Анна Боннастелло и Пол Рилли читают молитвы.

– Другими словами, – сказал Мудроу, наконец-то выбравшись из машины, – все наконец-то решили подать голос.

– В данный момент – да, – угрюмо заметил Данлеп-. – Капитан появился около десяти минут назад и полон решимости все же вытащить Майка из квартиры. Он ничего не имеет против старика, но ему не нравится, как жильцы унижают нью-йоркскую полицию.

Данлеп чего-то не договаривал, и Мудроу подошел к нему поближе.

– Ты хочешь сказать что-то еще? – спросил он улыбаясь. – Я же чувствую, Пол. Я вижу, ты хочешь о чем-то попросить.

– У меня незавидная роль, – сказал Данлеп. – Вы не должны забывать, что я полицейский и у меня есть другие обязанности, кроме тех, которые я добровольно возложил на себя по отношению к Майку Бенбауму.

– Конечно, ты прав, – поддержала его Бетти, хотя и она ничего не поняла. – Он действительно что-то хочет, – объяснила она Мудроу.

– Я сказал капитану, что, может быть, мне удастся вывести старика из квартиры без применения силы, – признался Данлеп.

– Ну так в чем проблема? – спросила Бетти. – Почему бы тебе об этом не поговорить с Майком?

– Я не могу пройти в квартиру сквозь заслон соседей. К тому же старик хочет сначала увидеть вас и Мудроу. Он говорит, что вы – его юрист, а Мудроу – его охрана.

– Господи, – изумился Мудроу, – ну и старикан!

– Честно говоря, я боюсь. Боюсь, что он вообще не захочет сдаваться. Или, если его начнут выводить силой, то у него случится сердечный приступ. Но больше всего я боюсь, что ты и Бетти станете упрашивать его ни за что не сдаваться.

– Ну, а у капитана-то какой план действий в отношении Майка? – спросила Бетти, увидев одобрение на лице Мудроу. – Что он может предложить, Пол?

– Полиция должна задержать его, – начал Порки.

– Можешь не продолжать, – сказала Бетти.

– Но мы должны произвести официальное задержание и предъявить ему обвинение. Ты знаешь это, Бетти. Ты же юрист.

– Неужели полиция думает, я позволю возить восьмидесятилетнего клиента в Центральное управление по задержанию? Вы глубоко ошибаетесь! Если это ваш план, то можете сами выводить Майка Бенбаума в коридор, без моей помощи!

– Господи, – воскликнул Данлеп, – но что вы-то со Стенли предлагаете?

– Надо что-то придумать, – сказал Мудроу.

Оба резко повернулись к нему.

– Вы что, забыли, как происходит задержание нетранспортабельных людей и предъявление им обвинения? Надо почаще читать инструкции!

– Но это же касается только больных или раненых, – промямлил Данлеп.

– После такой ночи и утра он что, здоров? Да еще в свои восемьдесят лет – конечно, Майка можно считать больным! Никто и слова не скажет, если вы отвезете его под охраной в больницу, а не в участок. Как только он окажется на больничной койке, судья должен будет явиться к нему и предъявить обвинение.

– Подожди минутку, – сказала Бетти. – Я надеюсь, ты не имеешь в виду закрытую тюремную больницу? Я этого не могу позволить!

– Иногда мы посылаем задержанных, если они ранены, в ближайшую больницу, – сказал Данлеп. – Нужно только, чтобы рядом все время находился представитель закона. Может быть, капитан это устроит? – Данлеп уже улыбался.

– Так иди и устрой это. А мы пойдем поговорить с Майком.

Данлеп колебался.

– Тем не менее все, что я сказал раньше, остается в силе. Мы никак не можем обойти формальности. Полиция должна хотя бы для вида арестовать его. Отпечатки пальцев, фотографии и все прочее по протоколу.

– Не угрожайте мне, сержант, – сказала Бетти.

– Подожди секундочку. – Мудроу встал между ними. – Пол всего лишь делает то, что обязан делать. И сказать по правде, мы должны быть рады, что он оказался здесь сегодня. К тому же если он перед капитаном зарекомендует себя с хорошей стороны, то нам в конце концов это будет только на руку. Так что, Пол, иди и действуй. Поговори с капитаном, а потом возвращайся. Мы будем в квартире.

Добродушно улыбаясь, Мудроу посмотрел вслед Данлепу, затем повернулся к Бетти.

– Ты отлично сыграла, – сказал он. – Если когда-нибудь захочешь работать в частной юридической фирме, то у меня, безусловно, найдется для тебя местечко.

– Не слишком-то радуйся, Стенли, – ответила Бетти. – Если старику предъявят обвинение в особо жестоком убийстве, то нам придется как следует попотеть.

Мудроу начал ей что-то отвечать, но его голос заглушили приветственные возгласы жильцов, столпившихся в коридоре. Там же стояло много полицейских, и было очевидно – вряд ли они поспешат пропустить эту пару.

– Мудроу, – представился Стенли.

К ним подошел капитан Джордж Серрано. Он проигнорировал юриста по работе с неимущими и обратился к бывшему полицейскому.

– Мне надо поговорить с вами перед тем, как вы войдете, – сказал он, как только они приблизились друг к другу, чтобы говорить конфиденциально. – Я слышал, вы служили в полиции тридцать пять лет.

– Давайте ближе к делу, – быстро ответил Мудроу. Ему никогда особо не нравились солдафоны. – Сейчас я частный детектив, и Майк – мой клиент.

– Да ради Бога! Послушайте, – продолжал капитан, – давайте договоримся: вы вытащите его из квартиры. Я не хочу пускать в ход дубинки, здесь же собрались частные лица, а никакие не преступники. К тому же, полагаю, жертва была мертва до того, как Майк всадил вторую пулю со спины.

– Тогда зачем этот фарс, черт возьми?

– Но вы же знаете, как и я, что надо делать! – настаивал Серрано. – Мы должны сегодня его арестовать. Фу, черт возьми, нам еще повезло – грабитель не был черным. Иначе мне бы пришлось немедленно взламывать дверь.

– Спасибо за предупреждение, – сказал на ходу Мудроу. – Рад узнать, что вы не делаете нам одолжения.

Из жильцов, собравшихся перед квартирой Бенбаума, Мудроу пригласил с собой Джорджа Риверу и Андрэ Алмейду. Остальным он посоветовал сохранять спокойствие и не говорить ничего такого, что могло бы разозлить полицейских.

– Ничего! Помните, они вам не враги!

В квартире вошедшие увидели Майка и Пола Рилли, которые спокойно играли в карты. Между ними лежал пистолет.

– Ну что, теперь мы квиты? – спросил Майк у Бетти. Его лицо все еще было опухшим и со следами синяков.

– Вы что, совсем потеряли разум? – спросила Бетти.

– Потому что убил врага? Убийство вора – это не преступление, как вам известно.

– Вы что, собираетесь и дальше все это говорить при свидетелях? – спросила Бетти. – Знаете, я работаю с неимущими, так что мне обычно не приходится выбирать клиентов, но, если появляется хоть какая-то возможность, пытаюсь не работать с совсем тупыми. С этой минуты вы ни с кем, кроме меня, не должны говорить о том, что произошло, и клянусь, Майк, если вы собираетесь болтать всем подряд о том, какой вы большой и замечательный герой, то я не буду вами заниматься и вам придется кому-нибудь заплатить, чтобы вас представляли в суде.

Майк сделал вид, что пропускает мимо ушей сказанное Бетти, однако, когда он заговорил, его голос звучал гораздо мягче.

– Сколько времени у меня осталось до ареста? – спросил он.

– Не знаю, вероятно, несколько часов.

– Вы можете сделать так, чтобы меня забрали до того, как сюда приедет моя дочурка? Она только что выехала из Нью-Джерси.

Бетти и Мудроу рассмеялись. Трое свидетелей выглядели растерянными.

– Вам смешно, – сказал Майк. – Если бы вы знали мою дочь, то не думали бы, что все так комично.

Бетти увела Майка в кухню. Там она наедине выслушала рассказ о событиях, которые привели к убийству Токера Пуди. Мудроу остался в гостиной с соседями Бенбаума. Он объяснил, как собирается поступить с арестом старика. План показался всем приемлемым, и надо лишь получить согласие главного действующего лица. Вот только контакты с полицейскими их смущали. Особенно Андрэ Алмейду, которого однажды арестовала полиция Кастро и продержала почти неделю. Как только Мудроу объяснил, что их не заберут вместе с Майком, у каждого вырвался вздох облегчения.

– Что на самом деле важно, так это встреча с прессой. Вы должны будете решить, кому представлять жильцов дома. Это подходящая возможность громко заявить о своем деле, чтобы о нем узнала широкая публика. Бюрократы и полицейские ненавидят огласку, потому что им звонят разозленные политиканы и требуют немедленных действий. Вы должны подготовиться к беседе с репортерами. Постарайтесь избежать напраслины на владельца здания и полицию. Тот, кого вы выберете, потом продолжит беседы с журналистами. Поэтому с самого начала надо найти подходящего человека.

– Как это сделать? – спросил Андрэ Алмейда.

– Сначала решите, кто будет вас представлять, а затем поговорим – что и как.

– Минуточку, – сказал Джордж Ривера. – Я думаю, мы должны пригласить остальных членов ассоциации: Джимми Йо, Мухаммеда Азиза и миссис Боннастелло. – Он повернулся в Алмейде. – Может быть, твою жену тоже, Андрэ?

У Риверы было большое круглое лицо и иссиня-черные волосы. Он всегда полон собственного достоинства и собран, редко улыбался. Его сильный акцент не затруднял, однако, общения и в то же время напоминал о том, что Ривера – эмигрант, трудолюбивый человек, который, как и все остальные, стал жертвой сил, вышедших из-под контроля.

Джордж представлял собой идеальную кандидатуру на роль беззащитной жертвы. На этом и порешили – вместо того, чтобы возлагать вину на каких-то конкретных лиц, жильцы просто будут говорить о своей беззащитности и требовать действий со стороны полиции.

Дела Майка Бенбаума также пошли неплохо. Джордж Серрано, начальник участка, посидел на телефоне и сумел выбить разрешение поместить Бенбаума в сопровождении двух сержантов, но без наручников, в больницу, которая находилась в нескольких кварталах от дома. Один из сержантов проведет там процедуру задержания, сделает фотографии и возьмет отпечатки пальцев, а судья прибудет к вечеру, чтобы предъявить обвинение. После чего Майку разрешат вернуться домой. Если, как считал Серрано, Токер Пуди перешел в мир иной до того, как Майк выстрелил во второй раз и попал ему в череп, то все обвинения, исключая незаконное хранение оружия, будут сняты. Ни один судья в здравом рассудке не станет подвергать риску свою карьеру, посадив в тюрьму восьмидесятилетнего еврея, на которого было совершено разбойное нападение. Скорее всего, Майку предъявят обвинение в незаконном хранении оружия и дадут для проформы испытательный срок.