Текст книги "Царствие костей"

Автор книги: Стивен Галлахер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

Глава 25

Двумя днями позже, в час, когда большинство горожан уже подумывали об отходе ко сну, Луиза спустилась на улицу, где ее поджидала четырехколесная карета. Молчун уехал часом раньше, поэтому сегодня Луизу сопровождала Немая. Сначала они должны были заехать к Гати и забрать Эдмунда Уитлока, после чего отправиться к цели своего ночного путешествия.

Египетский зал находился на Пиккадилли и последние шестнадцать лет считался английским Домом Тайн. Фасад его напоминал древние храмы, высокое четырехэтажное здание производило впечатление вырубленного в скале святилища, очень похожего на те, что встречаются в долине Нила. У самого входа стояли две массивные колонны, архитрав был украшен двумя барельефами. Мираж, выполненный из цемента и штукатурки. По обеим сторонам этого клочка древней пустыни выстроились ряды опрятных домиков в георгианском стиле.

В здании располагались два театра. Один из них на три месяца сняли Маскелайн и Куки для проведения своих магических жульнических сеансов, которые длились вот уже десять с половиной лет и конца-краю им не было видно. Другой время от времени использовался для проведения различных выставок и редких представлений.

За несколько минут до полуночи карета остановилась перед Египетским залом. Выйдя из экипажа, Эдмунд Уитлок подал руку Луизе. Постороннему наблюдателю показалось бы, что здание закрыто, но перед Уитлоком и Луизой двери его распахнулись и ожидавший привратник впустил их внутрь. Луиза двигалась как в полусне, опустив голову, не глядя по сторонам. Они сразу прошли за кулисы, откуда Молчун, дожидавшийся приезда, повел их в зал, очень уютный, с небольшой сценой и лестницей, ведущей от рампы в оркестровую яму.

Горели огни, занавес на сцене был поднят; между театральными представлениями выступал Маскелайн, нужные ему декорации установили только наполовину, сквозь них виднелась задняя стена театра. С полдесятка фигур темнело в кабинках, все – мужские. Хотя они сидели порознь, некоторые из них довольно громко переговаривались между собой. Уитлок подвел Луизу к стоящему посреди сцены креслу, усадил в него, а сам направился к рампе.

– Джентльмены! – воскликнул он, и голос его зазвенел под куполообразным потолком зала. – Добро пожаловать. Я говорил с каждым из вас отдельно о нашем вечере.

Опустив голову, Луиза сидела в кресле, устремив взгляд себе под ноги. Накануне Уитлок возил ее на Бонд-стрит, где она заказала себе новое платье, и модистки сшили ей его за сутки. Волосы Луизы были убраны в замысловатую прическу, сделанную Немой, удивительной мастерицей в парикмахерском искусстве. Напудренное лицо Луизы, от природы бледное, несколько оживляли наложенные на щеки слабые румяна.

Она не заметила, но скорее почувствовала, когда Молчун, выдвинувшись из-за боковых кулис, вышел из тени и встал позади нее, чтобы наблюдать за залом.

– Я знаю, как вы все заинтригованы, – продолжат Уитлок. – Я знаю, как вы благоразумны и осмотрительны. Но мне известно также, что каждый из вас очарован мисс Портер. Сегодня одному из вас я предоставлю шанс полностью реализовать свои чувства.

Услышав свое имя, Луиза медленно приподняла голову и украдкой посмотрела на Уитлока. Она видела его силуэт на фоне рампы, вязкую тьму зала перед ним. Мужчины в нем казались слабыми тенями на фоне более густой. Она не сумела разглядеть их лиц. Белели только треугольники их рубашек.

– Знайте – мы ничего не скрываем от вас, – говорил Уитлок. – Я не совру, если скажу, что вся моя жизнь прошла вне Божьего ока, и прошла она… замечательно. Самая прекрасная из всех свобод – это свобода от совести. Христос висел на кресте, но мне безразличны его страдания. И я не чувствую за собой никакой вины. Мной владеет не Бог. Мной вообще никто не владеет.

Из дальней кабинки послышался голос:

– А как же Страшный суд и воздаяние?

– Его можно избежать, – ответил Уитлок. – Вручив свой дар другому, как собираюсь это сделать я, осчастливив одного из вас.

– В финале неизбежно последует расплата, – произнес мужчина из кабинки, расположенной недалеко от рампы.

– Совершенно верно, сэр, но у вас хватит мудрости передать свой талант другим. Потому я и выбрал именно вас, – выпалил Уитлок заранее заготовленный ответ.

Его слова вызвали нервный смех. Уитлок, воспользовавшись мимолетной паузой, повернулся и подошел к Луизе.

Она подняла на него глаза:

– Мы закончили здесь, Эдмунд?

– Потерпи еще немного, – ответил он. – Поднимись. – Он подал руку, но она, не приняв ее, встала с кресла.

Он улыбнулся, и Луиза заметила, как мышцы на его щеках вдруг задрожали. Уитлок не только не владел ситуацией в зале, но был в ужасе. Когда он снова повернулся к аудитории, красноречивый знак его страха уже исчез, закрылся актерской маской уверенности в себе.

– Вот ваш путь, джентльмены, – продолжил он. – Делайте что хотите с ней и для нее. Ей все равно. В сердце ее ничего нет.

Совершенно неожиданно он поднял ладонь и ударил Луизу по щеке, очень сильно. Голова ее дернулась, но она не поморщилась и не упала.

В кабинках послышалась возня. Два молодых человека возмущенно вскочили. Однако их протест обуздало появление в свете рампы Молчуна, дотоле остававшегося в тени. В тишине зала послышался щелчок взведенного револьверного курка. С такого маленького расстояния промахнуться было невозможно. Молчун направил ствол револьвера вверх, готовый при необходимости сразу пустить его в ход.

– Что скажешь, Луиза? – спросил Уитлок.

– Спасибо, Эдмунд, – отозвалась она.

Он снова повернулся к аудитории.

– Ну как? Понравилось? – с вызовом спросил он. – Мне нужен бесстрашный человек, которому я мог бы предложить весь мир.

В свете рампы возникла фигура молодого человека, сидевшего недалеко от нее.

– На меня не рассчитывайте, – сказал он и направился к выходу. Через секунду за ним последовало еще двое или трое.

– Как угодно, – бросил им вслед Уитлок, изо всех сил стараясь выдать неприятный момент не за полный провал, а за небольшое недоразумение, однако он уже не мог скрывать тревогу, охватившую его из-за крушения лучшего из его планов.

– Награду получит только один человек, победитель.

Один из уходивших молодых людей повернулся:

– Не хорохорьтесь. Вам не спрятать свой страх, мы его видим. Вы самая худшая реклама предлагаемой вами сделки.

– Пошел ты к черту со своей наградой! – в сердцах крикнул другой, шедший рядом с ним. – Жалкий актеришка, собирающий гроши. Поучился бы работать у Ирвинга. Знать бы, кому он продал свою душу.

В зале снова послышался смех.

– То, чем вы владеете, не дар, – заговорил третий, – а бремя. Девушку я бы взял с радостью, но только без такого довеска, как вы.

Оставшиеся в кабинках мужчины начали подниматься. По залу словно привидения задвигались тени, устремляясь к выходу.

Уитлок окончательно потерял самообладание. Схватив Луизу за руку, он грубо толкнул ее вперед, к рампе, и там, диким резким движением разорвал новое платье, обнажив груди, живот, ноги – все. От сильного толчка она едва не свалилась с ног. Схватив концы разорванной материи, Луиза попыталась прикрыться. Она смутилась, но не противилась действиям Уитлока.

– Всего один! – закричал он, стараясь придать своему голосу оттенок трагизма. Он хотел взволновать тех немногих, что еще оставались в зале, подтолкнуть к принятию нужного ему решения, но леденящий страх превратил его крик в вопль отчаяния. – Один! Тот, у кого в жилах течет настоящая кровь!

Кто-то сидевший в самой дальней кабинке зала вдруг спросил:

– А нельзя ли проверить ваш товар?

Словно волк, почуявший в разбегающемся стаде слабака, Уитлок метнул взгляд в сторону высокой фигуры, двигавшейся к центру зала. Он подумал, что это либо один из тех несчастных утопающих, готовых цепляться за соломинку, либо некто совсем пропащий, хватающий все, до чего способен дотянуться.

Одет он был как и остальные, лицо его скрывала тень. Он поднял руку, загораживая глаза от яркого света рампы.

– Проверить? – повторил Уитлок. – Конечно. – Он подтолкнул Луизу, и та, спотыкаясь, сделала несколько шагов в сторону лестницы, шедшей от рампы через оркестровую яму к первому ряду кабинок.

Придерживая концы разорванного платья, Луиза двигалась прямо, с отчасти вернувшимся к ней чувством собственного достоинства, и вскоре оказалась на последней ступеньке лестницы. Одна, окруженная со всех сторон темнотой, она стояла, глядя вперед, и ждала. Позади нее зияла оркестровая яма. Безразличная ко всему, она даже не думала о том, заинтересовался ею мужчина или нет.

– И это все, что вы хотите, мисс Портер? – услышата Луиза тихий голос.

– Нет, сэр, – таким же полушепотом ответила она. – Но лучшего я не заслуживаю.

– Не верьте тому, кто вам такое внушает. И не позорьте себя ради его целей. Вы заслуживаете гораздо большего.

Она подняла голову и увидела его. Мужчина стоял внизу, все так же загораживая глаза, и смотрел на нее.

Луиза догадалась, что таким жестом человек пытается скрыть свое лицо. Она заметила его взгляд, устремленный в сторону Молчуна, по-прежнему находившегося на сцене с револьвером в руке. Зритель протянул ей руку, словно приглашая сойти к нему.

– Том? – прошептала она севшим голосом.

– Сходи с лестницы, – ответил он очень тихо. – Ты видела, что собой представляет этот человек. Теперь ты понимаешь, как я был прав?

Никто из оставшихся в кабинках и стоящих на сцене не догадался, что Луиза узнала Сэйерса. Она ничем не выдала себя. Лицо ее оставалось по-прежнему бледным, говорила она мало и почти беззвучно.

– Уходи отсюда, – сказала она. – Пока у тебя еще есть время. Потом будет поздно.

– Как я могу оставить тебя здесь?

– Ты должен. Он мой хозяин. Я потеряна для мира. Уходи, Том, спасайся.

Не успела она договорить последние слова, как загремели выстрелы.

В воздух полетели щепки от столов и сидений. Молчун вышел на свет, прицелился и выпустил весь барабан в сторону Тома Сэйерса. Тот знал, что в конце концов его узнают. Он бросился на пол.

Луиза недвижимо стояла на сцене. Эхо разносило звуки выстрелов по всему театру, но ни один мускул на лице ее не дрогнул. Покидавшие зал мужчины нырнули под сиденья и поползли; остававшиеся в зале повскакивали со своих мест и прыжками помчались к дверям. Поднялась паника, в которой все старались найти укрытие от пуль. Сэйерс увидел, как один из присутствующих полез на сиену.

Стрельба закончилась так же внезапно, как и началась. Все кабинки опустели. Сэйерса пули не задели, но по раздавшемуся вдруг крику он понял, что одна из них нашла цель. Уитлок сгреб Луизу и потащил к боковой кулисе.

За сценой послышался какой-то шум. Вскинув голову, Сэйерс увидел опускавшийся пожарный занавес – кто-то за кулисами освободил противовес, и пятитонная металлическая рама с асбестовыми пластинами, словно гильотина, поползла вниз.

Сэйерс в два прыжка проскочил лестницу и влетел на сцену.

– Оставайтесь на своих местах! – закричал он, надеясь, что его услышат хотя бы те, кто находился неподалеку. Том понимал, что, как только пожарный занавес опустится полностью, пройти из зала за кулисы станет невозможно, а тот, кто случайно окажется под занавесом, в лучшем случае будет покалечен, а в худшем превратится в мешок с костями.

Сэйерс покатился по сцене, успев оказаться за занавесом прежде, чем тот с грохотом ударил об пол. По всему зданию, от подвалов до чердака, прокатилось гулкое, будто раскаты грома, эхо. От досок, словно от выбиваемого ковра, поднялось облако пыли.

«Сцену готовят для магического сеанса, плотники окружили ее глухой стеной. Следовательно, у Уитлока и его сообщников есть только один выход. Но как его найти?» – подумал Сэйерс. Ему никогда не доводилось бывать в Египетском зале, ни одному, ни с труппой, поэтому где находится выход, оставалось только гадать. Он попытался вспомнить расположение здания, которое успел мельком рассмотреть до того, как войти в него.

Обыскав стену за боковой кулисой, Том обнаружил запертую дверь, возле которой, раскинув руки, недвижимо лежал Молчун. Возле него стоял мужчина и внимательно разглядывал распростертое тело. В руке он держал револьвер Молчуна. Сэйерс узнал его, лишь когда мужчина, подняв голову, увидел его.

– Боже мой, Сэйерс, это вы, – произнес Себастьян Бекер. – Расскажите, что тут произошло?

* * *

Себастьян прошел в здание по билету, украденному из дома Уитлока, и пристроился в одной из кабинок, слева от сцены. Он и предположить не мог, что его ждет. Когда на сцене появился Уитлок и предложил Луизу, словно невольницу, в обмен на согласие перенять его страшный дар, Себастьян ужаснулся. Такой низости он попросту не способен был себе представить, ну разве что на страницах грошовых, по большей части запрещенных, романов. Нет, Себастьян был реалистом и знал, что избиение и продажа женщин практикуются в самой низкой среде, но не в цивилизованном обществе, не среди обеспеченных джентльменов в идеально пригнанных костюмах и белоснежных рубашках.

Бекер ничего не предпринимал, пока не началась стрельба. Выстрелы заставили его выполнять свой долг. Пока другие в панике метались и ползали по залу, он пробрался между рядами кресел и, как только появился удобный момент, запрыгнул на сцену. Бекер успел скользнуть за пожарный занавес. Он планировал неожиданно напасть на стрелявшего и обезоружить его. Тот бегал за кулисами в поисках своего хозяина и не заметил детектива. Себастьян нанес Молчуну мощный удар по голове, сваливший его с ног.

Сэйерсу нечего было добавить к рассказу Себастьяна.

– Ну, раз вы находились здесь и слышали, что говорил Уитлок, то, наверное, все поняли. Он ушел через эту дверь?

– Мимо меня никто не проходил, – отозвался Себастьян.

– Тогда они все еще находятся в здании и ищут другой выход.

– Полагаю, да, – согласился Себастьян.

Присев на корточки, он обыскал Молчуна, но, не обнаружив другого оружия, поднялся и сунул револьвер за ремень.

Сэйерс не стал ждать, когда Молчун придет в сознание, а бросился на поиски Луизы, когда-то столкнувшей его под поезд, а теперь совершенно потерянной и запутавшейся, безразличной к своей судьбе. «Как неотступно он преследует свою цель», – думал Себастьян. До уха его донесся голос Сэйерса, звавшего Луизу. Затем он различил под ногами другой звук, похожий на стук закрываемой двери.

– Сэйерс! – позвал Бекер. – Они находятся под самой сценой!

Однако то ли Сэйерс не расслышал его, то ли уже шел в нужном направлении.

В самом дальнем углу сцены имелся люк и лаз размером два на два фута, с лестницей, ведущей вниз, в кромешную тьму подвалов. Себастьян не раздумывая открыл его и стал спускаться.

В самом низу горел свет, несколько слабеньких лампочек отбрасывали небольшие желтые круги, однако и их было достаточно, чтобы двигаться, не боясь удариться о конструкции, представлявшие собой хитросплетения прочных деревянных балок и крестообразных раскосов. С ними пол мог выдержать куда больший вес, чем того требовалось.

– Сэйерс! – снова позвал Себастьян, стоя на самом верху лестницы. – Вы слышите меня? Уитлок направился к оркестровой яме!

В ответ послышались возня и шуршание – наверное, перепуганные шорохом шагов, разбегались во все стороны крысы. Бекер увидел движущиеся совсем в другом направлении тени.

Себастьян продолжал смотреть вниз и вскоре увидел Уитлока – тот, карабкаясь между балками, пробирался к передней части сцены. Он явно не знал, где расположен выход. Фокусники, готовившие театр к магическим сеансам, позаботились о надежной защите своих тайн как на сцене, так и под ней. Вся внутренняя часть сцены представляла собой решетку, каждая из ячеек которой могла подниматься и опускаться отдельно от других, позволяя в любой момент кому угодно исчезать и появляться на сцене или в стоящем на ней ящике.

Уитлок, вцепившись в руку Луизы, тащил ее за собой: девушка была приманкой и его последней надеждой. Платье на ней висело клочьями. Себастьян ринулся вниз и сразу же стукнулся головой о низко висящую балку.

Удар пришелся вскользь и был не сильным, однако и его оказалось достаточно, чтобы Себастьян на несколько секунд потерял ориентацию, равновесие и уверенность, но все же выхватил из-за пояса револьвер Молчуна с пустым барабаном и, направив вниз ствол оружия, показывая, что готов выстрелить, крикнул:

– Уитлок! Выходите!

Погоня за преступником под сценой, влабиринте деревянных конструкций, требует времени. Точно посланная пуля проделает то же путешествие в доли секунды.

Если бы у него были пули. Но Молчун расстрелял весь барабан. Правда, Уитлок об этом мог и не догадываться.

Бекер увидел, как Уитлок, повернув голову, заметил револьвер. Вздрогнув от страха, он вытолкнул Луизу перед собой, закрывшись ею, как щитом. Толчок оказался очень сильным, и ей пришлось ухватиться за ближайшую балку, чтобы не упасть.

– Вы трус, сэр! – прокричал Себастьян. – Не прячьтесь за женщиной. Выходите! У вас нет иного выхода!

Себастьян надеялся выманить Уитлока, но у того в голове крутились совсем иные планы. Сдаваться он не собирался, напротив, готовился биться до конца. Уитлок лихорадочно крутил головой, затем взгляд его остановился, и Себастьян сразу догадался, что тот намеревается сделать. Под одной из ячеек в центре рамы находилось устройство, состоявшее из ряда шкивов, блоков и противовесов. Цель Уитлока стала окончательно ясна, когда он ступил на платформу. За ним последовала Луиза.

– Сэйерс! – крикнул Себастьян, надеясь, что, где бы тот ни находился, он его услышит и не даст Уитлоку уйти через запасной выход. – Он на главном подъемнике!

Тем временем Уитлок поднял рычаг, освобождая противовесы. Те мгновенно упали, и платформа стала стремительно подниматься на сцену.

* * *

Сэйерс хорошо слышал детектива, от первого его слова до последнего, но ответить ему не мог, боялся отвлечься. Он следил за каждым движением Немой, стоявшей перед ним с мечом, который Маскелайн использовал для своих трюков; как только Том пытался двинуться с места, его останавливало острие меча, отточенного как бритва, в чем Сэйерс успел убедиться, когда Немая нанесла ему неглубокую рану.

Женщина появилась перед ним внезапно, выйдя из-за коробок, где иллюзионист хранил реквизит. Сэйерс искал спуск, идущий со сцены, со стороны боковых кулис, но Немая преградила ему путь. Сэйерс никогда не обращал на нее особого внимания, она всегда была просто помощницей швеи, занимая в труппе самое незавидное положение. Еженедельно он молча выдавал ей скромное жалованье. Если бы его спросили, какое впечатление на него производит эта темноволосая, сторонящаяся остальных актеров женщина, никогда никому не смотревшая в глаза, вечно носившая по пять и больше потрепанных юбок и поношенных кофт, делавших ее бесформенной, он бы назвал ее безликой и малозаметной.

Она сбросила пальто, сковывавшее ее движения. Впервые взгляд ее был устремлен на лицо Тома. Теперь она совсем не походила на ту старую каргу, которую Сэйерс привык видеть. Немолодая, но сильная, двигалась она с удивительной быстротой и ловкостью, а меч держала твердо и уверенно.

Сэйерс отлично понимал ее намерение: выиграть для хозяина время, дать ему возможность уйти. Она собиралась угрожать мечом до тех пор, пока Уитлок не окажется в безопасности, после чего, подозревал Сэйерс, покончить с досадной помехой. Он вторично попытался разоружить Немую и получил вторую рану, более серьезную. Руку его залила кровь. Немая вынудила Тома прижаться к пожарному занавесу, где он и стоял, боясь пошевелиться, понимая – один ее шаг, и с ним будет покончено.

Откуда-то снизу, левее, донесся голос Себастьяна Бекера, но слов детектива он вначале не разобрал. Том напряг слух, уловил, как тот сначала звал Уитлока, потом его. О чем-то Бекер хотел предупредить, но Немая не сводила с Тома своих мстительных глаз. Сэйерс продолжал неподвижно стоять возле занавеса.

Все происшедшее в следующую секунду для него самого стало неожиданностью. Вначале под их ногами раздался стук противовеса и скрип воротов. Они непроизвольно посмотрели вниз. Сэйерс догадался сразу – заработал главный подъемник.

Появление на сцене на главном подъемнике – самая эффектная и опасная часть любого спектакля, требующая большого опыта. Если в этот момент рассыпать в воздухе порошок магния, то зрителям покажется, будто актер является перед ними словно из ниоткуда. Открывались похожие на цветок лепестки люка в полу, и мгновением позже тяжелая платформа буквально взлетала вверх, останавливаясь на уровне сцены. Актер быстро сходил с нее, платформа стремительно опускалась вниз, а лепестки люка сразу же закрывались. Зрители ничего не замечали.

Все действие занимало не более половины минуты.

Сэйерсу их оказалось достаточно. Он выступил вперед и надавил ногой на один из лепестков люка.

Пол содрогнулся. Сэйерс почувствовал, как мощные вороты сошлись и сдавили чье-то тело, затем в него впились шестеренки. Хрустнули чьи-то кости, и пол снова закачался.

Секунду стояла тишина, а потом Немая, вдруг осознав случившееся, истошно, дико завизжала.