Текст книги "Настоящая фантастика – 2013 (сборник)"

Автор книги: Степан Вартанов

Соавторы: Марина Ясинская,Дмитрий Скирюк,Дмитрий Володихин,Антон Первушин,Сергей Чекмаев,Андрей Дашков,Дарья Зарубина,Игорь Минаков,Елена Первушина,Татьяна Томах
сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 48 страниц)

Самой распространенной болезнью будущего станет одиночество. Множество одиноких людей станут жить рядом, иметь сходные судьбы, может быть, участвовать в одном общем деле. Они не смогут объединиться и преодолеть некий барьер, обрекающий их на одиночество. Внешне одинокие люди ничем не будут отличаться от прочих. И умирать они будут от обычных человеческих болезней. Одиночество – болезнь неизлечимая, но и не смертельная. Состояние одиночества станет неминуемым результатом внутренней эволюции человека. Человек будущего обречён на одиночество. Одиночество – болезнь сытых.

Таким образом, хорошо информированный, эмоционально упрощённый, идеологически зомбированный, одинокий индивид является социальным роботом – вершиной эволюции человеческого существа.

* * *

Одним из последствий краха коммунистической системы стало превращение территории бывшего Советского Союза в идеологическую свалку. Главная беда не в том, что мы разобщены и вымираем. Главная беда в том, что нас лишили идеологии. Настал день и час, когда марксистско-ленинскую идеологию просто отменили. В результате в наших душах образовалась пустота. В свободное пространство устремились потоки словесных помоев, затуманивших наше сознание окончательно. Вступившее в жизнь новое поколение лишено системы ценностей, дезориентировано. Русская нация вымирает, рассеивается по свету. Происходит утрата самобытной культуры. Всё это является следствием навязывания нам чуждой идеологии. Негативным следствием. Однако наше превращение в социальных роботов пока не стало свершившимся фактом. Менталитет русского человека до сих пор не гармонизировался с идеологией «победителей». Может быть, причиной тому наша вечная бедность или ставшие притчей во языцех лень и пьянство?

Так или иначе, в противоположность человеку западному русский человек, как правило, является идеальным членом естественного коллектива, будь то семья или любая команда, созданная для совместной работы. В наши смутные времена крестьянский общинный дух так же присущ русскому человеку, как и сто, и двести, и триста лет тому назад. Психология пока ещё многочисленных потомков русского народа мало изменилась. Мы по-прежнему гордимся своей отчизной, хотя, как и прежде, надеясь на авось, ничего не хотим делать для её величия без принуждения.

Русский человек по-прежнему иррационален. Для него всё ещё важны такие отношения, которые строятся на личных симпатиях и антипатиях. Эти отношения могут быть душевными, доверительными, искренними, открытыми. Бескорыстие, взаимопомощь, сопереживание всё ещё не чужды нашим соплеменникам. Равно как и бесцеремонность, насилие над индивидом со стороны коллектива. Чрезмерное внимание к частной жизни индивида и утрата вследствие этого уважения к нему всё ещё являются широко распространенным явлением. Часто мы по-детски жестоки и не способны довести начатое до конца. Мы человечны.

Эти и другие противоречия и несуразности нашего быта и менталитета могут стать «точками роста», которые позволят нашим потомкам эволюционировать в каком-то другом, альтернативном западному, направлении.

Да, «авось» и «небось» наши любимые девизы. Но, может быть, именно под этими знаменами мы найдём иное прибежище? Может быть, русский общинный дух, принёсший столько вреда и по большому счету почти погубивший нашу нацию, спасёт нас от обесчеловечивания?

Дарья Родионова
Шаг назад

Первая. Вводная

Как-то раз я с родителями посетила загородный дом знакомых. Гостеприимные хозяева, встретив нас, решили провести экскурсию по своим владениям. И, я вам скажу, было на что посмотреть.

Загородный дом у знакомых добротный, из жёлто-красного кирпича. Просторную гостиную украшает длинный (на десять персон) стол с изогнутыми резными ножками. Богато обшитые стулья удачно сочетаются с кожаным белым диваном. Переведёшь взгляд на стену – и увидишь репродукции знаменитых картин: «Всадница», «Девочка на шаре», «Женщина с гитарой». Пестрота сюжетов говорит скорее о тяге к коллекционированию, нежели о вкусе хозяев.

Особенно бросаются в глаза хрустальная люстра-сосулька, две рельефные колонны в прихожей и… добивающий сознание простого обывателя – позолоченный унитаз в ванной комнате. Чистота помещений восхищает. Будто пять секунд назад кто-то заботливо вытер пыль и вылизал полы. Я хмыкнула. Мне по душе творческий беспорядок. Пусть к выходным он превращается в хаос.

Мы расположились в уютной беседке во дворе. Мужчины принесли дымящийся шашлык. Я через открытое окно кормила домашних голубей, бросая пернатым крысам зерно. И тут мой взгляд скользнул по женщине в платье цвета дорожной пыли и белоснежном фартуке. Неизвестная, передвигаясь неуверенными шажками, несла на подносе закуску.

На мой вопросительный взгляд друг родителей махнул рукой:

– А! Это – прислуга.

Невольно я повернулась, чтобы рассмотреть получше. «Это» поставило поднос, так и не подняв головы, дошло до крыльца и спешно покинуло поле зрения.

Хозяйка защебетала:

– Знаете, сейчас так – модно! Вот мы ей тыщонку за трое суток платим, а она всю грязную работёнку делает. Чудо просто! Находка!

Я почувствовала, как сочный кусок мяса норовит застрять в горле. И, сглотнув, призадумалась.

Чем не разделение на господ и простолюдинов? У первых – богатая родословная и «голубая» кровь в жилах. У вторых – ничего столь же поэтичного. Куда дворянину до посуды и стирки? Для этого кухарки, служанки, уборщицы сгодятся.

Пропасть между богатыми и бедными безостановочно расширяется. Зачастую через mass media правительства только подчёркивают сложившуюся обстановку. Скажем, с помощью газет или… сериалов. Из них самый популярный и наглядно демонстрирующий расслоение общества за последние годы – это «Барвиха». А может, стоит пересмотреть «Дикого Ангела» или сагу о семействе Кэпвеллов? Необычайно приятные вещи с – художественной точки зрения. А вот если события сериалов перенести в реальность…

Последнее время я всё чаще слышу, как произносят с гордостью: «Я – дворянин». Эти люди возвращают себе земли предков, строят замки, возводят вокруг них бетонные стены. Разве что ров не сооружают. Личная охрана у них уже есть… О прислуге я вообще молчу.

Да и слово-то какое… Служанка – прислуга – слуга. Слуга – это всегда зависимость от господина. А зависимость – отголосок чего?

Дорогие друзья, рабство возвращается.

Вторая. Понятийная

Обратимся к истории. В 1861 году указом императора Александра II в России была отменена система крепостного права, которая разделяла все миллионы царских подданных на господ и рабов.

De jure – не придерёшься. De facto – забудьте о равенстве. Его нет и никогда не будет. Равенство – это привязанная на верёвку морковка перед носом осла, который двигается вперёд в попытке дотянутся до яства.

Пропасть между населением, гниющим в нищете, и узким кругом, купающимся в денежной ванне, настолько велика, что её уже ничем не заполнить.

Вы скажете: XXI век – не может быть! Приведу несколько примеров:

1. Правящие семьи, работающие с целью обогащения… себя же.

2. Отчуждение народа от природных ресурсов и территории путем монополизации или приватизации.

3. Система долговых обязательств под завышенные процентные ставки.

Что это? Имею честь познакомить вас с рабством XXI века. Как любой вирус, оно трансформировалось во всё более выгодную форму. Поэтому не стоит удивляться – под маской обыденности мы частенько его не распознаём.

Итак, в модернизированной интерпретации рабство – общественный строй, предполагающий скрытую экономическую кабалу, т. е. принуждение к постоянной работе, без которой человек (раб) не может удовлетворить ни материальные, ни культурные потребности, ни постичь душевное равновесие. Это пожизненная зависимость от денег, которыми владеют другие.

Поставьте определение в рамочку и никогда не забывайте повторять перед сном. Укрепляет иммунитет, знаете ли.

Труд стимулирует человека, делает его жизнь интереснее и плодотворнее. Однако зачастую он не приносит удовольствия, так как заработная плата оставляет желать лучшего. Получая гроши, люди не могут прокормить семью. Какое тут душевное равновесие?! Нужно больше и усерднее работать, скажете вы. Но тогда встаёт немаловажный вопрос: на черта нам это? Чтобы, как животное, что-то есть и где-то спать? И, получая от работодателей копейки, не иметь ни единого шанса вести достойный образ жизни?

В кого нас хотят превратить? В «говорящее орудие»?

До сих пор не верите в существование рабства… Приведу сравнение.

Древние рабы трудились бесплатно за еду и жильё, которые предоставлял им хозяин.

Современный раб может оплатить лишь квартиру, еду и проезд за 1 месяц. Денег у него хватает только на тридцать дней. При экономии – на 60–80. Но разве это жизнь: дом – работа – дом?

Все продукты рабского труда становились собственностью хозяина. Тем самым древний раб обязан был передать созданные/добытые им вещи господину.

Современный раб скован ипотеками и кредитами. С каждым днём он должен государству всё больше. Образуется так называемая долговая пирамида, которая передаётся по наследству детям, как генетический код.

Если древний раб трудился на себя, то он должен был платить хозяевам определённую сумму в день.

В наши дни эту систему заменили налоги и нежданно-негаданно возникающая на пороге, словно теща, – инфляция. Рост цен при отсутствии роста зарплаты у рабов. Разве не ограбление?

Древний раб мог позволить себе только плотские развлечения. И то с разрешения хозяина.

Современный раб… Хотя зачем объяснять. И так ясно, что без money в кармане не сможешь ни купить книжку, ни насладиться выставкой, ни отправиться в путешествие, ни сходить в театр или кино. Вы скажете: «Интернет – спасение, во всемирной паутине я найду всё». Не забывайте, что для этого, как минимум, нужен компьютер или телефон…

Наше государство возлагает надежду на стабилизацию обстановки в обществе с помощью так называемого среднего класса. Это понятие возникло в XX веке, однако по сей день осталось всего лишь понятием. По мнению экспертов, критериями принадлежности к среднему классу являются:

1. Уровень дохода (не менее 30 тыс. руб. в Москве).

2. Наличие движимого и недвижимого имущества.

3. Достаточно высокий уровень профессионализма.

4. Наличие высшего образования.

Если брать в расчёт все четыре фактора, только 2,5 % населения нашей страны можно отнести к среднему классу. Согласитесь, вряд ли столь незначительная группа способна что-то уравновесить и стабилизировать.

Кроме «скрытого» рабства по сей день не искоренены более тяжкие его формы:

– трудовое рабство, жертвами которого становятся эмигранты, приехавшие на заработки в неизвестную страну или вывезенные насильно;

– сексуальное рабство;

– торговля людьми.

Вы думаете: докатились? Отнюдь. Вспомним некоторые особенности жизни раба в период крепостного права: древний раб не имел собственности, не мог вступать в законный брак без разрешения, его могли продать, купить или подарить.

Нам есть к чему «стремиться», господа.

На фоне вышесказанного можно с лёгкостью представить картину будущего в нашей стране.

Третья. Футуристическая

Бушующий в Москве вихрь революции разоряет дома богачей, уничтожает их плантации с прекрасными садами и виноградниками. Сорвавшиеся с поводка «низшие» заставляют в спешке покинуть страну представителей правящих семейств.

Правильно говорят: «русский мужик долго запрягает, но быстро едет». Россияне терпели гнёт достаточно, с 2050 года. И сейчас волна революции застала многие богатые семьи врасплох.

Казалось, что коридорам не будет конца.

Я бегу. Справа и слева – комнаты, комнаты, комнаты… Я заглядываю в помещения, но не могу найти его.

Зелёный кабинет с перевёрнутым массажным столом; разбросанными повсюду полотенцами; искусственным фонтаном, по которому стекает вода, смешанная с кровью…

Меня пробирает дрожь. Значит, безумная толпа уже побывала здесь.

Другая, красная, опочивальня превосходит предыдущую комнату в размерах. В её центре стоит большая кровать с красным шёлковым балдахином и простынями. На полу – круглый ковёр прошлой эпохи… Я поворачиваю голову в другую сторону.

Третья – фиолетовая, спортивный зал с тренажёрами. Для хозяев дома – всего лишь железки, металл для работы над собой. Для меня – куча денег, которую я никогда не заработаю.

Я бегу дальше. Становится ясно, что здесь, на третьем этаже особняка, ребёнка нет. Я скидываю с себя фартук и прислоняю его к лицу. Спускаюсь ниже. Дым уже пробрался в череду здешних комнат. Останавливаюсь в начале длинного, как жизнь хозяев, коридора. Я будто стою в жерле вулкана. Рано или поздно огонь доберётся и до этих помещений.

Но где же ребёнок господ?

Я продолжаю поиски. В боку начинает колоть. Гардеробные, находящиеся на втором этаже, будто выпотрошены. Одежда разорвана на клочки в тех местах, где сверкали драгоценные камни. Уважающий себя богач не выходит из имения без перстня из платины или трости с золотым наконечником. Дамы носят кофты и юбки с каймой бриллиантов и покрытые самоцветами туфли.

Сердце бешено колотится в моей груди. Что будет, если столкнусь с оставшимися охранниками поместья? Меня расстреляют! А если наткнусь на «своих»? Я мельком взглянула на себя через старинное зеркало, украшенное золотыми ангелами с отпиленными головами. Простой «пучок» на голове, рваные джинсы и майка, кроссовки на ногах, идиотский кожаный браслет на запястье и пёстрые серьги. При всём воображении меня не причислить к хозяевам имения…

Я гулко дышу в фартук и спускаюсь ещё на один лестничный пролёт. Здесь огонь и дым – братья-властелины. Я кашляю. В глазах щиплет, в горле першит.

Он где-то здесь! И не один…

Наконец, сквозь дымовую завесу и языки пламени я вижу двоих. Они сидят под столом. Вокруг нагромождена мебель. Девушка, скорее всего дочь хозяев, прижимает к себе братика. Я замираю, наблюдая. Как нежно она обнимает его руками, прижав к своей груди, и гладит волосы…

Наконец, она замечает меня.

– Чего стоишь, дура!!

В мгновение её лицо принимает хищнический оскал. Правильно, такие, как она, добры только с себе подобными.

Я разбираю завал, чтобы хозяева могли выйти из ловушки. Пламя разъедает стены, мебель, одежду, великолепные занавески… Огню плевать – имение или обычная двухкомнатная квартира. Он сжирает добычу с одержимостью маньяка, обхватывая в свои страшные объятья одно помещение за другим.

– Скорее вылезайте оттуда!

Я рада, что нашла их. Что мне удалось справиться с заданием.

Остается несколько шагов до желанного выхода – дубовой двери с головой льва, – как в коридоре появляется низший. Я быстро скольжу по нему взглядом. В карманах – драгоценности, на теле – кофта с позолотой и янтарные бусы. На каждом пальце виднеется по перстню, на запястьях сверкают браслеты… Но больше всего меня пугают его глаза – карманы-то он наполнил, но душа по-прежнему жаждала мести.

Низший выставляет «розу» вперёд. Острые края разбитой бутылки «Кристал Брут» грозно «смотрят» на господ. Молодая хозяйка с ребёнком отступают.

– Послушай, ты уже наворовал, зачем ещё убивать?..

В следующее мгновение я чувствую сильный толчок в спину. Я кричу, упав в объятья грабителю. «Роза» впивается в мой живот, будто врастает в него…

Низший затрясся, опускаясь вместе со мной на мозаичный пол… Он так и не понял, что произошло. Я вижу, как хозяйка с мальчишкой шмыгают в проём двери. Я успеваю «выхватить» её прощальный взгляд – надменный и торжествующий.

– Но за что… – шепчу я и…

… резко срываю с лица маску визуализатора.

Схватившись руками за живот, я плачу. Гладкая кожа, никакой «розы» внутри. А как реалистично! И спальня, и разбросанные вещи, и… хозяйские дети!

Я вытираю вспотевшее лицо. В ноздрях до сих пор стоит запах гари и жжёных кожаных диванов. Не дав прийти в себя, администратор по подбору персонала в имения грубо хватает меня за локоть и выставляет за дверь.

На прощанье он кратко произносит:

– Ты не справилась с испытанием. Пошла вон!

– Но мне нужна работа в этом доме, я хочу быть служанкой! Я смогу! – кричу я и тут же получаю затрещину.

– Не смей повышать голос!

– Но я смогу быть служанкой…

– Ни черта не сможешь! У тебя нет достаточной квалификации, чтобы служить в имении. Пошла вон!

Я разворачиваюсь и, захлебываясь слезами, бреду по улицам, минуя кварталы богачей с вооружённой охраной. Чтобы не получить пулю…

Постепенно я успокаиваюсь. Всю дорогу до дома, захламлённой двухкомнатной квартирёнке с видом на стройку, я размышляю: что не так? Почему меня выставили? Я знаю, что могу работать в имении, я была бы хорошей служанкой!

И только ночью, лежа в односпальной кровати с мятыми простынями, я понимаю свою ошибку. Дурацкую ошибку! И тихо рыдаю полночи в подушку.

Я должна была сама броситься на «розу», чтобы выиграть время для бегства своих хозяев.

Четвертая. Утешительная

В настоящее время рабство официально запрещено во всех «цивилизованных» государствах мира. Однако мы же с вами знаем: людская смекалка всегда поможет «обойти» законы государства. Её уже хватает, чтобы современные рабы не замечали, как окружающие используют их, превращая в «вещь».

Всеобщая декларация прав ООН расширила понятие «раб» до любого, кто не может по своей воле отказаться от работы. Получается, что от 40 до 80 процентов жителей практически любой страны мира – рабы. Попав в клетку и не имея возможности выбраться, они пытаются устроиться в ней поудобнее. «Забивают» себе место под солнцем, обзаводятся семьёй, находят развлечения… И постепенно забывают о прутьях решётки, которые по-прежнему отгораживают их от настоящей свободы.

В России, как поётся в известной песне, «идёт борьба со злом» по имени «рабство». Захочешь разбогатеть, продав своего врага заинтересованному покупателю, – познакомишься со 127.1 статьей Уголовного кодекса РФ, заставишь соседа работать под страхом насилия и расправы – со 127.2.

Современное рабство процветает благодаря особой черте – скрытому характеру. Силовое воздействие на экономические рычаги показывает, насколько эволюционировало данное явление. Сегодня правители мира используют власть денег для того, чтобы снова закабалить народы. И у них это неплохо получается.

Человек должен работать, но для этого нужен определённый стимул: достойная заработная плата, чтобы прокормить себя и свою семью. Люди в нашей стране не работают, а вкалывают. Причём в рабских, не приемлемых для существования условиях.

В России занижена цена человеческой жизни. Существующие богатые семьи держат прибыльные производства в ежовых рукавицах. Крупный капитал диктует моду, политику, культуру.

Дорогие друзья, мы опоздали: все кормушки заняты.

Каков будет следующий шаг? «Идеологическое» рабство? Кстати, для человеческой психики крайне вредна подобная зависимость. Ясное дело, что она не на пользу современному рабу. Но и господин, привыкший к исполнению своих желаний, перестаёт владеть собой, погружаясь в распущенность.

Неравенство – это совокупность прогресса и регресса. Совершенствуя рычаги рабства, мы, несомненно, спускаемся на несколько ступенек по эволюционной лестнице. С другой стороны, неравенство – это движущий фактор человеческого роста, стимул вырваться вперёд.

Человек – существо, находящееся в постоянной борьбе. С самим собой, с окружающими, с условиями жизни. Кто-то слишком рано сдаётся. Но большинство принимают правила игры и стараются запрыгнуть на ступеньку «эскалатора», который везёт в светлое будущее.

Я с удовольствием поддержу всех в этой борьбе. Но это не значит, что я не буду активно работать локтями, прокладывая себе дорогу к пьедесталу.

Учтите.

Публицистика наизнанку

Ярослав Веров
Писатель как измерительный прибор.
Феномен творчества с точки зрения квантовой запутанности (Quantum Entanglement)

(материалы доклада на конференции «Чумацкий Шлях, г. Одесса, 27–29 июля 2012 г.)

Дорогие коллеги!

Сегодня я хочу поговорить о том, что никакого так называемого творчества не существует. Главным образом, я намереваюсь рассказать, что не существует литературного творчества. И, поскольку здесь собрались любители фантастики, то, не желая никого обидеть, скажу кратко и прямо: фантастического творчества нет!

Всех нас вводит в заблуждение наличие так называемых «авторских текстов», которые по установившейся традиции принято считать результатом творческого акта. Между тем тексты возникают благодаря гораздо более загадочному и тонкому процессу, нежели легендарное творчество. Этот процесс протекает на квантово-механическом уровне. И становится возможным этот удивительный процесс только благодаря тому, что существуют так называемые авторы. Более того, автором является лишь тот, кто внутри себя в отношении текста устроен ортогонально. Или, говоря привычным языком, перпендикулярно. Тот, кто, не будучи устроен подобным образом, берётся создавать текст, является графоманом, а не автором. И последнее в этой короткой преамбуле: все авторы – тоже ортогональны.

1. Проблема измерения в квантовой физике. Редукция фон Неймана и коллапс волновой функции.

Для того чтобы вы правильно понимали, о чём пойдёт речь, нам придётся вспомнить азы квантово-механических представлений. Для этого я параллельно буду рассказывать о, например, легковых автомобилях. Представьте, что вы выбираете машину. Перед вами каталог. В каталоге фотографии машин всевозможных фирм и моделей, их технические характеристики и, конечно, цены. Так вот, с позиции квантовой механики, каждая позиции в каталоге – это «состояние». А процедура выбора машины – акт измерения.

Но, в отличие от каталога, наши возможности измерений в микромире существенно ограничивает принцип неопределённости Гейзенберга. По-научному это звучит жутковато: «произведение стандартных отклонений измерений двух сопряжённых переменных состояния не может быть меньше константы». Или проще: нельзя точно измерить одновременно, например, скорость и координаты частиц. Чем точнее мы измеряем скорость, тем больше будет ошибка в измерении координат, и наоборот.

Мы видим, что измерение в квантовой физике – дело особое, раз квантовый физик и полицейский не могут понять друг друга, – и о нём-то мы сейчас поговорим подробнее. Дело в том, что любая квантовая система, сама по себе, то есть которую мы НЕ измеряем, никогда не находится в одном определённом состоянии. Она оказывается вещью в себе, пребывающей в нескольких состояниях одновременно. Точнее, эти состояния пребывают в вещи. И степень пребывания для каждого из этих состояний принято называть вероятностью, за которую отвечает волновая функция. Вероятность – это квадрат волновой функции. То есть на квантовом уровне любая вещь – это кисель возможностей, который называют суперпозицией состояний. При каждой волновой функции в этой сумме стоит свой коэффициент. Именно он и определяет возможность измерения.

Теперь вернёмся к каталогу автомашин. Вещь по имени автомобиль – это вовсе не то, что вы думаете. Не рычащая железяка. Это – вот этот каталог, со всеми возможными позициями. Такому правильному взгляду на жизнь учит нас квантовая механика. Машина – это кисель возможностей из каталога, суперпозиция предлагаемых вариантов. И в каждом варианте вы встретите свой коэффициент – это цена позиции.

Выбор машины с точки зрения квантовой теории – это акт измерения. Но сказать только это – значит преднамеренно ввести вас в заблуждения. Потому что каждый полагает, что выбрать – это значит полистать каталог и ткнуть пальцем в картинку со словами: «Куплю эту «Хонду». Нет, в квантовой теории выбрать означает заплатить продавцу цену согласно коэффициенту при волновой функции и получить свою железяку. Происходит так называемый коллапс волновой функции. Квантовая система перестаёт быть таковой. Вместо каталога вы имеете материальный автомобиль. Вещь.

А то, что считаете выбором вы, – это и есть тот самый загадочный и тонкий процесс, которому и посвящён весь доклад. И в этом тонком процессе задействованы такие материи, как предпочтение по цвету, марке, престижность данного авто, как вы это понимаете. Если к вашей даче ведёт разбитая дорога, то вас интересуют в первую очередь полноприводные машины с высоким клиренсом. И так далее. Заметим главное: ваши явные, и особенно неявные, предпочтения как бы соединяются с каталогом, многие даже проявляются только тогда, когда вы этот каталог листаете. «Оба-на, какая ещё марка есть!»

Итак, вы купили. Распад суперпозиции в одно из альтернативных состояний называется редукцией фон Неймана или «объективной редукцией», сокращённо – OR, ИЛИ.

Многие слышали про знаменитого кота Шрёдингера, но мало кто толком помнит, что там, в ящике, происходит. Мысленный эксперимент Шрёдингера описывает незавидное положение кота в ящике, в котором испущенный фотон падает на полупрозрачное зеркало, а переданная часть его волновой функции регистрируется датчиком. Поскольку зеркало полупрозрачное, датчик может обнаружить фотон, а может не обнаружить. Если датчик обнаруживает фотон, то срабатывает пистолет, убивающий кота. Если датчик не обнаруживает фотон, то кот остаётся жив и здоров. Волновая функция такой системы является суперпозицией этих двух возможностей… То есть, пока не произведено измерение, кот и жив, и мёртв равновероятно.

Как измерить эту систему? Просто: открыть ящик. Измерительным прибором будут наши органы чувств, а то, что мы увидим, обратно же – коллапс волновой функции. Нет больше никаких таинственных суперпозиций, а есть либо окровавленная тушка, либо из ящика выпрыгнет живой и здоровый кот. Квантовое состояние разрушено измерением. Это и есть редукция фон Неймана.

Но в квантовой физике измерительный прибор влияет на квантовую систему, а – внимание – квантовая система в свою очередь влияет на измерительный прибор! Вспомним пример с каталогом, когда многие желания у нас возникли только после того, как мы его полистали. Запомните это внимательно: КВАНТОВАЯ СИСТЕМА ВЗАИМНО ВЛИЯЕТ НА ИЗМЕРИТЕЛЬНЫЙ ПРИБОР. Это нам пригодится.

Ещё одна штука: результат измерений зависит от того, есть ли на шкале нашего прибора соответствующие риски, чёрточки для фиксации возможных состояний. В ситуации с автомобилем это означает – есть ли у вас права, умеете ли вы водить. Если нет, то каталог вам не нужен. Нет, полистать вы его, конечно, можете, но процесс измерения вам недоступен.

В случае с котом мы умеем видеть два состояния: жив или мёртв. Не бывает чуточку беременных, не бывает немного мёртвых, знаем мы. Но это только потому, что на шкале нашего прибора нет соответствующих рисок.

Что ещё может произойти с котом? Возможна реализация ещё двух квантовых состояний. Известный историк Гумилёв любил говорить (повторяя вслед за В.И. Вернадским): смерть есть отделение пространства от времени. В квантовой механике мы вполне можем глянуть на кота Шрёдингера в геометрии пространства-времени.

Мгновенно обнаруживаются ещё два состояния при вскрытии ящика: в геометрии пространства кот жив, но в геометрии времени – мёртв. И наоборот. В геометрии пространства кот мёртв, в геометрии времени – жив.

Всё это вроде как бы не наблюдаемо, но в фантастике есть точное описание состояния, когда пространственно объект жив, а во времени – мёртв: это старый добрый зомби. Обратное состояние представить сложнее, но очевидно, что это мёртвая, неподвижная тушка кота, а рядом – его активный, яростно мяукающий призрак. Как видите, ничего сложного, просто никакие наши приборы не умеют отделять пространство от времени, оттого мы этих чудес и не наблюдаем.

2.  Явление квантовой запутанности и декогеренции (потери фазовых соотношений между элементами волновой функции). Измерительный прибор как квантовая система, запутанная на измеряемую квантовую систему. Мозг как квантовый компьютер и сознание как квантовый феномен.

Многие, если не все, специфические свойства и парадоксы квантовых измерений имеют своим источником свойства так называемых запутанных состояний. Поэтому, чтобы прояснить сложные процессы, протекающие, например, при выборе автомобиля (а мы уже с вами убедились, что это таки квантовый процесс), нам крайне необходимо осмыслить ещё одно важное явление – квантовая запутанностьили перепутанность (entanglement). Это понятие введено самим Шрёдингером в 1935 году, тогда же, когда он придумал своего кота, а явление запутанности стало объектом активных исследований начиная с девяностых годов. О запутанности говорят, когда вроде бы имеют дело с несколькими объектами, но которые ведут себя настолько согласованно, словно образуют единое целое. При этом сами системы могут быть разнесены в пространстве. В этом случае объекты описываются единой волновой функцией.

Если две запутанные системы находятся в суперпозиции состояний, то, измерив состояние одной, можно узнать состояние другой. Например, можно запутать два электрона, спин одного из которых направлен вверх, а другого – вниз. Если перевернуть спин одного электрона вверх, окажется, что спин другого опрокинулся вниз. При этом взаимодействия между электронами нет, поскольку находятся они друг от друга очень далеко, хоть за миллион парсеков. С парсеками пока плохо, но есть сведения, что недавно физикам удалось запутать атомы на расстоянии метра друг от друга. А это уже макрорасстояния. Как выясняется, запутанные состояния электронов отвечают и за навигацию птиц в их сезонных миграциях, и за фотосинтез.

Проблема и она же суть любого измерения (выбора) состоит в том, что взаимодействие между системой и её окружением приводит к их запутыванию. Запутываются все и запутывается всё. Запутываются каталог и покупатель, запутывается ассортимент товаров в мегамоле и опять же покупатель. Вот вам экзистенциальная проблема, обнаруженная Камю. Самая страшная проблема – проблема выбора. Не зря многие покупатели покидают супермаркет, набрав огромное количество ненужных им вещей. Потому что именно запутываются, в буквальном смысле. Иногда до головокружения. Можно сказать, что в момент выбора из суперпозиции возможностей мы впадаем в состояние лёгкой шизофрении. И не всегда лёгкой. И не всегда можем рационально объяснить свой выбор. А если объясняем рационально, это вовсе не означает, что объяснение хоть как-то соответствует истинной причине выбора. Квантовая механика даёт нам строгое понимание этого процесса. Называется он декогеренцией.

Поскольку уже почти доказано, что мозг является квантовым компьютером, а сознание – виртуальным процессом в этом компьютере, то квантовая сущность процесса измерения, который мы привыкли называть выбором, в дополнительных доказательствах не нуждается. Итак, зафиксируем ключевую мысль. Мозг как квантовый прибор запутывается на измеряемый объект (предмет внимания).