Текст книги "Витязь в медвежьей шкуре"
Автор книги: Степан Кулик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
Глава девятая
– Здоров, Степан! – поднялся мне навстречу купец. – Ты к нам или за нами?..
– А вам как бы хотелось?
– Лучше ты к нам… – отозвался с лежанки дядька Озар. – Я уже и позабыл, когда так сладко спал. Тишина, покой… Даже мух нет. Как…
– Как в могиле, – закончил вместо него Круглей. – Если хочешь – оставайся, а я люблю, чтобы небо над головой и дорога под ногами.
– Могу устроить каждого согласно желанию, – я улыбнулся, но не уверен, что в полутьме комнаты это было заметно. – А ты, Кузьма, чего хочешь?
– Ух ты! – опережая ответ парня, быстро вскочил с ложа Озар. – Неужто я лик Господень узреть удосужился?
– Не богохульствуй, – одернул его Круглей.
– Прости, Господи, – перекрестился обозник. – Сгоряча ляпнул… Больно уж Степан важничает. Ничего объяснить не хочешь?
– Что объяснять? Вы в этом замке больше не пленники и даже не гости… Теперь вы… – я сделал положенную по закону драматургии паузу и продолжил: – …гости желанные. Поэтому я оставлю дверь открытой. И каждый может оставаться внутри или выйти наружу, когда пожелает. А захотите уехать, скатертью дорога…
– И барон не будет возражать? – уточнил Круглей.
– Барон? Нет, барон точно не будет… – я, как бы спрашивая подтверждения, оглянулся на Фридриха. И тот, принимая мою игру, важно кивнул.
– Интересно… – Вопреки изъявленному прежде желанию немедленно покинуть темницу, купец уселся на табурет. – Я всегда в тебя верил, но все же не пойму: как тебе удалось это устроить?
Круглей с опаской посматривал на капитана ландскнехтов, но, видя, что меня совершенно не волнует присутствие Лиса, и я не подаю никаких тайных знаков, купец и сам стал говорить свободнее.
– Это благодаря тому, что мы теперь компаньоны?
– Что? – за событиями нынешнего утра я уже и позабыть успел о прежнем уговоре. – А-а-а… Нет. Извини, Круглей, планы поменялись. Так что путешествие продолжишь сам. Людей я тебе в охрану, конечно, выделю, если надо… А вообще-то, лучше оставайся. Теперь мне твоя помощь понадобится.
– Ты что-нибудь понял? – купец посмотрел на Озара. Старший обоза только плечами пожал. – Вот и я тоже… Кроме одного – за то время, что мы тут отдыхаем, снаружи многое изменилось. А этот су… нехороший парень нам головы морочит. Степан! Бога, душу, мать! – Круглей вскочил на ноги и рявкнул так, что даже Фридрих вздрогнул. – Сейчас же все объясни!
– Не смей так разговаривать с его сиятельством! – капитан шагнул вперед, многозначительно касаясь рукояти меча.
Жаль, испортил развлечение. Мелочь, конечно, но в последнее время у меня так мало радостей. Впрочем…
– Сиятельство?.. – купец рухнул обратно на табурет. – Кто?.. Степан?
– Так получилось, – я развел руками. – Фон Шварцреген умер и завещал мне свое имущество. И теперь, сам понимаешь, мне отлучаться из замка недосуг…
– Он еще спрашивает, понимаю ли я? – вздел руки Круглей. – Конечно же я совершенно ничего не понимаю! Поэтому ответь мне внятно хоть на один вопрос. Что с Чичкой? Где она?
– Когда я видел ее в последний раз, девушка была жива и здорова. А где она сейчас?.. Либо в Белозерье, либо уже ведет сюда княжескую дружину. Думаю, тебе об этом лучше Носача расспросить. Я-то ее только отсюда спровадил, а он – уже в Гати встречался.
– И Носач здесь? – Круглей помотал головой. – Христом Богом прошу, Степан, перестань говорить загадками. Так же и с ума сойти можно. Расскажи все по порядку.
– По порядку? Это долго, а у меня и так уже ноги затекли. Может, в хоромы поднимемся? Сядем за стол?.. Я же не шутил, мне и в самом деле и помощь твоя, и совет нужен.
– Только самую суть. Пожалуйста…
– Хозяин, ты что, и в самом деле ничего не понимаешь, или верить не хочешь? – вместо меня в разговор вступил Озар. – Все же ясно как божий день. Наш Степан как-то исхитрился освободить Чичку и отправил ее за помощью в Гать. Потом еще каким-то образом вызвал на поединок барона и прикончил его. Поэтому замок теперь его. Ну а там и Носач подоспел. С ратниками, скорее всего, нанятыми за твои деньги…
Круглей выслушал своего старшого, а потом посмотрел на меня.
– Да?
– Голова, – похвалил я Озара. – Ни отнять, ни прибавить. Словно все время рядом был. Все угадал. И о Чичке, и о бароне, и о подмоге…
– И о том, что наняты они на мои деньги?
– А то… В сфере услуг все за наличный расчет происходит. И никакая волшебная палочка ничего не изменит. Разве что дружинников князь отправит даром. С учетом твоей секретной миссии…
– Я разорен… – Круглей приложил ладонь к сердцу. – По миру пустили. С протянутой рукой скитаться… – Потом что-то прикинул и поинтересовался: – Носач много ратников привел?
– Я не считал. Но с полсотни будет…
– А по рукам били уже?
– Кого? – теперь я растерялся перед напором купца.
– Значит, еще не все потеряно!.. – оживленно вскочил Круглей и метнулся к двери, едва не сбив с ног Фридриха. – Веди меня к нему. Все остальное потом!
– Да тихо ты, – придержал я купца. – Не волнуйся так. Не разоришься. Я в доле… Потом посчитаемся, когда подвалы замка обследуем. Думаю, покойный наемников к себе не на последние гроши зазывал.
– Наверняка.
– Вот. А я, как ты сам знаешь, даже считать толком не умею. Кому же, как не тебе учет ценностей, добра и прочего имущества произвести?
Круглей аж покраснел от удовольствия.
– Ключи с собою?
– Ты же поговорить хотел. На свежем воздухе…
– Воздух бесплатный и никуда не денется, весь не вынюхают, – отмахнулся тот. – Давай ключи и вели принести побольше свечей, пергамента, чернила. Писец доверенный найдется? Впрочем, это лишнее. Кузьма поможет…
– Да угомонись ты! – пришлось даже прикрикнуть. – Мне сперва надо с наемниками контракт заключить. Вот хочу совета спросить: сколько людям обещать? Чтоб и не в убыток, и не опасаться, что их переманят?
– Варвар… – вздохнул Круглей и посмотрел на Фридриха, ища у капитана поддержки. – Ты ему стрижено, он тебе – брито. Да пойми же ты, голова садовая, прежде чем начинать торговаться – стоит проверить состояние собственного кошелька.
– Купец мудро говорит, ваше сиятельство. Прислушайтесь к его словам… С таким советником и сами не пропадете, и нам спокойнее служить будет. – Рыжий Лис глядел очень серьезно. – Но и отдохнуть всем не помешает. Прошу не забывать, что господин барон еще очень слаб после поединка…
– Ты ранен? – Круглей озабоченно приступил ближе. – Извини, я не…
– Все в порядке. Вот только ноги и правда гудят. Друзья, идемте наверх, посидим, перекусим. Заодно и побеседуем. Я думаю, что и нажитое непосильным трудом добро из замка тоже за пару часов не испарится.
– Даже не сомневайтесь, – не понял шутки Фридрих. – Головой отвечаю…
* * *
После того как общими усилиями моих гостей и друзей был приговорен первый кувшин, в малой трапезной воцарилась относительная тишина, прерываемая исключительно звуками пережевываемой пищи и стуком обглоданных костей, которые сотрапезники без затей бросали на пол, под ноги. Я прямо обзавидовался, глядя на их умиротворенные, довольные лица. Это ж надо, какая железная психика у людей?! Нет необходимости сию минуту убегать или догонять – и все уже довольны. Отдыхают. Мне бы так научиться. Клацнул кнопкой – и перешел в режим сохранения энергии. Или пробормотал мантру, типа: «Без труда и забот воробей живет…» и – полная релаксация, она же кейф и балдеж…
Ага, счас! Не предусмотрено создателем. А потому бедная голова аж гудит, как трансформаторная будка от недодуманных мыслей, недосказанных фраз и недопонятых намеков.
– Круглей, – я подался к купцу. – Можешь ответить мне на один важный вопрос?
– Спрашивай.
– Как же твоя миссия? Раньше ты не мог от нее отказаться, даже когда узнал о том, что злоумышленники похитили единственную племянницу, а теперь – никуда не торопишься. И даже согласился помочь мне с инвентаризацией…
– Потому что все закончилось… – купец состроил какую-то непонятную мину, то ли довольно осклабясь, то ли – заговорщицки подмигивая. А может, просто не понял последнего слова? Надо тщательнее следить за базаром.
– Расскажешь?
– Охотно…
Купец промочил горло изрядным глотком пива и тоже пододвинулся ближе.
– Чтоб не переспрашивать по сто раз, что именно тебе ведомо, а что осталось тайной, расскажу все по порядку.
– Согласен.
– Ну так вот, Степан, – ты должен знать, что грядет война с крестоносцами. Может, еще не в этом году, но скоро. Совсем скоро. И чтобы в битве славянские полки не оказались атакованы в спину ратниками Жмуди, на княжеском совете было принято решение – любой ценой склонить литвинов на свою сторону. Благо они там все еще язычники и до сих пор с вероисповеданием не определились. Не понимают разницы!.. Для этого митрополит Киево-Печерской лавры предложил отправить в дар храму, строящемуся в их главном городе, одну из величайших православных реликвий. Будучи уверенным, что литвины не смогут устоять перед ее святостью и примут православие. Что сразу же поставит Жмудь в ряды наших союзников.
– Да, это я слышал краем уха.
Купец кивнул и сделал еще глоток.
– Но ты не знаешь, что было предпринято для сохранности реликвии. Мощи великомученика якобы везлись от города к городу купеческими обозами, под усиленной охраной. Тогда как на самом деле реликвию в Жмудь понес один монах. Пешком и совсем другой дорогой. Напрямки… И на сегодняшний день он уже наверняка достиг Россиен. А купцы и обозы только приманка. Я вот, к примеру, должен был привлечь к себе внимание фон Шварцрегена, который в последние годы стал особенно рьяным сторонником ордена. И этот участок пути считался самым опасным. Как видишь – правильно считался. Зато теперь, когда барона и вовсе не стало – моя миссия завершена. И вообще, как вам это нравится?.. – Круглей весело хохотнул. – Сперва разорил меня, а теперь спрашивает, почему я никуда не тороплюсь?
– Почему разорил? – обвинение было столь неожиданно и нелепо, что я невольно купился.
– А давай посчитаем… – купец стукнул кулаком по столу. – После твоего первого вмешательства и спасения обоза от разбойников Пырея я стал беднее на одну треть.
– Но…
– Дай договорить. После того как ты отбил нас от людей барона – я стал должен тебе треть от тех двух третей, что еще были моими. То есть ты стал владельцем даже больше чем половины обоза. Но и на этом не закончилось! Ты снова спасаешь мою шкуру и соответственно – отнимаешь еще одну треть уже и от этой половины.
В своих притворных причитаниях Круглей не понижал голоса, даже наоборот – всячески привлекал к себе внимание, и вскоре к нашему разговору, чуть посмеиваясь, прислушивались уже все сидящие за столом.
– Неплохо, да? Так ведь и это еще не конец! – купец вздел руки вверх, словно призывал потолок в свидетели обрушившейся на него непрухи. – После того как у меня от всего обоза осталась единственная телега добра, ты выпускаешь из темницы Чичку. И это славное дите отправляется нанимать войско за мои деньги. Нет, вы это слышали? И он еще спрашивает: почему я никуда не тороплюсь, а упускаю прибыль, просиживая штаны за этим столом?
Теперь хохотали все.
Мне бы тоже следовало ответить в подобном стиле, но дверь в трапезную приоткрылась, и в нее просунулась голова кого-то из слуг. Он отыскал глазами Фридриха и знаком попросил выйти.
Капитан наемников извинился и быстро вышел в коридор, но почти сразу вернулся.
– Ваше сиятельство, – громко произнес Лис прямо от порога, – прошу прощения, у меня неприятные известия.
– Что-то случилось?
– Да. Соглядатаи, посланные приглядывать за сбежавшими друзьями покойного барона, извещают, что те разоряют вашу деревню.
– Тоже неприятность нашел… – веселый голос купца показался слишком неуместным, и я повернулся к Круглею.
– А чего? – тот явно не понимал моей тревоги. – До страды меньше месяца, значит – закрома у крестьян пустые. На дворе белый день – то есть скот на выпасе. И если пастухи поймут, что в деревне неладно, они коров спрячут так, что даже волки, а не только люди не найдут. Выходит, рыцарям достанется на обед курятина, которую еще поймать надо, и бабы для утехи. От баб не убудет, а курей, осенью – когда птица подешевеет, мы им пару дюжин за серебряный рубль на ярмарке прикупим. Ну, может, оруженосцы пару халуп сожгут для острастки… Так и это не беда – убытку не более чем на шиллинг. До зимы отстроятся…
Я посмотрел на Фридриха. Капитан даже не шелохнулся и всячески изображал, что его этот разговор больше не волнует. Он доложил, а барон, в смысле – мое сиятельство, пусть решает. «Хозяин – барин. Хочет – живет, а захочет – удавится».
– Спасибо за совет, Круглей. Наверняка с купеческой точки зрения каждое твое слово верно и правильно. Но… у меня на родине говорят, что настоящего мужчину легко распознать по крепости рукопожатия. А хозяина – по тому, как крепко он держит в руках хозяйство. Вполне возможно, что разграбленная деревенька и в самом деле такой пустяк, ради которого и лошадей седлать нет смысла, но – это МОЯ деревня! И если я не позабочусь о ней, то завтра все кому не лень грабить кинутся. А в Юрьев день оставшиеся в живых крестьяне снимутся и уйдут к тому хозяину, который сможет и захочет их защитить!
С каждым произнесенным мною словом лицо Фридриха светлело. И как только я умолк, капитан ландскнехтов одобрительно кивнул и поинтересовался:
– Какие будут распоряжения, господин барон?
* * *
Я не позировал и не красовался перед своими новыми друзьями. Да, я вырос на паркете и в квартире с теплым туалетом, мне не приходилось бегать по лесу за ужином или все теплое время года горбатиться в поле, чтобы не помереть с голоду зимой. Живя в стране, возникшей на обломках гигантской империи, я, в отличие от родителей, уже не понимал, что смешного в вопросе-ответе: «Когда у вас появляется в продаже первая клубника?.. В шесть утра, как только откроется магазин…» Но тем не менее, даже в том мире, где по большому счету все можно было купить и продать, я точно знал, что мужчина должен решать проблемы без помощи адвокатов. И что в вопросах чести дуэль – эффективнее жалобы в соответствующие органы. Поэтому, здесь и сейчас, нападение рыцарей на деревню я ощущал как личное оскорбление.
– Сколько их там, Лис?
– Четыре безземельных рыцаря с оруженосцами и шестеро польских шляхтичей с джурами. [63]63
Джура– самое распространенное значение – оруженосец у казаков и польской шляхты. А также помощник атамана, юноша, взятый ветераном в ученики.
[Закрыть]
– Угу…
Если я правильно помню из книг, которые листал на дежурстве в музее, у каждого рыцаря было не меньше пяти оруженосцев, да и шляхтичи не путешествовали без прислуги. Надо ж кому-то за панскими лошадьми глядеть, еду господам приготовить, оружие почистить. Да и вообще. А это значит, что мне предстоит иметь дело с четырьмя тяжеловооруженными рыцарями, примерно – десятком всадников в среднем доспехе (бехтерце или кольчугах) и еще двумя десятками легкой конницы или пехоты. В общем, как минимум полусотня бойцов, половина из которых не просто воюет всю жизнь, а кормится ратным трудом.
– А у нас сколько воинов?
Фридрих переступил с ноги на ногу, как застоялый конь, зачем-то снял с головы берет, помял его в руках, а потом снова водрузил на голову.
– Если по правде, Степан, то у нас их нет совсем… пока.
В этой вымученной капитаном фразе мне понравилось три момента. Во-первых, Рыжий Лис назвал меня по имени, чем подчеркнул, что считает всех сидящих в этой комнате моими и своими друзьями. Во-вторых, он сказал «у нас их нет», а не «у вас», объявляя тем самым свою верность моей светлости! И в-третьих – все завершилось многозначительным «пока».
– Это почему? – первым отреагировал Носач. – А мои люди?! Ты что, не считаешь их воинами?
– Считаю… – спокойно ответил Фридрих. – Только это не твои люди, сотник, а добровольцы, которых наняли для освобождения белозерского купца. Так или иначе, а свое дело они уже сделали. И не мне тебе напоминать, что Западная Гать лишь потому остается до сих пор вольным городом, что не принимает ничьей стороны. Как думаешь, понравится старосте то, что ты собираешься подбить горожан напасть на рыцарей?
Похоже, слова Лиса не расходились с правдой, потому что Носач не стал возражать капитану наемников, а только задумчиво покивал.
– Ну а твоя компания?
– С наемниками дело обстоит примерно так же, – пожал плечами Лис. – Прежний контракт закончился, а нового еще не подписывали. По приказу покойного хозяина замка, за последний месяц я завербовал почти сорок человек, но бойцами их назвать нельзя. На стену поставить можно, а в поле… Побегут. Как только увидят рыцарские копья – побегут, хоть всем подряд головы руби. Положиться могу только на два десятка ветеранов, с которыми сам пришел наниматься в отряд фон Шварцрегена. Эти за мною и без контракта пойдут, куда придется. Мы больше пяти лет вместе…
– А замковая стража?
– Да, тут есть дюжины полторы опытных бойцов, с которыми можно встретить любого врага. Но…
– Опять? – теперь уже не выдержал Круглей.
– Конечно… – У Фридриха сделалось такое лицо, словно он объяснял самые простые вещи безнадежным тупицам. – Дня не минуло, как в замке сменился хозяин. Люди не знают, чего ожидать от нового барона? Каким он будет? Оставаться или уходить вслед за друзьями покойного от греха подальше, пока их всех в бунтовщики не зачислили?.. А вы хотите вот так просто – взять и повести их в бой? И не на разбойников лесных, а на благородных господ, которые только вчера гостили здесь. Распоряжались всем, кутили… Нет, если бы враг осадил замок, они встали бы на его защиту…
– Понял тебя, Лис, – я указал на кресло у стола. – Ты присаживайся, чего завис? В ногах правды нет. Будем думать…
– Присесть капитан может, – кивнул Круглей, подтягивая к себе жбан с пивом. – Только ненадолго. Думать они собрались… О-хо-хо, всему вас учить надо. Завтра, как возвернетесь, додумаете, чего не успели. Или ты, Степан, считаешь – тебя там ждать будут?
– Но ты же все слышал.
– Конечно, – кивнул купец, наливая. – Только у меня подсчет иной.
– Ну-ка, ну-ка… – заинтересованно повернулся к нему Носач. – Поведай, уважаемый гость, ратным людям, чего они в своем деле не понимают, а купцу – ясно как божий день.
– У Лиса – два десятка ветеранов, готовых выступить хоть сейчас, верно?
– Если в цене сойдемся.
– Сойдемся. Сам ее и назначишь, только не переусердствуй. Один раз сойдет, но потом… – Круглей не договорил, всем все было и так понятно. Потерять доверие проще простого, а вернуть себе доброе имя, бывает, и до конца жизни не удается. – А после того, как твои кнехты узнают о ней, как думаешь: еще желающие появятся?
– Отбоя не будет. Только я уже говорил…
– Что, все криворукие неумехи и совсем не найдется бойцов, которых можно с собой взять?
– Десяток, не больше.
– Вот, – потер руки Круглей. – Итак, ландскнехтов в нашем войске стало тридцать. Теперь перейдем к добровольцам Носача… Фридрих верно заметил, город никогда не вмешивался в противостояние князей и ордена, но в данном случае мы имеем дело с обычным разбойным нападением на мирную деревню. А еще, я не проверял, но уверен, эти друзья покойного барона впопыхах прихватили часть моих товаров. И каждый, кто вернет мне украденное – получит дополнительное вознаграждение. Носач, старина, ты берешься донести эту мою просьбу «добровольцам»?
– Уже иду! – бывший десятник и начинающий сотник проворно вскочил из-за стола, широко улыбаясь. – Ну ты даешь, купец!
– Возьми с собою Озара. Он подтвердит, если надо. И это… как думаешь? Скольких ополченцев мы еще получим из твоей полусотни?
– Не меньше половины!
– Угу. Значит, общая численность баронской дружины уже перевалила за полста.
Я только головой покрутил.
– Теперь стража… – Круглей поскреб в затылке. – Тут, Степан, твоя очередь слово людям сказать. Уверен, покойный барон их не из заморских стран привез, а здесь набирал. Значит, и в той деревушке… кстати, у нее есть какое-то названий?
– Чистая Поляна, – ответил Лис.
– Красиво. Так вот – у стражников в деревне может быть родня. Но, даже если и нет таких, то в других деревнях точно родственники найдутся. Вот и объясни людям, что ты будешь всех своих подданных защищать так же, как сейчас не бросаешь на разграбление Чистую Поляну.
– А это еще около двух десятков бойцов, – кивнул я, буквально оживая. – С такой ратью уже можно потягаться с рыцарями. Спасибо.
– Не стоит, – отмахнулся Круглей. – Стариковское дело судить да рядить, а молодых – сражаться. Вот и займемся каждый своим… Вы – дайте разбойникам так, чтоб в другой раз никому не повадно было. Поэтому всех не убивайте – если побегут… Пусть разносят вести. Ну а мы с Кузьмой – поглядим, где и чего тут покойный барон припрятал… И не гляди на меня волком, малой, – купец наградил Кузьму легким подзатыльником. – Мечом размахивать каждый ду… – Круглей остановился на полуслове, – в общем, многие умеют, а писать и считать – наука куда тяжелее. Так что ты их сиятельству тут гораздо более важную службу сослужишь, чем на ратном поле…
