Текст книги "Ангел в моих объятиях"

Автор книги: Стефани Слоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Сара не могла насытиться и, изогнувшись, с жадностью стремилась ему навстречу.

Маркус вдыхал аромат ее тела и волос, запах пота и женского возбуждения. Он ускорил ритм. Ее дыхание участилось, тело изогнулось, как натянутый лук, все мышцы напряглись, каждой клеточкой отчаянно стремясь к вершине блаженства.

Из ее груди вырвался крик, ноги судорожно сжали его бедра, в то время как тело сотрясалось в конвульсиях.

Опершись рукой о ее бедро, он сделал еще несколько быстрых и глубоких толчков и вдруг замер, прежде чем глухой стон вырвался из недр его души, возвещая о достижении райского наслаждения.

Маркус перевернулся на бок, не отпуская Сару, все еще погруженный в нее, не в силах различить границу между их телами, ибо теперь они были одним целым.

– Верь мне всегда – что бы ни случилось, – прошептал он ей в копну темно-рыжих волос. – Пообещай!

– Обещаю. И верю тебе всем сердцем, – пробормотала она, обхватив ладонями лицо любимого.

И Маркус тоже поверил ей.

Глава 14

Сара поедала колбаски и яйца всмятку с волчьим аппетитом и никак не могла утолить голод.

– Ты что, обежала весь Лалуорт? – спросила ее мать, явно намекая на таинственное исчезновение дочери прошлым вечером и странный аппетит поутру. – Пар выпускала? Гораздо разумнее было остаться у Беннингтонов.

Тем же вечером в беседке Маркус придумал оправдание и настоял на том, чтобы Сара дословно его запомнила.

– Мама, мне просто захотелось выйти на свежий воздух. Я гуляла в саду и не так уж далеко ушла, – говорила Сара, намазывая маслом ломтик подрумяненного на огне хлеба и пряча улыбку. – Лорд Уэстон послал своего слугу, но он не смог найти меня. Разве это моя вина?

– Я тоже не виновата, что твое самое лучшее платье испорчено из-за ливня, – пожаловалась леди Тисдейл и жестом попросила Сару передать ей клубничный джем. – В самом деле, если бы слуга лорда Уэстона был порасторопнее, он бы тебя сразу нашел.

Сара положила на тарелку хлеб с маслом и потянулась за джемом.

– Мама, я уверена, что Господь всемогущий прямо сейчас мучается угрызениями совести, что затеял грозу, – сказала она, передала матери джем и взялась за хлеб.

Сара прекрасно понимала, что ее замечательное бальное платье пришло в полную негодность, только гроза здесь была ни при чем.

Девушка вздрогнула, вспомнив, отчего ее платье так помялось. Мягкий нежный шелк не предназначен для того, чтобы его бросали на землю, как кучу ненужного тряпья, под открытым небом, ночью, да еще в грозу.

Тогда в беседке Маркус тихо ругался, застегивая многочисленные пуговки измятого платья, его шотландская картавость придавала вульгарным выражениям возбуждающую привлекательность.

И Сара предложила в следующий раз не снимать платье, чтобы сохранить его в целости и сохранности.

Она с аппетитом поглощала хлеб с маслом.

– Бог с ним с платьем и с грозой, главное, лорд Уэстон любезно предложил подвезти тебя до дома в своем экипаже, – посмотрев на жену, сказал сэр Артур, аккуратно сложил газету пополам и углубился в светские новости.

Леди Тисдейл неохотно кивнула, соглашаясь с мужем.

– Вот именно, – вмешалась Сара, героически пытаясь стереть счастливую улыбку со своего лица.

До чего же удивительное чувство – любовь! Настигает человека на грани отчаяния, и вот он уже парит в небесах от счастья.

В комнату вошла Нелли, верная служанка, и торопливо присела в реверансе перед отцом Сары:

– Прошу меня извинить, сэр, но лорд Уэстон ожидает вас в кабинете. Он просил передать, что у него к вам срочное дело.

Сара поперхнулась и, привстав со стула, застыла в выжидательной позе.

– Бог мой, Сара, сядь, пожалуйста, – строго сказала Ленора. – Лорд Уэстон приехал к отцу, а не к тебе. Подумать только, явиться сюда спозаранку! Я считаю, это бесцеремонно!

Сара наконец проглотила застрявший в горле кусок.

– Ну, перестань, мама, – сказала она, плюхнувшись на стул. – С тех пор как лорд Уэстон вернулся в Лалуорт, он проявляет к нашей семье лишь доброту и участие. Даже твоя любимая подруга, миссис Ратбоун, изменила свое отношение к этому человеку. Не пора ли и тебе последовать ее примеру?

Леди Тисдейл помолчала немного, яростно намазывая джем на хлеб.

– Послушай, Сара, я тебя не понимаю. По-моему, я никогда не проявляла враждебности по отношению к графу, но, по правде говоря, мы все…

– Дамы, остановитесь, – перебил их сэр Артур. – Перестаньте ссориться. Давайте отложим разговоры, хорошо? Пока вы тут выясняете отношения, лорд Уэстон ждет меня в кабинете.

– Да, ты прав, – согласилась леди Тисдейл, но слой джема на хлебе вырос еще на полдюйма.

При упоминании о лорде Уэстоне у Сары скрутило живот. А вдруг Маркус приехал просить ее руки? Прошлой ночью у них не было времени поговорить об этом. И теперь чувства переполняли ее, но была ли это радость или страх, она не могла понять.

Сэр Артур положил сложенную газету возле полупустой тарелки и встал.

– Ну, вот и хорошо. Не будем заставлять лорда Уэстона ждать, – сказал он бодро и, озорно подмигнув дочери, вышел из комнаты.

Неужели ее отец подумал о том же? Поразмыслив, Сара решила, что и мать могла прийти к такому же выводу по поводу визита графа.

Прищурившись, Сара внимательно посмотрела на мать, которая разглядывала свой омлет со сливками и сухариками.

– Сара?

Но вместо ответа девушка подалась вперед, вглядываясь в лицо матери в надежде уловить хоть малейший намек, который подсказал бы ей, о чем она думает.

– Что-то не так с моим лицом? – спросила леди Тисдейл, вытирая губы салфеткой и вопросительно глядя на дочь.

– Нет, мама, все в порядке.

Поскольку Саре так и не удалось прочитать мысли матери, она стала смотреть на дверь. Пригубив чай, она вдруг занервничала и со звоном поставила чашку обратно на блюдце. Сара рассеянно вертела чашку то в одну сторону, то в другую, пока сладкая коричневая жидкость не расплескалась и не попала ей на руку. Но девушку даже не заметила этого.

– Сара! – вновь обратилась к дочери Ленора с нарастающим раздражением.

В этот момент на пороге появился сэр Артур, вид у него был встревоженный.

– Где Найджел?

Сбитая с толку Сара вскочила со стула.

– Но какое отношение имеет Найджел к…

– Где твой брат, где он? – настаивал сэр Артур.

– Он в своей комнате, папа. Почему ты спрашиваешь?

Леди Тисдейл уронила салфетку прямо в тарелку.

– Не тяни, скажи, что происходит? Сначала Сара, теперь ты. Вы что, все с ума сошли?

– Ленора, скажи Нелли, чтобы она собрала вещи Найджела.

Леди Тисдейл возмущенно хмыкнула и, выпрямившись во весь рост, с вызовом посмотрела на мужа:

– И не собираюсь, пока не узнаю, что происходит.

– Ты сделаешь так, как я сказал, Ленора. Поторопись! – отрезал сэр Артур.

Это было так не похоже на него, обычно ровного и спокойного, что леди Тисдейл потеряла дар речи. Движимая дурным предчувствием, Сара обежала вокруг стола и выскочила из комнаты, думая только о том, чтобы застать Маркуса.

Но кабинет отца был пуст. Девушка выглянула в окно и увидела графа во дворе: он как раз отвязывал Ленивца и садился в седло.

Сара резко повернулась, чтобы бежать в холл, но сильно ударилась о край письменного стола и с размаху упала на пол.

Она тут же вскочила и, не обращая внимания на резкую боль, долетела до входной двери, распахнула ее и сбежала по ступенькам во двор.

– Стой! – крикнула Сара, напугав гнедого, который шарахнулся в сторону, когда она, как пуля, пронеслась мимо него и попыталась ухватиться за стремя.

Маркус посмотрел на девушку, его лицо было печально.

– Пожалуйста, скажи мне, – взмолилась она, заглядывая ему в глаза в поисках ответа, – почему отец хочет отослать Найджела?

Маркус поймал ее за руку и крепко сжал.

– Помнишь, о чем я тебя просил? Ты должна верить мне, что бы ни случилось.

– Я помню.

– Ты обещала.

С этими словами он разжал руку и пустил чистокровного скакуна в галоп. Через минуту граф скрылся из виду.

* * *

Все складывалось неплохо, пока их отношения оставались тайной.

Но вот разговор Маркуса с Кармайклом спустя два часа после самого необычного любовного опыта в его жизни прошел не очень хорошо, если не сказать больше.

Кармайкл тщательно избегал любого упоминания о том, как Маркус провел время в саду после того, как отправился на поиски Сары.

Граф перевел Ленивца на рысь: ему совсем не хотелось возвращаться в замок. Он всем сердцем желал только одного – пусть то, что они испытали в беседке, останется с ними навсегда. Он ни о чем не хотел больше думать. Ни о «Молодых коринфянах». Ни о контрабандистах. Ни об их с Сарой семьях. И не важно, что ждет их впереди, в Маркусе крепла уверенность, что они обрели настоящую любовь и доверие друг к другу. Он посмотрел на залив, прислушиваясь к гортанным крикам серых тюленей, которые доносил морской ветер.

Сара не стала ничего усложнять. Не обвиняла, не ставила условий – просто дала пощечину, правда, очень сильную, и все было забыто.

Маркус потрогал щеку, где отпечаталась ее рука, и почувствовал жар в крови, вспомнив о других частях тела, которых касались ее руки в сладострастном забытьи.

Сара не скрывала своих чувств, не оправдывалась, – она просто хотела, чтобы он так же страстно желал ее и полностью отдавался этому желанию. И впервые в жизни Маркус почувствовал, что способен на это. Эта удивительная девушка пробудила в нем смелость, чтобы идти до конца во всем, заставила ощутить полноту жизни, а он и не подозревал, что его душа может так раскрыться.

Маркус выполнял задания «Молодых коринфян» с легкостью и мастерством и ни разу не испытал страха перед лицом опасности. Но Сара предложила нечто иное – отдать ей всего себя, не его опыт или доблесть, а душу и сердце.

Ни больше, ни меньше.

Она заставила его поверить в себя.

Впереди показался замок Лалуорт. Ленивец радостно заржал и побежал быстрее.

Маркус искренне надеялся, что он тоже придал Саре уверенности в своих силах.

Сара и раньше умела держать себя в руках и сохранять спокойствие в трудных ситуациях, но с ним у нее вряд ли когда-нибудь появится шанс расслабиться. Маркус понимал, что расстроил Сару своим поведением, ничего не объяснив ей. Но в данном случае самым правильным решением было поскорее ретироваться. Они договорились с сэром Артуром, что позже он объяснит ей ситуацию, правда, некоторые детали придется утаить, но Маркус надеялся, что хотя бы на время это успокоит Сару.

Кармайкл настоял, чтобы Найджела перевезли в замок Лалуорт не только ради его безопасности, надо было срочно его допросить. Ответственность за изоляцию мальчика решили возложить на констебля, чтобы сохранить в тайне участие в этом деле «коринфян», а также причастность Маркуса к организации и обеспечить прикрытие Кармайклу.

Немногословность Кармайкла стала притчей во языцех среди членов организации, но тем не менее он дал ясно понять, что время было упущено. Он не стал обвинять Маркуса в том, что тот затянул расследование, да в этом и не было нужды, ибо причина была известна. Его чувства к Саре не давали целиком и полностью сосредоточиться на деле. Все это ставило под угрозу жизнь Найджела. Когда мальчик будет в безопасности, а с контрабандистами покончено, Маркус примет окончательное решение, останется он с «коринфянами» или пойдет своим путем, но не раньше.

Он понимал, что Саре придется быть терпеливой. Непростая задача для такой женщины. Но Маркус был уверен, как никогда, что она его не подведет.

Он пустил коня быстрым галопом. Не дело, если Салли с Найджелом приедут в замок раньше его.

* * *

– Возмутительно!

Сара чуть было не закатила глаза после этого эмоционального всплеска со стороны мистера Диксона, но вдруг осознала, что у нее нет ни сил, ни желания как-то реагировать на его выходки.

Он стоял у камина, пил коньяк ее отца и вообще вел себя так, как будто ему принадлежит усадьба Тисдейла со всеми, кто в ней находится.

– Я так и сказала, – с драматизмом в голосе застонала Ленора, теребя кисточку кружевной подушечки, которая лежала у нее на коленях. – Мой бедный мальчик, зачем тебя оторвали от семьи…

– Это для его же блага, – оборвал ее сэр Артур.

Мистер Диксон поставил бокал на каминную полку и, заложив руки за спину, с важным видом начал покачиваться на носках.

– Возможно, вы правы, но есть ли доказательства?

– Есть предположение, что мальчики что-то украли у контрабандистов, – ответил сэр Артур, не торопясь потягивая коньяк. – До вас наверняка дошли слухи. Весь город только об этом и говорит.

Леди Тисдейл вновь начала жалобно стенать и прикрыла глаза кружевным платочком.

– Мама, мы уже обсудили вероятность участия Найджела в этом преступлении, а также намеренно он это сделал или нет.

– Да, конечно. Но разве обязательно увозить его из дома?

Сару тоже волновал этот вопрос, но она не собиралась потакать матери и поддерживать ее мелодраматический настрой. Маркус взял с нее обещание, и она его сдержит.

– Я сам поеду в замок Лалуорт и проверю все ли в порядке с мальчиком, – заявил мистер Диксон и ободряюще посмотрел наледи Тисдейл, затем повернулся к Саре и собрался положить руку ей на плечо.

Сара отпрянула, маскируя инстинктивное отвращение тем, что собирается обратиться к отцу, и ловко вывернулась из-под его руки.

– Папа, стоит ли это делать?

– Лорд Уэстон дал мне слово, что с Найджелом будут хорошо обращаться, и мне этого достаточно, – уверенно ответил сэр Артур и кивнул.

Леди Тисдейл расплакалась.

– Это все так грустно, – продолжал отец. – Если, конечно, вы хотите сами убедиться в этом и нанести визит лорду Уэстону, вряд ли я смогу вам помешать.

Мистер Диксон снисходительно кивнул.

– Для меня большая честь заботиться об интересах вашей семьи.

Он направился к дверям, низко поклонился и вышел.

– Надо отдать должное мистеру Диксону, – заговорила леди Тисдейл, аккуратно промокая глаза платочком, – он так старается поддержать нас в это трудное время.

Она положила подушечку на кушетку и медленно направилась к двери с поникшим видом.

– Мне нужно прилечь. Я, пожалуй, пойду.

– Иди отдохни, моя дорогая, – ответил муж. Когда жена ушла, сэр Артур вновь опустился в кресло.

– Папа! – Сара пересекла комнату и опустилась на колени возле кресла отца, погрузившись в облако желтого, в мелкий рисунок, муслинового платья на фоне голубого ковра. – Мистер Диксон всегда заботится лишь о своих собственных интересах. Он только будет путаться под ногами.

Сэр Артур тяжело вздохнул и с тревогой во взгляде коснулся ладонью щеки дочери.

– Я уже сказал, что не могу повлиять на решения мистера Диксона. Но насколько я знаю, лорд Уэстон ни за что не позволит ему вмешиваться в наши дела.

– Ах, папа…

– Сара, – устало перебил он дочь, – все гораздо серьезнее, чем ты можешь себе представить. Пожалуйста, не спрашивай ни о чем. Когда появятся новости, я сам тебе скажу. А пока надо ждать.

Сара молча кивнула, но вовсе не собиралась сидеть сложа руки.

Глава 15

Убедившись, что экипаж мистера Диксона свернул на подъездную аллею к замку Лалуорт, Сара выбралась из своего укрытия и подошла к портику.

Она взялась за резную ручку, постучала в дубовую дверь и стала ждать. Титус и Худыш следовали по пятам.

Дверь открыл слуга в ливрее и взглянул на Сару.

– Слушаю вас, – нетерпеливо сказал он.

– Мисс Сара Тисдейл с визитом к лорду Уэстону, – представилась она и двинулась вперед.

– Прошу прощения, леди, – бесстрастно произнес слуга, загораживая дорогу, – лорда Уэстона сейчас нет дома.

Сара отступила назад.

– Если вы назовете лорду Уэстону мое имя, он обязательно окажется дома.

– Мне было дано четкое указание – лорда Уэстона ни для кого нет дома! Думаю, это относится и к вам, мисс Тисдейл.

Титус зарычал. У Сары мелькнула мысль натравить огромного пса на этого несносного, упрямого человека.

Но если он не лжет, то Маркус действительно решил изолировать Найджела от всех, даже от нее. Однако это не имело смысла.

– Я думаю, мы сможем во всем разобраться, если вы впустите меня в…

– Нет, – решительно заявил слуга и захлопнул дверь у нее перед носом.

Сара резко повернулась.

– Черт подери!

Титус и Худыш дружно залаяли, не одобряя грубого выражения из уст хозяйки.

– Я же обещала доверять ему.

Собаки зарычали. Сара тоже была готова зарычать вместе с ними.

Если бы только она могла поговорить с Маркусом и объяснить ему все. Сара была полностью согласна с констеблем, что мальчика не только нельзя больше допрашивать, но необходимо защитить его от смертельной угрозы. Если бы Маркус услышал эти слова из ее уст, Сара была уверена, что он позволил бы ей войти.

Она могла бы помочь, в конце концов. Правда была в том, что все ее попытки выяснить, что знает Найджел о планах контрабандистов, не увенчались успехом, но она старалась не давить на брата, надеясь, что со временем он сам все расскажет. Теперь она понимала, что промедление было ошибкой.

«Все гораздо серьезнее, чем ты можешь себе представить», – всплыли в памяти слова отца.

Сара посмотрела на подъездную аллею, изгибавшуюся полукругом, затем на длинную прямую, покрытую гравием дорожку, которая вела к ее дому.

– За мной, мальчики, – сказала она собакам.

Подобрав юбки, Сара спустилась со ступенек и пошла в обход к задней стене замка.

* * *

Маркус сидел напротив Найджела в полупустой комнате. Вся мебель и предметы интерьера были вынесены за исключением двух стульев и простого деревянного стола в углу.

– Хочешь пить? – спросил Маркус мальчика, который был готов расплакаться в любую минуту.

Найджел кивнул, уставившись в пол.

Маркус встал, пересек комнату и подошел к столу, на котором стоял фарфоровый графин. Наполнив чашку разбавленным вином, он подошел к подростку, который, сгорбившись, сидел на деревянном стуле с очень прямой спинкой.

Он отдал ему чашку и вернулся на свое место.

Маркус чувствовал, что Найджел был на грани срыва.

Чуть ранее констебль набрасывался на него, как собака на кость. Когда он сказал, что Найджел подвергает свою семью опасности, у мальчика на глазах выступили слезы.

Прингл в самых мрачных тонах расписывал ужасные подробности смерти Джаспера и Клайва, сделав особый упор на том, что им чуть не оторвали головы, когда лишали жизни.

Констебль дошел до того, что пригрозил отдать Найджела в руки контрабандистов, чтобы они с ним расправились, если он не расскажет все, что знает.

Маркус и представить не мог, что Прингл на такое способен: все его щуплое тело вибрировало от злобной энергии, которая так и рвалась наружу во время беспощадного допроса мальчика.

Но Найджел удивил его не меньше. Хотя было совершенно очевидно, что мальчик напуган до смерти, он выдержал натиск констебля. Такой силы духа Маркус не ожидал от двенадцатилетнего подростка.

С другой стороны, он ведь был братом Сары.

«Сара», – мысленно произнес он ее имя, наблюдая за мальчиком, который пил вино.

Маркус ждал ее появления, но не думал, что это случится так скоро, она примчалась сразу после Диксона.

Когда этого надутого индюка не пустили в замок, он долго и громко протестовал. Все разом замолчали, когда злобные, возмущенные вопли Диксона достигли маленькой комнаты на третьем этаже.

Прингл даже эмоциональную несдержанность Диксона обратил в свою пользу, заявив мальчику, что это контрабандисты приехали по его душу. Найджел весь затрясся от ужаса, но… не проронил ни слова.

Маркус взглянул на подростка, который осушил чашку до дна и по-прежнему смотрел в пол.

Уэстон стиснул зубы с такой силой, что, казалось, челюсть вот-вот развалится на куски от боли. Допрос, по сути, – это давление на человека с помощью физического воздействия или игры разума.

Маркус не задумываясь применял все эти тактические приемы, работая с закоренелыми преступниками.

Но Найджел не был закоренелым преступником. Более того, он был ребенком и… братом его любимой женщины.

Боль с челюсти перекинулась на виски, грозя превратиться в убийственную мигрень.

Он надеялся, что Сара будет далеко от замка Лалуорт, когда он наконец расколет Найджела.

Маркус и сам был бы рад оказаться подальше отсюда, чтобы забыть об этой ужасной миссии, которую на него возложили.

Прингл подготовил почву, и теперь наступила очередь Маркуса довершить начатое.

Можно проводить дознание долго и мучительно, медленно истязая подозреваемого. Можно – быстро, причем насколько быстро, решает дознаватель, и в этом случае жертва страдает меньше, что можно расценивать как своего рода доброту.

Время было на исходе. Маркус по опыту знал, что наступил момент истины.

Он встал, потянулся и приготовился завершить работу.

Короткая, продуманная передышка во время допроса считалась эффективным приемом и визитной карточкой «коринфян».

Только Маркус сомневался, что у его собратьев имелся опыт применения подобных методов к двенадцатилетним детям.

Он с силой потер рукой щеку, сделал глубокий вдох и грубо выбил чашку из рук мальчика.

Найджел испуганно вскинул голову, в глазах застыл ужас.

– Мне надоело с тобой возиться, понял?

Маркус намеренно придал голосу зловещие нотки, затем поднял ногу и с силой ударил по перекладине стула, на котором сидел мальчик.

Найджел вцепился в сиденье, в то время как стул, прокатившись по полу, врезался в противоположную стену.

Маркус точно рассчитал удар, чтобы не причинить мальчишке реального вреда.

Но он его до смерти напугал – Найджел вскочил и отбежал в угол, где стоял стол.

– Стол не защитит тебя от меня.

Маркус быстро пересек комнату и подошел к мальчику, который вжался в угол, дрожа от страха. Маркус медлил, у него все свело внутри при виде дрожащего ребенка в предчувствии смертельной опасности.

Но Найджел должен был пройти через это испытание.

И Маркус тоже.

Одним резким движением он схватил стол и отшвырнул его в сторону, отчего тот разлетелся на несколько кусков, увлекая за собой фарфоровый кувшин, который разбился вдребезги.

– Клянусь, я не знал, что именно украли Джаспер и Клайв, а когда узнал, было уже поздно. Вы должны мне поверить! – выкрикнул Найджел, сползая вниз по стене, и, подтянув колени к подбородку, забился в угол.

У Маркуса перехватило дыхание, когда, обернувшись, он увидел открытую дверь.

На пороге стояла Сара с белым как мел лицом в обрамлении темно-рыжих волос.

– Как ты сюда попала? – спросил Маркус.

– Сара! – вскрикнул Найджел и, вскочив с пола, бросился к сестре.

Она пошла ему навстречу и крепко обняла брата, устремив на Маркуса взгляд, полный слез и боли от его предательства.

– Ты сказал, что я могу доверять тебе.

– Лорд Уэстон!

С этими словами два «коринфянина» ворвались в комнату.

– Кто-нибудь может объяснить мне, как эта женщина проникла в мой дом?

– Она подкупила посудомойку, – ответил один из «коринфян».

– Ничего подобного! – выпалила Сара. – Я просто поговорила с Эмили. Сначала спросила, как чувствует себя ее больной брат Уильям, ну а потом слово за слово…

Оба «коринфянина» в полном замешательстве смотрели на девушку. Маркусу захотелось стукнуть их головами, чтобы привести в чувство.

– Теперь я знаю, почему ты не пускал меня сюда, – сказала она и еще крепче прижала к себе брата. – Боялся, что кто-нибудь увидит, как ты мучаешь невинного ребенка.

– Женщина, ты можешь помолчать хоть секунду? – с мрачным видом сказал Маркус.

– Уэстон! – раздался голос Кармайкла, который вошел в комнату, как всегда, спокойный, несмотря на напряженную ситуацию.

– Что? – огрызнулся Маркус.

Кармайкл прислонился к дверному косяку и оглядел комнату.

– Думаю, тебе следует поговорить с мисс Тисдейл… наедине.

Он оторвался от двери и подошел к Саре и Найджелу.

– Пойдем со мной, – ласково сказал он мальчику. – Попросим чего-нибудь вкусного у кухарки.

– Нет! – отрезала Сара, крепче обнимая Найджела.

– Мисс Тисдейл, даю слово, что ваш брат будет со мной в полной безопасности, – заверил девушку Кармайкл и открыто посмотрел ей прямо в глаза.

Сара медлила, не отрывая недоверчивого взгляда от его лица. Найджел пошевелился и тоже взглянул на Кармайкла. Что-то в этом пожилом мужчине, вероятно, вызвало доверие мальчика, ибо Найджел выпрямился и расправил плечи.

– Все хорошо, Сара, – сказал он с легкой дрожью в голосе. – И я очень хочу есть.

Сара все еще колебалась, терзаемая сомнениями, но Найджел, высвободившись из объятий сестры, подошел к Кармайклу и встал рядом с ним.

– Паттинсон, Стюарт, – бросил через плечо Кармайкл двум своим собратьям, – вы оба нужны мне внизу.

Очнувшись, они вышли вслед за Кармайклом и Найджелом в коридор, прикрыв за собой дверь.

– Как ты мог? – спросила Сара, сжимая кулаки, все ее тело дрожало от гнева. – Будь у меня пистолет, я бы убила тебя!

– Не сомневаюсь.

Ее милый пухлый ротик превратился в прямую жесткую линию.

– А теперь объясни мне, что все это значит, – сказала она, резко вскинув руку и указывая на разрушения в комнате.

– Это обязательно? – спросил он, разминая пальцы.

– Ты мучил моего брата! – Ее голос дрожал от возмущения. – И я требую объяснения!

– О Боже, дай мне силы, – простонал Маркус. – Ну почему вы, Тисдейлы, такие упрямые и никогда не делаете то, что лучше для вас? Если бы вы слушали, что вам говорят…

– То, что нам говорят? – перебила Сара, не веря своим ушам.

– Да, надо было делать то, что вам говорят! – С этими словами он оттолкнул стул, отослав его в противоположную стену, и с досады запустил пятерню в волосы, отбросив со лба золотистые прядки. – Как иначе я могу защитить вас?

Ударившись о стену, стул разбился на куски.

Сара посмотрела на разбросанные деревяшки, затем на Маркуса, который отошел к окну и теперь стоял, повернувшись к ней спиной.

– Что происходит?

– Люди, на которых работал Найджел и его друзья… – Ему стало душно, и он ослабил галстук. – Эти люди не имеют ничего общего с вашими местными контрабандистами. Они – приспешники Наполеона. А брильянт, который украли мальчики, предназначался ему.

У Сары подогнулись колени, и она прислонилась к стене, ища опору. Мозг лихорадочно работал, рождая массу вопросов, но она не знала, с чего начать.

– Откуда тебе известно об этом? – прошептала девушка.

– Я не просто ваш граф, Сара, – с мрачным видом констатировал он.

– А кто? Контрабандист? – с недоверием спросила она, почти сразу осознав нелепость такого предположения.

Сложив руки на груди, Маркус тоже прислонился к стене.

– Нет, конечно. Если бы все было так просто, мне стало бы легче.

Вдруг он оторвался от стены и нетерпеливым жестом подозвал девушку к себе.

Сара хотела отказаться, но вынести его умоляющий взгляд было выше ее сил. Медленно она подошла к Маркусу и позволила взять себя за руку.

– Я являюсь членом организации, которая работает на английское правительство и специализируется именно на таких делах, как это.

– Ты шпион? – спросила Сара, чувствуя, как учащается биение сердца.

– В некотором роде – да, – подтвердил он. – Но не такой шпион, как обычно представляют, и не герой из мелодрамы, которые ставят в Королевском театре на Друри-лейн.

Вопросы теснились в ее голове и рвались наружу.

– Тебя прислали в Лалуорт из-за брильянтов? Ты еще до приезда знал, что Найджел замешан в этом деле? Ты действительно был ранен? – спрашивала она, одновременно надавливая коленом на то место, где, по ее расчетам, находилась рана.

– Ох, черт подери, женщина! – огрызнулся Маркус и, морщась от боли, отстранился от нее. – Да, рана настоящая, больше я ничего не скажу. Я не имею права посвящать тебя в наши дела.

– Но почему? – упорствовала она.

– Ты что, не слышишь меня? – спросил он. – Чем меньше знаешь, тем меньшей опасности ты подвергаешься.

Сара распрямила плечи и нахмурилась.

– До сих пор мы были заодно, и я помогала тебе все это время, разве нет?

– Да нет, не все время, – сказал он насмешливо. – Посмотри, твое платье порвано в трех местах, а в волосах что-то зеленое.

– Однако я прорвалась в замок Лалуорт, – парировала она.

Маркус отошел к окну.

– Ты должна мне доверять. Я просил оставить Найджела у меня и опять прошу об этом.

– Выходит, ты не собирался навредить брату?

– Нет, конечно. Вопросы констебля подвели Найджела к признанию. Нужно было лишь немного надавить, и все.

Сара подошла к Маркусу сзади, обняла его за талию и прижалась щекой к сюртуку, чуть ниже правой лопатки.

– Но я могу помочь.

– Не сможешь, если тебя убьют, – сказал он с отчаянием и, обернувшись, прижал ее к груди.

– Маркус, – прошептала она, приподнимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать его.

Этого было достаточно, чтобы Маркус прильнул к ее губам, страстно ища встречи с ее розовым язычком.

– Я люблю тебя, Сара, – прошептал он, отрываясь от девушки и заглядывая ей в глаза. – И если с тобой что-нибудь случится…

Сара хотела сказать Маркусу, что ему совсем не обязательно все делать в одиночку, что она научилась доверять ему, и он тоже может на нее положиться.

Но интуиция подсказывала ей, что сейчас этого говорить не следует.

– Я сделаю все, что ты скажешь, – тихо произнесла она и спрятала лицо на его теплой груди, чувствуя себя под надежной защитой в этих сильных руках.

Она постарается делать так, как он говорит.

* * *

– Где мисс Тисдейл?

Маркус вошел в бильярдную и плюхнулся в кресло, обтянутое темно-коричневой кожей. Скрестив ноги, он положил их на оттоманку того же цвета.

– Она дома, в безопасности. Я послал двух наших присматривать за ее семьей.

Кармайкл одобрительно кивнул и прицелился, выбрав шар.

– Надеюсь, это не Паттинсон со Стюартом?

– Я бы не был так суров с ними. Сара – это сила, с которой нужно считаться.

– Это, Уэстон… – Кармайкл замер, умело управляясь с кием, – еще мягко сказано.

Раздался удар, и шар тяжело покатился по столу.

– Прямо в лунку.

– Гм-м-м, – удовлетворенно пробормотал Кармайкл и поставил кий на украшенную резьбой подставку, стоявшую у стены из деревянных панелей. – Что ты ей рассказал?

– Немного, не хочу подвергать ее опасности, – ответил Маркус, запрокинув голову назад и закрывая глаза.

Кармайкл присел на подлокотник массивного кресла, обтянутого толстой кожей, которое стояло напротив Маркуса.

– У меня такое чувство, что любая, даже самая незначительная информация по этому делу может обернуться бедой.

– Мы поняли друг друга, – ответил Маркус, намеренно не открывая глаз, всем своим видом давая понять, что не собирается говорить на эту тему.

– Я не собираюсь совать нос в…

– Кармайкл, – оборвал его Маркус, – я знаю ваши методы. Клермонт, Марлоу…

– Марлоу ослушался меня, и посмотри, что с ним стало.

Маркус кивнул:

– Хорошо, Марлоу сам виноват. Но вы же не станете отрицать: то, что случилось с Клермонтом, – это ваших рук дело.

– Я просто дал ему совет, и все.

Маркус открыл глаза лишь для того, чтобы, прищурившись, с недоверием посмотреть на Кармайкла.

– О да, можно и так сказать. Только теперь они женаты.

– Причем оба счастливы в браке, позволь заметить, – фыркнул Кармайкл. – И потом, разве я сказал хоть слово о женитьбе? Просто я стараюсь морально подготовиться к потере еще одного агента, которому грозят брачные узы.