Текст книги "Всё - за Викторию (СИ)"

Автор книги: Соня Лемармот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 7 – О сестрах милосердия и опять же о героических ранах героев

Сон не шел к Виктории. Она волновалась за рану Фокса и корила себя за слабохарактерность. Ей следовало сразу помочь Адаму. Но она тут же утешала себя тем, что, при необходимости, помощь ему может оказать камердинер или кто-нибудь другой, более сведущий в перевязке раненых.

Перед мысленным взором проносились воспоминания об истекающем кровью Джеймсе Ханнигане, раненом Фоксе, надменном Кристиане, плачущей Джулиане. Виктория гадала, как Адаму удалось отбить у конвоя приговоренного капитана, что последовало после этого, где они скрывались целый день. Вскоре у нее разболелась голова, а желудок стало сводить от голода, – за треволнениями безумного дня девушка забыла и про обед, и про ужин.

В животе громко заурчало, и Виктория поняла, что не уснет, пока не поест. Она поднялась с постели и накинула шелковый пеньюар поверх тонкой сорочки. Она стала лучше ориентироваться в доме, и решила спуститься в кухню.

Виктория прихватила с собой свечу и тихонько выскользнула из спальни. Она прошла коридор и только ступила на первую ступеньку лестницы, ведущей на первый этаж к кухне, как ее напугал странный звук, прорезавший тишину – то ли всхлип, то ли стон, перешедший в шипение. Звук доносился из правого крыла, где были расположены комнаты мужчин.

Виктория снова вспомнила о ране Фокса; может быть, это он стонал? Возможно, он нуждается в помощи? А вдруг он не дошел до своей комнаты и лежит сейчас прямо на полу, и не может встать!

В других обстоятельствах она ни за что бы не осмелилась подойти к комнате мужчины, но сегодняшний день, а особенно ночь, разрушили устоявшиеся каноны.

Виктория прошла мимо лестницы и отправилась в правое крыло. Одна из дверей оказалась чуть приоткрыта, – видимо, поэтому девушка и услышала стон. Виктория сунула в щель свой любопытный нос. Она увидела Адама; он сидел на стуле, в неестественной напряженной позе: голова откинута назад, а лицо искажено гримасой боли.

Фокс снял верхнюю одежду и остался в белой сорочке. Ее левый рукав был в крови, и Адам старался отодрать присохшую ткань от раны. У Виктории волосы на голове зашевелились, когда она увидела, что он делает. Но тут Фокс отделил последний лоскут одежды и стал стягивать рукав с руки. Кажется, он ругался сквозь зубы, но Виктория не могла разобрать слов, до нее доносились лишь шипящие звуки.

Она не могла смотреть, как он страдает, и, забыв постучаться, решительно толкнула дверь и вошла в комнату. Увидев ее, Адам дернулся от неожиданности и чуть не упал со стула. Ему с трудом удалось прогнать с лица гримасу боли и вернуть ему нормальное выражение. Оказавшись в своей комнате, вдалеке от чужих глаз, он явно расслабился, и вторжение Виктории стало для него полной неожиданностью.

– Почему никто не поможет вам? – спросила девушка, приближаясь к нему.

Фокс с трудом поднялся ей навстречу.

– Что вы здесь делаете, Виктория? – голос его был хриплым, а сам он, кажется, с трудом ворочал языком.

– Я услышала ваши крики и пришла помочь, мистер Фокс. Вы ведь сказали мне, что вас уже перевязали!

– Крики? – с большим сомнением спросил он, пропустив ее упрек мимо ушей.

– Почему вы не попросили никого о помощи? Один вы не справитесь. Я позову мадам.

– Вообще-то я послал Морриса за водой и бинтами, но то было давно. Сдается мне, что старик помер по дороге, – предположил Адам, и в тоне его вновь зазвучала ирония.

– Это не смешно, – сурово отрезала Виктория, которую пугали разговоры о смерти. Слишком близко старуха с косой ходила в последнее время рядом.

Она заметила, что Фокс прикрывает рану рукой от ее взгляда. И ей захотелось доказать, что она не изнеженная девица, как он о ней думает.

– Присядьте и покажите мне вашу рану, – приказала она.

– Вам понравилось играть роль сестры милосердия? – все так же иронично спросил Фокс.

Виктория строго посмотрела на него, и Адам опустился на стул. Он протянул руку, и девушка склонилась над его раной.

– Я видел, вы помогали мадам перевязывать Ханнигана. У вас неплохо получилось для первого раза, Виктория. Или у вас уже есть опыт в этом деле?

– Нет, и, признаться, я была уверена, что у меня ничего не выйдет, – она смущенно улыбнулась, польщенная его похвалой. Она внимательно рассматривала его руку. Пуля буквально вырвала кусок мяса из плеча, оставив глубокую царапину; еще немного, – и она застряла бы, но этого, к счастью, не случилось.

Кроме раны, девушка также заметила, какой крепкой была эта рука. Однажды на ярмарке Виктория видела полуголого гиганта-тяжеловеса, чьи огромные мускулы так и перекатывались под лоснящейся от масла кожей. Адам такими мускулами похвастаться не мог, но и слабаком он совсем не казался. Худощавый, поджарый, но сильный, – это было видно по обнаженной руке. Мускулы рельефно выписывалась, у кисти руки проступали сухожилия, длинные пальцы сжаты в кулак, что, видимо, свидетельствовало о том, что Фокс испытывал боль.

Удивительно, как все же одежда способна менять облик человека, придавая ему цивилизованный лоск. В то время как под обычной тканью может скрываться примитивный опасный самец. Но интересно, что же скрывается под одеждой Адама Фокса? Что там дальше, под сорочкой? Виктория перевела взгляд на широкую грудь, и только тогда поняла, что смотрит на Адама не как на пациента, а как на мужчину. И то, что она видит, ей нравится, и это волнует ее. Почему этот человек так действует на нее? Раньше она не пыталась заглядывать мужчинам под одежду.

Виктория оторвалась от созерцания раненой руки и посмотрела в лицо Фокса. Он наблюдал за ней, и в его глазах светилось отвратительное понимание того, о чем она думала только что.

Она выпрямилась, недовольно поджав губы и стараясь побороть смущение. Все это глупости… Что он мог понять? Напридумывал себе!.. А она смотрела исключительно на рану, стараясь оценить степень ее опасности.

– Думаю, нужно просто перевязать, – вполне буднично сказал он и взглянул на рану, из которой снова стала лениво сочиться кровь.

– Мне, верно, следует пойти и поискать бинты, раз мистер Моррис куда-то запропастился?

– Не торопитесь, дорогая. Я слышу его шаги на лестнице. Лучше присядьте вот здесь.

Фокс указал девушке на соседний стул. Виктория неохотно опустилась на него, прислушиваясь к звукам в коридоре, – действительно, были слышны чьи-то шаги. Она подумала, что ей следует уйти, – Моррис вполне способен оказать помощь Адаму, а ее присутствие здесь выглядит двусмысленно, – но это было бы похоже на бегство. Адам, будто прочитав ее мысли, остановил ее своим вопросом:

– Вы ведь перевяжете мою рану своими нежными пальчиками? Лишь женщина может справиться со столь деликатным делом, а наш бравый капитан самый настоящий мясник, – посетовал он.

– Я постараюсь, но у меня почти нет опыта, вы же знаете, мистер Фокс, – довольно сухо ответила Виктория; она все еще испытывала смущение и изо всех сил пыталась его подавить. Ей казалось, что про себя Фокс смеется над ней, над ее интересом к его персоне и ее неопытностью, и это несмотря на то, что он выглядел вполне серьезным.

В комнату вошел Джон с большим круглым подносом в руках, на котором стояли дымящаяся кастрюля с водой и баночка с бальзамом, а также лежали бинты и тряпки.

– О! – многозначительно сказал старый капитан, увидев девушку.

– Поставь все на стол и иди спать, – не слишком церемонясь, приказал Адам.

Моррис понимающе посмотрел на него и вышел.

Виктория молча смочила мягкую тряпочку в теплой воде и стала смывать кровь с руки, вокруг раны. Фокс делал вид, что ему все равно, хотя глаза закатывались от боли.

Девушка обработала рану бальзамом и перевязала. Она смотрела исключительно на руку своего пациента, и никуда более, да так старательно, что это невольно бросалось в глаза.

– Я закончила, – сказала она и хотела уже уходить, но Фокс поднялся и неожиданно легко коснулся пальцами ее локтя.

– Я не могу выразить словами, как я благодарен вам за помощь, Виктория, – тихо сказал он.

– Любая христианка сочла бы своим долгом помочь вам, услышь она тот страшный вой, который вы издавали.

Адам усмехнулся, видимо решив, что отрицать очевидное глупо, – он действительно выл на весь дом.

– Неужели вы услышали это из своей комнаты? Мой крик разбудил вас?

– Нет, я была у лестницы. Я хотела спуститься в кухню и немного перекусить. Я почти весь день ничего не ела, – призналась она.

– Я тоже не прочь поесть, – загорелся Адам. – Может быть, стоит разбудить моего камердинера? Он мог бы принести нам сюда что-нибудь из кухни. Хотя быстрее будет самим спуститься в кухню, – решил он.

Виктория помогла ему натянуть свежую сорочку и накинуть камзол, и они отправились на поздний ужин.

ГЛАВА 8 – О предложении Виктории

Большую часть кухни занимал огромный дубовый стол, за который Адам предложил Виктории присесть. А сам стал выставлять перед ней различные яства. Здесь были ветчина, сыр, хлеб, фрукты, тушеный кролик, правда, холодный. Последней из буфета он извлек бутылку вина.

Фокс взялся нарезать для гостьи ветчину, но быстро сдался и передал нож Виктории, а сам присел. Выражение его лица сделалось тусклым, безжизненным, столь не свойственным мистеру Фоксу. Он дернул головой, прогоняя дурноту, и, сказал испуганно замершей над ним с ножом девушке:

– Голова кружится от голода. Надо поесть.

Виктория испугалась, что он упадет прямо посреди кухни. Наверное, он потерял много крови, и ему бы лучше лежать.

От испуга и волнения она чуть не обрезалась, орудуя ножом над сыром. Впрочем, волновалась она напрасно. Фокс довольно быстро «ожил», стоило ему немного поесть.

Виктория наблюдала за ним, сначала с беспокойством, а потом… потом она и сама не могла понять, почему взгляд вновь и вновь возвращается к мистеру Фоксу. И каждый раз она подмечала все новее детали: над бровью у него родинка, нос его когда-то был сломан, а у губы небольшой шрам… Наверное, это новый образ преданного друга и благородного спасителя так взволновал ее.

Таращилась она на него до тех пор, пока Фокс не начал довольно улыбаться. Только тогда Виктория отвернулась, отметив про себя милые ямочки на щеках Адама, когда тот улыбается.

Некоторое время они молча ели, оба были голодны.

– Кажется, скоро начнет светать, – сказала Виктория, чтобы нарушить тишину.

– Скажите честно, я вам нравлюсь как мужчина? – неожиданно спросил Фокс, заставив девушку удивленно распахнуть глаза.

– Что? – ахнула она, не веря собственным ушам. Как смеет он задавать ей столь откровенные вопросы?!

– Ведь, если вы находите меня привлекательным, что мешает вам дать положительный ответ на мое предложение?

– Я совсем вас не знаю, и вы меня тоже.

– Я вас не разочарую, – самоуверенно заявил он.

– Но, может быть, прежде чем делать столь поспешное предложение, вы выслушаете то, что придумала я?

– Пожалуй, – согласился Адам, протягивая ей кусочек кролика.

Виктория вежливо отказалась и продолжала:

– Это избавит вас от необходимости связывать жизнь со мной, зато вы получите то, чего так хотите: много денег. Через три месяца мне исполнится двадцать один год, и я смогу вступить в права наследования. Если вы обеспечите мне охрану до этого времени, то, получив наследство, я выплачу вам солидное вознаграждение! – глаза Виктории торжествующе заблестели, и она улыбнулась, уверенная, что Фоксу ее предложение придется по душе.

– Сколько? – он не отрывал от нее взгляда. Сейчас он ей показался холодным и расчетливым. И это неожиданно понравилось ей.

Виктория назвала сумму, которая являлась, по ее мнению, весьма солидной, но Адам отрицательно помотал головой.

– Это даже несерьезно, – ответил он, откидываясь на высокую спинку стула.

Виктория помялась и выдвинула новое предложение:

– Одна треть от наследства.

О! Это было очень щедрое предложение!

– Жадность, дорогая, один из смертных грехов, – упрекнул ее Фокс.

– К вам это тоже относится, не находите? – огрызнулась она, понимая, что он снова ей отказывает.

– Я старый грешник, а у вас должна быть чистая невинная душа. Виктория, что же вы торгуетесь? Ведь речь идет о вашей жизни!

– Половина наследства, – скрепя сердце, сказала она.

– Я не согласен, – ответил он, наклоняясь к тарелке и деловито отрывая от кролика новый кусок.

– Почему? – воскликнула девушка.

– По многим причинам. Во-первых, наследство вы не получите. Ридли оспорит завещание и затаскает вас по судам. Во-вторых, на каком основании я буду обеспечивать вам охрану? У меня нет на это прав, ведь по закону ваш дядя является вашим опекуном.

– Но, если вы на мне женитесь, то вас он тоже затаскает по судам, оспаривая завещание, – возразила она.

– Со мной ему придется труднее.

Виктория закусила губу. У нее было чувство, что Фокс ее обманывает.

– Ну, а в-третьих, – продолжал Адам, – зачем мне половина наследства, когда я могу получить все? – и, окинув собеседницу многозначительным взглядом, добавил: – И даже чуть больше.

Виктория застыла каменным изваянием, последние его слова разозлили ее. Еще недавно она видела в нем бескорыстного героя, сейчас же он превратился в расчетливого мерзавца. Как она могла так обманываться? Вот она, истинная суть Адама Фокса!

Она поднялась со своего места так резко, что посуда звякнула на столе.

– Думаете, у меня нет выхода? – процедила Виктория сквозь зубы. – Но вы рискуете не получить ничего!

– А я люблю рисковать, – ответил Фокс, тоже поднимаясь из-за стола.

Глаза девушки яростно сверкали, губы ее дергались, она хотела сказать ему что-то обидное, но все казалось мелочным.

– Выйти замуж за убийцу – какое заманчивое предложение! – наконец презрительно бросила она.

– Убийцу?! – деланно удивился Адам. – О чем это вы, дорогая?

– О вашем брате, мистер Фокс. Или вы еще кого-нибудь убили? – не удержалась от очередной шпильки Виктория.

– Был суд, и меня оправдали, если вы помните. Ваш дядя оправдал.

– Отчего-то никто не верит в вашу невиновность!

Несмотря на то, что Адам старательно делал вид, будто этот разговор не имеет для него никакого значения, ее слова его задевали. Виктория это заметила и с несвойственной ей безжалостностью продолжала давить на больную мозоль, радуясь, что пробила брешь в каменном спокойствии Фокса.

Глаза Адама чуть сузились, губы сжались в плотную линию.

– Эту кашу заварил ваш очаровательный дядюшка, хотя всем изначально было ясно, что я невиновен, – резко ответил он.

– Только не мне. Лично мне доподлинно известно, как вы получили свободу! Вы угрожали моему дяде и вынудили его оправдать вас!

– Угрожал? Чем же? – приподнял брови Адам.

– Этого он не сказал…

– Еще бы! Так вы предпочитаете верить вашему дяде, а не мне? Тому самому дяде, который заказал ваше убийство? – ядовито улыбнулся он.

Замешательство появилось на лице девушки, но длилось оно не долго.

– Нет, конечно, я поверю тому, кто решил воспользоваться моим безвыходным положением, – огрызнулась она и упрямо добавила: – Все равно вам никто не верит.

Решив, что последнее слово осталось за ней, Виктория повернулась к двери и хотела уйти, но услышала смешок за спиной.

– Да, репутация вещь хрупкая, – согласился с ней Адам. – И ее так легко подпортить. Взять, к примеру, вас, дорогая.

Виктория, недоумевая, обернулась на его слова. При чем здесь она?

– Женщинам в вопросах репутации необходимо быть особенно осторожными, – продолжал свою мысль Адам. – Вот вы провели не одну ночь в моем доме и, если кто-то об этом узнает, вашему доброму имени придет конец. Никто не поверит, что вы остались невинной девушкой. Общество решит, что вы падшая женщина, и ни в одном приличном доме вас больше не примут.

Виктория покосилась на Фокса. Запугивает ли он ее? Но нет, кажется, просто рассуждает. Она невольно задумалась над его словами.

– Мистер Фокс, – сказала она, наконец. – Меня ведь и так не принимают в приличных домах. Я незаконнорожденная.

– В таком случае, вам ли не знать, сколь предвзято может быть мнение общества.

Да, он прав, ей ли этого не знать, с грустью подумала девушка.

– И теперь, как честный человек, я просто обязан жениться на вас, – закончил свою мысль Адам, – и вновь разозлил только что успокоившуюся Викторию.

– Идите вы к дьяволу, Фокс! – воскликнула она и выбежала из кухни под его громкий смех.

***

Оставшись один, Адам снова опустился на стул и взял кружку с вином.

Шелковый алый пеньюар, а под ним тонкая белая сорочка. Это все, что было на Виктории.

Ах, Виктория, невинная душа, она и не подозревала о том, какое сильное желание пробудила в нем. Он горел от страсти, и даже ноющая рана не могла отвлечь его думы от стройного девичьего тела, нежной бархатной кожи, манящих пухлых губок. Как же ему хотелось протянуть руку и обнять девушку за тонкую талию, притянуть к себе, целовать ее …

Лучше не стоит об этом думать.

Адам сделал глоток из кружки, чтобы отвлечься, но мысли его снова вернулись к Виктории. Она здорово разозлилась на него. И зачем ему вздумалось дразнить ее? Но ему вдруг стало любопытно, сколько Виктория готова отдать за свою жизнь. Что ж, она не поскупилась.

Итак, она щедра, но прагматична; добра – она оказала ему сегодня помощь, перевязала его раны; ему нравится с ней общаться; она красива и желанна; получила хорошее воспитание и держится с достоинством королевы. Оказывается, Виктория обладает целым набором ценных качеств, в этой девушке нет изъянов. Из нее получится прекрасная жена для него.

Теперь, когда срочные дела были решены, Адам мог и хотел посвятить себя общению со своей очаровательной гостьей.

Но для начала ему следует задобрить ее.

ИСТОРИЯ ФОКСА (продолжение истории Фокса)

3.

Мать и сестра радовались возвращению Адама в Англию. Александр, как всегда, оставался сдержан. Но он был совершенно не рад видеть брата, потому как тот являл собой одну большую неразрешимую проблему; и видно было по взглядам, что он кидал на Александра, – младший брат не питает к нему добрых чувств.

После обеда, за которым женщины подробно расспрашивали Адама о его путешествиях, Александр пригласил брата для разговора в кабинет. Казалось, Адам только этого и ждал.

– Ты сильно изменился, возмужал, – сказал Александр, подходя к камину. Он не сводил пристального изучающего взгляда с брата, прикидывая, чего можно от него ждать.

Губы Адама искривила неприятная едкая усмешка, глаза холодно блеснули. К досаде Александра, Адам всегда был полон неприятных сюрпризов, а теперь он сделался еще и неуправляем.

– Изменился, – жестко подтвердил Адам, – но не так, как тебе хотелось бы. Боюсь, ты будешь разочарован.

– Неужели ты так и не понял, почему я отправил тебя на корабль?

– Понял. Во благо семьи.

Александр чуть склонил голову в знак согласия.

– Так ты утверждаешь, – презрительно бросил Адам.

Александра призвал на помощь все свое самообладание. Он знал, что предстоит нелегкий разговор.

– Объяснись, – потребовал он.

– С удовольствием, именно за этим я здесь.

– Ты сомневаешься в том, что я всегда действую исключительно в интересах нашей семьи?

– Нет, в этом я не сомневаюсь. Ломая судьбы родных, ты творишь для семьи благо! Ты хотел выдать Джулиану за старого барона, да вот досада, – женишок был так дряхл, что не дожил до свадьбы. Тебя не волнует, что чувствует родная сестра, – главное, она получила бы титул. Ты хотел потешить свое самолюбие и примкнуть к высшему обществу; да вот досада: я не соответствую твоим представлениям о морали и нравственности! Тебе это не понравилось, и ты решил устранить помеху в моем лице, продав родного брата в рабство на корабль! Надеялся, что я не выживу? – зло говорил Адам. Кулаки его сжались, а лицо исказилось от ненависти.

– Сейчас Джулиана была бы баронессой, не скончайся Далтон прямо перед свадьбой. Разве лишним был бы для нашей сестры титул? Лишь глупец не хочет стать частью высшего общества, и всегда нужно стремиться к большему. А что касается тебя, – ты сам виноват в своей участи. Я предупреждал тебя, я предлагал вернуться в училище, но ты выбрал пьянство и распутство. И я не продавал тебя в рабство, а заплатил капитану за попечительство над тобой. Я ответил на твои обвинения? Скажи мне, что я сейчас не прав. Я всегда радел за благополучие нашей семьи.

– Видимо, под семьей ты имеешь в виду себя. Чувства и желания остальных тебе безразличны.

– Мы говорим на разных языках. Я не вижу смысла продолжать. Разговор окончен.

– Я так не думаю, – покачал головой Адам.

– Я не собираюсь терять время, выслушивая пустые обвинения.

– В таком случае я перейду к главному. Ты хотел избавиться от меня, – ты за это заплатишь.

Александр скептически приподнял брови, а Адам продолжал:

– Интересно, что скажет высшее общество, в которое ты так стремишься, если узнает, что ты продал родного брата на корабль? Или что скажет на это матушка? Я так и не написал ей о причинах, заставивших меня покинуть Лондон.

– Ты решил меня шантажировать?

– Не нравится?

– Чего ты хочешь? – Александр не понимал, чего ждать от брата. Вполне вероятно, что Адам не блефует и готов выполнить свою угрозу. Такого позора Александр допустить не мог.

– Я решил осесть в Лондоне и присмотрел себе превосходный особняк. Я хочу, чтобы он стал моим.

– Ты собираешься обобрать собственную семью?

– Не преувеличивай, Александр, я немного разузнал о состоянии счетов Фоксов. Уверен, покупка дома будет не слишком накладна для тебя.

Александр решил, что репутация стоит дороже, и согласился с условиями шантажиста. Он купил брату особняк, выложив за последний внушительную сумму. За свою заботу о чести семьи пришлось дорого заплатить.

4.

Все складывалось для Адама лучше, чем он мог себе представить. Александр все-таки купил ему особняк. Адам остался доволен свершившейся местью. Его порадовало кислое выражение лица брата: тот, в кой-то веки, не смог справиться с эмоциями, увидев стоимость дома в купчей.

Но насколько низкого мнения о нем должен быть Александр, раз поверил, что младший брат может ославить свою семью перед обществом! Адам никогда бы на такое не пошел. Он откровенно блефовал и выиграл.

Смешно, но за то время, что Фокс провел в плаваниях, он так и не придумал достойной мести брату. Единственное, что приходило в голову, – это выкрасть Александра и отправить его в плавание матросом. Но это было слишком жестоко по отношению к матери.

Идею с покупкой особняка подал Адаму его партнер Ричард Уоррен. Последний искренне радовался возвращению партнера, да еще и с товаром, и, узнав, что тот решил остаться в Лондоне, в шутку предложил обзавестись домом и жениться.

…Через неделю после возвращения Адама из путешествия у них с партнером состоялся следующий разговор.

– Я хочу кое с кем вас познакомить, Фокс, – сказал Уоррен. – Я давно веду с этим человеком дела, но никогда не говорил вам о нем, – это очень важная персона. Но теперь он сам изъявил желание узнать вас поближе.

– Неужели я заслужил доверие судьи Ридли? – усмехнулся Адам. Он считал, что доверие он действительно заслужил как никто другой. Ведь именно благодаря его стараниям их общее дело приобрело столь широкий размах.

– Так вам известно!.. Фокс, вы не перестаете меня удивлять, – покачал головой Ричард. По его взгляду было видно, что он впечатлен осведомленностью компаньона.

– Я должен знать, с кем работаю, – улыбнулся Адам, довольный произведенным на партнера эффектом.

– На следующей неделе судья приглашает нас в Эссекс, в поместье Дантри. Там будут праздновать день рождения его кузена, графа Дантри. Будет большой прием.

– Я буду, – сказал Адам. Он давно хотел познакомиться с загадочным партнером Уоррена, про которого прознал еще до того, как попал на «Мечту».

***

Поместье кузена судьи произвело на Адама приятное впечатление. Живописные места радовали глаз после грязного Лондона. Особняк Дантри разместился среди пышного парка. Фокс предполагал весело провести здесь время, однако ошибся, – праздник показался ему скучным. Но желание познакомиться с судьей перевешивало скуку, поэтому он остался.

После торжественного обеда некоторые гости отдыхали в тени деревьев, молодежь затеяла игры. Ридли пригласил Адама и Ричарда подняться в библиотеку, дабы обсудить их совместные дела.

Судья с первого взгляда не понравился Адаму (а его непомерная жадность и доходящая до обожания любовь к деньгам лишь усилили эту неприязнь в будущем). Сухопарый старик с пронзительным взглядом голубых глаз оказался весьма неприятной личностью. Он искренне считал, что все должны пресмыкаться перед ним, и не терпел, когда ему возражали или спорили с ним. Он резко высказывался о любых, даже самых незначительных промахах знакомых, беспощадно критикуя всех и вся. Такое поведение показалось Адаму странным, учитывая, что судья покрывал контрабандистов и имел с этого солидный куш. Тем не менее, по словам Уоррена, Ридли был необходим им. Он имел обширные связи и влияние в верхах и мог, нажав на нужных людей, уладить неприятности, периодически случавшиеся в их нелегальном деле.

Библиотека, куда пригласил их судья, оказалась огромной. Адама поразило количество книг, собранных здесь. Он с интересом рассматривал корешки, изучая названия и понимая, как мало ему довелось прочитать в жизни. Если бы у него была такая богатейшая библиотека! Книги всегда привлекали его, Адам любил читать, и во время плаваний у него находилось на это время.

– Молодой человек явно тянется к знаниям, – с едкой иронией в голосе заметил Ридли.

– Вы находите это предосудительным, ваша честь? – с деланным удивлением спросил Адам и, обернувшись, пристально посмотрел судье в глаза. Фокс чувствовал, что тоже не нравится Ридли. Антипатия оказалась взаимна и с каждым мгновением возрастала все больше.

– Почему бы нам ни приступить к обсуждению текущих дел, господа? – переключая внимание Ридли и Фокса на себя, сказал Уоррен. – «Кристина» вот уже неделю как должна прибыть с грузом, но ее нет, и нет никаких вестей от капитана…

Слушая отчет Уоррена, Адам отошел от полок с книгами к открытому окну и остался там, греясь на солнце и чувствуя, как свежий ветерок шевелит волосы. Уоррен и Ридли устроились в удобных креслах.

За полчаса разговора судья сумел довести Адама до бешенства. Последний с трудом владел собой и готов был сорваться. На каждое предложение Адама Ридли отвечал отказом и язвительными замечаниями.

Ремонт кораблей – нет.

Усовершенствование кораблей – нет.

Новое судно – нет.

Новые товары – нет.

Все, что требовало дополнительных вложений средств, встречалось судьей в штыки. Ридли, казалось, не понимал, что расходы необходимы и приведут к получению прибыли, а также помогут избежать в будущем еще больших затрат.

Адам видел, что судья ничего не смыслит в мореходстве, но пытается давать советы и поучать.

– Не понимаю, как вы смогли разбогатеть с вашим подходом к делу, мистер Фокс, – насмешливо сказал Ридли.

– Именно мой подход к делу и помог мне разбогатеть, ваша честь, – довольно спокойно отвечал ему Адам. Он старался не показывать, что слова судьи его злят. Но он знал, что прав. Когда они только начинали работать с Уорреном, груз возил один корабль, – сейчас их было пять. Два принадлежали Уоррену, остальные – Фоксу, и все это благодаря стараниям Адама, но никак не судьи.

– Весьма самонадеянный молодой человек, вы не находите? – усмехнулся Ридли, обращаясь к Уоррену. С досады Адам отвернулся к окну. Нет, он не выйдет из себя, не доставит такого удовольствия Ридли!

Но вся злость испарилась в одно мгновение, стоило ему только бросить взгляд в сад. Он увидел прелестное создание, – красивее девушки он в жизни не встречал! Все мысли о делах разом покинули его голову. Глядя на девушку, Адам забыл и об Уоррене и о судье; он не слышал, о чем они говорят, – прекрасная незнакомка полностью завладела его вниманием. Он не относил себя к впечатлительным людям, видел много красивых женщин, но она заворожила его, заставила смотреть, не отрываясь, ловя каждое движение.

На вид девушке было лет шестнадцать. Она стояла лицом к Адаму, но не замечала его; все ее внимание занимал розовый куст. Незнакомка попыталась сорвать розу, но укололась шипом и отдернула руку. Она поднесла палец к полным губам и чуть пососала его, – весьма волнующий жест, и Адам даже подался вперед, дабы лучше видеть. На лице девушки были написаны возмущение и обида. Создавалось ощущение, будто она не может понять, как этот подлый куст осмелился сделать ей больно.

Но упрямица не сдалась, она повторила попытку сорвать розу, но снова укололась и отдернула руку. В порыве ярости она топнула ногой и резко отвернулась от злобного куста. Впрочем, она быстро пришла в себя и опасливо огляделась по сторонам, – не видел ли кто ее столь бурную реакцию. Если бы девушка подняла голову, то заметила наблюдавшего за ней из окна Адама, но этого не произошло. Немного успокоившись, девушка снова пошла в наступление на куст.

Очаровательная упрямая глупышка, – подумал Адам, по губам его скользнула улыбка.

Про себя он отметил, что незнакомка одета богато и по последней моде. Но на празднике он ее не видел. Кто же она? Почему граф скрывает ее от людей?

– На что вы там смотрите, Фокс? – будто издалека услышал он вопрос Уоррена и не сразу понял, что Ричард обращается к нему.

Адам резко обернулся, застигнутый врасплох, но его компаньон уже встал, подошел к окну и тоже увидел девушку.

– О! – восхищенно выдохнул он, и его рука инстинктивно дернулась к паху, но пристальный взгляд Адама заставил Уоррена смутиться и убрать руку.

Фоксу стало противно; он давно знал о гипертрофированной любви Уоррена к женскому полу, но в эту секунду он возненавидел Ричарда, – тот своим мерзким жестом осквернил чистый образ невинной девушки.

– Кто она, ваша честь? – спросил Уоррен.

Адам обернулся и тоже вопросительно взглянул на судью. Тот нехотя поднялся из кресла и подошел к окну. При виде девушки во взгляде его появились презрение и злость, а брови сошлись на переносице.

– Это дочь графа, Виктория, – через силу ответил он.

– Постойте-ка, постойте-ка, я что-то слышал о ней, – пробормотал Ричард, морща лоб и силясь вспомнить. – Она незаконнорожденная! – осенило его.

– Именно так, мистер Уоррен. О ее позоре все слышали, – холодно бросил судья. Он резко отвернулся и отошел от окна.

Адам же смотрел на девушку, и ему вдруг пришла в голову мысль познакомиться с прелестной парией. Но в тот день он ее больше не увидел. Зато ночью ему приснился сон, в котором Виктория все-таки сорвала розу с куста, правда, ободрав при этом руки до крови. Но скоро Адам, занятый насущными делами, забыл и ее, и свой сон.

5.

– Не понимаю, зачем нам нужен судья, – недовольно ворчал Адам; он и Уоррен находились в гостиной особняка Фокса.