Текст книги "Всё - за Викторию (СИ)"
Автор книги: Соня Лемармот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
– И знаешь, что предложил мне жирный ублюдок, которого мы встретили около дома? – голос графа дрогнул от ярости.
Джейсон ничего не сказал, он ждал продолжения.
– Он согласится уничтожить завещание, если я выплачу ему огромное вознаграждение и отдам Викторию в жены.
– Племянница дорого вам обходится, – неожиданно обронил Джейсон тихим вкрадчивым голосом.
– Племянница! – с отвращением выплюнул Дантри. – Она мне не племянница! Она… Ее мать шлюха!
Некоторое время Сесил учащенно дышал, а его помощник терпеливо ждал, пока тот успокоится.
– Нужно найти завещание и уничтожить его, – наконец сказал граф.
– И юриста? – спокойно поинтересовался Джейсон.
– Свидетели ни к чему, – тихо подтвердил приговор лорд Дантри. – Вытряси из него завещание и избавься от жирной свиньи.
– А что, если юрист не отдаст документ? Или через месяц появится новый юрист с завещанием? Вдруг ваш покойный кузен решил подстраховаться? – вкрадчиво спросил Джейсон.
Сесил задумался. Появление еще одного завещания казалось ему маловероятным, – оно бы уже всплыло, – а вот с Беркли могли возникнуть проблемы.
– Что ты предлагаешь? – наконец спросил он.
– Девушка так любила отца. Она до сих пор оплакивает его кончину. Никто не удивится, если Виктория вдруг… повесится.
– …и я останусь единственным наследником, – закончил его мысль граф, поражаясь, как столь простое решение не пришло ему на ум.
Просто нужно уничтожить причину всех его бед, – и он сможет жить спокойно, ничего не опасаясь! Беркли, конечно, все поймет, но он не посмеет ничего рассказать об их договоре; и доказать он ничего не сможет. И пусть теперь всплывет хоть миллион завещаний, по которым незаконная дочь кузена получает все! Графу Дантри уже ничто не будет угрожать. Потому что наследницы не станет.
– Только сделать все нужно очень аккуратно. Хорошо бы получить от нее предсмертную записку… Но девчонка наверняка заартачится, так что обойдемся без записки. И лучше кончить с ней сегодня, – сказал он и со значением взглянул на помощника.
Джейсон согласно наклонил голову.
– Сегодня ночью, – подтвердил он.
[1] Жирандоль [фр. girandole] – уст. фигурный подсвечник для нескольких свечей.
ГЛАВА 4 – О наследнице, которая попалась
Разговор дяди с Беркли возмутил Викторию. У девушки сжимались кулаки от отвращения и злобы на этих двоих, когда она слушала, как они торгуются. Ее так и подмывало выйти к ним и крикнуть, что она все слышала, обличить их в лицемерии. Но она понимала, что ее поступок ничего не изменит, – подлецы договорятся между собой, и ее не спросят. Но она совсем не хотела замуж за толстого стареющего юриста! Она хотела получить свое наследство!
Впрочем, последовавший, после ухода барристера, заговор между ее опекуном и его одноглазым помощником быстро остудил пыл Виктории, легко сбив с нее спесь. Она застыла в своем укрытии, и от ужаса почти не могла дышать, а кожа покрылась холодным липким потом. Виктория почти теряла сознание от страха, и непонятно как сумела удержаться на ногах.
Девушка смогла вдохнуть лишь после того, как дядя с помощником вышли из кабинета. Но пошевелиться не осталось сил. Она некоторое время так и стояла за портьерой, не двигаясь, пытаясь прийти в себя.
Что ей делать? Как поступить?
Бежать из этого дома! И как можно быстрее!
Но куда бежать? Одной? Ей даже некого взять с собой в качестве сопровождающего.
Что делать?.. Что делать?.. Что делать?..
От страха голова отказывалась работать, но Виктория глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки. Она должна немедленно покинуть дом и обратиться к властям за защитой. Но девушка тут же отказалась от последней идеи. Во-первых, у нее нет доказательств, чтобы обвинить дядю, а во-вторых, Сесил состоял в хороших отношениях со многими судейскими, что также играло не в ее пользу.
Убежать… Спрятаться… Куда?..
Но одна безумная мысль вдруг родилась, да прочно застряла в голове – отправиться во Францию к тетке. Безумная! Воистину безумная! Одной, во Францию! Это невозможно! Но именно неизвестная тетя сейчас манила к себе, точно луч света в темноте.
Но путь во Францию казался Виктории трудным, почти непреодолимым.
И в то же время, она уже начинала его планировать.
У нее были украшения из тайника, а значит, будут и деньги, чтобы оплатить место на корабле. Нужно попасть в порт… Может удастся нанять компаньонку… Но все это потом. Сейчас главное выбраться живой из дома.
Идти одной по ночному Лондону было страшно и рискованно, но в городе у нее оставался шанс выжить. Одноглазый убийца мог уже направляться на свидание со своей жертвой.
Медлить более нельзя. Виктория осторожно покинула свое убежище. Дядя забрал с собой подсвечник, и она распахнула портьеры, впустив в комнату тусклый свет луны. Девушка снова достала книгу-тайник из шкафа, вытащила оттуда драгоценности и положила их в кожаный кошель, найденный у дяди в столе; туда же она положила письмо с адресом. Кошель она привязала к поясу своего простого домашнего платья. Подниматься в свою комнату и переодеваться она побоялась, и понадеялась на то, что около черного входа ей попадется плащ или накидка, оставленные кем-нибудь из прислуги.
Закончив сборы, Виктория неуверенно повернулась к двери. Она страшилась выйти в коридор, где могла столкнуться с Одноглазым.
И тут девушка испытала еще одно сильнейшее потрясение за столь короткое время. Она и заорала бы со страху, но голос отнялся, а тело будто одеревенело. Причиной тому стал легкий шорох в глубинах кабинета, а потом кто-то шепотом позвал:
– Мисс…
«Джейсон!» – стучало в голове, пусть Виктория и понимала, что Одноглазый в кабинете сейчас находиться не может.
Она с трудом заставила себя повернуться на звук голоса и увидела, как из-за софы, показалась темная фигура.
– Мисс, прошу вас, только не кричите, – все так же шепотом попросил незнакомец.
Виктории бы упасть в обморок, да так и лежать, пока ее милостиво не придушит Одноглазый. Но организм стоически продолжал бороться за жизнь и не давал расслабиться, хотя Виктории казалось, что со страха глаза сейчас просто выпадут из глазниц, и она навсегда ослепнет.
Она не знала, что ей делать: то ли бежать за помощью к своим убийцам, то ли остаться наедине со страшным визитером, о присутствии которого она до сего времени и не подозревала.
Видимо, стараясь ее успокоить, он быстро заговорил, приглушая голос. Речь его выдавала в нем кокни[1]:
– Тише, мисс, а то они нас тут двоих прикончат. И не бойтесь меня, я вам вреда не причиню. Я вор. Обычный вор. Вот хотел здесь деньжатами разжиться, да вы меня спугнули, пришлось спрятаться. А потом и остальные сюда, значится, заявились. Да я здесь такого наслушался, что поседел и вообще! Плохие дела тут затеваются, мисс! Да неужели это они вас хотят?.. – человек не договорил то, что и так было ясно. Он сделал паузу, ожидая ответа.
Низкий хрипловатый голос успокаивал, но Виктория все еще была напряжена, и расслабляться не собиралась. Зато вдруг вспомнила про незапертую дверь кабинета. Разве это не должно было ее насторожить? Но про вора она даже не подумала. А ведь ее предусмотрительность ее и спасла! Если бы дядя обнаружил, что дверь открыта, то обыскал бы весь кабинет и обнаружил Викторию за портьерами!
Незнакомец вопросительно смотрел на нее, и она кивнула, подтверждая его догадку.
– Мисс, я честный вор, но я не убийца, и не могу дозволить, чтобы такую красивую леди эти негодяи обидели. Бежать нужно отсюда быстрее. Может, они уже ищут вас. Я помогу выбраться вам из дома, мисс. Но нам придется лезть в окно, по дому ходить опасно и вообще. Так-то, мисс.
Виктория с большим сомнением посмотрела в сторону окна. Второй этаж – не так уж и высоко, но и упасть страшно, можно что-нибудь сломать.
– У меня есть веревка. По ней вы отважитесь спуститься, а?
Девушка колебалась и с недоверием смотрела на своего неожиданного спасителя, который выпрямился в полный рост и стоял, опираясь ладонями на спинку софы.
Наконец Виктория смогла его рассмотреть, насколько это было возможно в лунном свете. Перед ней стоял мужчина среднего роста и среднего сложения, одетый в темное. На вид лет тридцати пяти, а может и старше. Человек, так неожиданно предложивший помощь Виктории, не носил ни бороды, ни усов; черты лица его не были отталкивающими, но настораживал внимательный и цепкий взгляд. Впрочем, а какой взгляд должен быть у вора?
Так и не дождавшись от нее ответа, незнакомец решил ее поторопить:
– Вас, может, уже ищут. Я ухожу. Вы со мной или нет? – спросил он, выходя из-за софы и направляясь к окну.
– Пожалуй, – неожиданно твердо ответила Виктория, все-таки решившись бежать вместе с ним. Мысль о том, что ей придется выйти из кабинета и идти по дому, где ее поджидает убийца, навевала ужас.
Вор кивнул и, не теряя более времени, снял с пояса веревку и стал деловито привязывать ее к массивной ножке шкафа, стоящего рядом с окном.
– Здесь невысоко. Я спущусь первым и подхвачу вас, если что, – говорил он, затягивая узлы.
Он открыл окно и, убедившись, что в саду никого нет, сбросил веревку вниз.
– Не побоитесь? – спросил он.
– Нет, – все так же твердо и немногословно ответила Виктория.
Кажется, ее лаконичность его позабавила. Губы его дрогнули, но он быстро прогнал улыбку с лица. Неожиданно он снял перчатки и протянул ей.
– Наденьте, а то натрете руки.
Девушка взяла, даже не поблагодарив. Она ощутила мягкость и приятное тепло замши, нагретой его ладонями. Отчего-то именно тепло вселяло надежду, что ей удастся вырваться живой из дядиных лап.
***
Виктория смотрела, как незнакомец спускается, перебирая веревку крепкими руками. Она не боялась последовать за ним столь необычным путем. Вернее, не думала, что это опасно, и можно упасть. Стоило вору спрыгнуть на землю, как девушка подтащила к окну стул и с его помощью взобралась на подоконник. Она надела перчатки и, не колеблясь, взялась за веревку и полезла в окно. Она специально старалась прогнать все мысли и сомнения из головы. Ей просто нужно спуститься вниз и все. Обычное дело.
Виктория старательно перебирала руками, юбки ужасно мешали обхватить веревку ногами. В какой-то момент девушке не хватило сил удержаться, и она проехала вниз, даже сквозь перчатки чувствуя сильное трение о ладони.
– Ах! – В самый последний момент она испугалась. Виктории даже показалось, что она падает. Но в следующую секунду она почувствовала, как ее подхватили сильные руки. Вор прижимал ее к своей груди, а девушка совершенно не противилась, наоборот была рада ощутить под спиной твердую опору. Она безвольной куклой висела в его руках, продолжая цепляться за веревку. Сердце бешено колотилось, а воздуха катастрофически не хватало.
– Быстро! – тихо засмеялся вор, и его теплое дыхание пошевелило волосы на ее виске. Примись он ее успокаивать, Виктория разревелась бы, но его смех помог ей взять себя в руки и стряхнуть оцепенение.
Она, наконец, смогла заставить пальцы разжаться. Вор поставил ее на ноги, но продолжал поддерживать за талию. Она уже достаточно пришла в себя и посчитала это слишком большой вольностью с его стороны. Виктория отступила от него, хотя пока не слишком твердо стояла на ногах, и он тут же убрал руки.
– Как вы попали за ограду? – спросила она.
– Перелез.
После спуска из окна перелезать через ограды Виктория была не в состоянии.
– Там есть ворота, – она кивнула за дом, и вор первым двинулся в указанном направлении.
***
Обещанными воротами оказалась небольшая железная дверь, вделанная в кованую ограду и запертая на массивный замок. Спутник Виктории довольно долго орудовал в замке отмычкой, но все-таки справился с ним.
Они вышли на узкую улицу, и вор уверенно свернул направо.
– Идемте быстрее, мисс. Я отведу вас в безопасное место. Здесь недалеко, – добавил он, заметив, что девушка зябко ежится от холода.
Виктории ничего не оставалось, как последовать за своим спасителем. Она не знала, куда он ее ведет, но ей как можно быстрее хотелось уйти от дома дяди, – и, желательно, как можно дальше.
Улица оказалась пуста. Подгоняемые холодным ветром тучи временами закрывали луну, и становилось темно. Но вскоре луна выглядывала снова, освещая путь беглецам.
Тут Виктории в голову пришла довольно здравая мысль.
– Постойте, сэр! – позвала она и, когда он остановился и обернулся к ней, осторожно добавила: – Я не знаю вашего имени…
Виктория сделала паузу, ожидая, что он назовет себя, но вор молчал и вопросительно смотрел на нее.
– Не могли бы вы отвести меня в порт? – наконец, спросила она, решив, что он не желает назвать ей свое имя из осторожности.
– Зачем?
– Я благодарна вам за помощь, но не хочу быть обузой. Поэтому я решила отправиться во Францию к моей родственнице, она позаботится обо мне. И я подумала: может, вы отведете меня в порт и поможете сесть на корабль? Естественно, я вас вознагражу.
Вор внимательно выслушал ее быстрое, сбивчивое объяснение и хотел было ответить, как вдруг рядом с ними кто-то пьяно захихикал. Виктория вздрогнула и резко обернулась на звук. Из кустов, росших у ограды, на дорогу выполз человек. Из грязного рваного плаща, в который он кутался, показалась рука и попыталась схватить перепуганную девушку за юбку.
– Иди сюда, шлюха, – снова пьяно захихикал нищий, видимо, находя испуг Виктории весьма забавным.
Она, не раздумывая, бросилась за спину своего спутника. Последнее, что она успела заметить, как тот, скорее инстинктивно, откинул полу жюстокора[2] и схватился за рукоять пистолета, заткнутого за пояс. Но, поняв, что перед ним безобидный пьянчужка, вор убрал руку с пистолета и грубо прикрикнул:
– Пошел вон!
Оборванец стал было канючить деньги на выпивку, но, заметив оружие, решил не связываться с нелюбезным господином и полез обратно в кусты.
Вор взглянул на Викторию и, так ничего и не ответив ей, продолжил свой путь; девушка пошла за ним. Она невольно приглядывалась к своему спасителю. Не слишком-то он был похож на обычного вора, – скорее уж, на шпиона. В кабинете дяди он сутулился, но теперь держался прямо и с достоинством, а в голосе появились повелительные нотки. Она также обратила внимание, что он довольно хорошо одет.
Теперь, когда страх понемногу прошел, она смогла оценить своего нового знакомого более здраво. Этот человек являлся не тем, за кого себя выдавал. И он был вооружен, и не каким-нибудь жалким ножом, а пистолетом!
Но, тем не менее, являлся ли он настоящим вором или только притворялся им, угроза от него как будто не исходила. Скорее, он был даже галантным по отношению к своей спутнице, – всячески демонстрировал ей заботу и внимание: подавал руку, помогая обходить встречающиеся на пути лужи или грязь, чтобы она не запачкала свои легкие домашние туфельки и юбки. И, несмотря на это, он нравился ей все меньше.
Зачем этот человек притворился кокни? Чтобы она доверилась ему… Но зачем она ему нужна? Что он делал в кабинете дяди? И кто он такой, в конце концов? А, самое главное, – можно ли ему доверять и не совершает ли она ошибку, следуя за ним?
Он ее обманул, – а, значит, веры ему нет.
Но что же делать? Может, постучаться в какой-нибудь дом и попросить о помощи?..
Тут Виктория услышала ржание лошадей.
Улица, по которой они шли, выходила на площадь. Звук доносился оттуда. А где лошади, там и люди. Ну, хотя бы всадник или кучер рядом быть обязан!
И Виктория решилась! Не обращая внимания на удивленный взгляд своего «спасителя», она, подхватив юбки, быстро пошла вперед. С каждым шагом она шла все быстрее и почти выбежала на площадь.
Пара масляных фонарей, освещавших площадь, давала мало света, но Виктория прекрасно видела того, кого искала – рядом с темной каретой без гербов, запряженной парой лошадей, прохаживался кучер. Других людей видно не было.
Кучер, плечистый детина, обернулся и смотрел, как девушка стремительно приближается к нему.
– Прошу вас, помогите мне! Я боюсь этого человека! – выпалила Виктория, указывая в сторону вора. Тот остановился и с интересом смотрел на нее, чуть склонив голову на бок. Кажется, он слышал ее слова.
Ну и хорошо! Пусть он идет мимо! Ее даже совесть мучить не будет, что она столь бессовестно оставила того, кто, возможно, спас ей жизнь.
Виктория надеялась, что вор не станет связываться со здоровяком-кучером. Но тут он неспешно двинулся в их сторону.
Девушка вопросительно посмотрела на кучера.
– Вы мне поможете? – с тревогой спросила она.
– Эээ… – это все, что смог ответить ей детина, переводивший растерянный взгляд с нее на вора и обратно.
– Я вам заплачу! – воскликнула Виктория, но кучер лишь мялся на месте. – Прогоните его! – капризно велела она, и даже топнула ножкой.
– Смилуйтесь над бедолагой, – раздался совсем близко хрипловатый голос вора. – Он вам ничем не поможет. Это мой кучер.
Вот этого Виктория не ожидала. Хотя могла бы догадаться, ведь вор вел ее именно к площади. Она кинула на детину взгляд, полный укора, но тот ее стараний не заметил. Зато он явно повеселел, поняв, что прогонять собственного хозяина не придется.
Девушка неохотно повернулась к своему загадочному спасителю. Она напустила на себя надменный вид, отчаянно стараясь не дрожать от холода.
– Воры нынче ездят на каретах? – едко спросила она, пытаясь скрыть смущение.
– О да, и чем богаче вор, тем роскошнее у него карета, – тут же откликнулся незнакомец, распахивая перед ней дверцу. – Прошу вас. – Последние слова его прозвучали как приказ.
Виктория не двинулась с места, судорожно пытаясь сообразить, что же ей делать. А, главное, что нужно ему от нее.
Лучше не связываться с этим странным типом, – решила она и отступила, следя за его реакцией. Вор не шелохнулся, но и не отводил от нее внимательного взгляда.
– О, коварное создание, вы решили меня бросить? – усмехнулся он.
– Наконец-то вы поняли мои намерения.
– Если вы надеетесь встретить фей и эльфов, которые с песнями отведут вас прямиком к прекрасному кораблю, идущему во Францию, то вынужден вас разочаровать – ночью на улицах полно всякого сброда. И их вряд ли можно назвать феями.
– Я ухожу. Не смейте мне препятствовать, – пропустив его колкость, заявила она.
– Я и не думал препятствовать вам. Я лишь хотел помочь. И не вы ли обещали мне вознаграждение, если я доставлю вас в порт?
Виктория недоверчиво смотрела на него. Она понятия не имела, куда ей идти, тем более в столь неподобающей одежде. К тому же она замерзла и была на взводе.
Может ли статься, что незнакомец действительно хочет помочь ей? И на что она ему сдалась в противном случае?
– Сэр, поймите меня правильно, ведь я даже не знаю вашего имени, – более мягко сказала она.
Он чуть заметно поморщился, и у нее сложилось впечатление, что он не хочет называть ей свое имя. А он все тянул с ответом, будто не мог решиться.
– Меня зовут Адам Фокс, – наконец сказал он.
– О! – возглас вырвался у Виктории быстрее, чем она успела подумать.
– Я вижу, вы наслышаны обо мне, мисс Виже, – невесело усмехнулся он и, став серьезным, сказал: – Тогда послушайте меня очень внимательно. Я не желаю вам зла, а тварь-Ридли желает. Я же его ненавижу до судорог. И потому лучше друга и защитника, чем я, вы сейчас себе не найдете.
Виктория прижала пальцы к вискам, будто ее пальцы могли помочь ей поймать хоть одну здравую мысль. Но в голове таковых не осталось. Она запуталась и не понимала, что ей теперь делать.
– Но зачем я вам нужна? – наконец выдавила она из себя.
– Вы мне совершенно не нужны. Если вам угодно, то ступайте на все четыре стороны, а я поехал домой спать, – вспылил он и снова открыл дверцу кареты, видимо, собираясь сесть в нее.
Он сейчас уедет, и она останется совершенно одна! Виктория похолодела от страха. Но она не успела ничего предпринять, Фокс резко обернулся и подошел к ней.
– Не могу же я вас бросить одну на улице ночью, – недовольно сказал он, и, твердо взяв Викторию под локоть, повел ее к карете. Она семенила рядом, но не протестовала. Не успела она опомниться, как уже сидела на обитом бархатом сидении.
Карета медленно тронулась с места, увозя ее в неизвестном направлении.
ГЛАВА 5 – О заговорщиках
Адам Фокс. Этот человек настоящий преступник. Его судили за убийство родного брата! Правда, суд вынес оправдательный приговор, но дело то было темным, и многие не верили в невиновность мистера Фокса. Естественно, его не принимали ни в одном приличном доме.
Мошенник, вор, пират, развратник, убийца! Виктория пыталась вспомнить, что еще знала о Фоксе. Ее дядя постоянно рассказывал о нем многочисленные истории, обильно обвиняя в них Фокса во всех смертных грехах. По его рассказам выходило, что не придумано еще такого злодеяния, которое Фокс не совершил бы за свою не столь уж долгую, но, судя по всему, весьма насыщенную жизнь. Преступлений оказалось так много, что Виктория порой поражалась, когда же этот человек успевает спать. Еще ее удивляло, почему, зная в таких подробностях обо всех темных делах Фокса, дядя до сих пор не засудил его. О чем она как-то неосторожно и спросила у дяди. Сесилю вопрос не понравился, но ему пришлось отвечать, так как Бенедикт тоже заинтересовался. Судья стал оправдываться несовершенством работы констеблей и отсутствием улик.
Видимо, мистер Фокс весьма хитрый и ловкий, раз ему столь хорошо удается заметать за собой следы, решила Виктория. Сейчас она не могла понять, как очутилась в его карете. Когда он назвал ей свое имя, она совершенно растерялась. Наверное, ей нужно было бежать от него прочь, но он не дал ей и минуты подумать. И теперь она сидит в его карете и даже не представляет, какое будущее его милостью ей уготовано.
Виктория нетерпеливо выглянула в окно, но увидела лишь темную улицу. Понять, где она находится, и куда ее везут, было невозможно, – в темноте дома выглядели одинаково. Карета монотонно покачивалась по булыжной мостовой, цокот копыт лошадей громко разносился по безлюдной улице. Город спал. Она обернулась к сидящему напротив нее мистеру Фоксу, он небрежно откинулся на спинку сидения, и наблюдал за ней.
– Вы отвезете меня в порт? – не выдержав, спросила Виктория.
– Зачем? Что вам делать ночью в порту?
– Наступит же в Лондоне когда-нибудь утро, – недовольно бросила она и уточнила: – Куда вы меня везете?
– Туда, где вы будете в безопасности.
– Очень познавательный ответ, – съязвила Виктория. Она вновь выглянула в окно, полюбовалась на темную улицу и, расстроенная, откинулась на спинку сидения. Девушка поежилась – в карете было не теплее, чем на улице, а она в одном платье.
– Я везу вас к себе домой, – с этими словами мистер Фокс приподнялся со своего места, откинул крышку сидения и извлек плед и фляжку. Плед он расправил и накинул Виктории на плечи, а сам снова опустился на сидение напротив нее.
– Вы ведь обещали посадить меня на корабль!
– Я не обещал. И еще раз повторяю, что ночью в порту делать нечего. Да и ваша авантюра с кораблем ничем хорошим для вас не закончится.
Виктория закуталась в плед, недовольно глядя на него. Еще бы понять, чего же ей ждать от «авантюры» с Адамом Фоксом.
– Выпейте. Это поможет вам согреться, – он открыл флягу и протянул ей.
Согреться ей просто необходимо. Виктория взяла у него фляжку и подозрительно понюхала содержимое. Как она и ожидала, внутри оказалось спиртное. Девушка понадеялась, что оно поможет ей не только согреться, но и хоть немного расслабиться. А там и нужные мысли придут в голову. Сейчас же она казалась себе отупевшим бревном.
Виктория запрокинула голову и сделала большой глоток, и тут же сморщилась и поперхнулась – напиток обжег горло и внутренности.
– Какая дрянь! – выдохнула она.
– Обижаете! Вы пьете самый лучший шотландский виски, – усмехнулся Фокс, наблюдая за тем, как его гостья утирает слезы с глаз.
Виктория отдышалась и сделала еще глоток. На этот раз «самый лучший шотландский виски» пошел легче. Через некоторое время по телу стало разливаться долгожданное тепло и девушку даже потянуло в сон, но мистер Фокс нарушил затянувшееся молчание:
– Я понимаю, что вас страшит сложившаяся ситуация, но я клянусь, что не причиню вам вреда, мисс Виже. Я желаю лишь помочь вам и уберечь от вашего опекуна.
– Откуда вы знаете мое имя? – прищурилась Виктория. Она тряхнула головой, пытаясь скинуть сонливость. Не время расслабляться. Виктория не верила этому человеку и его обещаниям. Слишком много она слышала о Фоксе и ничего хорошего от него не ждала.
– Лондон полнится слухами, – уклончиво ответил он.
– А, так вы любитель слухов и сплетен!
– Так же, как и вы, мисс Виже. Ведь вы уже составили обо мне мнение, даже не потрудившись узнать меня.
– И узнавать вас не желаю.
– Не слишком-то дальновидно с вашей стороны грубить человеку, пытающемуся вам помочь.
Виктория промолчала. Она отвернулась от Фокса и стала глядеть в темный проем окна. Молчание затягивалось. Девушка не выдержала и вновь взглянула на своего то ли спасителя, то ли похитителя. Вид мистер Фокс имел задумчивый, но вдохновленный. Это ей не понравилось. Что еще за пакость он задумал? А в том, что он задумал именно пакость она не сомневалась.
Заметив, что она на него смотрит, Фокс лукаво улыбнулся и, чуть подавшись к ней, елейным голоском спросил:
– А не желаете ли вы сладкой мести?
– Кому? – моргнула Виктория. От выпитого ее окончательно разморило, и голова отказывалась работать.
– Вашему милому дядюшке, естественно, – улыбка у Фокса стала многообещающей.
– О нет! Я вообще хочу быть от него, как можно дальше!
– Но подумайте сами: ведь вы законная наследница, а он пытается отнять у вас целое состояние! Да еще и покушается на вашу жизнь! Я бы такого не потерпел, и уж точно свое не отдал бы!
Виктория внимательно слушала его, соглашаясь.
– Разве справедливо, что вам придется прятаться и жить в страхе перед Ридли, в то время как этот подлец станет тратить ваши деньги? – продолжал тем временем мистер Фокс. – А ведь вы могли бы безбедно жить, а не бежать неизвестно куда. Ридли нарушает последнюю волю вашего отца, которая должна быть для него свята!
Девушка сама не заметила, как наклонилась к нему, ловя каждое слово.
– Но что я могу сделать? – растерянно спросила она во что бы то ни стало желая изменить сложившуюся ситуацию.
– Мы! Ведь теперь у вас есть я! И я готов все уладить. Но есть одна загвоздка – я не знаю, где живет Беркли.
Виктория непонимающе посмотрела на него, пытаясь разгадать его замысел. Но в следующую секунду ее осенило. Все так просто решалось!
– Вы хотите украсть у него завещание! – в полнейшем восторге воскликнула она, чувствуя, что проникается симпатией к мистеру Фоксу и его воровским повадкам.
– Впервые вижу, чтобы воспитанная леди поощряла столь неблагородное дело, – улыбнулся он. – Но да, вы правы.
– Но я не знаю, где он живет, – разочарованно покачала головой Виктория и тут же предложила: – Вы могли бы подкараулить Беркли, когда он завтра пойдет на встречу с дядей. У него при себе должно быть завещание.
Но Фокс отрицательно покачал головой:
– Как только Одноглазый поймет, что вас нет в доме, он направится к Беркли, чтобы уничтожить завещание. Нужно торопиться.
Виктория нервно глотнула из фляжки и скривилась от обжигающего напитка. Но именно виски неожиданно помог ей наконец-то начать соображать. Она вспомнила, как однажды оказалась вместе с отцом в конторе Беркли. Граф заехал к поверенному по делам. Чтобы Виктория не скучала, барристер поручил ее заботам сестры, которая увела девушку в гостиную на второй этаж, где и располагалось частное жилье семейства Беркли.
– Вы знаете, где находится контора Беркли? Сам он живет на втором этаже, – после продолжительной паузы сказала Виктория, и как могла, объяснила, как найти дом барристера.
Мистер Фокс сделал несколько дельных уточнений, из которых она поняла, что дом Беркли он найдет без труда.
– Так вы благословляете меня на столь непростое дело, мисс Виже? – насмешливо спросил он.
– Конечно! – горячо заверила его Виктория. – И прихватите у него что-нибудь ценное, пусть будет уроком подлецу!
Фокс засмеялся.
– Спасибо и на том, что голову несчастного не потребовали принести на блюде.
Виктория милостиво кивнула и неожиданно для себя улыбнулась своему «подельнику».
Карета остановилась. Мистер Фокс выглянул в окно и заявил:
– Мы приехали.
Он выбрался из кареты первым и помог выйти Виктории.
Она огляделась. Они стояли у трехэтажного каменного особняка, окруженного деревьями и обнесенного каменной оградой. Виктория не ожидала, что мистеру Фоксу принадлежит такой большой дом. Неужели он так богат, что может себе позволить содержать целый особняк?
В темноте дом выглядел зловеще. Несмотря на поздний час, в некоторых окнах виднелся свет, но даже это не снимало возникшей тревоги. У Виктории появилось ощущение, что, если она переступит порог старого особняка, то обратного пути уже не будет. И все-таки она сделала роковой шаг.
[1] Кокни (англ. cockney) – пренебрежительно-насмешливое прозвище уроженца Лондона из средних и низших слоев населения. Для диалекта кокни характерно особое произношение, неправильность речи, а также рифмованный сленг.
[2] Жюстокор (от фр. Juste a corps – точно по телу) – кафтан; верхнее платье, облегающее торс, узкое в плечах с короткими по началу рукавами (к концу века они удлинились), снабженными широкими отворотами, которые крепились на пуговицах. Жюстокор кроился длиной до колен, слегка приталенным и сильно расклешенным в боковых швах, что создавало впечатление трапециевидной юбки со складками, с продольно или поперечно низко расположенными большими карманами.
