Текст книги "Всё - за Викторию (СИ)"
Автор книги: Соня Лемармот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА 4 – О поэзии и пророчествах
Музыкальная зала легко могла вместить человек пятьдесят. Виктория стояла рядом с клавесином, переворачивая для играющей Жу-Жу ноты. На софе расположились мадам Жози и Джон Моррис. Джек, художник, сидел у приоткрытого окна. Он то и дело посматривал на Викторию, но когда встречался с ней взглядом, жутко смущался, отводил глаза и краснел, что чрезвычайно ее забавляло.
Джулиана наигрывала веселые мелодии на клавесине и беспрерывно болтала, развлекая собравшуюся публику сплетнями. Ждали Оливию.
– Я обожаю, когда Оливия читает свои стихи! – восторженно говорила Джулиана. – Это получается у нее так эмоционально! А творчество ее весьма необычно. Я уверена, Виктория, ты оценишь ее стихи по достоинству и никогда не сможешь их забыть.
– Забыть их действительно трудно, – хмыкнул с софы старый моряк.
Виктория невольно улыбнулась, – Моррис, со своими ехидными замечаниями, постоянно веселил ее. Он любил травить байки; не все они, правда, предназначались для девичьих ушей, но Джона присутствие нежных ушек не останавливало. Слушательницы краснели и хихикали, а рассказчик частенько получал нагоняй от суровой Жозефины.
Этот человек совершенно не вписывался в интерьеры изысканно обставленного особняка Фокса. Не спасала даже дорогая, хорошо сшитая одежда: она также смотрелась на морском волке, как нечто чужеродное. Худощавый и смуглый, с серьгой в ухе и лукавыми искорками в глазах, – безусловно, его легче было представить на палубе корсарского корабля, – и это несмотря на то, что Моррис давно покончил с пиратством.
Джулиана хотела что-то ответить ему, но помешало появление Оливии. Это была высокая худая женщина, одетая в строгое коричневое платье; темные волосы ее, безжалостно стянутые в пучок, резко констатировали с бледной кожей.
Ясновидящая не оправдала надежд Жу-Жу и стихов читать не пожелала. Она присела на стул рядом с художником, и в зале повисло напряженное молчание. Лишь легкая мелодия клавесина нарушала тишину. Но постепенно присутствующие расслабились, и перестали обращать внимание на темный мрачный силуэт у окна. Даже Виктория, которой поначалу казалось, что Оливия наблюдает за ней, забылась в новой истории Морриса про акулу. Моряк утверждал, что одолел ее голыми руками.
– Так и сознайтесь честно, что это был дельфин, – небрежно отмахивалась от него мадам Жози.
– А я вам верю, мистер Моррис, – больше из духа противоречия наставнице поддержала его Джулиана.
– Акула! Огромная акула! – не унимался Джон. – Да Фокс мне в свидетели!
И, будто повинуясь воле старого морского волка, дверь музыкальной залы открылась, и на пороге появился Адам.
Фокс выглядел даже не усталым, изможденным. Лицо осунулось, под глазами залегли темные круги. Он обвел присутствующих напряженным взглядом, который остановился на Виктории. В глазах мелькнуло узнавание, и у девушки сложилось впечатление, что он просто-напросто забыл о ее присутствии в доме. Это открытие неожиданно задело. Но в то же время она поняла, что у мистера Фокса приключилось нечто из ряда вон выходящее, и лишь поэтому он столь долго отсутствовал.
Радостная Джулиана вспорхнула со своего места и поспешила Адаму навстречу.
– О! Как хорошо, что ты вернулся пораньше, братец! Ты, конечно, присоединишься к нам? – щебетала она.
– Вообще-то я не ожидал, что ты станешь устраивать вечер, Джулиана, – голос Фокса звучал устало, но он заметно приободрился и снова посмотрел на Викторию. Во взгляде его теперь читался интерес.
Он шагнул в ее сторону, и Виктория вдруг, непонятно отчего, разволновалась. Она раскрыла веер и стала обмахиваться, стараясь выглядеть как можно небрежнее.
Кажется, она только моргнула, а Фокс уже стоял рядом. Виктория же понимала, что совершенно не готова к встрече с ним. Она подала ему руку, затянутую в шелковую перчатку, и он ее поцеловал. Затем Фокс поднял голову и, глядя прямо в глаза девушке, тихо сказал, – так, чтобы слышала только она:
– Дорогая, я счастлив снова находиться рядом с вами. Разлука была невыносима для моего истосковавшегося сердца.
К такому заявлению Виктория тоже оказалась не подготовлена. Вернее, она предполагала, что будут уговоры и ухаживания; но чтобы вот так, – сходу и столь нагло.
Она рассердилась на него, не зная, что ответить, – и, наконец, сказала:
– Я тоже рада вас видеть, мистер Фокс.
Мужчина довольно улыбнулся. А потом… потом произошло странное.
Виктория взглянула в его глаза. Всего лишь взглянула в глаза, и мир стремительно сжался до черных точек зрачков. Дыхание перехватило. Он больше не улыбался, смотрел пристально, все еще продолжая удерживать ее пальчики в своей ладони. Виктория окончательно забыла, как дышать, лишь чувствовала все возрастающее звенящее напряжение. Будто плотный кокон опутывал их, а окружающий мир остался где-то за его пределами.
Взгляд Адама будто гипнотизировал ее; он завораживал, притягивал, волновал…
Возвращение в действительность стало стремительным и резким.
– Адам! – это Джулиана окликнула брата, разбив странное притяжение между ним и Викторией.
Девушка вздрогнула и отошла в сторону.
– Что? – голос Адама звучал хрипло.
– Так ты останешься на вечер? – повторила Жу-Жу, переводя удивленный взгляд то на брата, то на Викторию.
– Пожалуй, ненадолго, – решил Фокс. Он подошел к клавесину и облокотился на инструмент.
Виктория была настолько взволнованна произошедшим, что почувствовала себя обессилевшей. Она опустилась на софу, невольно спрашивая себя, что это с нею. Она не понимала, почему взгляд Адама столь странно подействовал на нее. Другие мужчины тоже целовали ей руку, и тоже смотрели со значением, – но это не заставляло ее забыть обо всем.
Виктория видела, что присутствующие кидают на них с Адамом заинтересованные взгляды. Джон даже наклонился к уху Жозефины и прошептал, верно, нечто скабрезное, за что получил безжалостный удар веером по плечу.
Девушка остро ощущала присутствие Адама в зале. Она старалась не смотреть в его сторону, а тем более боялась встретиться с ним глазами, дабы вновь не впасть в пленительное забытье.
– И какие развлечения вы нам сегодня приготовили, сестрица? – чересчур бодро спросил Фокс.
– Оливия обещала читать нам стихи! – радостно сообщила ему Джулиана.
Фокса откровенно перекосило.
Но изменить он ничего не мог, – Оливия с безжалостной неотвратимостью снежной лавины, поднималась со своего места. Хищный взгляд ее светлых глаз впился в Викторию. Оливия приблизилась к девушке, вытянула вперед руку и с выражением продекламировала:
– Ты слепа, идешь по дороге, а на ногах кандалы золотые, и ты не видишь ни пути, ни друзей, ни врагов. А ОН одноглазого пса выпустил! Пес тот рыщет, горло твое ищет.
Мир пошатнулся.
От охватившего ужаса у Виктории все поплыло перед глазами. Будто сквозь туман, она увидела безумный взгляд Оливии и пальцы на ее вытянутой руке, скрючившиеся, будто ясновидящая сама собиралась вцепиться в горло той, которой сделала свое жуткое предсказание.
– Довольно! – прикрикнул на Оливию Фокс; он нахмурился и глядел на гадалку с явной угрозой.
– Я обязана предупредить, – холодно ответила ему та.
– Все это бред!
– Завтра будь осторожен, не торопись, дождись, когда повезут его, – будто не слыша оскорбительных слов Фокса, сказала ему Оливия.
– Что ты болтаешь? Кого повезут? – грубо спросил Адам, но голос его дрогнул.
– О деле твоем говорю, – ответила она и с большим значением посмотрела на Фокса.
Адам, ошеломленный, молча уставился на ясновидящую, – впрочем, как и все остальные. Даже Джулиана притихла, она явно не ожидала, что литературный вечер выйдет столь напряженным.
– Вижу я, охранники беспечные его повезут, нападения не ждут, а сунетесь раньше – смерть встретите, – зловещим голосом добавила гадалка.
– Черт подери! Как она может знать? – воскликнул удивленный Моррис.
– Бред все это, – хрипло повторил Адам.
– Я предупредила, – тихо ответила ему Оливия. Она взмахнула рукой, а потом просто ушла, оставив ошарашенных людей.
– Мда… С каждым разом все хуже и хуже, – неестественно бодро протянул, первым придя в себя, Фокс, и задумчиво добавил: – А ведь начиналось все так невинно: она читала стишки, как гусю шею свернули.
Он явно пытался перевести в шутку пророчества ясновидящей.
– Оливия сегодня разошлась, – крякнул Моррис. – Жу-Жу, может, ты нам сыграешь и споешь? А то тошно сделалось после этой ведьмы.
Джулиана охотно села за клавесин. По зале разлилась нежная мелодия. Напряжение, возникшее после пророчества Оливии, медленно покидало присутствующих. Только Виктории музыка не помогла. Ей было дурно от страха. Внутри поселилось предчувствие беды, нагнетенное предсказанием ясновидящей. Виктория вновь и вновь прокручивала в голове слова гадалки и понимала, что та во всем права. В каждом слове. Но ведь некоторые вещи Оливия просто не может знать.
Мадам Жози вдруг поднялась со своего места и присела рядом с Викторией. Она ласково обняла ошарашенную таким поведением девушку и прижала к своей пышной груди.
– Ах, бедная девочка, не надо бояться, здесь тебя никто в обиду не даст.
– А если этот одноглазый пес сюда сунется, мы ему и второй глаз выбьем, – заявил, кровожадно ухмыляясь, Моррис.
– И хвост оторвем! – поддержала капитана Джулиана и заиграла нечто торжественное.
Виктория была тронута поддержкой этих, почти чужих ей, людей; материнская ласка Жозефины оказалась непривычна, но так приятна. Страх и тревога все-таки отступили.
Наконец, девушка мягко высвободилась из объятий мадам и с благодарностью посмотрела на нее.
– Не переживай, дорогая, если уж мистер Фокс взялся тебя опекать, ни один пес до тебя не доберется, – уверенно заявила Жозефина, вызвав удивленный взгляд Адама и румянец на щеках Виктории. – А теперь господа должны нас извинить, но мы их оставим. Вечер выдался напряженным. Дамы устали и удаляются на покой.
ГЛАВА 5 – О делах насущных
Адам проводил Викторию взглядом. У него осталось странное послевкусие после общения с ней, которое он и сам не мог до конца понять. Никогда с ним не случалось, чтобы он забылся от одного лишь взгляда женщины.
Сколько они не виделись? Дня три? Все это время он не вспоминал о ней, – Виктория находилась в безопасности. На него же вдруг свалилась совершенно непосильная проблема, и ее необходимо было решать в первую очередь.
И Адам не ожидал увидеть Викторию сегодня. Она была необычайно хороша в бордовом платье с приоткрывающим грудь вырезом и высокой прической, – а черные завитки, что кокетливо выбивались из нее, и змейками вились по длинной гибкой шее, в другое время могли свести его с ума. (Одноглазый Джейсон многое бы отдал, чтобы увидеть свою жертву именно такой, – с открытой шеей, – но то был не его вечер).
Моррис кашлянул, привлекая к себе внимание друга.
– Как наши дела? – спросил он. Кроме них двоих в зале больше никого не осталось, и мужчины могли говорить свободно.
Фокс обреченно махнул рукой.
Старый моряк лишь головой покачал. Несколько минут прошло в молчании, а потом он задумчиво произнес:
– А ведь Оливия все правильно сказала.
– Бред, – отрезал Адам.
– Почему тогда она начала говорить про охранников? Что она вообще говорила? – Джон хмурился, вспоминая. Потом попытался пересказать пророчество гадалки: – Нельзя в тюрьму за ним идти, нужно на улице подождать, пока повезут его. Так?
– Тихо! – шикнул на друга Адам, – ему послышался шорох за дверью
Моррис тут же замолчал. Повисла тишина, которую вдруг нарушил скрип половицы.
– Джулиана! – прорычал Адам: он не сомневался в том, что это его любопытная сестра подкралась и подслушивает.
Никто не отозвался.
– Войди! – потребовал Фокс и предупредил: – Или пожалеешь.
Несколько секунд тишины… но вот двери распахнулись, и в проеме показалась понурая Жу-Жу.
Она даже не пыталась оправдываться.
– Иди к себе и больше не попадайся мне сегодня на глаза! И не смей подслушивать! – приказал Фокс.
Но сестра не ушла. Не обращая внимания на Джона, она вдруг кинулась к Адаму и обняла его.
– Братец, я ведь вижу, что страшные дела творятся! И Оливия со своими предсказаниями!.. Расскажи мне, умоляю! У меня сердце от страха за тебя болит, я не знаю, что и думать!
Адам смягчился. Он понимал, что неопределенность зачастую пугает больше, нежели свершившаяся беда. Он устало вздохнул и погладил Джулиану по голове.
– Расскажи ей, – попросил Моррис, – похоже, его посетили те же мысли, что и друга.
Адам кивнул.
– Но странно, что ты ничего не знаешь. Весь Лондон только об этом и говорит, – удивленно сказал он сестре.
– Нет, я ничего не знаю! Я три дня из дома не выходила, развлекая Викторию. Что же случилось? – нетерпеливо воскликнула Джулиана.
– Джеймса Ханнигана арестовали, – ответил Фокс.
Джеймс Ханниган был старым другом Адама по училищу. И их дружбу не смогли разрушить ни долгое отсутствие Фокса в Англии, ни его обвинение в убийстве брата. Джеймс тогда ни на секунду не поверил в виновность друга и всеми силами пытался помочь ему, но ничего не смог сделать.
Теперь на месте Адама оказался Джеймс.
На лице Джулианы застыло недоверчивое выражение; она часто моргала, видимо, пытаясь осмыслить услышанное. Уж слишком невероятным выглядел арест законопослушного Джеймса Ханнигана, бесстрашного капитана, слывшего грозой пиратов. Настоящего героя! В будущем ему прочили звание адмирала.
– Что ты такое говоришь, Адам? – Джулиана растерянно улыбалась, видимо, решив, что брат решил подшутить над ней. – За что могли арестовать капитана Ханнигана?
– За пособничество пиратам.
Взгляд Жу-Жу стал еще более растерянным, а улыбка кислой. Кажется, она начинала понимать, что брат не шутит. Адам пояснил:
– Джеймс должен был жениться на мисс Эддингтон, но она прямо перед свадьбой сбежала с капитаном Россом, который промышляет пиратством. Ханниган бросился в погоню. Росса преследовали еще два корабля королевского флота. Пиратский бриг был быстроходнее, и он бы ушел от них. Чтобы его остановить, нужно было стрелять по нему; но Джеймс поставил свой корабль на линию обстрела и не отдал своим людям приказа стрелять. Он позволил беглецам скрыться. Был трибунал, и за помощь пирату отец девушки добился для капитана Ханнигана смертной казни.
– Но как он мог стрелять по кораблю, на котором находилась его невеста? – воскликнула донельзя возмущенная Джулиана.
– Он и не смог. Но ты же знаешь, какое сейчас отношение к пиратам. Ханнигану не простят помощи им, – вздохнул Моррис.
– Какая несправедливость! Ведь понятно, что он не является пособником пирата! Капитан Ханниган герой! Нужно опротестовать решение трибунала!
– Невозможно, мы пытались. Казнь завтра, его должны повесить.
– Господи милостивый! – выдохнула Джулиана, неистово крестясь. – Нужно что-то делать, нужно помочь ему.
Адам с Джоном переглянулись. Фоксу очень не хотелось, чтобы Джулиана знала, что он затеял. Но она все поймет, и очень скоро.
– Не переживай, сестрица, мы сделаем все возможное, чтобы не допустить казни.
И, естественно, она поняла, что Адам решил устроить Джеймсу Ханнигану побег.
Фоксу стоило большого труда успокоить ее. Жу-Жу просила взять ее с собой, заверяла, что будет во всем слушаться его, но Адам категорически отказался от ее помощи. Джулиана ушла лишь после того, как брат дал клятву следовать советам Оливии и быть очень осторожным.
Часы пробили восемь вечера.
Адам закрыл дверь за сестрой и без сил повалился на диван. Эта бесконечная волокита, беготня и переживания за друга абсолютно вымотали его.
И Ридли (или теперь его следует называть лорд Дантри?)… Опять он. Адам хорошо разглядел бывшего судью рядом с мистером Эддингтоном, отцом сбежавшей невесты. И он подозревал, что именно с подачи Ридли Эддингтон столь яростно требовал смертной казни для Джеймса.
Проклятый граф никак не уймется, всеми силами пытается достать его, Адама, даже через родных и близких людей.
Но Фокс не из тех, кто так просто сдается. И уж, конечно, не из тех, кто бросает друзей на произвол судьбы.
ГЛАВА 6 – О героях и их героических ранах
– Оливия действительно видит будущее? – пожалуй, на данный момент этот вопрос занимал Викторию больше всего. Вчерашние предсказания напугали и впечатлили ее.
По хмурому лицу Жу-Жу было видно, что она не в настроении, но девушка все-таки неохотно ответила:
– Видит, но не все и не всегда, хотя в последнем она никогда не признается. Если она захочет, то погадает тебе.
– А если я ее попрошу?
– Оливия сама тебя позовет, – ответ получился резким, и Виктория не стала донимать подругу расспросами. Она заметила, что та чем-то сильно встревожена. Джулиана то и дело поднималась с дивана и подходила к окну, будто кого-то ждала, но на расспросы Виктории отвечала, что все в порядке.
К вечеру Джулиана стала совсем плоха: ее колотило в ознобе, слезы текли, не переставая. Она практически не отходила от окна. Виктория и Жозефина с большим трудом выпытали у несчастной причину столь сильного расстройства.
Из довольно скупой и путаной речи девушки, Виктория поняла, что мистер Фокс пытается организовать побег капитану Ханнигану из тюрьмы. Пришлось сделать сотню уточнений, чтобы рассказ Джулианы оброс подробностями, и картина стала ясна.
«Нужно быть сумасшедшим, чтобы уводить приговоренного к смертной казни прямо из-под носа у солдат», – думала Виктория.
Они с мадам, как могли, утешали Жу-Жу, но нехорошее предчувствие не покидало теперь и их. Казнь должна была состояться к полудню, а на улице давно стемнело.
Отчаявшись, Джулиана отправилась к Оливии.
– Они живы, – ответила ясновидящая, но более ничего добавить не смогла или же не захотела.
Часы пробили за полночь, когда послышались стук копыт и шуршание колес кареты по подъездной дороге. Джулиана вихрем вылетела из своей комнаты; за ней спешили мадам Жози и Виктория.
Обогнав дворецкого, который тоже услышал, что к дому подъезжает карета, Джулиана сама распахнула двери перед тремя мужчинами. Адам на пару с молодым человеком тащили крупного мужчину, поддерживая его с двух сторон. На мужчине остался только камзол, распахнутый на груди. Белая сорочка его сделалась красной от крови, повязка на боку также вся пропиталась ею.
Виктория в ужасе вскрикнула, – она никогда не видела столько крови. Джулиана и Жозефина вели себя более сдержано.
– Оставь меня, Адам, спасайся сам, – будто в бреду, бормотал раненый. Кажется, он не понимал, где находится.
– Да с удовольствием, – сквозь зубы процедил Фокс, прогибаясь под тяжестью почти бесчувственного тела. – Я бы тебя прямо здесь и скинул, да ты мне вид перед парадной дверью испортишь.
Раненого, коим оказался капитан Ханниган, втащили в дом и уложили на диван. Мадам Жози отправилась за теплой водой и тряпками для перевязки раненого. Капитан потерял сознание, он был очень бледен, на лбу выступили капельки пота.
Фокс отпустил дворецкого, заявив, что помощь того не требуется, и велел ему ничего не говорить другим слугам о произошедшем.
– Я хотел посадить Ханнигана на корабль и отправить подальше от Лондона, но его тяжело ранили, и он вряд ли переживет морское путешествие. Везде рыщут солдаты, нам пришлось ждать темноты, чтобы незаметно привезти его сюда. Каким-то чудом мы избежали патрулей, – кратко пояснил Фокс их долгое отсутствие.
Джулиана выслушала его и сдержанно кивнула. Виктория не могла не удивляться столь резкой смене настроения подруги, – еще минуту назад Жу-Жу билась в истерике, теперь же была собрана и деловита. Сама же Виктория так рада была видеть Фокса, что сама себе удивлялась. Пожалуй, она переживала не меньше Джулианы. Тем более, причина, по которой все произошло, показалась девушке важной, если не сказать больше. Правда, ей до конца не верилось, что человек, показавший себя настоящей свиньей с ней, мог поступить столь благородно и попытаться спасти друга. Право, в ее голове царил полный сумбур, и она совершенно терялась, не зная, что думать о Фоксе.
– Слава Богу, все живы, и все прошло успешно, – с облегчением вздохнула Джулиана.
– Они нас надолго запомнят! – Фокс по-звериному ощерился, что, видимо, должно было обозначать улыбку. Раньше он всегда был сдержан при Виктории, не позволяя эмоциям брать верх. Сейчас же был возбужден, глаза его живо сверкали, движения стали резкими. Безумная энергия, запертая в теле этого человека, бурлила, требуя все новых действий. Нападение на конвой, перестрелка, погоня, а потом долгое томительное ожидание в относительно надежном месте и опасный путь домой лишь распалили его, и Адам никак не мог успокоиться.
Вошла мадам Жози с кастрюлей с теплой водой, поверх которой лежали чистые тряпки.
– Перевяжите его, – попросил Адам Жозефину. – А мы с Кристианом займемся носилками. Джулиана, подготовь Ту комнату.
Виктория чувствовала себя самым бесполезным человеком на свете. Она стояла чуть в стороне и наблюдала за происходящим. Никто не обращал на нее внимания.
В этот вечер она впервые увидела Кристиана. Как и говорила Бетти, он действительно был прекрасен. Высокий, статный, с горделивой осанкой и подбородком, вскинутым чуть выше, чем следовало бы. Лицо его было безупречно: высокие скулы; мужественный подбородок с ямочкой; серые глаза под прямыми бровями, будто сведенными к переносице, что придавало взгляду строгости; прямой нос; весьма чувственные на вид губы, чуть припухшие, но хорошо очерченные. Вид его завораживал.
Виктория забылась, зачарованно глядя на него, но тут молодой человек, будто почувствовав, что на него смотрят, повернул голову и посмотрел ей в глаза. Холодный взгляд исподлобья резанул, подобно острой бритве. Девушка стушевалась под оценивающим взглядом, а в душе шевельнулось нечто, похожее на страх. К счастью, Кристиан быстро потерял к ней интерес и отвернулся.
Будто ища защиты, она посмотрела на Адама. Он держался уверенно и властно. Отчего-то создавалось впечатление, что он всегда знает, что делать даже в самой сложной ситуации. А если вдруг не знает, так обязательно придумает.
Виктории захотелось, чтобы Фокс заметил ее, заговорил с ней, но он был слишком занят. Будто в противовес Кристиану, который оттолкнул ее одним лишь взглядом, Адам, наоборот, притягивал. Сейчас он казался сильным и надежным. И Виктория, наконец, смогла вздохнуть свободно.
Адам с Кристианом ушли сооружать носилки для раненого, Джулиана убежала готовить для него комнату, а Виктории пришлось помогать перевязывать капитана. Сначала она думала, что не способна на такой подвиг, – вид крови пугал и отталкивал, – но она довольно быстро освоилась и вполне успешно справилась со всеми требованиями Жозефины.
Ханнигана ранили в плечо и в бок, он потерял много крови и был на грани жизни и смерти. Капитан до сих пор не пришел в себя и не чувствовал, как женщины промывали и перевязывали его раны. Затем его на носилках перенесли в комнату, где Джулиана и Бетти уже приготовили постель и разожгли камин.
Комната была расположена на третьем этаже в дальней части особняка, недалеко от спальни Виктории, и добраться до нее человеку, не ориентировавшемуся в запутанных лабиринтах здания, было весьма проблематично. Виктория и сама долго не могла запомнить путь в свою спальню, а в доме до сих пор блуждала и путалась. А вот о наличии комнаты, в которую поселили Ханнигана, она даже не подозревала. Дело в том, что двери в нее не было, вместо нее висела большая картина с изображением красивой дамы в желтом платье. В данную минуту картина оказалась отодвинута в сторону, и тайное убежище раскрыло свой секрет.
***
Постепенно суета закончилась. Ханнигана устроили на кровати, с ним осталась Бетти. После перевязки капитан задышал ровнее и, кажется, провалился в глубокий сон. Жозефина увела утомленную переживаниями Джулиану. Виктория вышла вслед за ними, но замешкалась в коридоре. Из тайной комнаты вышел Адам.
– Если что, зови, Бет, – сказал он.
– Хорошо, мистер Фокс. Не волнуйтесь, я послежу за ним, – услышала Виктория приветливый голос горничной.
Адам закрыл картину, словно дверцу. Он обернулся и увидел Викторию, наблюдающую за ним.
– Оказывается, вы герой, мистер Фокс, – губы ее тронула легкая улыбка, которая явно обозначала симпатию, а не насмешку.
– Уверен, ваш дядя так не считает, – ответил он, приближаясь к ней и останавливаясь на расстоянии вытянутой руки.
– А при чем здесь мой дядя?
– При том, что, если взглянуть на ситуацию с его стороны, то я окажусь скорее преступником.
– Вы должны знать, что я полностью на вашей стороне. А в вашем доме всегда так… оживленно? – поинтересовалась она.
Адам довольно улыбнулся.
– Не всегда. Но добро пожаловать в нашу семью, Виктория.
– Как раз об этом я и хотела с вами поговорить, мистер Фокс. Я обдумала ваше предложение, и у меня готов ответ. Может быть, мы сможем обсудить все завтра?
– Завтра? О, не томите! Я готов обсудить все прямо сейчас! – в голосе его слышалось нетерпение.
– У меня есть для вас встречное предложение, и, я уверена, оно должно прийтись вам по вкусу. Но говорить об этом лучше на свежую голову.
Тут взгляд Виктории скользнул по его левой руке, – и она тут же забыла, о чем хотела говорить с Фоксом, потому что разглядела то, что не заметили другие: рукав жюстокора оказался прострелен, ткань пропиталась кровью, но она была почти не заметна на темном.
– Да вы ранены! – ахнула девушка.
– Пустяки. Меня уже перевязали, – небрежно отмахнулся Адам.
Виктория же молча смотрела на прострелянный рукав. Вот перед ней стоит живой человек; но, будь судьба не столь благосклонна к нему сегодня, он мог бы быть уже мертв. И Виктория живо представила, как пули, от которых нет спасения, пролетают мимо Адама, готовые с жадностью вгрызться в человеческую плоть и забрать жизнь. Но одна все же чиркает его по руке; а ведь она могла оказаться в его сердце! Совсем небольшое расстояние, самая малость, отделяла его от гибели. Неаккуратный поворот плеча, – и вот его уже нет.
От этой мысли ей сделалось дурно, и у нее подкосились ноги. Адам едва успел подхватить ее здоровой рукой за талию.
– Что с вами, дорогая? Вам не стоит смотреть на кровь.
– Вас ведь могли убить, – безжизненным голосом ответила она.
Фокс прижимал ее к своей груди, но она этого не осознавала, слишком потрясенная своим открытием хрупкости жизни.
– Прошу вас, не падайте. Я только что тащил на себе Ханнигана, а вы видели, какой он комплекции.
– Да, настоящий жеребец, – ослабленный от переживаний голос Виктории прозвучал мечтательно.
– Что? – возмущенно воскликнул Адам – и сжал девушку чуть сильнее. И это привело ее в чувство.
– Так сказала мадам Жози, – быстро поправилась она.
Виктория подняла голову и взглянула на Адама. Она не ожидала, что его лицо окажется так близко. Губы его будто твердые, и они совсем рядом. Она отметила крепкую руку и тепло мужского тела. И ощутила его запах, непонятный, но неожиданно приятный и волнующий. Ее вдруг кинуло в жар, а лицо запылало. Смущенная, она отстранилась и легко высвободилась из его объятий.
Фокс заметно приободрился, а в глазах его заплясали веселые искорки.
– Вам лучше прилечь, дорогая. День выдался тяжелый, – сказал он.
– Прилечь… Да, пожалуй, – пробормотала она, не смея поднять на него глаза, абсолютно сбитая с толку новыми для нее ощущениями.
– Спите спокойно, Виктория, – тихо сказал Адам, подводя девушку к ее спальне и открывая перед ней дверь, и Виктория шмыгнула к себе, тоже пожелав ему спокойной ночи на прощание.
