Текст книги "Финал (ЛП)"

Автор книги: Скарлетт Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Я перевожу взгляд обратно на мужчину, нависшего надо мной.

– Доктор Телфэр? – повторяю я.

Я вырываю свою руку из хватки Джереми. Мне это нужно, чтобы заставить себя подняться.

В этот момент я осознаю, что нахожусь в задней части небольшого вертолета. Мы летим высоко над бескрайним ярко-синим морем. Над головой вовсю светит солнце.

– А где мы находимся? – спрашиваю я.

– В Средиземном море, – говорит Джереми. – Я везу тебя в свое поместье в Риме. Тебе там понравится. Я обещаю, Лилли. Там будем только мы с тобой. Но сейчас..., – он кивает в сторону брата. – Доктор хочет поговорить с тобой.

Я киваю в знак согласия, но все равно чувствую себя дезориентированной.

– Средиземное море, – бормочу я. – Значит, Эстебан не лгал…

Внезапная ударная волна тревоги захлестывает меня. Я полностью выпрямляюсь.

– Эстебан, – говорю я. – Хью. Роза. Ты, Джереми, ты и ошейник.      Два ошейника! Что случилось? Скажи мне, что ты сделал!

– Она в панике, – говорит доктор Телфэр Джереми.

– Нет, – отрезает Джереми с диким рычанием, – я же говорил тебе, что еще слишком рано...

Он снова берет меня за руку.

– Лилли. Посмотри на меня. Тебе необходимо сохранять спокойствие. Ты меня понимаешь? Я тебе все объясню. Но сначала мне нужно, чтобы ты поговорила с моим братом.

Я перевожу взгляд с Джереми на доктора. Я понимаю, что делаю короткие, быстрые вдохи. Это признание заставляет меня задыхаться...что делает мою внезапную тревогу еще хуже, сильнее...

– Лилли! – Джереми почти выкрикивает мое имя. – Останься со мной. Успокойся. Мне нужно, чтобы ты оставалась спокойной. Посмотри на меня! Я здесь. Ты здесь, со мной. Мы оба в безопасности. Я вернул тебя назад. Ты выжила.

– Да, – говорю я.

Я киваю. Один раз, два, три раза...снова и снова. Я киваю, потому что ощущение того, что мои волосы не падают на плечи, убеждает меня, что я все еще лысая, и что да, все это реально.

– Теперь дыши глубже, – напоминает мне доктор. – Хорошо, медленно и легко. Глубокий вдох, Лилли.

Это требует большей силы воли, чем у меня есть, но я делаю это. Я сознательно замедляю дыхание. Я отпускаю напряжение, нарастающее в моей шее и руках. Я откидываюсь назад, расслабляясь в своем кресле, находя комфорт, а не страх, в маленькой тесной кабине...

Доктор Телфэр говорит:

– Ты испытала огромный стресс, Лилли. Умственно, физически и эмоционально. Тебе предстоит долгий путь к выздоровлению.

– Что ты сделаешь в полном объеме, – перебивает его Джереми.

Доктор Телфэр бросает на него нетерпеливый взгляд. Джереми поднимает руку в знак извинения и жестом просит его продолжать.

– Ты прошла через многое, – повторяет доктор Телфэр, – и половину из этого мы даже не осознаем полностью. Сейчас самое важное для тебя – понять, что произошло с тобой в последний раз, когда ты была в сознании.

– А что случилось со мной последним? – спрашиваю я.

Доктор Телфэр откашливается с явным отвращением.

– Мой брат...показал мне устройство, которое он установил на тебе, когда впервые взял в плен.

Я открываю рот, чтобы возразить, но тут вмешивается Джереми.

– Я все ему рассказал, Лилли, – говорит он. – Все, что я делал с тобой, с самого начала. Он знает, что я просил тебя уйти. Он знает, что ты сама сделала свой выбор.

Я оглядываюсь на доктора, который начинает выглядеть недовольным.

– Я знаю "что", но не "почему", – говорит он мне. Он отрицательно качает головой. – Я не имею права подвергать сомнению твои решения, Лилли. Сейчас я здесь ради тебя и твоего здоровья.

– А что случилось со мной последним? –  повторяю я.

– Ты перенесла сильный удар электрическим током. Напряжения было достаточно, чтобы остановить твое сердце. Какое-то время ты была клинически мертва.

– Мертва? – спрашиваю я.

– Клинически, – подчеркивает доктор Телфэр. – Мой брат добрался до тебя. Он сделал тебе искусственное дыхание.      Он вернул тебя обратно.

– Я же говорил тебе, что так и сделаю, – говорит Джереми. Он сжимает мое колено. – Я люблю тебя.

Мое сердце переполняется всепоглощающей радостью от этого заявления.

– Это была необходимость. Видишь ли, Лилли, все те повреждения, которые ты перенесла раньше, из-за небольших микроэлектрических ударов? Все они были усугублены последним эпизодом.

Я прищуриваюсь, глядя на него.

– Что вы сказали?

– Я говорю, что на сегодняшний день ты жива, Лилли. Но ты должна находиться под пристальным наблюдением. Твое выздоровление нельзя считать само собой разумеющимся.      Это должен быть активный процесс.

– Мой брат оставил свой пост в Сидар-Хиллз, чтобы заботиться о тебе, – говорит Джереми. – Он останется с нами в Риме. Ты будешь его единственным пациентом.

Я морщусь, глядя на Джереми. Мне вдруг становится холодно.

– Я думала, ты сказал, что мы будем только вдвоем.

– Так и будет, – заверяет меня Джереми. – Я оставил Стоунхарт Индастриз...

– Ты что? – кричу я. – Ты ведь не выполнил требование Эстебана? Ты не передал свою компанию отцу из-за меня…

– Нет, – мягко, но твердо обрывает меня Джереми. – Нет, Лилли, я этого не делал. Но я бы сделал. Я хочу, чтобы ты знала. Если бы это означало, что я мог бы вернуть тебя обратно. Но я не мог ни договориться, ни довериться сумасшедшему. Спасательная операция была единственным способом, где я был бы уверен, что вытащу тебя оттуда.

– Что случилось потом? – спрашиваю я снова. – Джереми, ты должен мне сказать. Что значит, ты оставил Стоунхарт Индастриз? Как ты мог? Ты посвятил этому всю свою жизнь…

– А теперь я посвящаю тебе свою жизнь, – говорит он. – Я твой, Лилли Райдер, до последнего вздоха. Ничто больше не встанет между нами, никогда. Наша жизнь, остаток наших жизней пройдет в объятиях друг друга.      Ты – все, что у меня есть, все, чего я хочу или в чем нуждаюсь.

Доктор Телфэр прочищает горло. Джереми останавливается. Я смотрю на него.

– Твое полное выздоровление – мой приоритет номер один, – заверяет меня доктор. – Но для того, чтобы это было возможно, чтобы я мог оказать тебе необходимую помощь и правильно диагностировать симптомы, мне нужно твое доверие. А "доверие" – это самая трудная вещь для тебя, я полагаю, учитывая ситуацию, в которую ты попала.      Но чтобы это сработало, чтобы ты исцелилась, я должен знать все. Я понимаю, что это болезненные темы для тебя и воспоминания, к которым ты не хочешь возвращаться. Никто бы этого не захотел. Но Джереми уверяет меня, что у тебя есть силы, необходимые для этого. Доверие будет самой важной частью наших отношений как врач и пациент. Это прозвучит      эгоистично, но для меня ты – очень интересный случай. Я верю, искренне верю, что смогу помочь тебе выздороветь. Но мне нужно, чтобы ты была готова полностью довериться мне. Даже то, что тебе, возможно, будет неудобно говорить ему, – он бросает взгляд на брата. – Ты должна быть готова рассказать мне об этом. Это единственный способ, как это будет работать. Если ты дашь мне это, то да, я оставлю свой пост в Сидар-Хиллз. Я помогу тебе выздороветь. Но мой брат поторопился. Я еще ничего не сделал. Для этого мне нужно твое согласие. Если ты дашь мне его, то я это сделаю.

Я делаю глубокий вдох.

– Ну и речь, – бормочу я.

– Лилли, – говорит Джереми. – Очень важно, чтобы Аттикус чувствовал твое доверие. Это правда: я действительно поспешил. Но я знаю, что ты хочешь исцелиться. Я знаю, какая ты сильная. Стойкая. Я все это знаю, Лилли. Поэтому я знаю, что ты не будешь бояться. Дай моему брату все, что он потребует. По правде говоря, он самый лучший врач, которого можно купить за деньги. Но ты научила меня, Лилли, что самое лучшее в жизни не покупается. Это нужно заслужить.

Джереми смотрит на брата.

– Доктор Телфэр – живое тому подтверждение. Он не взял бы от меня денег. Его единственным условием для того, чтобы взять тебя, была твоя непоколебимая преданность.

– Ты сказал, что я дам ему это? – спрашиваю я.

– Да, – подтверждает Джереми. – Потому что я знаю тебя. Я знаю твою силу. Это так же ясно, как и то, что ты прекрасна…

– Пожалуйста, – говорю я, глядя в сторону, неожиданно смутившись. – Не надо, ты не считаешь меня красивой. Только не тогда, когда я выгляжу..., – я провожу рукой по своей выбритой голове, – вот так.

– Сегодня ты для меня прекраснее, чем когда-либо в прошлом, – говорит мне Джереми, твердо убежденный в своей правоте. – А знаешь почему? Сегодняшний день символизирует твое благополучное возвращение в мою жизнь. Сегодня – начало прекрасного начала для нас двоих. Вместе, Лилли, я и ты.

Я смотрю на доктора Телфэра.

– Вам нужно только доверие? – спрашиваю я.

Я посмеиваюсь.

– Забавно. То же самое, что было нужно Джереми.

– Я могу дать тебе время подумать, – говорит доктор Телфэр.

– Нет, – я отрицательно качаю головой. – Если вы говорите, что можете мне помочь, я вам верю. Джереми знает, и он безупречно разбирается в людях. Вы хотите знать, что со мной сделали?

Я выдыхаю.

– Я расскажу вам. Я вам все расскажу. При одном условии.

Джереми встревоженно вздрагивает. Я не обращаю на него внимания. Доктор Телфэр прищуривает глаза.

– Каком?

– Джереми все время будет рядом со мной.

* * *

Говорить о жестокостях, через которые мне пришлось пройти, не так просто, как мне казалось. Но в конце концов я все рассказываю. С момента моего похищения в центре Сан-Хосе до всего того, что случилось до спасения.

Мы приземляемся в огромном старинном поместье, похожем на виноградник, в которое я сразу же влюбляюсь.

– Теперь твоя очередь, Джереми, – говорю я, когда доктор Телфэр уходит. – Что, черт возьми, случилось?      Как тебе удалось подавить переворот? Что случилось с Эстебаном, Хью и Розой?      Что ты имел в виду, когда сказал, что оставил Стоунхарт Индастриз? Это ведь не из-за меня, правда?

– Все, что я делаю, это для тебя, любовь моя, – говорит он, прижимая меня к себе и целуя в лоб.

Мы входим в пустую спальню.

– Спасибо, что поделилась всем этим с моим братом, – доверительно говорит он. – По правде говоря, я не думал, что ты сможешь сделать это так скоро. Никто бы из нас не смог этого сделать. Он взял отпуск на месяц, чтобы приехать сюда со мной, но помимо этого...? – Джереми замолкает. – Мы просто не знали, сколько времени тебе понадобится.

– Ты привез его сюда до встречи, которую устроил Эстебан, или после? – спрашиваю я.

До меня наконец доходит реальность всего этого. Я на самом деле здесь. Меня спасли. Рядом со мной стоит Джереми. По мере того, как он начинает погружаться, и я спускаюсь с высоты, наконец-то оказавшись в безопасности, я обнаруживаю, что становлюсь все более тревожной.

– Джереми, – я оглядываю комнату. – Как это возможно? Как ты все это устроил? Как ты меня спас?

Он садится на кровать. Он похлопывает по месту рядом с собой. Но когда он пытается обнять меня, я невольно уклоняюсь. На его лице мелькает удивление, смешанное с едва заметной хмуростью.

– Мне жаль, – быстро говорю я. – Просто, я просто не хочу, чтобы меня трогали. Ещё нет.

Он кивает и уступает мне место.

– Я все понимаю. Ты проявила невероятную силу, Лилли.      Я так зол, и мне так жаль, что тебе пришлось пройти через всё это.      Это всё из-за меня.

– Не сердись, – говорю я. – Ты не мог.

– Я мог бы, – перебивает он меня. – Что бы ты там ни собиралась сказать, я мог бы это сделать. Я позволил увести тебя прямо из-под носа. Ты не понимаешь, как я волновался, Лилли. Каким отчаянным я становился с каждым днем. Я задействовал все свои ресурсы, буквально все, что у меня были, чтобы найти тебя. И я не мог сделать этого раньше. Вот о чем я сожалею. Что я позволил тебе страдать так, так сильно..., – он делает движение, чтобы коснуться моей щеки, но, вспомнив о моей просьбе, останавливает себя.

– Мне очень жаль, – шепотом заканчивает он.

Я кусаю губу и беру его за руку.

– Ты спас меня, – говорю я. – Я до сих пор поверить не могу, что это реально. Я боюсь, что закрою глаза..., – выдыхаю я. – Противоядие! У тебя оно есть? Нужно ли мне больше?      Ты же знаешь, что они сделали. Они отравили меня. Теперь я разрушена, сломлена...

Мной одолевает отчаяние.

– ...неуравновешенная, поврежденная, безумная, совсем как Пол, совсем как мой отец. Только теперь я понимаю, что произошло. Теперь я знаю…

– Лилли, – Джереми вмешивается в мою истерику. – Лилли, ты в безопасности. Ведь ты со мной. Как только я тебя вытащил, мы сделали тебе укол. Это медленнодействующий эфир того же препарата для ремиссии, который содержится в противоядии. За исключением того, что у него более длительный период полураспада – недели, а не часы. Тебе нужно будет ставить инъекции всю оставшуюся жизнь. Но мы можем это контролировать. Мой брат разработал этот эфир. Он полностью нейтрализует действие лекарств, которые тебе дал мой отец. – Не волнуйся.

Я пристально смотрю на него.

– Это...невероятно, – бормочу я. Я дотрагиваюсь до своей головы. – Ты хочешь сказать, что мне действительно не нужно беспокоиться о видениях? А иллюзии? А фантазии?

– Нет, – говорит Джереми. – Тебе больше никогда не придется беспокоиться о своем здравомыслии.

– Спасибо, – выдыхаю я. Я чувствую легкое головокружение, почти в шоке. – Мне нужно прилечь.

– Сюда, моя драгоценная Лилли-цветок, – говорит мне Джереми. – Отдыхай.

Он притягивает меня к себе, и я ему это позволяю. Я закрываю глаза и прижимаюсь носом к его груди.

– Отдыхай. Эти демоны никогда больше не тронут тебя.

* * *

Я прихожу в себя. Сейчас середина ночи.

На груди и шее у меня что-то сжимается. На одно безумное мгновение мне кажется, что я снова связана, снова стала пленницей. Я срываю с себя простыни.      Обливаясь холодным потом, я хватаюсь за ошейник, висящий у меня на шее. Мои руки ничего не находят. Я впиваюсь ногтями в пустую кожу, пытаясь сорвать его, зная, просто зная, что он все еще там.

– Лилли, – кто-то произносит мое имя. Глубокий мужской голос, который мне кажется знакомым. – Лилли, остановись!

Руки сомкнулись над моими. Я борюсь с ними. Я все время пытаюсь схватиться за шею, снять ошейник, снять, снять...

– Лилли! – крик Джереми заставляет меня подпрыгнуть.

Я смотрю на него, он находится рядом со мной, его сильные руки держат мои, мускулы его обнаженной верхней части тела кажутся менее реальными, чем уверенность в том, что ошейник все еще на мне... Я понимаю, что делаю. Я перестаю бороться. Я в изнеможении откидываюсь на спинку кровати.

Джереми ослабляет хватку. Он начинает ласково поглаживать мои пальцы.

– Расскажи мне, что случилось, – умоляет он.

Я качаю головой, пристыженная и смущенная. Я не могу озвучить свои мысли.

– Ты же царапала шею.

Он дотрагивается до того места, где мои ногти кровоточат. Я вздрагиваю.

– Но почему?

– Я думала...я думала, что ошейник все еще на мне, – бормочу я.

Джереми подносит мои руки к своим губам. Он целует мои пальцы один за другим. Мягкость этого жеста заставляет меня чувствовать себя вдвойне смущенной, вдвойне пристыженной.

– Его нет, – твердо говорит Джереми. – Его нет, Лилли. Они все были уничтожены. В мире не осталось ни одного человека, который мог бы причинить тебе вред. Я об этом позаботился.

– Как? – шепчу я.

– Как? – смеется Джереми. – Легко.      Я знал, где они все находятся.

– А...Пола? – задаюсь я вопросом.

– И Пола тоже, как я и обещал тебе.

– Но..., – я все еще не могу прийти в себя, все еще пытаюсь осмыслить все, что произошло со мной в последнее время. – Но Эстебан. У него был один. Он надел его на меня. И на тебя! Как же Эстебан, Хью и Роза. Что с ними? Ты до сих пор ничего не рассказал мне о спасении!

– Хью и Роза..., – Джереми замолкает на мгновение, – ... умерли.

– Что? – я резко выпрямляюсь. – Нет! Как?

– Они выбрали путь труса, – Джереми качает головой. – Ты помнишь историю, которую я рассказывал тебе о своей матери, отце и пистолете?

– Конечно, – тихо отвечаю я. – Такое невозможно забыть.

– Значит, ты знаешь, каким человеком был мой отец. Встреча, которая была устроена между мной и тобой, должна была стать его величайшим достижением. Это была кульминация всего, что он замышлял. Он нашел союзника в лице Эстебана. И ты это прекрасно знаешь. Но его настоящей сообщницей была Роза.

Джереми крепче сжимает мои руки.

– Черт, – говорит он. – Я должен был это предвидеть.      Но я был неосторожен, и это едва не стоило мне тебя.

Он нежно прикасается к моей щеке.

– Теперь ты снова со мной. Слава Богу.

– Хью? – мягко напоминаю я ему.

– Они с Розой приняли цианид, когда приехали боевики.

– Боевики? – повторяю я.

– Это должна была быть целая армия, Лилли.      Это был единственный способ, который позволил мне вытащить тебя оттуда. Наемники. Что ты помнишь в последним?      Ты помнишь тряску, ударные волны в воздухе, взрывы?

– Я...да, думаю, что да, – говорю я.

Воспоминания о последних мгновениях перед моим спасением расплывчаты. Это почти так же, как если бы я смотрела на них из-за завесы мутной жидкости.

– В тот день шла небольшая война, Лилли, –  Джереми говорит мне. – Мои люди против людей Эстебана – это был единственный способ вытащить тебя отсюда. Я рисковал всем. Но это был единственный способ быть уверенным, что, возможно, только возможно, я смогу вытащить тебя оттуда живой.

– Что случилось с Эстебаном? – выдыхаю я. – Он жив или...мертв?

– Нет, не умер, – говорит мне Джереми. – Его схватили. Он задержан как экстремист-террорист. На его имущество наложен арест. Все, что у него было, было конфисковано.

– Ого, – говорю я.

– Ни хрена себе, – бормочет Джереми.

Я смотрю на него...и начинаю смеяться.

Я смеюсь, потому что его ответ такой резкий. Я смеюсь, потому что все еще не могу смириться с тем, что меня спасли. Я смеюсь, потому что мне приятно смеяться, черт возьми. Еще лучше чувствовать себя свободной, иметь возможность делать это. Джереми смотрит на меня с притворным негодованием.

– Разве я сказал что-то смешное? – размышляет он. – Это очень серьезный вопрос.

Он делает паузу...а потом расплывается в самой лучезарной улыбке, которую я когда-либо видела.

Я обвиваю его шею руками, переполненная необузданной радостью. Он крепко обнимает меня, прижимая к своему телу. В этот тихий, интимный момент мой смех превращается в рыдания. Джереми крепко обнимает меня. Он гладит меня по шее, по спине. Он кладет ладонь на затылок.      Хоть я и ненавижу, когда мне напоминают, что моих волос нет, я позволяю ему это.      Я позволяю ему, потому что он позволяет мне раствориться и стать жертвой моих чувств к нему. Он не задает мне никаких вопросов. Он просто обнимает меня, пока слезы окончательно не высыхают.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он.

Я шмыгаю носом и вытираю его.

– Замечательно, – серьезно говорю я ему. А потом я снова смеюсь. – Я поверить не могу, что это действительно ты. Что мы...

Я оглядываю пустую комнату.

– ... действительно здесь.

– Поверь в это, Лилли, – говорит он мне. – А теперь ложись. Есть целый ряд тестов, которые мой брат должен провести с тобой завтра. Ты должна выспаться как следует.

* * *

На следующее утро за завтраком я спрашиваю Джереми, что он имел в виду, когда сказал, что оставил Стоунхарт Индастриз.

– Именно так, – отвечает он. – Компания по-прежнему носит мое имя, и так будет всегда. Но это уже не та жизненно важная часть моего существования, как было раньше. Эта честь, – он улыбается мне с другого конца стола. – ...принадлежит тебе.

– Ты такой милый, – бормочу я, улыбаясь ему в ответ. – Ты всю свою жизнь отдал ради Стоунхарт Индастриз…

– Первую часть моей жизни, – перебивает он. – На самом деле, нет. Вторую. Но теперь, когда ты вернулась ко мне, настало время для третьего и последнего акта.

Его взгляд впивается в меня.

– Ты. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

Я давлюсь кофе, который пью, и начинаю кашлять.

– Что? – требую я.

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – говорит Джереми. – Я хочу, чтобы ты стала миссис Стоунхарт. Ты навсегда станешь моей. Компании даже не нужно будет носить мое имя, если она будет передана тебе.

– Ты просто невероятен, – бормочу я.

Он криво улыбается мне. В его глазах появляется хитрый блеск.

– Обычно я хорошо умею сдерживаться, – говорит он. – Но что-то в тебе заставило меня испортить этот сюрприз. Я собирался сделать тебе предложение через несколько дней после того, как ты получишь возможность обустроиться и привыкнуть к своему, нашему, новому дому. У меня была запланирована впечатляющая церемония с музыкой, живым оркестром из Италии, который бы выступал только для нас в этом большом зале. В момент крещендо я должен был выйти на сцену, присоединиться к актерам, опуститься на одно колено, достать кольцо...

Он достает из кармана брюк маленькую черную коробочку.

– ...это кольцо, собственно говоря. На середине сцены, когда на меня был бы направлен прожектор. Под звездами я бы попросил тебя..., – Джереми встает, подходит ко мне и медленно опускается на одно колено, – ...я бы попросил тебя, Лилли Райдер, моя единственная любовь, мое сердце и душа, мое все, моя милая, драгоценная Лилли-цветочек...

Он протягивает руку, берет меня за руку, подносит ее к губам и целует. Он открывает крышку коробки. У меня захватывает дух от самого красивого обручального кольца, которое я когда-либо видела. Кольцо из платины с большим изумрудом, обрамленный бриллиантами. Просто. Элегантно.

– Но, – он подмигивает, захлопывает коробочку, вдруг встает и отворачивается. – Сейчас наверное не самое подходящее время для всего этого. Еще слишком рано.

– Джереми, подожди! – восклицаю я, хватая его за руку и таща обратно. – Ты действительно делаешь мне предложение? Мне? Прямо сейчас?

Он застенчиво улыбается.

– Это не то предложение, которое ты заслуживаешь, и не то, которое я планировал, – говорит он мне. – Но, – он снова улыбается прекрасной улыбкой, полной тепла и любви, – ...я не мог ждать.

– Тогда да! – восклицаю я, задыхаясь и все еще не веря своим глазам. – Да, я выйду за тебя замуж, Джереми! Да, я буду твоей женой.

– Ты знаешь, – улыбается он. – Я надеялся, что ты скажешь что-то в этом роде.

Потом он достает кольцо, надевает его мне на палец и целует долго и крепко.

Глава 31

Лилли

Доктор Телфэр забирает меня у Джереми и проводит диагностические тесты. Они проходят как в тумане. Все, о чем я могу думать, это то, что я буду миссис Стоунхарт. Я! Жена Джереми! Абсолютная нелепость ситуации еще не дошла. Всего неделю назад я была уверена, что не выживу в плену у Хью и Эстебана. А теперь я здесь, в этом прекрасном поместье, окруженном акрами виноградных лоз, собираюсь стать миссис Лилли Стоунхарт? Это невероятно.

Вечером мы с Джереми ужинаем вдвоем.

– Мой брат сказал, что тебе нужно гулять, чтобы набраться сил, – говорит он мне. – Я знаю один путь, по которому мы можем пойти сегодня вечером, если ты чувствуешь, что готова.

Я кладу вилку и задумываюсь. Я уже начинаю чувствовать себя несколько подавленной. Но я не могу отказать себе в удовольствии проводить больше времени в обществе Джереми – моего будущего мужа.

– С удовольствием, – говорю я ему.

* * *

Мы заканчиваем есть и выходим. Джереми берет меня за руку и уводит из поместья. Ночь теплая и чудесная. Кажется, это идеальное время для новых начинаний. Как только мы оказываемся подальше от дома, я останавливаюсь и поворачиваю его к себе.

– Джереми, – говорю я. – Давай займемся любовью.

В его глазах вспыхивает огонь. Это заставляет мое сердце трепетать от волнения.

Но потом это проходит. Он смотрит на меня серьезно, вся игривость исчезла, теперь он совершенно серьезен.

– Мой брат сказал, что мы должны подождать хотя бы…

– К черту ожидание! – прерываю я. – Разве раньше ты ждал, Джереми? Займись со мной любовью. Я хочу, чтобы ты это сделал! Я хочу чувствовать тебя глубоко внутри себя. Займись со мной любовью под звездами, в полной красоте ночи, чтобы мы могли отпраздновать день, когда я сказала "Да".

Джереми нежно улыбается. Он подходит ко мне. Я уже чувствую, как он становится твердым.

– Ну, – рычит он, – когда ты так говоришь...

Я сбита с ног, когда его губы касаются моих. Он поглощает меня горячим, страстным поцелуем. Мои руки скользят по его плечам, рукам и спине. Я впиваюсь ногтями в его рубашку. Это заставляет его стонать и встать еще ближе. Его эрекция прижимается к моему животу. Я хочу, чтобы он был внутри меня. Страсть горит в моем теле.

Внезапно, без предупреждения, он отходит. Он смотрит на меня сверху вниз и берет мое лицо в ладони.

– Мне очень жаль, – говорит он. – Я увлекся. Ты...ты делаешь это со мной.

Он смеется и проводит рукой по волосам.

– Черт, Лилли! Я знаю, что тебе нужно, чтобы я был нежным. Но если мы начнем, я не уверен, что смогу сдержаться.

Его голос становится хриплым. Взволнованный. Напряженный и полный потребности.

– Мы...не были вместе..., – он подавляет глубокий рык в горле. – ...так долго...

– Не будь нежным, – говорю я ему. Я хватаю его за руки. – Я хочу тебя, Джереми. Я нуждаюсь в тебе. Я умираю от голода по тебе. Я хочу тебя всего, несдерживающего свою страсть. И это..., – я смотрю на него влюбленными глазами. – ...это то, чего я жажду, стереть все, что я вытерпела.

Затем его губы снова прижимаются к моим. Следующее, что я помню – мы на земле. Я дергаю его за рубашку, мои руки неуклюже пытаются ее снять. Он встает и помогает мне. В лунном свете его тело выглядит великолепно. Мои жадные руки устремляются к его поясу. Я расстегиваю его и стягиваю штаны. Вот его эрекция, полная, твердая и выпуклая. Все, что я когда-либо знала.

Я кусаю губу.

Джереми устраивается у меня между ног.

– Сначала я буду нежным, – говорит он мне.

Он наклоняется и целует меня в подбородок, потом в лоб.

– Я позволю тебе контролировать ситуацию Скажи мне, как далеко я могу зайти. Ты, Лилли, ты и твое слово. Ты и твой комфорт сейчас для меня важнее всего. Если ты скажешь мне остановиться, я остановлюсь. Если ты скажешь мне, что не готова...

– Джереми.

Я обрываю его точно также, как он делал это много раз со мной.

– Заткнись и трахни меня.

Эта невинная фраза снова зажигает огонь в глазах Джереми.

– Я тебя предупреждал, – рычит он.

Затем он оттягивает мои трусики в сторону и входит в меня.

Я задыхаюсь от внезапного прилива удовольствия. Моя спина выгибается дугой. Я стону. Руки Джереми находятся по обе стороны от моей головы. Он вжимается в меня, настолько глубоко, насколько позволяет ему мое тело. Он смотрит мне в лицо, ожидая моей реакции.

– Хорошо? – шепчет он.

Я чуть не проделываю дырку в губе. Я зажмуриваюсь, энергично киваю головой и стону.

Его губы касаются моих.      Он не двигается внутри меня в течение долгого, драгоценного момента. Я чувствую, как его тело начинает дрожать от страсти, от всей той похоти, которую он пытается сдержать. Я хочу, чтобы он отпустил это. Мне нужно, чтобы он отпустил это. Но он был прав: мое тело еще недостаточно окрепло, чтобы справиться с ним.

Но черт с этим. Я так изголодалась по нему, что мне нужно, чтобы он сделал меня своей. Я жажду ощутить его горячую сперму на своей коже. Я жажду услышать его первобытное ворчание и рев, когда он полностью потеряется во мне.

– Джереми, – умоляю я. – Двигайся.  Пожалуйста Трахни меня. Пожалуйста. Не сдерживайся.

Он приподнимается и касается пальцем моей щеки.

– Сначала медленно, – обещает он, а потом отстраняется.

Он снова входит в меня, так идеально с такой заботой. Я задыхаюсь с каждым долгожданным вторжением. Мои руки хватают его за бедра. Я так сильно сжимаю твердые мышцы его задницы. Я позволяю ему задавать темп, и это чудесно.

Несмотря на то время, проведенное врозь, он все еще знает мое тело. Он знает, когда я сдерживаюсь. Он знает разницу между этим и тем, когда я полностью отдаю себя ему. Каждый раз, когда Джереми входит в меня, я наслаждаюсь нашей связью. Он находит устойчивый ритм, который заставляет меня стонать.

Мне все еще нужно, чтобы он потерял контроль. Даже если я физически не готова к этому, мне нужна уверенность в том, что я все еще много для него значу, как и раньше. Мне это нужно, чтобы перестать чувствовать себя разбитой. Мне это нужно, чтобы я знала, что принадлежу ему. Единственный способ сделать это? Отдаться полностью. Поэтому мои стоны превращаются во вздохи и крики. Я подначиваю его, не говоря ни слова, позволяя естественным звукам вырываться из меня без всякого смущения. Полные наслаждения стоны. Все они – только для него.

Джереми чувствует это.      Он рычит и набирает силу. Теперь его руки сжимаются на моей коже, бедра ударяются об меня с головокружительной скоростью. Теперь его ворчание наполняет мои уши, эти удивительные эротические, гортанные звуки. Я кричу в ночь. Он врезается в меня. Экстаз поглощает каждую клеточку моего существа. Он пронизан болью. Но эта боль так незначительна, так совершенно несущественна по сравнению с теми высотами, к которым меня подталкивает Джереми. Я не обращаю на это внимания.

Он опускает голову и пирует на моей груди. Я запускаю пальцы в его волосы и притягиваю ближе.      Он удваивает свои усилия, врываясь в меня с еще большей настойчивостью. Я чувствую приближение кульминации. Мои ноги начинают дрожать, мое тело почти извивается, когда оно растет на расстоянии и устремляется ко мне, как беспощадный оползень.

А потом он врезается в меня. Я кричу. Я кричу, потому что принадлежу ему. Я кричу, потому что удовольствие смешивается с болью. Я кричу, потому что я свободна. Мое тело свободно. Мой разум свободен. Я отдаю себя полностью, полностью Джереми Стоунхарту.

Он рычит и врывается в меня. Горячая, обжигающая сперма заполняет мои внутренности. Мое тело обмякло. Я измучена, но так сыта и счастлива. Джереми падает на меня сверху. Мы оба спускаемся с высоты. Наше дыхание замедляется, и он шепчет мне на ухо:

– Я люблю тебя, миссис Стоунхарт.

Глава 32

Лилли

На следующий день я просыпаюсь, чувствуя себя разбитой и слабой. Я расплачиваюсь за то, что уступила прошлой ночью. Это моя награда за то, что я поддалась желанию, которое пробудил во мне Джереми Стоунхарт? Слабость. Худоба. У меня такое ощущение, будто я мало спала. Я смотрю на часы на стене спальни. Они показывают 14:00. Я смотрю еще раз. 14:00? Это значит, что я пролежала без сознания почти четырнадцать часов! И все равно чувствую себя такой усталой.

Я бросаю подушку на глаза. На какое-то время я подумываю о том, чтобы снова заснуть. У меня болит всё тело. Возможно, мне следовало прислушаться к совету доктора Телфэра. Я ловлю себя на этих мыслях, и на моих губах появляется хитрая улыбка.      Оно того стоило, решаю я, потому что это было с Джереми.

Не желая оставаться больше ни минуты в одиночестве, не желая терять ни минуты времени, чтобы быть рядом с этим замечательным человеком, я собираюсь с силами, встаю с постели и иду его искать.