Текст книги "Прекрасный наркотик (ЛП)"
Автор книги: Сизон Вайнинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Глава 15
Покрытие
Явление, когда одно небесное тело затеняет другое
В своей жизни Тристану не раз доводилось совершать трудные для него поступки. Ему пришлось столкнуться лицом к лицу как со своими демонами, так и с чужими. В него стреляли, ему угрожали, он нашёл в себе силы собрать своё разбитое сердце, но ничто из этого не шло ни в какое в сравнение с тем, как тяжело ему было покинуть девушку, которую он любил.
Во время сна с её лица исчезал отпечаток суровости и сомнений, которые почти всегда были с ней, когда она бодрствовала. Её ресницы бросали небольшие тени на веснушчатые щеки. Несмотря на то, что её полные губы были сжаты, они, казалось, так и молили о поцелуе. Словно оказавшись в трагедии с предсказуемым сюжетом, где-то глубоко внутри Тристана преследовало чувство, что он больше никогда не увидит её. Именно из-за этого ему было так тяжело покидать Джосси.
Пройдя по тёмному грязному холлу дома, в котором жила его девушка, он добрался до двери в квартиру Алекса и стучал по ней, пока тот не проснулся. Дверь распахнулась и к голове Тристана приставили пистолет. Тристан даже не дёрнулся, ожидая момента, когда Алекс поймёт, кто стоит перед ним. По своему опыту он уже знал, какие ощущения испытывает человек, когда на него направлено дуло пистолета, и спустя годы он научился относиться к этому спокойно. Алекс улыбнулся и опустил оружие.
– Чёрт, мужик. Что настолько адски важное не могло подождать, пока солнце встанет? – спросил Алекс, показывая Тристану, что тот может войти.
Тристан зашёл в квартиру.
– Мне нужно, чтобы ты присматривал за ней даже внимательней, чем обычно. На неё может быть организовано нападение. И это будут профессионалы. Я еду назад, в наши края, чтобы разузнать побольше.
– Я убью любого, кто приблизится к ней, – прорычал Алекс. – Почему ты не возьмёшь её с собой?
– Я не могу поехать вместе с ней. Это слишком опасно. Я думал о том, чтобы перевезти её в мою квартиру, но они знают, где я живу. Здесь она в большей безопасности.
Алекс прислонился к дверному проёму, скрестив руки, и шумно выдохнул.
– Ты знаешь, я уберегу её. Связавшись со мной, ты связался с лучшим!
– Очень мило, Тони Монтана.
Они стукнулись кулаками, признавая этим единство своих интересов, что-то вроде молчаливой клятвы между ними о том, что они могут безоговорочно доверять друг другу.
Пока Тристан мчался на восток по трассе I-10, он осознал, насколько сильно его напрягает тот факт, что ему придётся много времени провести наедине с собой. Он не знал, насколько близко к ним подобрался человек Молони, именно поэтому решил ехать на машине, а не лететь на самолёте. Так он сможет быть вне их радаров ещё какое-то время.
За последние тридцать восемь часов все его мысли были о Джосси. Оказавшись в условиях, когда не с кем поговорить, кроме бескрайней дороги перед ним, он невольно стал узником своих воспоминаний. Ничто не могло отвлечь его от этих мыслей, кроме дорожных знаков, указывающих сколько он проехал, и других водителей. Он раздумывал о том, куда они направляются и что они ожидают найти там, когда доберутся. Те же вопросы он задавал и себе. Иногда он часами вёл машину, не зная, где находится в данный момент или где он был несколькими часами ранее.
Всё больше отдаляясь от Западного побережья, он начал замечать, как воздух становится всё теплее и плотнее. Юг представлял собой знакомую для него картину, на которой деревьев было больше, чем зданий. Сосны, дубы и кипарисы пролетали мимо островками зелёной дымки в его окне. Он чувствовал себя как дома.
Дом был там, где жили его родители, в этом прекрасном особняке в викторианском стиле на западном берегу реки Миссисипи. Там он провёл всё своё детство, окружённый знакомыми лицами и всегда одной и той же группой сверстников. Домом было то место, где начинались и заканчивались все воспоминания о МакКензи. Именно здесь, когда Фиона вошла в его жизнь, он принял опрометчивое решение и отказался от всех своих планов на будущее. Это было место, где он, сидя на кожаном диване в гостиной, разбил сердца своих родителей.
Тристан раздумывал о том, стоит ли звонить матери и отцу, чтобы предупредить их о своём приезде. В конце концов малодушие одержало верх, и он просто решил сделать им сюрприз. Лёгкая ухмылка появилась на его губах, когда он подумал, что отца наверно хватит сердечный приступ, когда он его увидит. Такой авторитетный врач, как Даниэль Фоллбрук, абсолютно точно не обнимет своего единственного ребёнка, который своим видом больше смахивает на бандита. И всё же Тристан был уверен, что его мать это не остановит. Она повиснет на нём и утопит его в своих слезах радости от того, что он вернулся к ним. Неожиданно он перестал бояться возвращения домой и вжал педаль газа.
Около одиннадцати часов вечера он свернул на дорогу, вдоль которой росли столетние дубы, покрытые испанским мхом. Волнение взяло над ним верх, и он вытер вспотевшие ладони о свои джинсы. Его пульс ускорился, и он усиленно раздумывал о том, почему тревога так изводит его. А потом он понял в чём дело – он боялся, что его отвергнут.
Он припарковался позади машины своего отца и погасил фары. Почти две минуты он размышлял, может быть, стоит уехать отсюда и найти отель в городе. Он раздумывал ровно до того момента, как его взгляд остановился на старом, таком знакомом ему дереве. Сидя в машине на границе их собственности, он отчётливо видел его даже при отсутствии лунного света, который еле-еле проникал через облачное ночное небо. Это дерево пробудило тёплое чувство в его груди, и он напомнил себе, что приехал сюда главным образом из-за Джосси.
– Перестань быть таким трусом. Отказ – это избавление от чего-то испорченного и бесполезного. Они так не поступят, – говорил он сам себе.
Тристан встряхнул головой, перекинул ремень сумки через плечо, решив оставить пистолет под водительским сиденьем. Он поднялся на крыльцо к двери и сделал глубокий вдох, перед тем как позвонить в дверной звонок. Это казалось странным, он осознал, что никогда ещё не звонил в звонок своего собственного дома.
Время, казалось, двигалось слишком медленно, с каждой секундой его беспокойство росло в геометрической прогрессии. Он нажал на звонок ещё раз и выдохнул, мечтая о том, чтобы уже закончить с этим, чтобы он смог сконцентрироваться на Джосси. Несколько секунд спустя за дверью он услышал чьи-то шаркающие шаги и шёпот беседы. Красная дверь отворилась со скрипом и оба его родителя предстали перед ним, уставившись на него. Тристан расправил плечи и спрятал руки глубоко в карманах, ожидая, что будет, когда они поймут, что это он.
Они выглядели уставшими и изнурёнными. Но его мать была красива, как и всегда. Даже когда она стояла, съёжившись позади своего мужа, одетая в ночную рубашку, её причёска казалась идеальной, волосок к волоску. Отец Тристана стал выглядеть старше, седые волосы на висках выдавали его возраст. Их глаза начали осмотр с его ног и в синхронном танце двигались вверх по его телу, останавливаясь на рисунках на его коже и, в конце концов, достигнув лица. Его мать начала шумно ловить воздух, трясущиеся руки взлетели к её открытому рту.
– Тристан? – едва слышно произнёс Даниэль глухим голосом.
– Привет, – ответил Тристан, шаркая ногами и потирая рукой шею.
Отойдя от шока, Битси отодвинула мужа в сторону. Со слезами в глазах она бросилась к Тристану, спрятав лицо на его груди. Тристан крепко обнял маму.
– Ты здесь? Ты на самом деле здесь? – шептала она, хлюпая носом.
– Да мам, я здесь.
Тристан поцеловал её в макушку, как только она отпустила его и сделала шаг назад. Даниэль наблюдал за их воссоединением с противоречивыми эмоциями. Ликование, насторожённость и облегчение окутывали его разум, делая невозможным принятие сознательного решения. Не отдавая себе отчёта, он протянул руку Тристану в надежде что этот жест покажет, что он простил своего сына.
– Сын, – сказал Даниэль.
– Отец, – ответил Тристан, взяв отца за руку и пожав её.
Не позволив ему отойти, Даниэль притянул его в свои объятия. Несмотря на все их разногласия в прошлом, Тристан был его ребёнком, его плотью и кровью, и он безоговорочно любил его.
Битси провела их в дом, снова немедленно взяв на себя материнские обязанности. Она чувствовала себя превосходно в этой роли, так удовлетворённо. Слёзы заполняли её глаза, пока она наблюдала за Тристаном, сидевшим у кухонного островка и практически целиком заглатывающего сэндвич, который она ему приготовила. Её мальчик стал мужчиной. Он выглядел по-другому, таким повзрослевшим. Казалась, что в её кухне находится незнакомец.
Даниэль присоединился к жене и с изумлением рассматривал сына. Ему было интересно, какой из всех возможных сценариев жизни выбрал его мальчик. Какой именно путь сделал его таким мужчиной с коротко стриженными волосами и татуировками.
– Тристан, это на самом деле здорово, снова увидеть тебя, – мягко произнёс Даниэль, не зная, как поднять вопрос о намерениях Тристана. – Что привело тебя к нам?
Тристан прекратил жевать и внимательно посмотрел на отца. Конечно, они заслужили объяснения причин его внезапного приезда, но он не мог заставить себя поделиться с ними сейчас полной историей. Он откусил последний кусочек от сэндвича и быстро проглотил его.
– Мы можем поговорить завтра? Я был за рулём целых три дня. Мне на самом деле необходимо поспать.
– Конечно, – ответила его мать, грустная улыбка появилась на её губах.
– Мы поговорим завтра утром, – сказал его отец тоном, не принимающим отказа.
Без слов Битси отвела Тристана наверх, в его старую комнату, где, как он заметил, ничего не изменилось. Его глаза просканировали помещение, и он улыбнулся всем воскресшим в его памяти воспоминаниям. Каждая полка была заполнена книгами и его коллекцией музыки, не было ни одной пылинки на его вещах. Слишком уставший для дальнейшего исследования комнаты, он упал на свою кровать лицом вниз.
– Тебе что-нибудь нужно, малыш? – спросила его мать.
– Нет. Всё хорошо. Просто я сильно устал. Очень сильно, – пробормотал он в матрас.
– Ну тогда ладно, ты знаешь, где нас можно найти, если тебе что-нибудь понадобится. Просто постучи.
Битси улыбнулась, глядя на его крупную фигуру, распластавшуюся по кровати. Его ноги свисали, а раскинутые руки доставали до противоположных краёв постели. Она хотела подойти к нему, пристроиться позади и обнять, но она понимала, что не должна этого делать. Она всеми силами сопротивлялась желанию поцеловать его на ночь и аккуратно закрыла за собой дверь.
Этой ночью, когда все они спали глубоким сном, здание дома Фоллбруков из кирпича и известкового раствора, как по волшебству, снова превратилось для них в родной дом.
* * *
Чувствуя себя заложником, Джосси обошла периметр своей квартиры уже двадцать раз. У неё до этого никогда не было проблем с ограничением её передвижений. Она проводила так много времени в маленьких пространствах и не меньше времени в одиночестве, что подобная ситуация, казалось бы, должна быть для неё привычной. Она осознавала, что всё это связано с тем, что Тристан и Алекс запретили ей покидать квартиру. Одиночество было для неё приемлемым только на её условиях.
Это было третье по счёту утро после отъезда Тристана. И когда она пыталась вспомнить, какой была её жизнь до его появления, у неё не получалось. Она хотела только, чтобы он был здесь, рядом с ней. Она желала, чтобы он был счастлив и был в безопасности. Она просто хотела его.
Громкий удар в дверь прервал её внутренние блуждания. Она быстро пересекла гостиную, чтобы открыть входную дверь. Она открыла уже два замка, когда вспомнила, что надо спросить кто это.
– Алекс, mami, – прокричал он.
Джосси впустила его в квартиру, а вместе с ним потрясающе пахнущий завтрак в пластиковом контейнере.
– Ох, что это? – спросила она, протягивая руки.
Он передал ей еду, сел на диван и поместил ноги в огромных ботинках на кофейный столик.
– Буррито на завтрак от «Сомбреро». De nada.
– Спасибо, – пробормотала она наполненным едой ртом.
Алекс кивнул и включил телевизор, жалуясь при этом, что у неё так мало каналов.
– Может тебе лучше пожить в моей квартире. По крайней мере, у меня есть кабельное.
– Ни в коем случае. Тот факт, что я застряла здесь вплоть до дальнейших распоряжений, уже является достаточным наказанием.
– Хорошо, как хочешь. Что-нибудь слышно от твоего парня?
– Он прислал мне смс вчера вечером, сообщив, что он дома у родителей, но это всё, – ответила она, стараясь чтобы в её голосе не было заметно разочарования.
– Не волнуйся, Джо. С ним будет всё нормально.
– Я знаю.
Но на самом деле она не знала, только надеялась. Джосси никогда не прибегала к молитвам, но последние две ночи она молилась о том, чтобы он вернулся в целости и сохранности. Она старалась убедить себя, зная, что он умён и закалён улицами, но утешение не приходило.
– Здесь, со мной, ты в безопасности. Никто не захочет связываться с этой коброй.
Алекс согнул свою большую руку и сделал вращающее движение кулаком, имитируя движения змеи. Джосси закатила глаза.
– Знаешь разницу между этой коброй и настоящей?
– Нет, но я уверена, что ты мне расскажешь.
– Если настоящая кобра достанет тебя, ты ещё сможешь выжить.
Он рассмеялся над собственной шуткой и лёг на диванные подушки. Джосси покачала головой и решила это не комментировать. Она не хотела поощрять его.
– Как ты думаешь, он найдёт там что-нибудь, Джо? – спросил Алекс.
– Мне уже всё равно. Я просто хочу, чтобы он вернулся ко мне. Мы могли бы уехать. Попробовать убежать от них. Или, если это неминуемо, что они найдут и убьют меня, я бы лучше провела оставшееся мне время рядом с Тристаном.
– Это тяжело. Ты скучаешь по нему? – спросил Алекс, его глаза внимательно изучали её.
Перед тем как ответить, она посмотрела на свои колени и на свой уже не такой аппетитный завтрак.
– Я люблю его.
* * *
Заставив родителей поклясться, что это останется тайной, Тристан усадил их за обеденный стол и рассказал всё, что знал. Он вновь пережил своё вступление в криминальный мир, разрыв с Фионой и переломный момент в его жизни, когда он обнаружил МакКензи Делон. Они сохраняли молчание на протяжении всего его рассказа, обращая внимание на каждую деталь пересказанной им истории. Закончив, Тристан откинулся на спинку стула и выдохнул, почувствовав облегчение, что теперь он не один несёт эту ношу. Даниэль и Битси продолжали молчать, стараясь вникнуть в предоставленные им факты и понять, какими могут быть возможные последствия.
– Мне необходимо найти, каким образом Молони связан с Джосси, почему он желает ей смерти. Я не хочу вовлекать в это никого из вас. Я не хочу навлечь на вас опасность. Просто поймите, что мне нужно это сделать. Я не могу снова потерять её.
– Не могу поверить, что она жива, – прошептала Битси, дотянувшись через стол до руки Тристана.
– Большую часть времени я также не могу поверить в это, – сказал он серьёзно.
– Организованная преступность, Тристан? Ты ведь несерьёзно, – воскликнул Даниэль. – Ты ничего не сможешь сделать!
– Дорогой, – проговорила Битси, положив руку на его плечо.
– Я просто не могу понять, когда мы упустили тебя, – сказал он с поражением в голосе.
Битси стёрла слёзы со своих глаз, перед тем как они смогли бы испортить её макияж. Она посмотрела на мужа, а затем на сына, не зная каким образом вмешаться в их противостояние.
– Это неважно сейчас, отец. Может мы сфокусируемся на том, почему я здесь?
Даниэль сделал глубокий вздох и медленно выдохнул.
– Какой у тебя план, Тристан? – спросил Даниэль.
– Я собираюсь поговорить со всеми в полицейском участке, кто когда-либо работал с Эрлом. Я также знаю нескольких людей, которые работали с Молони. Я не хочу сообщать ему о моём присутствии здесь, так что их я оставлю напоследок.
– Это опасно. Мне не нравится, что ты будешь вовлечён во всё это, – предупредил его отец.
– Я уже вовлечён.
– Я знал, что Молони опасный человек. Но я и подумать не мог, что он зайдёт так далеко.
– Откуда ты знаешь Молони? – спросил Тристан, высказывание отца разожгло в нём любопытство.
Даниэль вздохнул и обхватил грудь руками. У него не было намерения когда-либо оглашать эту историю. Он обратил свой взгляд на Битси, зная, что она будет недовольна тем, что он скрывал это от неё.
– Это было весной перед твоим шестнадцатилетием. Сыну Дина Молони, Дину Младшему, был диагностирован порок сердца. Заболевание поздно диагностировали. После того, как мы переговорили с его родителями, все согласились, что операция была единственной надеждой. Операцию проводил я, мне ассистировал доктор Маркус. Его сердце останавливалось дважды на операционном столе, во второй раз мы не смогли вернуть его.
– Атриовентрикулярный дефект перегородки? – спросил Тристан. Даниэль кивнул, гордясь и вспоминая об уникальной памяти своего черноволосого мальчика, который устраивался на полу его кабинета, читая медицинские журналы, словно это комиксы.
– Фиона никогда не рассказывала о том, что с ним произошло, – пробормотал Тристан.
– Когда я объяснял его семье, что мы потеряли его, Молони пришёл в ярость. Он сказал мне: «Ты заплатишь за это. Кровь за кровь, мой друг» Его речь выдавала в нем безумца. Я до сих пор помню его взгляд. Тогда я просто предположил, что это пустая угроза, которую спровоцировало горе.
– Господи, отец, ты не думал, что мне было полезно знать об этом, когда я начал встречаться с Фионой?
– Это бы что-нибудь изменило?
– Нет, – подтвердил Тристан, покачав головой.
Они сидели в тишине, впитывая всю ту важную информацию, которая открылась им. Битси тотчас же представила образ креста и крепко зажмурила глаза. Произнесённое шёпотом «Отче Наш» проносилось по комнате, эхом отражаясь от стен. Затем Битси открыла свои глаза, вспоминая свой собственный секрет.
– Есть ещё кое-что, – прошептала Битси, прервав свою молитву и содержащуюся в ней просьбу. Взгляды мужчин обратились к её полному раскаяния лицу. – Я сейчас вернусь.
Тристан и его отец сидели в тишине, окружённые рисунками Одюбона и столовым фарфором Битси, расставленным в старинном шкафу. Тристан не сводил глаз со своих пальцев, отстукивающих неопределённый ритм по столешнице, в то время как Даниэль пытался рассмотреть каждую деталь во внешности сына.
Битси вернулась с конвертом из плотной бумаги. Она села на своё место и вздохнула, позволяя вине и сожалению проникнуть в её слова.
– Я должна была отдать тебе это очень давно, – сказала она, подтолкнув конверт через стол к Тристану. – Оно пришло через шесть недель после того, как они уехали.
Тристан взял конверт и раскрыл его. Книга в пурпурном переплёте громким ударом приземлилась на полированную деревянную столешницу, раздавшийся в комнате звук был похож на звук пощёчины.
– Прости меня за то, что я утаила его от тебя. Не знаю, почему я хранила его до сих пор. Я думала, что лучше будет отгородить тебя от той части твоей жизни. Я никогда не думала, что…
Голос Битси становился просто путаницей из слов, пока пульс Тристана, казалось, отдавался в его ушах.
– Это дневник МакКензи, – в конце концов сказал он, пробежав пальцами по обложке. – Как ты могла?
– Прости меня, – было её единственным ответом, когда она отпрянула из-за его резких слов.
Он развернул конверт и увидел адрес, нацарапанный почерком четырнадцатилетней Макензи. Тристан резко поднялся из-за стола, схватив дневник, и устремился в тишину своей комнаты. Он закрыл на замок дверь и опустился на пол. Так он провёл несколько часов, читая слова, написанные лучшим другом его детства, каждая запись уносила его всё дальше в её мир, предшествующий её дальнейшей боли.
* * *
Молони сидел в старинном кресле в гостиной своей свекрови, чувствуя, что теряет мужественность из-за изобилия текстиля в этой комнате. Этот розовый цветочный рисунок выглядел просто смешно в качестве антуража для его крупной фигуры и хмурого выражения лица. Он потягивал виски «Джеймсон» и нетерпеливо постукивал пальцами по пухлой ручке кресла. Он хотел уйти отсюда несколько часов назад. Молони не привык делать то, что ему не нравится. Только одно удерживало его здесь, его единственной слабостью была его красавица-жена Джейн.
Она была мечтой во плоти и с годами становилась только краше. Её длинные рыжеватые светлые волосы, падающие завитками на плечи, прекрасно обрамляли её ангельское лицо. Молони улыбался, пока она с воодушевлением рассказывала историю, при этом энергично размахивая руками. Его привлекала её отвага, её огонь. И он любил то, что она любила его без всяких условий. Джейн не устанавливала никаких правил, когда это касалось их совместной жизни. Она поклялась быть преданной ему и с охотой терпела то, что предоставляла жизнь с Молони.
Не то, чтобы она при этом сильно страдала. С помощью вымогательства, оружия, торговли наркотиками и азартных игр, Молони обеспечивал им комфортную жизнь. У них были призовые лошади, скрытая ото всех частная собственность и красивый дом. Не хватало только семьи.
Молони вылил остатки виски из стакана в рот и сделал глоток. Огонь от алкоголя прошёл по его глотке и достиг холодного сердца, перед тем как переместиться в желудок. Со всем его богатством и властью, у него до сих пор не было того, чего он желал больше всего – наследника. Его сын умер, а дочь на другом конце страны начала новую жизнь.
Он нахмурился, глядя на пустой стакан и попытался покомфортней устроиться в этом неудобном предмете мебели. Он заметил, что ему трудно поддерживать идущую в данный момент беседу, в то время как существовало достаточно много проблем, о которых стоило позаботиться. Чуть раньше позвонил Барри с новыми новостями о том, что Джино Галло убивает подчинённых Молони. Как будто итальянцев ему было недостаточно, так Тристан и Джосси также длительное время были словно две занозы в его боку.
Девчонка знала секреты, которые определённо могли расстроить всю операцию. Её отец, Эрл, был достаточно глуп, чтобы обратиться к федералам, и сейчас она должна расплатиться за его ошибку. Люди Молони похитили и удерживали шефа полиции и его дочь, и она была свидетелем их достаточно архаичных методов пыток. На протяжении дней они били, кололи, жгли и ранили этого мужчину, спрашивая о том, что он рассказал федералам. Джосси кричала и умоляла их остановиться, но они, словно машины, не обращали внимания на детские слёзы. В конце концов, они получили всю информацию, в которой нуждались. Молони выстрелил и убил Эрла Делон прямо на глазах его дочери. Сообщив ей, что она будет следующей, Молони приказал своим людям покончить с ней, покинул Бруклинский товарный склад и сел на самолёт домой.
И только восемь лет спустя Молони узнал, что его люди из Нью-Йорка провалили это дело. Один из этих ублюдков, как-то напившись, признался Барри, что девчонка сбежала. И хотя имелся официальный рапорт Департамента полиции Нью-Йорка, что тело мёртвой девочки было обнаружено на конечной станции метро, он не был настолько глуп, чтобы поверить в это. Он нутром это чувствовал. Подозревал, что ФБР связало произошедшее с ним, и они спрятали её. Он злился, как никогда.
Избавившись от Тристана и этой девчонки, ничто не помешает ему уничтожить итальянцев и укрепить свою власть в Новом Орлеане. Он не покинет город из-за этих грязных итальяшек.
– И тогда Миртл пообещала саботировать клумбу Салли, – восклицала его тёща.
Молони усмехнулся, зная, что настало время применить хитрость.
– Нам действительно пора уходить, – сообщил он.
После долгих объятий он кивком дал знак Фрэнку подогнать машину. Молони держал пальто Джейн, пока она продевала руки в рукава. Улыбаясь, она поцеловала свою мать в щёку и пообещала приехать в ближайшее время.
Когда пара вышла на улицу, где их окутало прохладой, Фрэнк дистанционно завёл машину. Таким образом обогреватель успевал согреть салон машины до того, как пассажиры сядут в неё. Незначительная роскошь, которую Молони очень ценил, удобства, о которых его бедные и нищие родители даже не знали.
Когда посланный рукой Фрэнка электронный сигнал достиг машины, искра пролетела через устройство, прикреплённое к ходовой части автомобиля. Громкий взрыв прорезал их слух, когда огонь и дым поглотили автомобиль.
Молони заслонил жену, защищая её от обломков, пока она кричала, уткнувшись в его плечо.
– Я позвоню в полицию, – закричала его тёща.
– Нет, – ответил Молони.
Его резкое возражение заставило её замереть на ступеньках крыльца. И хотя она не привыкла подчиняться чьим-либо приказам, она знала, что не надо недооценивать этого мужчину. Он опасен. Если бы не его неоспоримая любовь к её дочери, она бы прекратила эти отношения много лет назад.
– Что это было? – спросила Джейн, паника заставляла её заикаться.
Красно-оранжевые всполохи отражались в его глазах, и он смог произнести только два слова.
– Джино Галло.
