Текст книги "Прекрасный наркотик (ЛП)"
Автор книги: Сизон Вайнинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Глава 4
Извержение
Из кратера все вылетает под давлением
– Привет, привет. Что я могу предложить вам сегодня?
Джосси с подозрением посмотрела на мужчину.
– Где Найджел?
– Он сегодня занят, но не смог лишить вас веселья. И он отправил меня позаботиться о вас.
– Откуда нам знать, что ты не коп? – спросила Гэвин.
Мужчина рассмеялся и подергал за край шляпы.
– Чёрт, я не коп. Ненавижу этих ребят, меня всего пару недель назад выпустили из карцера.
– Интересная история, – сказала Гэвин.
– Покажи свои сиськи, – велела Джосси.
– Что?
– Ты слышал её.
Мужчина встряхнул головой, но выполнил просьбу и поднял рубашку до подмышек. Джосси изобразила указательным пальцем круговое движение, и он покрутился. Девушки скептически его оглядели, но обе кивнули, показывая, что удовлетворены.
– Видите? Никаких жучков. Я не коп.
Гэвин достала из сумки конверт с деньгами и отсчитала крупную сумму. После убрала конверт глубоко в сумку. Мужчина внимательно наблюдал, но успел вовремя отвести взгляд.
Джосси протянула приготовленный платеж в обмен на упаковку таблеток. Она улыбнулась, предвкушая удовлетворение.
Когда покупка была окончена, мужчина продолжил стоять, медля. Джосси не понравился алчный блеск в его глазах. Казалось, он в волнении чего-то ждёт. Внезапно он схватил сумку Гэвин и бросился бежать.
– Эй, стой! – крикнула Гэвин.
Джосси вскочила со скамейки и побежала за ним. Она настигла его в два счёта и, догнав, вцепилась ему в спину. Они оба свалились на землю и клубком покатились с пригорка. По пути Джосси получила локтем в глаз. Когда они остановились, она оказалась сверху и крепко ухватила сумку.
– Отпусти, – прорычала она.
– Попробуй забери, – сплюнул он на землю.
Джосси пожала плечами и встала, прикидываясь пораженной.
– Ха, правильно, – он торжествовал.
Вдруг Джосси покачнулась и ударила его между ног. Он издал ужасный стон, согнулся пополам и отпустил сумку, перекатившись на бок. Джосси перекинула сумку через плечо и ушла.
– Сука!
– Меня зовут Банди, – победно отозвалась она.
* * *
Тристан сел за угловой столик в Сити Дейл. Официантка в стандартной униформе и ортопедической обуви, жуя жвачку, подошла принять заказ.
– Пока что только кофе, я кое-кого жду.
– Конечно. – Она закатила глаза и поплелась за его напитком.
Он вытащил книгу в мягком переплете из заднего кармана и открыл её на замусоленной странице. Читал текст, но к концу страницы осознал, что не помнит ни единого слова. Странное ощущение. Поэтому он вернулся в начало, внимательно вчитываясь в каждое слово и изредка поднимая голову на звук открывающейся двери, выискивая глазами Джосси. И каждый раз, видя, что её нет, продолжал концентрироваться на словах Эмиса о безудержной и нелицеприятной жизни Джона Сама. Вскоре он начал задаваться вопросом: а появится ли она вообще сегодня?
Его кофе появился перед ним, как только он о нём подумал, а официантка уже направилась к другому столику. Он обильно всыпал сахар в кофе и принялся помешивать, пока звон ложечки о чашку не стал его раздражать.
Джосси ворвалась в двери кафе, будто её преследовали. Взгляд на Тристана на излюбленном угловом диванчике принёс ей облегчение, чего она не ожидала. Она рукой почистила одежду, будто это могло вернуть ей презентабельный вид. И неторопливо двинулась мимо других столиков, оценивая посетителей. Урод, подумала она, когда толстый, лысеющий мужчина подмигнул ей бровями. Джосси послала его на три буквы и продолжила путь. У этих – роман, этот – гомик, там алкаш. А ведь она могла бы оказаться на его месте. Авантюрист, проститутка и таксист – закончила она свой осмотр.
Бросив сумочку на диван, Джосси уселась. Звон металлических банок объявил её появление. Плечи Тристана вздрогнули в удивлении, он даже не понял, когда перестал следить за дверью. Их глаза встретились над чашкой дымящегося кофе.
– Что случилось? – его лицо исказила тревога.
Джосси пригладила волосы. Она понимала, что нужно было заглянуть в туалет и привести себя в порядок, прежде чем идти сюда.
– А что? – небрежно спросила она.
– У тебя огромный красный синяк на щеке, и ещё один под глазом.
– А, это… я подралась.
– Какого черта? – громко спросил он, привлекая внимание всех в заведении.
– Успокойся, – произнесла она, утихомиривая его. – Со мной всё хорошо. Я просто была в парке с подругой, и какой-то урод попытался украсть у неё сумку. Я не позволила.
– Он тебя ударил?
– Ага, но я дала сдачи, – ответила она, ухмыляясь.
– Что ты делала в парке в такое время?
– Покупала наркотики.
Тристан не нашел, что сказать на её откровенность. Либо она совсем не знает страха, либо всё же достала наркотики.
– Ты голодная? – спросил он.
– Не очень, но немного поем, – пробормотала она, пока её глаза бегали по меню.
Официантка вернулась и со своей обычной улыбкой приготовила ручку, чтобы оформить заказ.
– Я буду фермерские яйца, – сказал Тристан.
– А я земляничный коктейль, бекон и кофе, – заявила Джосси, закрывая меню и не глядя на уходящую официантку.
– Одна канадская компания провела опрос и выяснила, что сорок три процента людей предпочитают сексу бекон.
– Канадские бекон или обычный бекон? – уточнила она.
– Об этом ничего не сказано.
– Ну, – подытожила Джосси, – между ними большая разница.
Тристан отпил немного кофе, пока они ждали, когда официантка принесет её напиток.
– Ты хочешь сказать, что обычный бекон на завтрак может быть лучше секса, а канадский не дотягивает?
– Да, именно так.
– Ты можешь сравнить его с каким-нибудь сексуальным действом или он совсем плох?
– Я могу променять минет на канадский бекон.
– Но ты ведь не получаешь никакого удовольствия от минета?
– Точно, – Джосси пожала плечами.
– Может, канадцы не подозревают, что у них получается?
– Вряд ли, просто они хреново делают бекон.
Тристан согласно кивнул. Когда официантка вернулась с заказом, Джосси бросила сахар в кофе и помешала его против часовой стрелки. Она развернулась к стене, чтобы прочитать текст, увековеченный там.
– Твоя работа? – спросил Тристан.
– Не скажу. Ты можешь сдать меня.
– Итак, – начал Тристан, не представляя, как закончить предложение.
– Итак?
– Тебя не было почти девять лет. Почему ты не помнишь меня? Почему тебя все считали мертвой? Как ты здесь оказалась?
Джосси смотрела чуть выше его головы, будто там высвечивались вопросы, и она выбирала, на какой из них отвечать первым.
– Ты из Нового Орлеана? – спросила Джосси.
– Да, – ответил Тристан.
– Слушай, я не могу разговаривать об этом. Судебные дела. Бла-бла-бла. Моя безопасность. Бла-бла-бла. Хотя о чём я? Я не могу тебе ничего толком рассказать, потому что ничего не помню.
Тристан жестом попросил её продолжать, глядя на неё завороженным взглядом и путешествуя по чертам её лица – от светло-карих глаз по пологому носу, пока не добрался до губ. Когда она начала говорить, Тристан оказался пленен её историей.
– Мы с отцом покинули Луизиану из-за того, что он нашел новую работу в Бруклине. Мы шесть недель прожили на съемной квартире, потом что-то случилось, и хозяйка заметила, что мы пропали. Через три дня тело моего отца нашли в водах ближайшей гавани, а через некоторое время какой-то мужчина обнаружил меня на станции метро, где я грохнулась в обморок. Очнулась я в больнице, ничего не помня, в окружении ФБР.
Тристан заметил, что она не рассказывает, а будто читает по бумажке. В её голосе не было эмоций, никакого выражения.
– Амнезия.
Появилась официантка, принесла им кофе и удалилась, не интересуясь их разговором.
– Да, амнезия. Ретроградная диссоциативная амнезия, – пояснила она, повторяя неоднократно слышанный медицинский термин. – Я понятия не имею о том, что произошло в Нью-Йорке. Врачи говорят, что, возможно, никогда не вспомню.
Тристан подумал.
– «Ретроградный» значит, что твои воспоминания затерялись, но теоретически ты можешь всё вспомнить. – Джосси кивнула. – «Диссоциативный» – произошедший, вероятно, в результате какой-то психологической травмы.
Джосси, избегая его взгляда, пожала плечами. Они одновременно потянулись за сахаром и случайно соприкоснулись пальцами. Тристан отстранился, жестом уступая Джосси. Она насыпала сахар и передвинула сахарницу к нему.
– Ты доктор, притворяющийся барменом? – спросила она.
– Нет, я много читаю, – проговорил он и осознал, что это утверждение ничего не объясняет. – У меня очень хорошая память, я запоминаю всё, что когда-либо читал.
– Мм, – протянула она. – Мы противоположности.
Тристан кивнул, немного разочарованный причиной её заявления. Он полагал, что амнезия – её способ справиться с чем-то кошмарным, настолько ужасным, что мозг отказывается это воспринимать. У неё не сохранилось воспоминаний и из их общего детства. Она не помнила самое счастливое время её жизни, семью, друзей, даже его. Он же всё помнил с мучительной ясностью.
– Двадцать пятое августа, – начал Тристан, взгляд Джосси мгновенно направился к нему. – Тело, найденное в Гудзоне, принадлежало Эрлу Дюлейну, сорока одного года, недавно переехавшему из Нового Орлеана в Бруклин. Дюлейна объявили в розыск как пропавшего без вести три дня назад после заявления арендодателя. По словам полиции штата, тело в реке обнаружил рыбак, однако место смерти Дюлейна не установлено. Четырнадцатилетняя дочь Маккензи Дюлейн считается пропавшей без вести. Тридцать первого августа в Центральном парке нашли тело девушки четырнадцати лет. Власти не разглашают личность бруклинской девушки, но скорее всего это МакКензи Дюлейн, пропавшая девять дней назад. Полиция не смогла найти никаких родственников девушки. На теле не было никаких видимых повреждений, и пока нет никакой информации относительно подозреваемых или мотива.
Джосси быстро заморгала, осознав, что задержала дыхание, сосредоточившись на словах Тристана.
– По документам вы оба были убиты, но никакие детали не разглашались. Так как родственников у вас не было, школа провела поминальную службу. Твоя фотография висела на стене, и мы рассказывали о тебе истории, – закончил Тристан.
Джосси заметила приближающуюся официантку и обрадовалась отвлечению. Развернув салфетку, она стала тереть испачканные пальцы, молча проклиная угольный карандаш и грифель. Как бы она ни старалась, темная грязь оставалась на простынях и под каждым ногтем, отчего она выглядела вывалявшейся в грязи. Она даже не обращала внимания на полосу зеленой краски на рукаве, которую она удалит позже. Официантка поставила перед ними тарелки и снова исчезла, незамедлительно возвратившись с молочным коктейлем Джосси.
– Я ненавидел ту фотографию.
– Почему?
– Они использовали фото из школьного альбома.
– И? – спросила она немного разочарованно.
– Мы подрались в тот день, поэтому на фото ты даже не улыбалась. Была похожа на печальный призрак, преследовавший меня, и я вынужден был смотреть на тебя такую каждый раз, когда проходил мимо.
Джосси съела кусочек бекона и замурчала от удовольствия. Она была чересчур эмоциональна из-за их предыдущего разговора.
– Из-за чего мы подрались?
Тристан улыбнулся той подлинной улыбкой, которую Джосси хотела увидеть. Он положил вилку на стол и отхлебнул кофе.
– Я нашел у тебя в комнате рисунок другого парня и разозлился.
– Приревновал?
Тристан кивнул.
– Я разорвал его на мелкие кусочки.
– Я надеюсь, что дала тебе сдачи.
– О, это мягко говоря. Ты не разговаривала со мной три дня. Рекорд для нас.
Джосси покачала головой и задумалась, была ли она ханжой или он так пытался защищать их добродетель. Тристан заставил её немного нервничать, рассказывая о своих воспоминаниях. Он смотрел на неё, будто пытался взломать секретный код, сломать заслонки и понять её. Она никого никогда не хотела так, как хотела его, но не хотела рисковать, открывая ему, насколько она сломленная.
Она пыталась обмануть себя, убеждая, что это лишь физическое желание, и прикрыла глаза, представляя, как он врывается в тиски её бедер. Её разум тут же потерялся в фантазии, где она касалась и пробовала его плоть.
Тристан прокашлялся, напоминания Джосси, что они ведут разговор. Будто бы пойманная на месте преступления с видениями в голове, она опустила взгляд в тарелку. И пробормотала, отвлекая его внимание:
– ФБР сменили мне имя и увезли на другой край страны. По их словам, ради безопасности, – закончила Джосси, закатывая глаза при мысли о её безопасности.
Между ними установилась тишина. Джосси ела, а Тристан сидел ошарашенный.
– А потом? – спросил Тристан.
– Что потом?
– Это было восемь лет назад, – пояснил Тристан.
– Я не буду утомлять тебя рассказом о том, как живут в приемной семье, Тристан. Представь кошмар и увеличь его в десять раз. Употребление алкоголя и наркотиков не способно вытравить это.
Джосси отправила в рот очередной кусок бекона. Она тщательно пережевала, прежде чем взглянуть на Тристана. А тот так и сидел остолбеневший.
– Я и не знал. Никто не знал.
– Так и работает программа защиты свидетелей.
Джосси продолжила есть, пока Тристан наблюдал за ней. Он нехорошо себя чувствовал. Вдруг черная тень опустилась на их стол.
– Джосси, где ты пропадала, девочка?
Пара посмотрела на негритянского мальчика, опирающегося на их стол. Джинсовая куртка прикрывала его грязную футболку, а из-под шапки торчали косички. Он улыбнулся Джосси и подмигнул ей.
– Грегори, в чём дело, малыш?
– Да так. То то, то сё. Как дела? Давно не виделись. Но мы постоянно твои передачи.
– Я в порядке.
Джосси опустила голову и принялась сосать соломинку. Ей не нравилось, что Тристан слышал этот разговор.
– Ты, похоже, очень занята.
Грегори посмотрел на Тристана, склонив голову и выражая неодобрение.
– Где твоя сестра? – спросила Джосси.
– Перестань менять тему, красотка. Я пытаюсь закадрить тебя.
Джосси покачала головой и отставила молочный коктейль.
– Когда я вернусь в свои четырнадцать, у тебя это может получиться.
– Может мне и четырнадцать, но я лучше, чем он, – отозвался Грегори, указывая на Тристана.
– Тристан, это Грегори, Грегори – Тристан, – представила их Джосси.
– Приятно познакомиться, Грег, – Тристан вытер руки и протянул одну из них мальчику.
– Вот дерьмо, – прошептала Джосси.
– Грег? Ты сказал Грег? Разве эта невероятно сексуальная женщина назвала меня Грегом? Нет, она сказала Грегори, три слога. Или дураку вроде тебя трудно запомнить так много информации?
Джосси захихикала, прикрыв рукой рот.
– Гре-Го-Ри, – повторил мальчик по слогам, глядя на Тристана. – Где ты нашла этого клоуна?
– Прошу прощения, Грегори, – заговорил Тристан, спасая Джосси от ответа. – Мне жаль.
– Надеюсь.
– Отличная куртка. Гэвин её тебе дала? – спросила Джосси.
– Да. Она из неё выросла. Куртка старая и отдаёт деревенщиной, но я не собираюсь жаловаться.
– На самом деле это винтажная куртка Леви. Там стежок внизу ярлычка и карманы на груди. Приблизительно 1971 год, – сказал Тристан.
– Ты серьёзно? Это всего лишь куртка, – простонал Грегори. – Джосси, вот почему ты выбрала его? В смысле, почему не меня?
– Потому что комендантский час запрещает тебе появляться на улице между десятью вечера и шестью утра по будням, – заявил Тристан, весьма довольный собой.
– Это неважно, если дома у тебя нет, – ответил Грегори, подмигнул Джосси и был таков.
– Ничего себе, – Тристан улыбнулся. – Он… колоритный.
– Расистские шуточки?
– Что? Нет! Джосси, я бы никогда… – сказал он, роняя вилку на стол.
– Да я знаю, просто смешно наблюдать за твоей неловкостью.
Джосси подмигнула, доедая последний кусочек бекона.
– Он бездомный?
– Грегори больше любит фразу «без определенного места жительства».
Тристан кивнул.
– Все твои друзья такие?
– Он не друг, просто знакомый ребенок.
Тристан заметил, что её поведение мгновенно изменилось. В её голосе и позе появилось какое-то напряжение. Тема была закрыта.
– Итак, ты видела меня в ту ночь в переулке.
Джосси неосознанно поправила толстовку и кивнула.
– Моя? – спросил он, узнавая красную строчку на рукаве.
– Да, ты оставил её на аллее.
Тристан взвесил варианты и обдумал, на какие вопросы он может получить ответы, не спрашивая напрямую. Сделав выводы, он решил довольствоваться тем, что уже узнал. Потребуется время, чтобы пробить брешь её одиночества.
Тристан не верил в судьбу. Всегда находились научные, математические или логические объяснения. Тот факт, что МакКензи Дюлейн сидела перед ним, жуя бекон, не укладывался у него в голове.
Тристан лежал в постели после встречи с МакКензи и пытался собрать пазл из того, что узнал о сломленной девушке. Раньше воспоминания о ней отдавались жгучей болью в груди. Он провел несколько лет жизни, изнывая от любви к МакКензи. Прежде чем чернила покрыли его кожу, там была МакКензи. Те времена, когда он знал, кем он был и чего хотел, когда жизнь была полна возможностей, неизменно связаны с МакКензи.
Она потеряла всё. Тристан знал, что она будет оберегать себя от большей боли. Девушка была красива, полна тайны и сексуальности. Он понимал, что не мог всё вернуть к тому, на чем они остановились, но жаждал её. Тристан выключил свет и уставился на серый потолок, размышляя, как же он смог её найти.
В двадцати двух кварталах от него Джосси фиолетовым маркером разрисовывала знак остановки. Скрип фломастера по металлу успокаивал её. Так же, как и свои подписи по всему городу. Даже если она чувствовала себя никем, эти отметины доказывали её существование. Просто чтобы оценить, как это будет выглядеть, она дописала туда же имя Тристана, отступила на шаг и полюбовалась, как их имена смотрятся рядом. Она улыбнулась и направилась в сторону дома. В ту ночь она заснула, завернувшись в чёрную толстовку мальчика, который когда-то её любил.
* * *
В доме на улице Левант Морт пробрался в офис соцобеспечения и быстро взломал компьютерную систему. Его не остановила устаревшая система защиты информации паролем. Собрав все необходимые сведения и настроив возможность обращения к системе удаленно, он начал охоту.
Он устал от этой погони. Если б он был идиотом, то сложил бы руки и помолился, чтобы это дало ему какую-то подсказку, направление. Но это путь для придурков, которые верят в высшие силы больше, чем в себя.
Морт так долго занимался этим делом, что и в постели его мысли возвращались к этой задаче, ни на секунду не давая ему передышки, даже во сне. Он бы многое отдал, чтобы избавиться от этой проблемной девушки.
Морт ещё не предупредил Молони о своем местонахождении. Он не хотел подавать тому надежду, пока не найдет ничего конкретного. Узнать, что девушка еще жива, было удачей. А вот выяснить, куда её направили, стало мучительным и кровавым мероприятием.
После сложных манипуляций он, наконец, смог открыть нужное окно. Курсор мигнул в строке поиска. Пальцы Морта быстро пробежались по клавиатуре, набирая имя, которое он заполучил такой высокой ценой. Он был близок.
Нажав на «Enter», Морт улыбнулся: Джосси Бэнкс. Найден один результат.
Глава 5
Спутник
Все выводят на орбиту инородное тело
Моника Темплтон, ростом всего лишь полутора метра, решительно приблизилась к полуразрушенному зданию. Она жила не в этом районе, но часто здесь бывала. Должность социального работника забрасывала её в разные уголки и трущобы этого города. Её не ограничивали ни религия, ни раса, ни социальный статус. Её работа включала всех и каждого. Поэтому она и выбрала эту профессию. Моника полагала, что каждый заслуживает долгую и счастливую жизнь.
Правда, приемы на дому не всегда были приятны, но это часть работы, которую приходилось выполнять. Детей нужно навещать по месту жительства, чтобы удостовериться, что о них заботятся и они обеспечены всем необходимым. За долгие годы работы она привыкла быть морально готовой ко всему и ничего не принимать на веру. Моника научилась видеть то, что скрывалось, по всяким мелочам и поведению. Короче, она многому научилась на своих ошибках
Моника улыбнулась трем девочкам, прыгающим через скакалку на тротуаре. Пластиковые заколки на концах косичек подпрыгивали в такт, а девочки напевали веселую песню. Они весело смеялись, когда цеплялись за скакалку, и тут же начинали сначала. За ними из окна второго этажа, оживленно разговаривая, наблюдали две курящие женщины. Обе были поглощены беседой, но одна из них обязательно следила за детьми. На крыльце сидели четверо мужчин, они чувствовали себя комфортно и не обращали внимания на Монику.
– Извините, – громко сказала она, заглядывая каждому в глаза, но ни один из них не шевельнулся. – Эй, прошу прощения, – повторила она громче, привлекая к себе внимание.
Один мужчина встал, его рубашка в рубчик прильнула к мышцам. Он носил три золотых цепочки и чистые кроссовки. Такой типаж был знаком Монике.
– Мы услышали вас и с первого раза, – произнес тот, подходя ближе. – Что вам здесь нужно?
– Это моя работа. Пожалуйста, освободите мне проход. Я ценю весь ваш бандитский облик, что вы тут развели, – сказала Моника, махнув рукой в сторону его тела, как хозяйка положения, – но у меня нет на это времени. Принимая во внимание твоё неуважительное отношение и то, что ты оставляешь за собой матерей-одиночек, ну-ка прочь с дороги, пока я не продырявила твой череп каблуком.
Громкий смех пронесся за их спинами, но Моника старательно удерживала взгляд мужчины, хоть у неё затекла шея.
– Мне есть, чем заняться, – сказал он.
Несколькими секундами позже он отошёл в сторону. Остальные пошли за ним.
Легкий стук в дверь заставил Джосси встать с пожарной лестницы. По терпеливому стуку было понятно, что это не Алекс. Она подошла к двери и спросила через толстое дерево:
– Кто?
– Твой друг – Моника, – пропела женщина из-за двери.
Джосси закатила глаза и, открыв, жестом пригласила её войти. Ей сразу захотелось напиться и выставить заслонку между ними из психотропных веществ. Моника тут же села за маленький кухонный стол. Она выдувала пузыри из своей жвачки. Джосси не нравилось, как Моника выглядела в её квартире: идеальное маленькое тело среди разномастной мебели и облупленных картин. Если б не нормативы поведения, Моника бы незамедлительно протерла бы стул антибактериальной салфеткой. Наверняка, те лежат у неё в сумочке.
– У меня нет друзей, – напомнила Джосси, занимая место напротив и скрещивая руки на груди.
Джосси считала себя одиночкой, избегая отношений и вообще людей. Общение требовало слишком больших усилий. Обычно истинные намерения скрывались за фальшивыми улыбками и приветственными рукопожатиями. Джосси не нравилось, что её оценивали по числу друзей, которых она имела или, как в её случае, не имела.
– Может быть, ты и не мой друг, но я точно твой. Как и Алекс.
Джосси ненавидела, как Моника смотрела на нее с жалостью и чувством вины. Лицо женщины хоть и улыбалось, но в нем явно читалось кающееся выражение. Интересно, всегда ли у неё такое лицо, или только когда она рядом. Они сидели в обычном противостоянии: каждая пыталась разгадать намерения другой. Моника понимала, что этот визит ничем хорошим не закончится – слишком уж враждебно была настроена Джосси. Это бросалось в глаза по лицу девушки.
Джосси смотрела в окно, в надежде, что Моника уйдет. Не повезло. Она видела сожаление в ответ на свой гнев. Лицо Моники было непроницаемым для других, но Джосси умела видеть сквозь маски.
– Что вам нужно?
– Я была здесь неподалеку.
– Я в порядке.
– У меня отменилась встреча, так что я решила проведать тебя. На людей нельзя полагаться. Я приехала сюда в оговоренное время по предварительной записи только чтобы узнать, что они в Оклахоме. Честное слово.
– Жаль, что вы зря потратили время. Но лучше вам поскорее убраться отсюда, пока ваш автомобиль не угнали.
Джосси не имела ничего особого против Моники, но и не пылала к ней восторгом. Как государственный социальный работник Моника не имела никаких обязательств перед Джосси уже четыре года. Джосси полагала, что чувство неудачи всё же возьмёт верх, и эта женщина так же исчезнет из её жизни, как и остальные. Но пока она продолжала следить за Джосси.
– Ты всегда говоришь, что у тебя все отлично. Как обстоят дела на самом деле? Ты работаешь? Ходишь в школу?
– Нет и нет.
Моника откинулась на колченогом стуле и скрестила лодыжки. Носком ботинка она стучала по полу, обдумывая, как далеко можно зайти сегодня.
– Джосси, тебе нужно хотя бы обдумать устройство на работу, нужно определиться, чем ты будешь заниматься. Это, конечно, чудесно, что ты целыми днями сидишь в окружении своих картин и ловишь кайф. Я бы тоже с удовольствием проводила бы дни напролет за чтением романов и поедая бисквиты, но я живу в реальной жизни. И понимаю, что так жить невозможно.
Джосси вскочила со стула, набрала в стакан воды и выпила одним махом. Она чувствовала себя, как в клетке, удерживаемая ответственностью непонятно за что. Вода её не успокоила, и она повернулась к Монике.
– Почему невозможно? Если чего-то хочешь – просто сделай. Конечно, твой зад перестанет протискиваться в двери, но ты будешь счастлива. Так что вперёд за растягивающимися панталонами и бисквитами. Не бойся мечтать.
Джосси опять отвернулась от неё и уставилась на плитку над раковиной. Она представила себе буйное переплетение ярких штрихов на поверхности плитки.
– Я знаю, что ты получила большое наследство. Но нельзя постоянно жить только сексом и наркотиками. Со временем это тебя убьет, – сказала Моника, проигнорировав высокопарные заявления Джосси.
– Я именно на это и рассчитываю.
– Ты не хочешь этого, – упорствовала Моника. – И я не понимаю, почему ты живешь здесь, если можешь позволить себе гораздо больше. Выберись отсюда и сделай что-нибудь. Принеси какую-то пользу обществу.
Джосси резко развернулась и выразительно взмахнула руками.
– Такую же, как оно принесло мне?
Её слова сочились ядом, который достиг цели. Моника вздрогнула, но попыталась скрыть сочувствие, которое так ненавидела Джосси. Она помнила их первую встречу. Моника улыбалась во весь рот и раскрыла объятия, а стеснительная Джосси обняла её за талию. Во время их разговора Джосси не отрывала взгляд от линолеума на полу, тогда она была тихая и спокойная.
– Привет, Джосси. Я Моника. Мне поручили твое дело. Я очень рада тебя видеть, – говорила она молчаливой девушке. – В твоём деле говорится, что ты год назад потеряла мать и практически сразу отца.
Джосси посмотрела на нее и пожала плечами:
– Ну, если в деле так говорится.
– Я так сожалею, дорогая. Я понимаю, что я никогда не смогу их заменить, но обещаю, что сделаю все возможное, чтобы ты чувствовала себя отлично. Договорились?
– Хорошо.
– Что ты можешь о себе рассказать.
– Меня зовут Джосси Бэнкс, – заученная фраза.
– У тебя есть какие-то хобби? Какую музыку слушаешь? Есть мальчик? Фанатеешь ли от кого-то из звёзд сцены? Я просто обожаю Мэтью Фокса из Лоста.
– Не знаю.
– Хорошо, Бэнкс, – Моника полистала какие-то бумаги и опять улыбнулась. – Ты будешь жить в женском общежитии, пока мы не подыщем тебе что-то постоянное. Там будут психологи, которые смогут помочь тебе в любой момент. Возможно, они помогут тебе открыться и рассказать побольше о твоем прошлом. Это не больно. Правда.
Милая застенчивая девочка за восемь лет превратилась в циничную женщину, что очень печалило Монику, но не удивляло, учитывая весь ужас, который довелось пережить Джосси. Но в глубине души она надеялась, что в жизни её подопечной настанет светлая полоса.
Моника порылась в сумке и выложила на стол бумаги.
– Я принесла тебе брошюры художественных школ. Посмотри их, Джосси. Ты очень талантливая, тебя могут взять туда. Правда сначала тебе стоит протрезветь.
Джосси взяла брошюры, даже не взглянув на них.
– Я не думаю, что гожусь для получения образования. У меня проблемы с авторитетами.
– Это верно, если ты будешь продолжать разрисовывать город граффити, ты можешь попасть в тюрьму. Вот тогда ты точно столкнёшься с авторитетами и мерзкими оранжевыми комбинезонами.
Джосси улыбнулась.
– Это красиво, но нелегально. Если сумма ущерба будет большой, то это уже будет уголовным преступлением.
– Я знаю.
– Тогда почему ты не направишь свою энергию на что-нибудь легальное?
– Потому что имею я вашу легальность, – прорычала Джосси, плюхаясь на диван.
Последующее молчание было немного неловким, однако Джосси могла его выдержать. А вот Моника нет.
– А что насчет группы поддержки в центре помощи? Ты же была там недавно? Я слышала, руководитель там душка. И он большая шишка на факультете Искусств Университета Сан-Диего. У вас должно быть много общего.
– Нет, я не была там. Я не хочу слышать истории людей об их ужасном детстве, не хочу слышать сравнений с моим детством. Я не желаю их жалости, я и от тебя её достаточно получаю. И кто в наше время использует слово «душка»? Кроме того, я не ем три раза в день. Я занимаюсь сексом с незнакомцами, со многими незнакомцами. Я не занимаюсь спортом и знакома с парочкой наркодилеров, – она сделала паузу и затаила дыхание. – И вообще, тебе разве не нужно посетить какого-нибудь нуждающегося в спасении ребенка?
Моника отвела глаза, встала и вышла, не ожидая извинений. От холодной, как лед, Джосси не стоит ждать сожалений. Ранящие слова уже произнесены и достигли цели. Моника всегда страдала из-за Джосси, хотя и старалась исправить свои ошибки. Она заслужила подобное отношение. Удерживая слезы, она сбегала по лестнице от первого и последнего ребенка, которого она когда-либо подводила.
* * *
После длительного и тяжелого рабочего дня, Моника сидела на высоком табурете, потягивая коктейль. В помещении играла тихая музыка, разбавляя окружающий шум разговоров и звон стекла. Помещение было декорировано красным деревом, как будто располагалось внутри гигантского ствола. Свет настенных бра и люстры отливал золотом на шоколадном полу.
Она задержала дыхание и выдохнула весь негатив из легких. Иногда хорошо побыть в одиночестве. Моника наслаждалась ощущением, как алкоголь просачивается в кровь, даря отрешенность от работы. Такие дни, как сегодняшний, объявляли войну её позитивному мировоззрению. Никакая медитация не может справиться со страхом, с которым она столкнулась у Джосси. Джосси разбивала все попытки Моники вмешаться. А Моника позволяла ей это.
По позвоночнику пробежал холодок, когда она почувствовала чей-то взгляд. В застоявшемся воздухе помещения он ощущался как ветер, через кожу проникающий в её душу. Моника подняла взгляд от кубиков льда в бокале и встретилась с поразительными голубыми глазами.
Он был очень красив – широкоплечий парень с волнистыми белокурыми волосами. Его загорелая кожа сияла под светом ламп. Джинсы выглядели мягкими и поношенными. Он медленно и уверенно прошествовал к ней, садясь рядом на табурет.
– Привет, – сказала Моника.
– Привет. Похоже, тебе нужно ещё выпивки.
