Текст книги "Строгая изоляция"

Автор книги: Шон Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 42

– Новый поворот в деле о похищении Джоша Халма. Самозваный освободитель животных Коди Паркер, также известный полиции как Одинокий Волк, в понедельник будет привлечен по федеральному обвинению в похищении людей в связи с предполагаемым участием в похищении 7-летнего Джоша Халма.

Кэрри остановилась и смахнула прядь волос, закрывшую левый глаз.

– Прости, Боб, давай попробуем еще раз, – сказал она, выпрямившись и придав лицу сосредоточенное выражение.

– Драматический поворот в деле о похищении Джоша Халма: 37-летний активист движения в защиту прав животных Коди Паркер, также известный властям как Одинокий Волк, должен предстать в понедельник перед судом по федеральному обвинению в похищении людей. Кроме этого, Паркер привлечен по делу об эксгумации тела 72-летней Элеанор ван Стратен. Он, однако, отрицает свою причастность к похищению Халма.

Она выждала три секунды и спросила:

– Ну, как сейчас?

– Великолепно, если все было именно так, – ответил Лок, огибая фонтан перед Федерал Плаза.

Они не разговаривали с того ужина в ее квартире. Для Лока эта ночь оказалась испорченной Полом, новым дружком Кэрри, злорадно пялившимся на него с фотографии. Даже Ангела, спасенная им собака, бросила его ради плюшевых границ спальни Кэрри, устроив себе гнездо среди подушек и упорно отказываясь двинуться с места. С тех пор Кэрри была все время занята, пытаясь поспеть за событиями дела Джоша Халма, которые развивались с головокружительной быстротой, пока Лок пытался раскопать что-нибудь еще. Они несколько раз перезванивались, но не заставали друг друга, а Лок не хотел доверить автоответчику то, что ему удалось узнать.

Пока оператор складывал свое оборудование, Кэрри присоединилась к Локу у фонтана.

– Так что же случилось?

– Я пока не знаю всех деталей, но одно могу сказать наверняка: Коди Паркер не имеет никакого отношения к похищению Джоша Халма.

– В ФБР с этим не согласны. Они считают, что располагают вполне весомыми доказательствами. На мой взгляд, Паркеру здорово повезет, если штат Нью-Йорк не приговорит его к смерти.

– Нью-Йорк не вынесет такой приговор по этому делу.

– В каком смысле?

– Кто в наши дни станет пристегивать человека к электрическому креслицу или втыкать в него большой шприц с хлоридом калия?

– Почему мне кажется, будто я попала на одну из твоих маленьких лекций?

– Ну, побалуй меня.

– Ладно. Преступление, которое приводит в ужас любого. Убийство ребенка, похищение…

– И в таких случаях власти из кожи вон лезут, чтобы хоть кто-то за это ответил.

– Но непохоже, чтобы они выбрали Паркера, просто ткнув пальцем в телефонный справочник. У них есть чертовски сильные доказательства.

– Могу поспорить, что все они – косвенные.

– Не могу поверить, что ты защищаешь этого парня! Ты слышал, что я сказала минуту назад? Он стопроцентно виновен в том, что выкопал тело той старушенции и вывалил его посредине Таймс-Сквер.

– И за это его следует отправить в тюрьму. Надолго. Но они, – сказал Лок, взглянув на здание ФБР, – повесят на него и похищение.

– Ну, хорошо, если это был не Коди Паркер, тогда кто?

– «Медитек».

Кэрри рассмеялась. Лок продолжал смотреть ей в глаза.

– Боже мой, ты что, серьезно?

– Ладно, речь идет не обо всей компании. Я считаю, что очень немногие в курсе дела. Даже не уверен, что Николас ван Стратен знает об этом.

– Но он же генеральный директор.

– Точно. Слушай, Кэрри, почему-то люди считают, что в компании все решения принимаются на собраниях в большом зале заседаний, а ван Стратен сидит во главе стола на стуле с высокой спинкой и поглаживает белого кота. Но на самом деле все не так. Компания хочет вернуть Ричарда Халма.

– Так почему бы не предложить ему… не знаю… десять миллионов?

– Потому что человек вроде Ричарда – самый большой кошмар для любой компании.

– То есть?

– Парень с принципами, который не пойдет на компромисс ни за какое число со множеством ноликов.

– И они крадут его ребенка?

– По моему мнению, да. Халм был проблемой, с которой требовалось разобраться. И кто-то выдал исключительную идею.

– В смысле, исключительно мерзкую?

– Прикрытие уже готово. Ребенок исчезает, и все смотрят на защитников животных. После всего, что случилось, думаешь, хоть кто-нибудь поверит, что они тут ни при чем? Особенно когда их обожаемого лидера застрелили прямо у главного входа компании.

– И это тоже сделано «Медитек»?

– Ты смотришь на все не с той стороны. Ты считаешь, Николас ван Стратен приказал убить Грея Стоукса.

– А разве ты не на это намекаешь? – спросила Кэрри.

Лок вздохнул. По правде говоря, смысла тут было немного. Однако в официальной версии его было еще меньше.

– Дело в том, что огромные корпорации типа «Медитек» действуют совсем не так, как армия. В армии каждая задача разбивается на множество маленьких шагов. Это защита от дурака, но вдобавок никто не может пойти и сделать, что захочет. В частной компании все иначе. Им по фигу, как будет выполнена задача, их интересует только результат. Именно поэтому парни из частных охранных компаний в Ираке валят штатских направо и налево. Все они бывшие солдаты, но теперь у них нет командной структуры, никто не врежет им по заднице, если они сделают то, что нужно, но не совсем так, как надо бы. – Лок прервался и потер шрамы. – Допустим, кто-то шантажирует «Медитек», и эта информация попадает не к тому человеку. Тогда они решают устранить проблему прямым путем. И стоит лишь однажды переступить черту…

– Так кто же похитил Джоша Халма? – спросила Кэрри.

Лок посмотрел на нее:

– Некто из зала заседаний, получивший поддержку Стаффорда. Скорее всего, Бранд.

– Ты уверен? Ты ведь его не переносишь, да и он тебя тоже.

– Это верно. Но я вовсе не поэтому считаю, что он тут замешан.

– А почему?

– Потому что Бранд спал с Натальей Веровской. Но назывался именем Коди Паркера.

Глава 43

Джош Халм сидел, прижавшись к отцу, когда катер резал волны, направляясь к причалу и оставляя за кильватером вспененную воду. Перед ними лежала старая Бруклинская верфь, дом нового исследовательского комплекса «Медитек».

Ричард разглядывал колоссальное сооружение. Двадцатифутовая стена простиралась во все стороны, насколько хватало глаз. Над ней на ветру колыхался одинокий звездно-полосатый флаг. Под флагом по стене прогуливались двое охранников. Оба были вооружены.

Ричард крепче обнял Джоша и поцеловал его в макушку.

– Ну как, держишься, дружище? – Он порылся в кармане и достал упаковку таблеток. – Если тебя укачивает, можно принять такую штуку.

Джош отмахнулся.

– Паи, а когда мы поедем домой?

– Вначале папе нужно закончить кое-какую работу.

– Сегодня?

– Может, через неделю или чуть больше.

– Но уже почти Новый год.

– Знаю, крутой парень, но папа обещал.

По правде, Ричард чувствовал себя паршиво. Джош нуждался в нем. Сейчас – сильнее, чем прежде. Но чтобы вернуть Джоша, Ричард принял на себя обязательства перед «Медитек» и должен теперь их выполнить.

Стаффорд вылез из кабины катера и поднялся к ним.

– Там немного качает. – Он устроился на сиденье рядом с Ричардом и взъерошил волосы Джоша. – Не волнуйся, через пару минут будем на месте.

Джош упрямо оттолкнул его руку.

– Слушай, дружище, могу я позаимствовать на секундочку твоего папу?

Ричард последовал за Стаффордом в дальний конец палубы, пока суденышко продолжало рассекать волны.

– Восемьдесят миллионов долларов. Красота, верно?

Пока Ричард видел только гладкую стену, растянувшуюся, наверное, на тысячу футов вдоль участка земли, выходящего к причалу. Стена была примечательна только высотой. Добрых двадцать футов. А может, и больше.

Стаффорд похлопал Ричарда по спине:

– С ним все будет в порядке.

– Это не ваш сын. Вы даже не представляете, через что нам пришлось пройти.

– Все верно. Но сейчас он в безопасности.

Ричард смотрел прямо перед собой.

Стаффорд тоже посмотрел на стену.

– Мне почему-то кажется, что сюда доберется не очень много желающих попротестовать.

– А вам не кажется, что вы немного перебрали со всей этой охраной?

– Черт побери! Ричард, я понимаю, что у вас научный склад ума, и это мешает увидеть все картину в целом, но нельзя же так громко об этом объявлять. Мы здесь собираемся работать с уровнем номер четыре, категория А. С тем, что находится внутри, можно разнести пол-Америки.

– И никаких животных?

– Ничего, имеющего хвост, когти или шерсть. Ричард, вы четко обозначили свою позицию. И признаюсь, что тут я с вами согласен. Мы проводили всеми осуждаемые опыты. А это вредит бизнесу.

Катер пристал к одному из пирсов и пришвартовался. Стаффорд залез наверх. Он протянул руку Ричарду, который, в свою очередь, помог Джошу выбраться на сушу.

Они последовали за Стаффордом по дорожке до бетонной набережной, Джош старался поспеть за размашистой походкой Стаффорда. Затем они двинулись вдоль стены и, дойдя до конца, свернули налево.

Стаффорд обернулся к Ричарду:

– Уже недалеко. Я решил, что добраться сюда с реки – отличная идея. Хороший обзор, можно получить представление о размерах комплекса.

Через четыре сотни ярдов стена была разделена въездом, достаточно широким, чтобы вместить два грузовика, с металлической будочкой, укомплектованной афроамериканцем средних лет в форме службы безопасности «Медитек». Они остановились у будки, и Стаффорд достал ламинированное удостоверение компании. Ричард последовал его примеру. Охранник проверил оба документа, не произнеся ни слова, затем вписал их имена в лист посещений.

– Пожалуйста, взгляни вон туда, – указал он на точку над собой.

Они посмотрели; со стены, где была установлена камера, им мигнул огонек.

Охранник взглянул на экран компьютера.

– Все в порядке, можете проходить.

– Система распознавания личности, – бросил Стаффорд, проходя в ворота.

– Да тут охрана, как в Форт-Ноксе, – заметил Ричард.

– Не совсем, – ответил Стаффорд. – Тут лучше.

Они прошли в ворота, за которыми располагалась караулка с двумя вооруженными охранниками. Домик был достаточно широким и загораживал территорию комплекса от стоящих у первого контрольного поста. Они еще раз прошли проверку и, наконец, вошли в сам комплекс, где их уже поджидала Мисси, переступающая от холода с ноги на ногу, но все равно такая же бойкая, как обычно.

– Привет, Джош! Давай я тебе покажу, где ты пока поживешь, – прощебетала она.

По-видимому, Стаффорд завербовал ее в неофициальные няньки.

Они миновали ряд одноэтажных белых строений, примечательных разве что своей одинаковостью. Масштабы комплекса потрясали, особенно если учесть близость к городу.

Джош продолжал сжимать отцовскую ладонь.

– Мы поставим для тебя рождественскую елку и все прочее, – сказала Мисси.

– Все хорошо, Джош, – заверил сына Ричард, – иди с ней. А я приду через несколько минут.

Джош неохотно отпустил руку отца, и Мисси увела мальчика. Ричард смотрел, как они уходят.

– Неужели все это не могло подождать до окончания праздников?

– Ричард, у нас подходят все сроки. Мы ждем и теряем свои конкурентные преимущества. – Стаффорд хлопнул Ричарда по спине. – Если испытания пройдут успешно, вы получите три месяца оплачиваемого отпуска. Черт, может, я тоже пойду в отпуск. Ладно, давайте я покажу вам лабораторию. Думаю, она произведет на вас впечатление.

Стаффорд повернул налево, но Ричард остался на месте. Его внимание было приковано к объекту в двух сотнях футов от них. Здание было таким же, как и остальные, но окружено забором, поверх которого шла колючая проволока.

– Что это?

– Это жилой корпус. Не волнуйтесь, если вы не захотите, вам не придется к нему приближаться.

– И кто же там живет?

– Подопытные.

– Вы мне солгали.

– Это семантика, Ричард. Не более того.

– Тут что-то не так, – сказал Ричард. Минуту назад он ни о чем не думал, но сейчас на поверхность всплыла какая-то фраза, произнесенная Локом в его квартире. Что-то о присутствии ненормального и отсутствии нормального. Колючая проволока крепилась на странных столбах, но Ричарда тревожило что-то еще. – Я здесь уже пять минут, но не видел никого, кроме охраны. Где персонал?

– Мы исключили основной персонал из этой фазы.

– Тогда зачем вам я?

– Чтобы поставить подпись под результатами. Ваше имя многое значит для Управления по надзору за качеством продуктов и лекарств, не говоря уже о Министерстве обороны.

– Ну так сделайте все и отправьте мне результаты клинических испытаний. Я вполне могу вынести заключение, основываясь на…

Стаффорд прервал его, схватив за плечо и крепко сжав. Это было больно.

– У нас больше нет времени на этические диспуты, даже после завершения испытаний. Поэтому мы предпочитаем, чтобы вы все время были под рукой.

Ричард почувствовал, как откуда-то изнутри медленно поднимается волна ужаса.

– А эти подопытные. Кто они?

– Думайте о них, как о высокоразвитых приматах.

Глава 44

Яростный боковой ветер ударил в «Гольфстрим», когда тот начал заходить на ВПП; видимость сильно упала из-за ливня, молотящего по самолету. А лыжные маски на пилоте и втором пилоте отнюдь не улучшали их зрение. Маска мешала и тому человеку, который знал остальных и даже имя того, на которого они работали. Остальные восемь членов экипажа тоже были в масках. Мягкие кожаные сиденья в салоне, привыкшие к задницам топ-менеджеров, были убраны. Вместо них стояли каталки. На каталках лежали люди. Всего шесть. Пять мужчин и одна женщина.

Их головы были закрыты капюшонами с прорезью для дыхания. Руки облегали манжеты, каждая из которых крепилась к приваренному кронштейну на каталке. Одежду составляли ярко-красные штаны и футболки. Под штанами были памперсы. Никто не собирался отстегивать этих людей во время полета, чтобы они могли сходить в туалет.

Впрочем, никто из них не выказывал особого желания подвигаться. Перед взлетом каждому из них ввели приличную дозу галоперидола, мощного антипсихотического препарата. Таблетка может скользнуть под язык, ее можно выплюнуть, поэтому препарат вводили внутривенно, чтобы обеспечить качественный результат.

Марита Юзик очнулась в полной темноте, язык распух, мысли путались. На секунду ей показалось, что она ослепла. Потом она вспомнила про капюшон. Она чувствовала ткань на лице. Марита с облегчением улыбнулась.

В левом боку сильно жгло. Она попыталась потрогать бок рукой, но руки не двигались. Уплотнения вокруг запястий и лодыжек подсказали, что она привязана.

Она не ослепла, это капюшон. И не парализована, просто связана. И, о чудо, она может слышать. Последние несколько недель, когда ее перевозили с одного места в другое, ей закрывали уши затычками, так что она различала не столько звуки, сколько вибрацию. Похоже, она в самолете. И кроме шума двигателей, слышит разговор охранников. Она узнала акцент по фильмам. Американцы. Говорят двое.

– Мужик, как хорошо оказаться дома.

– Сколько у тебя продлится стоянка?

– Может, неделю. Смотря, как пойдут дела. А у тебя?

– Примерно столько же. Скажу тебе по правде, я буду рад избавиться от них. Эти парни меня пугают.

– Расслабься. В них закачали столько лекарств, что слону хватит.

– А зачем их везут сюда?

– Не в курсе. Слышал что-то про суд.

– Хорошо. Надеюсь, их поджарят.

– Я бы просто всадил в них по пуле, чтобы сэкономить электричество.

«Гольфстрим» подрулил к концу посадочной полосы и повернул направо, к отдельно стоящему ангару в пятистах ярдах отсюда. Двери ангара были уже открыты, внутри виднелись не меньше дюжины мужчин и шесть внедорожников. Как и экипаж, все мужчины были в масках.

Самолет медленно заехал в ангар, огромные железные двери закрылись. Через несколько секунд на борту самолета открылся люк, и из него показался трап. Один из мужчин поднялся по нему и исчез в глубине самолета.

Только один из «пассажиров» был развязан. Женщина. Один из охранников достал пистолет и передал его напарнику. Он помог женщине слезть с каталки. Она попыталась удержаться на ногах и устояла скорее благодаря поддержке мужчины. Они спустились по грохочущему трапу, обнявшись, как любовники, выползающие из бара.

Женщина добралась до бетона и осела на колени.

– Она в порядке?

– Будьте осторожны, она может притворяться.

– Чувак, у тебя слишком развитое воображение.

– Ты читал досье этой сучки? Она прикончила больше народу, чем Бен Ладен.

Глава 45

– Да дерьмо все это. Не крал я мальчишку.

– Тогда, Коди, что ты там делал?

Фриск сидел за столом в комнате для допросов перед Коди Паркером и его назначенным судом адвокатом, латиноамериканкой лет тридцати, на третьем этаже Федерал Плаза.

– Я же сказал вам. Мне позвонили.

– Очень удобно. Кто?

– Не знаю. Сказали, знают, кто убил Грея Стоукса, и если я тоже хочу узнать, то должен там с ними встретиться.

– И что, они не назвались? Ты не узнал голос?

– Нет. Слушайте, если я украл этого мальчишку, тогда где деньги? Или вы уже запихали их в мой пикап?

– Так почему бы тебе не рассказать нам, где они?

– Кто-то меня подставил.

Фриск откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и зевнул:

– Ну, давай дальше. Я готов рассмотреть все альтернативные версии.

– Это та корпорация. Они следили за мной, чтобы рассчитаться.

Фриск рассмеялся. Непрофессионально, но он не смог удержаться.

– Они организовали похищение сына одного из своих сотрудников для того, чтобы отомстить тебе лично? Ладно, это, определенно, интересная версия. Но в ней отсутствует мотив. Почему именно тебе?

– Что значит, «почему именно тебе»? Я выступал против них. И почему это вы не пытаетесь поймать того, кто убил мою маму?

– Потому что у нас нет никаких доказательств того, что она умерла неестественной смертью. Однако это подводит нас к другому событию. Эксгумации тела Элеонор ван Стратен. Ты говорил об этом, когда сказал «выступал против них»?

Коди уставился в потолок:

– Не знаю, о чем вы.

– За исключением того, что мы обнаружили на твоих ботинках землю, которая в точности совпадает с землей из могилы Элеонор ван Стратен.

Коди сжал челюсти и мельком взглянул на своего адвоката.

– ОК, я это сделал.

– Наконец-то, – заметил Фриск. – Кто еще был с тобой?

– Я был один.

– Достать тело, даже сухонькой старушки, работа для двоих. Минимум.

– Я же сказал вам, что был один.

– А как же твой друг, который взорвал машину, чтобы избавиться от экспертизы?

– Это же бред какой-то – я хочу спрятать все следы и при этом сижу в машине напротив мальчишки?

– Ну, ты же должен признать, что был там. Никто ведь не телепортировал тебя туда или еще что.

– Я был там. И сказал почему. Если не верите мне, проверьте записи телефонных разговоров дома.

– Мы уже проверили.

– И что?

– Тебе действительно звонили.

– Значит, я говорю правду.

– Записи ничего не говорят о содержании разговора. И если уж зашла речь о правде, то сколько раз тебя спрашивали о миссис ван Стратен?

– Ну… точно не помню.

– Трижды. И все три раза ты отрицал свою причастность. Так что позволь мне проявить некоторое недоверие, когда речь заходит о честности.

Коди воздел руки к небу:

– И что теперь будет?

– Тебе предъявят обвинение. Потом ты предстанешь перед судом. У тебя будет достаточно времени подумать, хочешь ты или нет признать себя виновным.

– Вы это на меня не повесите. И ни на кого из движения.

– Думаешь? – Фриск встал и подошел к ящику в углу комнаты. Он снял крышку и достал прозрачный пластиковый пакет для улик. Внутри был фотоальбом с красным корешком и простой серой обложкой. Фриск положил пакет на стол.

– Давай любуйся.

Коди осторожно открыл пакет и засунул в него руку, будто ожидая, что оттуда кто-то выпрыгнет и укусит его.

– Это мое. И что?

– О, мы знаем, что это твое. Там все страницы покрыты твоими отпечатками.

– Тогда зачем спрашивать?

– Эта штука была вместе с Джошем Халмом, когда мы его нашли. Кто-то обронил его на месте передачи. И на всем альбоме твои отпечатки, вперемешку с отпечатками Джоша Халма.

– У меня украли кучу всякого барахла, – категорично заявил Коди.

– Ты сообщал о краже?

– Нет, – ответил Коди, помотав головой.

– Джош Халм рассказал нам, что этот альбом находился в комнате, в которой его держали после похищения.

Фриск протянул руку и раскрыл альбом на случайной странице. Глаза были большими, карими и хорошо знакомыми Фриску и Коди. Как и обнаженная плоть на макушке собачьей головы.

Дверь раскрылась, в комнату вошел сотрудник в форме. Он наклонился к Фриску и понизил голос:

– Там Райан Лок, хочет поговорить с вами.

Фриск встал. Он взял альбом и поднес его вплотную к лицу Коди:

– Довольно мерзко так издеваться над ребенком, мистер Паркер. Вы так не считаете?