Текст книги "Вернуться домой"
Автор книги: Ширли Басби
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)
Джебу нравились близнецы Кортленды, их трудно было не любить – оба неизменно обаятельные, весёлые и дружелюбные. Ему бы только хотелось, чтобы они поменьше болтали о Роксанне. Парни были в родстве с Боллинджерами со стороны отца – Хелен Боллинджер приходилась ему старшей сестрой, – и тоже происходили из одного из старейших семейств Долины. Их дед был крупным скотоводом, а потому семья до сих пор владела здесь приличным куском земли. Их отец, Стив, уехал из этих мест совсем молодым парнем, надеясь сколотить состояние в Голливуде, и даже женился на хорошенькой старлетке. Какое-то время он занимался устройством её карьеры, сумев добыть несколько, главным образом, мелких ролей, и, в конечном счёте, стал весьма успешным продюсером. Близнецы выросли в Голливуде, но все школьные каникулы, как летние, так и все прочие, обычно проводили у бабушки и дедушки в Дубовой долине. А повзрослев, близнецы не захотели вести гламурный образ жизни своих родителей и вернулись сюда уже насовсем. Морган открыл агентство недвижимости, продавал мелкие страховки и также держал небольшое стадо коров на фамильных землях. Джейсон же, последовав своим художественным наклонностям, стал всемирно известен, изготавливая изысканную мебель ручной работы. И вот теперь жаждущие клиенты готовы были по два года томиться в очереди, только бы заполучить стол или армуар [23]23
Армуар(Armoire) – высокий широкий шкаф чаще всего с двумя большими дверцами, в котором вешается или складывается одежда. Это название происходит из Франции, где армуарами изначально называли шкафы для хранения оружия.
[Закрыть], сделанные самим Джейсоном Кортлендом. В свои тридцать шесть лет они оба всё ещё ходили в холостяках, были дьявольски красивы, а потому большинство окрестных дам вполне обоснованно считали их двумя самыми завидными женихами Дубовой долины, после Джеба и Минго.
– Эй, ну расскажи нам, – уговаривал его Джейсон, при этом его губы подрагивали от едва сдерживаемого смеха. – Ты ведь знаешь, что нам можно доверять.
Джеб бросил на него холодный бесстрастный взгляд.
– С чего бы это я должен вам что-то рассказывать?
– Может с того, что в противном случае мы станем нещадно дразнить тебя, преследуя до самой смерти, пока ты не сдашься? – остроумно пошутил Морган.
Джеб улыбнулся и с обманчивой мягкостью поинтересовался:
– Неужто вы двое, в самом деле, думаете, что сможете это сделать?
Где-то с минуту близнецы не сводили с него пристального взгляда. Затем Джейсон добродушно усмехнулся, признавая поражение.
– Ладно, это и впрямь прозвучало не очень.
Хэнк поднялся из-за стола.
– Что ж, парни, мы конечно неплохо развлеклись, но теперь пойду-ка я лучше помогу Меган с готовкой или окончательно впаду у неё в немилость.
Уход Хэнка дал Джебу необходимый предлог, чтобы попрощаться.
– Ладно, отправлюсь-ка я домой. Ну, бывайте, парни, ещё увидимся!
Примеру Джеба последовали ещё несколько мужчин. Сидя в машине и отрешённо наблюдая затем, как остальные исчезают за пеленой дождя, Джеб размышлял, стоит ли ему ехать в особняк Боллинджеров в попытке помешать Рокси, рассказать Илке о болтливом языке её лучшего друга. Он покачал головой, до сих пор не веря, что мог повести себя столь опрометчиво. Униженно пасть ниц, вымаливая прощение, казалось ему единственным выходом, правда у Джеба не было особой уверенности, что это поможет ему вернуть благосклонность Роксанны. Если же попросить извинений у Илки это, наверное, могло бы сработать, хотя и в этом он теперь сомневался. И чем больше Джеб думал, тем меньше ему нравилась эта затея. Своим поступком он привёл Роксанну в ярость и справедливо подозревал, что в скором времени Илка тоже будет злиться на него не меньше. Нет. На этот раз будет благоразумнее просто оставить всё как есть.
Даже вечером, перед ужином Роксанна всё ещё была взвинчена. Её плохое настроение уже пошло на спад, а немного поостыв и поразмыслив, она решила, что ничего не добьётся, рассказав Илке о бестактности Джеба. Ведь мало кому нравятся ябеды. И хотя держать рот на замке было невыносимо трудно, она не станет смущать душевный покой сестры, эффектными заявлениями о том, что её лучший друг страдает словесным недержанием, и Илке это, естественно, будет очень неприятно. Причём, это затронет не только отношения между Илкой и Джебом, так как, скорее всего сестре не доставит особого удовольствия узнать, что Роксанна теперь посвящена в содержание её приватных бесед.
Но хуже всего было то, что слова Джеба подкинули ей обильную пищу для размышлений. Ладно, может, она и была чересчур жёсткой и напористой с Илкой. Да, наверное, она проявила неуместный энтузиазм, пытаясь насильно вытащить сестрицу из её уютного, скучного мирка. Роксанна недовольно поморщилась от своих мыслей, спускаясь по лестнице к ужину. Конечно, это было лишь её личное мнение – тут уголки её губ горестно опустились, – но она же просто пыталась помочь. Хотела, чтобы Илка была счастлива. Роксанна тяжело вздохнула. Она пришла к выводу, что быть старшей сестрой не так уж и здорово, как это обычно считается.
Тем вечером за большим обеденным столом Роксанне пришлось выслушать немало шуточек на свой счёт. Учитывая, что почти все члены семьи видели, в какой ярости она вернулась домой и, конечно же, слышали некоторые из проклятий, которые она при этом посылала на голову Джеба, то им всем страшно хотелось знать, что между ними произошло.
– Всё, я больше ни минуты не выдержу! Что тебе сделал Джеб, чтобы довести до такого состояния? – спросил Росс, усевшись напротив Роксанны за столом. Не считая Саманты, младшей из всех детей Марка и Хелен, он был среди них самым молодым. С его ростом, густыми чёрными волосами и золотисто-янтарными глазами он выглядел настоящим Боллинджером. Роксанна не очень хорошо знала брата, как и других младших членов семьи, но то, что ей удалось узнать о нём за то время, пока она гостила у родителей или говорила с ним по телефону, ей определённо понравилось.
Гоняя по тарелке кусочек печёного картофеля, она тихо сказала:
– Это личное. И не для детских ушей.
Сэм и Росс весело переглянулись.
– Ну, давай, колись, Рокси, – начала канючить Сэм, при этом её большие золотисто-карие глаза озорно поблескивали. – Мы уже давно взрослые. Тебе больше не поможет эта детская отмазка. Что натворил Джеб?
– Для меня вы всегда останетесь детьми, – сказал Марк, аккуратно отрезая кусок поджаристой рыбы-меч, придерживая его вилкой.
Все четверо его детей притворно застонали:
– Не стоит напоминать, мы и так это знаем, – сказала Роксанна. – Будь на то твоя воля, мы бы все до сих пор жили дома, а ты сопровождал бы нас повсюду, куда бы мы ни отправились.
Марк хмыкнул:
– К сожалению, это, наверное, так и есть.
– Точно-точно, – поддакнул Росс. – Даже мама быстрее отпустила нас от своей юбки, чем ты. – Он перевёл взгляд на Саманту. – Помнишь, когда я поступил в колледж, и мне пришлось перебраться в Санта-Розу? Ты, отец, тогда вёл себя так, будто в семье кто-то умер.
– Ага. И когда я сказала, что выхожу замуж, – подхватила Сэм. – Я уж думала, ты обратишься прямо в ЦРУ, чтобы раскопать всю подноготную Майка.
– Мне бы следовало так и поступить, – пробурчал глава семьи. – Твой Деннинг оказался никчёмным человечишкой.
Сэм от души рассмеялась, хотя в её глазах промелькнула тень.
– Упс. Неудачный пример. Мой экс-супруг и вправду оказался преотвратнейшим типом, но, – тут она указала пальцем на отца, – даже будь он самим совершенством, ты бы всё равно остался недоволен моим отъездом из дома.
Марк выглядел обиженным. Посмотрев на Хелен, сидевшую на противоположном конце стола, он пожаловался:
– Мне бы не помешала некоторая поддержка. Они все сговорились против меня.
Хелен покачала головой.
– Извини, дорогой. Но тут я на стороне детей. – Она ласково взглянула на мужа, одарив его любящей улыбкой. – Ты и в самом деле слишком близко принимал к сердцу их отъезд из дома. Вёл себя так, словно хотел обернуть каждого из них в толстый слой ваты и уберечь от малейшего вреда.
– Ну, знаешь милая, трудно этого не хотеть, когда восемнадцать или двадцать лет только этим и занимаешься, а потом вдруг бац – и они уже взрослые, которых вам почему-то теперь запрещается защищать, – мрачно заявил Марк.
– Это называется взрослением, папа, – мягко произнесла Роксанна, с нежностью глядя на отца.
Тот слегка поморщился.
– Знаю. – Он окинул взглядом сидевших за столом. – И вы все неплохо потрудились для этого. Я горжусь вами. – Затем он хитро прищурился и добавил: – Конечно, некоторые из вас могли бы последовать примеру вашего старшего брата и обзавестись своей половиной. Мне бы очень хотелось получить от вас одного или парочку внуков, прежде чем я отдам Богу душу.
Роксанна бросила встревоженный взгляд на Илку, сидевшую рядом с ней. Может, шутливые слова отца ранили её? Или всколыхнули трагические воспоминания? Нет, ей так не показалось. Илка вместе с остальными смеялась над беззаботным пожеланием отца, и Роксанна расслабилась. Может, она действительно стремилась слишком уж опекать Илку?
Сразу по окончании ужина Роксанна отправилась к себе, чтобы закончить сборы. Только она защёлкнула замок, как на пороге спальни появилась Илка. Увидев пару собранных чемоданов сестры, она тихо спросила:
– Ты действительно собираешься насовсем переехать туда, да?
– Таков мой план, – бодро отчеканила Роксанна. – Жду не дождусь. И уж нынешнюю-то ночь я проведу под своей собственной крышей, даже если мне придётся спать на полу.
Саманта, слонявшаяся поблизости, тоже просунула голову в дверь. Она была почти точной копией своей старшей сестры – с той же дикой чёрной гривой волос, теми же блестящими глазами, и таким же упрямым подбородком. Но были и отличия: Сэм была на дюйм ниже, её скулы не столь изящно вылеплены, как у Роксанны, нос несколько покороче, а фигура имела более пышные формы, но, несмотря на это, их не раз путали, принимая друг за друга. Даже при том, что Сэм была на семь лет моложе, сёстры до сих пор имели между собой поразительное сходство.
– А можно ли рассчитывать, – с надеждой спросила Сэм, – что ты захочешь и нас захватить за кампанию?
Лицо Илки радостно просияло.
– Какая чудесная идея! Мы же сможем все вместе отпраздновать твоё новоселье. Ну, вроде пижамной вечеринки. Только мы втроём. Закрытый ночной клуб женщин из рода Боллинджер.
У Роксанны внутри всё оборвалось. Ей ни за что не найти подходящих слов, чтобы сказать им, как она ждёт не дождется, чтобы сбежать отсюда. И ведь не то чтобы она не любила их или тяготилась их обществом – нет, она просто остро нуждалась в уединении и умиротворяющем покое собственного дома. Весь день она с нетерпением ждала, когда же он, наконец, останется в её полном распоряжении. Радостно предвкушала это. И нетерпеливое ожидание того, как она останется в доме совершенно одна, включало в себя лишь её собственные желания, а никак не беспокойство о ком-либо ещё. Хотела ли Роксанна провести сегодняшнюю ночь в компании своих сестёр? Нет, абсолютно точно нет.
Она посмотрела на них, переводя взгляд с одной на другую. И на лицах обеих читалось такое трогательное желание, чтобы она согласилась, что у неё защемило сердце. О, что же это такое, чёрт возьми!
– Ну конечно, – сказала Роксанна, улыбаясь. – Захватите то, что вам может понадобиться, и сразу же отправляемся.
Глава 9
Вспоминая первую ночь в новом доме, Роксанна порадовалась, что поддалась минутному порыву и пригласила Илку и Сэм к себе. Они веселились до упаду. Пили вино, закусывали сыром, хрустели прихваченными из дома солёными крендельками и крекерами. Лёжа на матрасах прямо на полу спальни, они то смеялись, то хихикали, то болтали, до рассвета предаваясь воспоминаниям. Потом все трое, немного пьяные, стояли у французского окна в большой комнате, восхищённо охали и ахали, глядя на мерцающие в долине под ними огоньки, а после носились по дому и заливисто хохотали, сами не зная над чем. «Это нас сблизило», – решила Роксанна. Она нежно улыбнулась. Будет потом, о чём вспомнить.
Рождество осталось позади. Роксанна отлично провела время, ведь она встретила праздник в семейном кругу. Ничего подобного в её жизни не случалось уже лет десять – от такого события не отмахнёшься. Она даже соизволила покинуть свой «насест», как окрестили жилище Роксанны Илка и Сэм, и отпраздновала рождественскую ночь в родном доме. В тот вечер они обменялись небольшими подарками, хотя их стоимость намного превысила установленный предел в двадцать пять долларов. Но на Рождество грех мелочиться, а то Санта обидится. Для женской половины семейства Роксанна приобрела у своего нью-йоркского приятеля по паре сережёк авторской работы из кручёного золота. Мужчины получили сплетённые из конского волоса галстуки «боло» с серебряными зажимами.
Насчёт стоимости подарков она, может статься, немного соврала, совсем чуточку. Роксанна растрогалась, когда они вскладчину преподнесли ей большущую ярко-красную тележку для садовых работ и набор инструментов: лопаты, грабли и две пары садовых ножниц. Роксанна подозревала, что её родственники здорово потратились, но не стала разрушать волшебство момента разговорами о такой низменной материи, как деньги. К горлу подкатился ком, и, глядя на весело ухмыляющиеся физиономии, Роксанна выдавила:
– Все понятно. Вы хотите, чтобы я с головой погрязла… у себя в огороде. – Тут она ласково улыбнулась: – Спасибо вам. Лучше подарка не придумать.
В первый день Рождества приехали Слоан и Шелли. Ради праздника они выбрались из своего горного жилища. И Марку в кои-то веки, – если не считать его неутомимой восьмидесятисемилетней матери, которая в настоящее время сломя голову носилась… то есть, хм-м, путешествовала по Европе, – удалось собрать под одной крышей всё семейство. Он сиял от радости.
Марку с трудом удавалось терпеть присутствие в своей семье Шелли; что ни говори, она была из тех самых Грейнджеров. Но как-то раз Слоан отвёл его в сторонку и разъяснил отцу: если тот ещё хоть раз искоса посмотрит на Шелли, ноги его старшего сына в доме больше не будет и не видать Марку внука от Слоана, как своих ушей. Старику хочешь не хочешь пришлось отбросить свои предрассудки. Мол, хорошо хоть его сын до безумия любит свою новую жену, а Шелли, само собой, отвечает ему тем же. Доброта и очарование новой родственницы тоже в определённой мере содействовали избавлению Марка от предубеждения против семейства Грейнджеров, и, кроме того, как напомнил отцу Слоан, Шелли уже не Грейнджер, теперь она Боллинджер. Да и каким же бездушным мерзавцем надо быть, чтобы разрушить сияние счастья, возникшее между этими двумя. Ради счастья Слоана его отец смирился бы с чем угодно, даже с Шелли Грейнджер в качестве невестки.
К концу года дом Роксанны был готов. Осталось лишь доделать некоторые мелочи. Роксана уже распаковала кое-какие личные вещи, перевезённые из Нью-Йорка, к тому же теперь в комнатах и на кухне появилась мебель – всё очень практичное и удачно вписывающееся в интерьер. Роксанна обожала своё жилище. В нём её ждали тишина, простор и уединение.
Этим дождливым декабрьским утром молодая женщина потягивала кофе, смотрела на дождь за окном кухни и представляла себе, как всего лишь через несколько месяцев изменится двор. Посаженные ею луковицы уже пробили влажную почву и на поверхности появились жёсткие зелёные листочки, и Роксанне не терпелось увидеть, как расцветёт первый ярко-жёлтый нарцисс. Надо бы построить сарай. И новую насосную будку, и новый гараж. Всё это чётко нарисовалось в её воображении. Роксанну охватило нетерпение. Эх, скорей бы весна!
Она была счастлива. Почти всем довольна. Но ей уже в который раз захотелось, чтобы Роман не возвращался в Новый Орлеан. К всеобщему удивлению, в начале октября он улетел в Луизиану, пообещав вернуться после Нового года и заехать в гости. Дела, мол, сами по себе не делаются, а он уже провёл в Дубовой долине почти пять месяцев. Все необходимые решения принимались им посредством телефона и факса, однако, по его словам, настало время ему самому «оказать влияние на ситуацию». Он настолько прижился в Долине, что его отъезд стал для всех неприятным сюрпризом. Они осознали, что жизнь Романа на них клином не сошлась, поняли, что у него есть семья, и на Юге его ждут совсем иные заботы. Роксанна, как ни странно, очень скучала по Роману. Нет, не в романтическом смысле – просто он ей нравился. С ним было весело; она наслаждалась его обществом, к тому же ей хотелось услышать его мнение о доме и о проводимых в нём изменениях. «Нет, – подумала она, улыбаясь до ушей. – Опять что-то менять я уже не стала бы. Просто было бы здорово послушать его замечания – похвалу или критику, не важно.»
А пока дом целиком занимал её мысли. Он всё ещё требовал некоторой доработки и до сих пор казался Роксанне новым и чужим: иногда ей не удавалось найти в собственной кухне и в ванной самых обычных, повседневных вещей, но она не унывала. Большую часть времени Роксанна проводила наедине с собой, чему и радовалась. А пожелай она человеческого общества, таковое дожидалось её в Долине, всего в нескольких милях от дома.
В общем, Роксанна была почти довольна. Она поморщилась. Её беспокоило это самое «почти». Молодая женщина тряхнула головой. «Ну и какая разница, – промелькнула у неё шальная мысль, – если порой, мне хочется, чтобы не родственник или друг, а кто-то особенный, обсуждал со мной планы и гордился этим домом? Подумаешь!» Никто ей не нужен. Роксанна угрюмо нахмурилась. Особенно мужчина.
Она как ошпаренная выскочила из кухни, и остаток дня занималась развешиванием картин и перестановкой мебели. Перед отъездом из Нью-Йорка Роксанна продала большую часть своей мебели, а переехав в Дубовую долину, не особо торопилась приобрести новую. Однако, всё же купила самое основное, а кое с чем из прежней обстановки так и не смогла расстаться и привезла сюда. Среди этих вещей оказались телевизор с большим экраном в гостиную и огромный вычурный шкаф вишнёвого дерева, который ничуть не уступал в размерах не менее огромной кровати с балдахином и прикроватными тумбочками. Со временем Роксанна планировала приобрести столик и стулья, у окон как раз было пусто, подумывала и о покупке письменного стола и кресла для спальни, а пока довольствовалась тем, что есть. Разумеется, в гостевые комнаты, столовую и зал потребуется куда больше мебели, но она не спешила. Роксанна смаковала ощущение счастья, от проживания в своём собственномдоме. Даже в самых элегантных и роскошных апартаментах она ни разу не испытывала таких приятных собственнических ощущений. Роксанна любила свой дом!
Она поморщилась. А ещё Роксанна злилась, если её отрывали от дома… например, Слоан и Шелли ни с того ни с сего затеяли завтра вечером новогоднюю вечеринку. Роксанна печально вздохнула. Она-то предвкушала, как встретит Новый год в полном одиночестве: уже выбрала тёмно-красную шёлковую пижаму и под стать ей духи «Red». Роксанна собиралась поставить последний компакт-диск «The Gipsy Kings», откупорить бутылку по-настоящему хорошего вина, конечно же, красного, приготовить фритатту с артишоками [24]24
Фриттата(итал. frittata) – это итальянский омлет, блюдо из скромного происхождения итальянской кухни, который заполняется различными ингредиентами, такими как макароны, сыр, лук, овощи, колбаса, мясо. Фриттата с артишоками очень полезна и, приготовленная таким способом, просто восхитительна. Фриттата с артишоками подается горячей, как основное блюдо, или холодной, как закуска.
[Закрыть]и, сидя в зале на полу перед камином, упиваться одиночеством. А заметив огоньки у соседей через дорогу, поднять тост за их здоровье. Одна, но не в одиночестве. «Большая разница», – подумала Роксанна. В первый день нового года она мечтала проснуться в собственной спальне, немного погодя налить себе чашечку кофе, а потом, если прогнозы опять врут, и не выпадет ни дождя, ни снега, выйти на недостроенную веранду в задней части дома и смотреть вниз на Долину. Ей хотелось насладиться моментом – стоять тут на собственной веранде и созерцать долину Сент-Гален, что раскинулась внизу, словно детский игрушечный городок. Она уже нарисовала в воображении: вот она стоит, наслаждается нехитрыми радостями вроде чашки горячего кофе и размышляет о том, чего достигла за последние месяцы и надеется добиться в наступающем году.
Роксанна криво усмехнулась. Но, похоже, этому не суждено сбыться.
По крайней мере, не в этом году. Да, её планы относительно празднования Нового года изменились точно так же, как когда-то вынудили её передумать насчёт первой ночи в этом доме незримые узы, что связывают семьи воедино. Шелли и Слоан обиделись бы на Роксанну, вздумай она не явиться на их новогоднюю вечеринку номер один. Посему хочешь не хочешь, а придётся забыть обо всех своих планах, кроме фритатты – её можно взять с собой – и утешаться тем, что она сама захотела жить в семье, поэтому, в частности, и вернулась в долину. Роксанна покачала головой. За годы жизни в Нью-Йорке она привыкла считаться только с собственными желаниями и не обращать внимания на чувства других людей. Как нелепо привязанность влияет на нашу жизнь! «Нет, – торопливо поправила себя Роксанна, – я не собираюсь рабски подчиняться требованиям семьи и бегать к ним по малейшему поводу. Я не настолько самоотверженна». Она усмехнулась. Едва ли. Скажем прямо: она собиралась неплохо провести время у Слоана и Шелли. Скорее всего, у них будет весело. Кроме того, этот Новый год наверняка не последний… Как знать, может в следующем году в это время у неё появится кто-то особенный, человек, который скрасит её одиночество… Роксанна наморщила носик. Нетушки. Ни за что. Она слишком долго была независимой женщиной.
На вечеринке её ждали не раньше шести, но молодая женщина решила выехать с запасом и покинула свой дом сразу после пяти. На здания и деревья уже наползали сумерки, и она наслаждалась немного жутковатым спуском в русло Долины, наблюдая как обыкновенные крючковатые сучки и заросли толокнянки в свете фар автомобиля превращаются в гоблинов. «По крайней мере, людям с развитым воображением именно так и кажется», – хихикнув, подумала Роксанна.
Слоан и Шелли жили всего-то в полусотне миль от неё, но, учитывая неровный рельеф, доехать до них было непросто. Их дом находился в горах на севере Долины в десяти милях от Тилда-роуд. От её жилища до самого шоссе набиралось добрых пять или шесть миль, и как только Роксанна спустилась на дно Долины, она разогналась от души… и ехала с ветерком пока не добралась до Тилда-роуд. На этом хорошая дорога закончилась. Дальше перед ней, поднимаясь вверх, извивался настоящий серпантин. Долина осталась за спиной, и Роксанна поморщилась, когда джип попал колесом в выбоину и машину тряхнуло. Теперь придётся ехать медленно и осторожно. Гравийка извивалась, словно рассерженная змея, и пестрела выбоинами. Слоан, ругаясь, в шутку замечал, что некоторые колдобины размерами не уступают штату Дэлавер. По сравнению с этим шоссе в Дубовую долину казалось прямо-таки четырехполосной автострадой. «Всё это часть местного очарования», – отметила про себя Роксанна. Тем временем джип, угодив колесом в одну из этих гигантских рытвин, дребезжал и протестовал.
Роксанна не проехала и трёх с половиной миль по дороге в горы, когда в воздухе поплыли огромные хлопья влажного снега. Они, словно кляксы, шлёпались на ветровое стекло. «Ого! – весело подумала молодая женщина. – В кои-то веки метеорологи на самом деле угадали». А потом тоскливо вздохнула. Ах, как бы ей хотелось сейчас сидеть в своём аккуратненьком, тёпленьком домике и смотреть на снегопад, а не ехать к брату. «Чего только не сделаешь во имя любви», – промелькнула унылая мысль.
И не успела Роксанна додумать её до конца, как джип чихнул, дёрнулся и замер. Просто-напросто встал. Фары, как и датчики на панели управления, ярко горели, но машина не двигалась с места. Роксанна озадаченно покрутила ключ в зажигании, пытаясь запустить двигатель. Никакого эффекта. Она глянула на уровень бензина, и сердце её сжалось, – судя по стрелке, бак почти опустел.
Проглотив ругательство, которое наверняка вогнало бы в краску даже бывалого грузчика, Роксанна хмуро уставилась на датчик горючего. Как же так? С какой стати, ведь она наполнила бензобак только… Молодая женщина поморщилась. Когда же она в последний раз заправляла джип? И не смогла вспомнить.
Обвиняюще глядя на датчик горючего, Роксанна оценила обстановку. Ничего хорошего. Она выглянула наружу. В ярком свете фар виднелись лишь темнота да метель. Опасаясь разрядить аккумулятор, Роксанна выключила освещение. Тьма обступила её.
Покусывая нижнюю губу, она обдумывала сложившуюся ситуацию. Тилд-роуд – это вам не оживлённая магистраль. И не густонаселённый район. Да, что там, даже не малонаселённый. Здесь живут несколько человек, но на приличном расстоянии от шоссе и друг от друга – на несколько миль отсюда никого нет. Вряд ли откуда ни возьмись появится её сердобольный сосед Сэм с канистрой бензина, или ей удастся быстренько спуститься вниз на проезжую дорогу и найти там укрытие с телефоном вкупе с покладистым домовладельцем. Роксанна застонала. И надо же ей было додуматься оставить дома мобильник. Это же всего-навсего короткая поездка к брату… зачем ей телефон? Ха! Она попала. Чёрт знает где, в темноте, в снегу, а единственными её соседями, если не считать что кто-нибудь, может быть, только может быть, поедет вслед за ней на вечеринку, станут, скорее всего, кугуары, медведи, лисы и скунсы. Ай да Новый год!
Роксанна осмотрела то, что надела собираясь на вечеринку: чёрные замшевые джинсы в обтяжку, подходящая к ним жилетка и шёлковая рубашка из набивной ткани леопардовой расцветки. С мочек ушей свисали большие золотые серьги в виде колец, вокруг шеи обвивалась изысканная гранёная золотая цепочка. Костюм дополняла пара щегольских опять же леопардовых сапожек из микрозамши с позолоченными каблуками. В такой одежде далеко не уйдёшь по заснеженной пустыне, что раскинулась снаружи за окнами джипа. Но спасение находилось у нёе под рукой. Поскольку предполагалось, что все гости заночуют у Слоан и Шелли, Роксанна взяла с собой на смену кое-какие вещи: толстые носки, ботинки, джинсы, пару блузок и свитеров… и куртку. Натягивать всё это на себя не особо хотелось, но без бензина джип быстро промёрзнет, а она нарядилась явно не по погоде.
Ладно! Если понадобится, она оденется теплее. Это не даст ей замёрзнуть. Роксанна на несколько секунд включила фары, пытаясь определить своё местоположение, сомневаясь, стоит ли ей и в самом деле отправиться пешком за помощью.
Тилд-роуд нельзя было назвать двухполосной дорогой в полном смысле этого слова; на большинстве её участков два автомобиля могли еле-еле разминуться только, если один из них сворачивал на обочину. По причине узости трассы среди водителей вошло в привычку ездить почти по центру, если конечно не появлялась встречная машина. Следуя этому общепринятому правилу, джип Роксанны застрял буквально посреди дороги. Одно хорошо, этот участок Тилда-роуд относительно прямой; кто бы ни появился сзади, он заметит её машину и не сможет её объехать, не рискуя вмазаться в бампер джипа. Вспомнив об аварийных свечах в кармане за спинкой сиденья, Роксанна пошарила и нашла одну. Не обращая внимания на леденящую стужу, молодая женщина выпрыгнула из машины, зажгла свечу и бросила на землю позади своего автомобиля.
Дрожа от холода, Роксанна поспешила вернуться в относительно тёплый салон джипа. Очутившись внутри, она схватила свой чемоданчик и перетащила его на переднее сиденье. Самое главное – согреться и сохранить тепло. Десять минут спустя пара хлопчатобумажных джинсов оказалась натянутой поверх замшевых, а к жилетке и шёлковой рубашке добавилась блузка и пара свитеров. С двумя парами носков на ногах и в туристических ботинках, Роксанна посчитала, что готова даже к вылазке наружу. Толстая кожаная куртка лежала на сидении рядом – Роксанна приберегла её на случай настоящего холода, какой бывает в окрестностях часам к двум утра.
Обхватив себя руками, Роксанна уставилась в темноту, раздумывая, а не стоит ли ей попытаться найти помощь прежде, чем станет слишком поздно… или холодно, или пока её не завалило снегом. Она прикусила губу. Ей вовсе не улыбалось вылезать из безопасного джипа, к тому же Роксанна сознавала, что недостаточно хорошо знает местность. Конечно, она здесь выросла, но это было двадцать лет назад, а все эти годы она провела там, где стоило лишь позвонить и еду привозили на дом, где на закате солнца загорались неоновые огни, и повсюду были люди.
Одно немного успокаивало – её отсутствие скорее всего уже заметили и, вполне возможно, что кто-нибудь из приглашённых едет следом за ней – значит, помощь вот-вот подоспеет. Роксанна оживилась. Ну да! Она же явно не последний по счёту гость на вечеринке у Слоана и Шелли. Илка, Росс, или Ник, или ещё кто-нибудь из приглашённых на вечеринку появится тут с минуты на минуту.
И едва эта мысль пришла Роксанне в голову, как её внимание привлёк рассеянный свет фар позади джипа, а внутрь салона просочилось приглушённое урчание другого двигателя. Роксанну захлестнула бурная радость. Помощь подоспела, так скоро что она не успела ни толком испугаться, ни как следует замёрзнуть. Она родилась под счастливой звездой? Или нет?
Шум другого мотора затих, хлопнула дверца. Перед боковым окном её машины возникла здоровенная мужская фигура и чья-то рука нетерпеливо застучала по стеклу.
Опустив окно, Роксанна лучезарно улыбнулась Джебу Дилэни. Она была почти счастлива его видеть. «Утопающий рад и соломинке», – напомнила себе молодая женщина.
Кажется, Джеб её радости не разделял.
– И какого чёрта, ты стоишь посреди дороги? – требовательно спросил он.
Джеб оглянулся на мерцавшую позади джипа аварийную свечу.
– По крайней мере, у тебя хватило мозгов выставить предупреждение.
Роксанна заставила себя улыбаться, хотя это далось ей с трудом, с большим трудом, и вежливо ответила:
– Бензин кончился.
Тёмные брови сошлись у Дилэни на переносице, и он устремил на неё свирепый взгляд:
– Уж не хочешь ли ты мне сказать, – проворочал он, – что ехала с пустым баком?
Роксанна улыбнулась ещё более лучезарно.
– Угадал, командир. Абсолютно пустой бак. Ни капли горючего.
– Полагаю, мало толку напоминать тебе, что здесь не Нью-Йорк – эти места заправками не кишат, да и помощников на каждом углу не сыщешь?
Она широко распахнула глаза и улыбнулась прямо-таки ослепительно.
– Фу ты! Знаешь, а я не замечала, – Роксанна взбила волосы. – Немного глупо с моей стороны.
– Заткнись! – прорычал он. – Ты могла попасть в беду. В настоящую беду, если бы я не появился.
Роксанна выпятила подбородок.
– Возможно, ситуация не самая удобная и не очень радостная, но опасности никакой. Подумаешь, одну жалкую ночку в джипе помёрзну. – Её глаза полыхнули янтарным пламенем. – Почему бы тебе просто не свалить отсюда? А я подожду спасателя поприятнее.
– И вот ещё что, – начал Джеб, пока Роксанна смотрела на его припорошенную снегом чёрную шляпу и широченные плечи, обтянутые тёмной кожаной курткой. – Тебе не следовало опускать стекло перед первым встречным. Может, у нас и нет таких извращенцев, как в больших городах, но тут водятся ребята, с которыми тебе в такую ночку вряд ли захочется встречаться. Ты круглая дура, если вот так просто открыла мне окно.
