Текст книги "Поцелуй ночи (ЛП)"

Автор книги: Шеррилин Кеньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– Я не помню и половины из того, что наговорила, – тихонько рассмеялась она.

– Отлично. Думаю, Крис все записывал из соседней комнаты для потомков.

Кассандра закрыла руками лицо.

– Надеюсь, ты шутишь.

– Не совсем.

Кассандра провела рукой по его шелковистым волосам, позволяя прядям скользить меж ее пальцев.

– Ну, теперь-то все закончилось, и я стала более лояльной к тебе. Поэтому иди ко мне и устраивайся. Думаю, я смогу это как-то использовать.

Вульф тут же повиновался. Кассандра издала длинный усталый вздох и заснула.

Он смотрел на нее, позволяя каждой теплой частичке ее тела проникать в его сердце. Он взял ее руку в свою и начал разглядывать изящны контуры.

– Не покидай меня, Кассандра, – прошептал он. – Я не хочу растить нашего сына без тебя.

Но желать, чтобы она была рядом, было все равно, что мечтать вернуть его душу.

Утром в четверг Вульф не мог спать. Кассандра с Эриком были в блаженном забытьи. Но мысли не давали ему отдыхать.

Встав и натянув одежду, он покинул апартаменты. По пути ему попалось всего лишь несколько Аполлитов, и ему не пришлось сносить оскорбления или злобные взгляды.

Он знал, что ему не должно быть до этого никакого дела, но не мог себя остановить.

Ему было необходимо проститься с доктором Лакис. За все те недели, пока она заботилась о здоровье Кассандры и Эрика, она странным образом стала членом их маленькой команды.

Ее квартира находилась не очень далеко от апартаментов Фиби.

Не будучи уверенным в том, что его примут, он постучал в дверь.

Ему ответил мальчик лет двенадцати.

– Моя мама не станет Даймоном. Оставь ее в покое.

Вульфа передернуло от его злобных слов.

– Я это знаю. Просто хотел с ней увидеться.

– Тетя Миллисента, – крикнул он, все еще не впуская Вульфа. – Темный Охотник хочет увидеть маму.

Красивая женщина примерно одних лет с Крисом подошла к двери.

– Что вам нужно?

– Хочу увидеть доктора Лакис.

– Он собирается ее убить! – сказал стоящий позади нее мальчишка.

Она не обратила на него внимания. Сощурив глаза, она сделал шаг назад и впустила Вульфа.

Вульф облегченно вздохнул и пошел за ней в спальню, находящуюся по левую сторону от него. Дверь раскрылась, позволяя ему увидеть комнату с пятью маленькими детьми и еще одной женщиной одних лет с Миллисентой. Доктор Лакис лежала в постели, но он с трудом ее узнал. Она выглядела так, будто ей было лет пятьдесят.

Миллисента сделала знак присутствующим удалиться.

– У тебя только пять минут, Темный Охотник. Мы хотим побыть рядом с ней как можно дольше.

Он кивнул. Оставшись с умирающей Аполлиткой наедине, Вульф опустился на колени у ее кровати.

– Зачем вы здесь, Вульф? – спросила доктор Лакис.

Она впервые назвала его по имени.

– Сам не знаю. Просто хотел еще раз вас поблагодарить.

Она моргнула полными слез глазами и вдруг разом состарилась еще на десяток лет.

– Это не самая плохая часть, – прошептала она, – самое страшное начнется позже, когда наши тела начинают рассыпаться, пока мы еще живы. Если нам везет, органы отказывают быстро, и мы умираем. Иначе это может длиться часами и слишком мучительно.

Ее слова пронзили его, когда он подумал, что Кассандре придется через это пройти. Через еще более жуткую боль, которую она перенесла, когда рожала Эрика.

– Мне очень жаль.

Доктор Лакис не приняла его жалости.

– Просто ответьте мне на один вопрос.

– Все что угодно.

Ее обжигающий взгляд впился в него.

– Вы понимаете?

Он кивнул. Да, он знал, через что они проходили, и понимал, почему Даймоны становились теми, кем были. Кто мог их за это порицать?

Доктор Лакис дотронулась до его руки.

– Я надеюсь, что ваш сын этого избежит. Правда, надеюсь. Ради него и ради вас. Никто не должен так умирать. Никто.

Вульф смотрел на ее руку, на которой теперь были морщины и старческие пятна. Руку, которая была всего лишь несколько часов назад также крепка, как и его.

– Могу я хоть что-то для вас сделать? – спросил он.

– Заботьтесь о своей семье и не позвольте Кассандре умереть в одиночестве. Нет ничего хуже, чем проходить через это одной.

Ее семья вернулась в комнату.

Вульф поднялся и оставил их наедине с любимым человеком. Он уже дошел до двери, как доктор Лакис его остановила.

– На случай, если вы хотите знать, Вульф, меня зовут Майя.

– Счастливого путешествия вам, Майя, – голос его был глубок от сдерживаемых эмоций. – Надеюсь, боги будут более милосердны к вам в следующей жизни.

Последнее, что он увидел, это как ее сын бросился к ней, рыдая.

Вульф покинул апартаменты и пошел к себе. Когда он дошел, в нем тлела ярость. Он вошел в комнату и увидел, что Кассандра спит, а Эрик лежит рядом с ней.

Они были так прекрасны. Молодая женщина, у которой вся жизнь впереди. И ребенок, который нуждался в своей матери.

Но больше всего в ней нуждался Вульф.

Это не могло закончиться вот так. Не могло.

Он не позволит.

Схватив свой сотовый, он вышел в гостиную и позвонил Ашерону. К удивлению Вульфа, тот ответил с первого звонка.

– Ты вернулся? – спросил Вульф.

– Вроде да.

Проигнорировав обычный сарказм Эша, он перешел к делу.

– Ты в курсе, что произошло, пока тебя не было?

– Я знаю, Вульф, – с сочувствием произнес Эш. – Поздравляю тебя со свадьбой и Эриком.

Вульф задохнулся при упоминании о сыне. Он не стал даже спрашивать, откуда Эш узнал обо всем. Эш бы не ответил. К тому же, все знали, что он – фрик[(англ. freak – странный человек, устаревш. инвалид, урод, выступающий в цирке или шоу) – направление в молодёжной культуре конца XX, начала XXI века. Социальные группы людей, которые стараются выглядеть очень ярко и подчас вызывающе (необычная манера одеваться, причёски, татуировки, пирсинг), совершенно не считаясь с общепринятыми законами внешнего вида. Из общей массы их выделяет не только внешний вид, но и своеобразные взгляды на окружающий мир, слегка неадекватное поведение. Образ мышления (мировоззрение), характерный для фриков, характеризуется определенной свободой от социальных стереотипов. (Википедия)].

– Есть ли… – Вульф не мог даже заставить себя спросить, есть ли у них надежда на совместное будущее.

– Ты не готов к ответу.

Викинг взорвался от ярости.

– Пошел ты, Эш. Что значит, я не готов?

– Послушай, Вульф, – произнес Эш голосом терпеливого родителя, имеющего дело с расстроенным ребенком. – Послушай внимательно. Иногда для того, чтобы получить то, что мы больше всего желаем, нам приходится отказываться от всего, во что мы верим. Ты еще к этому не готов.

Вульф еще крепче сжал телефон.

– Я даже не представляю, о чем ты. Почему ты не можешь ответить на простой вопрос?

– Задай мне простой вопрос, и ты получишь простой ответ. То, о чем ты спрашиваешь, весьма запутанно. Ты сделал то, чего хотела от тебя Артемида. Ты спас своих потомков и потомков ее брата.

– А почему же ты этому не рад?

– Мне не нравится смотреть на то, как кем-то играют или используют. Я знаю, что сейчас тебе больно. Знаю, что ты в ярости. Я это понимаю. У тебя есть полное право на каждую эмоцию, которая бьется внутри тебя. Но это еще не конец. Когда ты будешь готов, я отвечу на твой вопрос.

И ублюдок самым натуральным образом бросил трубку.

Вульф стоял и чувствовал себя преданным. Он хотел крови Эша, но больше всего крови Артемиды и Аполлона. Как смели они относиться к ним так, будто они были ничем.

Дверь в спальню открылась, и он увидел стоящую там Кассандру, ее брови были участливо нахмурены.

– Привет, – она выглядела очень усталой.

– Тебе следует быть в постели.

– И тебе. Я забеспокоилась, проснувшись и обнаружив, что ты ушел. Все нормально?

По какой-то причине все было прекрасно, когда она была рядом. И именно по этой причине ему было сейчас тяжело с ней находиться.

Он попробовал представить, как это будет, когда ему придется держать ее за руку, пока она будет стариться у него на глазах. Когда он будет смотреть, как она начнет рассыпаться в прах…

Боль настолько сильно пронзила его, что он только и смог, что не показать ее. Не закричать, пока его ярость не потрясет залы Олимпа.

Он хотел ее, хотел быть внутри нее настолько сильно, что он едва мог думать.

Но для этого слишком рано. Она все еще была нездорова после рождения его сына. И неважно, насколько сильно он хотел физического ощущения ее тела, он не будет таким эгоистичным.

Кассандра никак не ожидала, что Вульф подхватит ее и прижмет к стене за ее спиной. Его губы накрыли ее, и мужчина поцеловал ее с такой силой, словно у него больше никогда не будет другой возможности ее поцеловать.

Задыхаясь, она вдохнула запах своего древнего воина. Позволила ощущению его рук унести ее прочь из реальности, от того, что было неизбежно.

Она знала, что он в ней нуждался. Что он не допустит самого страшного. Об этом она тоже знала. Он был слишком силен, чтобы показать слабость. Или признать, что ему страшно, но как ему может не быть страшно?

Никто из них не знал, будет ли его сын человеком или Аполлитом. Предварительного теста было недостаточно. И пройдет еще целых три месяца, прежде чем они смогут снова проверить Эрика, чтобы посмотреть, какая ДНК у него превалирует.

Но каков бы ни был результат, Вульф останется один, чтобы следить за Эриком.

Вульф отпустил Кассандру.

Девушка взяла его за руку и повела обратно в спальню. Она усадила его на постель и заставила откинуться назад.

– Что это ты делаешь? – спросил он.

Она расстегнула его штаны.

– Думаю, что за все эти века ты мог бы и понять, когда женщина начинает тебя соблазнять, если видишь такое.

Его плоть выпрыгнула прямо ей в руки. Кассандра провела ладонью по всей длине его члена. Он был уже тверд и сочился влагой. Она исследовала самый кончик, позволяя влаге покрыть подушечки ее пальцев.

Вульф не мог дышать, глядя на нее. Он обхватил ладонями ее лицо, когда она склонилась над ним, чтобы дразнить своим сладким ртом.

Дыхание его ускорилось, он смотрел, как она пролизывает дорожку к кончику, пока ее рука нежно обхватывает его яички. Как же было прекрасно заниматься любовью с тем, кто его знал. С тем, кто помнил, как ему нравилось, чтобы до него дотрагивались и ласкали.

Тем, кто его помнил.

Веками до него дотрагивались только незнакомцы. И ни с кем он не чувствовал подобного. Никто не растопил холод внутри его сердца и никто не сделал его слабым.

Только Кассандра.

Кассандра ощущала, как он расслабляется с каждым ее нежным лизанием и сосанием.

Он кончил с яростным рыком.

Оказавшись полностью опустошенным и насытившимся, он просто лежал на постели, задыхаясь. Он не открывал глаз, пока она не оседлала его и не устроилась у него на груди. Его руки сжали ее, пока она слушала биение его сердца.

– Спасибо, – ласково сказал он, поглаживая ее волосы.

– Не за что. Тебе стало легче?

– Нет.

– Ну, я попыталась.

Он горьковато усмехнулся.

– Это не из-за тебя, любимая. В самом деле не из-за тебя.

Неожиданно Эрик проснулся и заплакал. Вульф застегнул штаны, пока Кассандра успокаивала ребенка, взяв его на руки.

Вульф смотрел, как она приподняла рубашку, чтобы покормить его малыша. В благоговейном трепете взирал он на них, и этот вид затронул самую его мужскую суть. Это были его жена и его сын.

Он ощущал себя рядом с ними первобытным. Защитником. Он убьет каждого, кто посмеет угрожать любому из них.

Он уселся обратно на кровать и обнял Кассандру, пока она кормила его сына.

– Этим утром мы начали замораживать мое грудное молоко, – тихо сказала Кассандра.

– Зачем?

– Для Эрика. Доктор Лакис сказала, что ему до шести месяцев скорей всего понадобится мое молоко. Аполлиты нашли способ консервировать его, поскольку слишком много женщин умирает до того, как детей отнимают от груди.

– Не надо, – шепнул он ей в спину, не в силах вынести мысли о ее смерти. – Я… я думал об этом. Много.

– И?

– Я хочу, чтобы ты стала Даймоном.

Она отклонилась назад, шокировано взглянув на него.

– Вульф? Ты серьезно?

– Да. Это имеет смысл. В этом случае…

– Я не могу этого сделать, – прервала она его.

– Уверен, что сможешь. Все, что тебе нужно сделать…

– Это убивать невинных, – она была в ужасе. – Я не могу.

– Фиби никого не убивает.

– Но она питается от кого-то, кто это делает, и ей приходиться пить его кровь. Ни за что, фу! Даже не учитывая того малюсенького факта, что у меня больше нет приспособления, чтобы сосать чью-то кровь. И последний, кого я могу укусить – это Уриан. А поскольку дела обстоят именно так, не стоит забывать о том, что ты и твоя компания тут же за мной погонитесь, стоит мне сделать хоть шаг из Элизии, чтобы начать за кем-то охоту.

– Они не будут, – подчеркнул он. – Я им не позволю. Я могу обеспечить тебе безопасность, Кассандра. Клянусь. Ты можешь оставаться со мной в подвале. Никто никогда и не узнает.

Ее черты расслабились. Она положила свою мягкую, теплую руку ему на щеку.

– Я буду знать, Вульф. Эрик будет знать. Крис…

– Пожалуйста, Кассандра, – умолял он ее, думая о докторе Лакис и о том, на что она была похожа. Как она постарела. Боли на ее лице. – Я не хочу, чтобы ты умерла. И особенно как…

– Я тоже не хочу, – сказала она, перебивая его. – Поверь этому.

– Тогда борись за меня. Борись за Эрика.

Она вздрогнула.

– Это так несправедливо. Я не хочу умирать. Не больше, чем ты хочешь, чтобы я умерла, но то, о чем ты просишь – невозможно. Это идет вразрез со всем, за что ты боролся и верил. Ты меня возненавидишь.

– Я никогда не смогу тебя возненавидеть.

Она недоверчиво покачала головой.

– Суды, занимающиеся бракоразводными делами, полны мужчин, которые думали также, когда женились. Что ты почувствуешь через год, после того как я возьму несколько невинных жизней?

Вульф не хотел об этом думать. Он хотел думать о них. Хоть раз за вечность он хотел быть эгоистичным. И пусть мир катится в ад. Он защищал людей двенадцать сотен лет.

Все чего он хотел – это один год счастья. Разве он так много просит, за все, что он сделал для человечества?

– Но ты, по крайней мере, подумаешь об этом ради меня? – спросил он тихо, хотя и знал, что она права.

«Будь осторожен в своих желаниях, они могут исполниться», слова Талона буквально преследовали его.

– О’кей, – прошептала Кассандра, но она знала лучше, что делать, даже произнося эти слова.

Оба подпрыгнули, когда зазвонил телефон.

Решив, что это Эш, поскольку номер не определился, Вульф отстегнул сотовый от пояса и ответил.

– Привет, Викинг.

Его кровь похолодела при звуках сильного греческого акцента, который он слишком хорошо помнил.

– Страйкер?

– Да. Очень хорошо. Я тобой горд.

– Откуда у тебя мой номер?

Если Уриан их предал, то помоги ему Господь, он вырвет его Даймонское сердце из груди и скормит ему.

– А это интересный вопрос, правда? Должен отдать тебе должное. Ты заставил меня устроить маленькую веселую охоту в городе. Но у меня свои источники. По счастью один из них живет прямо в городе.

– Кто? – потребовал Вульф.

Страйкер цыкнул на него.

– Ожидание просто убийственно, да? Кто у меня есть? Чего я хочу? Убью ли я того, кто сейчас у меня? – он замолчал, чтобы издать довольный звук. – Ну, я к тебе милосерден. Думаю, что ты достаточно умен, чтобы узнать, за кем я пришел.

– Я не отдам тебе Кассандру. Меня не волнует, кто там у тебя.

– О нет, я больше не хочу Кассандру, Викинг. Включи мозги. Она все равно прекрасненько умрет через несколько недель. Все, что я хочу – это твой сын, и я хочу его сейчас.

– Пошел на хрен!

И снова Даймон цыкнул.

– Это твой последний ответ? Ты разве не хочешь узнать, чью душу я собираюсь поглотить?

Нет, если это касалось его сына или Кассандры. На самом деле, это не имело значения. Никто на земле не был так же важен Вульфу. Но он должен узнать.

– Кого ты держишь?

В трубке несколько секунд сохранялась тишина, и Вульф задержал дыхание. У него не могло быть Кассандры, Эрика или Криса. Кого он упустил?

Ответ заставил его кровь похолодеть.

– Вульф?

Это был отец Кассандры.

Глава 16

Вульф повесил трубку. В его голове кружились мысли. Он посмотрел на побледневшую Кассандру.

– Что он сказал?

Часть его хотела ей солгать, но он не мог. Их отношения были выше этого. Он никогда ничего от нее не скрывал. И не собирался начинать сейчас. Она имела право знать, что происходит.

– Страйкер хочет поменять твоего отца на Эрика. Если мы откажемся, твой отец умрет.

Вульф ей не сказал одного: ее отец умрет в любом случае, учитывая все то, что он знал о Страйкере. Это, в общем-то, была данность.

Но возможно Уриану удастся сохранить жизнь Джефферсону Питерсу, поскольку у него была личная заинтересованность в здоровье тестя.

Кассандра зажала рукой рот. Глаза ее были огромными, их заполнял ужас.

– Что же нам делать? Я не могу позволить ему убить отца, и я, черт побери, уверена, что мы не можем отдать ему малыша.

Вульф поднялся, стараясь говорить спокойно, чтобы не тревожить ее еще сильней. Ей хватало волнений о собственном здоровье и здоровье Эрика. А он позаботится об остальном.

– Мне остается сделать только одно. Я убью Страйкера.

Она выглядела не очень-то убежденной.

– Мы уже попытались. Помнишь? Ничего не вышло. Кажется, я припоминаю, как он и его люди порвали на лоскуты тебя, Вер-Охотников и Корбин.

– Я знаю. Но у нас, викингов, есть кое-что в запасе: мы знаем, как получать преимущество от внезапных атак и дезориентировать противников. Он не будет ожидать от меня нападения.

– А я уверена, что будет. Он не глуп, и он знает, с кем имеет дело.

– И что ты хочешь, чтобы я сделал? – расстроено спросил он. – Хочешь, чтобы я отдал ему Эрика и пожелал приятного аппетита?

– Нет!

– Тогда предложи другое решение.

Кассандра со всем отчаянием старалась что-нибудь придумать. Но он был прав. Иного выхода не было.

Возможно, если бы они могли связаться с Урианом, но он ушел несколько дней назад, и никто, даже Фиби, не получали от него весточки.

– Когда и где ты собираешься с ним встречаться?

– Сегодня вечером в Инферно.

– Мы что-нибудь придумаем к этому моменту.

Вульф на это надеялся. Любая альтернатива была неприемлема.

– Я иду с вами и помогу.

Оба, и Вульф, и Кэт посмотрели на Криса, словно тот выжил из ума.

– И что мы должны с тобой делать, Крис? – спросил Вульф. – Бросать тебя в них?

Крис обиделся и ощетинился.

– Я не дите малое, Вульф. Так случилось, что я знаю, как сражаться. Черт, да я годами был с тобой в спарринге.

– Ну да, но я никогда не бил тебя по-настоящему.

Крис обиделся еще сильней.

Кэт потрепала его по руке.

– Не волнуйся, Крис. В тот день, когда Сони ПлэйСтэйшн [игровая приставка, разработанная компанией Sony Computer Entertainment под руководством Кэна Кутараги и впервые выпущенная в середине 1990-х. PlayStation – 32-разрядная система, ставшая первой в серии широко распространившихся игровых систем. ] нападет на мир и будет угрожать его разрушить, мы тебе позвоним.

Крис издал разочарованный звук.

– И почему меня это волнует?

Пристегивая меч, Вульф глубоко вздохнул.

– Твоя работа – защищать Кассандру с Эриком. Ты нужен мне здесь, парень.

– Ну да, ну да. Я как всегда бесполезен.

Вульф схватил Криса сзади за шею и притянул ближе.

– Ты никогда не был бесполезен. Не желаю слышать подобное из твоих уст снова. Слышишь?

– О’кей, – смягчился Крис, делая попытку вырваться из яростной хватки Вульфа. – Полагаю, мои способности делать детей не полностью себя исчерпали в связи с появлением нового наследника, а?

Вульф взъерошил свои волосы, затем повернулся к Кэт.

– Готова?

– Думаю, да. Ты понимаешь, что они тут же от меня сбегут?

– Отлично. Держи их на взводе. Они будут озабочены, как бы тебе не навредить, и не смогут сосредоточиться на том, чтобы разорвать меня на куски.

– Отличная мысль.

Он двинулся к двери, но Кассандра его остановила. Она рванула его к себе и крепко к нему прижалась.

– Возвращайся ко мне, Вульф.

– Я на это очень надеюсь. С божьей помощью и помощью Одина.

Она поцеловала его и отпустила.

Вульф в последний раз взглянул на жену и спящего на полу малыша, пребывающего в блаженном неведении относительно происходящего вокруг. Не сознающего того, что ему, а вместе с ним и всему миру суждено погибнуть, если Страйкеру улыбнется удача.

Как бы он хотел быть таким же безразличным ко всему.

Но он не мог. У него была работа. Он потеряет слишком много, если проиграет.

Где-то на задворках разума у него крутилась одна мысль… Откуда Страйкер узнал об отце Кассандры?

Мог Уриан их предать? Сделал бы он подобное?

Часть его хотела верить, что это было случайным совпадением. Другая не переставала удивляться, как Уриан смог настолько изменить себе, чтобы после всего не помогать Страйкеру? Этот человек был его отцом…

Они с Кэт покинули апартаменты и у главного входа столкнулись с Фиби. Она надела на шею Вульфу медальон.

– Это откроет тебе двери Элизии, когда ты вернешься. Я не могу связаться с Урианом, и это меня беспокоит. Я молюсь, чтобы они не узнали, что он нам помогает.

– С ним все будет в порядке, – утешила ее Кэт. – Поверь, он великолепный актер. Я и не представляла, что он на самом деле не полный мудак. Уверена, что его папаша тоже не в курсе.

Казалось, Фиби обиделась на ее слова.

– Это была шутка, Фиби, – сказала Кэт. – Расслабься.

Фиби покачала головой.

– Как ты можешь быть такой бесстрастной, зная, что поставлено на карту?

– В отличие от остальных, я знаю, что переживу эту ночь тем или иным способом. Пока мир не будет разрушен или меня не разорвут на части, я вне опасности. Я боюсь лишь за вас.

– Тогда побеспокойся о том, чтобы держаться ближе ко мне, – полушутя сказал Вульф. – Мне нужны доспехи с тефлоновой защитой.

Кэт подтолкнула его к выходу.

– Да, да. Большой Викинг-защитник прячется за мной. Поверю, только когда это увижу.

Вульф вывел их из города на поверхность. Грузовичок, на котором они приехали, был переставлен в ближайшую пещеру, в которой стояло несколько машин, содержащиеся здесь в случае необходимости. Если кто-то из горожан становился Даймоном, ему могла понадобиться связь с человеческим миром.

От этого делалось тошно, но Вульф был благодарен за подобную «заботу» о Даймонах.

Начались весенние оттепели, и земля не была такой мерзлой, как до этого.

Шанус выдал им несколько ключей, чтобы они могли выбрать автомобиль, который их доставит как можно быстрее к месту назначения. Вульф выбрал темно-синий Маунтейнер [американский среднеразмерный внедорожник (SUV), производимый компанией Ford.].

Кэт первая влезла внутрь. Вульф обернулся посмотреть на дорогу, по которой они приехали, его мысли возвращались к семье.

– Все будет хорошо, Вульф.

– Да, – прошептал он.

Он знал, что так должно быть. Он собирался сделать все, чтобы быть в этом уверенным.

Вульф сел в машину и повез их обратно в город. Их первой остановкой станет его дом. Или то, что от него осталось. Он собирался вооружиться по полной для этой схватки.

Они ехали больше часа, пока не достигли его поместья. Вульф вырулил на подъездную дорожку и заколебался. Нигде не было ни намека на сражение. Его гараж, окна были невредимы.

Даже въездные ворота оказались целы.

– Страйкер их починил? – спросил он у Кэт.

Она расхохоталась.

– Это не в его стиле. Поверь. Он никогда не возмещает нанесенный ущерб. Понятия не имею, что здесь произошло. Может, ваш Совет Оруженосцев?

– Нет. Они даже ни о чем не знали.

Вульф закрыл замок на воротах, затем медленно двинулся к дому, готовясь к худшему.

Приблизившись к парадной двери, он неожиданно остановился.

В тенях позади дома он заметил движение.

Над озером клубился густой туман. Вульф погасил огни, чтобы они не мешали ему видеть, и потянулся под сидение за раздвижным мечом.

К ним подходили трое высоких, одетых в черное мужчин. Они двигались медленно, самоуверенно, будто у них было все время мира. Они были связаны могуществом и силой, от них буквально исходила жажда битвы.

И все трое были блондинами.

– Оставайся здесь, – предупредил он Кэт, выходя, готовый к битве.

Мгла окутывала троих приближающихся мужчин.

Не выше шести футов трех дюймов, один из них был одет в брюки, свитер и шерстяное пальто. Одна его пола была откинута, показывая древние ножны с мечом греческого образца. Другой, посередине, был на пару дюймов выше. На нем тоже были шерстяные брюки и свитер под длинным черным кожаным плащом.

Третий был коротко стрижен, волосы чуть темнее, чем у остальных. Он был полностью затянут в черную байкерскую кожу. С его левого виска спускались две косички.

И тут Вульф его вспомнил.

– Талон?

Байкер расплылся в широкой улыбке.

– Стоило мне увидеть, как ты держишь этот меч, я подумал, узнаешь ли ты меня или нет, Викинг.

Вульф рассмеялся, когда его старинный друг подошел ближе. Они не виделись друг с другом целый век. Он радостно потряс руку Кельта.

Вульф повернулся к мужчине, стоящему посередине и тоже его вспомнил. Более сотни лет назад он провел немного времени в Новом Орлеане на Марди Гра.

– Кириан? – спросил он.

Древнегреческий полководец несколько изменился с тех пор, как он его в последний раз видел. В те времена он был коротко подстрижен и носил бороду. Теперь же он отрастил волосы до плеч и был гладко выбрит.

– Приятно снова тебя увидеть, – произнес Кириан, пожав Вульфу руку. – А это мой друг, Джулиан Македонский.

Вульф был знаком с ним только понаслышке. Именно Джулиан научил Кириана всему, что тот знал о бое и сражениях.

– Рад познакомиться. Ну и какого черта вы трое здесь делаете?

– Они – твоя поддержка.

Вульф обернулся и увидел присоединившегося к компании Ашерона Партенопэуса. Он не понял, что потрясло его больше всего, их присутствие или младенец, которого Эш держал в кенгуру личиком к своей груди.

Вульф ужаснулся.

– Кириан? Это твой ребенок?

– Черт побери, нет, – сказал Кириан. – Ни за что на свете я не втяну в это Мариссу. Аманда меня кастрирует, а потом убьет, стоит мне хотя бы подумать о таком, – он кивнул в сторону Ашерона. – Это ребенок Эша.

Вульф вздернул брови.

– Люси, – произнес он голосом Рики Риккардо [семейная пара (он – певец и актер, она тоже хочет выступать на сцене), персонажи популярного в 50-х (1951–1957) комедийного сериала «Я люблю Люси». В гл. ролях снимались актеры Люсилль Болл и Дизи Арназ, реальные взаимоотношения которых легли в основу сериала. Персонаж Люси регулярно попадает в комические ситуации. "Lucy, you got some 'splaining to do." – фраза из сериала, которая стала в США крылатой]. – Тебе придется объясниться.

– Страйкер не глуп, – проворчал Эш. – Ваша идея пойти туда с куклой, конечно, замечательна, но она не сработает. Страйкер учует пластик в один момент, – он отодвинул на ребенке покрывало, чтобы Вульф мог увидеть темноволосого младенца. – Поэтому вот тебе настоящий.

– А если он пострадает?

Малыш чихнул.

Вульф подпрыгнул, когда огонь вырвался из его ноздрей и практически подпалил ему ногу.

– Извините, – сказал ребенок нараспев. – Я почти сделала из Темного Охотника барбекю, что несколько печально, потому что у меня нет с собой соуса для барбекю. – Малышка повернула голову, чтобы взглянуть на Эша. – Знаешь, поджаренный Темный Охотник – не самая хорошая штука. Все, что тебе нужно…

– Сим, – в голосе Эша сквозило предупреждение, и ребенок тут же смолк.

Малышка снова на него взглянула.

– Ой, я забыла, акри. Извини. Гу, га, гу.

– Что это? – почесал затылок Вульф.

– Он тебе уже сказал. Сими – его ребенок… демон.

Все пятеро повернулись при звуке низкого зловещего голоса, приправленного сильным греческим акцентом. Из теней выступил еще один мужчина. Он был также высок, как и Ашерон, темноволос, его голубые глаза были полны жизни.

Эш приподнял бровь.

– Ты все-таки явился, Зед. Рад, что присоединился к нашей вечеринке.

Зарек фыркнул.

– Какого хрена? Мне больше нечем заняться. Представьте себе: я прихожу, надираю задницы и составляю их список. Не то чтобы меня волновали их имена. Я в этом деле из-за жажды крови.

– Итак, ты – Зарек, – сказал Вульф, разглядывая пресловутого бывшего Темного Охотника, которого когда-то сослали на Аляску в Фэйрбэнкс.

Его отвратный характер не только проглядывал в каждой его клеточке, но был понятен хотя бы по тому, как он постоянно кривил губы. Билли Айдол [имя при рождении Уи?льям Ма?йкл А?лберт Бро?уд, род. 30 ноября 1955, Стэнмор Мидлсекс – английский рок-музыкант. ] и Элвис нервно курят в сторонке.

– Да, – сказал Зарек ехидно, – и я уже замерзаю. Поэтому не могли бы мы ускорить этот междусобойчик, чтобы я грохнул несколько мудаков и вернулся на пляж, которому я принадлежу.

– Если ты так все это ненавидишь, – спросил Талон, – зачем же согласился прийти?

Небрежно отмахнувшись от Талона, Зарек потер бровь длинным, острым металлическим когтем, покрывающим его палец.

– Астрид хочет, чтобы я завел друзей. Не знаю, зачем. Женские странности не иначе. Она пытается меня социально адаптировать.

Эш издал короткий смешок.

Зарек кинул такой же забавляющийся, понимающий взгляд на Ашерона.

– Не желаю слышать подобное от тебя, о Великий Эш. Именно ты втянул меня в это дело впервые.

А потом Зарек сотворил нечто и вовсе удивительное. Он наклонился и потрепал ребенка за щечку.

– Как дела, малышка Сими?

Малышка запрыгала вверх-вниз в держателе.

– Великолепно. У тебя найдутся еще замороженные бобы для меня? Я скучаю по тому времени с тобой на Аляске. Было весело.

– Нет времени для еды, Сим, – ответил Эш.

Малышка издала губами неприличный звук.

– Тогда могу я закусить Даймонами?

– Если сможешь их поймать, – пообещал Эш, а Вульф задумался, что именно этот человек знал о Даймонах и чем не собирался делиться.

– И что это значит? – спросил вместо него Зарек. – Ты снова темнишь.

Эш лукаво на него взглянул.

– Как всегда.

Зарек издал раздраженный звук.

– Лично я считаю, что нам стоит собраться всем вместе и выбить из тебя всю дурь, пока ты не станешь чистеньким.

Кириан задумчиво поскреб подбородок.

– Знаешь…

– Даже не смей, – раздраженно сказал Ашерон и повернулся к Вульфу. – Иди за своим оружием. Тебе надо успеть на свидание.

Вульф задержался рядом с Эшем.

– Спасибо, что пришел.

Эш склонил голову и шагнул в сторону, крепко прижимая малышку-демона к груди.

Вульф вернулся к машине за Кэт, но ее нигде не было видно.

– Кэт? – позвал он. – Кэт?

– Что-то не так? – спросил Талон, присоединившись вместе с остальными к Вульфу у машины.

– Вы не видели женщину, с которой я был?

Они покачали головами.

– Какую женщину? – поинтересовался Талон.

– Шести футов ростом, блондинка, – нахмурился Вульф. – Не могла же она просто исчез… – он остановился и передумал заканчивать фразу. – Не обращай внимания, она одна из немногих, которые просто пфф – и исчезают.

– Твоя жена? – спросил Кириан.

– Нет, она одна из прислужниц Артемиды, которая нам помогает.

Эш нахмурился, услышав это.

– У Артемиды не бывает кори выше ростом, чем она сама. Поверь. Она не позволит ни одной женщине смотреть на нее свысока. Честно.