Текст книги "Поцелуй ночи (ЛП)"
Автор книги: Шеррилин Кеньон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
– Что ж, значить ответ на мой вопрос – большое «нет», а? – Ответил, наконец, Эш. Он снова помолчал, прежде чем задать следующий вопрос. – Ты как, в порядке?
– Так тебя не удивляет тот факт, что я от меня забеременела женщина?
– Нет. Я знал, что это возможно.
У Вульфа отвисла челюсть, а самого его практически скрутило от ярости. Эш знал все это время?
– Знаешь, эта информация могла быть жизненно важной для меня, Эш. Черт бы тебя побрал за то, что ты до сих пор не удосужился просветить меня.
– А скажи я тебе, что бы это изменило? Последние двенадцать веков ты бы провел в параноидальном страхе прикоснуться к женщине, чтобы, не дай бог, она не забеременела, а потом не смогла вспомнить, что ты отец. Тебе и так доставалось. Я не видел смысла подливать масла в огонь.
Вульф все еще злился.
– Что, если от меня еще кто-то забеременел?
– Не забеременел.
– Откуда ты знаешь?
– Поверь, мне, я знаю. Если бы это случилось, я бы тебе сказал. Не такой уж я сукин сын, чтобы утаивать что-то настолько важное.
Ну да, конечно. Если Эш способен скрыть такое, тогда трудно сказать, о чем он еще он мог умолчать.
– И что, я должен верить тебе сейчас, когда ты сам только что признался, что врал мне?
– Знаешь, мне кажется, ты слишком много общаешься с Талоном. Вы вдруг одинаково заговорили. Да, Вульф, ты можешь мне доверять. Я всего лишь опустил несколько фактов.
Вульф ничего не ответил. Но он был бы несказанно рад, появись сейчас Эш перед ним, чтобы иметь возможность начистить ему физиономию за такие фокусы.
– Так как Кассандра справляется со своей беременностью? – спросил Эш.
Вульф похолодел. Временами Эш действительно пугал.
– Откуда ты знаешь, что мать ребенка – Кассандра?
– Я узнаю множество вещей, когда берусь за дело сам.
– Тогда может быть тебе следует научиться делиться некоторыми из этих деталей, особенно когда они касаются жизней других людей?
Эш вздохнул:
– Если тебе будет от этого легче, то я и сам не рад тому, как развиваются события, и даже больше, чем ты. Но иногда, все должно идти плохо, чтобы потом пойти хорошо.
– Что ты имеешь в виду?
– Однажды ты поймешь, младший брат. Я обещаю.
Вульф скрипнул зубами:
– Я и правда терпеть не могу, когда ты играешь в Оракула.
– Я знаю. Вы все не в восторге. Что тут скажешь? Это моя работа – раздражать вас.
– По-моему, тебе следует подобрать другую профессию.
– Зачем? Я наслаждаюсь той, что у меня уже есть.
Но что-то в голосе Эша говорило Вульфу, что Атлант и тут солгал.
Поэтому Вульф решил «сменить пластинку».
– Поскольку ты явно не собираешься посоветовать мне что-нибудь дельное, давай обсудим другой вопрос. Ты случайно не знаком с одной из служанок Артемиды по имени Катра? Она здесь и заявляет, что на нашей стороне. Твердит, что защищает Кассандру вот уже пять лет, но я не уверен, стоит ли ей доверять.
– Я не знаю служанок по именам, но могу спросить об этом Артемиду.
По какой-то непонятной причине, Вульфу стало чуточку легче. Все-таки Эш не был абсолютным всезнайкой.
– Хорошо. Только сразу дай мне знать, если окажется, что она нам не друг.
– Именно так я и сделаю.
Вульф уже собрался повесить трубку.
– Кстати, – произнес Эш, как только Вульф отвел сотовый от лица.
Вульф вернул трубку на место.
– Что?
– Поздравляю с прибавлением.
Вульф фыркнул в ответ:
– Спасибо. Наверное.
Кассандра бродила по огромному дому. Будто по музею ходишь. Повсюду были древнескандинавские артефакты. Не говоря уже о картинах, написанных маслом, которых она никогда раньше не видела, принадлежащих известным художникам и без сомнения подлинных.
Особенно была там одна работа, возле двери в ее комнату, принадлежавшая кисти Яна Ван Эйка[ок. 1385 или 1390–1441 – фламандский живописец раннего Возрождения, мастер портрета, автор более 100 композиций на религиозные сюжеты, один из первых художников, освоивших технику живописи масляными красками. ], – портрет темноволосого мужчины и его жены. Каким-то образом эта картина напоминала ей знаменитый портрет Арнольфини[картина Яна ван Эйка. Портрет был создан в Брюгге в 1434 году и с 1843 года находится в Лондонской национальной галерее. На нём изображены Джованни ди Николао Арнольфини и его жена, предположительно в их доме в Брюгге. Портрет является одним из наиболее сложных произведений западной школы живописи эпохи средневековья. ], но изображенная на полотне пара выглядела совершенно по-другому. Женщина-блондинка была одета в платье яркого, насыщенного красного цвета, а мужчина – в военно-морской мундир.
– Это свадебный портрет двух моих потомков.
Кассандра вздрогнула от звука глубокого голоса Вульфа, раздавшегося позади нее. Она не слышала, как он подошел.
– Он прекрасен. Это ты его заказал?
Охотник кивнул и указал на женщину, изображенную на картине.
– Изабелла была большой поклонницей работ ван Эйка, поэтому я решил, что портрет станет отличным свадебным подарком для них. Она была старшей дочерью другой семьи Оруженосцев, ее прислали в качестве невесты для моего оруженосца Лейфа. Крис произошел от их третьей дочери.
– Вау, – потрясенно выдохнула она. – Всю свою жизнь я билась в попытках выяснить что-нибудь о своем наследии и родословной, а тут ты, ходячий учебник для Криса. Понимает ли он, как ему повезло?
Вульф пожал плечами:
– Я уже усвоил, что в этом возрасте большинство людей не интересует их прошлое. Только будущее. Он захочет узнать, когда станет старше.
– Не бы не была в этом так уверена, – задумчиво протянула она, вспоминая о том, как засияли глаза Криса, когда он пытался учить ее древнеанглийскому. – Думаю, он знает намного больше, чем ты себе представляешь. Крис – лучший студент в своей группе. Тебе стоит послушать его. Когда мы занимались, казалось, что он знает абсолютно все о твоей культуре.
Черты Вульфа смягчились, превращая его в того нежного мужчину, которого она видела в своих снах.
– Значит, он все-таки слушал.
– Да, слушал. – Кассандра направилась в свою комнату. – Что ж, уже поздно, да и ночь была по-настоящему долгой. Я собиралась лечь спать.
Вульф взял ее за руку и потянул на себя, вынуждая остановиться.
– Я пришел за тобой.
– Зачем?
Он внимательно посмотрел на нее.
– Так как ты теперь беременна моим ребенком, я не хочу, чтобы ты спала там, где я не смогу до тебя добраться в случае опасности. У Даймонов, как и у нас, есть люди-помощники. И одному из них не составит труда подкрасться к тебе.
Ее первым порывом было сказать ему, чтобы бросал свои командирские замашки, но что-то ее остановило.
– Ты приказываешь мне?
– Нет, – приглушенно возразил он. – Я тебя прошу. Ради безопасности, твоей и ребенка.
Кассандра улыбнулась резкости, прозвучавшей в его словах, свидетельствующей о том, что этот парень не привык никого ни о чем просить. Она достаточно наслушалась, как он раздает Крису очередные приказания, чтобы понимать, что Вульф и свободная воля – понятия не совместимые.
– Ладно, – согласилась она, слегка улыбнувшись ему, – но только потому, что ты попросил меня.
Черты его лица разгладились. Боже мой, этот мужчина великолепен, стоит ему только расслабиться.
– Тебе что-нибудь нужно из твоей квартиры? Я могу послать за вещами.
– Хорошо бы получить одежду. А косметику с зубной щеткой и того лучше.
Он достал мобильный и набрал номер. Пока Вульф представлялся своим охранникам, Кассандра открыла дверь, и он последовал за ней в ее комнату. Кэт, которая сидела в кресле и читала, молча взглянула на них.
– Не вешайте трубку. – Он передал ей телефон. – Вот, скажи им, что тебе надо и где ты живешь.
– Зачем?
– Потому что, если я им это скажу, они через пять минут все забудут, и так и не покинут поместье. Мне всегда требуется посредник, обычно это бывает Эш, Крис, или мой друг Талон, чтобы передать им мои указания, или приходится посылать письмо по электронке. А в данный момент, e-mail или SMS займут слишком много времени.
Он что, серьезно?
– Я могу поехать с ними, – предложила Кэт, отложив книгу в сторону. – Я точно знаю, чем она пользуется, и хочу прихватить кое-что из своих вещей.
Вульф изменил содержание сообщения для своей охраны, а затем заставил Кассандру повторить каждое его слово.
Закончив разговаривать с охраной, она повесила трубку. Господи Боже, а она-то думала, что это у нее жизнь – полная лажа.
– Так ты утверждаешь, что люди не могут запомнить даже разговор с тобой?
– Да, никогда.
– Тогда как же ты держишь Криса под контролем? Разве он не может просто сказать им, что ты разрешил ему уйти?
Вульф засмеялся:
– Потому что любой приказ, касающийся безопасности Криса, должен сначала подтвердить Эш, и Крис знает это. Служба охраны никогда не двинется с места без прямого приказа от Эша.
Ого, а парень-то суров.
Кэт слабо улыбнулась Кассандре, пока та принимала у Вульфа вещи, которые он доставал из комода.
– Я рада, что в этот раз ты так хорошо с этим справилась. И Вульф тоже. Это существенно облегчает ситуацию.
Кассандра кивнула. Действительно, так и есть.
Если бы только Вульф смог так же легко принять ее наследственность, как он принял ребенка. Хотя, к чему это, если она обречена умереть?
Возможно, это лучший способ справиться с обстоятельствами. Так он не будет по ней скорбеть.
«Нет», – произнес голос в ее голове. Она хочет от Вульфа большего. Она хочет того, что они разделили в ее снах.
Перестань быть эгоисткой.
Кассандра проглотила ком, вставший в горле от этой мысли. Все верно. Милосерднее держаться подальше от Вульфа. Последнее, чего она хотела, это знать, что он будет оплакивать ее.
Чем меньше людей будет скорбеть о ней, тем лучше. Одна мысль о том, что ее смерть причинит близким людям такую же боль, как смерть матери и сестер – ей, была ненавистна Кассандре. Не прошло ни единого дня, чтобы она не вспоминала о них. Чтобы какая-то часть ее не страдала от осознания того, что она никогда больше их не увидит.
Как только футболка и штаны от спортивного костюма оказались у нее в руках, Вульф повел девушку за собой через дом. Аура мощи, исходящая от этого мужчины, затрагивала что-то глубоко внутри нее. Прежде она и представить себе не могла подобных ощущений.
– Знаешь, у тебя тут ничего себе местечко, – заметила девушка.
Охотник огляделся, словно какое-то время не замечал, что его окружало.
– Спасибо. Дом был построен в конце девятнадцатого столетия прапрабабушкой Криса. У нее было пятнадцать сыновей, и она хотела иметь достаточно пространства, чтобы вырастить их и внуков. – Всякий раз, когда он говорил о своей семье, в его голосе появлялась нежная нотка. Было очевидно, что он очень любил каждого из них.
– Так что же с ними произошло, как Крис остался единственным?
Его глаза потемнели от грусти, и сердце Кассандры заныло, ощутив его скорбь.
– Старший сын утонул на «Титанике» вместе с несколькими своими кузенами и дядей. Эпидемия инфлюэнцы (гриппа, прим. перев.) в 1918-ом году унесла еще троих, а двоих сделала бесплодными. Война забрала еще четверых. Двое умерли детьми, один погиб совсем молодым в результате несчастного случая на охоте. Двое других, Стивен и Крейг, женились. У Стивена было две дочери и сын. Сын погиб во время Второй Мировой, а одна из дочерей скончалась от болезни в десятилетнем возрасте, другая умерла при родах, так и не сумев разродиться.
Его слова и боль, звучавшая в его голосе, заставили Кассандру содрогнуться. Было так очевидно, что он нежно любил каждого из членов своей семьи.
– У Крейга было четверо сыновей. Один погиб во Второй Мировой, другой умер младенцем, третий погиб в автокатастрофе вместе со своей женой, а оставшийся стал дедом Криса.
– Мне очень жаль, – сказал она, сочувственно прикоснувшись к его руке. Не удивительно, что он так рьяно охраняет Криса. – Удивительно, как ты отпустил на войну столь многих.
Вульф накрыл ее руку своей. Выражение его глаз свидетельствовало о том, насколько он благодарен ей за понимание.
– Поверь мне, я пытался их остановить. Но не так уж много можно сделать, чтобы удержать упрямого мужчину дома. Я, наконец, понял, что чувствовал мой отец, когда мы с Эриком покинули дом против его желания.
– Но ты не понимаешь, почему твоя мать отказалась радушно принять тебя дома.
Он едва не споткнулся, услышав эти слова.
– Как ты узнала?
– Я… – она замолчала, осознав, что сейчас сделала. – Прости. Иногда я могу читать случайные мысли. Я этого не планирую и не могу контролировать, это просто случается.
Его глаза снова яростно полыхнули.
– Знаешь, – еще раз попыталась она, надеясь немного успокоить его, – иногда люди говорят и делают что-то в порыве злости, о чем позже сожалеют. Уверена, твоя мама простила тебя.
– Нет, – произнес он низким и глубоким голосом. – Я отрекся от всех убеждений, которые мать мне прививала. Сомневаюсь, чтобы она когда-нибудь смогла это преодолеть.
Кассандра потянула за серебряную цепочку, обвивавшую его шею, пока подвески не оказались в ее руке. Как и во сне, на цепочке висел молот Тора[атрибут Тора, защитника Асгарда, которым тот «сокрушал черепа великанов». Этот легендарный молот – символ созидательной энергии мужского начала, а также – воплощение силы, противостоящей всему тому, что угрожает естественному порядку вещей. Миниатюрное изображение молота Тора – типичный амулет скандинавского воина. ] и маленькое распятие.
– Не думаю, что ты отрекся от всего. Иначе, почему ты носишь это?
Вульф посмотрел на ее пальцы, бережно держащие крестик его матери и оберег его дяди. Древние реликвии, которые он носил так долго, что едва ли помнил об их существовании.
Они были его прошлым, а она – будущим. Это противопоставление глубоко волновало его.
– Чтобы они напоминали мне, что слова, произнесенные в гневе, назад не вернешь.
– И все-таки ты довольно часто высказываешься в гневе.
Он фыркнул:
– Горбатого могила исправит.
– Наверное. – Кассандра приподнялась на носочки и по-дружески поцеловала его.
Вульф зарычал, ощутив ее вкус, притянул девушку ближе и крепко прижал к груди, так чтобы почувствовать каждый дюйм ее женственного тела.
Как же он желал ее. Хотел сорвать с нее одежду и успокоить нестерпимую боль в своих чреслах, которую он ощущал всякий раз, стоило ей посмотреть на него. Было потрясающе обладать женщиной, которая знает его, помнит его имя и все, о чем он ей говорил.
Для Вульфа это было бесценно.
Почувствовав его губы на своих, Кассандра застонала. Его клыки, мягко задевающие ее губы, его язык, сплетающийся с ее собственным.
Она чувствовала его мышцы, перекатывающиеся под ее рукой, чувствовала тело, напряженное как стальная пружина, остро заточенная и смертельно опасная.
Викинг был таким огромным, таким агрессивным, и все-таки удивительно нежным. Часть ее хотела никогда не отпускать его.
Другая часть требовала, чтобы она так и сделала.
Эта необходимость причиняла Кассандре боль. Она углубила их поцелуй, затем неохотно отстранилась.
Вульф ничего не желал сильнее, чем снова притянуть ее в свои объятия. Он впился в нее взглядом, сердце неслось вскачь, а все тело было словно в огне. Почему они не встретились, когда он был человеком?
И какое бы это имело значение? Она все равно была бы Аполлитом, а он – представителем совершенно другого биологического вида.
Их отношения невозможны, и все же коварная богиня свела их вместе. Вульфа покорили сила духа и страстность Кассандры. Ее голос, запах. Все в нем отзывалось на нее.
Их отношения обречены с самого начала.
Она умрет.
Эти слова резали без ножа. Он так долго был один, его сердце раздавлено и истерзано потерями. И она станет еще одним шрамом на нем. И он знал об этом. Просто чувствовал.
Вульф мог только надеяться, что эта рана затянется, но что-то говорило ему, что этого не произойдет. Он всегда будет ощущать ее присутствие, как чувствовал остальных.
Ее лицо будет преследовать его…
Вечно.
В это мгновение он возненавидел Артемиду за ее вмешательство. Возненавидел за то, что она вынудила его жить такой жизнью, и за то, что дала ему женщину, которую он не в силах сохранить.
Это было неправильно.
И из-за чего? Из-за того, что Аполлон разозлился и проклял свой собственный народ?
– Кровные линии такие хрупкие. – Он не осознавал, что произнес это вслух, пока Кассандра не кивнула.
– Это объясняет, почему ты так защищаешь Криса.
Она даже не догадывалась.
Он повел ее вниз по лестнице, ведущей к его комнатам.
– Должен признаться, я удивлен, что Аполлон не позаботился о себе любимом получше. Особенно если учесть, насколько это важно.
– Как и в твоем случае, мы начинали как многочисленная семья, и быстро сократились до одной меня. Конечно то, что нас выслеживали и уничтожали, тоже сыграло свою роль.
Вульф остановился перед запертой дверью в свою комнату, на стене возле которой находилась кнопочная панель.
– Паранойя? – спросила Кассандра.
Он слабо улыбнулся ее мрачному юмору, набирая код.
– У нас много слуг, которые работают в дневное время, и они ничего обо мне не знают, так как не могут запомнить сам факт моего существования. А так, они не наткнутся случайно на мою комнату и не заорут, что в доме незваный гость, пока Крис на учебе.
Это все объясняло.
– Каково это, жить настолько анонимно?
Он открыл дверь и включил потолочный свет.
– Временами, это похоже на жизнь невидимки. Мне так странно раз за разом видеть тебя и Кэт и при этом не заставлять себя заново представляться.
– Но Ашерон и Талон тоже тебя помнят.
– Верно. Темные Охотники и Вер-Охотники Катагария способны меня запомнить, но я не могу долго находиться в присутствии других Темных Охотников, а Веры начинают нервничать и злиться, стоит мне появиться возле них. Им не нравится сама мысль, что кто-то не их вида ошивается поблизости.
Он направился к своей кровати, пока Кассандра осматривалась. Комната была огромной.
Возле одной из стен находился компьютерный терминал, наводивший на мысли о НАСА, вплоть до серебристого компьютера Alienware[компания Майами – создана в 1996 году, двумя основателями – Нельсоном Гонзалесом (Nelson Gonzalez) и Алексом Агуилой (Alex Aguila), компания Alienware выпускает высокопроизводительные настольные компьютеры, ноутбуки, медиа-центры, и профессиональные системы. Придерживаясь собственной философии “создавать, будто это будет твоим” Alienware завоевала мировое признание и стала общепризнанным брэндом для миллионов геймеров. В 2006-ом году перекуплена компанией DELL, но оставлена как бренд. ] на черном ультрасовременном столе.
Но что поразило ее, так это большая черная кровать в дальнем правом углу. Она была в точности такой же, как и в ее сне. Стены вокруг были из черного мрамора, такого блестящего, что в него можно было смотреться как в зеркало, но в отличие от ее сна, сейчас Вульф в них не отражался. Окон тоже не было.
На стене слева от нее висело еще несколько портретов, а под ними стоял длинный комод из красного дерева. Столешница комода была заставлена множеством фотографий в серебряных рамках. Софа, обитая черной кожей, и глубокое кресло с откидывающейся спинкой и подставкой для ног, как те, что находились наверху, стояли перед ним вместе с телевизором с широкоформатным экраном.
Глядя на мириады лиц из прошлого, она вспомнила о женщине с портрета наверху, висевшего в коридоре рядом с комнатой, которую теперь занимала Кэт. Вульф довольно много знал о той, что изображена на картине, и это заставило ее задуматься, сколько он знал о каждом человеке, снимки которых находились на этой стене и комоде? Лица людей, которые, скорее всего, знали о нем самом совсем немного.
– Приходилось ли тебе каждый раз заново представляться Изабелле?
Он закрыл и запер за собой дверь.
– С ней было немного проще. Так как она происходила из семьи оруженосцев, она понимала, что я проклятый Темный Охотник, поэтому, когда бы она меня ни встретила, она улыбалась и говорила: «Вы должно быть Вульф. Рада снова вас видеть».
– А все их супруги знали о тебе?
– Нет, только те, которые были из семей оруженосцев. Обычному человеку не объяснишь, что в подвале живет бессмертный викинг, но они не смогут вспомнить, что видели его или говорили с ним. Так что, такие, как мать Криса, никогда не знали о моем существовании.
Она наблюдала за тем, как он садится и снимает ботинки. У этого мужчины были исключительно большие ступни…
– Мать Криса не Оруженосец? – спросила она, пытаясь отвлечься от факта, что эти голые ступни вызывали у нее желание увидеть обнаженными и другие части его тела.
– Нет. Отец Криса встретил ее, когда она работала в местной закусочной. Он был так в нее влюблен, что я не стал вмешиваться – Почему у них нет других детей кроме Криса?
Он вздохнул, поставив свои ботинки под стол.
– Беременность нелегко ей давалась. Перед рождением Криса, у нее было три выкидыша. Даже Крис родился преждевременно, семимесячным. Как только он появился на свет, я сказал его отцу, что не хочу, чтобы они проходили через другую беременность.
Зная, как важен для него его род, она удивилась такому решению.
– Действительно?
Он кивнул.
– Как я мог просить их продолжать? Роды чуть не убили ее, а выкидыши каждый раз разбивали ей сердце.
Вульф совершил благородный поступок. Кассандра обрадовалась, узнав, что на самом деле он не был варваром, чего она так она боялась раньше.
– Ты хороший человек, Вульф. Большинство людей не подумали бы о других.
Он фыркнул:
– Крис мог бы с тобой поспорить.
– Мне кажется, Крис способен поспорить и указательным столбом.
Его искренний смех был ей наградой. Это был приятный и глубокий звук, вызвавший у нее дрожь. Она действительно любила его голос с акцентом.
Ох, не стоит в это углубляться…
Ей нужно было чем-то себя занять, чтобы не думать о том, какой он потрясающий.
– Ну что ж, – сказала она, зевнув, – я устала, слегка беременна, и действительно не прочь как следует выспаться. – Она указала на дверь за его спиной. – Ванная там?
Вульф кивнул.
– Хорошо. Я переоденусь, а затем отправлюсь на боковую.
– В шкафчике с лекарствами есть новая зубная щетка.
– Спасибо.
Кассандра оставила его, чтобы приготовиться ко сну. Оказавшись одна в ванной, она открыла шкафчик и замерла. Внутри оказались все виды медикаментов и медицинских принадлежностей, включая скальпель и шовный материал. У Вульфа, вероятно, было не больше возможностей обратиться к врачу, чем у нее.
Когда она нашла зубную щетку, то вспомнила, как в него стрелял Даймон.
Ее взгляд вернулся к медикаментам.
Он, должно быть, позаботиться о своих ранах сам. Один. И даже ни слова об этом не сказал. В ее снах ран тоже не было.
Тут Кассандра вспомнила о том, как исцелился Страйкер, когда она ударила его ножом, и ей стало интересно, не обладает ли тело Вульфа такой же регенерационной способностью.
– Бедный Вульф, – прошептала девушка, переодеваясь.
Так странно было находиться здесь. С ним, в его поместье. Она ни разу не проводила ночь с мужчиной. Тех нескольких парней, с которыми спала, она моментально оставляла позади и покидала их дома так быстро, как только могла. Незачем было оставаться и позволять им привязываться друг к другу.
Но с Вульфом она уже была связана. Намного сильнее, чем следовало бы. Или наоборот? Он отец ее ребенка. Разве им не следует быть в какой-то степени близкими?
Это просто казалось правильным.
Выйдя из ванной, Кассандра обнаружила его сидящим в глубоком кресле в гостиной зоне, полностью одетым, за исключением голых ступней.
– Можешь занять кровать, – предложил он. – Я лягу на диване.
– Послушай, ты не обязан. Ты же не можешь сделать меня еще раз беременной или типа того.
Не похоже, чтобы ее слова его обрадовали.
Кассандра сократила расстояние между ними и взяла его за руку.
– Пошли, Здоровяк. Нет необходимости втискивать это чрезвычайно высокое тело в маленький диван, когда тебя ждет прекрасная большая кровать.
– Я раньше никогда не спал с женщиной.
Она выгнула бровь в ответ.
– Чтобы спать, – пояснил он. – Я никогда не проводил ночь ни с одной.
– Ни разу?
Он покачал головой.
Черт возьми, а они похожи намного больше, чем она могла себе представить.
– Ну что же, ты еще не слишком стар для нового опыта. Ну, может быть, ты и стар, но в большинстве случаев это утверждение верно.
Его хмурый взгляд помрачнел до знакомого выражения.
– Тебе всё шутки шутить?
– Нет, – честно призналась она, подводя его к кровати. – Однако юмор помогает мне справляться с ужасами моей жизни. В смысле, какого черта! Тут или плачь, или смейся, да только слезы отнимают слишком много сил, которые мне нужны, чтобы пережить день, понимаешь?
Она отпустила его, чтобы заплести волосы.
Вульф удержал ее руки своими, не позволяя закончить косу.
– Мне не нравится, когда ты так делаешь Девушка проглотила комок в горле, вызванный голодным взглядом его полночных глаз. Она испытала странное ощущение дежа вю, находясь здесь, в этой комнате, когда на его лице было это выражение. Хотя Кассандре и не следовало поддаваться этому чувству, тем не менее, ей нравилось видеть огонь в его темном взгляде. Нравилось ощущение его рук на ее руках.
Или еще лучше, ощущение его рук на ее теле…
Вульф понимал, что он не имеет права быть с ней, не имеет права делить с ней постель или что-то еще, и все же не мог удержаться.
Ему хотелось прикоснуться к ее коже, на этот раз по-настоящему. Хотелось, чтобы ее ноги обернулись вокруг него, пока он не успокоит свое истомившееся сердце в жаре ее тела.
Не вздумай.
Приказ был так отчетлив, что он почти последовал ему, но Вульф Трюггвасон никогда не прислушивался к приказам.
Даже своим собственным.
Он приподнял голову Кассандры так, чтобы иметь возможность видеть страстный огонь в ее зеленых глазах. Он опалял Вульфа. Ее губы приоткрылись, приглашая.
Сильные пальцы скользнули по линии ее нижней челюсти, пока он не зарылся ими в ее рыжевато-белокурые волосы. Тогда он прижался к ее губам. На вкус она была сама нежность.
Девушка притянула его ближе к себе, жадно и требовательно пробежалась руками по мускулистой спине. Его тело вспыхнуло, плоть мгновенно затвердела.
Застонав, он сгреб Кассандру в объятия. К его удивлению, она обвила ногами его талию.
Ее реакция заставила Вульфа смеяться, даже, несмотря на обжигающий жар его тела. Ее сокровенное местечко было прижато к его паху, давая ему полное представление о том, насколько эта ее часть была близка к нему.
Глаза Кассандры потемнели от страсти, она рывком стащила с него футболку через голову.
– Проголодалась, виллкат? – пробормотал он ей в губы.
– Да, – выдохнула девушка к его удовольствию.
Вульф уложил ее на кровать. Она протянула руку между их телами и расстегнула его брюки. Низкое рычание зародилось глубоко в его горле в тот миг, когда ее ищущая рука пробралась вниз и прикоснулась к нему. Ощущение нежных пальчиков ласкающих его плоть, сотрясло каждую клеточку его тела. Она даже запомнила, какие прикосновения он любит. Какие ласки.
Он едва не расплакался от чуда, которое она творила с ним. Возможно, стоило взять в любовницы девушку-Аполлита или оборотня еще несколько веков назад.
Нет, подумал он, зарываясь губами в основание стройной колонны ее шеи и вдыхая аромат роз. Они не были бы Кассандрой, а в этом случае им также не хватало бы того, в чем он нуждался.
Что-то в этой женщине импонировало ему. Заставляло его гореть так, как он никогда раньше не мог.
Только ради нее он мог бы нарушить кодекс, запрещавший брать в свою постель девушек-Аполлитов.
Кассандра подняла руки, и Вульф стянул с нее футболку через голову. Ощущение его жаркого обнаженного тела, прижимающегося к ней, заставило девушку застонать от удовольствия. Вся эта восхитительная мужская кожа была божественным пиршеством для ее глаз.
Он провел костяшками пальцев по ее грудям, заставляя их напрячься и заныть. Взял правую грудь и принялся так смаковать ее, что сердце девушки неистово забилось. Его язык легко и нежно порхал вперед и назад. Ее живот трепетал от непередаваемого удовольствия, которое он дарил ей.
Затем он поцелуями выложил дорожку вниз по ее животу. Он остановился, пощипывая губами ее выступающую тазовую косточку, пока его руки стягивали с нее спортивные брюки.
Кассандра приподняла бедра, чтобы он мог полностью их снять. Вульф кинул одежду на пол, затем руками широко развел ее ноги.
Она уставилась на него в нетерпеливом ожидании, пока он смотрел на самую интимную часть ее тела. Он выглядел алчущим и диким. Собственником. От его вида по телу девушки прокатывались электрические волны.
Кассандра зашипела, когда он провел пальцами по нежной расселине сверху вниз. Его прикосновение дразнило и возбуждало ее. Оно было божественным, успокаивающим и провоцирующим одновременно.
Вульф наблюдал за удовольствием, отразившимся на ее лице, когда она скользила по его руке. Он наслаждался тем, как она отвечала ему. Ее абсолютной открытостью и незащищенностью.
Взобравшись на кровать, он вытянулся всем телом на Кассандре, потом перекатился вместе с ней. Она обернулась своим телом вокруг него, пока они жадно целовались. Их тела скользили друг по другу в чувственной гармонии, от которой он воспламенялся еще сильнее. Вульф сел, держа ее на коленях. Девушка обвила ногами его торс, лаская его голову, запутавшись пальцами в его волосах.
Он по-настоящему испугался того, что почувствовал, когда она приподнялась и приняла его в свое тело. Кассандра исступленно двигалась на нем, ее тело выжимало из него все соки, в то время как она брала то, в чем нуждалась, и отдавала ему то, что он требовал.
Он не хотел ее отпускать. Не хотел когда-либо снова покидать эту постель.
В экстазе от того, что Вульф действительно находился внутри нее, Кассандра закусила губу. Он был такой твердый и большой. Во плоти он ощущался даже лучше, чем в ее снах.
Легкие волоски на его груди дразнили ее чувствительные груди, когда он взял ее под ягодицы и подстегнул ее движения. Она неотрывно смотрела в его глаза, потемневшие от страсти.
Они дышали в унисон, пока она снова и снова опускалась на него.
Никогда прежде Кассандра не занималась любовью с мужчиной подобным образом. На его коленях и сплетясь телами. Это было самое интимное переживание, которое ей когда-либо приходилось испытывать.
Она откинула голову назад, пока Вульф ласкал ее груди. Прижимая к себе его голову, она чувствовала, как наслаждение переполняет ее.
С громким криком она достигла кульминации.
Вульф поднял голову, чтобы видеть ее лицо в момент оргазма. В его глазах она была бесконечно прекрасна. Он уложил ее на спину, не покидая ее тела, и взял контроль на себя. Закрыв глаза, он не думал больше ни о чем, кроме ее теплой влажности под ним.
Больше не было ни прошлого, ни будущего. Ни Темного Охотника. Ни Аполлитов.
Были только они двое. Ее руки на его спине, их переплетенные ноги, и его глубокие пронзающие толчки.
