Текст книги "Приручить и властвовать (ЛП)"

Автор книги: Шериз Синклер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

Рауля начали мучить подозрения. Он не имел отношения с рабынями и сабами, которые не понимали таких простых вещей, как, например, его способности замечать язык тела, которое сейчас буквально пело о нечистой совести.

Ни один из других присутствующих Домов не получил их быстрых взглядов. Значит, что бы они ни сделали, это имело к нему прямое отношение. Кимберли? Нет. Она была дома с Габи вчера вечером. Прошлой ночью в «Царстве Теней» работала Салли. Рауль прищурился.

Салли была энергичной, болтливой маленькой сабой, состояла в клубе как стажер в течение, наверно, пяти лет. Ни один из остальных стажеров не находился поблизости от него так долго. Рауль потер подбородок. С тех пор как Mamá и сестра навестили его этим утром, он задавался вопросом, как они узнали об измене Алисии. Единственный человек, которому он рассказал обо всем, был Дэн, но его друг никогда не раскрыл бы этот секрет.

Однако никто не обращал внимания на сабмиссивов в клубе. Они были обучены быть незаметными. Возможно, даже слишком. Могла ли она подслушать, когда он говорил с Дэном?

Салли взглянула через плечо, но, увидев, что Рауль наблюдает за ней, снова отвернулась.

Хм. Не отводя от них взгляда, он медленно потягивал пиво.

– Сандовал, как твои дела? – Вэнс Бьюкенен вышел во внутренний дворик в компании с Коуросом. – На кого ты так уставился?

Рауль кивнул в сторону группки сабмиссивов.

– Маленькая брюнетка.

Оба агента ФБР повернулись. Салли метнула взгляд на Рауля и увидела, что все трое мужчин смотрят на нее. Ее щеки вспыхнули, и она придвинулась ближе к Джессике.

– Если бы она была моей сабой, – сказал Коурос, – я бы задался вопросом, что она замышляет.

Бьюкенен ухмыльнулся.

– Да, выглядит чертовски виноватой, но она самая красивая маленькая преступница, какую я когда-либо видел.

Рауль размышлял. Если Салли та, кто сообщил его семье об Алисии, она сделала ему одолжение. Тем не менее, саба должна понимать, что нельзя разглашать частные дела Домов. Как стажер в «Царстве Теней», она попадает под власть всех Мастеров, включая и его. Рауль не решится наказать ее, но обязан научить осмотрительности.

– Пожалуй, я догадываюсь, что произошло, и будет целесообразным немного ее припугнуть, – сказал он. – Хотите допросить ее в моем присутствии?

Коурос оперся на свою трость.

– С большим удовольствием.

Он дождался, пока Салли в очередной раз обернется, затем подозвал ее жестом. Да, пусть подойдет к ним.

Краска отлила от ее лица, и Бьюкенен замаскировал вырвавшийся смешок кашлем.

Она подошла к ним, опустив взгляд, готовая ко всему. Стоя на другой стороне патио Z проводил ее взглядом, мгновение изучал ситуацию, ухмыльнулся и вернулся к разговору с Оливией и Сэмом.

Джессика наблюдала, нахмурив брови. Определенно с беспокойством. Рауль наклонился к Коурусу.

– Лучше поторопиться, или саба Z подпортит все удовольствие, устроив сцену с истерикой.

Коурос проследил за его взглядом, и его губы скривились.

– Понял.

Салли остановилась перед мужчинами и вздернула подбородок.

– Вы что-то хотели, Господа?

Рауль улыбнулся.

– Стажер, эти двое Домов желают поговорить с тобой.

Использование слова "стажер" поставило ее в известность, что от нее ожидается подчинение.

– Да, Мастер Рауль.

Бьюкенен встал ей за спину, закрыв ее своим мощным телом от взглядов других саб.

Коурос выступил вперед. Крупные мужчины, оба Домы, пугающие размерами и личными качествами.

– Нам нужна от тебя только правда, – отрезал Коурос, его отрывистый акцент выходца из Новой Англии воспламенил сабу, подобно искрам из слабо теплящегося костра.

Салли попыталась отступить и наткнулась на Бьюкенена. Он улыбнулся Раулю поверх ее головы.

– Но...

– Мы начнем с чего-нибудь попроще, – промурлыкал Коурос, схватив рукой ее подбородок. – Как тебя зовут?

– Салли, Сэр.

Она сделала усилие, чтобы держаться прямо, но Рауль заметил, как она плавится под воздействием мощной властности Коуроса. Опытные Домы, и годы служили агентами ФБР, у девушки не было шансов.

– Очень приятно, Салли. Видишь, ты можешь говорить правду.

Его голос был вкрадчивым, с нотками одобрения. Свободной рукой он поглаживал ее волосы, отводя назад за ухо, от чего ее лицо казалось еще более незащищенным.

Она таращилась на него, словно загнанная в угол мышь, весьма необычные перемены в бойкой сабе.

Бьюкенен погладил ее обнаженные руки, акцентируя ее внимание на поощрении.

– А теперь расскажи мне, что ты сделала по отношению к Мастеру Раулю, – потребовал Коурос, его голос был так же холоден, как зима в Новой Англии.

Салли застонала, потирая руки о бедра в успокаивающем жесте. Она попыталась посмотреть на Рауля, но Коурос передвинулся, удерживая ее взгляд на своем лице.

Рауль подавил улыбку, делая мысленные пометки. Он весьма любил сцены допроса, а этот был довольно несерьезным... за исключением очевидной вины Салли и несомненного мастерства агентов в том, как расколоть закоренелого преступника.

– Н-ничего. – Она глубоко вдохнула и подняла подбородок. – Я даже не видела его долгое время.

– О, ты, несомненно, что-то сделала, крошка, – приглушенно предостерег Коурос. – Я не хочу сердиться на тебя, дорогая. – Он придвигался к ней все ближе, до тех пор, пока она не почувствовала тепло его тела, пока ей не пришлось откинуть голову назад, чтобы посмотреть на него. – Существуют другие вещи, которые Вэнс и я предпочли бы проделать... с тобой.

Ее глаза стали больше от сочетания тревоги и внезапного возбуждения – превосходное зрелище.

– Что вы делаете? – Джессика обошла вокруг Бьюкенена. Она прямо-таки оттолкнула Коуроса на шаг назад и выдернула Салли из рук двух агентов. – Оставьте ее в покое!

Когда Бьюкенен и Коурос подались назад, Салли вновь обрела свою силу. Ее спина снова была прямой, несмотря на то, что она поспешно выскользнула из захвата, оказавшись на расстоянии.

– Ну, ладно. – Игнорируя свирепые взгляды, которые должны были поджарить его задницу, Бьюкенен улыбнулся Раулю. – Как насчет выпивки для двух усердных агентов?

– С превеликим удовольствием.

Рауль посмотрел на другого агента.

Воспользовавшись тростью, чтобы остановить Джессику, Коурос снова загнал Салли в угол. Когда их глаза встретились, она замерла.

– Мы продолжим в другой раз, зверушка, – пророкотал он. – И будь уверена, ты расскажешь нам все, что мы хотим знать.

Он провел пальцем вниз по ее раскрасневшейся щеке и улыбнулся.

Как только федерал отвернулся, Рауль увидел, что Салли поежилась и сжала руки в кулаки.

– Не раньше, чем ад замерзнет, – пробубнила она, хоть и достаточно громко, чтобы ее услышали.

Когда Джессика обняла ее рукой за талию и проводила подругу назад в безопасность компании саб, Коурос присоединился к Бьюкенену.

Рауль улыбнулся им. У него было предчувствие, что Салли спрячется в ванной комнате в следующий раз, когда заметит агентов.

– Позвольте мне предложить вам пиво, Коурос.

После того как Рауль позаботился о своих гостях и представил им пару Домов, с которыми они не встречались, он вернулся проверить барбекю. Нагрузив блюдо цыплятами, Рауль передал его Джоуи, чтобы тот поставил на стол.

– Эй, Рауль, – позвала его Габи, стоявшая у входной двери.

За руку ее держал ее Дом, они шли с переплетенными пальцами, и Рауль решительно затоптал поднявшуюся в нем зависть. Когда она и Маркус пересекли внутренний дворик, Рауль хмуро посмотрел на то, насколько скованно двигалась Габи. Ее отшлепали? Нет, это было скорее поведение сабы, которая не привыкла прогуливаться с… анальной пробкой. И она, и Джессика? Рауль бы подумал, что они опять что-то натворили вместе, но Маркус уверял, что они не собирались в «Царство Теней» вчера вечером.

Пребывая в замешательстве, Рауль поцеловал Габи в щеку. После, добросовестно полюбовавшись ее временной татуировкой Губки Боба на руке, такого же яркого желтого цвета, как и ее топ с бретелькой через шею, он хлопнул Маркуса по плечу.

– Добро пожаловать, друзья мои. Пиво в темных холодильниках, вино – в светлых.

– Ужасно выглядишь, – сказал Маркус с привычным для него акцентом.

– Господи, Маркус, тебя воспитывали в хлеву? – поморщилась Габи, затем оглянулась на своего Дома и, широко улыбаясь, привстала на цыпочках.

Рауль проследил за ее взглядом и напряженно застыл. Кимберли?

Dios, она была прекрасным видением, озаренным послеполуденными солнечными лучами, одетая в прелестный сарафан без бретелек, синий, под цвет ее глаз. Ее черные волосы блестели, как вороново крыло, струясь по загорелым плечам. Он сделал несколько шагов навстречу ей, затем одумался. «Она не твоя женщина, Сандовал. Перестань желать ее. Будь вежливым, но держи дистанцию», – приказал он себе.

На ее лице отражалось смятение, пока она вглядывалась в него. Не отдавая отчет своим действиям, Рауль протянул к ней руку. И если она снова убежит от него, он будет не в силах вынести это. Его губы сжались. Нет, он не хотел пережить это вновь.

Прежде чем он успел отдернуть руку, Ким сделала последние несколько шагов навстречу к нему и вложила свою маленькую ручку в его большую ладонь. Не в состоянии удержаться, он упивался ее видом, чувствуя, как заполняются пустоты в его сердце. Ее ладошка в его руке слегка подрагивала, и он приказал себе отпустить ее, но пальцы не разжимались.

– Кимберли, – его голос был прерывистым. Но, по крайней мере, ее не тошнило при виде него, хотя, возможно, для него так было бы проще.

– Я сожалею о вчерашнем.

– О вчерашнем?

Ее взгляд блуждал по его лицу, и она казалась такой же изголодавшейся по нему, как и он по ней.

– Вчера. Ох... верно. Здание суда, – запнулась она. – Господи, мне жаль, M... Рауль. Сэм объяснил, что ты подумал, будто являешься причиной моей тошноты, но это не так. Я увидела Надзирателя. Он вышел из зала суда прямо за вашими спинами, и когда я услышала его голос...

Ее румянец поблек.

Она среагировала не на него. Он почувствовал вспышку облегчения, которая ощущалась так, словно его грудь раскрылась, освобождаясь от тисков разочарования, и он наконец смог дышать. Его губы сжались. Он не хотел чувствовать подобное.

– Что ж. – Ему нужно сейчас же прекратить это, а не вводить ее в заблуждение. И не поощрять ее. Он отдернул руку. – Приятно видеть тебя снова. Ты хорошо выглядишь.

Ладонь Ким ощущалась пустой, как будто тосковала по его прикосновениям, ей хотелось снова взять его за руку. Она глядела на него снизу вверх. Он выглядел уставшим, и, ох, его лицо загорело до еще более темного оттенка, а его черные волосы разлохматились, задевая воротник синей рубашки с короткими рукавами. Касание его руки, всего лишь чертово прикосновение, возбудило ее.

На мгновение его взгляд начал наполняться теплом, но теперь он выглядел отчужденным. Холодным. Каким был на аукционе. Но это выражение предназначалось для работорговцев, не для нее. Он больше не...?

Она сглотнула.

– Я...

– Они здесь! – завопила Джессика.

Все повернулись посмотреть.

Дэн зашел первым и придержал дверь для Кари, которая держала в руках крошечный сверток. Младенец.

– Ой, посмотри, какой маленький, – прошептала Ким.

Мастер R наклонил голову.

– Ты еще не видела ребенка?

– Но...

Она хотела остаться с ним.

– Иди, посмотри на ребенка, Кимберли.

Приказ. Он отсылал ее. Ледяной комок поселился в глубине ее живота.

Ей не следовало приходить. Почему она была такой глупой и построила замок мечты, сделанный из песка? Он только привлек волну, которая смыла его без следа.

Кимберли заставила себя пересечь внутренний дворик и присоединилась к женщинам, окружившим Дэна, Кари и ребенка. Бет нахмурилась, бросив быстрый взгляд на Мастера R, и обняла Ким за талию. Андреа подошла к ней с другой стороны, насупив брови.

Кари приветливо улыбнулась и скользнула взглядом в направлении Мастера R.

– Наконец-то ты вернулась, Ким. Он жил как медведь.

– Это точно, – пробормотал Дэн.

Почему услышанное заставило ее чувствовать себя увереннее? Не то чтобы это что-то изменило. Ким нужно принять это. Он решил все за нее. А ей лучше сосредоточиться на своих друзьях. И не испортить такой радостный момент для Кари своим несчастным состоянием. Она заставила себя улыбнуться.

– Давайте посмотрим на новорожденного.

Кари откинула тонкое покрывало, чтобы раскрыть личико ребенка, и улыбнулась, вокруг раздались восторженные «Оооу» и «Аууу».

– Знакомьтесь, это Зейн.

Черные волосы, голубые глаза, как у Дэна, маленькие подбородок и нос, как у Кари.

Ворча, Дэн отступил от толпы женщин, бросив быстрый взгляд через плечо, как будто проверяя, чтобы быть уверенным, что двое его подопечных в безопасности.

Не в силах сопротивляться, Ким протянула руку, рассматривая крошечную ручку малыша. Его пальчики обхватили ее большой палец.

– Он идеальный, Кари.

Кари усмехнулась.

– Он и правда такой.

Нежность в ее глазах, когда она посмотрела на ребенка, затем перевела взгляд на Дэна, полностью соответствовала мягкому выражению лица Дэна, которое демонстрировало гордость и любовь.

Ким тяжела сглотнула, ее горло перехватило от зависти, она произнесла: – Я пропустила рождение ребенка, но Габи заверила меня, что сегодняшний праздник посвящен малышу, так что я купила вам подарок. В смысле, купила ему подарок.

Она порылась в холщовой сумке, перекинутой через плечо, и вручила ярко упакованный пакет.

Джессика взяла Зейна, пока Кари разворачивала подарок, потом она рассмеялась и подняла голубой комбинезончик, чтобы показать надпись спереди: «Здесь командую я», а затем сзади: «Мастер Зейн». Кари прыснула со смеху.

– Ох, точно. Он постоянно командует. Когда Зейн начинает вопить, то даже большой Дом может сбежать из дома. – Она коснулась волос ребенка. – И мне нравится это. Это так... – Кари улыбнулась сыну.

Ким вновь почувствовала внутри тепло. Матери нужно быть на ногах в любое время суток, заботясь о каждой потребности ребенка. Но Кари была счастлива.

Интересно, это сродни тому, что Мастер получает от отношений?

Ким покачала головой. Она никогда ни за кем не ухаживала, за исключением морских судов, впрочем, даже корабли нуждались в заботе. Ремонт и очистка, смазка и чистка ракушек – все эти утомительные процедуры обеспечивали судну исправное функционирование во время эксплуатации. Она никогда не выражала недовольство рутинной работой, потому что надежное судно выдержит шторм, доставит вас обратно на берег и никогда не подведет. Она посмотрела на Мастера R. Он был ее кораблем.

Дэн пробрался к Кари и поцеловал ее.

– Я подготовил переноску и оставил устройство наблюдения за малышом в маленькой гостиной, чтобы ты могла покормить его и уложить спать, когда будет нужно. – Широко улыбаясь, он взял ребенка на руки. – Моя очередь похвастаться им, прежде чем он решит, что голоден.

Дэн прижал сына к себе и направился в сторону Домов.

Андреа усмехнулась.

– Он такой гордый, это забавно.

Кари хихикнула.

– Не умничай. Представляешь, как твой Каллен будет вести себя?

– Да, в общем-то, точно так же. Разве они не все такие? – Улыбка Андреа стала шире, когда Каллен коснулся щечки Зейна, и его лицо озарилось удовольствием. – Он хочет детей, так что мы, в конце концов, спрячем под замок весь инвентарь темницы.

– Тайник с оборудованием? – Бет посмотрела на изуродованное шрамами лицо ее Дома и на то, каким нежным движением он обхватил пальчики малыша, будто восхищаясь, какие они маленькие по сравнению с его большой рукой. Бет прищурилась. – Это то, что Нолан проектировал прошлым вечером: мебель для темницы, которая бы легко раскладывалась в обычный спальный гарнитур.

– Если он продаст это, то разбогатеет. С избытком, – усмехнулась Джессика. – Дэн и Кари начали этот тренд. Посмотрите на эти, так называемые, жесткие задницы.

Ким вздохнула. Лица Домов становились нежными, когда они смотрели на ребенка. Потом каждый переводил взгляд на свою сабу, как будто представляя ее с его ребенком на руках.

– Сдается мне, что некоторые из наших Домов собираются отменить противозачаточные таблетки в ближайшие несколько месяцев.

– Dios, после того как я увидела младенца, возможно, я не буду слишком сильно протестовать, – проворчала Андреа. – Может быть, я все-таки позволю Каллену жениться на мне.

– Условности ограничивают, – надула губы Джессика. – Z сказал, никаких детей, пока мы не поженимся, а мама настаивает на венчании. Вы знаете, как долго такое планируется?

– Знакомое чувство, – пожаловалась Бет. – Я до сих пор не могу поверить, что моя мать подкупила Нолана, чтобы отложить нашу свадьбу. С помощью вина, не меньше. Мужчины так податливы.

Кари произнесла со смехом:

– Не могу поверить, что ты согласилась на менее чем двухнедельный медовый месяц.

Бет покраснела.

– Все было бы иначе, если бы у меня была возможность увидеть что-нибудь, кроме постели.

Улыбаясь, Ким наблюдала, как Дэн и его сын добрались до Сэма. Дети Сэма уже были взрослыми, не так ли? Он улыбнулся малышу и что-то сказал Дэну, что заставило того расхохотаться.

Затем Мастер R протянул руки, и Дэн передал ему ребенка. Он непринужденно держал сверток, и на его загорелом лице вспыхнула улыбка, когда из-под покрывала показались крошечные кулачки. Он погладил костяшками пальцев по щечке ребенка, и Ким вспомнила, как он проделывал это с ней, когда был особенно довольным или ласковым.

Когда Рауль вернул младенца Дэну, тот улыбнулся, и, быть может, только Ким заметила малую толику зависти, мелькнувшую в его взгляде. Ее сердце оборвалось в тот момент, когда другие мужчины стали смотреть на ребенка, а взгляд Рауля остановился на ней, жар и явное желание, настолько сильные, что ноги сами понесли ее в его сторону. Ей хватило всего лишь того, что он продемонстрировал ей свою потребность.

Но он покачал головой и отвернулся, проверяя мясо для гостей, которое готовил на огромной жаровне.

Ким остановилась. Он не нуждается в ней. Или не хочет ее. Она хотела дать ему все. Начиная с себя. Но он не чувствовал того же. Ким стояла в центре внутреннего дворика, одновременно ощущая потребность отступить и желание идти вперед, к нему. При этом, терзаясь неуверенностью так же, как она чувствовала себя с момента той ночи, когда он купил ее.

Сэм разговаривал с Калленом, однако сделал паузу. Он пристально смотрел на нее в течение минуты, его лицо ничего не выражало, после этого он наклонился и обратился к Мастеру R.

Мускулы Мастера R сократились под его тонкой хлопковой рубашкой, прежде чем он медленно повернулся. С непроницаемым выражением лица, он подошел и остановился рядом с ней, делая вид, что полностью сосредоточен на Кари.

– Прелестный ребенок, да?

Он не прикоснулся к ней. Не улыбнулся.

– Несомненно.

Она уставилась на свои ноги. Он всего лишь один раз признался, что любит ее. Черт возьми, ей не следовало приходить сюда. Это было невыносимо. Она подняла взгляд и увидела затаившуюся потребность в его глазах, похожую на всплеск энергии, которую она так хорошо ощущала из-за собственного желания. А потом он снова спрятал все эмоции за непроницаемым выражением лица.

– Черт бы тебя побрал, – прошептала она.

Он нахмурился.

– Chiquita, что случилось?

Он дотронулся до нее легким касанием костяшек пальцев, с такой же нежностью, как и к ребенку. Этот мужчина никогда не будет принуждать любимого человека, она прочувствовала это до глубины своей души. Он лелеял и защищал, заботился всем своим существом.

Однако он не хочет ее. Но она хотела его. И она устала, силясь принять решение. Позволить ему решать за них обоих, эй, это ведь то, чего он хочет, правильно? Нести ответственность?

И неожиданно все стало простым и понятным. Повернув голову, она поцеловала его пальцы и увидела, что он замер. Ким выронила из рук сумку и опустилась на колени.

Сквозь стук ее сердца она услышала визг. Джессика.

Девушка придвинула свою сумку ближе. В ней хранилось то, над чем она плакала, бросала через всю комнату, целовала, ненавидела и проклинала, а потом прижимала к себе по ночам. Бетон был горячим под ее ногами. Воздух пропитался запахом океана. Она вытащила ошейник, который он дал ей, тот самый, который Ким нашла на лестнице в ночь аукциона. Кожа была гладкой, и она провела пальцами по словам "Gatita Мастера Рауля".

Это все еще она?

Саба положила его на ладони, пытаясь склонить голову, но не сумела. Ей нужно было видеть его лицо, иначе она умрет. Кимбер протянула ему ошейник.

– Разрешите мне носить ваш ошейник, Хозяин? – спросила она, не слыша ни единого звука в патио, кроме волн океана и ударов ее сердца.

Его молчание пугало. На мгновение его глаза вспыхнули, словно в них зажглось пламя, а дыхание стало прерывистым. Затем в выражении лица мужчины появилась отчуждение... Ее Мастер R замкнулся в себе. Его голос звучал тихо, но твердо.

– Нет. Извини, Кимберли. Я не могу быть твоим Хозяином.

Словно лезвие ножа, его слова пронзили ее, вспарывая плоть, безжалостно вколачиваясь в ее грудь. Боль охватила ее спустя секунду. Ее протест вырвался прежде, чем она успела подумать.

– Но... Вы же хотели этого. Хотели меня.

В его глазах плескалась печаль, Рауль потер ладонью рот.

– Хотел, – отозвался он так тихо, что она с трудом расслышала его. Его голос стал громче. – Но это не увенчается успехом для нас. Ты не нуждаешься в Хозяине. Ты никогда не хотела этого и еще гораздо меньше теперь, после того, через что прошла.

– Я хочу этого.

– Ты уверена в этом, cariño? – спросил он также тихо.

Она начала соглашаться, но поймала его пристальный взгляд.

– Нет, – честно призналась она и сморгнула слезы. – Но я буду сожалеть об этом всю свою жизнь, если мы не попытаемся. Я хочу попробовать, – она сглотнула. – Хозяин, пожалуйста.

Он решительно посмотрел на нее, и его взгляд наполнился болью.

– Я.… не могу. Нет.

Кимберли склонила голову, стараясь не поддаться слезам. Она обещала себе, что не будет плакать, что бы ни случилось.

Мастер R не двигался. Это было в ее силах – уйти отсюда. С его пути. С его вечеринки и из его жизни. В ее груди засела пустота, а вместо сердца, казалось, образовалась ноющая дыра. Это было гораздо хуже, чем когда она покинула его в первый раз. По крайней мере, тогда у нее была надежда.

Она положила ошейник назад в сумку, прикасаясь к нему так, словно это было крошечное существо, которое теперь погибло. Ноги не слушались, когда она попыталась встать.

Вдруг перед ее лицом возникла рука. Не ширококостная мощная рука Мастера R. Эта была худощавой, с холеными ногтями, с темными часами на запястье. Она обхватила пальцами его ладонь, и мужчина, потянув, поднял ее на ноги с грациозной силой.

Мастер Z. Когда он прижал ее к своему боку, она прислонилась к нему.

– Не уходи пока, маленькая, – прошептал он ей на ухо.

– Ты можешь позаботиться о том, чтобы она вернулась домой, Z? – спросил Мастер R.

Ровность и певучесть исчезли из его голоса, усугубляя ее страдание.

– Нет, я так не думаю, Рауль.

Она начала было говорить, что сама доберется до дома, но рука Z, обхватывавшая ее, вдруг вытеснила весь воздух из ее легких.

Лицо Мастера R стало напряженным, в его глазах отразился гнев.

– Не вмешивайся в то, чего не понимаешь, друг мой, – предупредил он; в воздухе повисла угроза.

– Полагаю, что я все достаточно хорошо понимаю, – мягко возразил Z. – Твой брак оставил шрамы. И ты не хотел чувствовать эту боль вновь, но эта малышка причинила ее. Теперь она, наконец, решилась, но ты не уверен и не собираешься рисковать снова. Увы, она не может дать тебе гарантию, особенно после всего того, что пережила. Мои догадки достаточно верны?

Она сделала ему больно, когда уехала? О, Боже, она в самом деле подвергла его мукам. Ким была так глупо сосредоточена на себе, считая, что он самодостаточная личность. Она не рассматривала эту ситуацию с точки зрения той боли, что могла причинить ему.

– Мне так жаль, – прошептала она, вздрогнув от страдания, мелькнувшего на его лице.

– Здесь не место обсуждать это, – с нажимом предостерег Мастер R. – Проводи ее до...

Z слабо улыбнулся.

– Это именно то место. Ничего в жизни нельзя гарантировать, Рауль.

– Я знаю. – Взгляд Мастера R упал на ее лицо. Такой непреклонный. И несчастный. – Кимберли, я пытался жить в отношениях без... пытался не быть тем, кто я есть. Я не могу сделать это снова. И ты не можешь подчиняться Хозяину, не после того, через что прошла.

– Я могу это сделать. Я смогу. – Впрочем, Ким не была полностью уверена. Это не будет ограничено несколькими днями, а она уже потерпела неудачу однажды. Почему он должен ей доверять? Как он мог ей доверять?

– Существует ли, – спросила она задумчиво, – какое-нибудь испытание для меня? Пробное плавание? Что-то, что может доказать нам обоим, что все получится?

Она заметила искру надежды, которая вспыхнула в его глазах, а затем мгновенно потухла. Он печально улыбнулся.

– Такого нет...

– По сложившейся традиции, – небрежно обронил Z, – сабу секут кнутом после получения ею ошейника, в качестве способа доказать ее покорность и ее доверие своему Хозяину.

Порка? Ее разум отключился, и она попыталась вырваться из рук Z.

Железная сила его хватки не позволила ей сделать это.

– Тебя пороли в присутствии незнакомых людей, маленькая. Хочешь получить исключительное удовольствие, доставленное твоим Хозяином, в присутствии твоих друзей?

Кнут. Дрожь пронзила ее, и Мастер R прорычал, сжав руку в кулак.

– Черт тебя подери. Она не может...

У нее столько связано с ним. Она сможет сделать что угодно, если захочет. Пожалуй, она хочет сделать это. Точно так же, как делал Мастер R: занимаясь с ней любовью, он заменял ее ужасные ночные кошмары об отвратительных мужчинах из ее рабского прошлого новыми ощущениями, сейчас она может заменить воспоминания о жестокости с помощью его бережного обращения. И, возможно, создать что-то для них обоих, чтобы вернуться к тому, что было между ними. Она никогда не доверяла ему больше и не чувствовала себя настолько близко к нему, как после сцены с огнем. Если он хотел, чтобы она это сделала, значит, она сможет... и это удержит ее от сомнений.

– Да, пожалуйста, Мастер R, – прошептала она. – Да.

Молчание.

– Нет.

Сказка про белого бычка, замкнутый круг. Если она признала своего Хозяина, в дальнейшем он вправе отказать ей; если же он не дал своего согласия, то у нее нет Хозяина. Она склонила голову.

– Я хочу соблюсти традиции, если это порадует Хозяина. Я приму любую боль, которую вы хотите подарите мне, приму все, что вы сделаете. Нам обоим нужен ответ.

Тишина. Потом тяжелый вздох.

– Этот Мастер собирается убить Z.

Z фыркнул. Его рука покинула ее, и он просто ушел.

Мастер R положил ладонь на лицо Ким. Он изучающе смотрел на нее, понимая логику ее действий настолько хорошо, как никто другой до него.

– Ты встретишься лицом к лицу со своими страхами, вытерпишь всю боль для меня, только ради возможности быть вместе?

Она кивнула.

Рауль с напряженным видом отвел взгляд, обдумывая происходящее.

Надежда забилась в его сердце с новой силой, отбивая чечетку. Она старалась держаться абсолютно неподвижно, не желая прерывать его размышления.

– Да. – Выражение его лица изменилось. Плечи расправились. Линия рта застыла. Все в нем образовало единое целое: любимого ею Хозяина. – Тогда, gatita, мне доставит удовольствие испытать твою покорность в присутствии наших друзей.

Как такое произошло? Рауль уставился на Кимберли, стараясь подавить надежду, растущую внутри него. Она не сможет сделать этого, не сможет по-настоящему подчиниться.

А если сможет, что это докажет? В реальности?

Но если она готова ради него посмотреть в глаза своим наихудшим кошмарам, как он мог не сделать то же самое для нее?

Если она сможет покориться ему, прямо здесь, через свой страх и у всех на виду, он поймет, что она будет работать также усердно, как и он, и попытается достичь успеха в отношениях «Доминант/сабмиссив».

Дрожь пробежала по ее телу, и он притянул ее в свои объятья, даря ей ощущение комфорта. Неважно, преуспеет она или нет, ничто не остановит его. Это значило, что она доверяла ему настолько, что желала доставить ему удовольствие. После такого долгого времени, что они провели порознь, безрассудно было делать это сейчас, и все-таки ни один из них не мог вынести ожидания. Он так же хорошо понимал это.

Рауль прижался щекой к ее макушке, вдыхая тонкий аромат. Он забыл – пытался забыть – как ее тело идеально подходило ему. Как она стискивала руки, чтобы обнимать его также крепко, как он обнимал ее.

Минуту спустя Рауль поднял голову и кивнул Каллену.

– Ты знаешь, где Темница. Можешь принести ящик, подписанный "патио", и поставить его около арки? Принеси также манжеты на запястья и лодыжки.

– Понял, дружище. – Каллен ухмыльнулся Кимберли и потянул ее за волосы. – С возвращением, зверушка. Почему ты не подошла и не поздоровалась вчера вечером?

Она пожала плечами, отведя глаза в сторону, ее тело застыло.

Рауль нахмурился. Обычно она не вела себя невежливо. Саба расслабилась после того, как Каллен удалился.

Прошлой ночью. Вчера Каллен, вероятно, весь вечер корчил из себя бармена в «Царстве Теней». "Не подошла и не поздоровалась", – крутилось в его голове.

Очевидно, Ким была в клубе, наверняка с Габи. Не исключено, что общалась с провинившейся малышкой Салли. Ким встретилась с его семьей в больнице, он слышал, что они разговаривали в коридоре. Не требуется какой-то особой проницательности, чтобы получить ответ на свои вопросы. Впрочем, это неудачно выбранное время для того, чтобы разбираться с личными семейными проблемами. Вместо этого... Он потерся щекой о ее шелковистые волосы и поинтересовался: – Ты получила пушистый подарок, который я послал тебе?

Ее смех, как же давно он его не слышал этот мелодичный смех.

– Мой Ари. Он чудесный и...

Ощущая полное умиротворение, Рауль обнимал ее, не обращая внимания на разговоры вокруг них, и слушал ее рассказ о возвращении на работу, про большую собаку и о ее жизни в принципе. Пока Каллен и Нолан устанавливали цепи с помощью болтов на перекладинах, пересекающих патио, он ответил на ее вопросы о Коста-Рике.

Ким скучала по нему и пыталась дозвониться до него. Это известие было очень приятным.

– Мне не хватало тебя, sumisita, – признался он в ответ. Она душераздирающе искренна и вдобавок смелее, чем он. – Мой дом пуст без тебя, и я не мог вынести эту тишину.

Ее руки сжались вокруг него, и Рауль наклонился, чтобы завладеть ее податливыми губами. Мягкая и доступная, как будто она слилась с ним, ничего не требуя взамен. Ее тело расцвело и даже стало пышнее, чем когда она уехала. Он жаждал попробовать его, жаждал наполнить свои ладони ее грудями.

Когда Рауль отстранился, она издала едва заметный звук протеста. Мужчины не всегда понимают женщин, но они их чувствуют. После медленного вздоха, он заметил, что Каллен положил манжеты на стол, неподалеку от них.