Текст книги "Приручить и властвовать (ЛП)"

Автор книги: Шериз Синклер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

По сабе пробежала дрожь, показывая, что она услышала его на всех уровнях. Ее мышцы оставались напряженными, глаза сверкали, но при этом он мог буквально вдыхать тонкий аромат ее подчинения.

Она сдалась. Теперь он даст ей то, что она хочет, и доведет свое дело до конца.

Глава 15

Рауль был признателен, когда Дамер, наконец, появился в аукционном зале. Следуя за Надзирателем, он вел Кимберли к дверям. Ей больше не следовало видеть то, что там происходило. На третью выставленную женщину стали поступать предложения с ценами на покупку, ее крики и борьба привлекали особенное внимание покупателей, подобно окровавленному куску мясу, притягивающему акул. Как только он вошел в тишину фойе, Рауль бесшумно вздохнул от облегчения. Крики рабынь держали его в напряжении из-за потребности их защитить.

– Перед тем как вы приготовитесь к вашей сцене, вы мне нужны на минутку наверху.

Взгляд глаз Дамера оставался... равнодушным. Рауль крепче сжал поводок Кимберли, притянув ее ближе к себе.

– Какая-то проблема?

– Нет. Хотя, да, в некотором смысле.

Дамер повел их вверх по широкой лестнице; темно-красная ковровая дорожка походила на кровавый водопад. Он открыл дверь прямо напротив лестничного пролета и пригласил их жестом внутрь.

Рауль мельком оглядел роскошно обставленную гостиную. С правой стороны, на восточном ковре, находились небольшой стол и стулья. Около дальней стены стоял буфет ручной работы с сервировочными подносами и остатками трапезы. Что весьма странно, но весь угол занимала переносная собачья конура. Слева... в кресле у окна ждал худощавый мужчина, свет лампы отражался от стильно уложенных светло-каштановых волос. Позади него возвышались двое телохранителей. Это и было объяснением странного поведения Дамера.

Когда Кимберли шагнула в комнату, она ахнула и слабо застонала. Рауль развернулся, схватив ее за плечи.

– Что такое?

– Лорд Гревилл, – прошептала она, ее глаза остекленели от паники, а дыхание участилось.

Рауль резко ударил ее по лицу, отчего Кимбер качнулась на каблуках. Зажав в кулак ее волосы, он оттянул голову девушки назад таким образом, что единственным, кого она могла видеть, был он.

– Ты принадлежишь мне. И ты не будешь реагировать на любого другого Мастера, – произнес он сквозь зубы... и увидел, как в ее взгляд возвращается сознательность.

Она сморгнула слезы боли, и он позволил ей опустить голову.

– Простите, Хозяин.

– Уже лучше, – проворчал он. Рауль бросил взгляд на Дамера, позволяя проявиться своему гневу. – Что за херня здесь происходит? Это попытка уничтожить мой труд, который я вложил в эту рабыню?

– Приношу свои извинения, что не объяснил ранее, но я хотел, чтобы вы сначала осмотрели в зале неповрежденных красоток. – Взгляд Дамера задержался на шраме, заметном под сбруей Кимберли. – Какие из них больше всего привлекли ваше внимание?

– У меня есть рабыня, спасибо.

Ситуация выходила из-под контроля. Бывший владелец Кимберли проигнорировал взгляд Рауля, при этом не отрывая глаз от нее. В сшитом на заказ костюме, итальянской обуви, в абсолютно небрежной позе Гревилл не выглядел человеком, привыкшим получать отказ. И он хотел Кимберли.

Горящая ненависть в его голубых глазах посылала поток тревожного холода вверх по позвоночнику Рауля. Он видел жажду убийства в этом взгляде.

Рауль крепко взял Кимберли за руку и прошептал ей на ухо: – Он выглядит немного сердитым. Некоторым людям не очень нравится, когда их протыкают ножом, да?

Ее потрясающий смех озарил его душу. Храбрая, отважная Кимберли.

– Dios, я люблю тебя, – сорвался шепот с его губ; он не отдавал себе отчета в том, что произнес, пока не вгляделся в ее лицо.

Ее глаза засияли, стерев с лица страх. Когда она торопливо потупила свой взгляд, он легонько сжал ее руку. Ей необходимо сохранять спокойствие. Каким-то образом. И он должен держать ее подальше от Гревилла. Агенты ФБР вот-вот появятся здесь, но, если ее прежний владелец наложит на нее свои лапы, она может не выдержать. Тяни время, Рауль… и как можно дольше.

Дамер занял место на диване и жестом указал на кресло напротив Гревилла.

– Прошу вас, присядьте. Я уверен, мы сможем прийти к консенсусу. Рауль, это…

– Гревилл, я полагаю.

Рауль бросил оценивающий взгляд на телохранителей. У одного лицо и шея были испещрены шрамами. У второго – бритая голова с вытатуированным черепом, эмблемой смерти, на одной стороне шеи и свастикой – на другой. Одеты в белые рубашки, темные брюки. Никакого оружия на виду. Они наверняка были подвергнуты личному досмотру, как все покупатели, такие же безоружные, но, судя по позам, казались хорошо обучены.

Шансы невелики. Он не Чак Норрис. Рауль занял кресло и, поймав взгляд Кимберли, указал глазами на пол возле себя.

Она опустилась на колени у его ног, не поднимая глаз.

– Привет, дырка для траха.

Гревилл обращался непосредственно к ней, пытаясь заставить ее смотреть ему в глаза.

– Никогда не обращайтесь к моей рабыне без разрешения, – отрезал Рауль.

Лицо Гревилла покраснело от ярости.

– Рауль, – Дамер поднял руку.

– Это не те профессиональные стандарты, которые я ожидал от Ассоциации урожая. Что за аферу вы здесь устроили?

Дамер выпрямился.

– Никакой аферы. Лорд Гревилл просто желает выкупить свою рабыню. Во время его... болезни его сотрудники вернули рабыню в обмен на возврат денег. Он не был в курсе этого и не имел намерения возвращать ее нам.

Рауль заставил себя откинуться в кресле.

– Возможно, ему следует уделять более детальное внимание к работе своего персонала. Они производят впечатление недостаточно квалифицированных.

Это добром не кончится. Если он выведет Кимберли из комнаты, сможет ли она спрятаться, пока не подоспеет ФБР?

* * *

Служители были чертовски расторопны, размышлял Сэм. В ответ на его просьбу один из них быстро выкатил передвижной Андреевский крест и поставил на то место, где стояла Линда. Вот вам и попытка потянуть время.

Затем, развернув женщину к лицевой стороне X-образной конструкции, он прикрепил ее манжеты на запястьях к верхним звеньям цепи. Второй служитель, с невыразительным лицом, вручил ему трость и хлыст под названием «Язык дракона».

Он расположил их внизу, вне своей рабочей зоны, обдумывая, как собирается "убивать" время до тех пор, пока не явится ФБР. Увы, что бы он ни сделал, все должно выглядеть реальным. Помощник расположил крест так, чтобы зрители могли видеть на спине рабыни следы, которые он оставит.

Ну, что ж. У него в распоряжении мазохистка, которая предпочла его другим, у него инвентарь, и у него, несомненно, есть время. Видимо, пора провести сцену.

Сконцентрировавшись, Мастер Сэм встал позади женщины и провел пальцами по прелестным веснушкам, украшавшим ее плечи.

– Линда, – тихо осведомился он. – Ты готова начать?

Под веснушками ее мышцы напряглись. Она кивнула.

– Если я задал тебе вопрос, я хочу услышать твой голос, девочка, – разъяснил он с той же интонацией, устанавливая правила игры.

Его руки обхватили ее запястья, усилив ощущение ограничения, в то время как он прижался пахом к ней сзади, позволив своему телу слиться с ее, вжимая ее ребра в центр деревянного креста.

– Можешь звать меня Мастером, если тебе нужно будет обратиться ко мне.

Запустив пальцы в ее короткие волосы и дернув голову вбок, Сэм грубо прикусил ее кожу на изгибе между шеей и плечом. Довольно больно. Пробуждая ее беспомощность и свою сосредоточенность. Зверь внутри него выступил вперед; его тело ощущалось большим и сильным.

– Если ты крикнешь: "Пощады, Мастер", я... может быть... дам тебе передышку, – прорычал он, испытывая одновременно отвращение и возбуждение. Он никогда не работал без стоп-слова, без согласия, но, чтобы спасти ее от худшего, он должен сделать это или, по крайней мере, создать видимость. – Скажи это сейчас.

– Пощады, Мастер, – прошептала она.

Даже ее губы выглядели мягкими, чуть припухшими. Чертовски привлекательная и сексапильная.

– Хорошо, – прорычал он.

Сэм провел ладонями по ее рукам и плечам, затем вниз по спине, наслаждаясь нежной впадинкой у основания ее позвоночника. Пышнозадая дамочка, как сказали бы его английские друзья. Его любимый тип. Он шлепнул по этой белой попке: по одной ягодице, затем по другой. Не сильно, ровно настолько, чтобы разогреть кожу, поглаживая саднящее место, прежде чем снова нанести удар. Сэм не стал возиться ни с раздражающим привязыванием ее лодыжек к стойкам креста, ни с заковыванием в цепи, просто поставил один ботинок между ее ног и грубо раздвинул их в стороны.

– Я хочу, чтобы ты была открыта для меня, – сказал он резким голосом и был чертовски рад видеть охватывающий ее лицо румянец.

Его глаза сузились, встретившись с ее, и она вздрогнула, опустив взгляд. Сабмиссив. Боже, она красавица.

Мысленно отгородившись от шума аукциона, он сосредоточился только на этой женщине. Сэм скользнул руками по ее пышным формам, по округлому животу, к ее благословенной Всевышним груди, ощущавшейся сладкой тяжестью в его ладонях. Она не умещалась в них. Секс с ней будет приятным, словно зарыться в пуховое одеяло, утонуть в женской мягкости.

Мужчина прижался грудью к ее спине, восхищенно изумившись, когда она не отпрянула прочь. После того как он потерся эрекцией о ее покрасневшую задницу, он услышал слабый стон, и, черт возьми, ему нужно было знать. Положив руку на ее лоно, он не удивился, обнаружив, что она стала влажной.

– Ты намокла, малышка.

– Я – шлюха.

Ненависть к самой себе и страдание в ее голосе выводили его из себя. Рауль что-то упоминал об этом. Вжимаясь членом между ее ягодиц, Сэм прорычал ей на ухо:

– Чувствуешь это, мисси? Мужской член встает из-за запаха самки, из-за звука женского голоса, на рассвете, при виде привлекательных сисек, при любом прикосновении... Никто не называет нас бранными словами, потому что мы не в силах управлять своим членом. – Сэм положил руку поверх ее безукоризненно гладкой киски, скользнув в ее влажность. – Поэтому, когда женская плоть реагирует сама по себе, с какой стати мне называть ее ругательством?

Он всосал мочку ее уха, поразившись, что ее тело задрожало, а потом провел своей колючей щекой по ее губам, подарив, таким образом, чувствительным нервным окончаниям немного боли. И она откликнулась всем телом.

– Я занимаюсь этим уже очень долго, девочка, – сказал он, используя влагу ее собственного возбуждения, чтобы поглаживать клитор. – И я не просто хорош в Теме, но у нас – тебя и меня – между нами что-то есть.

– Нет, – прошептала она.

– Да, мисси.

Когда она попыталась сдвинуть ноги вместе, Сэм одним резким движением снова раскрыл их и почувствовал ее сжавшийся сосок, вдавившийся в его ладонь. Зверь внутри него потребовал причинить ей боль, сделать ее своей.

Проклятие, она не принадлежит ему. Он здесь, чтобы потянуть время. Он отвлек себя быстрой проверкой ограничителей, чтобы не позволить члену взять верх над разумом. Руки женщины были заключены в розовые, не слишком плотные манжеты. Затем, для собственного удовольствия, он снова обхватил обе ее груди, прислушиваясь к ее дыханию, чувствуя тепло рядом со своим телом.

– Сейчас я собираюсь причинить тебе боль, девочка, – прошептал он. Ее груди ощущались тяжелыми в его руках, и он сжимал их, пока не услышал, как у нее перехватило дыхание. – Я собираюсь хлестать тебя до тех пор, пока ты не задвигаешься в прекрасном танце, пока ты криком не разбудишь самого Бога.

Он безжалостно потянул ее за соски, пощипывая. В ее глазах стояли слезы, и она задом вплотную прижалась к его члену.

– Нет, пожалуйста.

Голова женщины моталась взад и вперед, пока она пыталась сдвинуться, стараясь уклониться от его хватки.

Он хотел видеть ее лицо. Жаль, что он не мог ходить вокруг креста и просто смотреть на нее, для такого он предпочитал цепи для подвеса. Но крест – все, что у него было. Сэм ухватил Линду за подбородок и повернул ее лицо в свою сторону. В ее глазах затаилась боль, которую он причинил ей, выдавая немного страха и много пыла. То, что надо.

– Глаза на меня, – рявкнул он. – И не отводи взгляд.

Сэм взял один сосок, начиная перекатывать его между пальцами. Проклятье, он желал, чтобы работорговцы предоставили зажимы для груди, в дополнение к тем игрушкам для порки. Он сжал сильнее, наслаждаясь ее гортанным стоном. Потянул и ущипнул, изучая женщину, чтобы оценить нужную степень давления, и любовался тем, как нарастает новая волна боли в ее глазах, на ее лице, тем, как оцепенело ее тело, а мышцы напряглись. Над ее верхней губой выступила испарина, подобно бусинкам бисера.

Он улыбнулся ей.

– Хорошая девочка. Давай сделаем так же с другой стороны.

– Мастер, пожалуйста. У меня очень чувствительная грудь.

Он помедлил, уже сейчас понимая, что она не использовала стоп-слово, что это было началом их танца, и он ответил на потребность, скрытую в ее словах.

– Я уже понял это, Линда. Вот почему я это делаю.

И он сжал другой ее сосок.

– И-и-и!

Ее пронзительный крик оборвался, когда она клацнула зубами. Руки дернулись от попыток избавиться от него. Оттолкнуть его. Колени ослабли.

Сэм погладил ее влажное лицо и рот.

– Этим крикам еще не долго там прятаться, – прошептал он ей на ухо. Ее волосы были шелковистыми, и он потерся о них щекой. – Будь мы в другом месте, я бы жестко трахнул тебя... и тянул бы за соски каждый раз, когда бы ты кончала.

От ее груди до кончиков пальцев пробежала дрожь, и он усмехнулся.

Отстранившись, Сэм провел пальцами по ее попке, по влажности на внутренней поверхности бедер. Он подразнил складочки между ее ног; так кстати смазанные интимные губки как нельзя лучше подходили для зажимов. Его палец скользнул в нее, извлекая из сабы низкий стон. Она покачнулась. Очень мокрая. Трахать ее будет сплошным удовольствием. Он играл с ее клитором и складочками, запах и приглушенные звуки, издаваемые ею, повысили его собственное возбуждение.

Она примет больше боли и выдержит дольше, если он сможет сохранить силу ее желания на максимуме. Проклятые работорговцы, ему не хотелось находиться здесь.

Сэм растер соки по ее бедрам и, почувствовав дрожь, вспомнил ее замечание. Шлюха. Схватив за волосы, он оттянул ее голову назад.

– Мне нравится, что ты мокрая, Линда, – прорычал он. – И мои желания – это все, о чем тебе следует беспокоиться на данный момент. Понятно?

То, как она облизнула губы перед тем, как заговорить... То, как ее тело отвечало ему, зацепило его. Черт возьми. Он воспользовался моментом, заставил ее выгнуться дугой и снова засунул руку ей между ног, на этот раз неистово, толкаясь в нее таким образом, чтобы показать ей то, что он хотел с ней сделать.

Ее пронзила дрожь, когда она сжалась вокруг него. По его пальцам растеклось еще больше влаги.

Ей нравилась грубость. Черт, может, ему добавить немного боли маленькой киске, пока он был в ней? Довести ее до высшей точки, прежде чем эндорфины подтолкнут ее к тому, чтобы воспарить к небесам.

Сэм бросил беглый взгляд на двух покупателей, которые стояли поблизости, и, отстранившись от Линды, прошел к своему месту. Даже отвернувшись, он мог чувствовать ее дыхание. Ощущать, как боль в ее грудях схлынула, но еще удерживалась недавним воспоминанием. Сэм тонко воспринимал то, как она жаждала большего.

Мгновение спустя он взял трость. Пора разогреть ее. Постепенная, медленная подготовка. Черт бы их побрал за отсутствие в комплекте его любимых игрушек. Что ж, слабое воздействие тоже может очень неплохо возбудить.

Начал он со скользящих движений ротанга по ее ногам, давая ей насладиться гладкостью трости, ее твердостью, прежде чем провести ею спереди и вверх по телу.

Линда напряглась.

– Правильно, девочка. Это трость. Но больно будет не от нее. Это всего лишь разминка перед хлыстом.

Слегка постукивая, изредка порхая по ее коже, подобно перышку, он пробуждал ее кожу на спине, ягодицах и бедрах. Он двигал свободной рукой вслед за тростью, и ее мышцы постепенно утратили напряженность.

Ее дыхание замедлилось.

Он увеличил силу, придерживаясь мощи обжигающего укуса вместо полноценного удара. Ее тело оставалось расслабленным, и, благодаря едва заметному изгибу ее губ, он понял, что звуки легкой порки тростью доставляли удовольствие им обоим.

Ее попка стала приятного розовато-красного оттенка, цвет, который вызывает у Дома желание приложить руку, чтобы проверить, сможет ли он придать ему более темный оттенок. Игра света попросту не сделает это за него. Сэм мельком глянул на часы. Как долго он еще сможет тянуть время? Он приметил служителя, разговаривающего с покупателем бросающего хмурые взгляды в его сторону. Недолго.

Отбросив трость в сторону, Сэм поднял хлыст. «Язык дракона» не его фаворит, но это хороший выбор в ограниченном пространстве. Около трех футов скрученной кожи, переходящей в мечевидную форму и заканчивающейся характерным острым кончиком. Во всяком случае, кожа на нем была достаточно тонкой и гибкой. Размяв плечи и расслабив руку, Сэм несколько раз щелкнул хлыстом, улавливая ощущение, рассчитывая точность, улыбаясь каждый раз, когда Линда вздрагивала от звука негромкого щелканья. Намного легче, чем плеть – он мог играть с этим сутки напролет.

Затем Сэм нанес удар, наслаждаясь шлепающим звуком от соприкосновения с ее кожей, он прошелся вдоль и поперек ее спины, задницы, бедер, завершая разогрев в среднем диапазоне боли. Он перешел на нужный ритм, заметив, как тело Линды начало покрываться испариной. Ее дыхание становилось глубже, когда он замедлял удары.

Сэм остановился и быстро шагнул вперед так, чтобы потеря хлыста компенсировалась его рукой на ее плече, давлением его тела на спину. Трение с его грудью и пахом должно дать ей ощущение боли, нахлынувшее волной отовсюду и заполнившее раскрасневшуюся поверхность кожи, что сильно отличается от одиночных ударов хлыста. Ее вздох чувствовался так, словно она схватила его за яйца.

Затем, проверив ее ограничители и кровообращение, он повернул ее голову, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Ты все еще со мной, Линда?

Она моргнула и по-настоящему улыбнулась ему.

– Это мое имя. Вы использовали мое имя.

Одно это могло вырвать мужское сердце прямо из груди.

– Это то, кем ты являешься. Линда.

Он поцеловал ее в щеку и заставил вернуться к сцене, захватив ее губы, выводя из беспечного настроения и подводя к жесткости и требовательности. Ее тело растворилось в нем, затем зажглось от возбуждения, когда он обхватил ее груди и начал дразнить твердые вершинки, пока они не стали еще более твердыми, выступающими, но бархатисто мягкими на ощупь; большой размер груди наводил на мысль, что Линда вскармливала детей грудью. Он жаждал припасть к ней своим ртом.

Вместо этого он провел рукой вниз к ее киске, мокрой и припухшей. В безотчетном порыве отстраниться от близости, ее мягкая попа потерлась прямо о его член, заставив ее снова податься вперед на его пальцы. Затруднительное положение для маленькой сабы.

Но он решил это за нее, устранив альтернативу, подавшись вперед, ограничив в перемещении и одновременно проникнув в нее пальцем. Словно в горячие, влажные ножны.

Он чувствовал, как ее возбуждение, ее потребность боролись с желанием отдалиться, заставить себя спрятаться от него. Линда издала звук, который он не смог истолковать, а после прошептала: – Нет. Не надо.

Ее слова были опровергнуты низким стоном, который она исторгла.

– Ты молишь о пощаде, девочка? – прошептал он, слегка сжимая ее клитор и скользя в ее влажную глубину.

Тяжело дыша, она медлила.

– Да, – сказала она, а затем покачала головой. – Нет.

– Тогда мы продолжаем. Ты готова к реальной боли?

Ее лоно сжалось вокруг его пальцев, и он усмехнулся.

Подхватив драконий хлыст, Сэм выполнил серию ударов, вверх и вниз по ее телу, возвращая на тот уровень боли, где она была раньше. Затем кончиком хвоста, который он держал в свободной руке, он шлепнул ее поперек поясницы, как свернутым полотенцем. Кончик хлыста больно задел ее. По коже прошла дрожь за долю секунды до того, как женщина дернулась. Она исторгла рыдание, и он улыбнулся.

– Не те же самые ощущения, правда, мисси? – Щелк, щелк, щелк. – Чувствуется так, словно удары наносятся кнутом?

Щелк, щелк, щелк. Первая слеза брызнула на пол, потом еще. Хвост дракона стегал, спускаясь вниз по задней части ее бедер в виде радующих глаз красных полос, узкая полоска кожи издавала удовлетворяющие слух щелчки. И снова вверх по ее ногам, ее попке, ее спине. Наконец, из ее горла вырвался первый судорожный крик.

– Вот это хорошая девочка. Дай мне больше.

После, сбавив обороты на не слишком долгое мгновение, он довел ее до боли, до криков, которые ублажали его душу и сжимали его член в тисках вожделения. К тому времени она погрузилась в поистине глубокий сабспейс, полностью открываясь для него.

Ее хриплый всхлип отозвался в его яйцах.

Он продолжил дальше, теперь внимательно наблюдая. Стоп-слово не стоит и гроша, если саба не в состоянии использовать его. Он расслабился, завершая то, что они оба хотели. В чем нуждались. При этом медленно сглаживая, смягчая удары. Возвращая ее.

От пота ее кожа стала блестящей, словно покрытая маслом. Ее голова обвисла рядом с поднятой рукой, тем не менее, ее ноги по-прежнему удерживали большую часть веса. Да, она была не чужда бондажу и боли. Он бросил хлыст и передвинулся ближе к ней, ощущая себя хищником, преследующим добычу, но также и мужчиной, желающим понравиться женщине. Садистом. Доминантом.

Сэм провел руками по ее телу, довольный результатом, и он ощутил еще больше удовольствия, услышав ее затрудненное дыхание, когда плотные мозоли на его ладонях царапнули ее разгоряченную кожу. Ее попка толкнулась назад, как будто умоляя. Он выпрямился и повернул голову Линды к себе. Все еще по большей части в сабспейсе. Возбужденная и нуждающаяся.

Будь он проклят, если трахнет ее здесь, но он мог хотя бы подарить ей разрядку, дать облегчение. И хотя ему придется походить со стояком какое-то время, это не в первый и не в последний раз. Сэм укусил ее за шею, напоминая ей о своем присутствии, эмоционально привязывая так, чтобы удержать связь с ним, не давая ей ускользнуть.

– Ты подарила мне свою боль, – его голос прозвучал хрипло. – Теперь подари мне свое наслаждение.

Грубые ласки ее груди вырвали из нее стон. Он потянулся вниз к ее припухшей, влажной киске, которая была полностью в его власти. Ее тело демонстрировало желание, а глаза отражали ее покорность.

Окружив ее своим телом, ощущая напряжение ее мышц, слыша слабые звуки внутри ее горла, он погладил ее налившийся клитор, вознося сабу все выше и выше. Могло ли что-нибудь принести большее удовольствие, чем стоны после криков? Он держал ее на краю, наслаждаясь мелкой дрожью внутренней поверхности ее бедер, зажимающих его широкое запястье, а затем начал ласкать уверенно и жестко.

Когда она кончила, ее бедра дернулись, киска выплеснула соки на его руку, а плачущий стон прошелся электрическим разрядом по его позвоночнику.

Прислонившись к аппетитной спине и пышной попке, вжимая Линду в крест, Сэм уткнулся носом ей в шею, добавляя сладости финалу.

* * *

Не смотреть на клетку в углу. Не смотреть на лорда Гревилла. Ким уставилась на свои колени, контролируя дыхание. Сдерживание паники было подобно управлению лодкой в тропический шторм, в попытке удержать нос корабля против волны. Предложение психоаналитика представлять себе Гревилла с членом, размером как у кролика, с усами и пушистым хвостом, не помогало вообще.

Мужчины разговаривали. Голос лорда Гревилла был наподобие кнута, резкий и пронзающий, оставляющий после себя окровавленную плоть. Голос Надзирателя был масляной пленкой на воде, удушающей и уничтожающей все живое под собой. Грудная клетка Кимбер сжалась.

Когда говорил Мастер R, звук омывал ее чистотой, позволяя дышать. Его колено прижалось к ее плечу, толкая ее время от времени, как будто удерживая в настоящем. Ее плечи расправились. Нужно сосредоточиться. Ему понадобится ее помощь.

– Вы сказали, что покупка поврежденного товара была ошибкой, так что речь идет об удачной возможности найти рабыню, более подходящую вашим потребностям, – проблеял Надзиратель, все еще пытаясь заключить сделку.

– Понятно. Я жаловался на повреждения, – Мастер R производил впечатление такого рассудительного человека, что они, вероятно, не слышали сдерживаемый поток гнева, лежащий в основе его слов. – Вы предлагаете купить мне другую рабыню? – Она почувствовала едва заметную вибрацию, когда его пальцы сжали ее поводок. – Я не прочь приобрести кого-то с более крупной грудью. Мне нравятся большие размеры.

Что-что? После минутного страха, потом чувства обиды, она поняла, что он старался выиграть время. Он не мог поступить иначе, хотя все, чего она хотела – выбраться отсюда. Приторный запах одеколона лорда Гревилла заполнил воздух, и она дышала через рот, стараясь не блевануть. Звуки криков еле-еле проникали за закрытые двери. Аукцион был в самом разгаре.

– Значит, мы сможем подобрать что-нибудь для вас.

Надзиратель, казалось, расслабился.

– Вполне возможно. К сожалению, рабыни здесь мазохистки, я не заинтересован в них. Какие еще аукционы запланированы на ближайшее время?

– Я... Ну, следующий будет в октябре. Черно-белое мероприятие, показ блондинок и брюнеток, а также пробный показ чернокожих женщин.

– Мне определенно нравятся блондинки. Это может сработать. – Мастер R поднялся с кресла. – Значит, в октябре. И Гревилл купит любую рабыню, которую я захочу в обмен на эту девушку.

Поводок натянулся, Ким начала подниматься.

– Неприемлемо. Я вступаю во владение ею сейчас же.

Голос лорда Гревилла был категоричным.

– Оставите меня без рабыни? Думаю, нет. Октябрь.

– Тогда я куплю ее немедленно. Сколько?

– Опять же оставите меня без рабыни. – Мастер R потянул поводок, и Ким поднялась на ноги, держась на шаг позади него.

– Плевать на это. Я просто заберу ее.

Лорд Гревилл жестом приказал своим людям схватить Ким.

Мастер R бросил поводок и толкнул девушку к двери.

– Беги!

Она отпрянула, ожидая, что он побежит за ней, только он этого не сделал. Рауль напал на телохранителей. Она замешкалась и...

Надзиратель врезался в нее, толкнув к стене. Он схватил ее за волосы и резко дернул на себя, прижимая к своему телу.

Нет! Она ударила его локтем в живот. Тот согнулся пополам, но все еще цеплялся за ее волосы. Визжа, она проигнорировала его хватку, скрючивая пальцы в когти.

Двое на одного. Dios. Большой кулак задел по касательной лицо Рауля, оставив ожог от удара на своем пути. Он развернулся и пнул другого охранника ногой в живот, сбивая того с ног. Вновь развернулся, блокировал другой несущийся на него кулак, попробовал ударить в область колена. Промахнулся. Оба охранника были чертовски хорошими бойцами. Лицо со шрамом вернул удар, попав ему в челюсть, оглушая.

Рауль потряс головой и почти вслепую дал сдачи, чувствуя удар и хруст под ним, когда его кулак попал в нос противника. Рев боли в ответ и горячие брызги крови. Он повернулся, чтобы проверить второго громилу.

А потом его чем-то ударили со спины, и это отозвалось обжигающим взрывом боли в правом плече. Резко развернувшись, он увидел, как от него отпрыгнул ублюдок Гревилл.

Бритоголовый покачнулся. Когда Рауль блокировал его правую руку, боль окатила его сплошным потоком, казалось, ад разверзся. Поморщившись, он продолжил, но его блок не сдержал силу напора, и соперник толкнул его к стене. Когда тот ударил, его плечо взорвалось новой вспышкой боли. Колени подогнулись, Рауль упал на пол.

– Вы хорошо отделали его ножом, лорд Гревилл.

Лицо со шрамом появился сбоку, когда Рауль поднялся на ноги.

Гревилл. Он напал со спины, как бешеный пес.

Оба охранника блокировали его, заставив прижаться спиной к стене. Он чувствовал нож, до сих пор торчащий в плече. Боль пронзала его при каждом движении.

Как только двое наемников переглянулись, пытаясь синхронизировать свою атаку, Рауль поспешно осмотрел комнату. Черт возьми, Кимберли не смогла убежать, Дамер схватил ее. Все еще глядя в ее сторону, Рауль растянул губы в притворной ухмылке, и бритоголовый попался на удочку, посмотрев через плечо на Кимберли. Рауль нанес жесткий удар пальцами прямо в горло ублюдка и почувствовал, как хрящ поддался и хрустнул.

Лицо со шрамом закричал и ринулся вперед. Рауль попытался поставить блок, но его правая рука ослабла – проклятый нож – и ударом наотмашь сбил его на бок. Он пошатнулся, падая на руки и колени.

– Возьми нож и просто убей его, ты, неумелый слабак, – холодно выплюнул Гревилл. – У меня есть более важные дела, требующие немедленного решения.

Когда еще двое мужчин вошли в комнату, Рауль понял, что их с Кимберли шансы на выживание только что исчезли. «Беги, gatita, черт возьми, беги».

Лицо со шрамом прыгнул вперед и вырвал нож из плеча Рауля. Боль взорвалась, подобно фейерверку. Прежде чем охранник смог отступить, Рауль ударил его кулаком прямо по яйцам. Хватая ртом воздух, лицо со шрамом упал на колени, держась за свой пах. Нож со стуком упал на пол. Чертов заточенный столовый нож с обеденного подноса.

Рауль попытался схватить его и вогнать лезвие в ребра подоспевших охранников, но его руки скользили по крови на полу.

Сердце неистово колотилось внутри, отзываясь в ребрах, пока Ким всматривалась через комнату в группу мужчин. Телохранители лорда Гревилла вышли из строя, один стонал, стоя на коленях. Растолкав двух подоспевших охранников, Мастер R, поднявшись на ноги, прыгнул на Гревилла, и ударив того в живот, сбил его с ног.

Послышалась брань, другой наемник схватил его за руки, отрывая от Гревилла, параллельно пытаясь удержать в захвате.

С потемневшим от ярости лицом Гревилл, шатаясь, поднялся на ноги. Воспользовавшись носовым платком, он вытер кровь со рта и посмотрел на него. Ублюдок наклонился и поднял нож.

– Держите его хорошенько, я собираюсь выпотрошить его, как форель.

– Нееет!

Ее пронзительный вопль заставил всех замереть.

Лорд Гревилл не спеша обернулся и посмотрел на Ким. По его глазам было видно, что произошедшее забавляло его. Он бросил беглый взгляд на Надзирателя, который лежал в нескольких футах от нее, со стонами прикрывая руками лицо.

– Никчемный ублюдок.

Она не смотрела на Надзирателя или свои окровавленные пальцы. Единственное, о чем могла думать Ким, это о Мастере R. Он умирает из-за нее, потому что пытался спасти. Ее вина.

– Пожалуйста, не убивайте его. Пожалуйста!

Лорд Гревилл наклонил голову.

– Ты обслуживала его? – жестокая улыбка скривила его губы. – О, мне это нравится. Да. – Он указал своим ножом на нее, затем на клетку в углу. – Внутрь.

Клетка. У нее перехватило дыхание. Тьма, совсем нет света, запах экскрементов, мочи и крови из подвала. Проволочная сетка под пальцами, вокруг нее, она не может встать, не может выпрямить ноги. Океан давит на ее грудь, стискивая легкие. Воздух кончился. Нет... Она почувствовала ветерок из открытой позади нее двери, она может бежать. Бежать.