Текст книги "Открытое (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

Думаю, что его волосы на самом деле раздражают меня больше, чем его скользкая улыбка. Это как… доказательство того, насколько безупречным и аккуратным он ожидает всех и вся. Однажды я даже подсчитал, сколько времени ему потребовалось, чтобы уложить каждую прядь на место, особенно ту, что спереди. (Я был под домашним арестом, ясно? Больше делать было нечего!) И он занимался этим тридцать одну минуту.

Тридцать. Одну. Минуту.

Затем он подмигнул своему отражению и зашагал прочь. (Как бы я хотел это выдумать!) Чего бы я только не отдал за то, чтобы быть Ветродуем и иметь возможность взорвать его прическу ветром…

Но я предполагаю, что смысл всех этих записок о моих воспоминаниях не в том, чтобы высмеивать волосы моего отца, так что…

*косится на рисунок*

Честно говоря, я не могу сказать, перед кем выпендривается мой отец. Это мог быть Тиерган, так как он определенно знал все о причудливой репутации Тиергана… а мой отец всегда ищет новые «связи». Но с таким же успехом он мог попытаться произвести впечатление на Фостер. Я часто слышал, как он говорил о ней с моей мамой, продолжая говорить о том, что он был убежден, что Фостер намного сильнее, чем кто-либо знал.

И, я имею в виду… он не ошибся… но теперь, когда я думаю об этом, моя мама была той, кто всегда начинал эти разговоры. И она все время говорила моему отцу, что он должен узнать о ней побольше.

Это, наверное, потому, что она пыталась спланировать похищение Фостер и не хотела, чтобы Черный Лебедь наблюдал за ней.

Мама года снова наносит удар!

В любом случае. Я уверен, что скоро начну копаться в своих проблемах с мамой. А теперь давайте вернемся к тому дню, когда Дорогой Папочка встретил таинственную Мисс Ф.

Не знаю, почему я нарисовал себя таким несчастным. Я не мог видеть своего лица, так что не имею ни малейшего представления, как я на самом деле выглядел в тот момент… и я в основном помню, как нервничал, так как прекрасно понимал, что мой отец может сказать, что Фостер что-то скрывает. Она не самая ловкая лгунья.

Хотя… Наверное, мое настроение действительно изменилось, когда я почувствовал, что эмоции Фостер изменились, и именно этот момент я нарисовал здесь.

Мой отец был монотонным, будучи в своем обычном отрывистом «я». И я уловил довольно веселое количество раздражения от Мисс Ф. Но потом она посмотрела на меня, и я мог сказать, что она чувствовала…

Печаль.

Не за нее… за меня.

Мой отец, возможно, пытался узнать что-то о Фостер в тот день. Но она тоже кое-что узнала о нем… и это то, о чем я не хочу, чтобы люди знали. Как только они это узнают, они либо чувствуют себя неловко, либо странно, либо начинают жалеть меня за то, что у меня такая ужасная семья.

К счастью, Фостер этого не сделала.

Ей было просто грустно… и она немного негодовала. И если бы я уже не знал, что она мне нравится, я бы так и сделал…

Знаешь что?

Думаю, хватит болтать об этом воспоминании.

ВОСПОМИНАНИЕ № 2

О-О-О-О, мой первый полет с Блестящей Задницей!

Я люблю эту сверкающую маму аликорн почти так же сильно, как она любит меня!

Жаль, что ее спина оказалась не такой удобной, как мне хотелось. Я не мог сидеть, не морщась целыми днями… хотя, наверное, это тоже было как-то связано с шишками, царапинами и сломанными ребрами, которые я получил, когда Дорогая Мамочка и ее приятели-Невидимки появились и попытались украсть Силвени.

Аххххххххххххх, воспоминания!

Но этот момент был не об этом.

Этот был…

На самом деле, я не уверен.

Все, что я действительно помню… это то, как испугалась Фостер. И я не виню ее. Это должно было быть довольно страшно, зная, что она собиралась встретиться с людьми, которые «создали» ее… особенно, потому что мы не знали, были ли Черный Лебедь хорошими или плохими. Плюс ко всему, было целое «смогут ли они исправить ее способности?», что был довольно важно, так как она не смогла бы исцелить разум Олдена, если бы они не смогли.

Так что да, Фостер чувствовала небольшое давление. И я был там только потому, что ее родители решили, что отпустить меня лучше, чем позволить ей лететь ночью через океан на встречу с группой таинственных мятежников в полном одиночестве. Но Грэйди все еще не казался счастливым.

Не могу сказать, что виню его за это. Не похоже, чтобы я мог чем-то помочь. Все, что я делал, это отпускал кучу шуток, чтобы отвлечь ее… и было очень весело чувствовать, как она раздражается и смущается. Ты только посмотри на этот восхитительный румянец! Я мог видеть его даже при лунном свете, размывающем большую часть цвета.

На самом деле… если я сохраняю это в реальности… Я почти уверен, что румянец – причина, по которой я нарисовал это воспоминание.

Я имею в виду, я мог выбрать любой момент из этого полета, но я нарисовал этот. Потому что это был не румянец «мне сейчас так неловко». Или румянец «Киф сводит меня с ума».

Все началось именно так.

Но потом стало теплее.

Почти как…

Фу, я просто скажу это, потому что вряд ли кто-нибудь когда-нибудь прочтет это (и Ро и Лорд Любопытные-Штанишки уже беспокоят меня об этом в любом случае… и не похоже на то, что меня это волнует).

Это был первый раз, когда я почувствовал, что… может быть, у меня был крошечный шанс сделать эту храбрую, красивую, краснеющую девушку похожей на меня.

Это еще не сработало. И я понятия не имею, сработает ли это когда-нибудь.

Но есть крошечный, крошечный шанс.

И этого достаточно.

На сегодня.

АААААААААААААА, это стало странно и слащаво, так что… да. Я не могу сказать, является ли это доказательством того, что эта запись памяти работает и заставляет меня видеть вещи более ясно, или это просто заставляет меня искать новые способы унизить себя.

Думаю, посмотрим.

ВОСПОМИНАНИЕ № 3

Точно, день десяти тысяч световых прыжков!

На самом деле было всего пять прыжков… по одному на каждую из не нанесенных на карту звезд. Но это было похоже на десять тысяч, потому что прыгать с квинтэссенцией – это страдание – и это привело нас во всевозможные места, куда обычный свет не может попасть, например, глубоко под землей и на дно океана. (Да, это был Кракен позади нас. Он определенно хотел нас съесть. Фостер думала, что он уплыл, но он все время прятался за нами, пытаясь понять, как прорваться через наше силовое поле.)

Не самый веселый день. Уверен, Гигантор ненавидел его даже больше, чем мы с Фостер.

Кажется, это был наш второй прыжок? Или третий?

Это был третий!

Мы прошли по Люциллиану, Кандесии, затем Маркизир – вот что такое это розовое сверкающее сияние вокруг нас – а затем Фосфориен и Элементин (победа фотографической памяти!).

И для протокола: Искрящийся свет? Не весело прыгать.

Прыжок через Маркизир был действительно худшей частью дня.

Ну, я думаю, что самое худшее было технически, когда Черного Лебедя не оказалось там после того, как мы, наконец, добрались до их маленького острова, потому что все это было на самом деле их планом использовать меня и Фостер в качестве приманки. И план сработал, потому что видишь булавку на моем плаще?

Мама года снова взялась за свое!

Она спрятала трекер в моем фамильном гербе, который, кстати, я ждал в качестве подарка от родителей годами. Так что мало того, что они, наконец, не обращались со мной, как с частью моей собственной семьи, но я также причина, по которой Невидимки появились в убежище Черного Лебедя и попытались украсть Силвени (и сломали ей крыло). И именно из-за меня они нашли этот остров и попытались схватить меня и Фостер.

Супер-пупер весело быть мной, не так ли?

Но на самом деле это не то, почему я нарисовал это воспоминание… и оно не было связано с Фостер (или с тем, как восхитительно защитно выглядит Гигантор).

Все дело было в том сверкающем розовом свете.

Думаю, что Этертин сделан из какой-то странной комбинации квинтэссенции и молнии. И я почти уверен, что этертиновая корона, которая мерцала у моей мамы во время той жуткой вещи, которую она сделала со мной в Лоамноре, была сделана с квинтэссенцией из Маркизир. Она не была розовой или что-то в этом роде. Но скрежещущее, царапающее ощущение, которое охватило меня, когда свет пронзил мое тело, было знакомым, и я думаю, что это напомнило мне об этом прыжке.

Так что, возможно, если я узнаю больше о Маркизир, я получу лучшее представление о том, что со мной происходит.

Это довольно слабая надежда но… это все, что у меня есть.

Очень жаль, что это воспоминание не вызывает ничего полезного, независимо от того, как долго я смотрю на него.

Ну что ж… по крайней мере, Фостер выглядит такой милой и решительной!

ВОСПОМИНАНИЕ № 4

УУУУУУУУУУУУпс, так что… это был не гордый момент для меня. Это, пожалуй, самая худшая идея, которая у меня когда-либо была… и у меня было много действительно плохих идей.

Я просто… Я должен был что-то сделать.

Мы ни к чему не пришли. И я знал, что Невидимки хотят, чтобы я присоединился к ним. Так я и думал… ладно… давайте я дам им то, что они хотят… или, во всяком случае, притворюсь. Тогда я смогу узнать все их секреты и разобрать их изнутри.

Но все пошло не так с самого начала… с этого самого момента.

Фостер там не должно было быть.

Она не должна была знать, что я делаю, пока я не уйду.

Точно так же, как она не должна была знать, что я украл тайник Кенрика, пока я уже не украл его обратно и не уничтожил Невидимок, и спас день, и все исправил… ай да, я!

Но… она была там.

И хотя я всегда буду рад, что сделал ей это ожерелье и спрятал прыгающий кристалл в одной из бусин (я серьезно даже не хочу думать о том, что случилось бы, если бы она не смогла убежать…), ее побег также все сорвал. Любое доверие, которое я должен был заслужить, передав тайник Кенрика, исчезло в ту же секунду, как это сделала Софи. И я знал, что Невидимки никогда не поверят мне.

Наверное, мне следовало сразу же сократить свои потери и бежать в Черный Лебедь. Но я продолжал думать, что должен быть способ спасти ситуацию.

Его не было.

И мне очень повезло, что никто серьезно не пострадал, и что Фостер простила меня.

Я не был уверен, что она согласится.

Иногда я все еще беспокоюсь, что какая-то крошечная часть ее души держит это против меня. Что она никогда не будет полностью доверять мне. Что она всегда будет видеть во мне человека, который предал ее, обокрал и сбежал с врагом.

Я имею в виду… посмотрите на ее лицо.…

Я заставляю себя вспоминать это выражение каждый раз, когда оказываюсь рядом с Фицфи. Это останавливает меня от крика: «Не выбирай его… выбери меня», потому что да, Фитц кричал на нее несколько раз и говорил такие вещи, что мне хотелось дать ему подзатыльник.

Но я единственный, кто заставил Фостер выглядеть так… будто она только что потеряла всякую надежду на то, что в мире действительно есть что-то хорошее.

Я так и сделал.

Не уверен, что заслуживаю прощения.

И на этой веселой ноте давайте перейдем к следующему воспоминанию!

ВОСПОМИНАНИЕ № 5

Итак, я пережил несколько довольно страшных вещей. Но я никогда не был так напуган, как тогда, когда наблюдал за падением Люменарии.

Я был там, на берегу, когда замок рухнул. И все, о чем я мог думать, было: Фостер там.

Все, что после этого – это фрагментарное размытое пятно.

У меня сохранились разрозненные воспоминания о том, как я бегал вокруг, спрашивая кого-нибудь, не видел ли он ее и не знает ли, где она. Но никто не мог помочь. Я даже не уверен, что они поняли, о чем я спрашиваю. Все были в шоке. Казалось, весь мир только что рухнул.

Поэтому я продолжал бежать быстрее, копаясь в обломках, выкрикивая ее имя, умоляя кого-нибудь сказать мне что-нибудь… дать мне хоть крошечную надежду, что с ней все в порядке, потому что она должна была быть в порядке. Это должно было быть похоже на ее похищение… на ее посадку. Все говорили, что она ушла навсегда, но она вернулась целой и невредимой.

Мне нужно было, чтобы она снова была в безопасности.

Но ее не было с выжившими.

И Эделайн тоже.

И один человек сказал, что видел, как Софи бежала обратно в замок незадолго до его падения…

Но потом… а вот и она.

Я определенно плакал после того, как убедился, что она и Эделайн все еще дышат.

Впрочем, не думаю, что Фостер заметила. Я попытался взять себя в руки, прежде чем разбудить ее… попытался сосредоточиться на том, чтобы выглядеть спокойным, потому что знал, что ей нужно, чтобы я был таким. Но я был в полном беспорядке.

Я все еще в беспорядке, просто глядя на ее синяки и все это разрушение…

Я знаю, что отпускаю много шуток о предсмертных переживаниях Фостер, но в них нет ничего смешного. Особенно в этом.

Я чуть не потерял ее.

А если бы и так, то это была бы моя вина.

Все это моя…

Наверное, будет лучше, если я не закончу это предложение. И ничего себе, уже темнеет. Будем надеяться, что следующее воспоминание будет менее жестоким.

ВОСПОМИНАНИЕ № 6

Ха-ха, похоже, с этим у меня все в порядке. На самом деле я не видел мунларков в их гнездах (или каких-либо причудливых теней). Но… я хотел убедиться, что запомнил их песни.

Мелодии были печальными и трагичными, но почему-то все еще такими обнадеживающими. И это определенно подводило итог тому, каково было узнать, что Форкл не был мертв и все еще мертв одновременно.

Фитц испугался и заорал. Биана всхлипывала. Декс перешел на технический уровень и задал миллиард вопросов. Мальчика-челка стал капризным и требовательным (ничего удивительного). Линн сделала то тихое, задумчивое дело, в котором она так хороша.

А я?

Клянусь, когда я увидела Форкла, я не знал, хочу ли я его задушить-обнять или просто задушить. Я до сих пор не знаю, как понять всю эту тайну – близнецы-делят-одну-жизнь. Но… Я рад, что мы не потеряли его полностью.

И я рад, что Фостер восприняла новость нормально (хотя она и выдернула несколько ресниц). Форкл с последним вздохом умолял меня позаботиться о его мунларке. И я поклялся, что сделаю это, хотя ему и не нужно было просить.

Это было моим планом в течение долгого времени… и не потому, что я не думаю, что она может позаботиться о себе.

Потому что она не должна этого делать.

Она имеет дело с достаточным давлением, ответственностью и людьми, пытающимися ее убить. Если есть что-то, что я могу сделать, чтобы облегчить ей жизнь, я сделаю это. Несмотря ни на что.

А еще? Очень надеюсь, что мне больше не придется носить ту зеленую тунику. Я имею в виду, что выгляжу потрясающе, но мне надоело терять людей.

Мне вообще надоело проигрывать.

Но пристальный взгляд на это воспоминание не поможет, так что… двигаемся дальше!

ВОСПОМИНАНИЕ № 7

Тьфу.

Вот и все, что мой мозг хочет сказать об этом воспоминании.

Просто… тьфу.

Но это не собирается быть полезным.

Как и множество мыслей о том, как Фитц бесится. Или тот факт, что я был там только потому, что Олден фактически попросил меня присоединиться к команде Фицфи.

(Да, я знаю. Я хотела сказать «нет». Но я согласился ради нее. Она заслуживает того, чтобы решать, чего хочет, даже если это не я.)

Что касается полезных мыслей… Я не знаю. Альвар, безусловно, выглядит супер кротким и раскаивающимся в содеянном. И я знаю, что должен это видеть и думать: «Лжец! Предатель! ЗАПРИТЕ ЕГО!»

И я действительно так думаю.

Но самое странное в том, чтобы быть Эмпатом, это то, что я также знаю, что он на самом деле был кроток и раскаивался после того, как потерял свои воспоминания. И если бы они не вернулись, я думаю, он бы таким и остался. Что довольно страшно, если подумать.

Значит, нам не нужно рождаться злыми, чтобы быть злыми.

Мы можем перейти на другую сторону в любое время.

Почти уверен, что именно на это и рассчитывает моя мама…

И прежде чем я пойду дальше по этой удручающей тропе мыслей, давайте продолжим.

ВОСПОМИНАНИЕ № 8

Ну. Я знал, что, в конце концов, мне придется столкнуться с проблемами моей мамы, АААААААААААААА и вот мы здесь.

Я имею в виду… посмотрите на нее!

Она выглядит так, будто болеет за свою любимую команду в Ежевичном Марафоне, а не мучает (и почти убивает) своего сына! И это было действительно ее выражение лица. Я велел себе не смотреть на нее, но, в конце концов, украдкой бросил на нее быстрый взгляд и, клянусь, представил, как она повторяет: «Наследие, Наследие, Наследие!».

А еще малыш-Тамми. Наверное, я должен ненавидеть его за это, потому что он никогда не был моим любимчиком. Но… он пытался предупредить меня. И я знаю, что он сотрудничал только из-за этих жутких световых штучек на его запястьях.

Так что… наверное, я не могу держать на него зла.

(Но я буду продолжать смеяться над его дурацкой серебряной челкой!)

Что касается Фостер… Наверное, мне не стоит этого признавать, потому что это очень эгоистично и ужасно, но… Я очень рад, что она была там. Мне убивало, видеть ее связанной и беспомощной. Меня убивает сейчас одно воспоминание об этом. И я могу только представить, какие кошмары ей снятся.

Но… если бы ее там не было… и если бы она не превратилась в мега-мощного Телепата и не связала наши разумы, когда тени ударили меня… я не знаю, что бы случилось.

На самом деле, может быть, я и знаю.

Я хотел уйти в эту темноту и никогда не возвращаться. Но Софи позвала меня. И я вернулся за ней.

Я всегда буду…

Фу, я снова вернулся к более глупой, бессмысленной болтовне. Почти уверен, что это доказывает, что этот проект – пустая трата времени. Это не вызвало никаких новых воспоминаний. Я не узнал ничего нового ни о стелларлун, ни о тех людях, которых убила моя мама, ни о письме, которое я доставил, ни о чем другом. Похоже на довольно эпический провал. Но что еще нового?

Думаю, я могу попробовать еще раз позже. Но я думаю, что мне лучше сделать перерыв, прежде чем я напишу что-нибудь действительно неловкое. Например, как я уверен, что я…

ХА!

Я безрассуден, но не настолько!

Не то чтобы это имело значение. Я так хорошо спрячу эту тетрадь, что вряд ли смогу ее найти. И мне, вероятно, следует сделать это сейчас, потому что мой до смешного надоедливый телохранитель начинает скучать. (ДА, РО… Я СЛЫШУ, КАК ТЫ ГРОМКО ВЗДЫХАЕШЬ СНОВА И СНОВА. Я ПОЧТИ УВЕРЕН, ЧТО КАЖДЫЙ ЧЕЛОВЕК НА ПЛАНЕТЕ МОЖЕТ УСЛЫШАТЬ ТЕБЯ!!) А когда ей становится скучно, у нее появляются по-настоящему унизительные идеи.

Итак… Офигенноволосый ушел.

НОВЕЛЛА

Еще раз всем привет!

Ура… Вы все еще здесь! Надеюсь, это означает, что вам понравилась первая половина этой книги, хотя у меня такое чувство, что некоторые из вас пробрались сюда, прежде чем прочитать все эти удивительные вещи, потому что вы умираете от желания узнать, что будет дальше с Софи и ее друзьями. И это прекрасно. Я не буду судить.

НО.

Как я уже говорила ранее, новелла, которую вы собираетесь прочитать, происходит сразу после окончания «Наследия», поэтому мне нужно прервать это сообщение для еще одного гигантского предупреждения о спойлере!

Если вы еще не читали «Наследие» – и не хотите, чтобы какие-либо повороты и сюрпризы были испорчены – немедленно поворачивайтесь и бегите! Даже остальная часть этого сообщения небезопасна!

Я собираюсь сделать паузу в последний раз, чтобы убедиться, что все прислушались к моему предупреждению.…

…

Ладно, вернемся к тому, что я говорила!

Новелла, которую вы сейчас прочтете – это то, что я изначально планировала как начало «Хранители № 9», пока не поняла, что смогу рассказать эту часть истории лучше, если нарушу обычный шаблон для серии. Книги Хранителей ограничены точкой зрения Софи, то есть единственные сцены, которые мы видим – это сцены, где присутствует Софи, и единственные мысли, которые мы слышим – это мысли Софи. И чтобы показать, как Киф обнаруживает, как на него повлияло то, через что мать заставила его пройти в финальных сценах «Наследия», мне нужно было включить его мысли и показать некоторые моменты, которые он пытался скрыть от остальных своих друзей. Поэтому я решила перенести этот раздел истории сюда, где я могу чередовать точки зрения Софи и Кифа. Каждая глава помечена, чтобы вы знали, в чьей голове мы находимся. И не волнуйтесь, эта новелла может быть немного короче, чем обычно бывают книги Хранителей, но она полна огромных откровений! Вам также определенно нужно прочитать ее, прежде чем читать книгу № 9.

Надеюсь, вам понравится каждая страница. И я обещаю, что напишу «Хранители № 9» так быстро, как только смогу!

Счастливого чтения!

Xo

– ПРЕДИСЛОВИЕ – КИФ

Я НЕ МОГУ ЭТОГО СДЕЛАТЬ.

В этих словах чувствовалось отчаяние и ужас… но Киф чувствовал за ними правду. Поэтому он не лгал, не брал их обратно и не пытался превратить в шутку.

Он хотел этого.

Он скучал по смеху, веселью и шуткам с друзьями.

Но он больше не был тем парнем.

Он не знал, кем он был.

Все, что он знал, это то, что он изменился.

И силы, которые ему дали, были слишком опасны.

Он должен был принять это, и заставить всех остальных принять это тоже.

Они были слишком заняты надеждами, планированием и притворством, что все в порядке.

Но все было не в порядке.

Он не мог контролировать это – пока не сделает что-то радикальное.

Что-то, чего он определенно не хотел делать.

Но он это сделает.

Он должен был.

Он не собирался сдаваться.

Он отбивался по-своему.

– ГЛАВА ПЕРВАЯ – СОФИ

– Итак… как нам получить доступ к воспоминанию? – спросила Софи, высвобождаясь из скрепляющего сделку рукопожатия, чтобы открыть прозрачное, размером с мрамор устройство, которое было зажато между ее ладонью и ладонью Член Совета Оралье.

Крошечный голубой драгоценный камень, вставленный в центр тайника, сверкал в лучах послеполуденного солнца, просачивающегося сквозь раскачивающиеся ветви Панакеса.

Внутри была одна забытая тайна.

С надеждой на ответы, в которых нуждалась Софи.

Вот почему девушка согласилась работать с Оралье, несмотря на то, что теперь, когда она знала правду о ней, она едва могла смотреть на красивую блондинку – Члена Совета.

– Даже не думай говорить мне, что мы должны ждать, – предупредила она, когда Оралье нахмурилась.

У Софи больше не было времени на терпение.

Или на осторожность.

Или на страх.

Ей нужно было придумать, как помочь Кифу, а потом вернуться в Лечебный Центр.

– Это не то, что я собиралась сказать, – заверила ее Оралье.

Но складка между ее идеально изогнутыми бровями стала глубже, и она продолжала ерзать, испачкав юбку своего развевающегося розового платья грязью и кусочками травы.

– Тайник предназначен для того, чтобы стереть себя, если я неправильно выполню последовательность доступа, – в конце концов, призналась Оралье, – и мне трудно определить правильный порядок шагов.

– Последовательность доступа? – повторила Софи. – Я думала, что воспоминание просто нуждается в пароле.

Именно это сказал ей Декс, когда пытался получить доступ к секретам, скрытым в тайнике Финтана… хотя технически он пытался взломать поддельный тайник, не осознавая этого в то время.

– Пароль – это часть дела, – согласилась Оралье. – Но сначала я должна доказать, что я «уполномочена». И нет, Технопат не сможет обойти ни одну из систем безопасности, если это то, что ты собираешься предложить. Даже такой талантливый, как Декс.

Софи застонала, жалея, что не может схватить тайник и швырнуть его с одного из утесов Хевенфилда… или, может быть, в голову Оралье. Но воспоминание внутри имело какое-то отношение к Стелларлун – так мама Кифа называла жуткие вещи, которые она делала с собой и своим мужем до того, как забеременела.

Своего рода эксперимент.

Предназначенный для того, чтобы подготовить Кифа к тому «Наследию», которое планировала для него мама.

И тут оказался второй, ужасающий шаг к этому процессу.

Софи сделала все возможное, чтобы остановить его, но, в конце концов, все, что она могла сделать, это наблюдать, как леди Гизела заставила Тама использовать его способность Тени, чтобы растворить магсидиановый трон короля гномов после того, как Киф был привязан к нему, а затем приказала Вспышке, которая называла себя Мерцание, взорвать этертиновую корону, которая была помещена на голову Кифа. Подвергая Кифа огромному количеству теневого потока и квинтэссенции для запуска…

Что-то.

Софи понятия не имела, чего именно.

Леди Гизеле удалось сбежать… опять-таки, не сообщив больше о состоянии своего сына. И с тех пор Киф был без сознания.

Но Элвин мог сказать, что клетки Кифа претерпевали какую-то трансформацию – это было то же самое ужасное слово, которое леди Гизела постоянно использовала для описания того, что, как она надеялась, произойдет с ее сыном, если он «примет перемену». И хотя Элвин, казалось, был убежден, что Киф просто проявляет новую особую способность, это все равно звучало совершенно ужасно. Тем более что Софи чувствовала, что это только начало.

Они не будут знать наверняка, пока Киф не проснется.

Если он…

Ей удалось подавить эту мрачную мысль, прежде чем она успела полностью сформироваться. Но она не могла остановить большие тревоги, которые кричали в ее мозгу, как испуганный баньши.

Что, если Киф больше не был Кифом?

Что, если он присоединится к Невидимкам по-настоящему?

Что, если он превратится в…

– Нет.

Она произнесла это слово вслух, чтобы заглушить весь мысленный шум.

Она оставалась телепатически связанной с Кифом все то время, пока теневой поток и квинтэссенция разрывали его систему, и он все еще был собой.

Кроме того, теперь, когда он был в безопасности в Лечебном Центре, ему снились очень похожие на Кифа сны.

К тому же Киф был слишком упрям, чтобы позволить маме победить.

Но леди Гизела так же упряма, напомнил ей мозг. И она еще не закончила с Кифом.

Она никогда с ним не расстанется.

Нет, пока она не получит то, что хочет.

Или кто-то ее не убьет…

– Что ты делаешь? – спросила Оралье, когда Софи вскочила на ноги, нуждаясь в движении – темпе – чем-то.

– Я не понимаю, почему ты не просмотрела последовательность, чтобы открыть тайник, прежде чем прийти сюда, – проворчала Софи. – Ты знала, что она нам понадобится.

Розовые губы Оралье дрогнули в намеке на улыбку.

– Это не так, если к нему есть инструкция, Софи. На самом деле, как раз наоборот. Знание было разделено на части и разбросано по всему моему сознанию… и, к сожалению, использование твоей Телепатии не поможет, поскольку ложные инструкции были похоронены вместе со всем остальным, и ты никогда не сможете сказать, что есть что.

– Хорошо, – сказала Софи, выдергивая ресницу и медленно обходя вокруг ствола дерева Панакес Каллы. – Тогда как мы это выясним?

– Мы этого не сделаем… хотя я ценю твой дух командной работы. И я понимаю всю неотложность. Я тоже это чувствую. Но мне все равно понадобится минута, чтобы подумать.

Софи стиснула зубы и снова принялась кружить, постукивая пальцами по грубой плетеной коре, чтобы отвлечься.

Но одна минута превратилась в две.

Потом три.

Четыре.

– Знаешь, мне уже много лет приходится слышать о том, каким совершенным и безопасным должен быть твой мир, – пробормотала Софи, пиная траву. – И все же вы, ребята, действительно ввели множество отвратительно сложных мер безопасности.

– Я думаю, ты имеешь в виду наш мир, – поправила Оралье.

Софи пожала плечами.

Затерянные Города теперь были ее домом… и она никогда не захочет покидать их.

Но иногда она чувствовала себя… отстраненной.

– Ты не ошибаешься насчет противоречия, – признала Оралье, потянувшись за упавшим цветком Панакес. – Мы слишком долго играли в обе стороны. Убеждая себя, что мы выше проблем, преследующих другие разумные виды, все еще пытаясь подготовиться к любым наихудшим сценариям, с помощью довольно запутанных методов, я признаю. Мы хотели верить, что мы выше. И мы, в некотором смысле, таковы. Но… я не могу не задаться вопросом, было бы все по-другому прямо сейчас, если бы мы просто приняли с самого начала, что сила, которой мы обладаем, является нашим самым большим активом и нашей самой большой уязвимостью.

– Или, может быть, все было бы по-другому, если бы ты перестала все время пытаться контролировать всех, – предположила Софи.

Похоже, что весь этот бардак сводились к тому.

Нелепой борьбе за власть.

Невидимки считали, что они должны быть главными… и они убедили других присоединиться к их делу, указывая на ошибки Совета.

Разоблачая ложь, сказанную Членами Совета.

Подчеркивая несправедливость, которую они допустили.

И самое страшное было то, что Невидимки не ошибались.

У них просто были действительно жестокие решения всех проблем… по крайней мере, насколько Софи могла судить. Она обнаружила лишь крошечные фрагменты их планов, и до сих пор понятия не имела, как сложить их вместе.

Невиимки были слишком умны, чтобы что-то выдавать, пока не будут готовы привести свои планы в действие.

Но на этот раз Софи должна была опередить их… должна была помешать им втянуть Кифа еще глубже.

Если только она не опоздала…

– Править этой планетой нелегко, – сказала ей Оралье. – Мы делаем все, что в наших силах.

Может быть, так оно и было. Но «все, что в силах» Совета, казалось, больше не было достаточно хорошим… если и когда-либо было. И Софи так и подмывало напомнить Оралье, что никто не просил эльфов брать на себя ответственность.

Но ей нужно было сосредоточиться.

– Что именно ты помнишь из инструкций?» – спросила она, указывая на тайник.

Оралье встала, держа крошечный кристалл на уровне глаз.

– Я знаю, что ему нужна моя кровь, пот и слезы. Я просто не уверена, что это правильная последовательность. Это могут быть слезы, пот, потом кровь. Или пот, слезы, потом кровь. Или пот, кровь и слезы. Или кровь, слезы, потом…

– Ты можешь кого-нибудь спросить? – вмешалась Софи. – Бронте?

– Член Совета Бронте не поддержал бы моего решения прийти сюда. Как и любой другой Член Совета. Они верят, что забытые тайны должны остаться забытыми.

– Тогда зачем вообще хранить воспоминания? – возразила Софи.

– Потому что очень важно иметь где-нибудь запись на случай крайней необходимости.

– Ну…

– Нет, – закончила за нее Оралье. – По крайней мере, в том, что касается остальных Членов Совета. На самом деле, некоторые Члены Совета считают, что неопределенность, стоящая за состоянием Кифа, лучше всего решить медикаментозно… или сдерживая его.

– Они не прикажут Элвину держать его на успокоительных, не так ли? Или запереть его в Изгнании?

Или и то, и то.

Она не могла заставить себя озвучить последний вариант, на тот случай, если это даст Совету идеи.

Сомнаториум в Изгнании был настоящим.

Софи прошла по его тревожно тихим коридорам.

– Я этого не допущу, – пообещала Оралье. – Но чем больше у нас будет информации о том, что планируют для него Невидимки, тем лучше. Как ты думаешь, почему я здесь? Я же сказала тебе, что мне надоело прятаться от темных истин нашего мира. Я готова встретиться с ними лицом к лицу… даже если это означает нарушение моих клятв. Я просто не могу рассчитывать на помощь остальных Членов Совета. Особенно потому, что я работаю с тобой.