Текст книги "Изумрудные объятия"
Автор книги: Шеннон Дрейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
– Но…
– Вы все еще решительно намерены остаться в замке? – спросил он.
Мартиса вцепилась в края ванны.
– Да, да!
Брайан Кригэн стиснул челюсти. Он смотрел на Мартису и думал: неужели она не понимает, что довела его до безумия?
– Тогда, значит, я пришел поговорить! – сказал он резко.
Во взгляде Мартисы появилась настороженность:
– Да?
– Кто-то в этом замке повинен в преступлениях, – напомнил Брайан. – И если вы остаетесь, то должны мне помочь выяснить, кто это. Будьте крайне осторожной. Не доверяйте никому. И помните: самое главное, что бы я ни сказал, что бы я ни сделал, вы должны всегда со мной соглашаться.
После короткого колебания Мартиса произнесла:
– Хорошо.
Брайан строго повторил:
– Что бы я ни сказал, что бы ни сделал. Поклянитесь.
– Хорошо! – Помолчав, Мартиса нехотя добавила сквозь зубы: – Клянусь.
Он поклонился, подошел к шкафу, сунул руку за заднюю стенку и сдвинул какую-то панель. Стена вместе со шкафом бесшумно сдвинулась в сторону, образовав проход шириной в два фута. Это произошло так быстро и так тихо, что Мартиса ахнула. Брайан скрылся, и стена снова встала на место. Мартисе оставалось только смотреть на нее со вновь нарастающим раздражением.
– Что бы вы ни сказали, как же! Чудовище!
Но Брайан ушел, так что она могла возражать ему сколько угодно.
Мартиса принялась яростно тереть себя губкой, но стереть воспоминания было невозможно. Она вылезла из ванны и принялась столь же яростно вытираться полотенцем. Потом оделась и спустилась вниз на ленч. Хотя она и злилась на Кригэна, все же собиралась держать слово.
За столом уже собрались все: Элайна, Йен, Конар, Питер и Брюс… нет, не Брюс, Брайан Кригэн. Глядя на них, Мартисе не верилось, что кто-то из них может быть преступником. Ни Йен, который вечно шутит и улыбается, ни Конар с его серьезным ответственным подходом ко всему, ни Питер – такой добрый, и, уж конечно, ни Элайна, нежное существо.
Разговор шел об играх. Йен заметил в шутку, что ему надо бы изобрести какую-то новую игру, чтобы он не считал себя обязанным бросать кейбер. Мартиса, как и все за столом, засмеялась. Только Брайан молчал. Он потягивал вино и наблюдал за остальными. Неожиданно он затворил. Медленно обвел взглядом всех собравшихся и в мягкой, непринужденной манере произнес:
– Кстати, есть кое-что, о чем я считаю своим долгом немедленно вам рассказать.
Он встал, подошел к Мартисе и остановился рядом с ней, за спинкой ее стула. Потом положил руки на ее плечи и большими пальцами стал поглаживать ее шею. Мартису поразила нежность и интимность этого жеста. А потом, к ее полнейшему изумлению, он низко наклонился и запечатлел на ее щеке нежный поцелуй.
– Леди Сент-Джеймс согласилась стать леди Кригэн.
Глава 11
За столом стало тихо. Воцарилось полное, абсолютное молчание. Казалось, оно затянулось на целую вечность. Мартиса подумала, что все потрясены. Но никто не мог быть потрясен этим сообщением больше, чем она сама. Первым заговорил Питер. По такому случаю, он галантно встал, высоко поднял свою кружку с элем и тепло улыбнулся им обоим.
– Мои поздравления, племянник. Ты завоевал еще одну красавицу, которая украсит эти залы. Мартиса, миледи, я от всего сердца желаю вам всего наилучшего. И добро пожаловать в нашу семью!
Его слова словно сломали лед, который сковал всех. Элайна вскочила, бросилась к брату и расцеловала его, потом обняла Мартису. В ее глазах заблестели слезы.
– Я так рада! О, Мартиса, мы теперь будем сестрами! Эго чудесно!
Мартиса встала и тоже обняла Элайну. Брайан стоял рядом, и она попыталась выразить во взгляде всю ярость, которая ее обуревала. Какое право он имел говорить такие вещи? Она должна немедленно опровергнуть эту ложь; то, что он сделал, ужасно, очень жестоко. Но когда их взгляды встретились, она поняла, что не может опровергнуть его слова. Она поклялась соглашаться с ним, что бы он ни сказал, что бы ни сделал. Независимо от того, как больно это может ранить Элайну, или ее саму. И по молчаливому предупреждению, которое горело в его взгляде, она поняла, что должна держать клятву. Или… или он заставит ее покинуть замок, а ей именно сейчас, как никогда, важно остаться и выяснить правду, похороненную в этих стенах.
– Я тоже, я в восторге! – сказал Йен.
Он освободил Мартису от эмоциональных объятий Элайны, громко чмокнул в щеку и, посмотрев на кузена, усмехнулся.
– Должен тебе сказать, Брюс, ты опять оказал замку честь. – Он покачал головой, шутливо изображая скорбь. – А я-то думал, что на этот раз у меня есть шанс! Что ж, до тех пор пока великое чудовище Кригэна приносит в наши жизни красоту… добро пожаловать!
Он тоже ее обнял.
Конар подошел поздравить и обнять Мартису. Элайна стала спрашивать, когда они будут праздновать свадьбу. На это ее брат ответил уклончиво, однако пообещал, что свадьба состоится скоро, очень скоро.
– Период траура по Мэри закончен, – тихо сказал он и поочередно посмотрел на каждого из членов семьи. – Не вижу причин, по которым нам с Мартисой стоило бы долго ждать. Однако сейчас у меня есть дела, которые требуют моего присутствия, поэтому, с вашего разрешения, я вас покину.
Он плутовски улыбнулся, причем весьма обаятельно, и быстрым шагом направился к лестнице. Возле Мартисы он снова задержался, наклонился и коснулся губами ее шеи сзади. Ее словно лизнули язычки пламени.
– Скоро увидимся, любовь моя, – прошептал он.
Он еще раз скользнул взглядом по всем сидящим за столом и ушел. В зале снова повисло молчание. Но ненадолго. Через некоторое время Йен вскричал:
– Черт меня побери! – Он улыбнулся Мартисе и рассмеялся. – Ну и ну, лэрд известен тем, что умеет вскружить голову женщине на свой дьявольский манер, но я и не представлял, как близко… я хочу сказать, я просто не видел… я не…
– Йен, сынок, ты заболтался.
Питер попросил Мартису передать корзинку с хлебом. Посмотрев на нее, он усмехнулся и заметил:
– А вы, девочка, ни слова не сказали. Будьте счастливы. И пусть всякие истории о злодеях Кригэнах и темных делах, которые творились в этих стенах, не омрачают ваше счастье.
Мартиса улыбнулась в ответ. Это стоило ей гигантских усилий. Ей хотелось поскорее сбежать от всех них, особенно от Элайны, которую новость очень обрадовала. Мартисе не терпелось добраться до Брайана Кригэна.
– Конечно же, в роду Кригэнов было немало негодяев! – воскликнула она, расширив глаза. Потом подмигнула Питеру. – Но по крайней мере они люди интересные. Уж что-что, а скука мне точно не грозит.
– Вот-вот! – Йен поднял бокал в честь Мартисы. – Возможно, сам замок наконец обрел женщину, которая ему подходит!
– Возможно, – согласилась Мартиса. Она встала из-за стола, стараясь сохранить на лице улыбку, хотя и принужденную. – Спасибо вам всем за теплоту, вы очень добры. А теперь, с вашего разрешения, я тоже удалюсь…
У нее не было никакого предлога уйти, поэтому она просто сбежала. Она вся кипела и желала немедленно видеть Брайана. Мартиса миновала дверь в свою комнату не останавливаясь и стремительно прошла по коридору дальше, пока не оказалась в башне замка. Оказавшись перед покоями хозяина, она распахнула дверь и влетела внутрь, готовая к битве.
Брайан появился одновременно с ней. Он вышел из гардеробной, на ходу перебрасывая через плечо шарф, и, взглянув на Мартйсу, заметил, что ее глаза горят недобрым огнем.
– Ну что теперь? – Он прищелкнул языком. – Мартиса, вы всегда желанная гостья в этой комнате и в этой кровати, и ваше нетерпение оказаться в ней для меня невероятно лестно, но сейчас я действительно должен идти на встречу… А, ладно, черт с ней, со встречей, если вы хотите снова упасть в мои объятия…
Мартиса почувствовала, что задыхается. Ей хотелось кричать на него, но она, к досаде своей, обнаружила, что способна издать только какой-то невнятный сдавленный звук. С этим звуком она бросилась к Брайану, сжигаемая яростью, и накинулась на него, она старалась ударить его, расцарапать ногтями, но ей не удалось ни то ни другое. Когда она налетела на него с разбегу, от столкновения он потерял равновесие, и они вместе свалились на его кровать, покрытую покрывалом с драконами.
Брайан звал ее по имени, но Мартиса была все еще ослеплена яростью. Она извивалась под ним и боролась с ним, и в конце концов он был вынужден схватить ее за руки. Он придавил ее бедра своими и как следует встряхнул ее, только тогда она наконец замерла неподвижно, глядя на него с яростью. Наконец ей удалось произнести нечто связное:
– Как вы могли?!
– Как я мог что? – переспросил Брайан. – Легко. Вы, конечно, дрались прямо как дикая кошка, но все-таки я намного сильнее. И вообще-то это не я, а вы.
– Я… что?
– Ну, вы налетели на меня, как ядро из катапульты. Я, как мог, старался защититься. Хотя меня и подкосило открытие, что вы пришли, чтобы драться со мной насмерть, а не для того, чтобы лечь со мной в постель.
Он крепко держал ее руки, и Мартисе хотелось укусить его так, чтобы с его лица слетела улыбка и он бы взмолился о пощаде. Она отчаянно извернулась, пытаясь достать до его руки зубами, но он оказался проворнее. Он быстро развел ее руки в стороны.
– Ай-ай, дорогая моя леди, разве прекрасному невинному созданию подобает такое поведение?
– Милорд, я уже делала вам замечание, что я не леди! – отрезала она. – А теперь отпустите меня!
– Отпустить вас? Мартиса, да вы же опасны!
– Я? Повторяю. Как вы могли?! Как вы могли, сидя перед вашей семьей, перед людьми, которых вы любите, сделать это отвратительное объявление!
На его глаза набежала тень, и Мартиса почувствовала, что во всем его теле, начиная от пальцев, сжимавших ее запястья, до его бедер, появилось напряжение.
– Мне еще не доводилось слышать, чтобы кто-нибудь называл объявление о свадьбе отвратительным.
– Вы прекрасно знаете, что я имею в виду! Это нечестно и жестоко по отношению к вашей сестре – лгать ей, что мы собираемся обвенчаться.
Неожиданно Брайан отпустил ее руки, встал, провел пятерней по черным волосам и направился к двери. Мартиса только сейчас обратила внимание, что дверь все еще открыта. Он бесшумно закрыл дверь и повернулся к Мартисе.
– Вероятно, мы поженимся.
– Что-о? – Мартиса села на кровати и попыталась привести в порядок растрепанные волосы. – Мы не можем пожениться! Я не верю, что вы говорите серьезно!
– Я абсолютно серьезен.
По выражению глаз Брайана Мартиса поняла, что он действительно говорит серьезно.
– Но я не могу выйти за вас замуж! – воскликнула она.
– Возможно, это единственный способ.
– Единственный способ чего?
– Единственный способ позволить вам остаться здесь. И при этом в безопасности.
– В безопасности! – В ее крике появились истерические нотки. Она сжала кулаки и сделала над собой усилие, стараясь говорить тверже. – Позвольте вам напомнить, что Мэри, жена предыдущего лэрда, умерла.
Брайан холодно прищурился и сказал безо всякого выражения:
– Мне нужно, чтобы вы были рядом со мной.
– Вы хотите использовать меня как наживку! – воскликнула она, вскочив с кровати. – Против этого я не возражаю, но зайти так далеко, дойти до брака…
– Временного брака, – холодно перебил ее Брайан.
– Временного!
– Мартиса! – По голосу Брайана было слышно, что он начинает терять терпение. – Я имею определенный вес в обществе; когда эта история закончится, я могу устроить развод. Но пока до этого далеко, и сейчас я совершенно серьезен и хочу, чтобы с юридическими формальностями было покончено как можно быстрее. Миледи, меня интересует ваша безопасность. Я хочу, чтобы по ночам вы оставались под моим присмотром. Всю ночь. И особенно в полнолуние.
– Ну, знаете ли, вы зашли слишком далеко! Я знала, что вы дерзкий и надменный тип, но такое… это уже слишком! Я вам не простая девушка из деревни, я не собираюсь подчиняться вашим приказам или играть в ваши игры… или позволять вам меня соблазнить…
Тут Мартиса осеклась. Он уже ее соблазнил. Она не только легла с ним в постель, она в него влюбилась. И в этом-то и состояла вся суть: она в него влюблена, а он рассуждает с точки зрения целесообразности. Ее сердце пылает, а его слова холодны как лед. И даже сейчас, в то время как она в таком состоянии, будто готова взорваться изнутри, в его глазах пляшут насмешливые искорки. Да, воистину она уже соблазнена.
– Молю, продолжайте, – негромко сказал он.
В ответ Мартиса сказала:
– Уйдите с дороги!
Брайан изогнул бровь.
– Мартиса, это ультиматум. И вы об этом знаете, я вас уже предупреждал. Или так, как я скажу, или никак.
– Я могу пойти и рассказать всем, что вы самозванец! – закричала Мартиса.
Он улыбнулся.
– А, ну да, но я самозванец, который здесь у себя дома. А вы, мистрис Сент-Джеймс, – нет.
Мартиса не собиралась сдаваться легко.
– А может быть, мне уже все равно! Мэри умерла, ее уже не вернешь.
– Это правда. И это было правдой с самого начала. И все же вы не уехали. – Он помолчал, а потом вежливо, даже слишком вежливо поинтересовался: – И я спрашиваю себя почему.
Мартиса устремилась к двери, однако Брайан загородил ей дорогу.
– Пропустите меня! – потребовала она.
К ее удивлению, он отступил в сторону и открыл дверь, сверля Мартису горящим взглядом.
– Не забывайте, что я предъявил вам ультиматум.
– Это вы так говорите. Пожалуй, милорд, я скорее предпочту уехать, нежели выйти за вас замуж.
– Любопытно. Я не верю, что вы это сделаете.
Мартиса задержалась в дверях и переспросила:
– Уеду или выйду за вас?
– Маленькая бунтарка, всегда бунтарка, – прошептал он. – Что ж, любовь моя, идет война. И я не советую вам бунтовать против меня.
Его глаза смотрели в ее глаза и видели в них больше, чем она желала ему показать. Его взгляд почему-то вдруг стал еще более волнующим, чем обычно, но она могла только гадать почему. Гадать, что ему известно.
– Всего хорошего, лэрд Кригэн.
С этими словами Мартиса прошествовала мимо него. Но и следуя по коридору, она знала, что он все еще наблюдает за ней. Она чувствовала на себе его взгляд, чувствовала огонь и силу его взгляда. Казалось, он проникал под ее кожу. Да, он за ней наблюдал, она это знала. И она знала, что он что-то видел. Но что?
Когда Мартиса ушла, Брайан сел за письменный стол. Теперь это его стол. А раньше это был письменный стол брата. Он достал блокнот Брюса, его личный дневник, который Хогарт обнаружил в библиотеке и принес ему буквально за несколько минут до того, как в его покои ворвалась Мартиса. Брайан стал просматривать дневник, и его губы сжались в напряженную складку; а пальцы задрожали.
Каким же он был дураком!
Да, он с самого начала знал, что она не та, за кого себя выдает, и был полон решимости все выяснить. Но она сумела завладеть его сердцем. В ней не было ничего невинного, реального, настоящего. Ну, да, кое-что он у нее забрал – невинность. Однако казалось, что она рассталась с ней довольно легко. При этой мысли в нем поднялся гнев. Она приехала сюда из корыстных побуждений.
Он откинулся на спинку стула, положил ноги на угол стола и закрыл, глаза. Возможно, всему виной война. Видит Бог, война многие души искорежила. Кровь, потери, разрушения… Он все понимал. На свой лад. Или понял бы, если бы она не лгала так легко.
Если бы он не был в нее влюблен.
Влюблен как дурак, подумал Брайан с горечью.
Он уже не мальчик и знал немало женщин, и вот теперь, когда в его жизни наступил смертельно опасный период, он влюбился. Да еще как. И ему не остается ничего иного, кроме как бороться с этим наваждением. И использовать ее, как она использовала его.
Брайан с горечью выругался вслух. Потом встал и, сердито хмурясь, вышел из комнаты. Он пошел в конюшню. Едва обратив внимание на Джеми, кивнул Роберту Маклауду, вывел из стойла гнедого и запрыгнул в седло. Брайан пустил коня галопом и поскакал прочь от замка. Стук копыт гнедого, казалось, вторил грому, который гремел в его сердце.
Мартиса возбужденно мерила шагами комнату, пока не поняла, что больше не может здесь оставаться. Холли уже видела ее после того, как Брайан сделал свое объявление. Горничная была так рада за Мартису, что даже прослезилась. Но хуже всех был Хогарт. Он буквально светился от счастья. И это Хогарт! Хогарт, который знал правду! По крайней мере он знал о Брайане.
Когда он ушел, Мартиса села на кровать, вся дрожа.
Радовало ее только то, что это Брайан, а не Брюс, и что он никогда не был мужем Мэри.
Но как она могла быть вообще хоть в чем-то уверенной?
Мартиса встала и снова заходила по комнате. Мэри умерла от сердечного приступа. Моряк с затонувшего корабля умер после того, как его уже выбросило на берег. Исчезла Кларисса – как и раньше исчезла девушка. В стенах замка нашли тело молодой девушки. Девушку убили меньше двух лет назад.
Мартиса содрогнулась. Ту девушку замуровали в склепе. В том самом, куда сама она спустилась позапрошлой ночью и где ее ударили по голове. Нашел ее Брайан. Но действительно ли он наткнулся на нее случайно? Или он сам ее ударил, а потом появился рядом и сделал вид, будто спас ее? Да и вообще, Брайан ли он? Может, как раз Брайан Кригэн лежит в том гробу в склепе?
Мартиса закрыла лицо руками и опустилась на кровать. Ей казалось, что она сходит с ума. Может, ее соблазнил дьявол?
Нет… она занималась любовью с человеком из крови и плоти. Он ласкал ее и нежно, и требовательно, а его шепот сумел воспламенить ее душу.
Он опасный, невероятный. Но он не был убийцей.
Нет, конечно, нет. Он не убийца.
Хотя точно она не знала. Она вообще больше ничего не знала.
Мартиса вдруг испытала острую потребность выйти из замка, Она быстро переоделась в свой собственный костюм для верховой езды, поклявшись себе, что больше никогда не наденет одежду Мэри, и, мельком глянув на себя в зеркало, торопливо вышла из комнаты.
Главный зал был пуст. Мартиса быстро пересекла его, вышла из замка и направилась в конюшню. К ее радости, в конюшне оказался Джеми. Но парень не улыбался. Он серьезно посмотрел на нее, приветствовал кивком и сказал так, будто его этому научили:
– Миледи, нам приятно, что вы станете хозяйкой замка. Да, мы правда рады.
Мартиса остановилась и внимательно посмотрела на него.
– Джеми, честно говоря, ты не выглядишь особенно довольным.
Он энергично замотал головой.
– Миледи, я рад! – Он густо покраснел и огляделся, словно подозревал, что стены конюшни имеют уши. – Вы добрая, миледи, вы такая добрая. Как та, другая, да, такая же. Но она умерла. Умерла, потому что Зубы Дракона нужно накормить, потому что утесы надо напоить кровью, понимаете, миледи?
От зловещего смысла его слов у Мартисы мурашки побежали по коже. Она выпрямилась и напряженно расправила плечи.
– Нет, Джеми, ничего такого я не знаю. Утесам не нужна кровь. – Она посмотрела в его изумленные глаза и понизила голос: – Джеми, ты ведь не боишься за меня, правда? Потому что я знаю, что Мэри чего-то боялась. Но земля не может быть злой. И замок тоже не может. Злым может быть только человек. Джеми, ты меня понимаешь?
Джеми замотал головой. Он быстро огляделся по сторонам, и Мартиса подумала, что он собирается еще что-то сказать. Она спросила с чувством:
– Джеми, ты знаешь, чего боялась Мэри? Она боялась какого-то определенного человека? Или чего-то? Прошу тебя, Джеми, ты можешь мне сказать?
Он вдруг посмотрел куда-то поверх ее плеча и плотно сжал губы. Мартиса повернулась и увидела, что к ним идет гигант Роберт Макклауд.
– Миледи Сент-Джеймс, вы хотите прокатиться верхом? Джеми, мальчишка, где твои хорошие манеры? Выведи для леди ее лошадь, да побыстрее.
Джеми повернулся и пошел делать то, что ему было велено. Глядя на Макклауда, Мартиса снова почувствовала неприятный холодок, пробежавший по спине словно бриз. Шрам ярко выделялся на его лице, не будь этого шрама, Макклауд был бы почти красивым. Интересно, где он его получил? Наверное, в пьяной драке в каком-нибудь баре. Но не ей судить.
– Леди Сент-Джеймс, хозяин нам все рассказал. Мы хотим передать вам наши наилучшие пожелания и выразить нашу преданность. Мы будем служить вам долго, леди.
Он поклонился ей так, словно приветствовал особу королевской крови. Впрочем, для этих людей лэрд Кригэн и был особой королевской крови, а если он правит здесь как их король, то она, получается, будет править… как королева.
Мартиса почувствовала холод ветра, но улыбнулась и поблагодарила конюха.
– Значит, вы сегодня катаетесь верхом? – заметил он, когда Джеми привел вычищенную и оседланную Дездемону. – Хозяину это не понравится.
В голосе Макклауда явственно слышалось неодобрение.
– Правда? Почему же?
Он пожал плечами:
– Может начаться буря.
Мартиса подвела Дездемону к колоде и запрыгнула на лошадь еще до того, как Макклауд ей помог. Сидя на лошади, она улыбнулась конюху:
– Мистер Макклауд, я хорошая наездница, это признал сам лэрд.
– Но все равно ему это может не понравиться.
– Вы так думаете?
– Возможно. – Макклауд улыбнулся, и Мартисе его улыбка не очень понравилась. – Но раз уж вы едете, миледи, держитесь больших дорог и будьте осторожны. Здесь легко заблудиться.
– Спасибо за предупреждение.
Мартиса быстро улыбнулась Джеми. Парень не улыбнулся в ответ, он молчал и был бледен.
– Держитесь главных дорог! – повторил Макклауд.
В этот раз Мартиса не ответила, лишь молча пришпорила Дездемону, и та пустилась рысью. Мартиса взглянула на небо– не похоже, чтобы собиралась буря.
Выехав из конюшни, она поскакала по дороге к деревне. Было очень приятно оставить замок позади. Мартиса пустила лошадь легким галопом, ветер трепал ее волосы и овевал лицо прохладой, было приятно ощущать под собой умное животное. Здоровая и породистая Дездемона была, пожалуй, с чудинкой, но сегодня Мартиса почему-то чувствовала в ней родственную душу.
Наконец Мартиса натянула поводья. Она увидела, что небо немного потемнело, но все-таки ей не показалось, что надвигается сильная буря. И потом, в ней играл дух противоречия – она не собиралась действовать по указке Роберта Макклауда.
Налево от дороги тропа уходила в лес. Мартиса не сомневалась, что это все еще земли Кригэнов. Она свернула на тропу и сразу поняла, что довольна своим решением. Ветви деревьев образовывали над ее головой естественный полог, сквозь который солнечный свет просачивался отдельными солнечными лучиками, и весь мир вокруг неё внезапно наполнил прекрасный зеленый полумрак.
Некоторое время Мартиса углублялась в лес, чувствуя себя уверенно и в безопасности. У нее возникло ощущение, что она наконец-то отгородилась от глаз замка. Дездемона шла вперед без указаний всадницы. Землю под копытами лошади покрывал мягкий ковер из опавших листьев, в лесу царило умиротворенное спокойствие. Было настолько тихо, что она могла думать…
Что ей делать? Внутренний голос кричал, что нужно забыть об изумруде и Мэри. Забыть и бежать прочь из замка! Бежать как можно скорее, ради спасения собственной жизни! Но в глубине сердца зазвучал и другой голос: «Я не могу бежать, не могу забыть Мэри, мне нужен изумруд и…» Бежать ей было некуда, потому что не существовало такого места, как бы далеко оно ни находилось, где бы она могла забыть Брайана Кригэна. Забыть звук его голоса, густой, мягкий, с хрипотцой. Забыть дерзкое прикосновение его губ, его требовательные ласки, жар его тела, его взгляд.
Мартиса почувствовала, что у нее горят щеки. Она вдруг поняла, что уже довольно долго обманывает себя: она оставалась в замке не из-за Мэри и даже не из-за изумруда – из-за Брайана Кригэна. А теперь он требует, чтобы они поженились.
Брак… Он не подхватил ее на руки, не встал перед ней на колени, он не шептал ей слов любви, не заявлял, что без нее его сердце и его жизнь пусты. Он хотел видеть ее в качестве невесты. Невесты Кригэна. В качестве приманки. Приманки для убийцы. А как он говорил о браке – холодно, без всяких эмоций. Он и не догадывался, что вонзил нож в самое ее сердце, вытащил и безжалостно вонзил снова.
– Нет! – прошептала она. – Он жестокий мерзавец, я не буду его любить! Не буду! – В лесу ее никто не слышал, только Дездемона шевельнула ушами. – Что в нем такого особенного? – воскликнула Мартиса, обращаясь к лошади. И повторила в отчаянии: – Ради Бога, что…
И вдруг, когда звук ее голоса еще не стих в чаще, она поняла, что в лесу кто-то есть. Тропа, по которой она ехала, выходила на затененную опушку, и оттуда доносились голоса.
Мартиса осадила лошадь и замерла неподвижно. Сначала она ничего не услышала, но потом зашелестел ветер и снова послышались приглушенные голоса. В самой этой приглушенности голосов и в том, что они доносились из леса, ей виделось нечто зловещее. Мартиса знала, что ей нужно развернуть лошадь и скакать прочь. Ветер шелестел в верхушках деревьев и касался ее щек. Она спешилась и, бесшумно ступая по лесной подстилке, медленно приблизилась к краю опушки. Прикрытием ей служили деревья и высокий папоротник. Мартиса подходила все ближе и ближе. Голоса становились громче, но Мартиса все равно не могла разобрать слов. Она подошла еще ближе. Сквозь кусты и подлесок она увидела, что на опушке происходит какое-то собрание. По меньшей мере человек десять сидели вокруг костра. Все были одеты в черные плащи с капюшонами, и лиц Мартиса не видела. Ей бы нужно было подойти еще хотя бы чуточку ближе, но тогда бы она лишилась прикрытия. А чутье говорило, что прикрытие необходимо, потому что собрание, которое она видит, тайное. Шестое чувство подсказывало, что, если ее застанут за подслушиванием, ей грозит опасность.
Она затаила дыхание и напряженно прислушалась. До нее доносились только обрывки разговора.
–…День всех святых…
–…если будет полнолуние…
–…Кригэн…
Мартисе удавалось расслышать лишь часть слов, и она не могла понять, что происходит, но сердце ее уже забилось учащенно. Она должна узнать! Возможно, перед ней лежит сокровенная тайна замка!
Она сделала еще шаг… и тут под ее ступней хрустнула ветка. Фигуры в плащах с капюшонами резко подняли головы. В полумраке леса Мартиса по-прежнему не видела лиц, но она знала, что все глаза обращены на нее. Абсолютно все повернулись в ее сторону и смотрели прямо на нее. Или по крайней мере на то место, где она стояла, подслушивая.
Понимая, что нужно бежать, Мартиса повернулась и бросилась к Дездемоне. Позади нее раздался топот ног, за ней бежали. Не смея оглянуться, Мартиса понеслась быстрее. Дездемона, щипавшая траву, подняла голову. Мартиса ее окликнула, и лошадь отшатнулась.
– Нет! Пожалуйста, стой спокойно! О Боже, помоги мне, Боже, помоги…
Ей много раз доводилось садиться на лошадь без посторонней помощи, но не в дамское седло и не тогда, когда она была в панике. Мартиса схватилась за луку седла, а кобыла фыркала и переступала с ноги на ногу от страха.
– Ну пожалуйста, – прошептала Мартиса, – пожалуйста!
Она услышала хруст листьев и веток под ногами и оглянулась. Два человека в плащах были уже близко. В глубине души Мартиса знала, что если кто-нибудь из них до нее дотронется, то ее тело найдут – возможно, только через несколько веков – замурованным в стене. В склепе замка Кригэн.
– Господи, ну пожалуйста!
Собравшись с силами, она сумела запрыгнуть на лошадь. Дездемона тут же бросилась вперед и поскакала напролом через кусты, прямо на людей в капюшонах. Мартиса ничего не видела, кроме земли, улетающей назад под копытами лошади. Казалось, весь мир вокруг нее вертится. И все-таки что-то цеплялось за нее, рвало одежду, пыталось вытащить из седла.
Дездемона в бешеной скачке принесла ее туда, где росли дубы. Оглядевшись, Мартиса поняла, что оказалась в самой чаще леса.
– Ну вот! Нам нужно было выехать на дорогу, а вместо этого мы попали в самую чащу! Теперь придется сделать круг.
Неожиданно лошадь споткнулась, и Мартиса, не удержавшись в седле, перелетела вперед, через голову лошади, и упала на землю.
Земля, покрытая ковром из листьев, была мягкой, Мартиса не ударилась, но была ошеломлена. Как только мир перестал крутиться у нее перед глазами зеленой каруселью, она села и пошевелила руками и ногами. Она не пострадала, но если продолжать сидеть, ей не поздоровится.
Мартиса вскочила на ноги и позвала Дездемону:
– Иди сюда… – Мартиса протянула руку, чтобы схватить поводья, но кобыла дернулась и прошла на несколько футов вперед. – Дездемона! – крикнула она в отчаянии. – Ну пожалуйста, не поступай так со мной!
Кобыла повернулась и посмотрела большими задумчивыми глазами, словно понимала каждое слово.
– Хорошая девочка, славная девочка, правильно, ты просто не можешь меня тут оставить!
Мартиса знала, что ее голос должен звучать спокойно, нельзя, чтобы в нем слышался страх. И она ухитрилась говорить спокойно и стала медленно, крошечными шажками приближаться к Дездемоне.
– Ты предательница! – Мартиса упрекала лошадь, но сохраняла успокаивающий тон и говорила тихо: – Да-да, милая, когда я как могла старалась на тебя запрыгнуть, ты гарцевала. Неужели ты не понимаешь, эти ужасные люди гнались не за тобой, а за мной.
Кобыла просто стояла на месте. Мартиса протянула руку. Дездемона тряхнула головой, словно кивая, и даже сделала шаг навстречу. А потом, когда Мартиса почти уже схватила поводья, из кустов вдруг с пронзительным криком вспорхнул черный дрозд. Для лошади, и без того испуганной, это оказалось последней каплей. Она встала на дыбы так высоко, что чуть не перевернулась, но потом благополучно опустилась на все четыре ноги, мгновение постояла неподвижно и поскакала прочь.
– О нет, нет, нет! – Мартиса без сил опустилась на землю. – Как ты могла! Если ты сейчас же не вернешься, я прикажу, чтобы тебя зажарили к обеду! Ты слышишь? Из тебя приготовят жаркое и стейки и… о черт! – Мартиса подавленно посмотрела вслед лошади и прошептала: – Ну вернись, пожалуйста!
Лошадь не вернулась. Мартиса сидела на земле, и ей показалось, что лес вокруг нее темнеет на глазах. Словно деревья вступили в заговор против нее, срослись вместе, сплелись ветвями, чтобы окружить ее зеленой темнотой.
Но дело было не в деревьях, просто солнце уже клонилось к закату.
Мартиса посмотрела на небо. Солнце опускалось слева от нее. Замок тоже должен быть на Западе, прямо над берегом.
Она встала и пошла, ориентируясь по солнцу…
В лесу было уже совсем темно, когда Мартиса поняла, что слышит какой-то приглушенный звук. Земля дрожала – к ней приближался какой-то всадник.
Ее снова преследуют!
Мартиса повернулась и вскрикнула. В темноте ей было видно, что кто-то в темном плаще скачет во весь опор прямо к ней.
Это надвигается гигантский дракон. Он ее ищет. Утесы жаждут крови. Кригэну нужна кровь.
Ее преследуют, потому что она следующая жертва.
– Нет!
Мартиса завизжала от ужаса. Всадник-дракон ее увидел. Он знал, где она, и скакал прямо к ней. Мартиса бросилась бежать, спотыкаясь на каждом шагу. Стук копыт гремел все ближе. Она запыхалась, ее дыхание вырывалось из горла вместе со всхлипами. Всадник что-то кричал ей, но она не слышала: сердце билось так громко, что она не слышала ничего.
