Текст книги "Продавец воздушных шариков"

Автор книги: Шарлотта Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава XVIII

Проснувшись, Клифф почувствовал сильнейшее похмелье и в то же время обнаружил, что во сне у него возникли кое-какие вопросы. Почему он сразу же, без проверки поверил Шерри? Возможно, она просто блефовала, пытаясь его смутить, заставить поверить, что ловушка не сможет захлопнуться.

Предположим, что, в конце концов, он сегодня все же возьмет с собой Элси. Даст ей пробормотать одну-две фразы, а затем быстро удалит ее? Выполнит ли этим он свои обязательства перед Рейнардом? А если Шерри предприняла ответный ход, это уже не его вина. О, ну же, упрекнул он себя. Тебе ли требовать справедливости?

Минутку. Почему бы не попробовать свалить с себя ответственность? Пусть Рейнард опровергнет алиби Шерри на вчерашний вечер. Водителя такси не возьмут в расчет, если Рейнард заявит, что молодая женщина не появлялась у него дома. У него хватит силы это заявить. Эмили не в счет; она подтвердит все, что угодно. Вард, по мнению Клиффа, не представлял собой препятствия. Майклу платят жалованье, не так ли? Стоп. Вот уже Клифф снова ей верит.

И так же поступят адвокаты, судья и любой здравомыслящий человек. Ладно, придется трезво это признать. Значит, перед ним стоит задача: смыть с Шерри это честное выражение лица, убедительные манеры и все прочее, чем она обладает. Будь прокляты ее глаза!

У него загудела голова, когда по лестнице застучали каблуки Джо Бьянчи. Однако, собрав все силы, Клифф отправился завтракать.

Разведать обстановку. Поимпровизировать.

Джо столкнулся с ним в прихожей.

– Полагаю, домашний кризис, – ухмыльнулся он и поспешил прочь.

Клифф вошел в столовую, внутренне собравшись и ожидая взрыва. Но там царили спокойствие и порядок. В зале присутствовали только Норны. Миссис Кимберли восседала на месте миссис Пибоди. На столике стоял кувшин с апельсиновым соком и рядом с ним – поднос со стаканами. Никого из Пибоди не было видно, и никаких звуков не доносилось из кухни.

– Доброе утро, леди, – торжественно произнес Клифф.

– Мистер Пибоди желает переговорить с вами, мистер Сторм, как только у вас появится возможность, – прилежно доложила миссис Линк.

– Благодарю вас, мэм. – Клифф налил себе апельсинового сока. – Не думаю, что мне захочется говорить с кем бы то ни было до того, как я немного перекушу, – угрюмо добавил он.

(Почему ониповерили Шерри?) Он услышал ее шаги в гостиной. Дамы тоже услышали их и начали обмениваться друг с другом ВЗГЛЯДАМИ. Клифф бросил крошечный кусочек сахара в стакан сока, который только что налил, и поставил его на стол на то место, где обычно сидела Шерри. Одновременно с этим он сказал, отвлекая внимание Норн:

– Хочу поблагодарить вас за то, что вы оказались самыми спокойными женщинами в мире. Вы заставили меня увидеть то, что, по всей видимости, и произошло на самом деле. Бедняжка Элси проникла в комнату Шерри через наружную дверь, заснула там, и ей приснился сон.

– Боже сохрани, – ответила миссис Моран. Было невозможно понять, к какой реплике Клиффа это относилось.

Налив и себе стакан сока, Клифф остался стоять, поджидая появления Шерри.

– Доброе утро, – сказал он, меняя тон и заставляя голос звучать покорно и умиротворенно.

Шерри просто кивнула и села за стол. Она была одета изящно и с особой тщательностью в ярко-голубое платье. Волосы блестели. Лицо слегка осунулось, но молодая женщина выглядела спокойной. Норны хором приветствовали ее, а Клифф опустился на свое место. Миссис Кимберли занялась кофейником.

Более безмятежной картины невозможно было себе представить.

– Вот он, этот день! – внезапно воскликнул Клифф. Шерри посмотрела на него, он, улыбнувшись, поднял стакан с соком, словно произнося тост.

– Пусть победит самый достойный, – изрек он.

По ее лицу пробежал судорогой ответ на неприкрытый вызов. Шерри тоже подняла стакан. Не отрывая друг от друга взглядов, они выпили. Клифф первый отвел глаза. Словно ощущая триумф, который он вынужден был прятать, Шерри тихо поставила наполовину недопитый стакан на стол.

– Вы действительно вчера вечером виделись с Вардом? – спросил Клифф, давая всем понять, что не до конца в это верит. (Пусть она начнет настаивать и убеждать.)

Шерри повернулась к миссис Линк, сидевшей слева от нее.

– Вчера вечером я вспомнила про вас, – милым голосом произнесла она. – Миссис Рейнард с подругами сидели за карточным столом. Разумеется, – продолжала она, теперь уже с открытым презрением глядя на Клиффа, – они играли не в «черви». По-моему, есть игра, называемая «контракт»?

Клифф слишком поспешно отхлебнул горячего кофе и вынужден был извиниться. С обожженной глоткой он выскочил на кухню. Значит, Шерри аккуратно зашила свое алиби со всех сторон и понимала это. Не было никаких способов поставить его под сомнение.

Ну хорошо. Значит, двигаться. Импровизировать. Как насчет субботнего вечера, на который теперь, после отъезда Арчера, у Шерри нет алиби, кроме показаний доброго заботливого мистера Сторма? О, нет, это не сработает. Адские старые развалюхи, они слишком рано вернулись из кино. Разумеется, они видели Шерри и Элси, державшихся за руки. Но на веранде не могло быть черного алтаря. Там нет места для дьявольских фигур в масках. Там нет кроваво-красных огней.

Значит, неудача? Однако, кое-чего он уже добился. Весьма скоро Шерри почувствует результат. На этот раз трюк получится.

Шерри спросила у Норн:

– Где миссис Пибоди? Я уезжаю отсюда и должна предупредить ее.

– Похоже, произошло нечто неприятное, – ответила миссис Кимберли. – Вы уже готовы пить кофе, миссис Рейнард? Передать вам тост?

Она выбрала самый обжаренный, и Шерри улыбнулась.

– Да, пожалуйста.

Миссис Линк сказала:

– Создается впечатление, что кто-то вбил Элси в голову некоторые мысли, которых не должно там быть. Будет очень хорошо, если вы сможетедоказать, где вы были вчера вечером.

Ее ясные глаза смотрели вопросительно. «Вы действительно сможете?» – казалось, спрашивали они.

Шерри стоически произнесла:

– Я предполагала, что что-то подобное случится.

– Вам неизвестно, о чем… ну… о чем идет речь? – спросила миссис Линк. – Дело связано с какой-то дьявольщиной.

– Нет. Я не хочу становиться злее, чем я уже есть, – ответила Шерри. – Вся эта кошмарная битвабудет наконец закончена к сегодняшнему вечеру.

– Вы сражаетесь за ребенка? – быстро спросила миссис Моран.

– Да.

– Его хочет забрать отец? – спросила миссис Линк.

– Нет. Ребенка требует мой свекор. Себе лично.

Женщины зацокали языками.

– А как в это дело оказался замешан мистер Сторм? – спросила миссис Кимберли.

– Не знаю, – ответила Шерри.

– Полагаю, вам известно, – ненавязчиво заметила миссис Моран, – что он не проходит никаких курсов лечения в этой больнице. Или же он летает туда на метле.

Но Шерри не отрывала взгляда от наполовину полного стакана апельсинового сока. Оранжевый цвет казался ей каким-то жутким.

Она мечтательно проговорила:

– С вашей стороны так мило всем этим интересоваться. Однако я попала в хорошенькую переделку. Мне надо быть осторожной. Я не должна выходить из себя и начинать кричать. Я могу лишь твердо стоять на своих ногах.

Она поднялась.

Больше ей не хотелось ни о чем говорить. Ей не хотелось ничего таинственного. Она почувствовала легкое недомогание. Наверное, ей лучше, отправиться собирать вещи. Улыбнувшись Норнам, Шерри все это и сообщила им.

Миссис Кимберли сжала рот, и на ее щеках образовались ямочки.

– Мы действительностарые любопытные женщины.

– Она права, ей надо быть осторожной, – вздохнула миссис Линк.

– Она абсолютноправа, – сказала миссис Моран. – Вот что выводит из себя. Как мы можем куда-то совать свои носы, если она даже не желает ни о чем говорить.

На кухне находился только мистер Пибоди, трезвый.

– Не хотелось беспокоить вас, мистер Сторм, но я решил, что вам будет интересно об этом знать. Мы звонили директору школы, и, похоже, он знает, как нам помочь. Так что мы с женой сейчас повезем Элси туда – как только она оденется.

– Что-нибудь не так? – тихо спросил Клифф.

– Ну, мы не вполне уверены, – ответил мистер Пибоди. – Видите ли, вчера ночью, когда жена, как обычно, заглянула, чтобы убедиться, что с Элси все в порядке, та начала говорить о каких-то диких вещах.

Хозяин стыдливо отвел красные глаза.

( Вчера ночью!Клифф был потрясен.)

– Понимаете, – продолжал хозяин, – у Элси, конечно, не все дома, но она не сумасшедшая. Но теперь, если у нее начались… понимаете… какие-то видения, я думаю, что-то надо делать. Но выоб этом не беспокойтесь, мистер Сторм.

– Что вы, – начал было Клифф с благородным негодованием, – конечно же, меня это встревожило, и я хочу сделать все, что в моих силах.

На кухню вошла хозяйка, одетая для выхода.

– Нет, – со сдержанным достоинством отозвалась она, – Элси – это наша забота. Гарольд вам говорил? Директор, кажется, считает, что есть возможность помочь девочке. Существует такая вещь, как общественная поддержка.

– Я был никудышным отцом для девочки, – сказал мистер Пибоди, – но это не значит, что мне нет до нее никакого дела.

– Обождите-ка минутку, – перебил его Клифф. – Она… Дело в том, и дамы могут подтвердить это… Возможно, вчера вечером Элси куда-то уходила из дома. И когда я наконец обнаружил ее в ее комнате, она действительно говорила странные вещи.

– С прискорбием слышу все это, – холодно произнесла миссис Пибоди. Ее глаза стали печальными. – Если вы не возражаете, мистер Сторм, я предпочла бы не говорить об этом – ни теперь, ни вообще.

– Так что мы не будем больше докучать вам, – добавил мистер Пибоди. – Надеюсь, вы будете столь любезны, что проследите, чтобы кофейник выключили из сети после окончания завтрака?

– Вы были так добры, – присоединилась к нему миссис Пибоди. – Но мы тоже…

– Если миссис Рейнард имеет какое-то отношение к тому, что произошло – вчера вечером или когда-либо еще, – с жаром произнес Клифф, – несомненно, в отношении неенужно что-то предпринять.

Но мистер Пибоди охладил его пыл.

– Главное – это Элси, – заявил он. – И еще, моя жена собиралась сказать вам, мистер Сторм, что мы решили, нам не стоит брать в аренду новый большой дом. Тем не менее, все равно спасибо вам. Моя жена – на нее и так достаточно взвалили. Пора мне начать помогать ей и Элси. От меня мало проку, когда большую часть времени я валяюсь без чувств. Вчеравечером я настолько отключился, что мне стало страшно.

Страх протрезвил его.

– А знаете ли вы, – начал Клифф, понижая голос до такой степени, что его собеседники вынуждены были внимательно прислушиваться к словам, – что в субботу вечером, когда вас не было дома, а пожилые дамы отправились в кино…

Но Пибоди снова затряс головой – на этот раз умышленно. В его глазах появилось странное выражение.

– Понимаете, – мягко перебил он, – Элси говорила, что это выпоказали ей какой-то фильм – вчера вечером, на маленьком экране. Люди плясали, кто-то был привязан, лилась кровь… Все это кажется безумным. Естественно, мы не собираемся полагаться на ее слова в этом деле. Мы не хотим выходить из себя и обвинять вас в том, что вы явились причиной какого-то кошмарного видения. Это несправедливо. Я чувствую себя виноватым, я не должен был проявлять столько беспечности. Я-то всегда хорошо представлял себе, что в этом мире существуют такие опасные вещи, о которых моя жена никогда не слышала и не имеет понятия. Это все наша забота, мистер Сторм. Тем не менее, спасибо за все, что вы пытались для нас сделать.

– Мы как-нибудь справимся, – добавила миссис Пибоди. – Элси обучат лучше, чем это могла делать я. Мне следовало бы больше думать о ней и не гордиться. И не осуждать…

Кто-то сказал:

– Шерри?

Из своей комнаты, одетая к выходу на улицу, появилась Элси; на ее лице было хитрое выражение, и Клифф мог поклясться, что на мгновение один глаз ее скосился в сторону.

– Шерри? – снова сказала девочка, на что и рассчитывал Клифф. Это имя он шептал ей на ухо гораздо больше, чем дважды. (Желая, чтобы фильм был лучшего качества, ощущая отсутствие сопереживаний, пота и запахов.)

– Пошли, Элси, пошли, – мягко обратилась к девочке мать. – Мы уже уходим. Уже уходим.

Мистер Пибоди повернулся, чтобы последовать за ней. Клифф шепнул ему на ухо:

– Послушайте, дружище, не хотите же вы сказать, что собираетесь все просто так спустить? Она ведь назвала имя «Шерри». Вы же это слышали!

– Да, но понимаете… – заморгал хозяин, – она не понимает, что это чье-то имя. Она полагает… ну… Она полагает, что это… название игры, если это так можно назвать. – Он глубоко вздохнул, его глаза замерли. – И мы не поверим во все эти ужасы, если только, понимаете, не будем вынуждены это сделать.

Он снова вздохнул, затем последовал за своим семейством.

Все трое тихо вышли через боковую дверь. Родители держались по обе стороны от Элси;

И Клифф подумал: «Ну и черт с ними! Если у них не хватает приличиявпасть в истерику…»

Тут он сам перенес легкий приступ истерии.

В гостиной Норны стояли плотной группой. Когда появился Клифф, от имени всех заговорила миссис Кимберли.

– Мистер Сторм, – без всяких обиняков потребовала она, – правда ли, что Элси говорила то, о чем вы нам сообщили?

Клифф взглянул в ее ясные глаза.

– О да, она говорила это, – с легкостью ответил он. – И даже больше того. Но миссис Пибоди, – добавил он обескураженно, – не хочет, чтобы это обсуждалось.

– Где сейчас Элси? – спросила миссис Линк, озабоченно почесывая шею.

– О, Элси отправилась на встречу к колдуну, – выплеснул он всю свою горечь. – Все это происходило лишь в ее воображении. И кое-кто внимательно это изучит, и все исчезнет. Кстати, я уезжаю не в пятницу. Я уезжаю сейчас.

Он отправился наверх. «Будь прокляты и эти трое», – подумал он.

– Что теперь? – задумчиво произнесла миссис Моран. – Кто из них одержал победу?

Все трое медленно расселись по своим местам вокруг стола.

– Если у Элси было видение, – раздраженно заметила миссис Кимберли, – то оно, несомненно, случилось в самый неподходящий момент для миссис Рейнард. Как можно заставить человека увидеть видение? Гипноз? Вы как думаете, девочки?

– Я не верю в гипноз, – ответила миссис Линк, – но я также не верю и в совпадения. Это я точно могу вам сказать.

– Что ж, – сказала миссис Моран, – говорят, нельзя рассуждать, не имея фактов. Но это неправда. Можно опираться на предпосылки. Несомненно, Элси могла побывать где-то, где она видела или слышала… то, о чем говорила. Она была где-то – если только кто-то потрудился взять ее с собой. Но если это сделала Шерри Рейнард…

– По доброте? – пробормотала миссис Кимберли.

– По глупости! – отрезала миссис Моран. – Одна маленькая ложь была бы не хуже всей этой ерунды. Она могла бы просто сказать, что ведет Элси в кино. Это было бы гораздо безопаснее, поверьте мне.

Затем она мрачно добавила:

– Однако все равно недостаточно надежно. И слишком уж сложно.

– Один из них ведет игру, – предположила миссис Кимберли. – Если только… Возможно, он хочет, чтобы мы поверили в подобные вещи потому, что самверит в них. Кстати, на чьей мы стороне?

Миссис Моран угрюмо теребила колоду. Она достала даму червей и валета пик и положила их на стол.

– Ну-ну, – сказала миссис Кимберли, постукивая по символам, лежавшим на столе, – возможно, существует какое-то предубеждение.

– А как насчет интуиции? – спросила миссис Линк. Протянув высохшую руку, унизанную синими венами, она выбрала из колоды короля бубен и положила его рядом с валетом. – Эдвард Рейнард?

– Так или иначе, – усмехнулась миссис Моран, пикантно топорща усики, – мы составили себе представление. Каждая свое, не правда ли?

Миссис Линк поставила указательный палец на даму червей.

– Привержена своему полу и материнству! – торжественно произнесла она.

– Чепуха! – воскликнула миссис Моран. – Просто ты говорила, что не выносишь случайностей.

– Хорошо, – сказала миссис Кимберли, также ставя указательный палец на даму. – У меня есть предубеждение. Я не выношу людей, которые пытаются одурачить меня. С помощью колоды карт!

– О, это так, – ответила миссис Моран. – Он ведь сделал это, и тебе это известно, естественно, ты решила, что он пытался одурачить нас всех. Должно быть, существует такая вещь, как «убеждение», – проворчала она.

Затем она присоединила свой указательный палец к двум другим.

– Просто потому что, – пробормотала она, хитро глядя в сторону.

– Беспомощные старые дуры – вот кто мы такие, скатала миссис Линк, удовлетворенно приглаживая волосы. – Рада, что мы наконец-то решили, под кого мы теперь копаем.

Глава XIX

Как только Шерри положила раскрытый чемодан на кровать и начала складывать в него вещи, свет вокруг нее стал меняться, медленно, но определенно. Солнце не перемещалось. Но его сияние, однако, переросло в сверхбелизну, которая казалась очень странной. Шерри заморгала и протерла глаза. Открыв средний ящик комода, она взглянула на кипы белья и почувствовала, что никогда в жизни не видела ничего подобного. У нее перехватило дыхание.

Через несколько минут она была уже очень напугана. Схватив портмоне, она бросилась из комнаты.

Но, проходя через прихожую, Шерри не могла не обратить внимание на то, какой прекрасной штукой была пыль. Та при каждом шаге поднималась вверх чарующими клубами. Шерри пнула ее ногой, заставив закружиться. Попытавшись сбросить с лица то, что, как она чувствовала, должно было быть идиотской ухмылкой, молодая женщина сказала Норнам:

– Не думаю, что мне следует здесь оставаться. Я боюсь. Наверное, я отправлюсь в больницу. Если мой адвокат… Его зовут Аллен Джордан… Он сказал, что заедет за мной. Пожалуйста, не могли бы вы… передать ему…

Она потеряла дыхание.

– Чего вы боитесь? – сурово спросила миссис Моран.

– У меня такое чувство, словно я теряю саму себя, – выдохнула Шерри. – Мне это не нравится. Я ненавижуэто чувство. Оно пугает меня!

Миссис Линк, выпрямившись, бросила на подруг ВЗГЛЯД.

– Я еще тогда подумала, – сказала она, – что в этом апельсиновом соке…

– О нет, – отозвалась миссис Кимберли. – Я не могу поверить…

–  Попробуй, – ответила миссис Линк, на этот раз совершенно не растягивая слова.

Шерри пристально посмотрела на нее. Или лицо старой женщины действительно менялось, или же ее зрение стало обладать какой-то особенной проникающей силой, словно у нее вместо глаз появились микроскопы. Миссис Линк увеличивалась в размерах, а у нее внутри появилось нечто похожее на трепещущую и бьющуюся острокрылую бабочку.

– В таком случае, да простит Господь этого порочного человека, – произнесла миссис Кимберли, – за то, что он сделал с Элси Пибоди.

Шерри взглянула на нее и, казалось, увидела крошечную человеческую душу, разрывавшуюся между отвращением и сочувствием.

– Так что же он предпринял сейчас? – сердито воскликнула миссис Моран. – Этот мерзавец? Химическая война, да? Что ж, к счастью, она выпила лишь половину.

Шерри посмотрела на нее.

– Значит, это не продлится долго. Значит, я это преодолею. Я перетерплю. Это выветрится. Ой, до чего же вы красивая! – воскликнула она, присматриваясь поближе к миссис Моран и замечая математическую строгость ее линий, такую же благородную и несказанно прекрасную, как прожилки на мраморе. – Вы все красивые! Я это поняла.

Ее мысли стремительно мчались. Она не могла говорить так быстро.

– Ой, послушайте, у меня есть маленький мальчик.

Перед ее глазами соединились пространство и время; Шерри хотела рассказать об этом. «Я не хочу выходить из этого состояния», – подумала она.

– Послушайте, – воскликнула она, – мы ведь купаемся во времени.

«Им следует об этом знать», – решила она.

Они переплыли большую часть этого моря. Шерри видела перед собой нечто похожее на просторную классную комнату, заполненную рядами парт, перекатывавшихся с волны на волну.

– Когда рождаешься, тебя сажают на первый ряд, – сказала Шерри вслух, – и кто-нибудь, сидящий сзади, помогает тебе. И ты продолжаешь перемещаться с ряда на ряд. А потом наконец ты попадаешь на последний ряд и становишься выпускником, то есть умираешь. Но Вард…

«Варду этого не понять», – подумала Шерри. Вард называл это растительной жизнью, слишком низменной для достоинства человека.

– Он говорил, что мой отец – крестьянин, – воскликнула она, – а он был садоводом-декоратором.

Шерри почувствовала, что начала перескакивать с темы на тему, но уже не могла остановиться.

– Все что угодно может быть красивым, а может и не быть, – воскликнула она, – но что вы здесь делаете? Это так странно!

Шерри подумала о том, что не имеет никакого значения, на каком ряду ты находишься. Но только, находясь в этой временной точке, ты должен быть свободным. Связываться или не связываться.

– Я никогдане захочу покидать этот класс, – сказала она. – Я знаю, на каком я ряду. Скажите им это… Потому что мне не по себе. Но одно мне известно… У меня есть маленький мальчик… Если я забуду об этом… О, пожалуйста…

– Это не ваша вина, милочка, – произнесла миссис Кимберли, поднимаясь.

– Разумеется, нет, – просияла Шерри. – Но вот что я сейчас сделаю! Я должна прийти в себя. Заставить эту дрянь выветриться. Я не желаю падать и болтаться под воздействием ветра. Потому что для человека это имеет значение! Я хочу вернуть назад свои кости! И вы тоже. Вы тоже.

Танцующей походкой она двинулась из гостиной. Пробежав через прихожую, она выскочила на улицу.

– Девочки, – сказала миссис Моран, – если это игра, то, полагаю, нам только что сдали карты.

– Этот дьявол, – мрачно произнесла миссис Кимберли.

– Скорее же, девочки! – воскликнула миссис Линк. – Три ангела-хранителя должны помочь слабому.

Клифф стоял у окна и вдруг в просвет между вывеской и деревьями увидел Шерри Рейнард, пересекавшую улицу. Молодая женщина двигалась странной походкой. Казалось, она весело трепыхалась на ветру подобно опавшему листу. Не сворачивая к больнице, она направилась в противоположную сторону. Прижав нос к верхнему стеклу, Клифф увидел, что Шерри свернула в сквер.

Его мысли лениво завращались. Интересно, что чувствует она под воздействием наркотика? Молодая женщина не хотела это узнавать; теперь ей предстоит испытать все. Клифф подумал, сможет ли препарат оказать на молодую женщину длительное воздействие. Одна доза? Точнее, полдозы? Он этого не знал. Также он не знал наверняка, сколько времени будет действовать наркотик.

Клифф нащупал пальцами еще один, завернутый в бумагу, кусочек сахара, лежащий в кармане. Не стоит ли попробовать? Ему стало любопытно. Нет-нет, глупости. Дорога, ведущая в никуда.

Значит, Шерри Рейнард теперь нигде? Он так сильно стиснул зубы, что они заныли.

Тут Клифф увидел Норн, возбужденно спешивших за Шерри. Первой двигалась миссис Кимберли, самая молодая и проворная. Но чуть позади нее с немыслимой скоростью неслась миссис Моран, а последней ковыляла миссис Линк, самая грузная, тяжело ступая полными ногами.

Клифф начал смеяться. Цепочка старых уток, несущихся за прекрасным утенком. Он смеялся до тех пор, пока не расплакался.

– Послушайте, я должен постараться связаться с врачом, – сказал санитар. – Видите ли, мистер Рейнард, я должен спросить его согласия. Я хочу сказать, что я не могу взять на себя ответственность.

Вард, стоявший на одной ноге, засунутой в штанину, сказал:

– Я ему не прислуживаю.

– Да, но, послушайте, все не так просто. Вы давно не выходили на улицу. Вам необходимо собраться с силами, чтобы присутствовать сегодня днем на слушании. Одного этого уже будет достаточно. Вам станет хуже. Предупреждаю вас.

– Я уже довольно давно оставил надежду чувствовать себя хорошо. Так что, какая разница?

– Ой, – воскликнула появившаяся в дверях Эмили. – Вард! Дорогой, что ты делаешь?

– Собираюсь уйти, – ответил Вард. – Я возьму твою машину.

– О, нет-нет, дорогой. Я уверена, что тебе не следует выходить. Позже, когда мы поедем в суд, тебе помогут. Куда ты хочешь отправиться сейчас?

– Шерри попала в беду, – ответил сын. – Я помогу ей. И я скажу тебе еще вот что. Онапоможет мне.

– Но, Вард, у тебя же все здесь есть. Она не врач, дорогой. Я не понимаю, о чем ты говоришь. (Но Эмили понимала.)

– Если мне кто-то и поможет, то только Шерри, – по-детски упрямо ответил Вард. – Если бы папа не сунул сюда нос вчера вечером, она бы дала мне слово. Я знаю, что дала бы.

– Но что же она может сделать, дорогой? Это чисто медицинская проблема, и папа только хочет, чтобы у тебя было все необходимое…

– Я выбираю Шерри и отказываюсь от массы «всего необходимого», – разбушевался Вард. – Я даже откажусь от Джонни. Ну что? И выего получите. И это будет правильно, потому что долго это не продлится.

У него внезапно изменился взгляд.

– О, нет-нет, нет, дорогой! – воскликнула Эмили. – Ты должен вести себя хорошо, выполнять все, что говорит врач, быть послушным – и тогда, когда сегодня все закончится, тебе станет лучше, – солгала она. – Тебе станет лучше. Ты не должен так волноваться!

Эмили отчетливо помнила вчерашний вечер. Если в этом мире действительно существует нечто такое – чего она никогда не чувствовала, – сладостное, безумно дикое, ужасающе опасное… она испугалась. Да, она задрожала.

– Папе это не понравится, – сказала она, как говорила тогда, когда Варду было три с половиной года.

– Мне безразлично, что нравится папочке, – бешено произнес Вард. – А тебе лучше заткнуться, мама.

– О, Вард, как ты можешь…

– Послушайте, конечно, извините меня, – вмешался санитар, – но я не позволю вам…

– Нет, позволишь! – заорал Вард. – Тебе тоже придется заткнуться.

Отца рядом не было. Поэтому он ударил санитара.

Эмили вскрикнула. Крик прозвучал сдержанно. Слуга развлекался на кухне с кухаркой. Ни тот, ни другая его не услышали.

Клифф Сторм начал собирать чемодан. До него внезапно дошло, что он остался один. Единственная живая душа во всем доме. Что ж, долго это не продлится.

Ему в голову пришла непрошеная мысль: возможно, в Нью-Йорке будет лучше.

Шерри тихим голосом быстро разговаривала сама с собой. Ее мысли вращались вокруг слов с вдвое большей скоростью.

– Надо это выветрить, – бормотала она. – Надо выветрить. Надо выветрить. Долго это не продержится. Это не навсегда. Почему же сейчасэто кажется «навсегда»? Где-то в другом месте это не так? Что ж, значит, я должна ходить и выветривать. В этом все дело – не прекращать двигаться. Наверное, это так хорошо – гулять. В кино так всегда поступают. Разумеется, гулять хорошо, но все равно, это такое странное занятие. Взгляните-ка на всех людей вокруг, бегающих на таких длинных ногах! Это так нелепо! Но всем приходится так делать. Королям и королевам. Каждый вынужден так передвигаться: ставить одну ногу впереди другой, сохраняя равновесие, – это так мудрено. Интересно, как до такого смогли додуматься?

И она остановилась, чтобы обдумать это, а также еще с десяток подобных чудес, когда Норны, догнав, окружили ее.

– Ну же, милочка, – обратилась к ней миссис Кимберли, – мы собираемся присматривать за вами. И с вами не случится никакой беды.

Шерри засияла:

– Ой, голубой цвет имеет такое значение!

Ее мысли стремглав пронеслись по всему тому, что она знала о спектре, длинах волн и тому подобном, и она подумала, как странно, что для человеческой расы цвета имеют такое большое значение, тогда как это только – ну кто бы мог подумать! – длины волн.

– Конечно же, и зеленый тоже, – залепетала она. – Зеленый цвет имеет очень-очень большое значение.

Тут ее лицо сморщилось, словно она вот-вот была готова расплакаться.

– Но я это знаю! О, пожалуйста, остановитесь! Дайте мне возможность быть собой.

Она бросилась бежать через газон.

Обменявшись друг с другом ВЗГЛЯДАМИ, дамы поспешили вслед за молодой женщиной. Редкие в этот ранний утренний час посетители парка оборачивались, чтобы посмотреть на бегущую девушку в ярко-голубом платье, мелькавшем среди зелени, на миссис Моран, одетую в серое, с мрачным лицом торопливо шаркавшую вдогонку, трусившую рысцой вслед за ней миссис Кимберли в аквамарине и замыкающую миссис Линк в ржаво-коричневом, яростно топтавшую невинные стебли.

Санитар, лежа на полу в комнате Варда, в достаточной степени пришел в себя, чтобы осознать, что у него сломана правая нога. Она адски болела. В точности так же болела и голова, но санитар мог различить голоса.

Наверху у лестницы Эмили пыталась остановить своего сына.

– Но ты же нездоров, – завывала она. – Дорогой, ты не можешь ехать к Шерри. Не можешь. Ты даже не знаешь, куда. Тебе нельзя садиться за руль.

– Я знаю. Я поеду. Я сядуза руль.

– Но, дорогой, почему?

– Потому что она понимает меня, и она – единственная, кто может меня понять. Неужели тебе не ясно?

– Нет-нет. Развод!

Эмили вспомнила о том, как сам Эдвард в восемнадцать лет сбежал и женился на какой-то актрисе, но, к счастью, его родным удалось его образумить.

– Ты не в своем уме! – пронзительно вскрикнула она и обвила сына руками. – Тебе сейчас нужно заниматься другимиделами. Ты просто обязан!

«Другими делами» была она сама.

Вард ответил:

– Мама, я должен сделать то, что считаю нужным, и времени у меня немного. Так что спрашиваю в последний раз: ты уйдешь с моей дороги?

Он взял ее за запястья, стараясь стряхнуть обвивавшие его руки. Но Эмили, вцепившаяся в смысл всей своей жизни, держалась изо всех сил.

Шерри стояла на краю пруда и всматривалась в воду. Если пойдет дождь, что же ей делать? Казалось, она впала в транс. Иногда время двигалось так медленно. Затем оно снова неслось со свистом. Пространство тоже выкидывало подобные штучки.

Миссис Кимберли взволнованно произнесла:

– В свое время я весьма неплохо плавала.

– Здесь неглубоко, – сказала миссис Моран. – Ведь так?

У запыхавшейся миссис Линк не осталось дыхания, и она не сделала никаких замечаний.

Шерри вскинула вверх обе руки, словно пытаясь обнять небо.

– Все в порядке, – назидательно изрекла она. – Я знаю это. И я хочу… О, пожалуйста… Ну, я полагаю… Ну…

Ее мысли носились по всему, что ей было известно о кровообращении человека, о движении его компонентов.

Миссис Кимберли спросила:

– Миссис Рейнард, дорогая? Шерри? Пожалуйста, не хотите ли присесть на скамейку и поговорить с нами?

– Конечно. Конечно. Конечно, – откликнулась Шерри. – Вы никогда не обманывали меня. Именно люди с заднего ряда знают, что к чему!

«Барабан вертится, а они выглядывают из-за его края и подмигивают мне, – думала Шерри, – а я не хочу, чтобы они умирали. Но кто-то недавно умер, кто-то из тех, кто не должен был терять свое место, но я не помню. Я просто немного отключилась. Могу я это сделать? Это лишь временный перерыв. И никакого вреда…»

– Нет, есть! – вслух воскликнула она. – Нет, вред есть.

Ей показалось, что она очень медленно, с трудом бредет по зеленой воде, и она метнулась в сторону и быстро побежала вверх по пологому склону. Вздохнув, дамы двинулись в погоню за ней.