Текст книги "Дзюцу для трансгуманиста (СИ)"
Автор книги: Сергей Зонин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 44 страниц)
Но в том, что Учиха отправил меня в бой, зная об этом “сюрпризе” – я не сомневаюсь абсолютно. Этот пацан всё рассчитывает и использует. И вполне понятно, почему он не счёл нужным меня предупредить. Лучшая приманка – та, которая не знает о собственной роли. Управлять лицом и глазами, как ниндзя, я ещё не умею. Хидан мог догадаться, что я чего-то жду – и вовремя отпрыгнуть. А так ловушка сработала в лучшем виде.
Печати чертовски мощные. Более чем достаточно, чтобы порвать нас обоих на куски. Только я после этого соберусь. А Хидан без посторонней помощи – нет.
Всё логично до ужаса. Но все равно немного обидно.
И ещё обиднее то, что оно не сработало. Хидан встаёт с земли. Голый по пояс, обгоревший, очень злой… но вполне боеспособный.
– Чо, придурок, думал, так просто меня вывести из строя? Я два раза в одну лужу не вступаю, дебила кусок! Я уже понял, что вы тут любите со взрывчаткой баловаться! Я укрепил чакрой свои кости и связки, чтобы их нельзя было порвать ударной волной! А всё прочее мне не страшно!
Он взмахивает косой. С нечеловеческой быстротой… только на полметра мимо того места, где я стою.
– Верно, но ты упустил одну маленькую деталь. Ты не надел бронированные очки или шлем. У тебя выгорели от взрыва глаза, и думаю, понадобится не минута и не две, чтобы их регенерировать. Так что остаток боя тебе придётся провести слепым. Не сомневаюсь, что такой умелый боец, как ты, мог бы справиться со мной – и даже с более серьёзным противником – полагаясь только на слух. Вот только со слухом у тебя те же проблемы. Тебе ещё и барабанные перепонки ударной волной разорвало, не так ли? Ты даже не слышишь, что я говорю.
Ответом становится трёхэтажный японский мат. На всякий случай отхожу подальше – Хидан наослеп гвоздит своим жутким орудием во все стороны, надеясь зацепить меня хотя бы случайно. И если один раз насадит на лезвия – уже не отпустит. А я остался без единственного оружия – взрывом автомат разнесло в щепки, мне даже не пришлось его применить. Лезть в рукопашную с шиноби – увольте. Пусть его другие вяжут, а я свою работу сделал.
– Ты тратишь слишком много времени и сил на поддержку своей команды, братик, – немного разочарованно заметил Итачи. – Как ты намерен бросить мне достойный вызов, если один твой Шаринган занят анализом девяти сражений, а второй – поддержанием управляющей иллюзии?
– Пшшшш… – вместо фырканья в боевой форме получилось презрительное шипение. – Я не собираюсь тягаться с тобой в том, в чём ты заведомо сильнее, – покачал головой Саске. – Чтобы победить тебя, мне Шаринган не понадобится. Приберегу его для других противников.
– Ты… отдал свои глаза?! – ужаснулся Итачи.
– Точно, братик. Твой Шаринган тебя не подводит. И только попробуй сказать, что я сделал глупость. Я пожертвовал парой глаз, но ты – целым кланом.
– У кого они? – голос Итачи был делано небрежен, но усиленный слух Саске на втором уровне печати легко вылавливал колоссальное напряжение.
– А ты напряги глазки, и сам всё увидишь, – так же “спокойно” отозвался младший брат.
“Мне нужно выбить его из равновесия… пока он умерено удивлён… моё поведение не укладывается в сценарий, который он сочинил… или Томино всё же прав, и это сценарий придуман Кишимото Масаши из его мира? Неважно, важно что я не собираюсь играть роли, которые они мне предусмотрели!”
– Ты советовал мне стать сильнее и учиться ненавидеть, братик. Извини, что я не последовал твоему совету. Вместо этого я стал умнее и учился думать.
– Большая ошибка с твоей стороны, – покачал головой Итачи. – Второго шанса я тебе не дам. Думаешь, все проблемы в жизни можно решить умом?
– Я не Мадара, чтобы решать все проблемы мира. У меня есть только одна серьёзная проблема – это ты.
– Тут ты прав. Но ты так и не понял, что значит быть Учихой, Саске-кун. Жизнь Учиха – это страдание, предательство и жестокость. Только проходя по грани безумия мы можем стать сильнее. Ты хочешь отомстить за клан, который выдумал сам – а выдумки не обладали силой никогда.
– Это тебя Пейн научил или ты сам насочинял для собственого оправдания? Решил стать вторым Мадарой? Не получится, ты слишком слаб для этого…
– Не тебе судить мою слабость или силу, глупый младший братик. И не тебе упоминать имя Мадары. Через полчаса ты будешь мёртв, а я заберу твои глаза, где бы они ни находились. Я получу Вечный Мангекё Шаринган, способный выдержать использование самых мощных техник. Впрочем, я могу тебе дать время, чтобы приживить их обратно, чтобы бой был интереснее.
– Обойдусь без подарков от предателей. Хватит разговоров. Защищайся! – и Саске рванулся вперёд со всей скоростью, какую только позволяла вторая стадия. Итачи среагировал с опозданием – крошечным, но уловимым. Да! Система маскировки работает! Он не может предвидеть сквозь броню “чужого”.
– Катон: Гокакью но Дзюцу! – мощный огненный шар вспыхнул на том месте, где только что стоял Саске. Конечно, Итачи не собирался повредить брату такой примитивной атакой, давно ставшей “подписью” их семьи наряду с Шаринганом. Всего лишь остановить разбег и заставит свернуть, уклоняясь.
Вместо этого Саске взревел, создавая ударную звуковую волну, которая пробила “дорожку” в слое огня. Через этот “тоннель” он и пронёсся, не снижая скорости, пока Итачи был вынужден защищаться от собственного пламени, которое летело прямо ему в лицо. Неуловимое мгновение… но Саске этого хватило. Резкое обманное движение, удар головой слева – и тут же хвостом справа… В последнее мгновение Итачи успел применить замену и подсунуть вместо себя вороньего клона. Саске раздражённо полоснул когтями по воздуху, убивая трёх не успевших уклониться птиц.
“Вороньи клоны энергетически дёшевы – на них уходит куда меньше чакры, чем на теневые… Я могу в ответ создавать змеиных клонов, но не так быстро… нужно с этим что-то сделать, иначе бой затянется, пока я не вернусь на первый уровень…”
Звериный клон по сути представляет собой комбинацию трёх других, более простых техник.
Делай раз – пользователь призывает кучу мелких контрактных животных или одно крупное, но в любом случае низшее – с минимальным интеллектом, чтобы не возмущалось, когда им пожертвуют.
Делай два – призывы используют групповое хенге, превращаясь в точную внешнюю копию призывателя.
Делай три – на полученную куклу сверху “накидывается” оболочка, аналогичная теневому клону – только из более тонкого слоя чакры, весом граммов сто, не более. После этого копия обретает способность мыслить, как оригинал, а также применять его дзюцу.
В силу сложности эта техника несколько более медленная, чем теневое или стихийное клонирование (только если исполнитель не Итачи). Но у неё есть два важных преимущества. Во-первых, она не просто экономит чакру – она позволяет по желанию определить “заряд”, который ты хочешь вложить в каждого клона – и соответственно, время его существования, количество и мощь дзюцу, которые он сможет применить. У всех других клонов энергозатраты определяются “автоматически”, самой природой техники – поровну с оригиналом в случае теневого клонирования, фиксированный расход на каждого стихийного.
А во-вторых, что не менее важно, масса звериных клонов в точности равна массе оригинала, что позволяет применять на них замену в любой момент. Стихийные клоны обычно несколько легче или тяжелее оригинала. Каменные – НАМНОГО тяжелее. Теневые – НАМНОГО легче.
“Чтобы создать вороньего клона, Итачи тратит примерно 0,3 секунды. У меня на змеиного уходит пять секунд, и то в идеальных условиях… – понятно, что условия на поле боя идеальными никак не назовёшь. – Замену на клона он применяет за одну десятую секунды, причём без ручных печатей… Мне на то же самое понадобится не меньше половины секунды… Но он экономит чакру, поэтому будет снабжать свои копии минимальным запасом – на одну-две простых техники. Хорошо, что в боевой форме я могу их отличить – у клонов отсутствует сердцебиение и электрические поля мозга…”
Увы, просто игнорировать клонов он не мог. Даже бледное подобие Итачи, с парой сотен граммов чакры и без Шарингана – это всё-таки Итачи. Гений клана Учиха, способный надрать задницу глупому младшему братику одной рукой и с завязанными глазами. Конечно, на втором уровне джуина разница не столь велика… но достаточна, чтобы к нему нельзя было повернуться спиной.
Быстро убить себя клоны тоже не дадут – на каждого придётся потратить хотя бы две-три секунды. Можно использовать мощные атаки по площадям, проламывая их защиту грубой силой. Можно также создавать собственных клонов. Но всё это приведёт к тому, что Саске быстро истощится. Он ведь не Наруто с бездонными запасами…
Хотя… вот сейчас!
Саске стремительно прыгнул вперёд по звуку хлопания крыльев, нанося рубящий удар хвостом наискосок. Итачи, конечно, успел отпрыгнуть, а вот очередной вороний клон распался, не успев толком сформироваться.
– Остроумно, – заметил старший Учиха. – Похоже, ты действительно научился работать головой, придётся с тобой повозиться чуть дольше…
– Очевидно, – пожал плечами младший. – До какой бы степени ты ни отточил свои навыки – ты не в силах устранить принципиальную уязвимость в самой механике создания клона. Момент, когда дзюцу уже активировано и чакра затрачена – но клон ещё не сформировался окончательно, поэтому слеп, глух и неподвижен. При этом у тебя самого руки заняты, так что прикрыть его ты не можешь. Ты можешь уменьшить этот интервал до десятой доли секунды – но для таких, как мы, этого мгновения вполне хватит.
– И ты сумел вычислить этот момент и нанести удар без Шарингана? Впечатляет…
– Ты найдёшь, что я полон сюрпризов.
Итачи лишь насмешливо фыркнул и его глаза изменили цвет. Томоэ в зрачках завертелись, складываясь в узор калейдоскопа. Саске, разумеется, не мог этого видеть. Однако вылезшая из его запястья слепая змея своими теплочувствительными ямками зафиксировала резкое повышение температуры в глазницах брата – в режиме Мангекё глаза резко увеличивали кровопотребление, даже в сравнении с обычным Шаринганом.
Опасность увеличилась в разы. Теперь Итачи достаточно просто взгляда, чтобы убить… да кого угодно. Кроме, может быть, Томино.
“Если эти мультики не врали, он может использовать Цукуёми, Аматерасу и Сусаноо. Первое против меня бесполезно. Третье потребляет очень много чакры. Значит он, скорее всего, использует второе – попытается меня сжечь. Но при этом будет осторожен, чтобы не сжечь случайно на самом деле…”
Так и есть – пространство вокруг вспыхнуло неугасимым чёрным пламенем, способным обратить в ничто любое вещество или чакру. Однако этот вариант Саске давно предвидел. Он резко прыгнул назад, едва первые язычки огня полыхнули в воздухе, и сложил ручной знак активации дымовых бомб…
Бах-бах-бах-бах-бах! – серия из двух десятков хлопков затянула поле боя непроницаемой пеленой. Благодаря добавке перечного газа, этот дым ещё и немилосердно жёг кожу и все слизистые оболочки. Саске с его экзоскелетом чихать хотел на этот эффект – а вот чувствительному Итачи это доставило несколько довольно неприятных секунд. Жаль, что только секунд – едкие вещества в арсенале ниндзя являются классикой, и методы противодействия проходят ещё на первом курсе Академии. Итачи мгновенно покрыл свою кожу тонким слоем чакры, нейтрализуя эффект.
Но вот его “главный калибр”, как сказал бы Томино, оказался совершенно бесполезен. Он по-прежнему мог сжечь всё, что видел… только теперь он не видел ничего. Будь его противником обычный шиноби, дым бы не стал помехой – Шаринган видел чакру сквозь любые препятствия. Но в данном случае Кеиракукей Саске была надёжно укрыта под непрозрачным для чакроизлучения экзоскелетом.
Конечно, оставались выбросы через тенкецу. Перекрыть эти точки невозможно даже в боевой форме – иначе Саске бы утратил возможность пользоваться ниндзюцу, да и с тайдзюцу возникли бы некоторые проблемы. Но и это было предусмотрено.
– Кучиёсе но дзюцу: контракт на благотворительность!
С момента активации этого “особого договора”, вся чакра, которую производил организм младшего Учихи (кроме той, которую он потреблял на усиление и ускорение себя), телепортировалась в пещеры Рьючидо прямо изнутри его Кеиракукей. Он отдавал свою энергию змеям просто так, безвозмездно, ничего не требуя взамен… кроме обнуления выбросов, естественно.
Долго поддерживать такой режим невозможно – он не только блокирует возможности применения ниндзюцу, но и приближает момент свёртывания проклятой печати. Но Саске требовалось всего две-три секунды. Дым слегка приглушал звуки, но не настолько, чтобы это мешало ориентации. Длинный змеиный бросок, тело вытягивается на десять метров (спасибо, Орочимару-сенсей), вцепляется когтями в землю, стремительно сокращается – и он за спиной у Итачи. В мёртвой зоне, где никакой Шаринган, будь он трижды Мангекё, ничего ему не сделает.
Впрочем, расслабляться рано – Итачи уже понял, в чём дело, и быстро разворачивается на одной ноге…
Только хвост Саске ещё быстрее – острый наконечник выстреливает вперёд со скоростью ракеты, нацелившись в затылок… И отскакивает от пылающей брони призрачного воина. Поняв, что не успевает увернуться, старший брат прибег к “последнему доводу королей” – призвал Сусаноо.
– Очень остроумно, – заметил Итачи. – Прекрасный план… я вижу, что ты не терял времени даром, и хорошо подготовился, чтобы победить меня не мастерством и не ненавистью, но умом. Ты случайно не был принят в клан Нара приёмным сыном? Однако это ошибочный путь. Он не для Учих. И сейчас ты в этом убедишься. Превосходящая сила может быть побеждена лишь превосходящей ненавистью. Именно поэтому наш предок, Мадара, отверг призыв Первого Хокаге. Он понимал, что мир ослабляет.
– Ха. От кого я это слышу? От первого пацифиста в семье? Ты слабак, Итачи, потому что предал собственные идеалы. Как и Мадара, впрочем. Вы оба идёте путём убийства и предательства, потому что не видите дальше собственного носа. Ваши всевидящие глаза вас ослепляют. Но я – не такой!
– Не слишком ли много красивых слов для моего слабого трусливого маленького братика? Думаешь, что вправе называть слабаком хотя бы меня? Так докажи делом, а не увёртками! – Сусаноо резко развернулся, впечатывая ладонь в то место, где мгновение назад стоял Саске.
– Ты прав, хватит болтовни! – усмехнулся Саске, взлетая в воздух в длинном прыжке. – Не для этого я годами готовился. За меня всё скажет мой кунай!
Большие существа обычно медлительны из-за своего веса и инерции. Но к Сусаноо это ни разу не относилось. Огромный воин состоял целиком из чакры, и поэтому мог двигаться с той же быстротой, что и сам Итачи – а нукенина Учих никто бы не посмел упрекнуть в медлительности. Он осыпал воздух и землю градом ударов, способных расколоть скалу, но с частотой пулемётной очереди. Если бы у Саске оставался Шаринган, он бы уклонился без всякого труда, но сейчас, ориентируясь лишь по колебаниям воздуха, критически запаздывал. На панцире уже красовались две солидных трещины. Казалось, ещё немного, и его просто прихлопнут, как таракана. Даже змеиная замена не способна излечить того, от кого осталась красная лужица на земле.
Он мог бы с лёгкостью разорвать дистанцию – у Сусаноо Итачи нет ног, поэтому он способен лишь медленно плыть по воздуху вместе со своим создателем. Но время работало против них обоих в равной мере. С каждой секундой старший брат “сжигал” ресурс Шарингана, но младший – ресурс джуина.
“Если я хоть на секунду вернусь в человеческий облик, он увидит мою чакру – и сожжёт. Может и не насмерть, но бой я проиграю”.
Так что пора ввести в действие главный козырь – тот, который он хотел приберечь напоследок…
– Будем мыслить чисто технически, – рассуждал Томино. – Что изолирует и что пропускает покров Сусаноо?
– Изолирует – все виды чакры, механические атаки…
– То есть твёрдые тела…
– И жидкости тоже…
– Но пропускает газы, свет и звук…
– Верно. Ты же говорил, что плохо помнишь мультфильм?
– А я и не помню. Чистая логика. Своих органов чувств и мозгов у Сусаноо нет, он, как марионетки Сасори, целиком управляется призывателем. А для этого призыватель должен видеть и слышать, что вокруг творится. Значит – свет и звук должны проходить. А если бы покров не пропускал воздух, пользователь внутри просто задохнулся бы.
– Предлагаешь использовать светозвуковые гранаты или ядовитый газ?
– Нет. Газы распространяются слишком медленно, Итачи успеет выставить защиту или отскочить. От ослепляющих световых вспышек Шаринган, к сожалению, защищён, а построить лазер достаточной мощности мы вряд ли сможем – тем более скрытно разместить его на поле боя. А вот звук… мы в какой деревне находимся, в конце концов?
Одним движением Саске распечатал из свитка на поясе усилитель звука – точную копию того, которым в своё время пользовался Досу. И выпустил то, что таил в себе с момента гибели клана. ЗАОРАЛ на брата, вкладывая в этот вопль всю ненависть, страх и отчаяние, которые копил годами.
К его удивлению, подземные галереи Звука оказались практически пусты. Нет, конечно встречались и ловушки, и защитные барьеры… но для агента уровня Кисаме всё это было лишь мелкой помехой. Он как-то ожидал встретить более серьёзное сопротивление, учитывая, что там, наверху, бойцы Звука сейчас умирали, лишь бы задержать Акацуки ещё на несколько секунд. Информация, ради которой жертвуют жизнями не самых слабых шиноби, должна стоить очень и очень немало. И оберегаться соответственно – если, конечно, Орочимару не идиот. А Кисаме знал, что недооценивать змеиного саннина, несмотря на прогрессирующее безумие последнего – смертельно опасно. В конце концов, тот ведь был предыдущим напарником Итачи. И заслуженно.
Поэтому, когда с земли поднялся туман, насыщенный чакрой, и ему навстречу вышли две фигуры, одна высокая и массивная, вторая маленькая и худенькая, Кисаме даже с видимым облегчением пошевелил жабрами. Здесь есть нукенины из его родного селения? Здорово… словно домой вернулся. Не будь Кисаме циником и вдобавок рыбой, он бы прослезился от умиления.
Высокий бесшумно скользнул ему за спину, маленький пока держался в отдалении. Кисаме продолжал неторопливо продвигаться вперёд, ни взглядом, ни жестом не выдавая, что видит его. Пусть подойдёт поближе, уверенный в своей безопасности – тем сильнее будет его разочарование.
Но когда воздух рассекло огромное стальное лезвие, готовое его обезглавить, всю невозмутимость Кисаме как ветром сдуло. Этот удар он бы узнал из тысячи! Он на рефлексах парировал выпад мгновенно выхваченной Самехадой, и с изумлением уставился на своего оппонента.
– Забуза?! Разве ты не погиб?!
– Тебя это так волнует? – хмыкнул забинтованный мечник, нанося очередной удар. – Просто сражайся. Информацию ты получишь, если выживешь. Если будешь мёртв, тебя не будет беспокоить, откуда я здесь взялся.
– Я и не ожидал, что ты ответишь мне сразу, – хмыкнул Кисаме. – Только у меня нет времени выбивать из тебя ответ. Ты ведь здесь, чтобы задержать меня?
– Ты догадлив, как всегда, акулий сын. Мне дали заказ – просто задержать. Кто сможет лучше занять на время Мечника Скрытого Тумана, чем другой Мечник Скрытого Тумана? Но думаю, я смогу и больше. Я смогу победить тебя.
– Ты?! Меня?! – Акацуки оскалил зубы в кровожадной усмешке, и нанёс такой удар Самехадой, что Забуза, хоть и успел блокировать выпад, отлетел в противоположный конец коридора. – Не бери на себя слишком много, Момочи! Даже с тренировочными мечами ты проигрывал мне два поединка из трёх! А Самехада гораздо сильнее Кубикирибочо!
– Это не Обезглавливатель, – покачал головой Забуза, вставая. – Всего лишь реплика. Однако ни по весу, ни по остроте заточки она не уступит оригиналу.
– Зато прочностью несколько уступает, как я погляжу, – хмыкнул Хошигаки, глядя на трещину, пробежавшую по клинку. – На настоящем Кубикирибочо от такого удара не было бы даже царапины. Даже если он унаследовал способность оригинала к восстановлению – я не дам ему искупаться в крови.
Трещина сверкнула… и исчезла.
– Эта копия в чём-то даже лучше оригинала, – Забуза усмехнулся под маской. – Она не нуждается в крови для восстановления.
– Вот как… значит, я буду бить тебя самого, – человек-акула ринулся в новую стремительную атаку, вращая Самехадой, словно тот ничего не весил. Град ударов с двух сторон, каждый такой, чтобы его невозможно было заблокировать. Чакра сладостно струилась по его рукам и ногам, десятикратно увеличивая и так чудовищную силу. Даже если Забуза каким-то образом сможет накачать свои мышцы до такого же уровня, он заработает чакроистощение в считанные минуты. Но Демон Скрытого Тумана не дурак, конечно – такой шторм впрямую блокировать. Как Кисаме и ожидал, он пошёл в уклонение – отводил удары косыми блоками, а сам отпрыгивал, используя силу оппонента в качестве рычага. Как делал не раз на их совместных тренировках. Забуза превосходил физической силой большинство противников, которые ему попадались. Но в отличие от других сильных людей, никогда не забывал, что может встретиться с кем-то ЕЩЁ сильнее. И не позволял себе забывать соответствующие навыки. Достойно уважения…
Вот только Хошигаки Кисаме чихать хотел на любое уважение к кому бы то ни было! Он был не из тех, кто даёт противнику второй шанс по любым соображениям. Его интересовал только результат.
В узком коридоре бесконечно отступать невозможно. Кисаме понадобилось не более десяти секунд, чтобы загнать Забузу в угол мощными атаками, и приготовиться нанести решающий удар, который разом сломает меч и порвёт противника на ленточки.
Воздух пронзили три тонких иглы сенбонов… и отскочили от шершавой акульей шкуры, не нанеся никакого вреда.
– Ха… ты рассчитывал отвлечь меня, чтобы твой напарник мог ударить в спину? Слишком просто! Я ни на миг не выпускал его из поля зрения, Забуза!
– Я в этом и не сомневался, – покачал головой Забуза. – Просто Хаку ещё далеко до совершенного оружия. Ему… сложно себя контролировать, если он видит, что мне что-то угрожает. По первоначальному замыслу он не должен был вмешиваться до окончания нашего поединка. Только следить.
– Тогда тебе стоило получше выбирать напарников. Но у меня нет времени выяснять с каждым из вас отношения по отдельности. Атакуйте вместе – так я смогу быстрее с вами покончить!
– Что ж… ты выбрал сам. Потом не жалуйся. Действуй, Хаку!
Кубикирибочо снова взлетел в воздух, чтобы обрушить на “биджу без хвоста” град ударов… но Кисаме оказался на мгновение быстрее. Мощнейший удар раздробил Забузе обе руки, а ещё через миг снёс полчерепа. Не задерживаясь ни на мгновение, Акацуки оттолкнулся ногой от трупа, делая сальто назад, и обрушивая удар на голову того, кого назвали Хаку. Темноволосый мальчишка в маске (или это всё же была девочка?) увернулся, успев в ответ ещё и кинуть пару сенбонов, которые застряли в шкуре Хошигаки. В скорости он явно не уступал первому мечнику Тумана. Неслабого напарника себе нашёл Забуза! И сейчас он явно будет драться с яростью биджу, мстя за погибшего товарища. Надо быть осторожным…
При других обстоятельствах Кисаме позволил бы себе прощупать противника не спеша, пока не выяснил бы его сильные и слабые места. Но сейчас у него каждая секунда была на счету. Он попытался подменить себя в тумане водяным клоном – но Хаку каким-то образом сориентировался и уничтожил копию одним броском сенбона, едва та успела сформироваться. Привык, видимо, на тренировках с Забузой.
Придётся отбросить тактику и просто стереть его в порошок мощнейшими техниками. Кисаме собирался приберечь их для личной встречи с Орочимару, но системы наблюдения он уже обезвредил – так что змей все равно ничего не узнает. Примерно четверть чакрозапаса на этого мелкого можно потратить. Оставшиеся три четверти – все равно больше, чем у Орочимару когда-либо было.
– Суитон: Баку Суишоха! – мощная волна хлынула из его рта, мгновенно затопив тоннель доверху и протащив Хаку по полу метров десять. Но Хошигаки не собирался тратить время, чтобы проверить – мёртв его противник или просто оглушён. Не мёртв – так сейчас будет.
– Суитон: Гошокузаме! – пять водных капель в форме акул, почти невидимых в толще воды, заходят на мальчишку с разных сторон, разрывая его в клочья… и проносятся через пустое место. В последний миг Хаку применил технику сокрытия в воде. Находчив. И с прекрасной реакцией. Понятно, почему Забуза, одиночка по натуре, решил изменить своим привычкам и взять ученика. Такие боевики на дороге не валяются.
Правда и это спасёт его ненадолго. Самехада уже начала вытягивать чакру из воды, и через несколько секунд Хаку будет вынужден вернуться в материальную форму – у него не останется сил на поддержание Хенге. Передвигаться в форме водяной капли он не может – классические техники Тумана такого не включают, это уже совершенно иной уровень Суитона. Так что можно не опасаться его появления за спиной или побега с поля боя.
Но секунды текли, складывались в минуты… а тело юного шиноби и не думало проявляться из водной толщи. И Самехада заворочалась, явно чем-то недовольная… Кисаме понял, что упустил что-то важное… Неужели Хаку применил не сокрытие в воде, а замену на водяную массу откуда-то из соседнего коридора или из канализации? И удрал, не попытавшись отомстить за напарника? Сам Кисаме так бы и поступил в подобной ситуации, убедившись в полном превосходстве противника… но от мальчишки он ожидал несколько иного.
Можно, конечно, плюнуть на странности и прорываться к Орочимару. Но во-первых, это означало – с высокой вероятностью получить удар в спину. А во-вторых, здесь была какая-то загадка. Кисаме не отличался пустым любопытством, но все загадки на своём пути разгадывал очень тщательно. Особенно те, которые касались вражеских дзюцу. Любая из них могла оказаться ключом к победе.
Он создал водяного клона. Тот осторожно приблизился к месту, где исчез Хаку, постепенно сужая круги, как акула вокруг добычи. Жестом показал настоящему Кисаме, что чувствует чакру пацана. Мальчишка явно где-то здесь… но почему же его не удаётся выпить?
Неизвестный объект возник за его спиной абсолютно бесшумно. Тем не менее, Кисаме вовремя учуял опасность – плотность этой штуки чуть-чуть отличалась от плотности воды, поэтому при формировании она вытеснила небольшую долю собственного объёма. Что вызвало перемещение водных масс – крошечное, но вполне ощутимое для его боковой линии.
Он резко крутанулся вокруг оси, нанося удар Самехадой… и даже не поцарапал ледяное зеркало в собственный рост. Из которого на него глянуло отражение… Хаку?! Такой техники он не знал, поэтому предпочёл перестраховаться – стремительно отпрянул, закрываясь Самехадой.
И поэтому не увидел, как отражение складывает цепочку печатей – с быстротой, немыслимой даже для самого тренированного шиноби. И поэтому не понял, почему у него вдруг потемнело в глазах…
– Очень хорошо, – Забуза погладил маленького напарника по голове. – До самого конца он так и не понял, что мы собой представляем в действительности. Всё в полном соответствии с заказом.
– Но… я позволил ему увидеть свой Кеккей Генкай… – смущённо пробормотал Хаку.
– Это уже наша личная проблема, – хмыкнул Демон Скрытого Тумана. – Тайное дзюцу клиента мы сохранили в тайне, а кому и как раскрывать собственные секреты – решаем по мере необходимости. Без применения Хьётона ты бы его все равно не одолел.
Он подошёл к ледяной глыбе, из которой на него смотрели застывшие рыбьи глаза Кисаме. Ему показалось, что он видит удивление во взгляде Акацуки.
– Не растает?
– Нет, пока я поддерживаю лёд своей чакрой – а как воскрешённый, я могу это делать бесконечно долго, главное не удаляться слишком далеко.
– Отлично, доставим его в холодильник, а там пусть Орочимару разбирается. Он вообще живой?
– Трудно сказать, Забуза-сан. Сейчас он без сомнения мёртв – все жизненные процессы остановлены. Но можно ли его оживить, если правильно разморозить – трудно сказать, без анализа под микроскопом… Вода в его теле перешла в состояние льда так быстро, что скорее всего, не успела повредить клетки.
– Отлично. Будем надеяться, что этот змей держит слово лучше, чем наш последний заказчик… а если нет… Ты готов к плану Б?
– Всегда готов, Забуза-сан!
Даже если бы хитроумный Акацуки сумел прорваться в центральную лабораторию Орочимару, его бы ожидало глубокое разочарование. Всё, что он бы там встретил – очередного клона для отвлечения внимания. На самом деле змей не собирался никого воскрешать – это был ещё один ложный слой плана, который он скормил Акацуки. Ну, по крайней мере, никого действительно сильного, парочка нукенинов не в счёт – они не могли переломить ход боя, хотя оказались более эффективны, чем змеиный саннин мог ожидать. Ещё одна кожа, сброшенная вечно ускользающей змеёй.
Орочимару двигался совсем в другом направлении.
– Итак, ты пришёл, – негромко сказал Узумаки Нагато, тот, кого все знали как лорда Пейна, повелителя боли. – Как ты сумел так быстро вычислить положение моего настоящего тела? Мои каналы управления не так просто отследить…
– Я их и не отслеживал, – усмехнулся Орочимару. – Мы оба знаем, что это даже Шарингану не под силу. Я отследил место выделения твоей чакры.
– Ты лично? Или кто-то из твоих людей…
– Скажем так, кое-кто научил меня ценить услуги сильных сенсоров. Особенно если у этих сенсоров красные волосы, – Орочимару многозначительно глянул на длинные локоны Пейна. – А я всегда был хорошим учеником.
– И теперь ты собираешься…
– Получить твой Риннеган, конечно же. Без него мне будет несколько… слож-ж-жно стать совершшшшенным шиноби, – змеиный саннин настолько возбудился, что у него снова прорезался шипящий акцент. Пейн прикрыл глаза.
– Какая убогая цель для такого гения, как ты… Даже странно, как я смог принять тебя в Акацуки…
– Ой, ну кто бы говорил, – скривился Орочимару. – Твой план – заставить весь мир страдать – вполне достоин маленькой обиженной девочки! Ах, вы меня обидели, плохие людишшшшки, любимую игрушку отняли, так я вам всем сделаю больно, бяки нехорошшшшшие!
Мощное Ки прокатилось по пещере. От такой концентрированной жажды убийства средний генин сошёл бы с ума, средний чунин свалился бы в обморок, а средний джонин – задал бы стрекача как можно быстрее. Но Орочимару и бровью не повёл. Он сам был не меньшим чудовищем.
– Несчастный глупец, – выдохнул Пейн. – Ты и в самом деле думаешь, что я начал эту великую войну лишь ради мести? Не суди о людях по себе. Боль закаляет и возвышает. Страдания выжигают всё прогнившее, наносное и ненужное, позволяют заново увидеть ценность жизни. Нужно обладать великой любовью, чтобы решиться на подобную терапию. Впрочем, перед кем я распинаюсь… Тебе, холодной рептилии, этого не понять.
