Текст книги "Дзюцу для трансгуманиста (СИ)"
Автор книги: Сергей Зонин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 44 страниц)
========== Часть 1 ==========
ИЗ СОЛАРПЕДИИ, ПОСЛЕДНЯЯ ПРАВКА 2217 ГОД:
Томминокер-21 – писатель, журналист, один из деятелей трансгуманистического движения начала XXI века. Родился в 1970, при рождении получил имя Молотов Сергей Данилович. Изменил паспортное имя на псевдоним по собственному выбору в 2015 году. Умер и был крионирован в 2031, в возрасте 61 года. В 2079 году компания, обеспечивающая сохранение его мозга, разорилась. В соответствии с традиционной процедурой банкротства криогенных фирм, корабль с сохранёнными телами и мозгами клиентов был отправлен за орбиту Плутона, где сохранение низких температур не требует больших расходов. В 2101 в ходе Первой Солнечной Войны записи о точном курсе корабля были утеряны. Поисково-спасательные работы в течение всего 22 века не дали результата…
ГДЕ-ТО, КОГДА-ТО:
“Сохранение стабильной орбиты невозможно. Инициализирована процедура посадки. Сигналы от наземных служб не получены. Сигналы от спутниковых систем навигации не получены. Инициализирован протокол автономной посадки. Производится выборка места”.
Древний планетолёт делал абсолютно всё возможное, чтобы сохранить свой драгоценный груз. Предки строили на совесть – несмотря на то, что по бортовому таймеру с момента запуска прошло 150 тысяч лет, компьютер продолжал работать и вспомогательные ионные двигатели до сих пор корректировали курс корабля. К сожалению, задействовать главные двигатели не удалось – химическое топливо в них полностью распалось за века полёта. Корабль затормозил естественным путём – погасив скорость в верхних слоях атмосферы. Древние насосы ожили, откачивая тепло, завыли, заскрежетали… и как ни странно, сделали своё дело. Из 200 криогенных капсул спасти от перегрева удалось 70, хотя обшивка раскалилась до красного свечения. Корабль нырнул в ледяные воды Арктики – именно там, по расчётам, было легче всего сохранить низкую температуру.
И снова полетели годы и века, незаметные для мёртвых пассажиров, отсчитываемые только таймером с изотопным источником питания. Разумеется, ни о каком криогенном сохранении речи уже не шло. Насосы отключились, выработав ресурс, через век после посадки. Жидкий азот начал испаряться, обнажая мёртвые тела. Компьютер жалобно бибикнул, в последний раз послал в пространство сигнал SOS, выдал последним сообщением что-то вроде “ничем не могу помочь, мне очень жаль”, и тоже отключился. Навсегда.
Старый корпус занесло илом от носа до кормы. Рухнул с небес крупный обломок Луны, взорванной в одной из древних войн. Это вызвало сдвиг континентальных плит и пробуждение множества вулканов. К тому времени, когда вулканическая деятельность вынесла этот участок на поверхность, ил превратился в камень. В сухом стерильном корабельном воздухе мертвецы стали мумиями.
Постепенно небеса прояснились, вулканы успокоились, ледниковый период подошёл к концу. Маленькие прямоходящие обезьянки снова вылезли из пещер, научились пользоваться орудиями, разжигать огонь, выплавлять металл… И конечно, снова стали убивать друг друга, хотя до масштабов прежней планетоубийственной резни им было ещё далеко. Возможно, ещё несколько тысяч лет, и они бы достигли технического уровня создателей мёртвого корабля. Но судьбы нового человечества, человечества 2.0, были резко изменены, когда измученная бесконечными войнами новая Ева пришла под дерево познания добра и зла. И протянула руку к запретному плоду…
ДЕРЕВНЯ СКРЫТОГО ЗВУКА:
– Я тоже сначала не поверил, Орочимару-сама. Сначала мы подумали, что это просто крупное месторождение металла. Потом – что кто-то закопал Дотоном один из кораблей Страны Неба. Но когда мы начали его откапывать… Он стар, невероятно стар. Я подозреваю, что строили его вообще не люди.
– Вес-с-сьма любопытно. Покажши…
Кабуто заранее знал, что такой приказ последует, поэтому вывел на экран место раскопок. Гладкий металлический борт, чуть закругляясь, тянулся в обе стороны почти на десять метров… и это, определённо, был ещё не конец. Толстяк Джиробо, ругаясь себе под нос, продолжал расчистку, заставляя землю отступать слой за слоем. Он, конечно, мог бы выдернуть находку из земли одним рывком, но Кабуто запретил ему это делать, опасаясь, что невероятная сила хранителя южных врат может повредить старинный корабль.
– По данным подземного обследования, общая длина артефакта – сто двадцать метров! И при этом наличие крыльев и форма корпуса говорят, что он способен к полёту – во всяком случае, когда-то был. Его нашла Таюя, случайно споткнувшись о выступ на земле. Она говорит, что слышит голоса изнутри, хотя сенсоры ничего не обнаружили. Я произвёл анализ обшивки. Ни одна известная нам страна и ни одна скрытая деревня не производит подобных сплавов.
– Интерес-сная находка… Скажи Четвёрке, пусть поставят над мес-стом рас-с-скопок какой нибудь сарай или другое мас-скирующее строение. И печати, с-скрывающие чакру.
– Будет сделано, Орочимару-сама. Сами раскопки продолжать?
– Разумеется.
– Это невероятно, Орочимару-сама! Я знал, что наша находка является экзотичной, но чтобы настолько!
Впервые змеиный саннин видел своего обычно невозмутимого помощника таким возбуждённым. Он сделал пометку в памяти – есть вещи, которые Кабуто интересуют всерьёз и очень сильно. Возможно, настолько сильно, что могут поставить под сомнение его лояльность.
– Что же в ней странного?
Кабуто перевёл дух и снова включил видеозапись.
– Во-первых, он герметичен. Совершенно герметичен даже сейчас, спустя сотни лет.
– И что в этом такого?
– Орочимару-сама, в этой штуке отсутствует чакра. Напрочь отсутствует. Даже нет следов, что она когда-либо была.
Вот это уже было и впрямь необычно. Герметичностью шиноби не удивишь – без неё невозможны многие опыты, транспортировка опасных образцов, да и в медицине она очень важна. Но всегда, всегда защита от проникновения микрочастиц в определённую область обеспечивалась простенькой печатью.
– Он что же, представляет собой заваренный монолитный сосуд?
– Очень похоже на то. Я сначала так и подумал. Что-то вроде большой летающей посылки. По прибытии на место её распиливают – снаружи или изнутри. Но на всякий случай я решил ещё раз обследовать корпус этой штуки. И представьте себе – нашёл люк. Просто он был так плотно пригнан к остальной обшивке, что невозможно обнаружить границу на глаз. Видимо, раньше положение люка обозначала краска – я нашёл её частицы, но за тысячелетия она распалась.
– То есть, кто бы ни построил этот корабль, они умели обрабатывать твёрдые материалы с очень большой точностью, – задумчиво сказал Орочимару.
– Я думаю, если постараться, можно создать дзюцу для столь качественной обработки, – кивнул Кабуто. – Но кому и зачем бы понадобилось его создавать?
Ничего сверхъестественного в этом нет… но если представить, сколько времени и чакры уйдёт на такую технику, как минимум класса A по сложности…
– Я слегка модифицировал барьер Четвёрки Звука, чтобы окутать корабль своеобразным коконом. При этом воздух не мог проникнуть ни внутрь, ни наружу.
Саннин одобрительно кивнул – Кабуто всегда продумывает всё заранее до мелочей, в этом его ценность.
– После этого мы взрезали обшивку на минимальном участке. Воздух внутри оказался непригоден для дыхания, слишком мало кислорода – но опасности он не представлял. Ни ядов, ни микроорганизмов – вообще одна из самых стерильных сред, какие я встречал. Насытив свою кровь кислородом, я проник внутрь…
– И?
– Простите, Орочимару-сама, понять назначение и принципы работы этого корабля мне пока не удалось. Там есть экраны, переключатели, клавиатуры, циферблаты – всё это довольно похоже на нашу технику – но ни одного накопителя или приёмника чакры, ни одной детали из чакропроводящих материалов. Если мне позволено будет высказать предположение…
– Говори уже!
– Мне кажется, создатели корабля, кем бы они ни были, вообще не знали о существовании чакры. Или не умели её использовать. Или считали запретной.
– Летательный аппарат, да ещё такого размера, со сложнейшей системой управления – и без чакры? То есть это просто очень сложная машина?
– Подозреваю, что так, Орочимару-сама.
Змей задумался надолго. Теоретически это всё было возможно, но представить себе такой процесс на практике…
– Понадобятся невероятно сложные технологические цепочки и невероятно разветвлённые линии снабжения, – произнёс он вслух.
Взять, к примеру, тот же подвесной мотор, с помощью которого рыбаки в Стране Волн ускоряют свои нехитрые лодчонки. Сам по себе он чакры не использует. Однако спирт, служащий для него топливом, производится из органических отходов с помощью алхимических дзюцу. Металлические детали отливаются и упрочняются с помощью кузнечных дзюцу. Антикоррозионная вставка в двигателе – крошечная печать, созданная мастером фуиндзюцу. Благодаря этому небольшая семья ремесленников, владеющих своей чакрой на уровне генина, вполне может произвести один мотор в неделю – а больше и не надо для небольшого поселения. Можно сделать всё то же самое, используя лишь механику, химию, существующие в природе вещества и человеческие руки? Можно. Но понадобятся сотни инструментов, которые тоже надо где-то сделать и где-то добыть для них материалы. Понадобятся огромные самогонные аппараты, для которых опять же нужно отливать детали с высокой точностью. Понадобятся сотни людей, которые будут везти сырьё со всех концов страны. В результате стоимость одного несчастного моторчика окажется как бы не выше стоимости всей деревни, и естественно, никто его не захочет покупать.
А ведь тут не простой двигатель внутреннего сгорания, тут нечто в миллион раз более сложное! Как? И главное, зачем?
– Кабуто, проведи мысленный эксперимент. Если бы мы подчинили всех шиноби мира, все известные страны и скрытые деревни, и заставили их работать только на строительство подобного корабля, не считаясь с расходами и жертвами – могли бы мы сделать нечто в этом роде?
– С использованием чакры в промежуточных процессах, или без неё вообще?
– Просчитай оба варианта.
– Хмм… ну в первом случае… думаю да. Смогли бы. Лет десять на теоретические разработки и ещё пять на их реализацию.
– А во втором?
– Существующая экономическая система просто надорвалась бы на первых шагах. Чтобы перестроить мировую экономику… лет пятьдесят, если не учитывать сопротивление населения. Параллельно с проектированием. И ещё пятьдесят на саму постройку.
– То есть, либо строители корабля были невероятно богаты, либо являлись полными фанатиками своих идей, либо…
– Либо у них просто не было другого выбора. И по результатам исследования я думаю, что последний вариант самый верный.
– Ты нашёл что-то ещё?
– Да, Орочимару-сама. Продвинувшись дальше в бортовую галерею я обнаружил тела создателей корабля. Они настолько мумифицировались, что первое найденное рассыпалось в прах просто от прикосновения. Но остальные мне удалось закрепить, запечатать и вынести.
– Как они выглядели?
– По мумиям с уверенностью сказать трудно, но похоже – практически неотличимо от людей. Причём большинство – старше пятидесяти лет. Вероятно это было какое-то паломничество стариков или же дипломатический рейс. Но это не самое потрясающее.
– А что же тогда?
– Я провёл радиоуглеродный анализ останков. Трижды, потому что с первого раза не поверил результатам. Он показал, что возраст корабля – или по крайней мере возраст тел в нём – больше шестидесяти тысяч лет. Тогда я использовал калий-аргоновый метод датирования.
Кабуто сделал эффектную паузу.
– Орочимару-сама… все эти люди умерли около полумиллиона лет назад!
Змеиный саннин не сразу нашёл, что сказать. Но когда он наконец заговорил, то уже имел готовое решение.
– Ты можешь добыть хоть из одного тела образцы ДНК?
– Полагаю да. Они довольно неплохо сохранились для такого возраста…
– Займись этим. И подготовь всё необходимое для ритуала Эдо Тенсей. Они сами нам расскажут, кто они и откуда.
Серое тело, покрытое трещинами, лежало в гробу. Над ним склонились двое шиноби. Один совсем юный, но уже в очках, с волосами, сколотыми в хвост. Второй, казалось, не имел возраста – ему можно было с равным успехом дать и двадцать, и пятьдесят лет. Чёрные длинные волосы резко контрастировали с белоснежной кожей, делая его похожим на призрака-юрэй.
– Теперь я точно знаю, почему они строили свой корабль без использования чакры. У них не было другого выбора.
– Ты же ещё не допросил его, откуда ты знаешь?
– Я осмотрел возрождённое тело. У этого человека отсутствует Кеиракукей. Понимаете, Орочимару-сама, не неразвита, не деградировала, не заблокирована. Просто отсутствует. И похоже, её вообще никогда не было.
Только высочайший самоконтроль уберёг змеиного саннина от того, чтобы застыть с отвисшей челюстью. Кеиракукей, система каналов, проводящих чакру, есть у каждого человека. Более того, у каждого живого существа! Ну, по крайней мере у каждого многоклеточного, насчёт бактерий Орочимару не был так уверен. Конечно, у шиноби и призывных зверей она развита лучше, у гражданских и обычных животных – слабее… но есть она у каждого!
– Он… точно с нашей планеты?
– Если судить по анатомии, в это трудно поверить, я знаю. Но есть ещё одна невероятная вещь.
– Да говори уже, не тяни биджу за хвост. После предыдущих открытий я уже готов поверить во что угодно!
– Возле комнат с мертвецами есть таблички из керамики – как обычно, точный состав определить не удалось, таких материалов у нас нет. Так вот… на этой табличке выбиты письмена на нескольких языках. Среди них есть несколько совершенно незнакомых – фонетическая письменность, судя по всему. Но два представлены иероглифической письменностью. Одна строчка смутно знакома и напоминает древние языки. Но вторая… Орочимару-сама, я не поверил своим глазам. Она сделана на чистом современном языке, катаканой!
Орочимару помолчал. “Завис”, можно сказать.
– Современному языку не более тысячи лет. Даже таблицы времён Рикудо Саннина читаются в наши дни с огромным трудом.
– Я знаю, Орочимару-сама. Это полнейшее безумие. Я подумал, что просто ошибся с датировкой. Или кто-то её подделал. Или я стал жертвой искусного гендзюцу. Но первую и третью гипотезу опровергают эксперименты… а вторую… кому и зачем бы понадобилась такая невероятно дорогая фальсификация?
– Не знаю, но в подделку поверить легче, чем в то, что полмиллиона лет назад кто-то говорил и писал на современном языке.
– Может быть, мы имеем дело с путешествием во времени? Или с пророчеством?
– Чушшшь! Ни то, ни другое невозможно! Это доказали ещё двес-сти лет назад! – от волнения у Орочимару прорезался змеиный акцент.
– Невозможно с помощью чакры. Но может быть, с помощью их технологии…
– Теорема Сенджу! Любое действие, осуществимое с помощью механических устройств, может быть скопировано в виде соответствующего дзюцу. Но не наоборот!
– Осмелюсь напомнить, Орочимару-сама, что в дни, когда эта теорема была постулирована, самым сложным устройством была водяная мельница. Также смиренно напомню, что доказать её в общей форме так и не удалось – лишь для частных случаев.
– Тем не менее, ни одного исключения до сих пор найти тоже не удалось. Ладно, что там было написано?
– Основные биографические подробности людей, которые там лежат. Дата рождения, дата смерти (к сожалению, неясно, в какой хронологии), род занятий. Того, которого мы сейчас воскресили, зовут Томино Керу, он писатель.
– Ты хочешь сказать, что этот корабль был битком набит мертвецами?
– Да. Что-то вроде огромного летающего катафалка. И самое странное, что следов живого экипажа мне найти так и не удалось. То ли он покинул корабль, то ли система была полностью самоуправляемой.
– Самоуправляемый летающий катафалк… ещё немного, и я тоже поверю, что попал в гендзюцу. Поднимай этого покойника, Кабуто. Поднимай, пока этот проклятый корабль нас окончательно не свёл с ума.
– Орочимару-сама… даже если его поднять, не факт, что он захочет нам рассказывать.
– А кто его с-спрашивает?
– Понимаете, Орочимару-сама… Все эти люди в принципе не могут использовать никаких дзюцу. Но они и сами невосприимчивы ни к каким методам контроля разума. Гендзюцу, как и управление воскрешёнными в Эдо Тенсей, работает через внедрение собственной чакры манипулятора в Кеиракукей жертвы. Но здесь каналов чакры нет, внедрять некуда! То есть, если он захочет нас всех послать к биджу…
– Ясно. Что ж, будем использовать классические методы допроса. Есть и другие способы убедить человека сотрудничать, кроме ментальных техник.
Когда разбудивший меня молодой человек со вполне европейскими чертами лица обратился ко мне на чистом японском языке, я не сильно удивился – мало ли, какие языки могли стать популярными за прошедшие столетия. Тот факт, что у меня впервые за последнее десятилетие ничего не болит, дышать легко, а тело слушается, как молодое, порадовал, но тоже не удивил – медицина будущего наверняка может и не такое, иначе зачем я завещал бы себя крионировать?
Что меня насторожило, так это очки на носу молодого человека. Уже в моё время медицина легко корректировала любые недостатки зрения. Неужели в будущем, достаточно развитом для оживления и омоложения замороженных мертвецов, это делать разучились?
Ещё мне лицо врача показалось смутно знакомым, но я не придал этому значения. А зряяя…
Японский я знал, так что языкового барьера не возникло. Новый знакомый знал моё трансгуманистическое имя (видимо, прочитал на сопроводительной табличке), хотя и довольно уморительно транскрибировал его по-японски – как имя и фамилию. Ну что ж, если Стивен Кинг тут не в почёте, побуду пока “рядовым Маком Симом”. Сам он назвался Якуши Кабуто. Тревожный звоночек в голове сработал во второй раз, но я опять не обратил на него внимания. Ну слишком давно я интересовался этим аниме, слишком давно. В тридцатых годах двадцать первого века его детали помнили разве что законченные олдфаги.
Кабуто объяснил, что моё новое тело в полном порядке, и я не нуждаюсь ни в какой медицинской помощи или присмотре. Более чем приятная новость для моего возраста. Особенно если последний год жизни ты провёл на больничной койке, загибаясь от рака.
– Какой сейчас год?
– Девятьсот пятидесятый от Сотворения Луны.
Ого! Долго же я продрых, однако. Конечно, вряд ли речь идёт об астроинженерии планетарных масштабов – скорее всего, о строительстве какого-то исторически важного спутника или космической станции. Но так как при мне о подобной хронологии речи не шло – значит, мои останки в хранилище провалялись минимум девять с половиной веков! Вот это скачок…
– А от Рождества Христова или от нашей эры?
– К сожалению, ни одно из этих событий мне не известно. Мы надеялись, что именно вы поможете определить, сколько лет прошло после вашей смерти.
Так… начинаю понимать…
– То есть, вы хотите сказать, что нашли моё тело случайно? Это не были плановые мероприятия по разморозке криохранилища?
– Чистая случайность. Если бы Таюя не споткнулась, корабль мог бы пролежать в земле ещё много тысяч лет.
Корабль? Однако… в моё время запуск криокапсул на орбиту для удешевления хранения был чисто теоретическим проектом… Получается, я, сам того не зная, побывал в космосе? Надо будет попросить хотя бы показать мне его, надо же знать, на чём мои бренные останки летали. Но стоп…
– ЕЩЁ много тысяч?!
– Я понимаю, что вас беспокоит, Томино-сан. Да, ваш корабль пролежал в земле очень, очень долго. По моим расчётам, ваше время от нашего отделяет около пятисот тысяч лет.
В течение следующего дня я отчаянно пытался собрать в кучку свои мозги. Каждый следующий факт, выданный Кабуто, разносил их в клочья.
Здравый смысл, которым я руководствовался всю жизнь и даже после смерти – треснул и разлетелся на куски под напором новых реалий.
В отличие от многих трансгуманистов и футурологов, у меня не было какой-то определённой концепции будущего. Я по-разному представлял себе отдалённых потомков человечества через полмиллиона лет. От одичавших зверьков, до бессмертных сверхразумных галактических богов.
Но уж точно не горсткой косплееров-нарутят, мать вашу! С европейскими чертами лица и чистейшим японским языком!
Крионироваться, чтобы стать попаданцем?! Героем примитивного сериальчика “праниндзев”, от которого фанатели мои дети?! Если я со своим атеизмом был неправ, и существуют “боги”, определяющие посмертную судьбу каждого человека – то у моих загробных судей определённо ОЧЕНЬ извращённое чувство юмора.
Ладно, попробуем мыслить логически, хотя в таких условиях это очень трудно делать.
Какие могут быть ВМЕНЯЕМЫЕ объяснения?
Вариант первый – я всё ещё лежу в больнице и происходящее – мой предсмертный бред. Вариант убедителен, объясняет всё, но неконструктивен. В своём бреду я могу делать всё, что захочу. Или вообще ничего не делать. А мне нужен внятный алгоритм действий, программа на будущее.
Вариант второй – я нахожусь в виртуальной реальности, и мудрые потомки в белых халатах экспериментируют, прогоняя меня через виртуальную реальность. Изучают мои реакции. Вариант малодостоверный – программа для виртуальности никак не кореллирует с моей личностью, я фанатом сериала никогда не был. Но даже если в него поверить… совершенно неясно, чего от меня хотят экспериментаторы. То ли посмотреть, как быстро я распознаю фальшивку и выберусь из этой модели, то ли наоборот – насколько естественно смогу себя в ней вести.
В обоих случаях напрашивается только один логичный путь дальнейших действий. Проверить модель на полноту. То есть – провоцировать всё более сложные и масштабные события. Изменять этот мир либо до тех пор, пока местная “Матрица” не даст сбой от перегрузки… либо до тех пор, пока я не стану императором Галактики и всё вокруг не станет меня полностью и абсолютно устраивать. Если же и после этого сбоя не будет и творцы “Матрицы” не захотят выйти со мной на контакт… что ж, тогда мне уже будет наплевать, нахожусь я в гигантской совершенной модели или в полностью благоустроенной в соответствии с моими вкусами реальности.
Проще говоря – неважно, насколько сходит с ума мир вокруг. Делай что должно, и будь, что будет.
Я честно рассказал Кабуто всё, что он хотел узнать. Скрывать это просто не было смысла – пусть он не мог проникнуть в мою голову, он мог в любой момент просто отменить Эдо Тенсей и я превратился бы в прах. А мне этого, по понятным причинам, совсем не хотелось. Как и проверять, насколько бессмертное тело может быть устойчиво к пыткам – я ни на секунду не сомневался, что Якуши и его босс прекрасно в них разбираются.
Я рассказал про земную цивилизацию двадцатого и двадцать первого веков, свидетелем которой был, про Холодную войну и распад СССР, про ядерное оружие, космические полёты и Интернет… Рассказал в общих чертах свою биографию – от рождения до крионирования. Попутно сам пытался выведать как можно больше о мире, куда меня занесло.
Конечно, в ходе такого прощупывания Кабуто узнал обо мне гораздо больше, чем я о нём – я не льстил себе мыслью, будто смогу переиграть опытного разведчика на его поле. Но у меня было “маленькое” преимущество – я знал его мир заранее, и мне нужны были лишь подтверждения, что эта странная реальность не отличается от мира, придуманного в моё время японскими аниматорами. Причём зачастую хватало подтверждений косвенных.
Разумеется, об аниме и манге “Наруто” я ему ничего не рассказывал. Он бы вряд ли поверил. А поверил бы – уже с меня не слез.
Почему их язык совпадает с японским языком полумиллионолетней давности? А чёрт его знает, я честно признался, что меня это приводит в такое же недоумение, как его. Я рассказал ему о японских островах, об истории и культуре Японии всё, что знал – не упомянув только мангу и аниме. Мы пришли к выводу, что у японской культуры много общего с миром шиноби – но немало и различий. И я честно признал, что буду рад выяснить вместе с ним причины таких невероятных совпадений.
Это давало мне определённую страховку от немедленного упокоения – пока я представляю для него интерес, он не станет возвращать меня в небытие. Хотя Кабуто и строит из себя доброго сочувствующего мальчика, я отлично понимал, что они с Орычем – два сапога пара, профессиональные убийцы и безумные учёные, ни в грош не ставящие чужую жизнь. Менгеле доморощенные.
Я проявлял искренний интерес к чакре и всему, что с ней связано. Вполне обоснованно – в моём мире ничего подобного не было. Кабуто охотно посвящал меня в азы “дзюцустроения”, надеясь таким образом завоевать моё доверие. Вполне логично, учитывая, что использовать полученные знания я все равно не смогу. А мне не требовалось изображать квадратные глаза, когда он показывал “школярские” приёмы типа перевоплощения (хенге но дзюцу) или замены (каварими но дзюцу).
Это же сдуреть можно – по факту здесь КАЖДЫЙ РЕБЁНОК, если он хорошо учится в академии, может телепортироваться, телепортировать другой объект и манипулировать материей собственного тела на молекулярном уровне! В мультике это смотрится естественно, но в реальном мире…
– Это ведь иллюзия? – отчаянно спросил я, хотя ответ был очевиден – будь превращение иллюзией, я бы его не увидел.
– Нет, это ниндзюцу. Реальная манипуляция чакрой.
– Кабуто-сан… а в небольшое существо превратиться можно? В кошку, например?
– Теоретически можно, но в облике кошки шиноби будет чувствовать себя очень неуютно – совсем другой сенсорный пакет. Движения такой “кошки” будут очень неестественными. Да и проблемы с весом…
– А что с весом?
– У тебя будут кошачьи мышцы. Но масса и вес при этом останутся человеческими. Даже если ты не сломаешь себе хребет собственным весом, все равно будешь еле ползать. Поэтому если шиноби нужно превратиться во что-то небольшое, лучше выбрать неодушевлённый объект – кунай, например. Пока никто не попытается его поднять или взвесить, разница с настоящим предметом незаметна.
– Но КАК?! Кабуто-сан, если кинжал, например, железный… а тело человека состоит из различных соединений углерода, водорода и кислорода! Вы знаете, что железо – самый стабильный элемент, находящийся в середине периодической таблицы? И что при превращении в него нескольких килограммов водорода выделится достаточно энергии, чтобы сжечь всю скрытую деревню с её окрестностями к такой-то матери? Это называется термоядерный синтез!
– Уверяю вас, Томино-сан, ничего подобного не может случиться. Иначе эту технику не преподавали бы в академии.
– Я тоже так думаю. Но в таком случае – как? Как можно превратить живого человека в железный кунай, не залезая в ядро атома?
– Это не настоящее железо. Поверхность предмета, созданного при помощи Хенге, покрывается тонким слоем чакры, которая принимает соответствующий цвет, вкус, запах и осязательную текстуру.
– Пусть так. Но человеческое тело внутри этой маскировочной поверхности останется сжатым до нескольких десятков кубических сантиметров?! То есть в сорок с лишним раз плотнее осмия, самого тяжёлого металла на планете?!
– Да. Именно поэтому все хенге очень нестабильны – любой достаточно сильный толчок разрушает стягивающую оболочку и вещество возвращается к своему обычному объёму и плотности.
– Но как?! Что это может быть за форма вещества?
– Неизвестно. Заглянуть под поверхность маскировочного слоя невозможно. При любом нарушении этого слоя… я уже говорил, что происходит.
– А заглянуть без нарушения? С помощью… какого-нибудь прибора, например?
Ух! Вовремя поправился. Чуть было не сказал “с помощью Бьякугана”. В последний момент вспомнил, что ни о каких додзюцу мне пока не рассказывали. Забыть, срочно забыть об аниме до тех пор, пока не останусь наедине с собой.
– Вероятно, такой прибор можно сделать, – пожимает плечами Кабуто. – Но он будет очень дорог, а практическая отдача слишком мала, чтобы возиться.
Да уж, Большой адронный коллайдер в этом мире точно не построят, с таким-то подходом. Практики, мать их за ногу. Всё, что непригодно для убиения врага или для лечения последствий этого самого убиения, рассматривается, надо думать, как безобидное хобби, и все расходы – за свой счёт. А денег, чтобы оплатить сложные и дорогостоящие исследования, у меня, вероятно, тут не будет ещё долго. Прежние мои счета здесь вряд ли действительны.
– А техника клонирования, которую вы показывали, основана на создании такой же чакровой квазиповерхности?
– Да. Обычный клон, буншин но дзюцу – это пузырь из чакры с очень тонкими стенками. Теневой клон – каге буншин но дзюцу – то же самое, но стенки гораздо толще, из-за чего он может имитировать поверхность на ощупь – только если внешнее давление не превышает определённой силы.
Так, а стихийные клоны, надо полагать, представляют собой такое же покрытие на водяной капле или деревянной колоде? Но об этом я пока спросить не могу – мне о них ещё не рассказывали. И да – каким образом в эти “пузыри” помещается система обработки информации, полностью эквивалентная человеческому мозгу?! Клон способен принимать все те же решения, что и оригинал, то есть это “сильный” искусственный интеллект! Создаваемый за считанные секунды! Нет, кажется я всё-таки попал в трансгуманистическое будущее, в технологическую сингулярность… только там можно человеческому сознанию, как обычному файлу, сделать копи-паст…
Как именно работает техника замены, я уже решил не спрашивать. Не поймут. Меняет местами ниндзя и предмет из его окружения – что же тут непонятного?
Итак, что у меня есть на старте в этом не лучшем из миров? Для начала перечислим плюсы. Я бессмертен и к тому же неубиваем. Как побочный эффект, я не нуждаюсь ни в сне, ни в еде, ни в дыхании. Собственно, первая и главная мечта трансгуманиста уже осуществилась – это уже стоило всего остального. Плюс на меня не действует местная телепатия. Наконец, мир, где я нахожусь, довольно-таки трансгуманистический – расширение человеческих возможностей и даже хирургическая модификация тела тут считаются нормой. А если отдельных деятелей прогресса, типа Орочимару, и пытаются поднять на вилы – то отнюдь не из суеверного страха перед “игрой в бога”, а за вполне конкретные неблаговидные делишки.
Минусы. Я – единственный житель этого мира, неспособный к магии (да, по факту это типичная фэнтезийная магия, плевать, что она называется “дзюцу”). В мире, где даже животные ею владеют! Ну да, не каждый может научиться её толком использовать, не из каждого получится шиноби или хотя бы самурай, но чакра как таковая есть у каждого. Кроме меня. Может быть, потренировавшись пару лет (не зная усталости и не опасаясь травм) я смогу выйти на уровень лучших рукопашников моего мира… или лучше сказать, моего времени. Но все равно меня без труда забьёт любой генин, даже без применения ниндзюцу – просто используя чакру для усиления и ускорения. Ну да, насмерть прибить не сможет, но вывести из строя, запинать в тюрьму или просто связать – с лёгкостью. Что уж говорить о монстрах типа Орочимару. Если такой тип говорит “прыгай” – лучше прыгать. Потому что все равно заставит.
