Текст книги "Сказания Вовки Образцова. Родственник из будущего."

Автор книги: Сергей Чернецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

– А это случайно не его серая бейсболка лежала у нас на столе? – спросила Вероника Николаевна, рассматривая содержимое холодильника и извлекая из него на стол необходимые для предстоящего ужина продукты.

– Его… А где она? Куда ты её убрала?

– В стиральную машину! Шварц стащил её со стола и какое-то время играл с ней в саду! Извозил он эту бейсболку порядочно, вот я и бросила её стирать! Тяжёлая она какая-то… Поначалу подумала, что это твоя!

Вовка обомлел… Это была ка-та-стро-фа! Чтобы не вызвать у матери лишних вопросов, он одобрительно замычал и попятился к выходу из беседки. Вероника Николаевна, увлечённая раскладкой тарелок и столовых приборов, что-то тихо запела себе под нос. Не успела угаснуть очередная молния на горизонте, как Вовка вбежал в дом и понёсся, что было прыти, в подвал, где располагалась семейная прачечная…

Глава 15

Тканево-органный формирователь Мила, подключенный к туловищу и голове Оди, работал вторые сутки. За это время он произвёл полную регенерацию клеток повреждённого участка мозга, а местами и их полную замену на свежесозданные. Затем приступил к завершению процесса, – нервно-тканевой перепрошивке. Работая по специальной программе и сверяясь с базовыми данными, ТОФ воссоздавал стандартные функциональные связи групп нейронов повреждённого участка с нервными окончаниями спинного мозга. Процедура отчасти напоминала восстановление многочисленных обрывов нитей управления кукольной марионеткой, некое их связывание с прокладыванием дополнительных, дублирующих и более прочных нитей. Функцию дублирования и синхронизации ТОФ параллельно возлагал на здоровые участки мозга левого полушария.

– Как там наш приятель Берс? – поинтересовался Мил, с удовлетворением наблюдая за спорой работой своего недавнего изобретения – тканево-органного формирователя.

– Метаболизм постепенно замедляется, сон глубокий и ровный. Спит как младенец! – устало улыбнулась Доас. – Хорошо, что он не успел сюда войти, когда первый раз очнулся.

– Пусть спит… Не думаю, что наш Берс захотел бы наблюдать процедуру проверки нервно-двигательной системы… своей возлюбленной!

В подтверждение слов создателя, ТОФ перешёл в режим начального тестирования, посылая адресные импульсы в мозг Оди. Получая и расшифровывая их, тот формировал соответствующие команды различным органам и мышцам. В ответ тело Оди ежесекундно вздрагивало, поднимая и опуская руки, сжимая кулаки, сгибая и разгибая колени, двигая головой…

Эта телесная анимация, жуткая для постороннего человека, но привычная для любого спейсбиолога, продолжалась не более десяти минут и завершалась, как правило, вращением глазных яблок и открытием глаз. Внимательно изучив результаты тестирования, Мил остался ими вполне доволен. Ещё бы! ТОФ великолепно справился со своей задачей, о чём красноречиво свидетельствовали полученные результаты. В таком случае, в добрый путь!

Освободив тело Оди от пут диагностических приборов, контактных датчиков и реанимационных устройств, спейсбиологи облачили его в лёгкий розовый комбинезон… Потянулись тягостные минуты ожидания, сопровождаемые негромкими звуками индивидуального будящего устройства О-19, в память которого сама Оди перед полётом внесла излюбленные фонофрагменты, среди которых угадывался размеренный шум летнего дождя, шелест листьев, утренний щебет птиц. А где-то далеко-высоко над всём этим благозвучием витал вкрадчивый мужской голос, ласково произносящий манящие фразы, среди которых всё чаще и чаще повторялись игриво-мелодичные: «Оди, доброе утро!», «идём на прогулку», «тёплое утреннее море», «лесная прохлада», «чистый ручей», «свежий ветерок», «ароматы цветов» и им подобные.

– Послушай, Доас… Это же голос молодого Берса!

– Возможно, Мил… А что тебя удивляет?

– А то, что когда Оди придёт в себя, а я на это надеюсь, ей захочется в первую очередь увидеть его, Берса!

– Естественно! Как же иначе?

– Проблема в том, что Берс уже не тот, кем был! И, если Оди всё же его узнает, то будет крайне шокирована! В данной ситуации эта встреча явно не пойдёт ей на пользу!

– Мил, но программа тренировки астронавтов, ты же знаешь, включает в себя запоминание всех разновозрастных визуальных образов членов экипажа. Оди непременно должна была видеть Берса во всех возрастах, начиная от детского и заканчивая глубокой старостью.

– Да, но у меня нет уверенности в этом!

– В чём, Мил?

– В том, что эти образы сохранились! Не исключено, что они могли находиться в поврежденной части мозга…

– Вполне вероятно, мой дорогой! В таком случае Оди придётся на время поместить в карантинную барокамеру и провести с ней полную мемореанимацию…

– А что же с Берсом будем делать?

– С Берсом? Придётся его омолаживать, Мил, другого выхода я не вижу…

– Неплохая идея… Думаю, так будет лучше не только для Оди, но и для всех членов экипажа, включая самого Берса! ТОФ такую функцию имеет, но какой лимит омоложения он может осилить? Пять-десять лет ещё куда ни шло… Но тридцать!

– А если омоложение провести в несколько этапов?

– Это может ничего не…

Раздался лёгкий вздох, и Оди открыла глаза. Её удивлённый взгляд медленно закружил вокруг, поочерёдно задерживаясь на индивидуальных инфошарах и круглых иллюминаторах барокамер. Будящее устройство, словно несказанно обрадовавшись пробуждению Оди, изрекло вежливое и пафосное приветствие. Закончив эту процедуру, оно вкратце поведало Оди о том, кто она. А также о том, какие у неё основные функции на борту межзвёздного комплекса МК-408, и где находиться он сам. Настоятельно порекомендовав Оди неукоснительно выполнять все последующие указания спейсбиолога, будящее устройство умолкло. Молчала в недоумении и Оди, обнаружив рядом с собой присутствие двух незнакомых ей людей. Мил и Доас приветливо улыбнулись, всматриваясь в её мутные пульсирующие зрачки, ожившие от серии световых строб-импульсов, и негромко произнесли:

– Спейсбиолог Мил! Приятного пробуждения, Оди!

– Спейсбиолог Доас! Мы рады приветствовать Вас, коллега!

Оди с трудом улыбнулась и попыталась ответить сиплым голосом, с трудом двигая ногами, руками и разминая пальцы:

– Од-ди… Спейс…био…

– Давайте присядем, Оди. Вы готовы? Хорошо… Приступим к массажу.

Сосредоточенно кивнув, Оди напряглась. Мил дал соответствующую команду и реанимационный стол под женщиной плавно изогнулся, принимая форму мягкого просторного кресла. Еще не очень послушная голова Оди вяло склонилась на подбородок, но женщина, упрямо распрямляя плечи, выровняла её и откинула на спинку сформированного кресла. Кресло, завибрировав мелкой дрожью, приступило к лёгким массажным процедурам туловища, ног и рук, охватив все участки тела Оди мягкими пневмоманипуляторами. Циркуляция крови постепенно улучшалась, от чего бледное лицо Оди наливалось румянцем, а глаза очищались от сонной поволоки…

После получасового массажа транспортный гравитатор бережно переместил Оди по воздуху в санитарно-гигиенический отсек. Там, освободив её тело от одежды, он некоторое время удерживал его под струями объёмного азотно-водного душа горизонтально. Затем, постепенно опуская вниз ноги, придал телу Оди вертикальное положение, чутко предотвращая возможное падение.

Вскоре Оди, успешно пройдя все необходимые процедуры в отсеке и приняв после этого первую порцию кислородно-витаминного коктейля, медленно вошла в реанимационный зал криокамеры, услужливо поддерживаемая всё тем же транспортным гравитатором.

– Как вы себя чувствуете, Оди? – поинтересовался Мил.

– Поясните, кто вы, как здесь оказались и чем занимаетесь, – холодно произнесла Оди, подозрительно рассматривая неизвестных ей людей.

– Мы ваши коллеги, спейсбиологи. Меня зовут Мил, а мою супругу – Доас, – продолжил Мил. – Но вы не ответили на наш вопрос, Оди…

Оди спокойно выдержала паузу. Что-то ей подсказывало, что эти люди, к тому же – супруги, ничего плохого ни ей, ни остальным членам экипажа не сделают. Но, странное дело, откуда они тут, в космическом пространстве, появились?

– Благодарю вас, неплохо… Доложите, где наш командир Берс? Без его присутствия я вправе вам не отвечать. Мало того, если вы явились к нам на правах гостей, будьте любезны подчиняться. Надеюсь, вы посетили карантинную барокамеру…

Мил и Доас озадаченно переглянулись. Если дело пойдёт дальше в этом направлении, назначенном самой Оди, может случиться непоправимое! Мил отдал соответствующую мысленную команду своему гипнобраслету, после которой он, Мил, для Оди превратился в обожаемого Берса, и сказал:

– Оди, дорогая! Тебе нужно непременно побывать в реанимационной барокамере! Это крайне необходимо и займёт немного времени. А потом мы с тобой побудем наедине в моей каюте и пообщаемся… Выполни, пожалуйста, все указания своих коллег! До скорой встречи!

На лице Оди вспыхнула радостная улыбка. Уставившись влюблёнными глазами на Мила, принявшего гипноподобие Берса, она упивалась его голосом. Доас для неё сейчас превратилась в тех двух спейсбиологов. И если бы не они, эти непонятные чужаки, Оди сейчас повисла на шее Берса! А так… Что ж, придётся пока подчиниться!

Транспортный гравитатор сопроводил возбуждённую Оди в реанимационную барокамеру, где ей предстоял голографический просмотр всех предыдущих событий, исключая момент собственной смерти. Мил и Доас устало вздохнули и принялись совещаться относительно процедуры омоложения Берса.

– Для того, чтобы ТОФ у нас был всегда под рукой, я решил вот как поступить, дорогая. ТОФ сейчас возьмёт у Берса небольшую порцию крови и пробы всех клеток его органов. На их основе аппарат сформирует необходимые вирусные хронокомплексы, которые затем запустит обратно в тело Берса. А там…

– Значит, эти вирусы молодости смогут действовать без помощи твоего аппарата?

– Конечно! Вирусы молодости в течение нескольких дней будут проникать во все клетки организма. Это будет похоже на старинный грипп, или лёгкую простуду.

Только вирусы молодости не будут разрушать здоровые клетки, а только лишь произведут соответствующую замену информации в хроногене (временном гене), помнящем количество делений клетки. Если макроорганизм Берса не станет отчаянно сопротивляться вирусам омоложения, то превратиться вскоре на тридцатилетний!

– А если часть клеток не пропустит вирусы омоложения и останется старыми? Ведь тогда начнётся война с изменёнными клетками, в которой верх могут взять старые. В таком случае прежняя информация о возрасте может восстановиться, и тогда… Тогда Берс снова постареет!

– В чём-то ты права, Доас. Этот поворот событий не исключается. Старые клетки начнут обращаться за необходимой корректирующей информацией в различные отделы мозга, но там… В общем, все отделы мозга будут им сообщать о том, что деление клеток макроорганизма длиться всего лишь… тридцать лет! Не более…

– И старые клетки отомрут… от горя!

Мил улыбнулся, приступая к настройке программы омоложения Берса, и мечтательно произнёс:

– Видишь ли, Доас. Эти вирусы омоложения, или же, – отрицатели количества делений, – думаю, так бы их назвал наш Нид, – не такие глупые, как кажутся поначалу. Они будут размножаться до тех пор, пока все клетки макроорганизма не капитулируют и не превратятся в тридцатилетние клетки! Старые клетки, которые по разным причинам не примут процедуры омоложения, будут со временем уничтожены и полностью заменены новыми. А у новых клеток отсчёт количества делений начнётся со времени зеро! С нуля, одним словом…

– Вот как… Клеточная революция с последующей диктатурой омоложенных! Твой ТОФ, как бы банально это не звучало, приблизит всё человечество к бессмертию!

– Во всём, дорогая, есть свои плюсы и минусы. Мой метод ещё сырой и должным образом не апробирован. Быть может в другое время я бы и не торопился, но сейчас… Сейчас это нужно самому Берсу!

– И Оди… Ей тоже это необходимо!

Доас, вспомнив о строгой возлюбленной Берса, загрузила её нейрошлем и комбинезон в экспертную камеру и принялась наблюдать за сообщениями тест-анализатора. Вскоре анализатор преподнёс Доас несколько странных сообщений, пояснить которые смогла бы, пожалуй, только сама Оди. Но, за странными сообщениями последовало ещё несколько, загадочных и ужасающих…

Глава 16

В аварийно-спасательной капсуле печалился Нид и его вечерние гости, – Вовка с Яной, а за иллюминатором кругового обзора зловеще полыхала и громыхала гроза, щедро вливая долгожданную влагу в сухую землю дачного посёлка. В момент очередной вспышки молнии внутренности капсулы отсвечивали россыпью разноцветных огоньков, исходящих от множества кнопок, рычажков, индикаторов и панелек. Капсула была рассчитана на быструю эвакуацию трёх человек, поэтому для Вовки и Яны нашлась пара удобных кресел, на которые они и умостились после праздничного ужина в честь приезда «киношников», – так шутливо величала сестру и её мужа Вероника Николаевна. В другое время Вовка с Яной не отходили бы от именитых гостей, но сейчас детям было не до них. Совсем неожиданно возникла зловещая ситуация, или же, как удручённо описал её Нид, – гигантская хронопроблема…

После того, как нейрошлем под видом грязной серой бейсболки угодил в стиральную машину, его работоспособность полностью нарушилась. О, если бы Нид находился в своём времени, то это неприятное и опасное обстоятельство не сулило бы никаких проблем! Но, поскольку Нид забрался в прошлое втайне от всех землян будущего, ждать какой-либо помощи от них было попросту бессмысленно!

– Нид, а что может случиться плохого в результате твоего полного исчезновения из будущего? – спросила Яна.

– Я об этом ещё не думал… – уклончиво протянул Нид, приступая к разборке нейрошлема. Перестав работать и создавать вокруг себя голографический образ бейсболки, нейрошлем принял первозданный вид и походил теперь на рыцарский шлем серебристого цвета, состоящий из множества широких концентрических ободков, надетых друг на друга. Ободки соединялись между собой в нескольких местах миниатюрными разъёмами, а вся процедура его разборки напоминала освобождение от листьев капустной головки, разрезанной пополам. В руках Нида жужжало устройство, похожее на толстый красный маркер, из носовой части которого периодически выдвигался и вращался необходимый инструмент.

– Как что?! Человечество будущего лишится создателя Отрицателя

Времени Нида, да и самого ОВН! А этого уж никак нельзя допустить! В будущем ОВН будет крайне востребован, учитывая предстоящее переселение землян на Луну и другие планеты! – энергично пояснил девчонке Вовка, увлечённо наблюдая за работой Нида.

Яна горестно и глубоко вздохнула, а Нид взялся пояснять, продолжая разборку нейрошлема:

– Мой отрицатель времени в полном порядке, хотя и требует некоторой доработки. Однако, управлять ним без своего нейрошлема я не могу! Работа нейрошлема, если объяснить упрощённо, сводится к приёму всех мыслей и мыслеформ человека и последующего превращения их в адекватные электронные сигналы, с помощью которых осуществляется информационный обмен с другими владельцами нейрошлемов и происходит мысленное управление всеми исполнительными устройствами, вплоть до космического корабля! С помощью вот этого нейрошлема я и управлял своим ОВН… Если говорить вашим языком, то нейрошлем являет собой гибрид нейротрансивера, превращающего мысли в электрические сигналы и наоборот, и компьютерного модема, посылающего эти сигналы в эфир и принимающего встречные сигналы оттуда… По этому принципу у нас давно сформировалась и успешно действует глобальная нейросеть, отдалённо напоминающая ваш древний интернет! Любая информация, накопленная за века в Базе-Архиве Земного Разума, в наше время стала доступна каждому землянину…

– Ух, ты! Интересно, какой же гениальный человек изобрёл этот нейрошлем? Кто он? Цены ему нет, как изобретателю! Это ж какой гигантский шаг в своём развитии сделала вся земная цивилизация, благодаря ему… – восхитился Вовка.

Нид поднял голову и, с улыбкой глядя на восторженного Вовку, уважительно и торжественно сообщил:

– Изобретение датируется десятым годом двадцать первого века. Этот же человек, его изобретатель, стоял и у истоков создания устройства, аналогичного моему отрицателю времени!

Вовка с Яной удивлённо переглянулись, а Нид улыбчиво продолжил:

– Да-да, это ваше время… И я его не зря выбрал в надежде пообщаться с самим знаменитым учёным-изобретателем!

– Так давай его отыщем! Мы поможем тебе в этом! Нельзя терять ни минуты! – наперебой загалдели дети, но Нид с таинственным видом продолжил разборку нейрошлема, философски замечая:

– Уже нет никакого смысла…

– Как это нет смысла? Ты представляешь себе, от чего отказываешься?

– Представляю… Но я и не отказываюсь!

Сообразительная Яна, окинув прищуренным взглядом взлохмаченного Вовку и сосредоточенного Нида, задала риторический вопрос, ответ на который она наверняка знала:

– Перестань темнить, Нид! Ну-ка, скажи нам… Кто же этот изобретатель и где он сейчас находиться? А дальше, – не твоя забота! Правда, Вовка?

Вовка в знак солидарности кивнул Яне, ведь отыскать необходимого сейчас Ниду изобретателя уже стало делом их чести. Негоже оставлять гостя из будущего наедине со своими проблемами, не по-человечески это…

– Мне кажется, что сейчас нельзя вмешиваться в информационный процесс прошлого… Может возникнуть мощная резонансная хронопомеха, закольцованная между прошлым и будущим…– замямлил Нид, виновато рассматривая собственных предков.

– Ну, знаешь ли… Его жизнь висит на волоске, а он нам тут про помехи какие-то талдычит! А о родителях своих ты подумал? Ишь, бессердечный какой…– не унималась Яна, а Вовка в знак согласия утвердительно мотнул головой.

– Не могу… – продолжал стоять на своём Нид.

– На правах твоих прапра… и сколько там ещё этих «пра», приказываем тебе сообщить нам имя изобретателя! – настаивала Яна.

– Нет, нельзя… – тянул Нид, склоняя голову виноватым ребёнком.

Услышав такой ответ, Яна неожиданно растерялась и с умоляющим видом взглянула на Вовку, рассчитывая на его помощь. Тот, для важности кашлянув и придав своему голосу умышленно безразличный оттенок, сказал:

– Ну что ж, Яна… Придётся этого непослушного упрямца отправить обратно, а то он тут хороших дров наломает, а там родители все изведутся! Они нам, ведь, не чужие! Пошли, Яна… Я включу сейчас же свой ноутбук и верну всё на свои места! Сделаю обратную перемотку, – это элементарно!

– Какую перемотку?! Зачем?! – занервничал Нид.

– Такую… Ну-ка, вспомни! Как ты к нам сюда добрался и с какой попытки?

– С четвёртой, кажется… Влияние какой-то неизвестной хронопомехи постоянно отбрасывало меня в прежнюю точку времени! Но…

– Вот, вот… Эту самую хронопомеху, к твоему сведению, создаёт мой ноутбук! Одно нажатие клавиши, – и ты вернешься к родителям! Мы с Яной не можем дальше рисковать твоей жизнью! Приятно было познакомиться с тобой! Пошли, Яна…

Снисходительно улыбнувшись Ниду, Яна сделала вид что собирается вместе с Вовкой покинуть аварийно-спасательную капсулу и привести «приговор» в исполнение. В её глазах Вовка неожиданно стал настоящим и волевым мужчиной; человеком мудрым, красивым и ответственным! Зато Нид в тоже время превратился для неё в упрямого младенца. Ребёнка… их с Вовкой малыша!

От этой мысли у Яны закружилась голова, и она отчётливо поняла, что молниеносно, окончательно и бесповоротно влюбилась в Вовку! Скажи ей кто об этом неделю назад, девчонка лишь иронично рассмеялась бы в ответ… Вовка-рохляк? Тряпочный парнишка? Нежный маменькин сыночек, с утра и до ночи неустанно массирующий компьютерную клавиатуру и джойстик? Который не знает, словно голый птенец, откуда берётся еда и всё остальное в этой жизни? Помилуйте, люди добрые…

– Мне нужно остаться в вашем времени, очень нужно! Умоляю вас… Хорошо, я сообщу вам имя изобретателя, только пообещайте, что ничего без меня не будете предпринимать… – взволнованно изрёк свой ультиматум Нид, откладывая в ремонтное углубление на пульте свой полуразобранный нейрошлем.

– Вот как ты запел, юноша! – жёстко парировал Вовка. – В нашем отрезке времени требования оглашаем мы, нынешние земляне, а не хронопришельцы! Поэтому, будь любезен им подчиняться! Итак, имя изобретателя…

Нид покраснел и осторожно выдавил из себя, втягивая голову в плечи, словно ожидая после собственных слов зарождение гигантской хронобури или чего-то в этом роде:

– Образцов Владимир Максимович…

Никакой хронобури не возникло, но Нид отчаянно вздрогнул, как только Яна разразилась ему в ответ задорным смехом. Пока Вовка соображал, что и к чему, его будущая супруга (со слов Нида) живо отреагировала на ожидаемое сообщение:

– Так бы и сказал, Нид, что наш Вовка и есть тот самый изобретатель! Мне это уже давно стало ясно! Женская интуиция, потомок ты наш…

Глуповато улыбаясь, Нид виновато замямлил в ответ:

– Извините меня, Яна Михайловна и Владимир Максимович… Вы правы, Владимир Максимович, – в своём времени прерогатива решать все вопросы принадлежит исключительно вам. А я вынужден буду подчиниться…

Придя немного в себя, Вовка миролюбиво поплескал Нида по плечу и уверенно произнёс:

– Да ладно тебе, Нид! Расслабься! Мне, конечно, приятна миссия изобретателя и тому подобное. Но сам-то я ещё ничего в этом деле не смыслю! А раз так, то предлагаю обдумывать и действовать сообща! По методу коллективного разума!

– Конечно, Владимир Максимович…

– И вот ещё что… Перестань, наконец, нас с Яной величать этими «вичами» и «внами». Мы тебе не старики и не бояре эпохи Ивана Васильевича, к которым соответствующим царским указом повелевалось обращаться по отчеству… И не вздумай такое вякнуть перед нашими родителями, а то они, чего доброго, сочтут тебя за какого-то Нида-дурачка! И не разрешат с тобою водиться, понятно?

Все засмеялись, и в капсуле от этого доброго детского смеха восстановилась приятельская атмосфера. Нид вместе с Вовкой продолжил разборку нейрошлёма, а Яна, неожиданно оставшись не у дел, поспешила ласково поинтересоваться:

– Послушай, Нидик… А какая мне ещё роль в жизни уготована, кроме твоей биологической пра…родительницы? Не бойся, говори! Можно ему сказать, Вовка?

– Думаю, что можно… Расскажи нам, Нид, всё что землянам будущего о нас с Яной известно. Кто знает, может это и поможет в починке твоего нейрошлема!

Нид, в глазах которого уже не было ни капли страха перед гипотетическими хнонопомехами и хронобурями, с благоговением сказал:

– Для нас вы являетесь самой загадочной четой учёных всех времён! И, конечно, первая часть вашей совместной биографии всем хорошо знакома, но вторая её часть… Одним словом, она никому в нашем времени толком не известна! Миллионы исследователей зашли в тупик… Впрочем, лучше изложить всё по порядку, иначе вы меня замучите расспросами. Давайте-ка, для начала, я продемонстрирую вам всю имеющуюся информацию…

– Погоди, Нид, – вмешался Вовка, – как это неизвестна? Мы что, куда-то подевались с Яной в этой своей второй части жизни?

– Похоже, что так… Часть исследователей склоняется к мысли, что вы с

Яной разработали и создали замечательное хроноустройсво, которое дало вам возможность странствовать во времени, оставаясь при этом в своём биологическом возрасте тридцати двух лет! Видимо, после путешествий во времени, ваши организмы приобрели какой-то неизвестный науке хроноимунитет клеток! Вы стали вечными для нас, а для своего времени вы исчезли при испытаниях того хроноустройства…

Яна с Вовкой удивлённо переглянулись, а Нид увлечённо продолжил:

– Тот факт, что вы не погибли, стал известен только в нашем времени. Многие по вашему примеру принялись изобретать различные хроноустройства, но пока что в этом деле повезло только мне! Правда, лишь в области отрицания, то есть, отрицательного времени… Вам же удалось постичь всё, включая продвижения по элементарным векторам прироста времени и боковым иррационально-объёмным векторам…

– В принципе понятно… Это что-то вроде параллельных миров?

– Не совсем, но примерно… Я потом ознакомлю вас с собственной хронотеорией. Она, конечно, примитивна относительно вашей, которая исчезла вместе с вами, но кое-какое отправное представление сможет дать…

– Да, Нид… Хроно, хроно… У тебя всё вокруг с этой приставкой «хроно»!

Любопытно, как ты вообще собирался общаться с изобретателем, скрывая от него цель своего появления? Непонятно… Темнишь, как всегда! И почему не явиться уже тогда, когда всё будет изобретено? А тут ещё кот не валялся… Ладно, давай смотреть твою информацию, а то мы с Яной уже сгорели от любопытства!

Откинувшись на поворотных креслах, дети уставились в засиявший голографический шар, на котором возникли изображения пейзажей будущего, замелькали какие-то знаки и раздалось непонятное звуковое сопровождение…

Спохватившись, Нид переключил речевой декодер на начало двадцать первого века, и всё стало более-менее понятно. Едва началась мультимедийная трансляция, как Яна судорожно ухватила Вовку за руку. Вовка, которому тоже стало не по себе, собственного волнения не выказывал, помня о том, что он хочет стать настоящим мужчиной, а для этого нужно быть, как минимум, волевым. Естественно, никто без душевного содрогания не сможет знакомиться с собственным будущим, но это обстоятельство вряд ли пересилит навязчивое желание смотреть и слушать…