Текст книги "Сказания Вовки Образцова. Родственник из будущего."

Автор книги: Сергей Чернецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 37

Материнское сердце Доас тяготилось недобрыми предчувствиями. Пока имелось достаточно работы для Доас-спейсбиолога, женщина не внимала грустным мыслям, гоня их, тоскливых и заунывных, прочь. Но, стоило лишь закончится сложным операциям по оживлению астронавтов комплекса Берса, как чуткая и впечатлительная Доас-мать взяла в женщине верх. Приказ командира готовиться к предстоящему отлёту первого десятка людей с борта МК-408, Доас восприняла как благую и долгожданную весть, но…

– Доас, дорогая, – продолжала всякий раз свои напрасные уговоры Оди, – вам непременно нужно улетать отсюда и заняться поисками сына! Мы постараемся справиться сами! Жаль, что командир позволил вам принять решение самостоятельно…

– Видите ли, Оди… Меня терзают серьёзные опасения, что вы сами не справитесь, ведь случай массовой и загадочной гибели астронавтов на борту вашего комплекса из ряда вон выходящий!

– Но ведь вы с Милом обучили нас всему необходимому! Поверьте, мы выстоим! Все реанимированные вернулись к полноценной жизни, чувствуют себя хорошо, есть ли смысл беспокоиться на сей счёт? Летите к сыну, прошу вас…

– Не хотела вас расстраивать, Оди, но придётся… Дело в том, что в случае моего отлёта, на борту комплекса останутся исключительно реанимированные астронавты. К тому же, возвращённые к жизни при помощи экспериментального тканево-органного формирователя Мила. Вот в этом-то и кроется вероятная опасность!

– Я вас понимаю, Доас, и вы совершенно правы! Мы с Милом на эту тему уже беседовали. Конечно, всем хочется верить в лучшее. Но гипотетический риск отторжения новых клеток старыми, всё же существует!

– Да, Оди, это так. И мы, как спейсбиологи, должны это учесть. На Берса надежд мало, поскольку неизвестно как он ещё раз воспримет ваши возможные клинические, а то и биологические, смерти! Не исключаю, что они могут наступить в виде неожиданного группового биоотказа!

– Как же не хочется об этом думать, дорогая Доас…

– И мне не хочется, милая Оди. Поэтому, я и остаюсь с вами!

– А как же ваш сын?

– Когда речь идёт о риске потерять три десятка человеческих жизней, интерес к судьбе собственного сорванца, балующегося где-нибудь на Земле или на Луне, у меня напрочь пропадает!

– Вы необычайно мужественная и мудрая женщина, Доас! Я вами восхищаюсь! Признаться, не знаю, смогла ли бы я поступить так же…

– Материнское сердце крайне эгоистично, тут вы правы. Оно не подвластно рассудку, его невозможно в чём-то убедить. Но, поверьте, существует верный способ справиться с ним!

– Какой же, интересно?

– Обман, Оди! Обыкновенный обман! Самообман, если хотите! Тогда оно успокаивается и продолжает жить исключительно радужными надеждами…

Появился задумчивый Мил и с надеждой взглянул в глаза Доас. Понимая, что сейчас её присутствие неуместно, Оди, сославшись на какие-то дела, оставила супругов одних.

– Доас, милая! Нужно принимать окончательное решение – старт нашей биостанции на Луну через час. Подумай хорошенько обо мне и Ниде…

– Надеюсь, любимый, ты поймёшь меня правильно. Я… я не лечу с вами!

– Вот как? Но почему, Доас? На борту комплекса останется спейсбиолог Оди!

Она прекрасно обучена и, надеюсь, сможет справиться с любой ситуацией…

– Нет, Мил! Ты забываешь, что Оди возвратилась к жизни первой, а это значит, что первой она с ней, возможно, и попрощается…

– Я понимаю, о чём ты… Мой тканево-органный формирователь ещё недостаточно изучен и испытан! Да и Берс неизвестно как себя поведёт…

– Вот видишь! Мил, ты должен лететь без меня! Прошу тебя, отыщи Нида, и возвращайся…

– Непременно найду и вернусь вместе с ним за тобой!

– Нет, Мил! Мне будет спокойнее, когда он останется на Земле! Пусть лучше погостит у старика Тада! Им вдвоём будет интереснее…

– Хорошо, дорогая. Надеюсь, Берс со своей командой сделает всё возможное, чтобы транспортный корабль-разведчик смог отыскать ваш невидимый комплекс! Будем надеяться и верить!

– Будем, Мил, иначе нельзя!

– Мы непременно отыщем вас, благо все параметры орбиты известны – Берс подготовил для передачи на Землю необходимую навигационную информацию.

– Скажи, Мил, а Берс предлагал Оди улететь вместе с вами?

– Предлагал, даже настаивал! Но Оди наотрез отказалась…

– Влюблённые в чёрном бездушном космосе! Как это трогательно и в тоже время страшно! Живое в мёртвой галактической пустыне…

– Все мы дети Галактики, любимая! И состоим из её вечных атомов! Ну, что ж, прощай! Прощай, счастье моё! Мне пора на старт!

– До встречи, любимый! До скорой встречи!

На глаза Доас навернулись слёзы, и она поспешно прижалась лбом к груди Мила, обнимая его за плечи. Ей не хотелось, чтобы Мил запомнил её хныкающей и безвольной дамой с распухшими веками и мокрым красным носом. В их совместной жизни было бесконечное множество грустных расставаний, но нынешнее являлось, пожалуй, самым тягостным и непредсказуемым. Обменявшись на прощание, по старой традиции, гипнобраслетами, мужчина и женщина слились в долгом и страстном поцелуе, свято веря и надеясь, что он далеко не последний в их беспокойной жизни…

Отдав команду на расстыковку, Берс с неописуемым торжеством наблюдал в навигационном медиашаре, как биостанция Мила, будто нехотя, отсоединилась от комплекса. Некоторое время она словно раздумывала, что ей делать дальше. Затем, увлекаемая ионным микродвигателем, биостанция плавно отчалила, автоматически ориентируясь на ноздреватый спутник Земли.

– Включаю первый гравитатор! – жизнерадостно доложил Мил, прощально взмахнув рукою Берсу из связного медиашара. – До скорой встречи, командир Берс! Держитесь, мы скоро вернёмся!

– Мягкого прилунения, командир Мил! Ждём вас! – завершил сеанс связи Берс и почему-то загрустил. Ему хотелось ещё сказать замечательному Милу сотню, даже тысячу или миллион тёплых и благодарных фраз, но система безопасности каналов медиасвязи временно заблокировала информационный обмен, во избежание повреждения связного оборудования гравитационными вихрями, созданными стартующей биостанцией Мила.

Мудрый Берс улыбнулся, вспомнив, как он поначалу растерялся, знакомясь с первыми результатами командирского форум-опроса подсознания членов экипажа. То, что участвовать в первой эвакуации не захотела Оди, командира особенно не удивило. Он знал, что никакие уговоры на Оди, как на бортового спейсбиолога, не подействуют. А упрашивать Оди-возлюбленную расстаться, было пустой тратой времени! Не удивило, скорее обрадовало Берса, неожиданное решение спейсбиолога Доас остаться с экипажем МК-408. Но почему эвакуироваться отказались все остальные астронавты?! Для Берса это было непонятной загадкой!

Незаметная для опрашиваемых процедура опроса их подсознания бортовым нейросканером вынудила командира изменить тактику. Учитывая то обстоятельство, что готовящаяся прима-эвакуация членов экипажа была воспринята людьми, как предательский побег, и едва ли не дезертирство с поля боя, он коренным образом изменил мотивировку предстоящей транспортной операции.

Лишь стоило Берсу оповестить всех астронавтов о том, что якобы будет сформирован космический разведывательный отряд во главе с командиром Милом со спецмиссией на Луну, как от добровольцев отбою не было. На одно место «разведчика» в «разведгруппу» Мила претендовало… почти четыре астронавта!

Отбирая в свой «спецотряд» людей, спейсбиолог Мил, естественно, руководствовался вовсе не храбростью, силой, знаниями и умениями кандидатов. Он отдавал предпочтение в основном женщинам, имеющим определённые соматические проблемы, либо устойчивые психические дисфункции. Дабы избежать справедливого гнева «пролетевших кастинг», поимённый список «разведчиков» стал известен только после их отлёта.

Канал медиасвязи автоматически разблокировался, и с медиашара Берсу улыбнулось лицо Мила, со слегка оттянутыми назад щеками. Мил натужно прохрипел, не переставая улыбаться:

– Командир Берс! Осуществлён переход на вторую космическую! Приближаемся к зоне гравитационного перехвата Луны! На борту всё в норме!

– Принято, командир Мил! Надеюсь, в обществе прелестных дам вам не будет скучно! Плавной и мягкой вам посадки! Привет лунитам!

Сеанс медиасвязи неожиданно оборвался, но Берс и Мил к этому были готовы. Информация о сферической дальности медиасвязи тотчас была зафиксирована связными дальномерами биостанции и комплекса. Что-то неведомое, окружившее МК-408 гигантской сферой диаметром в несколько тысяч километров, глушило и дробило все электромагнитные сигналы, посылаемые и принимаемые комплексом. По этой же причине комплекс МК-408 оставался невидимым для радарных станций, поскольку аналогичная участь была уготована коварной сферой их импульсным сигналам…

Глава 38

Вечерами Гарик пребывал в крайнем возбуждении и полнейшем замешательстве. Задумывая своё «толковое дельце», в котором для этого бесхитростного Нида и его невидимого кораблика отводились главные роли, алчный и глупый Гарик не учёл другого, не менее важного «дельца», – что делать дальше, быстро и сказочно разбогатев? Вот, так проблема! Ещё совсем недавно Гарик был полностью уверен в том, что сможет правильно, ловко и с толком, распорядится практически любой денежной суммой! В то беззаботное время, когда в карманах Гарика в лучшем случае шуршал десяток-другой сотенных банкнот с изображением американского президента, более забавной и дурацкой «проблемы» он бы не смог выдумать!

Нынче же все четыре комнаты в доме брата Шурки были плотно закрыты на внутренние оконные ставни, а на их дверях Гарик устроил крепкие железные засовы и навесил солидные амбарные замки. Большую и тяжёлую связку ключей Гарик постоянно таскал при себе, в карманах старых джинсов, отчего те приходилось периодически подтягивать. Носить ключи на поясе было опасно, на шее – тоже, ибо горбатость в таком случае, стала бы ближайшей и стопроцентной перспективой.

Опрокинув очередную рюмку текилы и закусив кусочком зелёного лайма, Гарик поморщился, смачно крякнул и потянулся к сигарете. Теперь он состоятельный человек, богач! Но толку с этого? Похвастаться приятелям он не может. Покупать себе новый дом, новый автомобиль и прочее, прочее – ещё не время. Открыть счёт в банке и отнести туда хоть малую толику денег – полная нелепость! Может, создать в таком случае собственный акционерный банк? И назвать его, например, АКБ «Гарикбанк»…

Идея с гипотетическим финучреждением Гарику пришлась по вкусу, и он красочно представил себя чопорным господином с большой сигарой во рту, выходящим из собственного банка. Господин Гарик, при помощи десятка слуг садится в роскошный лимузин и катит на аэродром, где его поджидает личный самолёт, готовый стремительно унести хозяина на его остров в Средиземном море, где есть всё-всё, что только можно себе представить…

Да, Банкиром быть неплохо. Все его уважают, охраняют, потому что он может при помощи своих денег, множащихся с неимоверной скоростью, решать массу чужих проблем. С политиками и властью он на короткой ноге, силовые структуры всегда рады ему оказать услугу, фискальные и судебные органы сидят у него на толстом финансовом поводке; всех и вся он покупает, все и вся ему служат! А для простого народа Гарик не кто иной, как сказочный Санта Клаус! Телевидение крутит о нём долгоиграющие ролики, в которых снимается масса благодарных ему людей! Это и студенты, получающие именную стипендию от Гарика, и прооперированные за деньги Гарика, и бывшие бездомные, получившие квартиры в новых домах Гарика, и откормленные сироты, пристроенные Гариком в семьи олигархов, и краснощёкие пенсионеры, получающие от Гарика десятикратные надбавки к своим пенсиям, и…

Покончив с сигаретой, размечтавшийся Гарик плеснул себе ещё текилы. Конечно, здорово быть Банкиром, у которого никто не посмеет отнять деньги (да и вряд ли сможет), думалось ему, но как им побыстрее стать? Вот в чём дело… Нынче же, какое-нибудь любопытное ничтожество, взглянув лишь глазком в одну из комнат Шуркиного дома, тут же побежит и сообщит куда следует! Тому языкатому гаду, конечно, вначале не поверят, что увиденная им комната от пола до потолка плотно набита деньгами! А что потом? Страшно даже и подумать…

Продолжая размышления на предмет грамотной легализации столь солидного капитала, щедро свалившегося на его голову, Гарик, покачиваясь, подался в спальню. Плюхнувшись на неубранную постель, он включил телевизор. Как и полагается, вечерний прайм-тайм забурлил красочной и громогласной рекламой. Выключив надоедливый звук, Гарик отрешённо уставился в телеэкран…

Вначале, когда денег было не так много – около сотни зелёных инкассаторских мешков, Гарик с благоговейным трепетом вскрывал каждый из них, извлекал денежные пачки, пахнущие крашеным металлом и конторским клеем, и считал, считал, считал… Деньги попадались разные, но в основном это были американские доллары, евро, российские рубли и украинские гривни. Для каждого вида валюты, Гарик завёл по тетрадке, куда аккуратно заносил соответствующие суммы, но это дело ему быстро надоело, и скрупулёзный учёт был заброшен. Вскоре ленивым Гариком был заброшен и подсчёт инкассаторских мешков, ведь проще было считать… комнатами Шуркиного дома! Одна полная комната, вторая полная комната и так далее!

Реклама неожиданно оборвалась, нехотя уступая экран выпуску новостей. Скромно одетая девица-журналист с большим микрофоном в руках о чём-то увлечённо вела свой репортаж. За спиной смазливой девицы по широкому городскому проспекту мчались автомобили. В конце проспекта виднелась большая круглая площадь с отключенным фонтаном, вокруг которого собралась разношерстная толпа зевак, наблюдающих, как работают подъёмники автомобильных эвакуаторов. Гарик включил звук, и девица, отведя руку в сторону площади, надрывно продолжила:

– … ещё одна проделка загадочного и коварного вихря! Эта автомобильная пара, которую сейчас извлекают из воды, преспокойно двигалась бок о бок по проспекту в сторону площади. Примерно в ста метрах от кольцевой развязки, автомобили, перестроившись в правый ряд, приготовились к повороту на примыкающую к проспекту улицу. Каково же было удивление водителей, когда в мгновение ока их машины, плавно взмыв вверх, приводнились в бассейне фонтана! Более подробно об этом курьёзном случае расскажет нам его невольный свидетель! Прошу вас, Михаил Васильевич…

На телеэкране возник взволнованный пенсионер с красным носом, маленькими припухшими глазками и крохотной белой болонкой на руках. Кроме джинсовых шорт и жёлтой майки на старичке трепетала старомодная соломенная шляпа. Переминаясь в рваных домашних тапочках с ноги на ногу, сухощавый старичок начал издалека:

– Мы с Лапочкой обожаем гулять в парке. Это в нескольких минутах ходьбы отсюда. У нас три основных прогулки: утренняя, обеденная и вечерняя. И ещё две дополнительные, по нашим желаниям. Так вот…

Болонка протяжно зевнула и одобрительно фыркнула. Старик с удовольствием погладил забавную собачонку и рассудительно продолжил:

– Чтобы попасть в парк из нашего дома, нужно перейти проспект и…

Нетерпеливая девица, утвердительно кивая головой, подсунула микрофон поближе к подбородку свидетеля, чтобы вынудить словоохотливого старичка побыстрее перейти к делу. Болонке это явно не понравилось, и она нервно цапнула зубками микрофон, ревнуя, должно быть хозяина к молоденькой репортёрше. Та, взвизгнув, одернула микрофон и оранжевый поролоновый колпачок застрял в собачьей пасти. Раздался сухой хруст. Болонка, злобно урча, замотала во все стороны мордочкой.

– Лапочка, ну что ты… Фу, как некультурно! Отдай сейчас же! – старичок с трудом отнял у болонки трофей и, протянув его улыбающейся девице, продолжил:

– Извините её… Она сегодня какая-то нервная. Это событие с летающими машинами её, видимо, ужасно потрясло, как, впрочем, и меня самого…

– Вы пересекли проспект и направились к парку! Что было дальше? – нетерпеливо перебила свидетеля репортёрша, располагая микрофон подальше от лохматой грызуньи.

– Да, да… Мы с Лапочкой перешли проспект и направились в сторону парка. Лапочку я всегда переношу через дорогу на руках, а то она боится машин. А на тротуаре я снова ставлю её на лапки, и она бежит рядышком на поводке…

Девица грустно вздохнула, ободряюще кивая головой старичку. Болонка презрительно фыркнув, уставилась влюблёнными глазами на красный нос старичка, продолжающего свою дотошную историю:

– Когда мы с Лапочкой шли по пешеходному переходу, эти две красные машины нас пропустили, а затем гуськом свернули на соседнюю улицу. Лапочке понравилась машина с открытым верхом, в которой сидела пышная блондинка в тёмных очках, а рядом с ней на сидении расположился молоденький далматинец. Поначалу я не обратил внимания на эти машины, если бы Лапочка. Она кокетливо залаяла тому псу вслед, но тотчас напряглась, задрожала и испуганно завыла, прижимаясь к моей груди!

– Что же всё-таки произошло? – не унималась девица, тоскливо поглядывая в сторону площади, где в послеобеденное небо взмыл первый автомобиль и уныло заболтался на стропах подъёмного крана. С машины в бассейн фонтана щедро полилась вода. Старичок удивлённо посмотрел на репортёршу и ответил:

– Как что? Эти машины поднялись вверх и полетели к фонтану! Потом они плюхнулись туда…

– Большое вам спасибо, уважаемый Михаил Васильевич! – властно оборвала нескончаемое интервью репортёрша, и добавила, обращаясь к телезрителям:

– А мы с вами сейчас отправимся к фонтану, где нас…

Гарик переключился на другой канал и замер. Тут как раз транслировали фрагмент любительской видеозаписи. На первом плане кочевряжился какой-то лохматый подросток, одичало размахивая во все стороны худыми ручонками с растопыренными пальцами. Он, должно быть, строил из себя популярного рэпера или гламурного и развязного мажора. Но Гарика заинтересовал вовсе не парнишка, а то, что происходило в это время за его спиной!

На заднем плане виднелся знакомый фасад крупного коммерческого банка с кучей дорогих автомобилей на служебной стоянке. А за трёхэтажным банковским фасадом, начинаясь с глубины его внутреннего двора, в небо толстым столбом устремился быстрый поток… зелёных инкассаторских сумок! На высоте пятиэтажного дома поток обрывался и бесследно исчезал, создавая эффект невидимой небесной дыры…

Любительская видеозапись сменилась на картину глухого внутреннего двора банка. Во дворе стоял песочного цвета инкассаторский автомобиль-броневик с широкими зелёными полосами на боках. Вокруг броневика, заглядывая ему под днище и во все открытые двери, удивлённо прохаживались озадаченные инкассаторы в чёрных бронежилетах и с короткими автоматами на плечах. Толстый, низкорослый и плешивый управляющий банком, одетый в серый костюм и белую рубаху без галстука, утирая своё влажное раскрасневшееся лицо, давал интервью тележурналисту:

– Всего за каких-то десять-пятнадцать секунд коварный вихрь, словно гигантский пылесос, высосал все денежные мешки из бронеавтомобиля! Насколько мне известно, это далеко не единичный случай. На днях, следует заметить, в других банках нашего города и в некоторых финучреждениях соседних городов, тоже произошло нечто подобное. Поэтому решено созвать в экстренном порядке закрытый межбанковский совет, чтобы обсудить эти странные события.

– Как вы считаете, в данном случае мы имеем дело с природным явлением, скажем, вихрем, смерчем, ураганом или нет? – спросил банкира репортёр за кадром.

– Я полагаю, что данное явление выходит далеко за рамки природного!

– Понятно. А как вы, в таком случае, прокомментируете далеко не единичные случаи переноса по воздуху автомобилей и массы других предметов?

– Очень просто. В то время как автомобили и другие предметы, поднятые в воздух этим вихрем, рано или поздно обнаруживаются, как правило, в разных местах, все мешки с деньгами бесследно исчезают!

– Можно ли это объяснить обыкновенной человеческой тягой к деньгам? Ведь найдя в укромном месте мешочек с достаточно крупной суммой денег, обыватель вряд ли поспешит с ним расстаться! Скажу честно, что и я бы не устоял от такого соблазна…

– Охотно верю, – ехидно ответил директор банка, иронично косясь в сторону репортёра за кадром.

– И всё же? – не унимался репортёр за кадром.

– Согласен с вами, что часть денег, как вы говорите, может бесследно исчезнуть, попав в руки некоторых непорядочных граждан, – сухо заметил директор, делая обиженный вид. Демонстративно высморкавшись в свой влажный платочек и засунув его затем в карман брюк, пухлогубый директор деловито продолжил:

– Если это вихрь природного происхождения, то он бы разбросал мешки не только по укромным местам, как вы изволили выразиться. Наверняка из множества унесённых им мешков, некоторые непременно упали бы где-нибудь в людных местах. Или, предположим, оказались на охраняемых территориях фабрик, заводов, госучреждений, воинских частей и тому подобное! Но этого же нет!

– Вполне логично! Скажите, а о каком количестве инкассаторских мешков, либо денег, может идти речь?

– Сейчас какие-либо цифры назвать трудно. Некоторые банки держат подобную информацию в тайне, дабы не пугать своих клиентов, особенно тех, кто имеет открытые депозитные счета, сами понимаете…

– Но, всё же… Какая общая сумма похищенного? Примерно…

– Слово «примерно» в банковском деле не применяется, у нас всё точно до копейки и цента!

– Ну, хорошо… Давайте по-простому! Миллион или миллиард?

– Берите выше, любезный!

– Ну что ж, оставим скрупулёзные подсчёты финансовым профессионалам и вернёмся к теме прагматичного вихря-пылесоса. Имеются ли соответствующие идеи относительно дальнейшего, подчеркну – безопасного, ведения инкассаторского дела?

– Естественно! Всё изменится самым коренным образом!

– Некоторые наши телезрители предлагают использовать в ваших мешках всевозможные потайные закладки: электромагнитные сигнализаторы, радиомаячки, спутниковые «жучки» и тому подобное. Ваше мнение?

– Всё это, в том числе и устройства, работающие в глобальной системе спутникового позиционирования, нами давно применяется. Но злоумышленники нынче народ образованный и креативный. Достаточно спрятать мешок с вмонтированным «радиомаячком» в металлическом гараже либо под металлической крышей обыкновенного сельского дома – и все приёмники следящих систем будут попросту бессильны. Эффект экранирования электромагнитного поля, знаете ли…

– Знаем, знаем, чувак толстокожий… – хмыкнул Гарик и довольно зевнул. Выключив телевизор и свет, Гарик расплылся в пьяной улыбке. Уж он-то не такой простак, чтобы заблаговременно и как следует не подготовиться к экранировке Шуркиного дома. Всё предусмотрено, коллега-неудачник! Чердак застелен сеткой «рабицей», поверх которой дополнительно уложены листы оцинкованной жести! И всё это соединено вместе проводами и заземлено в четырёх точках! Со стенами тоже полнейший порядок – чистый инженерный технокреатив и «ноу-хау»…