Текст книги "Сказания Вовки Образцова. Родственник из будущего."

Автор книги: Сергей Чернецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Глава 48

Нид надел на голову нейрошлем, улыбнулся и… исчез! Вовка с облегчением откинулся на спинку дивана в беседке. Похоже, не зря он провозился с этим непокорным устройством столько времени, тщательно подбирая состав раствора для устойчивой работы биопроцессора. Поначалу Вовка заправил его отфильтрованными соками – апельсиновым и томатным, в пропорции два к одному, но тепловая защита биопроцессора постоянно отключала систему питания. И тогда Вовка сообразил, что раствор нужно чем-то разбавить, чтобы улучшить его циркуляцию в сетке гидропровода. Поскольку ничего, кроме чая и минеральной воды, Вовке на ум не пришло, он добавил к апельсиново-томатному составу по одной части воды и чая…

В беседку вошла Яна и поставила в настольную вазу букет цветов. Склонив набок голову, она бережно разворошила их в воде. Устало присев на диване возле Вовки, Яна залюбовалась цветами:

– Хороши, правда? И запах чудесный… А где наш Нидик? Только что вроде здесь был…

– Наш Нидик исчез. Домой к себе отправился!

– Вовка, я серьезно…

– Я здесь, Яна! – громко произнёс где-то рядом невидимый Нид, пугая девчонку. Яна вздрогнула и быстро огляделась по сторонам. В это время из вазы выскочила крупная ромашка, и, пронесясь по воздуху, оказалась перед самым Яниным носом. Яна зачарованно рассматривала повисший в воздухе цветок, с корешка которого на пол беседки едва слышно капала вода.

– Извини, что напугал… – виновато произнёс невидимый Нид, возникая затем перед Яной в привычном для неё образе и с нейрошлемом на голове. – Мы с Вовкой нейрошлем проверяем, ну как? По-моему, всё прекрасно функционирует! Вовка – гениальный изобретатель!

– Ах, ты ж противка будущая, вот я тебе сейчас… – незлобливо вскрикнула Яна, ухватила ромашку, замахнулась и… Рука её, сжимающая цветок, который по замыслу девчонки должен был полететь Ниду в нос, повисла в воздухе! Улыбаясь, Нид мгновенно исчез, а вместо него перед девчонкой возникла… Зинаида Васильевна! Яна протёрла глаза и ошарашено уставилась на неё.

– Здравствуй, моё солнышко! Как ты себя чувствуешь сегодня? – заворковала женщина, внимательно рассматривая как у её большеглазого «солнышка» широко открывается рот.

– Ну-ка, скажи «а-а-а-а», – с врачебным интересом заглядывая Яне в рот, попросила Зинаида Васильевна.

– А-а-а! – непроизвольно выдавила из себя Яна, косясь на Вовку, который покатывался под волнами беззвучного смеха. Он-то знал, на что способен исправный нейрошлем! Стоит Ниду сформировать в голове устойчивую мыслеформу какого-нибудь объекта, предмета – даже человека! – как нейрошлем считывал её в свою память и присваивал ей соответствующее имя. Вот и сейчас Нид вызвал из памяти «Зинаиду», и устройство формирования голографической копии создало её образ в оптическом и звуковом диапазонах. Всё просто!

«Зинаида Васильевна», трогательно улыбнувшись и прощально помахав околпаченной Яне ручкой, бесследно исчезла. Восхищённая Яна сидела, уставившись в пустое пространство перед собой и молчала. С одной стороны она горела огромным желанием наброситься на невидимого Нида и надавать ему увесистых подзатыльников! Но, с другой стороны, она пребывала в неописуемом восторге от увиденного. Ведь получается, что Вовке удалось-таки починить нейрошлем, а это значит, что Нид сможет вернуться к родителям в своё время! Как здорово!

– Привет, юные люди! Как вы тут без меня? – резко скрипнула калитка, и во двор вошёл сияющий Роман Романович в синих спортивных шортах и белой майке. На его загорелом плече висело пляжное полотенце, а мокрые волосы были тщательно причёсаны, отчего голова Романа Романовича казалась не больше Вовкиной. На ногах дяди, только Вовка это заметил, были светлые спортивные шлёпанцы, но подошвы…

– Здравствуйте, Роман Романович! У нас всё в полном порядке! – радостно отрапортовала ему Яна, а Вовка изо всех сил напустил на себя мрачный вид, вспоминая о самых-самых неприятных вещах в своей жизни, чтобы только не… расхохотаться!

– Отлично, так держать! А как чувствует себя наша предобрейшая Зинаида Васильевна? – поинтересовался Роман Романович, бодренько направляясь в дом.

– Зинаида Васильевна велела всем кланяться, особенно вам, Роман Романович, и ждёт нас всех к обеду!

– К обеду? Великолепно! А где же наш красавчик Нид?

– А он это… Придёт сейчас!

– Прекрасно! Яночка, кликнешь меня к обеду, а я пока кое-что почитаю…

– Хорошо, Роман Романович! – радостно выкрикнула девчонка, наблюдая как атлетическая фигура Вовкиного дяди исчезает в дверном проёме. Женская интуиция подсказала Яне живо перевести подозрительный взгляд на притихшего Вовку. Так и есть – парень давился от беззвучного смеха! Что-то здесь не то…

Яна опрометью перевела взгляд снова на дверь дома, – оттуда выходил Нид, украшенный невинной улыбкой. В руках он держал и ласково поглаживал нейрошлем!

– Ну, как, Вовка? Нормально? – спросил Нид, будто не обращая внимания на сгорающую от негодования Яну.

– А вот как! Сейча-ас! Будет тебе нор-маль-но! – с этими словами Яна выскочила из беседки и накинулась на Нида, щедро угощая его слабыми девичьими тумаками и подзатыльниками. Тот не сопротивлялся, потому что, как и Вовка, умирал от удушливого смеха.

Когда всё утихло, и обиженная Яна уселась на стул, демонстративно отвернувшись от всех, а Нид расположился на диване, Вовка сказал:

– Послушай, Нид! Что-то мне не нравиться нижняя часть изображения…

– Размытая зона?

– Вроде того… У дяди нижняя часть тапочек была размазана! Думаю, сантиметра на полтора…

– Значит, я вырос на этих самых полтора сантиметра!

– Ага, а ума не прибавилось! – буркнула Яна.

– Сейчас задам коррекцию роста… – сказал Нид, напяливая на голову нейрошлем и исчезая из виду. Яна, пригрозив кулачком Вовке, надула губы и уставилась на лужайку, над которой порхали разноцветные бабочки.

Из-за дома выбежала взлохмаченная Элен. От неё испуганно шарахнулся Шварц, но кошке, похоже, было всё равно, и она засеменила тротуарной дорожкой без привычного вислоухого сопровождения.

– Ко мне, Элен! – обрадовалась кошке Яна, но, заметив, что та не реагирует на команду, угрожающе прикрикнула:

– Кому сказано?! Ко мне, Элен!

Элен нехотя остановилась. Не обращая малейшего внимания на Яну, она  повернула голову к Вовке и… голосом Нида спросила:

– Вовка, ну как? Низ чёткий?

– Всё отлично, Нид! Всё достаточно чётко, особенно в статическом режиме!

В динамике, правда, немного расплываются мелкие детали, контур шерсти, глаза и усы!

– Приветствую, друзья! Чем опечалена юная леди? – резко скрипнула калитка, и во двор вошёл сияющий Роман Романович в синих спортивных шортах и белой майке. Нид в образе Элен поспешил скрыться за домом.

– Здравствуйте, Роман Романович! Да это я так, взгрустнула малость… – ответила Яна, соображая не Нид ли это снова принял образ Вовкиного дяди. Должно быть, дядя всё-таки настоящий, ведь не мог же Нид пребывать одномоментно в образе Элен и в виде Романа Романовича, хотя…

– Это ты зря! Запомни простую вещь, Яночка! Жизнерадостные женщины всегда красивые, а красивые всегда жизнерадостны! Не сочти за каламбур… А как, интересно, чувствует себя наша предобрейшая Зинаида Васильевна? – жизнерадостно произнёс Роман Романович, направляясь бодрым шагом в дом.

– Зинаида Васильевна велела всем кланяться, особенно вам, Роман Романович, и ждёт нас всех к обеду!

– К обеду? Великолепно! А где же наш красавчик Нид?

– А он это… Придёт сейчас!

– Прекрасно! Яночка, кликнешь меня к обеду, а я пока отдохну и кое-что почитаю…

– Хорошо, Роман Романович! – выдохнула девчонка, наблюдая как атлетическая фигура Вовкиного дяди исчезает в дверном проёме. Из-за дома вышел сосредоточенный Нид с нейрошлемом под мышкой и направился в беседку.

– Ты нас прости, Яна, за эти образные розыгрыши… – попытался наладить отношения Нид. – Сама подумай, на ком ещё можно было проверить работу нейрошлема перед хроностартом?

– На ком, на ком… Хотя бы на той же Зинаиде Васильевне!

– Яна, перестань! Ниду пора собираться в дорогу, пока нейрошлем работает. Негоже парня провожать с таким кислым, ноющим и противным видом! – вмешался в разговор Вовка и взял у Нида для осмотра нейрошлем.

Яна обиженно умолкла. Ей действительно хотелось разрыдаться и убежать, но она ни за что не хотела бросить Нида, не попрощавшись с ним. Девчонка поднялась, подошла к Ниду и пристально заглянула в его грустные голубые глаза. Прижавшись на миг к его груди, Яна сказала:

– Это ты меня прости, Нид! За всё-всё, чем я только могла тебя расстроить. Лети, милый, тебя, наверное, уже заждались родители и друзья. И знай, что мы тебя никогда не забудем! Верю, что когда-нибудь мы с тобой непременно увидимся, правда, Вовка?

– Конечно! Держи нейрошлем, Нид! Присядем на дорожку… –  сказал Вовка, усаживаясь с Нидом и Яной на диван. Глаза Нида грустно заблестели. Он поднялся и сказал, надевая на свою вихрастую голову нейрошлем:

– И я вас тоже… Никогда не забуду!

Коротко обнявшись на прощание с детьми, Нид вышел из беседки и зашагал лужайкой к своей невидимой капсуле. Остановившись возле неё, Нид обернулся, грустно улыбаясь юным родственникам, прощально взмахнул рукой и исчез. Яна, держась за руку Вовки, вышла вместе с ним из беседки. Невидимая капсула стартовала бесшумно, и лишь по круглому травяному пятну под ней и дрогнувшим травинкам, можно было судить о том, что старт Нида состоялся…

Вовка, возложив свою тёплую руку на вздрагивающее плечо Яны, задумчиво смотрел в бескрайнюю высь. Сияло солнце, купаясь в голубом небе и взбивая вокруг себя бело-облачную пену, шумел над озером пышный сосновый бор, наполненный гулким щебетом птиц, и мерно гудели над душистыми цветами пчёлы. Заканчивался месяц июнь…

К О Н Е Ц