Текст книги "Сказания Вовки Образцова. Родственник из будущего."

Автор книги: Сергей Чернецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Глава 39

Неописуемое торжество преисполнило тогда Вовкину душу – нейрошлем Нида нашёлся! И лежал он себе преспокойненько в беседке за диваном! Но как он там оказался? Как пить дать, к этому делу причастны Шварц и Элен! В то утро обрадованный Вовка, прихватив с собой носовой платок и беззаботного Шварца, помчался делиться замечательной новостью с Яной, но девчонка… заболела. Вовку и самого слегка знобило после вчерашнего вынужденного ныряния в озере, зато они с Яной спасли человека, пусть даже и в образе Зинки!

Пообщавшись с мамой Яны и убедившись, что мечущейся в горячке девчонке сейчас не до его новостей, расстроенный Вовка удалился. Сморкаясь в носовой платок, он кликнул за собой Элен. Кошка была не против порезвиться, и очень скоро Вовка в сопровождении забавных животных оказался в беседке родительского дома. С трудом умостив их на полу рядком, Вовка, ткнул им для начала под безразличные морды нейрошлем. Затем положил его на стол и приступил к расследованию:

– Ну-ка, отвечайте, шалуны! Кто из вас таскал этот нейрошлем? И вообще, кто своровал его из моей комнаты, а?

Шварц опустил свой влажный нос на передние лапы и жалобно глянул на хозяина из-подо лба, мол, я-де тут, помилуй, вовсе ни при чём; раньше – было, не спорю! Зато Элен, вызывающе уставилась в глаза мальчишке, вроде бы утвердительно кивнув головой! Мысленно сформировав в подсознании образ нейрошлема и своей комнаты, Вовка по-дружески уселся на пол рядом с кошкой и принялся её поглаживать по голове (за ушами) и спине, как учила его Яна. Элен, зажмурив глаза от удовольствия, тотчас послала Вовке собственный телепатический образ, за которым последовала череда мыслеформ нейрошлема, дороги, дома и… Нида! «Вот как, – сообразил Вовка, – значит Элен, возможно, что-то знает о нём…»

Вовка сосредоточился и послал сладостно урчащей кошке образ Нида, продолжая гладить ей спину. Элен в долгу не осталась, и одарила Вовку кучей мыслеформ, словно дойная корова – парным молоком после массажа вымени. С такой скоростью Вовка ещё не получал телепатических фреймов, поэтому кое-что и не разобрал. Жаль, что нет рядом Яны, она бы приняла все образы правильно!

Но даже того, что удалось расшифровать Вовкиному мозгу, оказалось вполне достаточно для возобновления поисков родственника из будущего времени! О реальности всех предыдущих событий, которые Яна окрестила «бредом» и «новым, ещё неизвестным науке, компьютерным заболеванием!», безмолвно свидетельствовал обнаруженный поутру нейрошлем Нида, – весьма существенное «вещественное доказательство»!

С улицы донёсся нарастающий шум автомобильного двигателя. Очень скоро шум умолк, сменившись на мягкий хлопок автомобильной двери, – должно быть кто-то приехал к соседям.

Пока Вовка лихорадочно соображал, что же ему нужно делать: вернуться к починке нейрошлема, или отправиться на розыски пропавшего Нида, раздался входной звонок. Животные насторожились и зашевелили ушами, а Вовка побежал открывать калитку.

– Дядя Рома! Как давно ты у нас не был! – Вовка бросился на шею ступившему во двор мужчине в белом щегольском костюме и с элегантной спортивной сумкой в руках. Мужчина улыбнулся доброй отцовской улыбкой и, легко подхватив парнишку свободной рукой, направился к беседке.

– Володенька, дорогой! Ах ты, проказник! Ну-ка, докладывай подробненько обстановку, а то мне твоя мать такого наговорила, что я к тебе, можно сказать, с трапа самолёта примчался! Как ты себя чувствуешь? Температуры вроде нет, лишь насморк…

– Ты о чём, дядя Рома? Не понимаю…

– О твоем вечернем купании! И обо всём остальном тоже…

– А-а… Хорошо, посидим в беседке, расскажу. Чай, кофе, бутерброды?

– Нет, давай к делу! К тому же, у меня собственный пищевой график…

Дядя Рома прошёл в беседку, которую на всякий случай покинули Шварц и Элен, умчавшись играть за дом, уложил на диван сумку и сел. Роман Романович как две капли воды был похож на Вовкиного отца, своего брата-близнеца, может поэтому Вовка его уважал и обожал, будто родного родителя. Вовке порою даже представлялось, нет – он был по-настоящему уверен, что у него таки два отца! Поначалу все малыши в детском саду, знающие по себе, что у человека может быть только один отец, смеялись над странным сверстником, упрямо доказывающим очевидную для него истину – иметь двух пап. А один из мордастых мальчишек постарше даже поколачивал Вовку исподтишка за такой наглый обман, отчего «сын двух отцов» ходил постоянно с синяками. Когда об этом всём узнала Вовкина мама, на следующий же день забирать сынишку из детсада пришла статная пара… отцов! «Папа Рома и папа Максим», – так их тогда Вовка представил своим «коллегам по горшку»! Дети, особенно тот мордастый драчун, потом ещё долго не могли прийти в себя от увиденного! Зато Вовка на долгое время превратился в детсадовскую знаменитость…

– Нейрошлем! Не может быть! Вовчик, откуда он у тебя?! – искренне удивился дядя Рома, пристально рассматривая нейрошлем Нида, который Вовка попросту забыл спрятать.

– ???

– Вовка… Вовка, не томи, я уже кое-что припоминаю!

– Это…

– Неплохо для начала, послушаем дальше! Продолжай-ка…

– Ну… Не моя это вещь, правда…

– А я знаю, что не твоя! Одного мальчишки, верно? Нида, не так ли?

– Ага… А откуда ты знаешь?

Дядя Рома снисходительно улыбнулся и потрепал озадаченного Вовку по вихрастой макушке. Затем он извлёк со своей сумки красочно оформленную коробку размером с толстую энциклопедию и протянул её племяннику со словами:

– Читаю много и духовно развиваюсь! Держи подарок! Еле успел купить в токийском мегамаркете электроники.

– Что это? Неужели электронная читалка? Ой, спасибо огромное, дядя Рома… Теперь и рюкзак с учебниками в школу не нужно носить!

– Она самая! Последняя модель с памятью на сто тысяч электронных книг. Плюс мобильный модем для поиска книжных новинок в электронных библиотеках всего мира. Теперь у тебя в руках, любезный друг мой Владимир, маленький архив большого человеческого разума!

– Так это ты только что из Японии прилетел?

– Оттуда, о, сообразительный Вольдемар! Вместе со сборной командой по плаванью! Летали на турнирные заплывы… Японцы отгрохали новейший водноспортивный комплекс. Признаться, я такого ещё не видывал в своей жизни.

– И как там японцы поживают?

– По всякому, дружище. У меня такое впечатление, что сами японцы год от года становятся всё меньше и меньше. А в их красивых городах делается всё теснее и жарче. Другое дело – наше бескрайнее раздолье.

– А как у них там с невестами? Тебе никто не понравился?

– Понимаешь, брат, не лежит у меня душа к иностранным барышням. Какие-то они не такие, как наши…

– Ты всё ещё свою славянку ищешь? Ту, которая «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт»? Крепкую, красивую, умную и нежную? Понятно…

– Её, дружище. Ведь, где-то ещё «есть женщины в русских селеньях…»

– Сдается мне, что я знаю одну такую даму, посещающую наше «селенье»! Но, боюсь, что она уже занята… Дружит, в общем, эта женщина с одним типом по соседству. Впрочем, официально, насколько мне известно, она свободный человек.

– Вот видишь, благороднейший Влад, как мне не везёт? Как только узнаю о существовании подходящей невесты, мне тут же сообщают, что её сердце занято другим человеком! Обидно, знаешь ли… А как у тебя с девчонками дела?

– В школе не очень, а тут познакомился с Яной! Мама тебе, наверняка, об этом успела рассказать! Её родители, дядя Миша и тётя Света, ваши с папой приятели, не так ли?

– Яна? Это дочурка Мишки и Светки? Как время летит! Я же её вроде недавно видел в детской кроватке!

– Ну, ты даёшь, дядя Рома! Ей скоро, как и мне, тринадцать стукнет.

– Чужие дети так быстро растут!

– Пора своих заводить…

– Ты прав, мудрый Волька! Скучно тебе, – ни братишки, ни сестры, ни кузенов, ни кузин…

– Эх, кто же обо мне-то думает! Я так скоро в чёрствого эгоиста превращусь! А там и до бонвивана, прожигателя жизни, недалеко…

– Ладно, ладно… Будет тебе скоро двоюродный братец! Или сестрёнка, не горюй! Обещаю! Ты же понимаешь, что у врача олимпийской команды по плаванью времени на личные дела не больше, чем у солдата на войне…

– Может и так, да только ты не думали о том, дядя Рома, что они, твои будущие дети, скорее всего, будут ровесниками моих собственных!

– Да, ситуация, брат! Я действительно не задумывался об этом… Зато им будет весело вместе играть! Это же здорово!

– Это вам было здорово с моим папой играть! И почему у меня близнеца нет? Вот сейчас, мамы нет, папы нет, девочка с которой я подружился, заболела…

– Яна заболела? Ну-ка, поподробнее…

Обида за собственное одиночество, свалившееся на Вовкину голову вместе с  болезнью Яны и предыдущей пропажей Нида, развязала ему язык. Дядя, внимательно слушая историю вынужденного купания детей, тем временем выкладывал со своей сумки на стол врачебные приборы и инструменты. Когда Вовка закончил свой эмоциональный рассказ, дядя Рома попросил его прилечь на диван. Не прошло и десяти минут, как тщательный врачебный осмотр был закончен, и его итогом явился небольшой рецептурный листик, исписанный неразборчивым дядиным почерком. К нему в довесок дядя Рома оставил Вовке большую упаковку витаминов и десяток шипучих таблеток от простуды.

– Горжусь я тобой, бравый Вовка! И твоей боевой подругой тоже! Не каждый взрослый отважиться на такой рискованный поступок! Не зря, значит, я гонял тебя по бассейну и заставлял «утопленников» спасать…

– Не зря, пригодилось! Но в бассейне чисто и красиво, а на озере жуткая темень да грязь с лягушками…

– «Тяжело в ученьи – легко в бою!». А сейчас, мой милый друг-водолаз, мы с тобой отправимся к твоей невесте-водолазке! – сказал дядя Рома, закрывая свою спортивную сумку.

– Это ещё зачем?

– А затем, что я хочу её тоже осмотреть, ты не против?

– Нет, конечно, не против! Но ей, вроде, мама врача из города вызвала! К обеду должен быть.

– Это хорошо, но два врача всегда лучше, нежели ни одного! После осмотра

Яны, я оставлю коллеге записку. Понимаешь, мне очень часто приходиться лечить переохлаждённых пловцов, поэтому мои рекомендации лишними не будут. Поехали, брат Вольдемар, дорогу покажешь, а то у меня времени в обрез! Через три часа я должен быть на кафедре спортивной медицины…

Усаживаясь в белый спортивный автомобиль-купе дяди Ромы, Вовка

тяготился тревожными мыслями. Откуда, интересно, дядя узнал про нейрошлем Нида? Как увидел, так и воскликнул: «Нейрошлем! Не может быть! Вовчик, откуда он у тебя?!». А потом: «Вовка, не томи, я уже кое-что припоминаю!» Что, спрашивается, он припоминает? Странно это всё… И ещё эта загадочная фраза, относительно принадлежности вещи: «А я знаю, что не твоя! Одного мальчишки, верно? Нида, не так ли?». Неужели дядя проникал каким-то образом в прошлое или будущее, раз узнал нейрошлем Нида и что-то припомнил? А вдруг и к нему в детстве являлся Нид? Что-то здесь не то, нужно будет хорошенько подумать над этим…

Дядя Рома, щелкнув ремнём безопасности, плавно развернул автомобиль, но Вовка-то знал, что-о-о сейчас начнётся! Поэтому живо накинул на себя широкий крепкий поясок и вжался пониже в сидение. Спортивный автомобиль дяди Ромы, с усиленными подвесками, сорвался с места подстёгнутым конём и понёсся узкой улочкой. Замелькали, сливаясь в сплошную разноцветную массу заборы, деревья и кусты. На повороте маленький гоночный руль в дядиных руках закружился колесом в разные стороны, но автомобиль, не снижая скорости, помчался дальше. На следующем повороте Вовку, показывающего рукой дорогу дяде, хорошенько качнуло, и он больно ткнулся правым виском в дверную стойку.

Потирая незаметно ушибленное место, Вовка неожиданно прозрел. Про Нида, играющего в последнее время с детьми, дяде Роме, ведь, могли рассказать родители! А ещё и дядя Слава с тётей Валей или ещё кто-нибудь! Хорошо, с Нидом понятно, это не секрет, но слово «нейрошлем»? Откуда дядя его знает? Постой, постой… А не сам ли Вовка на вопрос матери: «Чья это красивая игрушка, сынок?» ответил: «Это игрушка Нида, мама! Нейрошлем называется. Нид меня попросил починить её»…

Тряска в машине дивным образом освежала Вовкины запутанные мысли, распутывая их и постепенно превращая весь этот хаотичный клубок в одну чёткую и понятную линию. Когда автомобиль дяди заскулил тормозами возле дома Яны, Вовка окончательно сообразил, что его сердобольная мама, опасаясь за психическое здоровье сына, всё, что только знала, рассказала дяде-врачу! Какой же отсюда вывод напрашивается? Простой! Мама считает его не иначе, как законченным «компьютерным дурнем», у которого уже налицо все признаки «компьютерной болезни»! Может, ей Яна что-то говорила о якобы выдуманном Вовкой родственника из будущего? Или что-нибудь такое, как ему тогда: «Возможно, у тебя развилось какое-то новое, ещё неизвестное науке, компьютерное заболевание!». Кто знает, ведь у женщин всегда имеются секреты от мужчин.

Глава 40

– Ножик, фонарик, сапёрная лопатка… Верёвка, зажигалка, плоскогубцы, комбинированная отвёртка, – бормотал про себя Вовка и укладывал всё это в свой походный рюкзак, готовясь к самостоятельным поискам Нида. Анализируя мыслеформы, посланные ему поутру Элен, он пришёл к выводу, что Нида кто-то прячет в доме, расположенном где-то на окраине посёлка, ближе к сосновому бору. Жаль, что Яна, его «боевая подруга», не сможет участвовать в этой разведывательной, возможно даже и спасательной, операции. А всё почему? Потому, что… худая! Да, худая! Была бы она хоть чуточку поупитаннее, то вряд ли бы так быстро переохладилась в воде. Жировая прослойка, оказывается, очень даже полезная вещь! Тут тебе и тепло, и энергия с водой припасены. А у худых что имеется, кроме кожи да костей? Так вот и вышло, что крепкой и плотной Зинаиде ничего не сталось, даже насморка нет. Ему, весьма скромно упитанному, – тоже не очень-то и досталось от этого купания, если не считать, конечно, лёгкого озноба да насморка, минувших до обеда, благодаря шипучим таблеткам и горсти витаминов. Зато тощая Яна, для которой скелет – идеальная фигура, мечется сейчас в ознобе. А как нахваливала она вегетарианство, всякие там диеты и добровольный отказ от пышных пирожных, вкусных тортиков да шоколадных конфет! И что?

Руки Вовкины сами потянулась к вазе и, загребя оттуда пригоршню конфет и маленьких шоколадок, проворно сыпанули добычу в рюкзак и спрятались за спину. Разум мальчишки притворился, будто ничего не заметил, либо посчитал это за сухой солдатский паёк, и принялся соображать дальше.

– Гвоздодёр, ножовку и маленькую пилу нужно взять у папы в гаражной мастерской… – продолжал задумчиво бормотать Вовка. – Компас, шагомер, бинокль и мобилку принесу с комнаты. Что ещё? Ах, да… Распечатать «гуглевскую» спутниковую карту дачного посёлка – не помешает однозначно. Неплохая идейка…

Вместе с Вовкой собирались и зловещие тучи на послеобеденном небе. Они тяжелели синхронно с рюкзаком, пока громко не разорвались где-то за горизонтом, блеснув оттуда молнией. Повеяло прохладой – и Вовка на всякий случай затолкал в рюкзак свою старую ветровку. Вроде бы всё…

– Элен, ко мне! Шварц, место! Сторожить! – скомандовал Вовка, забрасывая на плечи тяжелый рюкзак. Щенок обиженно заскулил, укладываясь в траву, а Элен манерно подалась вслед за Вовкой. Выйдя на улицу и защелкнув воротную калитку, мальчишка погладил кошку и передал ей фрейм-серию простых мыслеформ, состоящих из образа Нида, видов дома и дороги. Элен, коротко мурлыкнув, побрела вперёд.

С каждым шагом рюкзак тяжелел, и Вовка уже пожалел, что не отправился в этот необычный поход на своём горном велосипеде. Но интуиция продолжала упрямо подсказывать ему, что он поступил совершенно правильно, и что велосипед в данном случае ни к чему. Спина под рюкзаком постепенно увлажнялась, но Вовка бодро шагал за кошкой, сознательно отставая от неё шагов на двадцать. На перекрёстках улочек, где сворачивала Элен, Вовка останавливался и отмечал их поворотными стрелками на своей спутниковой карте. Узкие улочки, по которым кочевали быстрые пыльные клубки, были безлюдными. В некоторых дворах, в тягостном ожидании грядущего небесного душа, понуро тосковали старые автомобили. Порою Вовке реально казалось, будто автомобили, потрескивая своими выгоревшими спинами, скрипели: «жара…пить… воды…».

Сосновый бор с каждым шагом приближался. Взглянув на свой электронный шагомер, Вовка удивился – как это он умудрился натоптать почти три тысячи шагов? Притом, за два десятка минут! Где-то внутри бора вспыхнуло несколько мощных молний, и очень скоро оттуда раскатисто рокотнуло. Вовка поддал ходу – Элен быстро засеменила. Впереди, фривольно раскинувшись на пологом пригорке, замаячила группка старых дачных домов. Вовка здесь никогда не бывал, поэтому с интересом глазел во все стороны. Дачные участки, на которых располагались древние, ещё достаточно крепкие, строения, были в несколько раз просторнее обычных и отличались давней запущенностью.

Остановившись, Вовка сделал соответствующую пометку на карте и принялся соображать – к какому, собственно, дому его может привести Элен. Судя по замысловатой развилке у подножия, походящей на кривой пятизубец, Вовка решил, что к любому из этих старых домов лучше всего подобраться со стороны соснового бора. Так будет и ближе, и незаметнее, а, возможно, и безопаснее. Едва слышно окликнув за собой Элен, Вовка свернул в сторону леса и на первой же опушке устроил привал. Сняв с мокрой спины тяжёлый рюкзак, мальчишка уселся в траву и, тяжело дыша, вернулся к просмотру карты.

Когда к нему осторожно подкралась Элен и улеглась рядом, Вовка достал из кармашка рюкзака пару подкопченных охотничьих колбасок. Угостив одной кошку, вторую он поместил себе в рот и стал похож на уставшего ковбоя с сигарой в зубах. Укоротив её мастерским зубным щелчком на треть, Вовка призадумался. Карта была со старой информацией, но даже она навела Вовку на мысль, что один из пяти участков с изображениями дачных беседок, пристроек, самих домов и дорожных подъездов к ним, был более посещаемым.

Вовка тотчас послал Элен мыслеформы пяти домов, которые все были видны с опушки, как на ладони, но Элен вернула их ему обратно, наверное, не поняв, о чём речь. Тогда Вовка вооружился своим двенадцатикратным биноклем и принялся тщательно рассматривать каждый дом и двор. Крайний слева участок действительно выглядел так, словно его не так давно посещали хозяева, или кто другой. Трава у его ворот была основательно примята, а на входной двери сиял новенький навесной замок. Впрочем, старые, давно не крашенные, деревянные ставни на окнах дома были плотно закрыты и забиты накрест свежими обрезками досок.

Исчез последний луч солнца, и небо окончательно заволокло тучами. За сосновым бором вовсю полыхала гроза, огибая дачный посёлок и направляясь дальше на восток. Удостоверившись с помощью бинокля в том, что ни людей, ни животных на этом странном «дачном хуторе» нет, Вовка живо встал, набросил рюкзак на плечи и направился в сторону последней по ходу дачи. Тропинка, протоптанная грибниками у самого края бора, была мягкой и прохладной. Идя по ней можно было любоваться сверху большей частью дачного посёлка, и чудным озёрным пейзажем. Элен убежала вперёд, опустив нос и внюхиваясь в лесные запахи. Тропинку впереди кошки быстро пересекла прыгучая белка. Элен энергично бросилась ей наперехват, но белка шустро вскарабкалась на старую сосну и юркнула в дупло. Обойдя сосну с задранной кверху мордой, кошка коротко и нервно зашипела.

– Элен, фу-у… – зашипел на кошку в свою очередь Вовка, посылая ей телепатические образы дома и Нида. Элен нехотя повиновалась и возвратилась на тропинку. Вскоре, свернув с тропинки вправо и выйдя из бора, Вовка увидел впереди ветхий деревянный забор. До высокой серой ограды оставалась примерно сотня шагов. В некоторых местах забора широкие доски были оторваны, образуя неплохие проходы на дачный участок. К одному из таких проходов и направилась Элен. Вовка подался ей вслед, смущённо размышляя о неприкосновенности частной собственности и о законном возмездии за самовольное проникновение на чужую территорию. Он нерешительно остановился перед забором, с интересом разглядывая сквозь высокий проход, основательно заросший дачный участок и угрюмое двухэтажное строение. Вовка почему-то вспомнил Яну с болезненно закрытыми глазами и улыбчивого Нида с нейрошлемом на голове. Ради своих друзей-родственников он был готов отправится на край света, а не то, что шагнуть за чужой забор! И он смело шагнул в пугающую неизвестность…

Блеснула молния, и тёмным бором заметался раскатистый гром. В тот же миг кто-то сильный и властный схватил за плечи Вовку, занёсшего было на чужую землю ногу, и… властно задержал! Стоять на месте! Забор угрожающе заскрипел. Мерзкий холод пронзил тело мальчишки, проникая вибрирующим копьём от макушки до пяток. Вовка инстинктивно дёрнулся вперёд со слепой надеждой вырваться из лап сурового силача и спастись быстрым бегом! Но, увы, силы оказались неравными…