Текст книги "Феникс в пламени Дракона. Часть 2."

Автор книги: Сергей Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

– Но, капитан Канем, для этого "Корнелия" должна идти полным ходом, – возразил тот. – Нам нужно выйти в открытое море.

– Нужно, да невозможно, – проворчал Канем. – С этими дохлыми левиафанами посреди рейда мы сутки будет тыкаться взад-вперед.

Неведомые диверсанты не просто вывели из строя четыре линейных корабля из пяти – полузатонувшие линкоры перекрыли "Корнелии" выход из гавани. Авианосец оказался как в ловушке, потребуются часы аккуратнейшего лавирования и ювелирная работа буксиров, чтобы вывести его на открытую воду. Что-то заставляло капитана "Леди Коры" думать, что этого времени у них может и не быть.

– Постарайтесь, терц-капитан. Хотя бы истребители. Нам нужна хоть какая-то защита в небе.

Селлен прикусил губу и кивнул.

– Сделаем все возможное. Но только истребители. "Мерны" не взлетят, про "Альтакары" я и не говорю.

– Делайте, что можно, – сказал прайм-капитан.

Таков недостаток палубной авиации. Авианосцу нужно идти полным ходом против ветра, помогая аэропланам стартовать. Если корабль стоит, тяжелому самолету длины палубы может просто не хватить для разбега. Но выбора не было.

– Постоянно держать в воздухе половину истребителей, – приказал Арвис Канем. – Если придется, пусть отышут какое-нибудь ровное поле, чтобы садиться, выбора особого нет... – жаль, что ивирский аэродром превратили в пепелище. Теперь это обернулось против самих ксаль-риумцев. От "Корнелии" пользы немного, пока она заперта в гавани, значит, лучше всего обустроить временный аэродром на земле и переправить все самолеты туда.

– Да, капитан, – Селлен покинул мостик, спеша выполнить приказ.

– Вы полагаете, будет атака? – произнес старпом.

– Не исключено. Слишком хорошо организована эта диверсия. Ее явно спланировали загодя, а раз так, кто бы за этим не стоял, боюсь, они не упустят шанса добить Восточный Флот.

– Не много что им осталось добивать... – пробормотал Силиано Фрамео, но так тихо, что его едва расслышал даже капитан.

Гавань Сафири. 07:00.

Басовито выл мотор. Внизу проползали, смещаясь назад, редкие белые облака. Синие кроны хиаценер сливались в огромное волнующееся море. Далеко впереди вилась тонкая серо-черная нить большой автомобильной дороги, а дальше угадывались – пока еще смутно – очертания города. Для поселения на относительно небольшом острове Сафири был весьма велик – в городе жило больше ста тысяч человек. Неровной длинной дугой он окружил вместительную природную гавань, соединенную с океаном извилистым проливом. Вдоль пролива тянулись серые скалы; будь аэропланы ближе, можно стало бы рассмотреть и остатки развороченных ксаль-риумскими бомбами ивирских укреплений.

Юкио Като позволил планшету с картой соскользнуть с колен. В подсказках больше не было необходимости. Они видят цель впереди, а объекты атаки в любом случае придется определять по обстоятельствам. Все, что знал капитан-лейтанант Като – диверсия, спланированная господином Симамурой, осуществлена успешно, и в порту Сафири прогремело несколько взрывов. Но какие именно корабли уничтожены, неясно. Было бы большой удачей, если погибла "Императрица Корнелия". Поскольку имперцы сами разбомбили ивирский аэродром на Кехребаре, они не имели возможности перебросить на остров самолеты наземного базирования, пока не восстановят его или не обустроят новый, хотя бы временный. До тех пор авиагруппа "Корнелии" – единственное, что ксаль-риумцы могут поднять в небо над Кехребаром.

К Сафири приближалась внушительная воздушная армада. Больше семи десятков аэропланов – все, что удалось собрать и спрятать на Метмере. Пятьдесят два бомбардировщика и двадцать один истребитель, из которых шесть – достаточно современные анадриэльские "Фаэтты", а остальные пятнадцать – привычные "Раймеи", за неубирающиеся шасси получившие у южан кликчу "Раскоряки". Сам Юкио Като сидел в тесной кабине "I-315 1Дайбингу", пикирующего бомбардировщика старого образца. В военно-воздушном флоте Сегуната его уже заменили на более современные самолеты, но это было лучшее, что имелось у ивирцев. «Дайбингу» был тихоходен и уязвим, зато отличался хорошей точностью бомбометания, да и с боевой нагрузкой у него все в порядке: под брюхом самолета, между обтекателями шасси, в захвате-трапеции висела бомба в три сотни варио 2, и еще две «тридцатки» – под крыльями. Кроме того, «Дайбингу» был для Като привычной машиной, капитан-лейтенант успешно воевал на таких же пикировщиках еще во время войны в Тэй Анге.

Сегодня на Като была униформа ивирского офицера, как и на стрелке Шимицу, сидевшем позади за пулеметом. Эпипажи пяти "Дайбингу", летевших позади машины командира, также были составлены из агинаррийцев, северянами были и пилоты всех шести "Фаэтт". Остальные летчики были ивирцами, но они прошли хорошую школу и знали свое дело неплохо. В экипировку летчиков с Метмера не были включены парашюты. Ксаль-риумцы не должны взять пленных. Все это понимали. Все были добровольцами.

Самолеты поднялись с Метмера два часа назад, когда еще только начинало светать. Они сделали большой крюк, обогнув Кехребар так, чтобы приблизиться к острову с запада. На запад же уйдут уцелевшие самолеты после выполнения задания. К западу от Кехребара было довольно много небольших островков, на любом из которых можно было бы соорудить замаскированный аэродром. Пусть ксаль-риумцы поищут, откуда прилетели вражеские аэропланы. Чтобы покончить с воздушной базой на Метмере, достаточно будет одного рейда имперских "Адан", так пусть она останется необнаруженной как можно дольше.

Еще на подлете к Сафири Юкио Като воочию убедился в успешности ночной диверсии. Это было нетрудно: над гаванью повисло облако темного дыма. Там что-то горело. Като потянулся за биноклем, изучая акваторию порта и корабли. Не так просто был с такого расстояния определить, какой из них насколько сильно пострадал. Один из больших кораблей явно уничтожен – он и был охвачен огнем. Но другие, на первый взгляд, казались невредимыми. Включая "Императрицу Корнелию" – ее агинарриец узнал сразу. Он проворчал ругательство. Что ж, не повезло, зато первая цель теперь стала очевидна.

– Внимание, "Кулаки", это "первый". Атакуем ксаль-риумский авианосец, – Като пытался оценить состояние остальных ксаль-риумских кораблей и выделить среди них неповрежденные. – Эскадрилья "Копье", ваша цель – линкор, стоит на якоре возле портовых кранов. "Стрела" и "Клинок" – атакуете два крейсера восточнее песчаного берега. Остальным атаковать военные транспорты у причалов.

Ксаль-риумцы неосмотрительно завели в порт большую часть своего флота. Должно быть, имперский Магистр больше опасался удара с моря, чем с воздуха, что для авиагруппы Като было весьма кстати. Корабли сгрудились в порту, превратившись в легкую мишень; у имперцев не было времени организовать эффективную зенитную оборону. "Корнелия", однако, не пострадала, и, возможно, ксаль-риумцы успели поднять что-то в воздух. Успели или нет?

Успели. Като вертел головой и успел заметить, как со стороны восходящего солнца приближаются несколько пар самолетов с черно-золотыми полосами на крыльях. Стройные фюзеляжи, хищные очертания, узнаваемые, скругленные на концах крылья, каплевидные фонари пилотских кабин – "Сейкеры" во всей их красе. Смертоносные боевые машины, особенно в сравнении с тем, что имелось у ивирцев. Несмотря на явный численный перевес противника, они без промедления бросились в бой.

Однако ивирцы – вернее, агинаррийцы – тоже не зевали, и пилоты-северяне ничем не уступали ксаль-риумцам. Навстречу "Сейкерам" устремилась шестерка "Фаэтт" – длинных и узких, из-за двигателя воздушного охлаждения похожих на обрубленные сигары. Довольно неплохие истребители с предельной скоростью пятьсот двадцать километров в час – уступающие "Сейкеру", но маневренные и довольно живучие. Агинаррийцы первыми открыли огонь, все четыре крупнокалиберных пулемета в крыльях ведущего метнули вперед молнии трассеров. Ксаль-риумцы сразу же ответили, и в небе завязалась драка. К стройным "Фаэттам" присоединились неказистые "Раймеи", трещали пулеметы, стремительные тени хаотически метались в воздухе, обмениваясь короткими очередями. Юкио Като заметил, как летит, кувыркаясь, вниз один из "Раскоряк", лишившийся половины крыла, но у капитан-лейтенанта не было времени наблюдать за ходом воздушной схватки. Свою задачу истребители сопровождения выполнили – связали боем воздушный патруль врага, расчистив дорогу для бомбардировщиков, и Като повел свою шестерку пикировщиков на "Корнелию".

Резкий рывок рычага управления – и "Дайбингу" опрокидывается, заваливается вниз, уходя в крутое пикирование. Сила перегрузки вдавила Като в спинку кресла, капитан-лейтенант плотно сжал зубы. Внизу на глазах вырастала палуба "Корнелии", видно было ярко-красную разметку на желтоватом деревянном настиле, огромные черные буквы "KORА" в носовой части. Артиллеристы не дремали: вдоль обоих бортов вспыхивали оранжевые огни, и зенитные снаряды рвались в небе курчавыми серыми облачками, разбрасывая убийственную шрапнель. Трассеры малокалиберных пушек и пулеметов прерывистыми линиями вытянулись вверх, навстречу падающим пикировщикам. Устрашающее зрелище – огромный корабль, мечущий огонь и молнии, а ты заточен в тесной кабине хрупкого одномоторного аэроплана. Кажется, что ты обречен, что эти снаряды ударят в твой самолет и разорвут в клочья. Инстинкты кричат: уходи! Отверни! Но Юкио Като был опытным летчиком, ему не раз случалось идти в атаку под ожесточенным зенитным огнем на Тэй Анге, и сейчас он, призвав свою выдержку, загнал глубоко внутрь животный страх.

"Дайбингу" падал вниз, как хищная птица, заметившая добычу в траве. Правила предписывают сбрасывать бомбу на высоте пятисот метров, но Като выдержал до четырехсот и только тогда рванул рукоятку. Трапеция высвободила бомбу, оперенный черный цилиндр поднырнул под винт самолета и устремился вниз, а Като, что было сил, потянул рукоять на себя, выводя "Дайбингу" из пикирования. В глазах потемнело от перегрузки, но самолет начал послушно выравниваться. Нет, все-таки эта старая модель – превосходная машина! До поверхности воды было от силы метров тридцать, когда бомбардировщик прекратил падение, и Като тотчас повел его вверх с одновременным уходом в сторону, не давая вражеским зенитчикам пристреляться. Слева промелькнул огромный корпус поврежденного линейного корабля, затем Като услышал ликующий крик Шимицу позади. Пулемет трещал – стрелок поливал очередями палубу авианосца, явно больше для острастки. Като позволил себе обернуться и с удовлетворением увидел огонь и дым, поднимающиеся над палубой "Корнелии" чуть позади надстройки и трубы. Прямое попадание, а с неба уже падала бомба второго пикировщика. За своих людей Юкио Като не беспокоился – они все были отличными летчиками, а "Императрица Корнелия", огромная и неподвижная, представляла собой превосходную мишень.

– Ха! – возликовал Шингицу. – Я кого-то подстрелил!

– Угу, – хмыкнул Като.

– Серьезно! – заявил пулеметчик. – Я видел, как кто-то упал на мостике. Я попал!

– Следи лучше за нашим хвостом. В небе еще остались "Сейкеры".

Пока самолет кружил над гаванью, Юкио Като продолжал оценивать ущерб, нанесенный ксаль-риумцам. "Корнелия" горела, а вскоре пожар вспыхнул и на одном из линкоров. Взрыв бомбы растерзал трубу тяжелого крейсера, покорежил надстройку. Новые столбы дыма выросли над портом. Имперские истребители пытались остановить атакующих, но их было слишком мало. Бомбардировщики сбрасывали свой смертоносный груз, и взрывы гремели над водой.

Осматриваясь, Юкио заметил одиноко стоящий транспорт. Довольно большой, двухтрубный, с тремя мачтами, оборудованными кранами. На палубе стояли рядами металлические бочки. Неплохая цель, пожалуй. Не хуже других.

– Шингицу, займемся тем толстяком, – предупредил капитан-лейтенант, начиная разворот.

На этот раз он атаковал с пологого пикирования, с небольшой высоты сбросив обе малые бомбы. Пушек на транспорте не было, хотя кто-то из людей на палубе, кажется, пытался стрелять из винтовок. Безрезультатно, конечно – "Дайбингу" промчался метрах в сорока выше палубы корабля и снова ушел на высоту. Като не успел увидеть, куда попали бомбы, но судя по тому, что полубак транспорта охватило пламя, хотя бы одна попала в цель. Люди прыгали за борт, а горящие бочки взрывались, подпрыгивая выше верхушек мачт.

Непосредственное участие в бою для Юкио Като закончилось, бомб не осталось, и капитан-лейтенат поднялся повыше. Нарезая круги над портом, он наблюдал за картиной хаоса и разрушения. Точно оценить ущерб, нанесенный врагу, важнее, чем расстрелять еще нескольких матросов из пулеметов. Два самолета с фотооборудованием на борту вели съемку, но Като должен был увидеть все собственными глазами.

– Превосходно, – процедил агинарриец. – Много лучше, чем было на Тэй Луане. Подыхайте, имперские ублюдки. Мой отец будет счастлив видеть из небесного дворца великого Риото, как вы горите...

Кровожадная улыбка появилась на его губах.

Палатиан.

И снова Император Велизар III и его сын присутствовали на срочном собрании офицеров Генерального Штаба. Собрались в том же зале с множеством карт на столах и стенах. И люди были те же, только теперь их лица выражали совсем иные чувства. Растерянность и недоверие. У кого-то страх или гнев. Во взгляде Нариса Талана, обращенном к Дориалю Анно, угадывалось нечто хищное. Хотя вести с Кехребара и были противоречивы, старик-Магистр уже не сомневался в том, что у его главного соперника большие неприятности. Что касается Анно, тот стоял во главе стола, расправив плечи и сжав кулаки. Он был бледнее обычного и как будто раз за разом повторял себе в мыслях: нет, такого не может быть, это всего лишь ночной кошмар и сейчас я проснусь.

Император пока молчал. Он выглядел встревоженным, но не слишком. " Видимо, отец все еще не воспринимает происходящее всерьез, – решил Тамрин. – Как и Анно, не верит, что такое возможно, и убежден, что на самом деле на Кехребаре просто поднялась паника из-за какой-нибудь чепухи. Ждет, что вот-вот поступит опровержение".

Сам Тамрин тоже хотел бы так думать, жаль – не получалось. Когда, сегодня утром, пришла первая радиограмма, никто не поверил. Подобное казалось просто немыслимым. Но за первым сообщением последовали новые. Штаб ответил запросами, вызвал на связь самого Магистра Матиса Гранта. С Кехребара пришла радиограмма о его гибели, затем другая – о тяжелом ранении. В разных сообщениях разнилось и число погибших, и количество пострадавших кораблей, но все звучали откровенно панически. Впечатление было такое, будто ксаль-риумский флот, шедший на войну, как на парад, за одну ночь уничтожен едва ли не целиком. И только вчера вечером пришли вести от людей из Кинто и Тэй Луана: Сегун и Ассамбля решили удовлетворить просьбу правительства князя Ларго Шиона о военной поддержке и дали добро на начало операции против островов архипелага Тэй Анг.

"Ах, какое невероятно совпадение, не правда ли, господа?" – с мрачной иронией подумал Тамрин. Впрочем, не похоже, чтобы кому либо из собравшихся в зале Совета было дело до Анга.

Император не произнес ни слова, погрузившись в ожидание, офицеры Штаба тоже не спешили начинать, так что Тамрин позволил себе заговорить первым, чего, по правилам, делать был не должен.

– Итак, господа, – сказал он, – давайте перейдем к делу. Вопрос очевиден: что, все-таки, происходит на Кехребаре? Можете вы, наконец, дать ясный ответ?

Дориаль Анно кашлянул и покосился в сторону одного из офицеров.

– Префект Тивериус Нэй поддерживает постоянную связь с Кехребаром. Он сообщит нам последние сведения.

– Они не столь... противоречивы, как прежние, я надеюсь? – осведомился Нарис Талан, подчеркнуто не глядя в сторону Анно. – Мне бы тоже очень хотелось понять, что случилось с нашим Восточным Флотом.

Анно предпочел промолчать. Префект Тивериус Нэй выступил вперед с листами бумаги в руках. Он был бледен и хмур.

– Господа, из Сафири пришли последние отчеты о потерях и повреждениях. Теперь, когда паника несколько улеглась, можно считать их в достаточной степени достоверными, и, боюсь... доклад не обнадеживает, – префект уткнулся в бумагу, как будто не смел поднять взгляд на Императора, кронпринца и Магистров. – Взрывы произошли ночью, незадолго до рассвета. Всего их было четыре. Погиб флагманский корабль Восточного Флота "Император Велизар Первый". Корабль полностью разрушен. Также получили тяжелые повреждения линкоры "Микарен", "Альтарис" и "Стефаний", но они еще подлежат восстановлению. Общее число убитых уточняется, но по первым подсчтетам приближается к двум тысячам человек. Среди погибших Магистр Грант. Вот все, что нам известно.

Тивериус Нэй замолчал и отступил. Вновь воцарилась тяжелая, давящая тишина. Казалось, ни у кого не хватает решимости заговорить первым. На этот раз молчание нарушил Магистр Талан.

– Итак, префект Нэй, – процедил он, снова очень красноречиво не глядя на Дориаля Анно, – из ваших слов следует, что мы, фактически, лишились ядра Восточного Флота. Лучшие корабли погибли или повреждены за одну ночь.

– Господа, – наконец-то заговорил Император. – Насколько эти сведения... достоверны?

– Боюсь, достоверны, Ваше Величество, – Нэй поклонился.

Отец все еще не хотел верить. Надеялся, что все это просто ошибка. Сейчас Император Велизар не был похож на правителя крупнейшей державы в Дагерионе. Скорее, он напоминал торговца, внезапно услышавшего, что минувшей ночью конкуренты подожгли его лавку. Тамрин поспешил выбросить из головы такие мысли.

– Что... – Дориаль Анно перевел дух, – Установлено, что послужило причиной взрывов?

– Диверсия. В докладе упоминаются некие управляемые мины, – пояснил префект Нэй. – Хотя подробное описание отсутствует.

Теперь это уже неважно, подумал Тамрин. Мины, диверсанты, черная магия... Какая разница? Единственным неоспоримым фактом оставалась гибель флота. Удар не только и не столько по военной мощи Ксаль-Риума, сколько по престижу Империи. Императорский Флот все еще остается самым многочисленным в мире, но Тамрин живо представил себе злорадство северян или восточников, когда новости разойдутся по миру. Какие заголовки будут на первых полосах газет Сегуната или Коалиции через несколько дней – дольше скрывать правду едва ли получится. И если бы только северян или восточников! В Ксаль-Риуме тоже найдутся те, кто попытаются извлечь из случившегося максимум выгоды для себя. Альгор Бернс с его фракцией "слуг народа" и "Путеводная Звезда" на такой подарок судьбы не смели и надеяться...

Тамрин непроизвольно обернулся к окну, чтобы увидеть столицу – ровные улицы и крыши домов. Сейчас все спокойно, как и в предыдущие дни, горожане еще не знают, что произошло на Кехребаре. Но через несколько дней все может измениться...

Что удастся скрыть? Преуменьшить потери? Разумеется, это можно – и нужно – сделать. Дать людям тщательно отмеренное количество информации, прежде чем оппозиция начнет раздувать истерию. Но правда в том, что без последствий случившееся не останется. Никто не ожидал такого удара. Кроме Дэвиана, пожалуй, но Тамрин готов был поклясться, что и двоюродный брат не представлял масштабы заготовленной для Империи ловушки. Ивирцы – нет, не ивирцы, агинаррийцы – ударили с размахом! Сколько же лет они планировали это? Несомненно, все было задумано задолго до восстания на Анлакаре.

" Можно ли их обвинить в этом?– задумался Тамрин. – Такой удар требовал очень тщательной и крупномасштабной подготовки, а значит, следы должны были остаться, следы всегда остаются... В Ивире служит много агинаррийцев-"советников", все явно готовили через них. Если удасться захватить кого-то живыми..."

Но прямо сейчас важно не столько разобраться в причинах катастрофы, сколько принять меры к тому, чтобы свести к минимуму последствия. Отец явно думал о том же, потому что, подавшись вперед в высоком кресле и с силой сжав кулаки, проговорил:

– Господа, эта информация объявляется абсолютно секретной. Вы не вправе обсуждать ее с кем бы то ни было за пределами этой комнаты.

– Да, Ваше Величество, – поклонился Анно, а за ним и остальные офицеры.

Но это не поможет, понимал Тамрин. Ивирцы молчать не станут, напротив – раструбят о своем успехе на весь мир, и новости – спасибо прогрессу – разлетятся стремительно. Сегодня еще до вечера о взрывах в порту Сафири будут знать даже в Агинарре. Хотя там-то ужезнают.

Неожиданно в кабинете появился еще один офицер – терц-капитан с нашивками службы связи. Он передал префекту Нэю еще одну бумагу; тот бросил на нее быстрый взгляд и побледнел больше прежнего.

– Ваше Величество... – выдавил он из себя. – Господа. Еще вести с Кехребара. Порт Сафири подвергся массированному воздушному налету. Докладывают о повреждениях на других кораблях Восточного Флота и многочисленных пожарах. И еще... Ивирские войска внезапно атаковали город. Наши солдаты оказывают ожесточенное сопротивление, в Сафири идут уличные бои. Префект Артур Тион организовал наши подразделения и удерживает город. Он заверяет, что Сафири останется нашим при любых обстоятельствах.

" Великий Творец...– Тамрин вдруг понял, что у него дрожат руки. – Да ведь это... Это уже не просто диверсия, это скорее укладывается в рамки понятия «национальная катастрофа»... -обрывочные мысли вспыхивали в голове . – Если ивирцы возьмут Сафири и выбьют нас с Кехребара... Таких постыдных поражений Империя не терпела с того проклятого похода 1870 года!"

– Невозможно! – рявкнул Дориаль Анно. – Это какой-то вздор! Диверсия в порту – я еще могу себе представить, но атака с неба? Нереально. Префект Тион позволил себе удариться в панику и рассылает заведомо нелепые радиограммы!

– Префект Тион – грамотный командир, – вступился за своего подчиненного Камео Саттис, Магистр пехотных войск. – У Атрии он не паниковал. Я уверен, что он сообщает только достоверные факты.

– Неужели? – парировал Анно. – Но откуда у ивирцев могут быть самолеты на Кехребаре, Саттис? Мы разгромили аэропорт и овладели большей частью острова. Ближайший их аэродром – на Янгине, а оттуда до Кехребара тысяча миль. У ивирцев нет самолетов, которые могли бы покрыть такое расстояние!

– Я не стал бы судить о том, что есть у ивирцев, и чего нет, Анно, – не остался в долгу Саттис. – События минувшей ночи очень ясно доказывают, что мы их недооценили. Страшно недооценили.

– Мы все еще не знаем о событиях минувшей ночи достаточно, чтобы делать выводы, – отрезал Анно. – Мы не знаем, как могло такое произойти, и...

– Вы не знаете, как такое могло произойти?! – неожиданно прорычал Император Велизар.

Тамрин вздрогнул и обернулся к отцу. Император поднялся с кресла и стоял, опираясь ладонями о поверхность стола, подавшись вперед. Его глаза пылали гневом, ноздри расширились, черты лица исказились. Почему-то Тамрин Каррел подумал, что сейчас его отец как никогда напоминает знаменитого Амелия Освободителя, каким изображали того художники. Казалось, еще немного, и Император пустит в ход кулаки. Поговаривали, Амелий этим грешил. Дориаль Анно замолчал.

– Так узнайте! – отчеканил Император. – Мне безразлично, во что вы верите, во что – нет! Все, чего я от вас хочу – чтобы вы в кратчайшее время восстановили порядок на Кехребаре и покончили с ивирцами! До тех пор я не желаю ничего слышать ни от вас, Магистр Анно, ни от кого другого! Извольте прекратить вашу грызню, господа Императорский Генеральный Штаб, и займитесь тем, что требует от вас долг и служение Империи! – последнюю фразу отец почти выкрикнул, а затем обмяк, словно внезапная вспышка забрала все его силы. Магистры и префекты молчали.

– Займитесь делом, господа, – уже обычным тоном проговорил Император Велизар, отворачиваясь к выходу. – На Кехребаре погибло сегодня очень много людей, и это... и это наша вина. Сделайте хотя бы все возможное, чтобы погибших не стало больше.

1 В агинаррийских вооруженных силах литерой "I" обозначается бомбардировщик. Первые две цифры – год принятия на вооружение, третья – номер модификации.

2 Варио – мера веса, равная 1408 гр.

ГЛАВА 10

«Императрица Корнелия». 12:50 по местному времени.

– Из лазарета, господин секунд-капитан, – тихо проговорил лейтенант Дарин. – Капитан Канем... только что скончался.

Старший помощник Силиано Фрамео стиснул зубы. Осколок поразил командира "Корнелии" в шею, и с первого взгляда было ясно, что рана очень тяжелая. Потерявшего сознание Арвиса Канема срочно унесли в лазарет, где у врачей сегодня было много работы. Фрамео все же надеялся, что доктор Сельфис еще сможет что-то сделать – старший врач был прекрасным хирургом. Но чуда не произошло.

– Не говорите никому больше, – так же тихо ответил секунд-капитан. – Не сейчас.

– Да, господин старший помощник...

– И обойдемся без чинов, – буркнул Фрамео. – Не до того, проклятье!

Кашляя от дыма, он стоял на покореженном мостике. На палубе, вспоротой и развороченной взрывами, словно ударами великанской секиры, все еще бушевал огонь. Аварийные команды делали все возможное, санитары спешно оттаскивали в лазарет раненых и обожженных. Рядом с "Корнелией" держалось несколько небольших, неуклюжих кораблей портовой службы, поливавших ее палубу мощными струями из водяных пушек. Постепенно огонь отступал, но говорить о том, что угроза миновала, было явно преждевременно. При мысли о том, что огонь в любой момент может добраться до хранилищ авиационного бензина или складов с бомбами и торпедами, старший помощник Фрамео покрывался холодным потом.

"Корнелию" атаковали шесть раз. Один самолет зенитчики сбили, но пять бомб попали в цель. Ублюдки были хороши, этого у них не отнимешь... Взрывы растерзали полетную палубу, вывели из строя лифты самолетоподъемников, а одна бомба, разорвавшись внутри ангара, превратила в груды обломков стоявшие там самолеты. Вспыхнуло пламя. К счастью, система пожаротушения не подвела, и экипаж не растерялся. Люди боролись отчаянно, не щадя себя, чтобы спасти корабль. Если бы нападавшие продолжалиь атаки, "Кора" была бы обречена, но, к счастью, ивирцы переключились на другие цели. Повсюду гремели выстрелы и взрывы, но команде и офицерам на авианосце было не до того, что происходит вокруг. Постепенно усилия людей сказывались, пожары стихали.

Стрельба слышалась и в городе. Что еще? Неужели с авианалетом неприятности не закончились? Ивирские аэропланы больше не кружили над портом. Кто же стреляет? Город подвергся нападению? Помимо всего прочего, на "Корнелии" сгорела радиорубка, и корабль остался без связи. Непонятно было даже, что случилось в городе. Фрамео отправил на берег несколько людей – выяснить подробности – но они пока не вернулись.

На мостике появился еще один офицер, прайм-лейтенант Таннер.

– Мы смогли залатать цистерну, – с ходу сообщил он. – Утечка бензина прекратилась. Вентиляция тоже снова работает.

– Да, – Фрамео сдержал вздох облегчения. Пары бензина, скапливающиеся во внутренних помещениях – худший ночной кошмар команды любого авианосца. – Хорошо.

" Держись, «Кора»,– подумал он, вцепившись пальцами в погнутые перила, ограждающие крылья мостика. – Мы не дадим тебе сгинуть в этом проклятом месте!"

Снова выстрелы зазвучали в городе. Сухо лаяли винтовки, часто загромыхал пулемет. Что-то взорвалось. На набережной появились солдаты. Они отступали, стреляя по кому-то невидимому, несколько человек упало. Дым, окутавший авианосец, не позволял даже разобрать, чьи это люди. Лейтенант Таннер нервно дернул головой.

– Даэмогос, да что там творится?

Сафири. 13:00.

– Господин префект, командиры подразделений докладывают о продвижении ивирцев по всем главным улицам, – скороговоркой тараторил терц-лейтенант. Его левая рука висела на перевязи, рукав был обожжен и покрыт темно-красными пятнами. Ниже локтя и до запястья белела повязка, также пропитавшаяся кровью.

– Миллиарий Шенно приказал передать, что нас пытаются отрезать от порта и окружить, – продолжал он. – Ивирцев, вероятно, больше десяти тысяч...

Лицо офицера было бледно и покрыто мелкими каплями пота. Бедняге было лет двадцать, вряд ли больше.

– Успокойтесь, лейтенант, – прервал его префект Артур Тион, широкоплечти тридцатипятилетный мужчина. – Вы свободны. Отправляйтесь в лазарет. Живо!

Юнец развернулся и заковылял прочь. Префект Тион проводил его взглядом.

– Десять тысяч... – проворчал он. – Правду говорят: у страха глаза велики.

– Вы думаете, Шенно преувеличивает? – хладнокровно сказал миллиарий Тавис Айтелен, низкорослый гайонец. Его мундир был порван и перепачкан серой каменной пылью, волосы всклокочены. Впрочем, все они тут выглядели не лучше...

Тион прислушался к шуму перестрелки. Сильные, звучные хлопки винтовок и карабинов. Резкий сухой треск пистолетов-пулеметов. Басовитые очереди станковых "Фортисов" и ручных "Тимпано". Взрывы гранат. Стрельба действительно доносилась с нескольких направлений, но окружение?

– Откуда здесь десять тысяч ивирских солдат? – зло сказал префект. – Откуда они вообще появились в городе?

– Атаковали со стороны берега, насколько мы знаем, – ответил Айтелен. – Прибыли по воде?

– Вот именно, – кивнул Тион. – На лодках или катерах обогнули побережье и вошли в город, воспользовавшись паникой. И уж конечно, не десять тысяч! Две тысячи – еще поверю, ну, три. Не больше.

Префект бросил взгляд в окно. Тела ивирцев, пытавшихся ночью проникнуть в резиденцию губернатора, еще не убрали. Артур Тион поморщился – убийцы были опасно близки к успеху. Как они вообще оказались в саду? Стена слишком высокая, ворота только одни. Какой-то потайной лаз? Похоже на то.

– Признаться, меня больше волнует другое, – сказал он. – В Сафири сто тысяч жителей, и далеко не все бежали из города, когда был штурм. Я хорошо помню Анлакар... Если мы не расправимся с нападающими быстро, вот тогда действительно рискуем получить на свою голову и десять тысяч разъяренных ивирцев, и больше.

– Да, но у нас всего четыре тысячи солдат в городе. Недостаточно, чтобы одновременно бороться с противником и следить за местными. Нужны подкрепления.

– Они не успеют вовремя, – большая часть имперских солдат преследовала ивирцев, ушедших в джунгли в западной оконечности Кехребара. – Впрочем... свяжитесь с портом. С кораблями, – распорядился префект Тион. – Передайте мое требование: пусть спешно вооружают матросов всем, что найдется, и высаживают в город. Этого хватит, чтобы не дать горожанам ударить нам в спину. Даэмогос, должны же и эти плавуны на что-то сгодится. Флот проморгали, пусть хоть на земле помогут...

Сафири. Набережная порта. 13:40.

Пулемет громыхал, плюясь раскаленным металлом через узкий прямоугольник разбитого окна. Длинные очереди сливались почти в непрерывный треск, заглушая выстрелы карабинов. Имперское отделение заняло оборону возле двухэтажного дома, стены которого после недолгой, но ожесточенной перестрелки были испещрены выбоинами от попаданий пуль и осколков. Несколько убитых ксаль-риумцев лежали перед домом, но тел ивирцев на виду было больше. Имперцы засели крепко – не прорвешься. Обойти? Хорошая мысль, но как узнать, где путь свободен? Такая же засада может оказаться в любом доме, на любой улице. Ксаль-риумцы не собирались сдавать Сафири без боя. Что бы ни произошло в порту, в городе солдаты оборонялись отчаянно. Инсубай Риван Кедже сомневался, что отбить Сафири удастся. Расчет строился на то, что после взрывов и авианалета неприятель будет полностью деморализован, а население города примкнет к ивирским солдатам. Не получилось – ксаль-риумцы не собирались сдаваться, да и горожане не проявили желания нападать с ножами и палками на ксаль-риумцев с карабинами и пулеметами. К отряду Кедже из четырехсот человек присоединилось всего несколько десятков мужчин, подобравших оружие у убитых.