Текст книги "Феникс в пламени Дракона. Часть 2."

ФЕНИКС В ПЛАМЕНИ ДРАКОНА

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

МАЛЕНЬКАЯ ПОБЕДОНОСНАЯ ВОЙНА

ГЛАВА 1

Сейрин. Главная база фиаррийского военно-морского флота.

75 день Весны 1938 года от Начала Хроник.

От воды шел слабый ветерок, и слегка смягчал удушливый зной, напоминавший о том, что через несколько дней придет лето. Солнце медленно поднималось над горизонтом, и поверхность воды в обширной гавани искрилась мириадами ало-золотистых бликов. Многочисленные силуэты кораблей, стоящих на рейде, в утреннем свете казались почти черными. На Сейрине, в главной базе военно-морского флота Фиарра, было собрано внушительное соединение из тридцати вымпелов. Дредноуты, крейсеры, миноносцы. Союзный флот готовился к войне.

Префект Дэвиан Каррел стоял у раскрытого настежь окна, рассматривая рейд и корабли, ждущие приказа к выступлению. Флот, действительно, выгляде впечатляюще, хоть и уступал имперской армаде, сосредоточенной в базе на Кадаре. Прежде всего бросались в глаза, разумеется, большие корабли из состава Западной эскадры Ксаль-Риумской Империи. Линкоры "Император Атарен" и "Император Карвис" и авианосец "Императрица Тамария", или "Красотка Тар", как прозвал его экипаж, были мрачными исполинами. "Атарен" и "Карвис" ощетинились длинными стволами тяжелых орудий. Высокобортная "Красотка" с гладкой палубой и громоздкой трубой, выгибающейся назад и наружу от борта, выглядела неуклюжей, но в бою у Анлакара успела доказать на деле, что Магистры в столице напрасно смотрят на авианосцы с пренебрежением. "Атарен", "Карвис" и "Тамарию" сопровождал дивизион эскадренных миноносцев из состава Западной эскадры. Над остальными кораблями, стоявшими на якоре в обширной гавани Сейрина, развевались фиаррийские флаги с тремя горизонтальными полосами: двумя синими и белой между ними.

"Атарен", "Карвис" и "Тамария" прибыли к Сейрину минувшей ночью. Прочие корабли эскадры префекта Каррела – линейные крейсеры "Мегара" и "Тарсис", легкие крейсеры, два дивизиона эсминцев – остались в базе на Кадаре. Для них Императорский Военно-Морской Штаб предусмотрел иные задачи – быстроходным кораблям предстояло действовать на ивирских коммуникациях, топить торговые суда и обстреливать береговые объекты. По плану, это должно было разозлить султана Ажади Восьмого достаточно, чтобы тот бросил на охоту за имперскими рейдерами свои последние большие корабли – два линейных крейсера агинаррийской постройки. При встрече с ними имперским летучим отрядам следовало отступать, заманивая ивирцев под орудия главных сил флота.

План войны был прост. В Ксаль-Риуме не видели смысла усложнять то, что, по мнению Генерального Штаба, в усложнении не нуждалось, а соотношение сил выглядело очевидным. Против ивирских линейных кораблей "Така-Джалет" и "Мизрак-Сайши", шести устаревших крейсеров и двадцати пяти миноносцев – девять имперских линкоров, два авианосца, шестнадцать крейсеров и почти полсотни лидеров и эсминцев. Не считая фиаррийского флота – устаревшего и немногочисленного, но боеспособного.

Восточный Флот Магистра Матиса Гранта вторгнется в морские пределы Ивира с севера, продвигаясь сперва к главной военной базе Султаната на острове Янгин, а затем и к метрополии на Кадихе. Второй целью армады Гранта было навязать бой ивирскому флоту и покончить с ним, тем самым окончательно закрепив за Империей господство на море. Тем временем соединенные силы Западной эскадры префекта Каррела и фиаррийцев, наступая с восточного направления, захватят остров Инчи, превратят его во вспомогательную базу, возьмут под контроль восточные морские территории и острова Ивира и перережут пути снабжения к Кадиху. Если планы, разработанные в имперском Штабе, будут осуществляться успешно, Ивир падет через пять-шесть децим. У султана просто не будет иного выбора, кроме как молить о мире на любых условиях.

" Но пройдет ли все так легко?" – Дэвиан Каррел по-прежнему сомневался. Атмосфера воинственного энтузиазма и непоколебимой уверенности в легкой победе, царившая в Ксаль-Риуме, внушала ему тревогу. Дэвиан опасался, что Магистры в Генеральном Штабе в Палатиане слишком рано уверовали в беспомощность противника. Дориаль Анно, марин-супериор и начальник Штаба, не допускал мысли, что хоть что-то может пойти не по плану. Большинство штабных офицеров его поддерживали, а те немногие, которые смотрели на вещи более осторожно – возглавлял их Магистр Нарис Талан – не имели большой власти. Император Велизар III поддерживал Анно, и даже его сын Тамрин не разделял опасений кузена. А тревога Дэвиана не унималась. Что-то произойдет, и, вероятно – скоро. Но что? Дэвиан Каррел задавал себе этот вопрос не в первый раз.

" Что угодно...– сам себе ответил он. – Ивирцы, вернее, их союзники из Сегуната, планировали эту войну не один год. Времени на подготовку у них было достаточно".

Имперская внешняя разведка оказалась бессильна. После поражения в кампании 1914 года Ивиру не уделялось слишком много внимания; считалось, что Султанат больше не представляет для Империи угрозу. Основные усилия разведка сосредоточила на Восточной Коалиции, даже Агинарра рассматривалась как второстепенная цель. И вот – результат. Известно, что агинаррийцы сотрудничают с Ажади Восьмым и поставляют ему оружие, но и только. Никаких намеков на то, что на самом деле они замышляют. Собственно, немногие в Империи вообще верили в то, что к внезапному нападению ивирцев на остров Анлакар, которое послужило поводом к войне, султана подначивали его советники-северяне.

Однако, увы, префект Западной эскадры не мог ничего изменить. У него не было ничего, кроме мрачных предчувствий. Оставалось, исполняя приказ, наступать на Инчи.

Дэвиан перевел взгляд с кораблей собственной эскадры на прочие, на мачтах которых трепыхались на ветру сине-белые фиаррийские флаги. Большая часть кораблей тоже была построена на ксаль-риумских верфях: как ивирцы закупили корабли, списанные из состава Объединенного Флота агинаррийцев, так и Ксаль-Риум устаревшие суда продавал своим союзникам вроде Фиарра. Основу фиаррийского флота составляли два дредноута, построенные империей незадолго до Северной Войны. Для своего времени они были неплохи: двадцать пять тысяч тонн водоизмещения, двадцать два узла скорости, десять 330-миллиметровых орудий в пяти башнях, с дальностью стрельбы до одиннадцати миль, броневой пояс толщиной в двадцать семь сантиметров, прикрывающий борт, и восьмисантиметровая бронепалуба. Сегодня, конечно, все это было безнадежным анахронизмом, но ведь "Атарен" и "Карвис" моложе "Беллатора" и "Вегарина" 1всего на несколько лет. Пушек более чем достаточно, но не одни только пушки будут решать исход начавшейся войны.

Ивирцы не смогут разбить ксаль-риумский флот в открытом бою, а значит, будут избегать прямого столкновения. Скорее, они предпочтут ставить мины, устраивать засады и диверсии, наносить внезапные удары малыми кораблями. Стратегия истощения – вот чего следует ожидать от неприятеля. Дэвиан был уверен, что ивирцы – вернее, их агинаррийские "советники" – подготовили для Империи немало подлых сюрпризов, благо, время у них действительно было. Агинаррийцы и султан Ажади сотрудничают уже восемь лет, и все это время в Ивир поставлялось оружие, сооружались линии обороны, составлялись планы войны. Как давно северяне вынашивали замыслы стравить Империю с Ивиром? На самом деле, для них не имеет значения, чем закончится эта война, выстоит Султанат или падет. Агинарре нужно только одно – чтобы ксаль-риумцы завязли в Ивире достаточно надолго. Пока Империя штурмует Ивир, агинаррийцы должны успеть осуществить собственные замыслы.

Щелкнул замок двери, и Дэвиан отвернулся от окна, чтобы приветствовать двоих мужчин в форме Императорского Флота. Первый, лет тридцати пяти, был высок и широкоплеч, с черными усами. Знаки на его погонах и обшлагах рукавов соответствовали рангу прайм-капитана. Второй офицер, в мундире префекта, был на полголовы ниже, на десять лет старше и успел обзавестись приличным брюшком. Его круглое лицо раскраснелось от жары.

– Префект Каррел, – отсалютовал толстяк. – Рад вас видеть в добром здравии. Мы наслышаны о покушениях на вас, на эскадре все очень беспокоились.

В его голосе не было особенной искренности. Отношения между командующим эскадрой и его начальником штаба были довольно натянутыми. Лагрин Тейран сам метил на место префекта, которое Император Велизар предпочел отдать своему племяннику. Дэвиан Каррел, в свою очередь, был о субпрефекте Тейране невысокого мнения, и охотно бы вовсе избавился от того.

– Субпрефект Тейран, – Дэвиан ответил на салют своих подчиненных, – Илевер.

Илевер Танн командовал "Императором Атареном", флагманом Западной эскадры. Капитан воинственно блеснул глазами.

– Рад снова видеть вас, префект. Как прошел визит в столицу?

– Как сказал субпрефект Тейран, – усмехнулся Дэвиан, – в последнее время там слишком много стреляют. Особенно в принцев. Определенно, в Ксаль-Риуме не осталось ничего, по чему я буду скучать.

Тут Дэвиан подумал о Фионелле и почувствовал себя неловко. Нет, все-таки осталось. Не прошло и децимы после расставания, но Дэвиан чувствовал, что ему не хватает ее. Прежде он не замечал за собой подобных слабостей, легко сходился с женщинами и легко расходился. Фио, однако...

" Ладно, – оборвал он несвоевременные размышления. – Фио сейчас в столице, и ей ничто не угрожает, а ты здесь, господин префект, и сейчас, проклятье, не до романтики. Империя вступила в войну, и что бы ни думал Дориаль Анно, это не будет легкая прогулка в парадном мундире, под пение фанфар и барабанную дробь".

– На эскадре вас ждали назад с нетерпением, – заметил Илевер. – Особенно теперь, – капитан сверкнул глазами. – Значит, война. Давно пора, на мой взгляд.

Дэвиан сдержал вздох. Капитан "Атарена" не скрывал своего воинственного настроения со времени анлакарского мятежа, и он не был одинок. Вся Империя жаждала, как писали газеты, "преподать султану урок хороших манер". Народ жаждал услышать о новых победах, военное командование мечтало об орденах, Император Велизар рассчитывал на то, что победоносная война со старым врагом Ксаль-Риума укрепит его авторитет, а прайм-канселиор Темплен видел в ней возможность усилить влияние Империи на державы Восточной Коалиции. В ксаль-риумском обществе сегодня царила столь непривычная атмосфера полной солидарности.

– Дерзость ивирцев нельзя было оставлять без ответа, – Лагрин Тейран степенно кивнул. Он не их тех, кто рвутся в бой, но намечающаяся кампания представлялась быстрой и простой, а награды и почести не обойдут стороной никого из победителей. – Впрочем, – субпрефект скривил губы в гримасе холодного недовольства, – несколько... досадно, что Западную эскадру отправили к Фиарру. Я далек от того, чтобы обсуждать решения Императора и Генерального Штара, но... полагаю, наступая совместно с Восточным Флотом, мы могли бы добиться больших результатов. Фиарр – наши старые союзники, но, по правде, я не думаю, что Империя нуждается в чьей-либо помощи.

Илевер зло усмехнулся.

– Поддержать фиаррийский флот? Пармикул и Даэмогос, да все мы понимаем, что это просто предлог для того, чтобы задвинуть нас на вторые роли! – капитан "Атарена" выразился с обычной для него прямотой. – Матис Грант завидует нашей победе у Анлакара. Он мечтает первым прорваться в Лакрейн и принять у султана капитуляцию, вот и позаботился о том, чтобы никто не мог его опередить.

Лагрин Тейран воздержался от ответа, но было ясно, что он думает о том же. Намерения командующего Восточным Флотом действительно были очевидны. Гранта с его флотилией направили на запад освобождать Анлакар, но вышло так, что, пока он был в пути, Дэвиан Каррел и его Западная Эскадра справились сами. Газетчики потом не один день состязались в остроумии по этому поводу, над статьей "Большой круиз Восточного Флота" в "Имперском курьере" смеялся весь континент, но Матис Грант юмора не оценил. Он был в хороших отношениях с Дориалем Анно, занимавшим должность начальника Генерального Морского Штаба, да и Император Велизар был не слишком рад тому, как после победы у Анлакара газеты превозносили Дэвиана как героя. О, нет, на людях Император никак не выказывал недовольства, однако едва ли мог забыть самоуправства племянника, которому и прежде не доверял. Словом, все сошлись во мнении, что Западной эскадре следует потесниться и уступить дорогу к славе другим. Приказ Дэвиан Каррел получил, пока еще находился в Ксаль-Риуме.

Он старался не выдавать подчиненным собственное настроение, хотя и сам вполне разделял их недовольство. Инчи был далеко не самой достойной добычей.

" Приказ есть приказ, – напомнил он самому себе известную присказку. – Ты можешь его не одобрять, но выполнять – обязан. Захватить Инчи? Ну, что же, пусть будет Инчи".

Пройдя к столу, на котором уже были разложены карты и фотографии, Дэвиан жестом подозвал Тейрана и Илевера.

– Вот наша цель, – коротко сказал он.

Прайм-капитан и субпрефект приблизились и уставились на бумаги.

– Инчи, – констатировал Илевер.

– Да, – Дэвиан кивнул. – Мы еще будем обсуждать план действий вместе с нашими фиаррийскими союзниками, но я хочу, чтобы вы заранее ознакомились с кое-какими данными. Воздушные разведчики собирают сведения об Инчи уже несколько дней.

– Фиаррийцы, – презрительно хмыкнул Лагрин Тейран. – Мы прекрасно справились бы и без них.

– Император считает, что нам нужен этот союз, – отрезал Дэвиан. – Значит, так тому и быть. Фиарр полезен уже тем, что предоставляет нам свои военные базы и аэродромы.

Общее управление соединенными силами было доверено Дэвиану, как префекту Западной эскадры. Он провел на Сейрине уже несколько дней и имел возможность познакомиться с фиаррийскими командующими. Флотом Фиарра командовал вице-адмирал Литарис Аврон. Необходимость подчиняться имперскому принцу явно не пришлась ему по душе, он встретил Дэвиана довольно холодно. Впрочем, Аврон не выказывал недовольство открыто. Коль скоро фиаррийский Сенат согласился с требованием Ксаль-Риума поставить во главе союзнического флота префекта Каррела, Литарий Аврон готов был исполнить свой долг и подчиниться. Так же, как упомянутый префект, подчинившись приказу Императора, отправился на Сейрин.

Большинство прочих офицеров-фиаррийцев отнеслись к назначению Дэвиана Каррела во главе флота с большим энтузиазмом – все они были наслышаны о битве у Анлакара и, вероятно, рассчитывали, что теперь и им представится возможность устроить трепку старым врагам. Флот готовился к выступлению на Инчи; силы Матиса Гранта уже покинули Кадар и двигались к Кехребару. Два флота, две стрелы на карте, нацеленные, словно в сердце Ивира, на остров-метрополию Кадих. Жернова войны пришли в движение, как выразился некто еще до Амелия Освободителя.

Остров Инчи, главная цель Западной эскадры, был относительно велик – с севера на юг остров протянулся примерно на семьдесят миль, с запада на восток – почти на пятьдесят. Три полуострова с южной стороны придавали Инчи довольно своеобразный вид: больше всего остров напоминал трехпалый след неведомого зверя. Большую часть Инчи покрывали холмистые долины и хиаценеровые джунгли; Делик, главный город на Инчи, располагался на берегу залива, образованного двумя большими "пальцами"-полуостровами. Население Делика приближалось к ста тысячам человек, всего же на острове было не меньше полумиллиона жителей. Имелось два порта – торговый и военный; впрочем, последний сейчас пустовал. Но Инчи не был беззащитен – по оценкам имперской разведки, гарнизон острова мог составлять до пятидесяти тысяч человек, имелись и береговые укрепления, а к северу от Делика был возведен военный аэродром. С такими крупными базами, как Кехребар или Янгин, Инчи сравниться не мог, но это был главный опорный пункт на восточных границах Ивира.

" В общем, не самый крепкий орешек, – заключил Дэвиан, изучая карту. – Но и не безответная жертва. Все зависит от того, как поведут себя защитники", – имперские аналитики были убеждены, что боевой дух ивирской армии невысок, да и вооружение, в основном, безнадежно устарело. Возможно, они правы, и ивирцы героической гибели во славу Всевластного и Ажади Солнцеподобного предпочтут капитуляцию. Дэвиан хотел в это верить, и, судя по тому, как повели себя команды султанского флота у Анлакара, такое предположение было достаточно правдоподобным. Но если защитники Инчи будут сопротивляться, захват острова может стоить больших потерь. Ивирцы лучше знают местность и успели основательно укрепиться. На стороне Империи и Фиарра – несомненное превосходство в кораблях и авиации, равно как и в численности десантных войск. На Сейрин уже переброшено восемьдесят тысяч фиаррийских солдат, три имперских легиона – по пятнадцать тысяч человек в каждом – и пять тысяч отборных морских пехотинцев. Ах, да, еще и секретное оружие – тестудо. Магистр Западной армии Дариус Лютиэн отнесся к новинке без малейшего интереса и охотно избавился от нее, передав восточной группе войск. Дэвиан смотрел на экспериментальные машины более оптимистично, но только бой покажет, на что они способны в действительности.

В одном Дэвиан Каррел разделял мнение собственного дядюшки-Императора, прайм-канселиора Ораса Темплена и Магистров в Генеральном Штабе: исход войны предрешен. Инчи будет взят, разумеется, как падут Кехребар, Янгин и Кадих. Ввязавшись в анлакарский мятеж, султан Ажади Солнцеподобный подписал приговор своей стране. Ксаль-риумские войска войдут в Лакрейн, и их командиры примут капитуляцию Ивира прямо в султанском дворце – главное, чтобы для Империи победа не оказалась пирровой.

Авианосец «Аранами». 40 миль к востоку от острова Айто. 80 день Весны.

Солнце ярко сияло над головой, но свет казался холодным. Впрочем, Иджиме Сетано внутри тесной кабины "Раймея" вовсе не мерзла, напротив – в кабине было даже слишком тепло от работающего двигателя. Девушка поморщилась и шепотом помянула недобрыми словами зловредных духов-юреи. Вообще-то нельзя так делать, юреи мстительны, но Иджиме никогда не была суеверной.

Девушка бросила взгляд назад. Округлая форма стеклянного фонаря кабины давала приличный обзор во все стороны, и Иджиме могла видеть второй истребитель, точную копию собственного. Внешне самолет мог показаться почти близнецом старых машин, что состояли в учебном парке школы "Риосен", но отличался окраской. Сверху – темный серо-синий цвет, а брюхо блекло-голубоватое. На фюзеляже ближе к хвосту ярко выделялся алый символ драконьего пламени и бортовой номер – 275.

Это была Аюми Сора, напарница-ведомая, которая следовала за "Раймеем" Иджиме, под номером 268, как безмолвная тень. Спустя две децимы знакомства, мнение Иджиме об Аюми несколько изменилось в лучшую сторону. Правду сказать, некоторые ее взгляды и убеждения казались племяннице тайрё Сетано, мягко выражаясь, странными. Аюми, на ее взгляд, была чрезмерно эмоциональна, слишком любила посплетничать, ее постоянные вздохи о женихе, ждущем на Джангаре, вызывали у Иджиме икоту, а уж этот проклятый портрет!.. Но в воздухе Аюми преображалась. Иджиме Сетано быстро убедилась в том, что она была достойна собственного отца – знаменитого Синпати Сора, одного из первых морских летчиков, начавшего карьеру еще в годы Северной Войны и стоявшего у истоков формирования авианосных сил Сегуната. Да и как ведомая Аюми оказалась хороша – наблюдательна, смекалиста, а главное – покладиста, и легко признала лидерство Иджиме. За двадцать дней совместных тренировок они, по мнению самой Иджиме, превратились в воздухе в неплохую пару, и после недавних полетов даже капитан Миями Митсури, от которой непросто было добиться похвалы, неохотно признала, что "может быть, из вас двоих получится что-то путное... если будете больше работать, конечно..." В устах Митсури это было, пожалуй, наивысшее проявление удовольствия.

Иджиме бросила взгляд вниз. Белесые облака наполовину закрывали море; поверхность воды казалась мрачной, серой, как свинец, но "Аранами" девушка заметила быстро. Авианосец шел полным ходом, оставляя за собой хорошо различимый кильватерный след. Он был не один – держась на траверсе флагманского корабля, вровень с ним, двигался меньший по размерам, гладкопалубный "Майтори". Поодаль Иджиме даже различила в воздухе быструю тень "Раймея" из другого ресутая 2воздушного патруля.

Истребители, держась в намеченных квадрантах, неспешно нарезали круги в четырех километрах над поверхностью океана. Иджиме продолжала вертеть головой в шлеме с очками, наушниками и ларингофоном, в поисках вероятного противника. Это первое, чему учили еще в "Риосен": хочешь выжить и победить врага, умей смотреть во все стороны сразу. Не случайно пилоты взяли за привычку повязывать на шею шелковые шарфики. Это было вовсе не щегольство, как думали некоторые: просто иначе ты рискуешь стереть шею о жесткий воротник гимнастерки.

"Раймеи" охраняли небо над "Аранами" и "Майтори". От картины, открывавшейся взгляду на высоте четырех тысяч метров, могло захватить дух. Ослепительное солнце, поразительно синее небо над головой, бело-серый покров облаков внизу, а еще ниже – океан и корабли, казавшиеся с такого расстояния почти игрушками. Великий Риото, вот поэтому Иджиме Сетано избрала путь летчицы! К сожалению, сейчас она не могла позволить себе расслабиться и наслаждаться пейзажем. Она до боли напрягала глаза, высматривая чужие самолеты и время от времени сверялась с указателем уровня топлива. Бензина еще достаточно. Они с Аюми патрулировали небо уже добрый час, но все было спокойно. Неужели ничего не произойдет?

Девушка чувствовала напряжение. Сегодняшняя тренировка для пилотов с "Аранами" и "Майтори" была больше, чем просто ежедневным рутинным комплексом воздушных упражнений. Спустя две децимы тренировочных полетов Митсури решила проверить, на что годятся ее подопечные в "условиях, приближенных к реальным", как говорили учебные пособия. Проще говоря, сегодня проводили учебный бой. "Хонояма" и "Хайятори", два других авианосца соединения "Дзинкай", изображали условного противника. Они нанесут удар, и боевому воздушному патрулю с "Аранами" предстояло защищать свой авианосец.

Когда, откуда и какими силами будет нанесен удар, пилоты, разумеется, знать не могли – не зря условия "приближены к реальным"! "Аранами" и "Майтори" просто двигались в обход острова Айто, держась в сорока милях от берега. Корабли условного противника вышли в море раньше, и где они находятся сейчас, было неизвестно. Ясно только одно: атака может начаться в любой момент и с любого направления, а задача "молодняка" – вовремя обнаружить приближающиеся ударные самолеты, вступить в бой и не позволить им приблизиться к "Аранами" на дистанцию атаки. Миями Митсури также находилась в воздухе, приглядывая за подопечными, но руководить боем будет молодой капитан-лейтенант Амида, ее помощник. Иджиме догадывалась, что для него, по мнению Митсури, все происходящее – тоже тренировка, а заодно и проверка.

" Н-да, – подумала девушка. – Воздушное патрулирование – определенно не самое захватывающее занятье. Уж лучше бы мы были сегодня на атакующей стороне. Хотя на днях будет и наша очередь".

Неожиданно Иджиме прищурилась – девушке показалось, будто бы она различает какое-то движение вдалеке. Она всмотрелась пристальнее, и быстро убедилась, что глаза ее не обманывают – на значительном расстоянии действительно шла группа самолетов. Маскировочная раскраска скрыдывала их силуэты и численность, но ясно, что было их довольно много.

" Вот оно!– Иджиме почувствовала возбуждение. – Началось!"

– Говорит "Стрела-7"! – объявила она на общей волне, стараясь не допустить в голос дрожь. – Внимание, группа самолетов на десять часов, высота пять тысяч. Следуют к авианосцам. Повторяю, самолеты в направлении десять часов, высота пять тысяч! Иду на перехват!

К счастью, со связью проблем не возникало: все боевые самолеты Сегуната, даже устаревшие "Раймеи", были оснащены современными радиотелефонными переговорниками, надежными и простыми в обслуживании. Стремясь превратить авиацию в отлаженную боевую машину, военное командование позаботилось о том, чтобы пилоты могли успешно координировать свои действия и своевременно получать приказы.

– Вас понял, – почти сразу ответил Амида. – Внимание, всем. Атака с северо-запада. Ресутай два и три, на перехват. Ресутай четыре – быть в готовности. Ресутай один ждет в ближнем патрулировании.

Иджиме выдала полный газ; Аюми следовала позади. Пара "Раймеев" на пределе возможностей стареньких, хоть и модернизированных, двигателей устремились навстречу приближающимся аэропланам. Вскоре стало можно различить их яснее, и Иджиме сразу поняла, что дело дрянь. Самолетов условного противника было десять – пикировщики "Сайто", новейшие машины этого класса. Их легко узнать благодаря крылу в виде "обратной чайки" и заостренному носу, под которым зияет разинутая пасть воздухозаборника. Единственный палубный самолет на вооружении Объединенного Флота, на котором установлен двигатель жидкостного охлаждения "Акума" мощностью в тысячу четыреста лошадиных сил, позволяющий пикировщику развивать скорость до пятисот сорока километов в час. А предел "Раймея", после всех усовершенствований, так, к слову – четыреста пятьдесят! Это что, шутка? Если так, то совсем не смешно!

" Нечестно!– зло подумала Иджиме. – Что за гениальная идея – вооружить авианосцы новейшими бомбардировщиками и старыми истребителями? Кому такое вообще пришло в голову?"

На смену "Раймеям", принятым на вооружение еще в тридцать втором году, готовились новенькие "Рэйку", ветеранские соединения "Тэйкай" и "Риокай" их уже получили, но молодым пилотам-истребителям из "Дзинкай" пришлось довольствоваться модернизированными старичками: немного возросла мощность, улучшена аэродинамика, заменено вооружение, но все это уже мало что меняет. Иджиме была наслышана о том, что причина задержки серийного выпуска "Рэйку" была в двигателях: если жидкостный "Акума" на заводах освоили очень быстро, то с новым радиальным, воздушного охлаждения, разработанным специально для палубных истребителей, возникли проблемы. Пришлось долго доводить его до нужной степени надежности, из-за чего "Рэйку" начали поступать в войска на полгода позже намеченного срока. Из-за срыва поставок кое-кто в Кинто даже расстался с должностями, но прямо сейчас для Иджиме Сетано и ее товарищей по несчастью это означало одно: с атакующим условным противником им придется бороться на самолетах прошлого поколения.

" Но ведь таков удел героев – преодолевать трудности?– с иронией подумала девушка. – Вот тебе трудности – покажи себя!"

Истребителей с пикировщиками не было, и неудивительно – "Раймеи" за ними просто не угонятся. Вот проклятье! Тысяча демонов из Бездны! Хороший сюрприз Миями Митсури и вице-адмирал Кано устроили для молодняка!

Но нет смысла сетовать на судьбу, надо сражаться с теми, кто нападает, на том, что есть. Кажется, десятка "Сайто" еще не заметила приближения истребителей, и в этом единственный шанс. Атаковать внезапно! Иджиме с силой потянула рычаг управления на себя, и "Раймей" начал набирать высоту. Остроносые, обтекаемые пикирующие бомбардировщики двигались пятью парами. А где остальные, интересно? Вряд ли атака ограничится всего десятью самолетами, наверняка с других направлений идут новые отряды – и пикировщики, и торпедоносцы, но Иджиме с напарницей за глаза хватит и этих!

– Это "Стрела-7"! Силы противника – десять "Сайто". Начинаю атаку!

Все-таки ей и Аюми удалось подняться выше приближающихся пикировщиков, обходя тех со стороны солнца, и, кажется, нападающие еще не заметили угрозу. Ротозеи – позлорадствовала Иджиме. Оно и понятно – в кабинах ударных самолетов сидели такие же вчерашние кадеты. Пользуясь своим единственным преимуществом – внезапностью – Иджиме резко спикирована и, совместив перекрестие с ведущим "Сайто", вдавила гашетку.

Корпус истребителя слегка задрожал, когда два ствола пулеметов, установленных над мотором, начали плеваться огнем. В ровный гул работы двигателя вклинились резкие, частые удары выстрелов. Изначально "Раймей" нес пару пулеметов стандартного винтовочного калибра 7,8 миллиметров, но сегодня такое вооружение было бы совсем уж несерьезным. На последней, восьмой модификации конструкторы поставили крупнокалиберные пулеметы, 13,2-миллиметровые, с боезапасом по двести пятьдесят патронов на ствол. Сегодня, конечно, боеприпасы были холостые, фиксация "попаданий" велась с помощью фотопулемета.

Атака у Иджиме и ее ведомой получилась что надо – просто-таки классика! Сверху, с хвоста, и будь пулеметы заряжены боевыми, оболтусам на "Сайто" пришлось бы туго. Два истребителя промчались над ними, лупя короткими очередями, и похоже, никто из стрелков на пикировщиках даже не додумался воспользоваться оборонительными пулеметами. Стволы, торчащие над задним срезом кабин, даже не дернулись, и, оглянувшись, Иджиме с удовлетворением убедилась в том, что строй атакующих рассыпался. Фактор внезапности сыграл свою роль, пилоты бомбардировщиков ударились в панику – прекрасно!

– Аюми, бери тех, что ушли влево! – быстро скомандовала Иджиме, сама забирая вправо. Все-таки не зря говорят, что застать врага врасплох – половина успеха.

" Когда защищаешь свой авианосец, тебе не нужно непременно сбить врага с небес, – вспомнила Иджиме недавние наставления Миями Митсури. – Главное – лишить его возможности нанести удар. Заставьте его сбросить бомбы в море, или хотя бы просто маневрировать, уклоняться, вместо того, чтобы атаковать – и ваша задача выполнена. Не позволяйте себе увлекаться погоней. Ни на секунду не забывайте, что все ваши воздушные победы ничего не будут стоить, если после боя не останется корабля, куда вы сможете приземлиться".

Ну, лишиться авианосца сегодня им не грозит, но по условиям учений, если четыре бомбардировщика или торпедоносца добьются попаданий – что также определяется путем фотографирования – бой проигран.

К счастью, появились новые истребители, еще пара "Раймеев" атаковала пикировщики в лоб, и "Сайто" шарахнулись в сторону, уклоняясь. Этот маневр позволил Иджиме зайти в хвост еще одному условному противнику. Пикировщик отстреливался, сдвоенный пулемет в кабине часто сверкал огнем. Пусть патроны и холостые, ощущения все равно не из приятных. Иджиме невольно вспомнила слухи, которые ходили по школе "Риосен" – якобы на пятьсот холостых зарядов кладут один боевой, чтобы кадеты не расслаблялись. Может, это и была просто байка, но, кто знает? Несчастные случаи на учениях в летной школе не были чем-то совсем уж заурядным, но все же происходили с пугающей регулярностью. За время учебы Иджиме случилось несколько аварий, один кадет разбился насмерть, а трое были изувечены.