Текст книги "Феникс в пламени Дракона"

Автор книги: Сергей Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)

Тот сел, не говоря больше ни слова. Прежде Арио Микава только слышал о таких, как он. Боевые пловцы-диверсанты были одним из наиболее секретных подразделений в специальных войсках Сегуната, само их существование держалось в тайне от большинства. Даже командование Объединенным Флотом знало о них немногое.

– Итак, – заключил иль-Кедам, – Империя не делает тайны из своих намерений. Они нападут, и тогда... – ивирец красноречиво не договорил фразу. К судьбе собственной родины он проявлял странное равнодушие. Впрочем, ему-то бояться было нечего, такие всегда выкручиваются. Кого бы ни посадили ксаль-риумцы на трон вместо Ажади Солнцеподобного, Усмея иль-Кедама, с его деньгами, это вряд ли затронет.

– Они собрали достаточно сил, чтобы не сомневаться в победе, – зло проговорил высокий офицер-ивирец средних лет. Дениз-паша Савад иль-Абри, командующий тем самым дивизионом линейных крейсеров.

– Пять линейных кораблей класса "Император Нерион", – мрачно перечислял иль-Абри. – Четыре корабля из состава Западной эскадры. И еще два авианосца, – авианосцы ивирский адмирал не воспринимал всерьез, несмотря на то, что два года провел на севере и участвовал в боях за Тэй Луан. – И легкие корабли. Преимущество подавляющее, неудивительно, что имперцы не пытаются скрытничать.

– В их самоуверенности – их слабость, – бросил второй ивирский офицер, в мундире кусу-гинеля. Озар иль-Бадриз, командующий пехотными полками, расквартированными на главной военной базе Ивира, на острове Янгин.

Это верно, мысленно согласился Арио Микава. После разгрома султанского флота, да еще собрав такие силы, ксаль-риумцы должны быть полностью уверены в собственной непобедимости. А раз так, едва ли они станут изобретать нечто хитрое, на чем и строились замыслы агинаррийцев. Именно агинаррийцев, ивирцы в разработке плана принимали минимальное участие.

– Когда начнется война, – иль-Абри уже не говорил "если", – они пойдут на Лакрейн. Прямым путем. Захватят несколько островов, чтобы обустроить там военные базы и перевалочные пункты, попытаются уничтожить остатки нашего флота, а когда добьются цели, двинутся на столицу.

" Как тот самый ариетем, – мысленно усмехнулся Микава. – Иль-Кедам подобрал хорошее сравнение. Да, ксаль-риумцам не нужна долгая изнурительная война. Им нужна быстрая эффектная победа и флот под знаменем с Фениксом в гавани Лакрейна, нацеливший пушки на султанский дворец. Они не будут хитрить".

– Если они двинутся с Кадара, – произнес агинарриец, – а я уверен, что так и будет, первая цель их флота очевидна. Остров Кехребар, – Микава положил ладонь на карту. – Удобный плацдарм для дальнейшего продвижения вглубь ивирских территорий и единственный порт, достаточно большой для их линкоров.

– И Кехребар они возьмут, – констатировал очевидное генерал иль-Бадриз. – Мы их не остановим.

– Мы и не должны, – Арио Микава обвел собравшихся жестким взглядом. – Я раскрою вам кое-что, господа. Некоторым из вас это уже известно, остальным же я говорю: Кехребар – это приманка. И как только имперцы заглотят ее – а они заглотят – мы захлопнем ловушку.

ГЛАВА 16

Ксаль-Риум. 55 день Весны.

Впечатления о том вечере у Дэвиана остались воистину незабываемые. И не без причин.

Ресторан "Свежий ветер" представлял собой не самое шикарное в столице, но достойное и не слишком шумное заведение. Здесь не было слепящей роскоши элитных ночных клубов городского центра, но именно поэтому Дэвиан отдавал ему предпочтение. Вдобавок, из окон открывался прекрасный вид на побережье, и вечерами с моря веяло свежестью. Очевидно, это и дало заведению имя.

Кроме того, здесь была отличная кухня – в свое время хозяин заведения, как говорили, переманил повара-анадриэльца из лучшего столичного ресторана, соблазнив того баснословной платой. Но деньги не были выброшены впустую – меню "Свежего Ветра" славилось на весь город Ксаль-Риум.

Внушительный официант встретил Дэвиана с Фионеллой на входе и проводил к столику. Дэвиан мысленно присвистнул – с такой комплекцией этому типу более пристало бы работать вышибалой. Хотя, наверное, он и официантом зарабатывал достойно – мало у кого хватило бы смелости поскупиться на чаевые.

Официант вручил меню, Дэвиан быстро сделал выбор. Здоровяк удалился. Дэвиан проводил его взглядом. Нет, все-таки в прошлом он наверняка подрабатывал вышибалой.

– Все-таки удивительно... – произнесла Фионелла. Сегодня девушка была одета проще, чем на императорском приеме, но это нисколько не умаляло ее красоты. Длинные волосы свободно ниспадали на плечи.

– Что именно? – уточнил Дэвиан. – Что вас пригласили в ресторан? Мне кажется, было бы более странно, если бы я этого не сделал.

– Но мне всегда казалось, что жизнь императорской семьи более закрыта. Я никогда не слышала о том, чтобы принцы так просто посещали городские заведения – без свиты, без телохранителей...

– Я не наследный принц, – возразил он. – В этом есть свои преимущества – я могу иногда позволить себе определенные вольности.

– И неужели Ваше Высочество отпустили гулять по городу в одиночестве? Даже без стражи? – девушка бросила ироничный взгляд в сторону. – Может быть, эта очаровательная пара – ваши тайные телохранители?

За столиком, привлекшим ее внимание, сидели немолодой полный мужчина с большой лысиной и благообразная седая женщина. Дэвиан сдержанно усмехнулся.

– Вы их раскусили, тиа Фионелла. Бедняги были уверены, что никто не разоблачит их великолепную маскировку. Но даю слово, что они не будут нам досаждать.

– А этот официант? С таким лицом он точно не может быть никем, кроме агента секретной службы.

– О, нет, вот тут вы ошиблись – с такими лицами в секретную службу не берут. Тамошние агенты все как один исключительно неприметны.

Появился упомянутый метрдотель и разлил по двум высоким хрустальным бокалом золотистое вино, после чего замер в ожидании. Дэвиан отпустил его.

– Ну что же... – он поднял бокал, – за вас, тиа Фионелла.

– За нашу с вами встречу, принц Дэвиан. Кстати, вы можете не называть меня "тиа". Я не очень люблю это обращение, ведь я только наполовину анадриэлька. Мои друзья обычно зовут меня "Фио". Это короче, – улыбнулась девушка.

– Я был бы счастлив вас так называть, – сказал он, – Особенно потому, что это причислило бы меня к вашим друзьям. Но тогда и вас прошу оставить в покое "принца". Мои друзья всегда звали меня просто "Дэвиан".

– Очень хорошо. Будем считать, что мы с вами пришли к соглашению.

– Мне нравятся его условия, – ответил Дэвиан, заставив ее улыбнуться.

Вино было отличным – погреб "Свежего Ветра" ничем не уступал его же кухне. Хотя Дэвиан никогда не относил себя к числу гурманов, искусство здешнего повара невозможно было не оценить по достоинству.

– Расскажите мне про себя, Дэвиан, – внезапно без всякого перехода попросила Фионелла.

– Хотите написать обо мне статью?

– Возможно, – девушка улыбнулась. – Неужели вам это было бы неприятно? Все же, вы должны признать: статьи "Южной Звезды" выдержаны в несколько ином стиле, нежели в "Путеводной".

Дэвиан изобразил на лице испуганное выражение.

– Неужели вы читали то, что они про меня пишут?

– Все до последней строчки, – заверила она. – Стиль моего коллеги Арсена Сфициони всегда вызывал у меня неподдельное восхищение. Конечно, с таким именем бедняга просто не имеет права писать иначе.

– О! – протянул Дэвиан. – Вы просто не слышали, как обо мне отзывался ивирский капудан-паша. Но если вы читали "Путеводную Звезду", боюсь, мне нечего добавить к рассказанному ими.

– Неужели вы на самом деле настолько ужасный человек?

– Вас это пугает?

– Если бы я вас боялась, вряд ли я согласилась бы встретиться с вами, не правда ли, принц Дэвиан?

– Разве мы с вами не договорились насчет "принца"?

Принесли новые блюда – с кальмарами в остром соусе. Запах приятно щекотал ноздри, а попробовав кусочек, Дэвиан убедился, что, пока его не было в столице, шеф-повар "Свежего Ветра" не растерял своего мастерства.

– Это восхитительно! – заметила Фионелла, бросив на него лукавый взгляд. – Хотя я не предполагала, что вы гурман, Дэвиан.

– И каким же вы меня представляли, Фио?

– Ну... – девушка лукаво прищурилась, – если принимать на веру то, что писал Сфициони, вы должны быть довольно мрачной и кровожадной личностью.

– Уверяю вас, я бываю кровожадным, только когда обстоятельства того требуют.

– Вот это уже звучит мрачно.

Он смотрел на девушку.

– А все-таки, Фионелла, почему вы захотели быть военным обозревателем? Не самая простая и приятная работа.

– Но я вовсе не военный обозреватель, я всего лишь делала репортаж об острове Анлакар, – возразила она. – Я не хочу быть просто скандальной столичной репортершей. Таких в Ксаль-Риуме и без меня больше, чем нужно. На самом деле, я ценю в своей работе то, что она дает мне возможность путешествовать. Я люблю это. Новые места, новые люди. Мне казалось, вы могли бы меня понять, Дэвиан.

– Я вас понимаю, – рядом с ней префект Каррел готов был понять все что угодно. – Я тоже люблю путешествия.

– И сражения? – уточнила она.

– Хм... – Дэвиан был несколько сбит с толку, – пока еще не могу ответить на ваш вопрос. У меня нет иного опыта в этой области, кроме злосчастного боя с ивирцами у Анлакара, а его... – он помолчал, подбирая слово, – Его, если честно, было трудно назвать боем. Но я не хочу, чтобы Империя опять оказалась втянута в войну, если вы имели в виду это.

– Неужели? Мне казалось, что военным всегда не терпится подраться. Где еще мужчине заработать славу и признание, если не на войне?

– Думаю, без такой славы я мог бы жить, – ответил Дэвиан, – Мой отец рассказывал мне многое о собственном опыте. В детстве меня эти рассказы восхищали, я мечтал о таких же подвигах и приключениях. Но теперь мне уже не десять, и даже не пятнадцать.

– Неужели? – произнесла она, и тут же поправилась. – Я хочу сказать – неужели вы не лукавите, Дэвиан? Вы не ищете ни побед, ни признания?

Под внимательным взглядом девушки он немного смутился. Дэвиан не мог не признать, что она была права – часть его души действительно желала этого.

Он решил сменить тему.

– А ваша семья? Что было после того, как вы перебрались в Гайон?

– Ничего, – просто ответила она. – Я устроилась в газету, родители смогли снова открыть собственное дело, небольшой магазинчик. Отец умер четыре года назад, мать до сих пор владеет магазином, младший брат ей помогает и копит деньги на собственную пекарню. Совсем заурядная история.

– Но я уверен, что вы видели не так мало, – заметил Дэвиан. – Вы сказали, что много путешествуете.

– Далеко не так много, как хотела бы, – она вздохнула. – Я мечтаю стать зарубежным корреспондентом. Если честно, подумываю о том, чтобы отправиться как обозреватель от "Южной Звезды" в Тэй Анг.

Дэвиан отрицательно покачал головой.

– Не советовал бы, – искренне сказал он. – Тэй Анг уже несколько десятков лет охвачен гражданской войной, а теперь к тому же наполовину оккупирован агинаррийцами. Там сейчас льются реки крови, и это не преувеличение. Тэй Анг – место, от которого лучше держаться как можно дальше.

Девушка недовольно сверкнула глазами.

– Возможно, именно потому я хочу быть там, – сказала она. – Всем нравится делать вид, что ничего не происходит. Что все идет так, как должно, и если люди погибают где-то на задворках нашего мира, то на это можно не обращать внимания.

– Думаете, вы сможете что-то изменить? – скептически осведомился Дэвиан.

– А вы думаете, что это наивная мечта? – парировала она.

– Нет, вовсе нет, – ответил он. – Мне кажется, эта мечта ничуть не хуже других.

Фионелла задумчиво посмотрела на него и сказала:

– Судя по вашему тону, у вас нет вообще никакой, Дэвиан.

Он только пожал плечами.

– Однако, – заметила девушка, – вы обещали рассказать о себе, но вместо этого только расспрашиваете.

– Вы можете быть разочарованы. Моя жизнь не настолько богата интересными событиями.

– Неужели? Не вы ли рассказывали, что побывали даже на северных островах? Мало кто из ксаль-риумцев может похваститься тем же. Расскажите мне об этом. Что вы там видели? На что она похожа – пресловутая Земля Дракона?

– Вам действительно интересно?

– Можете считать мой интерес профессиональным. Я – журналист, – напомнила она, – И меня всегда... зачаровывал север.

– Опасный интерес, – заметил Дэвиан.

– Быть может, опасность меня и привлекает? – ответила Фио, бросив на него ироничный взгляд. – Некоторым женщинам она кажется притягательной. Но вы все еще ничего не рассказываете. Я начинаю думать, что вы пытаетесь уклониться от ответа.

– Ваша взяла! Очень странная земля, – начал он. – Помню, когда я только увидел Кинто, я поразился, насколько велик город. Кинто вдвое больше, чем Гайон или Ксаль-Риум, и он так разросся всего за сотню лет. Глядя на него, не веришь в то, что столько людей могут жить на одном месте.

– Неужели? – удивилась девушка.

– Да, и город все еще растет. Агинарра развивается очень быстро, на фабриках и заводах все время ощущается нехватка рабочих рук, и поэтому многие сельские жители переселяются в города, привлеченные высокой платой. Ну, конечно, – уточнил Дэвиан, – поскольку мне было в то время только четырнадцать лет, я не очень-то задумывался над тем, что видел, только удивлялся. А теперь, вспоминая... – он помолчал, подбирая слова, – все равно удивляюсь тому, как могла измениться эта земля за неполное столетие. Не так давно северян считали чуть ли не дикарями, а сегодня нам уже почти впору учиться у них. Огромные гавани, полные кораблей, заводы и фабрики, железные дороги и аэропорты, автомобили и электрическое освещение на улицах. Кинто – наверное, самый современный и развитый город во всем Дагерионе, и все же, в нем осталось нечто... старинное.

Он пристально смотрел на девушку. Фионелла молчала, слушая. На ее лице читался неподдельный интерес, и это странным образом подстегивало его память и красноречие.

– То же самое можно сказать обо всей Агинарре, – продолжал он, немного подумав. – Со времен Наритано Огато они проделали огромный путь. Сто лет лет назад для них паровая машина, океанский корабль или порох были заморскими диковинами. Большая часть населения не умела даже читать. Сегодня их промышленность не уступит нашей, и во всей стране не найдешь ни одного неграмотного человека. Бесплатные школы и больницы открыты на всех островах. Почти нет безработицы. Страна развивается невероятными темпами.

– Все это звучит не так ужасно, – заметила Фио.

– Да, но это благоденствие оплачено дорогой ценой, – возразил Дэвиан. – На подвластных им территориях царит порядок и дисциплина, но они держат власть железной рукой. Любое восстание, любое проявление неповиновения подавляется немедленно и с показательной жестокостью. Правда, следует отдать им должное – покорившихся они не трогают. На некоторых островах, захваченных достаточно давно, люди уже сами считают себя частью Сегуната. Агинаррийцы умны, они хотят превратить весь Север в единое государство, или, может быть, в союз государств под своей верховной властью, а не в бурлящий котел постоянных мятежей.

Он углубился в воспоминания.

– Я помню, как нас водили по улицам города и позволяли встречаться с людьми. Мне было интересно, но это оставляло такое странное ощущение. Агинаррийцы аккуратны, сдержаны, вежливы, но было что-то... в манере говорить, или в глазах, может быть. Что-то такое, что давало понять: они все равно считали и считают нас врагами. Не потому, что мы сражались с ними и победили, а просто потому, что мы – не они. Я чувствовал это уже тогда, хотя не понимал. А теперь, наверное, начинаю понимать. Вся их история – века междоусобных войн, и об этом нельзя забыть за какую-то сотню лет. Наритано Огато силой направил их на новый путь, и они легко переняли от Юга наши знания, достижения, технологии. Но это все – только внешние проявления прогресса, а внутри, в душе, они остались такими же, какими были. Они и сегодня, как тысячу лет назад, делят людей только на две категории: своих и врагов. Ничего промежуточного они не признают...

– Звучит странно, – сказала она, – И опасно.

Дэвиан согласно кивнул:

– Они такие и есть. Как я говорил: странные и опасные, – тут он усмехнулся, – Но такого заката, как в Кинто, я не видел нигде. Если ты в ясную погоду смотришь на город со стен сегунского замка Риогиру, ты видишь, как солнце скрывается за горизонтом, и в этот момент золотистое пламя внезапно охватывает все небо. Зарево охватывает весь город, а море сияет, как расплавленное холото. Закат длится недолго, но от такого зрелища перехватывает дух. Описать это невозможно, можно только видеть. Когда я увидел это зрелище впервые, я был очень впечатлен, – Дэвиан негромко рассмеялся. – В тот момент я не понимал, что еще может быть нужно людям, у которых есть такие закаты...

– О... – произнесла Фио, – не думала, что вы можете быть так... поэтичны.

– Не я один, – с улыбкой заметил Дэвиан, – Их лучшие поэты веками воспевали эту картину. Ей можно любоваться каждый день всю жизнь. Она просто не может наскучить.

– А вы, оказывается, романтик, Дэвиан, – сказала Фионелла. – Нет, Арсен Сфициони был неправ относительно вас.

– Что ж, – ответил он, – я не огорчен тем, что придется разочаровать вашего коллегу...

Последующие два часа пролетели для него воистину "как один миг", и Дэвиан Каррел только сегодня по-настоящием понял, что означает эта фраза. В отличие от большинства женщин, с которыми он был знаком прежде, Фионелла говорила не очень много, предпочитая слушать. Видимо, сказывалась профессиональная привычка. Но она чувствовала, когда остановиться, инстинктивно угадывая темы, о которых лучше не расспрашивать, а о прочем Дэвиан рассказывал охотно, с удовольствием любуясь ее тонким профилем, прекрасным лицом и длинными, блестящими волосами.

Потом музыканты заиграли медленную, немного грустную мелодию, "Танец на закате". Дэвиан с легким поклоном предложил ей руку, и они присоединились к другим парам, кружившимся в неспешном танце. Затем оркестр перешел к более быстрому и жизнерадостному анадриэльскому мотиву, соответственно и танец стал более энергичным и откровенным. Дэвиан легко кружил девушку вокруг себя, ее глаза блестели, а на щеках проступил румянец.

– А вы прекрасно танцуете... – выговорила она, переводя дыхание, когда мелодия смолкла.

– Вы тоже, Фио, – ответил он, – А я... всего лишь любитель.

– Вы совсем не похожи на любителя. Вы долго учились? – осведомилась она, – В море?

– Я просто быстро учусь.

– О? И что же еще вы умеете? – она посмотрела ему в лицо, и Дэвиан чувствовал, как тонет во взгляде этих глубоких, темных глаз.

– Я могу показать, – негромко сказал он, осторожно привлекая ее к себе...

Словом, вечер прошел для Дэвиана прекрасно. Когда они покидали заведение, над городом уже давно сгустилась ночь. На улице зажглись электрические фонари. Неподалеку стояли, ожидая клиентов, пара одинаковых автомобилей. Дэвиан махнул рукой, подзывая ближайшее такси. И вот с этого момента события приняли оборот, которого он никак не ожидал.

Задняя дверь большого черного автомобиля, стоявшего неподалеку от "Свежего Ветра", возле магазина с ярко освещенными стеклянными витринами, открылась, и сидевший там человек выскочил наружу. Это был щуплый мужчина с типичной для южан бронзово-смуглой кожей и большими, подкрученными вверх черными усами. На его костлявом лице они смотрелись неуместно и нелепо, придавая человеку сходство с актерами-комиками из старомодных немых фильмов. Дэвиану почему-то бросилась в глаза недокуренная сигарета в зубах и два ряда блестящих металлических пуговиц на жилетке; пиджака на мужчине не было. Поначалу человек не вызвал у префекта Каррела особенного интереса, и Дэвиан уже отвернулся в сторону, как вдруг Фио испуганно вскрикнула, указывая на коротышку:

– Дэвиан, оружие!

Он повернулся, удивленный, и увидел, как в руке незнакомца блеснул металл. Прислонившись к дверце автомобиля, человек целился из длинноствольного черного пистолета.

Несмотря на неожиданность и растерянность, Дэвиан среагировал мгновенно, быстро втолкнув Фионеллу обратно в ресторан. В следующее мгновение оглушительно прозвучали выстрелы – один, второй. Пуля мерзко свистнула возле его лица; к счастью, расстояние было довольно большим для пистолетного выстрела. Массивные стеклянные двери "Свежего Ветра" с оглушительным звоном разлетелись вдребезги, брызнув блестящими искрами. Внутри ресторана кто-то закричал.

" Пармикул и Даэмогос!– промелькнуло в голове у Дэвиана. – Кто это такие?"

Вопрос был резонный, но ситуация не располагала к отстраненным размышлениям, не говоря о расспросах. Дэвиан через разбитые двери проскользнул внутрь ресторана. Позади громыхнуло в третий раз, и снова пуля прошла на волосок.

«Проклятье, он упорен...»– в мыслях выругался Дэвиан, ища глазами Фионеллу.

Девушку он увидел совсем рядом, она выглядела на удивление спокойной, разве что чуть побледнела.

– Кто это? – выдохнула она.

– Не хочу спрашивать, – Дэвиан быстро оглянулся через плечо. Он надеялся, что неудачливый стрелок, не рискуя столкнуться с полицейскими, вскочит в машину и исчезнет. Но, к его разочарованию, тот был действительно упорен. Низкорослый тип с пистолетом бежал к входу в "Свежий Ветер". Хуже того – он оказался не один, вместе с ним был еще один вооруженный мужчина.

Дэвиан схватил Фио за руку и потащил за собой. В ресторане между тем воцарилась паника. Перепуганные люди кричали, метались во все стороны, сталкивались и падали. Кто-то уже успел опрокинуть стол, а толстяк в темно-красном костюме зачем-то пытался залезть под ройяль. Раздался звон разбиваемого стекла.

Дэвиан тащил девушку за собой, немилосердно расталкивая плечом перепуганных посетителей. Они вдвоем добежали до двери для персонала как раз в тот момент, когда налетчики ворвались в ресторан. Дэвиан легко подтолкнул в спину девушку, потом и сам скрылся из вида, всего за мгновение до того, как еще одня пуля ударила в стену там, где он только что стоял.

Пробежав по короткому коридору, они оказались на кухне, где уже никого не было. Видимо, повар с помощниками сбежали сразу же, как только услышали стрельбу и крики. Разумно с их стороны.

– Дэвиан! – Фионелла уже была у запасного выхода. – Заперто!

Дэвиан тут же оказался рядом. Дверь действительно была заперта снаружи. Сдавленно ругнувшись, мужчина с силой ударил в нее ногой. Бесполезно – дверь оказалась прочной.

– Не выбить, – выдохнул он.

– И что теперь? – спросила девушка. – У тебя нет оружия?

Она все еще оставалась удивительно сдержанной. Возможно, она сейчас выглядела даже более спокойной, чем он сам. Дэвиан быстро огляделся в поисках того, что можно было бы использовать в качестве оружия. Почти сразу его взгляд остановился на длинном блестящем ноже, лежавшем на разделочной доске.

– Не имею привычки брать пистолет на свидания с дамами, – буркнул принц.

– А я думала, что герои не расстаются с оружием даже в ванной.

– Значит, я неправильный герой, – он положил ладонь ей на плечо и заставил пригнуться. – Не высовывайся, сейчас они будут здесь.

– Неужели никто до сих пор не вызвал полицию? – возмутилась девушка.

– Если этих типов арестуют за наше убийство, нам легче не станет, – Дэвиан протянул руку и взял длинный нож. Взвесив импровизированное оружие в руке, он уважительно присвистнул. Клинок не очень укладывался в его представления о кухонной утвари – толстый, тяжелый и острый, как бритва. Таким запросто можно обезглавить человека.

– Оставайся на месте! – еще раз повторил он девушке и, пригнувшись, крадучись двинулся в сторону.

В этот момент дверь распахнулась, и внутрь кухни ворвался первый из нападавших – тот самый коротышка с нелепыми усами. В руке у него был длинноствольный револьвер.

Второй убийца держался чуть позади. Он был повыше ростом, лысоват и с порядочным брюшком, плотно обтянутым потертой жилеткой. У этого в качестве оружия был обрез охотничьей двустволки: от стволов остались два огрызка длиной в ладонь, приклад заменен самодельной пистолетной рукояткой.

Парочка переглянулась. Щуплый взмахнул пистолетом и отрывисто пролаял что-то на невоспроизводимом, но узнаваемом языке. Дэвиан сузил глаза.

" Ивирцы?!"

Толстяк ответил своему напарнику тоже по-ивирски, и они разделились, обходя кухню с двух сторон. Дэвиан скрипнул зубами. Пожалуй, он сумеет, если постарается, дотянуться до коротышки, но его напарник наверняка успеет выстрелить, а в такой тесноте промахнуться трудно, тем более, картечью. Но выбора нет, придется рискнуть – тот, что с пистолетом, был уже слишком близко, вот-вот он сможет заметить свою жертву, затаившуюся с ножом в руке.

И в этот момент Дэвиан увидел Фионеллу. Девушка неожиданно вынырнула из своего укрытия, всего метрах в двух от толстяка. В руках она держала небольшой ковшик на длинной рукоятке. Дэвиан сдержал ругательство.

Мужчина с обрезом дернулся в ее сторону, но анадриэлька размахнулась и выплеснула содержимое ковша прямо в него. Она явно метила в лицо, но слишком торопилась, и большая часть содержимого пролилась на грудь толстяку. Впрочем, и этого оказалось достаточно – ивирец отшатнулся, взвыв от страха и боли, когда горячее масло обожгло его кожу. Коротышка обернулся на крик своего напарника, и Дэвиан не упустил такую прекрасную возможность. Бросившись вперед, он врезался в убийцу всем своим весом, и они вдвоем рухнули на пол, в падении опрокинув небольшой столик. Что-то стеклянное зазвенело, разбиваясь, сверху посыпались металлические кастрюли и плошки. Дэвиан широко размахнулся и опустил свое оружие на голову ивирца. В последний момент он все же повернул запястье, и нож обрушился на жертву тяжелой рукоятью. Противник мгновенно обмяк, и Дэвиан тут же схватил его пистолет. Это был громоздкий револьвер какой-то старой системы; впрочем, сейчас было не до того, чтобы присматриваться.

Дэвиан дотянулся до оружия как раз вовремя: напарник оглушенного коротышки оправился от потрясения. Его жилетка пропиталась маслом, на лице, искаженном гримасой боли и ярости, алели пятна ожогов там, куда попали раскаленные брызги. Зарычав, толстяк поднял обрез, но Дэвиан оказался быстрее. Револьвер в его руке басовито рявкнул, сильная отдача заставила ствол дернуться вверх и вбок. Дэвиан тут же нажал на спусковой крючок еще раз, но услышал лишь металлический лязг курка – патроны в барабане закончились. Но и единственного выстрела оказалось достаточно. Толстяк свалился, как подкошенный, так и не успев разрядить обрез.

Дэвиан коснулся рукой шеи коротышки, нащупывая пульс. Тот прослушивался, хотя и слабый. Убийца был без сознания. Его напарнику повезло меньше – пуля попала в сердце. Мужчина был мертв. В воздухе пахло сгоревшим порохом. Кровь на полу смешалась с мукой, сухарной крошкой и оливковым маслом, и Дэвиан вдруг ощутил совершенно нелепое чувство вины перед здешним поваром за то, что они устроили на его кухне. Он отбросил в сторону разряженный револьвер.

" Боги Неведомые, не так я хотел провести этот вечер! Быть принцем в Ксаль-Риуме и правда становится опасно!"

Фионелла смотрела на него. Теперь, когда все закончилось, в глазах девушки читался страх, который она до сих пор держала внутри.

– Они... убиты?

Дэвиан кивнул на толстяка.

– Этот – да, а второй еще очнется. Со временем.

– Творец... – она сглотнула и побледнела еще сильнее. – Но ты ранен!

– Где? – удивился Дэвиан. Он не чувствовал боли, адреналин в крови совершенно заглушил ее.

– Вот же! – она коснулась его руки, и Дэвиан только теперь увидел, что на рукаве чуть выше локтя действительно расплывается темно-красное пятно.

– Ах, это... Чепуха. Это даже не пуля – по-моему, просто осколок стекла. Царапина, оставь. С тобой все в порядке?

– Если не считать того, что в меня стреляли, то да, – неожиданно, она нервно рассмеялась. – О, Боги Неведомые, у меня никогда еще не было такого свидания, Дэвиан. Будет, что вспомнить... – смех прервался, как обрезанный ножом.

Дэвиан обнял ее и крепко прижал к себе. Она спрятала лицо у него на груди, переводя дыхание.

– Все хорошо... – прошептал он ей в ухо, растерянный и смущенный, понятия не имея, что тут можно сказать или сделать еще, – все уже кончилось.

Адреналин понемногу покидал его кровь, и только сейчас он ощутил жгучую боль в руке. Но это действительно была всего лишь царапина, ей можно заняться и позднее.

Наконец – не скоро – девушка отстранилась. Ее лицо было бледным, но она смотрела Дэвиану прямо в глаза, и даже заставила себя улыбнуться. Конечно, улыбка получилась вымученной.

– Наверное, мне не на что жаловаться, – проговорила она. – Я всегда мечтала о знакомстве с героем и о приключениях. Знаешь, как бывает в фильмах.

– В кинотеатрах все это смотрится несколько иначе, – заметил Дэвиан. – Ты не поверишь, но у меня это тоже было в первый раз. Нет, вообще-то, во второй, – поправился он, вспомнив недавний эпизод на набережной.

Тогда Дэвиан решил, что истинной целью нападавшего был Тамрин, принц трона, но теперь он уже не был так уверен. Кажется, кто-то ополчился именно против него. Кто-то? Дэвиан слышал, как неудачливые убийцы переговаривались между собой по-ивирски; додумать остальное не составило труда.

Фионелла внимательно смотрела на него. Ее волосы растрепались, платье на плече было порвано, а руки заляпаны мукой и масляными пятнами. Но все равно, она была прекрасна. И улыбалась уже более уверенно.

– Ваше Высочество принц Дэвиан, – произнесла она, придав голосу церемонные интонации утонченной придворной дамы. – Если вы когда-то захотите снова меня куда-нибудь пригласить, вам придется пообещать, что эта встреча пройдет в более... традиционной обстановке. Думаю, приключений такогорода с меня уже достаточно. Ну, по крайней мере, на ближайшее время.

Дэвиан невольно рассмеялся.

– Даю вам слово принца, тиа, – он изобразил не менее церемонный поклон и предложил ей руку. – Давай выбираться отсюда, пока тут не началось настоящее светопреставление...

Палатиан.

Тамрин Каррел зло взмахнул рукой. Хрустальный бокал тончайшей работы со звоном разбился о стену.

– Ублюдки! Клянусь Юнидеусом и всеми десятью пророками его, они об этом пожалеют, Дэвиан!

Принц Трона пребывал в неподдельной ярости. В эту минуту в нем ничего не оставалось от того хладнокровного, самоуверенного щеголя, каким он казался обычно. Глаза Тамрина горели злобой, на скулах ходили желваки, ноздри расширились. Почему-то Дэвиану показалось, что сейчас двоюродный брат как никогда прежде напоминает Амелия Освободителя со старого-престарого портрета, висевшего в тронном зале. Нет, в чертах лица общего было немного – это чепуха, что в знатных родах фамильное сходство легко проследить и через дюжину поколений – но все же, оставалось нечто, создающее сходство. Возможно, во взгляде.