Текст книги "Падающий (СИ)"

Автор книги: Сергей Радин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

14.

Пришлось побегать, перед тем как вернуться домой. Заглянул в ближайший оружейный магазин посмотреть, что мне может пригодиться. Купил перчатки и неплохой «Скорп» на замену отданным. Слава прогрессу: разрешение на оружие мне выдали тут же. Кстати. Тут же мне предложили вступить в элитный Охотничий клуб. Взглянув на портреты членов клуба, я увидел стетсоны. Ага. Запомним. Взял визитную карточку клуба с электронным адресом сайта.

Забежал в зоомагазин. Нашёл более-менее хороший ремень для Гарма. Прикинув обстоятельства, попросил в придачу к нему цепь. Припомнив предыдущий магазин, спросил, можно ли прямо здесь и сейчас получить разрешение на содержание в городской квартире собаки. Ответили: без проблем. Только сразу после разрешения надо выправить все медицинские справки о состоянии здоровья и о прививках.

Консьерж уныло отвернулся, после того как я дружески осведомился, не начал ли уже кто из жильцов кушать его. Мог бы и ответить. Зато, отвернувшись, этот неуклюжий тип нагнулся – вроде как некогда ему, что-то там поискать надо, а на поясе, за натянувшейся фирменной рубашкой, – вылепился неспецифичный для консьержа и очень интересных очертаний предмет.

Из дома сделал продовольственный заказ в один из ближайших магазинов. На том конце ещё пошутили, не в поход ли собрался с компанией. Отшутился: гуманитарная помощь для бойцов невидимого фронта. Парень, принимающий заказ, заржал. Кхм. Рад, что повеселил человека.

Дома же, пока есть время, залез на сайт экстрасенсов, поискал что-нибудь интересное об интуитивном поиске. Оказывается, такое и впрямь есть. Судя по рассказам пробовавших, я испытывал примерно такие же ощущения, когда меня тянуло к подвальному окошку. Но полностью доверять интуитивному поиску я боялся.

На сайт Охотничьего клуба заходить пока не стал. Не самая важная информация на сегодня для меня.

Накрывая стол к приходу Серены, я пытался придумать, как привлечь Мирона к поиску оружейного склада Дэнила. В смысле – как лучше: на добровольных началах или связать его на всякий случай.

Звякнул домофон. Немного ожидания. Открыл дверь. Лёгкий шаг Серены застучал от лифта к моей двери. Хорошо, что я вовремя договорился с Диланом взаимно исчезнуть на пока…

Серена еле дождалась, пока я закрою дверь. Где та скучающая девушка, которая в скучном сексе со мной отводила душу, по её словам? Не эта же тигрица, которая, не успел я к ней обернуться, закрыв дверь, прыгнула мне на спину?

Я её всё равно поймал. Поэтому она приземлилась мне не на спину, а на бок. Ногу поставил на трельяж. Она как на лошади. Глаза горят восторгом и смехом. И дерзким предвкушением. И – рот без помады. А-ах, какой ротик…

– А вот и не подерёмся, – шёпотом ей, от которого она со стоном изогнулась кошкой, вцепившись мне в плечи.

– Почему бы это?

– Потому что я тебя и без драки съем.

– Соус приготовил?

– Конечно. Вон, на столе стоит. В коробке.

– Мм… Я. Под тортовым соусом. Наверное, вкусно.

– Попробуем?

И мы попробовали. Сначала без торта. Потом с тортом. Потом – зачем не помню – мы очутились в комнате. И зазвонил телефон. А мы его нечаянно сбросили. Трубка упала. От падения, видимо, включилась. Что-то сначала чирикала, а потом замолкла и только внимательно слушала мурлыканье, стоны и вскрики Серены. Во всяком случае, когда я заметил трубку и машинально понёс её на место, она не пикала, а тишина явно говорила о том, что кто-то нас самозабвенно подслушивал. Я этого кого-то стороной даже пожалел: бедняга, слушать такое…

От торта ничего не осталось. Хотя использовать его как соус мы не успели. Потом мы ели какую-то индюшку и запивали её вином. Фрукты, кажется, тоже были. Жор напал страшенный. Возможно, был тост в честь чего-то. Потом мы вдруг вспомнили старинный анекдот про дворника, который сбивал с ритма весь Париж… И плакали от смеха. А потом глянули друг на друга… Она мечтательно сказала: "Ритм всего Парижа…" И парижский ритм мы присвоили и перенесли в мою квартиру.

… Она заснула мгновенно. Только взглянула на меня блестящими глазами – и спит. У меня – сна ни в одном глазу. Первым делом одел её, потом – сам. Вызвал такси. Пусть ругается потом. Не страшно. Главное, что я не буду бояться за неё.

Мимо странного консьержа прошёл со спящей Сереной на руках. Он только потаращился на нас, но ничего не сказал.

Отвёз Серену, уложил спать. Обошёл её квартиру. Всё в порядке. В следующий раз приеду сюда. Разнообразие нам не помешает, а уж при том, что она неплохо засыпает…

Домой вернулся и умудрился сделать штуку, способностей к которой и не подозревал. Вошёл в холл подъезда, посмотрел в сторону открывшего мне консьержа. И вдруг – накатило! Так не захотелось, чтобы он меня видел… Он привстал над пультами и, нахмурившись, вперился в точку где-то на уровне моей груди. Ничего не поняв, но недовольный, что он меня видит, я прошёл мимо – и, похолодев, обернулся: он всё так же таращился в ту же точку. Он не видел меня!

Дома я быстро собрал принесённые из центра заказов продукты быстрого приготовления в рюкзак. Запихнул туда же "домашний" "Скорпион" вместе с разрешением на ношение оружия. Поводок для Гарма. Оделся для прогулки: мягкие джинсы, джемпер, полюбившиеся мне высокие ботинки, куртка, перчатки (на левую, причём, на безымянный палец, почему-то натянул чуть ребристое кольцо-безделушку, когда-то подаренное Сереной), в верхний карман куртки сунул очки для ночного видения, на левую руку – ножны с даггером, в правый ботинок – складной нож. Второй "Скорпион" и меч ждали меня в том же тайничке, где я нашёл оружие. Так, кажется, всё.

– Дилан?

"Я здесь".

– Идём гулять?

"Идём", – нетерпеливо сказал Дилан.

Я открыл окно, сел на подоконник, свесив ноги. Минута на привыкание к ночному воздуху. Поправил рюкзак, задом скользнул с карниза и оттолкнулся пятками от стены.

Ветер дружески присвистнул в ушах, слившись с ахом Дилана. Теперь я внимательно прислушивался к себе. Снова приземлился на ноги, но на этот раз совершенно очевидно уловил, что и впрямь приземлился словно бы в мягкую подушку. Не знаю точно, силовое ли это поле, но что оно есть, для себя доказал.

Лестничные стражи сидели сегодня во главе с Мироном. Я оставил им рюкзак – посторожить. И позвал Мирона:

– Слышь, на минутку бы…

– Чего ещё? – буркнул он, но поднялся и пошёл за мной – за угол дома, в переулок.

Пока мы шагали, я всё никак не мог решить, как начать разговор об оружейном складе. Но едва повернулся к нему – за углом… Я не дал ему ни одного шанса. Точнее – мои руки. Левая без замаха врезала ему в скулу. С оборвавшимся вскриком он грохнулся в стену. Замахал руками, пытаясь удержать равновесие. Моя правая сграбастала его за грудки, а левая… Чёрт, я не ожидал, что это будет столь жестоко. Левая (но я не левша!) снова вмазала – уже в подбородок. Тот, который "я" со стороны, хладнокровно сделал вывод: жалеем мальчика, по-настоящему не бьём.

– Что… ты…

Он не договорил: правая шмякнула его об стену, а левая шваркнула по перепуганному лицу такую плюху, что его голова мотнулась – не дай бог свернуть шею!.. Неясно светлое лицо парня быстро скривилось чёрной "трещиной" от рта к подбородку.

– Где арсенал.

Собственного голоса я не узнал – низкий, с хрипотцой, равнодушный до такой степени, что ясно: его владелец убьёт – и не задумается.

– Я не зна…

Правая снова швырнула его об стену, не отрывая рук от схваченной в горсть одежды, словно встряхивая мешок. "Вадим, что ты делаешь…"

– Где арсенал.

– Не зна!..

На плачущий голос левая среагировала мгновенно. Надеюсь, больше половины зубов я ему не выбил. Но кожу неплохо ободрал. Колечко больно хорошо работает.

– Где арсенал.

Руки зажали его голову, рвя уши, и тихонько постучали головой о стену.

– Где арсенал.

Он стонал и плевался кровью и зубами, а я вспоминал людей внизу, убивающих чудовищ оружием каменного века, – людей, которые защищали ценой собственной жизни – потерянной нормальной жизни – жизнь и этого подонка. Он тренировался, становился сильным, чтобы только доказать, что он не боится. Но всё это – сопли, по сравнению… Я вспомнил статью в новостной ленте, вспомнил снимок и снова врезал ему, теперь уже обрабатывая болевые точки тела.

– Где. Арсенал.

– Остановись! Ты! Что ты делаешь?!

Пара ребятишек стояла за моей спиной: спасибо, что не напали со спины, – точно бы убил, не разобравшись.

– Выбиваю личную собственность. Мирон. Слышишь меня? Где арсенал.

– Ты убьёшь его!!

– Убью.

– Подожди! Он сам всё скажет!

– Да? Мирон, где арсенал?

– Я скажу!!

Он зарыдал – высоченный мускулистый парень, из которого сегодня, как и много лет назад, быстро можно выбить сопли с любым признанием. Рыдал, распялив слипающиеся от крови и слюны губы.

– Ладно. Веди.

С трудом остановив позыв врезать ему коленом в зад, я приотпустил его на два шага впереди меня. Мальчишки, которых явно послала компания, чтобы приглядеть за нами, почтительно держались по обе стороны от меня. Я не сказал им, чтобы дожидались нас, пока мы придём к лестнице. Они сочли это за разрешение сопровождать меня к какому-то арсеналу, в существование которого верили плохо. Как и я. Но арсенал существовал. Совсем недалеко. Шмыгающий кровью и соплями Мирон отвёл нас к ряду подземных гаражей. Открыл своим ключом один, довольно большой. Включил тусклый свет. И только сейчас оглянулся на мальчишек. Покачал, шмыгая, головой.

– Им не покажу.

– Ребята, подождите немного, – попросил я.

Они кивнули и остались сторожить у дверей.

Мирон обошёл два грузовика и встал перед насыпью – почти отвесной, как стена.

– Здесь.

Положив ладонь на какую-то тряпку, прикрывающую насыпь, я чуть притиснул ладонь к стене. И отошёл. Теперь я знал всё, связанное с арсеналом Дэнила. За тонкой коркой насыпи – бронированный грузовик с оружием. Я приду сюда сегодня же, но чуть позже. И приду не один.

– Ключ.

Мирон замешкался, но ключ отдал.

– Возьми меня с собой.

– Там – смертельно.

– У меня долг. Возьми меня с собой.

– Ладно. Сам напросился.

Он хрипло, заикаясь вздохнул и пошёл из гаража.

Два наших конвоира не отставали от нас ни на шаг. Они проводили нас к доктору Арнольду, бдительно присматривая, чтобы я больше не нарушал зыбкого мирного договора. О псе они не знали, поэтому едва не подскочили от рычащего ворчания, исходящего от громадной псины.

– Добрый вечер, доктор Арнольд. – Я был вежлив, как никогда.

– Господи, Мирон, что произошло?

– Э-э… На грузовик он налетел.

Мирон молча прошёл в процедурную. Судя по звукам, начал смывать с себя кровь.

– Доктор, что вы знаете о Дэниле?

– Однажды явился сюда в поисках Мирона. Очень похож на тебя. На плече татуировка. Обвешан оружием. Гарм у ноги.

– И что с ним стало?

– Я слышал – убили.

– Из-за чего?

– Вот этого я точно не знаю. Слышал, вроде был торговцем оружием. Но полиция его искала так, словно он был профессиональным убийцей.

Мальчишки слушали, раскрыв рты. А я смотрел на Гарма. Он – на меня. Я вынул из кармана куртки ошейник. Положил в трёх шагах от псины. Пёс встал и зарычал на меня.

– Но-о… – внезапно для себя и недовольно протянул я. – Ещё не хватало…

Гарм застыл. Тёмные глаза псины словно сощурились, всматриваясь в меня. Мальчишки, о чём-то зашёптавшиеся, вдруг замолчали: Гарм встал, подошёл к ошейнику и обнюхал его. Поднял голову. Я помедлил. Два шага. Присел перед псиной и надел на него ошейник. Псина шагнула и села у моих ног.

– И как, позвольте спросить, это понимать? – удивился доктор Арнольд.

– Понимайте проще, – посоветовал я. – Теперь я его хозяин.

– Он стар, – предупредил доктор.

– Помню. Жаль, вы не видели его в деле. И, доктор Арнольд, мне бы хотелось пригласить вас на прогулку, в которой очень здорово бы пригодились ваши медицинские познания. Прогулка продлится от трёх до четырёх часов. И неплохо бы прихватить с собой что-то вроде аптечки скорой помощи, необходимой для порядка тридцати человек. Причём это должен быть в основном перевязочный материл.

Лысый Арнольд всмотрелся в меня загадочным взглядом – я подумал, медико-профессиональным, ну, тем, по которому никогда не прочтёшь своего приговора. После чего развернулся, достал с верхней полки стеллажа мягкую сумку, довольно вместительную и принялся набивать её необходимым. Вышедший из процедурной Мирон, трудно шевеля распухающими губами, высказался:

– Не надо, Шерхан…

– Вадим, – уточнил я. – Под моим личным присмотром, – заверил я его. Подумав, добавил, улыбнувшись оглянувшемуся доктору: – И под мою личную ответственность.

Мальчишек, стоявших с непроницаемыми лицами, но явно насторожённых, я послал к лестнице – за рюкзаком, предупредив явиться сразу к гаражам. Сам вошёл в процедурную: кольцо не снималось, а грязная перчатка действовала на нервы. Сполоснул кровь Мирона и высушил перчатку салфетками – гламур, блин.

Едва доктор Арнольд застегнул "молнию" сумки, я взял её и передал Мирону, пояснив лысому:

– Это ваш личный носильщик и главный телохранитель. Поскольку мы идём в район боевых действий.

Доктор Арнольд вздохнул, но ничего не сказал, лишь скользнув взглядом по своей сумке. Его взгляд прокомментировал Дилан: "Если б ты не сказал ему собрать медикаменты, он бы никуда не пошёл".

Я пожал плечами, хотя знал, что этого жеста Дилан не увидит. И спросил наобум:

– Доктор Арнольд, у вас имя Дилан ни с кем не ассоциируется?

Лысый насупился.

– Довольно распространённое, но… – Он вопросительно оглянулся на Мирона. Тот покачал головой. – Можете к этому имени добавить ещё каких-нибудь подробностей? – Теперь уже покачал головой я. – Ничего не приходит в голову… Кроме одного. – Он рассеянно улыбнулся, оглядывая кабинет, словно соображая, не забыл ли он чего.

– Кроме одного?.. – напомнил я.

– Ну, это-то просто. Дилан – анаграмма имени Дэнил. Так, я ничего не забыл?

Он продолжал что-то бормотать, нахмурившись, – видимо, мысленно проверял содержимое сумки. Я же смотрел на него в оцепенении: вместо одной разгадки ещё одна загадка, и ещё неизвестно, принимать ли её в расчёт. Встряхнул головой – мгновением позже странный голос Дилана, балансирующий на грани смеха и возмущения, объявил: "Не может быть! Я не этот жуткий Дэнил! И я сейчас посмотрел своё плечо! Там нет никакой татуировки! Ни с тигром, ни без него!"

Думаю, меня нетрудно понять, когда я просто расхохотался после этой реплики. В ответ на что Мирон взглянул на меня диковато, а доктор – с отеческой улыбочкой, предназначенной явно для самых буйных пациентов.

К гаражам мы подошли, уже видя бегущих мальчишек с моим рюкзаком. Мальчишки успели за это время размножиться – простым делением. Четверо. И все четверо, упрямо сжав рты, встали у дверей, так надёжно расставив ноги, что я понял: отогнать их – драться придётся всерьёз. И пса не испугаются.

Доктор Арнольд глянул на них обеспокоенно, на меня – просяще:

– Они же…

– Доктор, – угрюмо прервал я. – Там, куда мы едем, тоже есть дети, которых убивают, невзирая на их возраст. Всего лишь за то, что они внешне немного отличаются от обычных детей.

Теперь уже встревоженный, лысый хотел было о чём-то спросить, но закрыл рот.

Открылись двери гаража. Мирон и ещё один паренёк постарше отогнали два грузовика в стороны, благо пустынный гараж позволял. Я откинул тряпку и стукнул кулаком по маскирующей стене. И ещё раз. Мальчишки бросились помогать, являя на тускловатый свет гаража бронированное чудовище. У меня аж на сердце потеплело при виде металлической громады. Как уж грузовик впихнули в тёмный закуток – не знаю, но далее он достаточно легко раскапывался: оставалось только скинуть землю по бокам кабины, а дальше – тесная, но пустота. Засунув руку в небольшой зазор чуть отодвинутого стекла, я открыл дверцу в кабину и немедленно залез в кузов. "Откуда ты знаешь, что так можно пройти?" – не выдержал Дилан.

– Если бы я сам знал – откуда, – вполне счастливо ответил я, держась за края ящиков с вполне определимым содержимым.

– Вадим!.. – донёсся приглушённый голос Мирона. – Ты что-то сказал?

– Ничего особенного! Мысли вслух… Так, пацаны – на полку. Доктор Арнольд – рядом со мной, Мирон у окна. Гарм между вами. Готовы?

Горючего – полные баки. Я вывел броневик из гаража. Мирон выскочил закрыть двери и снова сел. Итак, моя маленькая армия готова.

– Будет немного трясти, – очень спокойно предупредил я. – А кое-где и попрыгаем.

Броневик низко взревел вчерашним бармаглотом и солидно вывернул на дорогу. Так, знаю я тут одно местечко за углом – правда, до него добираться и добираться ещё. Спускаться и спускаться – точнее. Туда-то нам и нужно, чтобы почти без помех выехать близко к моему подвальному окну.

15.

Сначала я сдерживался, нарезая круги по жилым районам Нижнего уровня, хотя дома наверняка вибрировали от гудения несущегося мимо грузовика. Но когда начались районы заводов и свалок, я набрал приличную скорость. В зеркало я видел насупленного, всё ещё шмыгающего Мирона, напряжённого доктора, поблёскивающие глаза мальчишек, которые втихомолку приветствовали малейшее увеличение скорости. Но всё это мелькало сторонним впечатлением. Чёрт, за рулём этой громады я чувствовал себя человеком!.. Дорога пытается удрать, но всё же покорно ложится под колёса. А знание, что, поставь впереди пару танков, и мой громила протащит их некоторое время, прежде чем раздавить… И я надо всем этим. Хозяин положения.

Почти незаметный поворот между автосвалкой и каким-то полуразрушенным промышленным строением. Натужный рёв грузовика, сворачивающего без снижения скорости. Ещё один поворот – за свалку, ощутимо ниже. Бросил взгляд на пассажиров.

– Ремни. И – держаться всем за что-нибудь. За спиной – меня слышат?

– Ага. Слышим.

– Тогда держитесь.

Предупреждая, я не повышал голоса. Чтобы не испугать.

На ветровое стекло опустились защитные стальные пластины, оставив экран для обзора с мониторов. Гарм поспешно сполз с сиденья ко мне в ноги, лёг.

– Что…

И тут я выжал максимум. Грузовик взревел мастодонтом – и абсолютно понятно для всех снёс какую-то преграду: подпрыгнуло и встряхнуло мощно!

Ахнул доктор, запоздало цепляясь руками удержаться от удара. Клацнули недовыбитые зубы Мирона. А мальчишки сзади восторженно завопили, забыв о своей солидности бывалого народа. Сколько же им? Лет четырнадцать-пятнадцать?.. Проскрежетали под тяжёлыми колёсами обломки, перемалываемые в пыль.

Теперь я сбавил ходу. Медленно поднялись щиты. Пёс вновь влез на место между пассажирами. Мы ехали в знакомом мне сером тумане. Он обволакивал и клубился, безжалостно взбаламученный машиной.

– Где мы? – осмелился спросить пришедший в себя доктор.

– Старый город.

Если я правильно сориентировался в пространстве, то мы сейчас в том переулке, где расположен лифт молодчиков из Охотничьего клуба. То есть лифт должен быть уже позади машины. Значит, нам – вперёд.

Мы выехали из переулка навстречу широкой волне грохота. Что там происходит? Военные действия? Туман испуганно шарахался по стенам домов…

Нал головой закричал один из мальчишек:

– Что это вон там? Справа!

Огромное жёлтое щупальце, необычайно живое среди серого тумана, взметнулось над балконом третьего этажа.

– Держитесь! – сквозь зубы повторил я – и визг покрышек врезался в грохочущую волну, когда я развернул грузовик на сто восемьдесят градусов – кабиной к лифту.

Неужели никого в живых не осталось?! Неужели опоздал?!

Размышлять на пустом месте, без фактов, – не фиг! Я схватил доктора за рукав и дёрнул, взывая к вниманию.

– Запоминайте! Эта кнопка – опускает щиты на ветровое стекло! Из кабины не выходить, пока я не вернусь! Если меня не будет полчаса – Мирон поведёт машину назад!

Лысый Арнольд кивнул. Слава Богу, хоть вопросов не задаёт.

Я выпрыгнул из машины. Хлопнула дверца. С другой стороны посыпались мальчишки. Один выглянул из-за бампера:

– Куда сейчас?

– Разгружаем!

Последние звуки моего ответа перекрыл рёв, от которого мальчишка скривился и пропал за машиной. Странно, но позади кузова-фургона оказались все четверо. Они нетерпеливо подпрыгивали, то и дело выглядывая из-за машины вперёд. Ключами из кабины я открыл замки – и тем самым включил механизм платформы. Платформа быстро выдвинулась и опустилась.

– Стоять здесь! – велел я и взбежал по настилу.

Дэнил, кем бы он ни был на самом деле, оказался весьма предусмотрительным человеком. Во всяком случае, я нашёл колёсную стойку с тремя ящиками стандартных гранатомётов именно там, где и ожидал. На выходе. Выкатил, прихватив очки для ночного видения, кивнул примеченному пареньку – широкоплечему и плотному:

– Будешь моим оруженосцем. Берись за ручки ящика, покатишь за мной. Вы, двое, – ящик с оружием, слева в углу, тащим за мной! Быстро! Ты – чемодан справа! Пошевеливайтесь! Кто ослушается – порву в клочья! Или я, или та сволочь, которая здесь обитает! Меня поняли?

Кивнули. Морды – серьёзные. Надетых очков хватило, чтобы превратиться во взрослых. Повесил каждому на грудь по короткоствольному пулемёту. И – вместе побежали к туману.

"Ты уверен? Совсем дети!"

– Которые хотят быть нормальными взрослыми, – проворчал я. – Им нужно будущее. И они будут за него драться!

До тумана не добежали. Позади раздался знакомый звук открывающейся дверцы грузовика, прыжок, быстрый топоток. Арнольд с Гармом. В чём дело?.. За ними, чуть припоздав и насторожённо оглядываясь, – Мирон.

Один из мальчишек крикнул что-то, неслышное в грохоте, производимом щупальцами, маниакально крошащими балконы и бьющими последние стёкла. Я обернулся. К нам брёл по пояс в тумане Рон, таща на спине кого-то. Кажется, Рон уже не вполне соображал, что делает и куда идёт. Распухший от каких-то волдырей, обливающийся кровью…

– Ящики на землю! – крикнул я. – Взяли с него!.. Рон, сюда!

Мальчишки кинулись вперёд. Двое почти отобрали у Рона его ношу, другие двое схватили его самого за руки, потянули к бегущему доктору. Только теперь я сообразил, что Арнольд увидел двоих с высоты кабины.

Рон сделал два шага, ведомый нетерпеливыми мальчишками, – и стал падать, заваливаясь вперёд. Я прыгнул к нему, успел поймать за плечо. Перевернул, придерживая за затылок. Глаза – слепые, почти белые… Судя по бледновато-жёлтой коже, иссечённой глубокими чёрными царапинами и сочащейся гноем, – отравлен.

Доктор Арнольд склонился над тем, кого тащил Рон, быстро потрогал так и сяк – и, ничего не предприняв, побежал ко мне.

– Почему?!

– Мёртв! – вздрагивая от рёва и грома, прокатывающихся по узкому переулку, прокричал Арнольд и почти упал на колени перед Роном. – Оставьте этого! Бегите туда!

Я понял: боится – не успеет спасти ещё кого-нибудь.

– Назад! – прорычал я, отпихивая побледневших мальчишек за спину. – За моей спиной! Не высовываться! Где ящик с гранатомётами?!

– Здесь!!

Моему оруженосцу помогали ещё двое: по такому тротуару катить тележку одному тяжеловато. Четвёртый бежал рядом с ними, держа руки на ремнях двух пулемётов. Чёрт, где чемодан и ящик с боезапасом? А, вот они: мальчишки сообразили поставить их по бокам на тележку же… Нырнули в туман – полностью укрыться не удалось: он рваный, не однородный, как раньше, в состоянии покоя. Где-то рядом закричали от боли. Один из пацанов шарахнулся – тележку чуть не уронили.

Чёрт!.. И рядом с лифтом! А ведь я помнил, как долго мы вчера шли от него к той дыре, из которой только дрыгались щупальца…

– Сюда!! – завопил я. – Ребята, сюда!! На мой голос!! У меня оружие!!! – и чуть тише к своим мальчишкам: – Оружие наизготовку! Стреляем во все щупальца или похожее на них!

Они уже готовы – чуть не подпрыгивали, выглядывая щупальца. Я вынул из стойки гранатомёт, оглядел верха тумана. Аж дёрнулся, когда зазвенело стекло далеко слева. Гранатомёт на плечо. Выстрел. На звук. Прозрачно-жёлтое нечто вскинулось кверху, над клочьями тумана, с рвущим перепонки рёвом взлетающего самолёта.

– Вот он!! – завизжали на пределе крика мальчишки, самозабвенно обстреливая видную теперь им желтуху.

Развернул гранатомёт, прицелился в подрагивающую желтизну, выбирая, чтобы побольше было… Раскатившийся по переулку выстрел логично слился с верещащим воплем чудовища. Так. Зверя мы слегка потревожили, чуть подранив, но не думаю, что это главное. Ведь били пока только в щупальце. Как бы увидеть его тело. Как бы врезать в уязвимую его часть…

На мой зов никто не явился. У меня сердце сжало. Неужели Рон последний? Из тридцати?.. Передышка – чудовище вновь смолкло в тумане.

– Ребята! Кричите изо всех сил! Ну! Мы здесь!! Здесь оружие!!

Они старались – орали так, что при других условиях напугали бы даже тварь из дыры. Их пронзительные голоса брали расстояние больше, чем мой взрослый крик. В ответ – тишина. Они уже оглядывались на меня – продолжать ли…

– Вади-им?

– Питер! – с облегчением выдохнул я и бросился на голос.

– Мы думали – та падаль из лифта, – с тем же облегчением сказал мой каменный знакомец, из тумана выволакивая под мышки двоих – того типа, с атрофированными связками, и ещё одного, неизвестного мне.

– Питер, нам можно? – крикнули из тумана.

– Идите! Свои!

– Тащи в ту сторону! – приказал я. – Там врач!

– Мы Рона потеряли. – Он сказал это обыденно, но в медлительном голосе звучала такая обида, такая тоска…

– Рон тоже там!

Питер зарычал и, мгновенно выпрямившись, заторопился в указанном направлении. Теперь он словно не замечал двойной ноши в своих руках.

А между тем из тумана выныривали остальные и спешили за Питером, благо он возвышался по пояс над взбаламученной облачностью. Мужчины, две женщины, по возможности в середине группы – дети… Мои мальчишки попятились, когда мимо них прошёл человек, с трудом удерживавший в когтистой, ящеричьей лапе странный предмет с двойным лезвием. Я смотрел на пацанов – так, что они постепенно обернулись ко мне, поняв, что хочу сказать кое-что. И сказал:

– Ребята… Если не возьмёмся, через несколько лет весь Нижний уровень будет таким. То есть и вы. Ясно? Они единственные ваши защитники.

Неподвижные. Но дошло. Один из них подошёл к ящику на колёсной стойке, отпустил пулемёт висеть на нагрудном ремне и взял гранатомёт. Рот сжат от напряжения.

– Покажи, как стрелять.

Тяжёл для них, но ничего. Здесь пока можно не целясь. Всё равно попадёшь. Показал. Оставил на страже. Пошёл к вышедшим из тумана. Подсчитал – двадцать восемь человек. Если выживут трое. Неплохо. Я боялся – хуже будет. Основная группа столпилась у раскрытого фургона. Глаза… Лица светятся – руки жадно цепляются за оружие. Кивнул им, оставил Питера за главного – как Рон оставил бы. И побежал к доктору.

– Мало! Этого очень мало! – с отчаянием сказал Арнольд, глядя на Рона и второго, висевшего на руке Питера. Немой тип уже пришёл в себя и с восторгом смотрел на свои перевязанные руки. – Нужно противоядие – и немедленно. А у меня только антисептики и антибиотики!

Чувствуя, как меня снова захлёстывает, я надменно сказал:

– Выдержат. Они до сих пор жили в таких условиях, что вам даже представить трудно. Пока – антибиотики. Завтра попробую найти и принести противоядие.

– Этих двоих я заберу! – заявил Арнольд и почти со злобой глянул на меня.

Взвыл Гарм – с бешеным отчаянием.

Доктор Арнольд попятился от меня, постепенно поднимая остекленевший взгляд. Я резко обернулся.

Туман ураганными волнами мчался к нам и в стороны от вздымающегося гигантского полупрозрачно-жёлтого тела. Чудовищу надоело ползти. Оно решило подняться и оглядеть окрестности.

Доктор Арнольд сильно вздрогнул и, подхватив под мышки неподвижного Рона, потащил его к грузовику. Маячивший неподалёку Мирон подбежал, взвалил на плечо второго, не подававшего признаков жизни. Ухнули один за другим гранатомёты мальчишек. Почти мгновенно пристрелку повели дорвавшиеся до оружия подпольцы. Я же сразу полез в фургон. Нет, гранаты – это, конечно, хорошо. Но против такой махины… Как будто из-под асфальта дом поднялся… Да гранаты элементарно будут застревать в желатиновом чреве. Нет, взрываться, конечно, будут, но… Пока доберёшься до жизненно важных органов…

– Питер!

Вместо Питера откликнулся высокий гибкий человек с полузмеиной головой – откликнулся шипением, которого я не испугался, потому как вспомнил: это тот парнишка, один из двоих, отбитых у молодчиков из лифта. Интересно, а где тот? С верхним клыком посредине заячьей губы? Что-то среди группы подпольцев я его не видел. Жаль, если погиб… Так, времени маловато.

– Сюда! – скомандовал я.

Он прыгнул ко мне в фургон и ткнул пальцем в грудь. Я пробежался глазами по полоске ткани с именем – Виктор.

– Так, Виктор. Мне нужно, чтобы кто-то проследил за одной штуковиной. Я сейчас буду в кабине, а здесь начнёт кое-что подниматься. Если вдруг застрянет – бежишь ко мне. Стой у дверей, внутрь не заходи. Опасно. Понял?

Виктор кивнул.

Я бросился в кабину грузовика, на ходу с восхищением вспоминая Дэнила. Неужели он такой предусмотрительный? Или при нём уже бывало, что вылезало такое г…? Во всяком случае, сейчас подпольцы должны быть благодарны ему на все сто.

Я шлёпнулся на сиденье водителя. Незаметный тумблер на себя. Откинулась панель управления машиной. Под нею – пульт. Я глубоко вздохнул: пальцы ожили и сами пробежались по сенсорным квадратикам – спроси, под пытками не скажу, что где. Высунувшись из кабины, с облегчением увидел: крыша фургона словно разломилась на две части, которые приподнялись, пропуская двадцать стволов ракетной миниустановки.

Когда две крышки замерли и стало ясно, что установка вышла полностью, я выскочил из машины. Доктор и Мирон со своими подопечными уже здесь, у кабины.

– Оставь раненого в кабине! – приказал я Мирону. – Беги, предупреди, чтобы все укрылись в машине. Быстро!

Он кивнул и бросился выполнять приказ, а я вбежал в фургон, к Виктору. Похлопал его по плечу: "Молодец! Никуда не уходи!" И быстро просмотрел данные по ракетной системе. Если выстрелить нормально – то есть куда надо, хватит одного залпа. Приникнув к окулярам, я ничего не понял: откуда здесь ещё и желтоватый туман? Прикрутил оптику. Оказывается, желтуха придвинулась к нам. Медуза то есть.

Так, направление наводки. Дула всех двадцати орудий уставились на зависшую над нами жёлтую дуру.

– Все в машине? – крикнул я.

– Все!

– Двери плотно закрыть! Кабина, слышите? Стёкла закрыть!

– Сделано! – отозвались мальчишки.

– Уши зажать!

И я ткнул в кнопку.

Двадцать снарядов переорали эту махину с щупальцами!

Кнопка вторая – установка быстро въехала под крышу фургона, которая моментально сомкнулась.

В тесном машинном чреве несколько человек застонали – видимо, не приняли всерьёз последнего приказа. Через секунды громоподобный гул снаружи заглушил любой человеческий звук. Чёрт, представляю, как грохнуло сейчас под Нижним уровнем!

И – тишина. Такая, что все невольно притаились. И правильно сделали. Что-то смачно шлёпнуло по крыше – и бронированный грузовик затрясся под обвалом мягких, но тяжёлых кусков сверху. Я прислушался и сообразил: если не предпринять мер, нас элементарно утопит в жиже, бывшей недавно медузой. Грузовик не герметичен. Припомнив всё, что видел на пульте вывода установки наружу, я позвал: