Текст книги "Обреченные души (СИ)"

Автор книги: Сергей Нокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Отец давным-давно в могиле, сестра и любимая девушка в тюрьме,… если бы я только мог изменить свои поступки в прошлом, может быть, этого всего и не было бы… – огорчился мужчина. В его глазах читалась непреодолимая ненависть к самому себе и невыразимое разочарование.

– И как же я теперь спасу тех, кто мне дорог? – рассуждал про себя Тайрис. – Неужели они обречены? Нет, нет, нет! – вдруг возразил сам себе мужчина, вскочив со стула и, прижавшись к стене, начал ударять по ней кулаком.

– Чёрт, как же меня всё это достало! С раннего детства меня преследуют проблемы отца, и вот они настигли и поставили меня в тупик, что же теперь делать…

– Искать то, что твой отец когда-то спрятал, – твёрдо заявил спокойный мужской голос.

– Должно быть, я схожу с ума? – удивился Тайрис, отойдя от стены.

– В какой-то степени это так, – усмехнулся невидимый мужчина.

– Кто ты? Где ты? – занервничал охотник.

– Успокойся, я не представляю никакой опасности, – уверил голос. – Имени я тебе своего не назову, да и откуда я – тебе тоже не скажу, но прошу доверять мне.

– С чего вдруг мне доверять тому, кого я даже не вижу! – возмутился Тайрис.

– В тебе слишком много горячности, будь рассудительнее и хладнокровнее, – посоветовал незнакомец. – В своё время я хорошо знал твоего отца. Более того, мы работали вместе. Однако в один роковой день, вслед за удачей, произошла невосполнимая трагедия. Твой отец был рассекречен и пойман Дэкрием. В то время он был мелкой сошкой, но это не мешало ему нарушать закон.

– О чём ты вообще говоришь, подожди? – не понимал Тайрис.

– Ты весь в отца, та же манера перебивать, – усмехнулся собеседник, – однако учти, что вспыльчивость и излишняя эмоциональность оборвали его жизнь. Со временем ты поймёшь, кто я и кто был твой отец, но всё, чем ты жил ранее был обман, твоя сестра прекрасно знала это, мы просто не хотели тебя втягивать, но видно без тебя эта история не будет иметь окончания.

– Чёрт, да о чём ты вообще, я, правда, не понимаю!

– Я же сказал, со временем тебе всё будет ясно, а пока что просто слушай и действуй согласно моему указанию, если, конечно же, хочешь освободить сестру и свою любимую, – наставлял незнакомец.

– А откуда ты это знаешь?

– Мне многое известно о тебе, поэтому я и прошу доверять мне.

– Стало быть, у меня иного выбора нет, – вздохнул обречённо Тайрис.

– Начну с того, что за тобой следили от самых каземат, наверняка, работа Дэкрия, теперь здесь у него слишком много власти для простого капитана стражи. В былое время этот мерзавец пограбил немало мирных и ни в чём не повинных людей. Но важно совсем другое. Твою сестру и любимую никто уже не отпустит, это факт, поэтому…

– Как же так! Почему! – перебил Тайрис незнакомца, – может, ты ещё и приговор им вынесешь?!

– Не говори глупостей, будем надеяться, что они останутся живы, пойми, капитан из тех людей, кому плевать на чужие жизни и судьбы, он немало их искалечил.

– И что же тогда мне делать?

– Найти то, что спрятал твой отец, но ни в коем случае, ни при каких условиях не отдавать это Дэкрию, уразумел?

– Но тогда как я спасу дорогих мне людей?

– Теперь это решит время. Сожалею, но моя главная задача состоит в том, чтобы защитить тебя. Сибэль мне не меньше дорога, чем и тебе, но кто же знал, что погром в таверне приведёт к таким последствиям, – печально заявил незнакомец.

– Ответь мне, моего отца убил…

– Дэкрий. Именно он отдал приказ расправиться с твоим отцом.

– Спасибо, что ответил, – буркнул Тайрис.

– Не вини себя понапрасну и будь готов к тому, что люди Дэкрия в скором времени явятся за тобой, чтобы ты отдал им то, за что так рьяно боролся твой отец. Не мешало бы тебе как можно раньше убраться отсюда, нельзя чтобы жертва Джерола оказалась напрасной.

– А куда мне идти, если я найду то, что спрятал мой отец, и каковы гарантии, что ты не вонзишь мне нож в сердце? – поинтересовался собеседник.

– Если бы это было нужно, я бы уже этот сделал, – усмехнулся незнакомец, отворив дверь. Тайрис бросился следом, но собеседник будто бы растворился в воздухе, в спешке произнося напоследок:

– Я сам тебя отыщу.

Мужчина обозлено ударил кулаком по стене, затем зашёл в дом, запер дверь и измотанный дорогой шлёпнулся в кровать, упёршись на что-то твёрдое грудью. На ощупь это были камни. Тайрисом сразу же овладело любопытство:

– Что это ещё такое? – задался он вопросом, тщательнее ощупывая грани камней.

– Странно, на обычные камни это явно не похоже, – удивлённо буркнул себе под нос мужчина, пытаясь вытащить спрятанную в кровать диковинку. Через минуту упорных стараний, Тайрис отыскал в матрасе почти незаметно заштопанную дырку. Не мешкая, он разорвал её и вытащил из ваты и перьев небольшой замшевый мешочек, туго перемотанный конопляной нитью.

– Откуда он взялся, неужели это то, что спрятал мой отец? – подумал искатель и, развязав шнуровку, высыпал себе на руку крупные изумрудные камни с удивительными гранями.

– Что за!? – воскликнул от изумления, ошеломлённый находкой мужчина. В полутьме он начал рассматривать странно гравированные изумруды.

– Незнакомец советовал, чтобы я уходил, а что если он хочет их заполучить, однако странно, их же не трудно было найти, может он и подложил их, пока в доме было пусто? – размышлял Тайрис, завязывая мешочек.

– В любом случае, лучше разберусь утром, – решил охотник, положив мешочек под подушку. Улёгшись на спину, мужчина сомкнул отяжелевшие веки и уснул глубоким мертвецким сном.

Ночь была беззвёздной, полной мрака и молчания. Лишь изредка чёрную тишину разрывал протяжный волчий вой и бешеный лай какой-нибудь бездомной шавки. Казалось, будто бы город спит, убаюканный арфой недремлющего бога сна и обмана Сенэктуса и укутанный его узорчатым покрывалом, обращающим даже самые сладкие блаженные сны в лютые кошмары. Даже вечно гудевшая таверна в эту ночь стояла неприметно на фоне остальных утонувших в холодной темноте зданий, принимая сегодня лишь двух посетителей – мрак и тишину. Неусмеримый ветер трепал наряд деревьев, устрашающе завывая в трещинах городских стен и башен.

В округе было совершенно пусто. Огни в окнах давно погасли и спрятались за шторами. Глухое эхо разлеталось от скрипа новых кожаных сапог, нарушая величественное безмолвие. Пузатая тень скользила по кирпичным и деревянным стенам, то и дело, ныряя и выныривая из беспредельного океана владычицы ночи. Неторопливые ровные шаги, одышка и частое сморкание принадлежали купцу Биерушу, обтянутому в кожаный плащ с капюшоном. Невысокая и толстая фигура этого хитрого и зазнавшегося человека двигалась по мостовой. На противоположной стороне каменного моста, мирно стояла другая фигура в чёрном кожаном плаще, спокойно куря папиросу в тени от фонарей.

– Что за дело, капитан? – сухо произнёс Биеруш, вяло пожимая руку своему собеседнику.

Дэкрий кивнул головой, дымя папиросой. Поправив ворот плаща, собеседник предложил спуститься к свае моста.

– Ну, может, уже скажешь, за каким бесом ты меня выволок на холод? – поёживаясь, спросил недовольно Биеруш.

– Проблемы у нас, и очень крупные, смею признаться, – угрюмо начал капитан.

– Что стряслось?! – взволновался купец, потрясено взглянув на Дэкрия.

– Может, и волнуюсь понапрасну, но что-то нет новостей от Кроула. Посылка-то давно ушла, а известий никаких, уж не случилось ли чего?

– Что?! – опешил купец.

– Только не паникуй, – буркнул недовольно собеседник.

– Это же… чёрт, только скажи, что это шутка, – мямлил испуганно Биеруш.

– Самому бы хотелось в это верить, но видишь ли, я бы не думал так, если бы не это, – нервно покуривая папиросу, обеспокоенно произнёс Дэкрий, протягивая компаньону листок бумаги, испачканный засохшей кровью.

– Что, что это? – судорожным голосом вопросил купец, брезгливо взяв письмо в руки.

– За несколько дней до отправки посылки я получил это письмо с утренней почтой. Никогда не забуду этот злополучный день, – с тревогой в голосе начал рассказ капитан стражи.

– Почему на нём кровь и чья она? – поинтересовался Биеруш.

– Письмо повергло меня в неописуемый ужас,… на дне конверта лежал окровавленный палец пожилой женщины. И что самое страшное было, на нём было кольцо, которое я дарил своей матери.

– Ох, чёрт! – воскликнул ошеломлённо собеседник.

– Текст, который был в письме, теперь маячит у меня перед глазами и не даёт покоя. Во снах и то мерещится. Мол, «Вот и пришло время расплаты. Ты думал, тебе всё так просто сойдёт с рук, мерзавец? Теперь, когда я знаю обо всех твоих махинациях и тайных, настал момент превратить твою жизнь в ад. Для начала я уничтожу тебя, как личность, а затем отберу самое дорогое, и не надейся на милосердие, ты обречён! Сегодня, так и быть, радуйся жизни, проведай свою матушку, которая так соскучилась по своему сыну и прислала ему небольшой подарок». Я немедленно отправился навестить мать, но кроме окровавленных украшений ничего так и не смог найти.

– Не уж то и тело не нашли?

– Тремя днями позже то, что от него осталось, нашли в болоте, на окраине Сильвербридж, куда стекаются канализационные стоки, – подавлено ответил Дэкрий, начав курить следующую папиросу.

– Что же это за больной ублюдок?! – разгневался собеседник, – что нужно ему?

– В том то и дело, что ничего… – растерянно сказал капитан, – нет ничего кроме этой угрозы, да ты и сам знаешь, у нас нет врагов.

– А чего ты мне сразу не сказал? – возмутился Биеруш.

– Не хотел тебя втягивать.

– Но всё равно втянул! Если он знает всё о наших поставках, ты знаешь, чем нам это всё грозит, знаешь?! – занервничал собеседник, размахивая во все стороны руками.

– Успокойся! – потребовал капитан, – у него, наверняка, другое мнение на этот счёт, – предположил мужчина, выдохнув густой серый клуб дыма.

– Откуда тебе знать, что у этого психа на уме?

– Вот именно, что у психа, – озлобленно протянул Дэкрий. – В письме он грозился уничтожить меня как личность, а тут как раз нет известий от Кроула, я думаю, он перехватил посылку.

– Тогда нам конец! – заявил напугано Биеруш.

– Так просто сдаёшься? – возмутился капитан. Купец насупился и молчал.

– Я хочу, чтобы ты обратился к своим костоломам, – попросил Дэкрий. После этих слов лицо собеседника засияло от радости.

– Но ты ведь понимаешь, что за доброе слово они не станут работать?

– Само собой, разумеется, – сухо бросил в ответ капитан, вынимая из-под плаща мешочек с золотом. – Это аванс, а как только этот псих будет пойман, заплачу ещё четыре таких, идёт?

– От такого предложения глупо отказываться, – усмехнулся Биеруш, бережно забирая мешочек.

– Но учти, мне он нужен именно живым, – потребовал Дэкрий.

– На этот счёт я обещать не стану ничего, кто знает, как он может себя повести.

– Ладно, ладно, сколько ты ещё хочешь?

– Ещё триста серебряников за доставку живьём. Сейчас.

– Ну, и жук же ты, Биеруш, – буркнул собеседник. – Сейчас я пуст, но если ты наведаешься в таверну завтра днём, деньги будут, – уверил капитан.

– Так и быть, – улыбнулся купец. После этого мужчины пожали друг другу руки и поторопились по своим делам.

Тайрис проснулся от громкого шуршанья и шарканья. Потерев лицо руками, он медленно привстал с кровати и потянулся. Три маленькие упитанные серые мышки обеспокоенно уставились своими чёрными жемчужными глазёнками на человека, мгновенно прекратив свою утреннюю возню. Мужчина слегка улыбнулся милой картине и, глубоко зевнув, резко встал с кровати, загремев босыми ногами по дощатым полам. Мыши как ошалелые бросились в рассыпную, вороша на своём пути листы бумаги.

Солнце, горевшее тусклым золотым шаром, продираясь с трудом через молочно-кремовую пышно взбитую небесную пелену с разраставшимися на ней густыми пепельно-седыми пятнами. На горизонте тянулись караваны тёмно-серых туч, плавно изрезанных по краям. Ветер колыхал ветви деревьев, отрывая с каждым дуновением по желтеющему листу. Тайрис, отмывшись от запёкшейся крови и грязи, поставил дубовые вёдра на скамью и побрёл не торопясь в дом, наслаждаясь слегка тёплым ветром, обдувающим кожу. Закрыв за собой дверь, мужчина приподнял подушку и положил замшевый мешочек на стол.

– И что же мне с этим делать? – высыпав изумруды на стол, пробормотал мужчина, задумчиво поглядывая на удивительную находку.

Всего изумрудов было девять. Крупные, разной формы и диковинного гранения, они не давали охотнику покоя. Тайрис ещё раз посмотрел на драгоценные камни и упрятал их в мешочек, застыв на месте, словно контуженный.

– Не мешало бы надёжно перепрятать эти камни, – подумал мужчина, крепко сжав в руках находку и начав, спешно одеваться. Охотник высыпал из мешочка изумруды и разложил их по сапогам.

Затворив дверь, мужчина направился в центр города. Чтобы наверняка избежать слежки, Тайрис бросился в толпу горожан, а после быстро свернул за угол и прижался к стене.

– Да говорю же тебе, я видел, как какой-то парень вырвал кошелёк у женщины и бросился бежать, – пробасил стражник.

– Тебе просто на посту пить меньше надо, тогда и мерещиться ничего не будет, – усмехнулся его напарник.

– Знаешь что? – возмутился стражник, – я вот сейчас пойду и найду его, понял?

– Ну-ну, иди, – бросил в ответ мужчина.

Охотник слушал приближающиеся уверенные шаги стражника и терпеливо ожидал его появления. И как только подвыпивший мужчина начал проходить мимо цели своих поисков, Тайрис без колебаний ударил его по шее. Через секунду, другую, стражник потерял сознание и рухнул в объятия охотника. Тот, свою очередь, положил тело так, чтобы никто его не увидел и побежал по пустынному переулку к другой дороге. Вновь оказавшись среди людей, мужчина не торопясь пошёл к дому, где он обычно проживал со своей сестрой.

– Надеюсь, никто меня не видел, – облегчённо вздохнул охотник, заперев дверь и ощупывая рану на ноге. – Хорошо хоть порез неглубокий, – подумал мужчина, беря с полки бутылку спиртного. Промыв рану, он начал что-то усердно искать в куче бумаги и хозяйственной утвари.

– Ах, вот она где, – сказал Тайрис, взяв в руки узорчатую шкатулку из красного дуба. Затем он вновь уложил все изумруды в мешочек и положил его в этот узорчатый сундучок. После мужчина спустился в подпол, вытащил из кирпичного пола один из кирпичиков и поставил возле небольшой земляной ямки шкатулку. Прокопав эту ямку глубже, охотник поместил туда резной сундучок, засыпал его землёй и укрыл, как ни в чём не бывало, кирпичиком.

– Так будет надёжнее – сказал мужчина, отряхнув руки от земли. Захлопнув дверку подпола, Тайрис перевязал себе рану и начал собираться в обратную дорогу. Приготовив всё необходимое, мужчина лёг на кровать и стал дожидаться вечера. Раздумья терзали не только его разум, но и душу. Внезапно сон одолел Тайриса. Мужчина повернулся на бок и проспал до самого вечера. Когда солнце скрылось за горизонтом, он вышел через заднюю дверь во двор, перескочил через забор и под покровом надвигающейся темноты направился обратно к окраине города.

Ночь медленно укрывала своими тёмными крыльями Сильвербридж. Улицы пустели, загорались фонари, подвыпившие стражники вываливались из таверн, бандиты и воры, словно змеи, выползали из-за углов. Как только ворота в город захлопнулись, и мрак прокрался в каждый дом, всякий закон прекращал своё существование.

В таверне, как всегда, было шумно: песни, крики, пляски. Спёртый воздух, пропитанный перегаром, запахом едкого табака, жареного мяса и рыбы. Биеруш важно сидел за столом в центре таверны, окружённый со всех сторон ворами, стражниками, продажными женщинами и подвыпившими торговцами. Купец жадно уплетал мясо за обе щеки и запивал его красным вином, которое то и дело выплёскивалось из кружки.

– Ну, так ты говоришь, оружие из Альвионии прибыло сегодня, проблем никаких не произошло? – с подозрением спросил Биеруш смуглого верзилу с чёрной бородой, густыми вьющимися чёрными до ушей волосами и шрамом на крупном, похожим на чекушку, носе.

– Все подумали, что это сено для скота, – пробасил мужчина.

– Для вас что ли? – рассмеялся бесстыдно собеседник. Верзила сделал сердитое лицо.

– Да ладно тебе, шучу я, чего надулся, – хлопнув мужчину по плечу, сказал Биеруш. – Дело у меня для вас есть, причём дело очень важное и ответственное, капитан нам хорошенько за это заплатит.

Верзила заинтересованно посмотрел на собеседника.

– Вижу тебе это интересно, тогда слушай, – начал купец. – Появился в округе псих какой-то, значит, вооот… у капитана зарезал мать и прислал её палец с перстнем, и это всё ничего, если бы не письмо, в котором этот ненормальный заявил, мол, знает всё о наших незаконных поставках.

– Так, может, блефует, специально запугивает, – предположил верзила.

– Тебе, друг мой, думать нельзя, – буркнул Биеруш. – Я говорю, что знает, значит, так оно и есть, смекаешь?

– Да, – через недолгую паузу кивнул головой собеседник.

– Хорошо. На сей раз вам не придётся выступать в роли палача. Теперь твоя задача состоит в том, чтобы найти этого ненормального и спрятать подальше от капитана, – объяснил купец.

– Не знаю, зачем это вам, но мы постараемся, – пообещал верзила.

– Ты меня плохо слушал? – возмутился Биеруш. – Никаких постараемся! Если вы посмеете вернуться с куском разлагающегося мяса, то я вас положу рядом с ним, запомнил? – пригрозил собеседник. Верзила, насупившись, молчал.

– Какого чёрта ты молчишь, с кем я разговариваю вообще! – разгневался купец, опрокинув кружку с вином.

– Такое гарантировать невозможно, вдруг он и вправду настолько больной на голову, что иного варианта, как убийства не останется, – предположил мужчина. Биеруш надулся, как пузырь, подумал и бросил на стол десяток золотых монет. Верзила огорчённо посмотрел на собеседника.

– Вот ведь вымогатель! – с омерзением угрюмо протянул купец, бросив ещё десяток золотых.

– Как только он будет наш, мы сообщим вам, – довольно улыбнувшись, пообещал бандит, сгребая монеты к своему краю стола.

– А скажи-ка мне, Брунн, как там ваши поиски с изумрудами? – спросил обеспокоенно Биеруш.

– Дебошир, что напал на вас недавно в таверне, отпущен капитаном. За ним следили его люди, поэтому мы без труда выяснили, где он живёт, – поведал верзила.

– Хм, и где же? – заинтересовался купец.

– Верьте не верьте, но это дом Джерола.

– Чего? – поперхнувшись вином, удивился собеседник. – Он немедленно нужен мне! – потребовал Биеруш.

– Живым?

– Нет, дубина, буду тянуть информацию из мертвеца, конечно же живым! Сейчас же идите туда и разберитесь с ним, – приказал купец. Верзила озадаченно почесал затылок.

– Чего ты опять сидишь! – возмутился собеседник.

– Эм, – замямлил здоровяк, – днём, он вышел из дома и, его не удалось выследить. Он специально пошёл через пашни, а потом прыгнул в один из обозов с сеном и пропал, – объяснил мужчина.

– Твою же мать, идиот, ты хоть понимаешь, что это значит? – взорвался Биеруш, покидав в порывах ярости всё со стола. – Теперь он знает про контрабандное оружие!

– А может не догадается?

– Эх, Брунн, Брунн, у него вряд ли такая деревянная голова, как у тебя! Короче, посылай кого хочешь, но чтобы этот щенок был у меня в ближайшем времени, понял?

– Да, – ответил верзила.

– Тогда свободен, и скажи трактирщику пусть мне ещё пожрать и выпить принесёт, а то орать у меня горло устало, – приказал Биеруш.

– Угу, – пробормотал здоровяк и направился к выходу.

– Нет, Дэкрий, дружище, ты и так высоко уже сидишь, мне надоело быть у тебя на побегушках, – подумал про себя купец, сделав хитрую гримасу. – На этот раз я не совершу нелепую ошибку и получу то, что давным-давно должно было быть моим.

Глава 10

Королевство Вэтфэльд – это живописная земля удивительной и восхитительной природы. Тёплые зимы и нежаркое лето открывали огромные возможности для сельского хозяйства. Поэтому Вэтфэльд – это страна крупнейших ярмарок и фермеров. Но славилось она, по большей мере, отнюдь не крупным разнообразным рынком, а кузнечным и военным ремеслом. Хорошо обученная мощная армия требовала огромных затрат, из-за этого рабовладение стало чуть ли не обязательным для этой страны. Однако, по сравнению с соседями, здесь рабы не были чёрной силой, напротив, они считались низшим сословием и принадлежали лишь государству. Невольники не только трудились на рудниках и в шахтах, но и занимались различными видами строительства. Более того, каждый раб мог выкупить свою свободу через двадцать пять лет службы в течении пяти дней, пока длился праздник в честь бога войны и кузнечного ремесла Áрсида. В течении этого торжества днём устраивались рыцарские сражения, а вечером в театре ставились постановки на основе баллад и легенд. Казалось, Вэтфэльд не имеет изъянов, но у монеты, увы, две стороны. И эта вторая сторона выражалась в полной зависимости крестьян от несправедливых законов. Государство взимало налог за любой вид деятельности, будь то охота или рыболовство, и налог немалый. Именно это вынуждало мужчин наниматься в рекруты, и то, только при условии, что в хозяйстве есть хотя бы один юноша старше двенадцати лет. За сына, по закону, крестьянин получал небольшой клочок земли и, как следствие рос, налог. Если девушка старше семнадцати лет не выходила замуж, появлялся дополнительный оброк на её семью. А в случае свадьбы, новая семья получала небольшой участок земли и так же облагалась налогом. Таким образом, правительство Вэтфэльда не давало, и зачахнуть сельскому хозяйству, и иметь постоянный, почти бесплатный, рекрутский набор. Но самым ужасным было то, что по закону, любой зажиточный купец или ремесленник мог выкупить землю крестьянина, подарив хорошую сумму в казну.

После войны произошёл коренной перелом и в Вэтфэльде. Ужесточились наказания за воровство, пьянство и бездельничество. Теперь, чтобы жить и не беспокоиться о своём доме, было просто невозможно. За хозяйствами начал следить особый орден сакранистов – сообщество, поставившее своей целью высший порядок везде. Отныне, лишняя минута отдыха каралась ударом розги или кнута. С купцов начали взимать налоги за торговлю. Одним словом, упираться в деньги стало всё. А виной всему, вступивший на престол после войны род Брóгуров. Именно Брогуры задумали масштабные преобразования. Вэтфэльд медленно превратился в оплот неиссякаемой жажды золота, драгоценных камней и несравненной красоты. Первым делом благодаря непомерным усилиям рабов, столица Вэтфэльда превратилась в необычно красивый, с горделивыми багровыми черепичными и зубчатыми башнями, белокаменный город Старстоун. Изрезанность земли разбивала город на несколько крупных районов. На возвышенности величаво вздымались медно-золотистые шпили башен белокаменного замка Брогборг. С балконов свисали различные цветы. От замка к узорчатым чёрным воротам из стали вела аллея из вишнёвых деревьев, плавно переходившая в пышный сад из можжевельника, рябины и груши, который окружали высокие каменные стены. На отлогой плодородной земле, то резко обрывавшейся, то плавно опускавшейся к подножию Старстоун, располагались извитые каменистые улочки военного и торгового районов, красовавшиеся черепичными багрово-коричневыми башнями. Бедняки ютились в основном по окраинам города в небольших каменных домиках с дубовой крышей. Стены домов и оград оплетали змеевидные лозы вьюнка с голубыми, жёлтыми и сизыми цветками. За городом поодиночке располагались небольшие крестьянские фермы, количество которых, постоянно росло, причём этого требовало государство. Казалось, непомерные обязанности, возлагаемые на крестьян, и изнурительный труд должны были вызвать восстание, но мало кто мог решиться выступить против элитных солдат Вэтфэльда, сравниться с которыми на Ардоре, мало кто мог.

Утро, как и всегда, началось с торжественного марша войск и лязга скрещенных мечей. Замок пробудился от гула труб и грохота барабанов. Лучи солнца, выплывшего из-за сине-фиолетовых скульптур густых ночных облаков, коснулись коронованных медведей с мечём и щитом в неуклюжих лапах на медно-жёлтых знамёнах на мрачных, в утреннем неясном свете, башнях замка Брóгборг.

С первыми же петухами охраняемая десятком тяжеловооружённых элитных солдат к стенам Старстоун подъехала повозка, из которой непременно вышли озлобленный и недовольный принц Бахорн, его брат Хольдур, не выспавшийся, с угрюмым лицом и сопровождавший их рыцарь сэр Венсан. Не дожидаясь своей свиты из солдат и знаменосца, Бахорн торопливой походкой направился в замок. Принц без разбора сбивал и отталкивал мирных граждан на своём пути, преисполненный негодования и злости. Взойдя на ступени, мужчина приказал сэру Венсану никого не пропускать, после чего с грохотом отворил ворота замка и, как рассвирепелый медведь, ворвался внутрь.

В стенах замка было просторно и свежо, приятно веяло лёгких ароматом дуба. С больших прямоугольных окон свисали бронзово-золотистые атласные шторы, доходя своей роскошной красотой чуть ли не до самого пола из серо-белого мрамора. На плитках были изображены медно-жёлтые четырёхконечные звёзды. От входной резной дубовой двери к золочёному узорчатому трону через мраморные ступени тянулась длинная зала с серыми колоннадами, которые были оплетены солнечно-жёлтыми лентами. Только серые невзрачные стены разбавляли пасмурностью всю эту приторность роскоши тронного зала.

– Пошли все вон! – закричал раздражённо Бахорн, грозно посмотрев на советников в багровых камзолах и каких-то роскошно одетых в шелка белокурых женщин.

– Что за бесстыдное хамство? – возмутилась одна из трёх женщин, посмотрев ошеломлённо на запыхавшегося принца.

– Замолчи и уходи прочь! – оборвал негодование гостьи Бахорн, указав на дверь.

– Прошу простить моего сына, миледи, обычно он ведёт себя сдержанно и не бросает на ветер оскорбления, – извинился с приторной учтивостью король перед дамами. Фаргос Брогур – широкоплечий среднего роста мужчина, лет пятидесяти, со слегка впалыми зелёными глазами, пухлыми щеками, каштановой бородой и длинными вьющимися до плеч волосами. Медно-золотое платье с длинным подолом и высоким воротом подчёркивало надменность хладнокровного взгляда.

– Да полно вам, Ваше Величество, мы зайдём в более удобное время, – поклонившись, произнесла звонким голосом одна из юных дам.

– Вина! – вдруг вылетело из уст Бахорна, который трясся от злобы и не мог успокоиться.

– Не учтивый жеребец, что за спектакль ты тут устроил?! – взорвался негодованием король Брогур, когда посторонние покинули зал.

– Отец! – закричал с отчаянием принц, упав на колени и склонив голову, – я опозорён, раздавлен, уничтожен!

– Перестань вести себя как ребёнок! – потребовал Фаргос, – и скажи, что случилось?

– Свадьбы не будет! – ответил принц.

– И из-за этого ты устроил весь этот спектакль? – с некоторой усмешкой спросил король.

Бахорн медленно поднял подавленный взор на своего отца и застыл в молчании. Слеза скатилась по щеке принца и упала на мраморный пол. Потом Бахорн отвёл взгляд от отца и обречённо прошептал:

– Я абсолютно безразличен тебе…

Фаргос молчал, потирая густую каштановую бороду.

– Чего же ты молчишь, отец, ответь? – умоляющим тоном потребовал принц.

– Что тебе нужно ответить, чтобы ты наконец-таки понял, что у меня нет времени и желания слушать твою глупую речь, – хмуря брови, произнёс Брогур.

– Я понял, – вдруг усмехнулся язвительно Бахорн, – тебе, верно, стыдно считать меня своим сыном, если ты так говоришь.

– Что за ересь ты несёшь? – с омерзением протянул отец.

– Ересь?! – с саркастической улыбкой удивился принц, – у тебя никогда не было на меня времени! Вечно ты со своими проблемами и…

– Это проблемы Вэтфэльда! – оборвал сына Фаргос, – не строй из себя крестьянскую девку, которую обманом лишили девственности на сеновале! Ты мужчина, а ведёшь себя, как напыщенный индюк, о какой свадьбе может вообще идти речь?

– А как же тогда ваш уговор с Тронэрами? – с издёвкой вопросил Бахорн, – или слова короля – это всего лишь пустой звук?

– Не лишним бы было тебе сейчас отрезать твой поганый язык! – огрызнулся Брогур с презрением посмотрев на самодовольного сына.

– Ну, так вели мне отрезать его, – усмехнулся с кичливостью принц, встав с колен.

– Как же я вообще смог допустить, что ты стал таким самодовольным слюнтяем! – воскликнул разозленно король, вставая с трона и направляясь к одному из окон, возле которого стоял на изогнутых изящных ножках лакированный золотистый стол. Король Фаргос налил себе в кубок вина и, сделав жадный глоток, спокойно заговорил:

– Да ты даже и половины истины не знаешь, – угрюмо начал отец, потупив взор. Бахорн от нетерпения заскрипел зубами.

– Давно это всё было, да и не самые лучшие впечатления у меня остались от того времени. Кроме материнской груди ты ещё ничего и не знал в этом мире! Мою шестнадцатилетнюю сестру должны были выдать замуж за старшего сына Короля Тронэра, о котором, ходили не лучшие слухи. А тут ещё и бессмысленная война с Кальхеймцами близ гор Симпаль. Вообще Тронэры грезили прекрасными, как они говорили, порядками, и не ведали за собой грешков. Они всегда опирались на законы деспотии и неоспоримой монархии… – вздохнул Фаргос, отпив ещё вина и повернувшись в сторону сына.

– Но всё обошлось куда лучше, чем я ожидал, – с лёгкой усмешкой продолжил Брогур, – младший из Тронэров лишился головы на войне, а его обезумевшая вдова отравила старшего. Трон достался самому благоразумному из Тронэров – Томаду. Не спорю, я восхищаюсь его правлением, монарх с твёрдой волей и светлой головой. Форлианд при нём, несомненно, расцвёл, а моя сестра получила доброго, хоть и грубого супруга. И как-то на одной из ярмарок, Томад предложил объединить наши и земли, а после выйти войной на непокорный Сноуглэйд и возродить незапамятные времена. Поэтому он предложил выдать свою капризную дочь за тебя, но…

– Да, да, да, – перебил отца Бахорн, – и, конечно же, виноват только я. Она всего лишь женщина, её дело повиноваться, а не оспаривать решения! – заявил с надменностью принц.

– Она всего лишь королевская дочь, – ухмыльнулся Фаргос, – а ты избалованный толстокожий болван!

– То, что она королевских и очень знатных кровей не даёт ей права разбрасываться оскорблениями! – стоял на своём Бахорн.

– Хорошо, – уступил упрямому сыну отец, – чего ты от меня хочешь?

– Возмездия! – с дикостью в глазах ответил возмущённо принц, – я хочу увидеть их скорбные лица на могилах их мужей, а не лицемерные слащавые улыбки!

Король, хмуря брови, задумчиво посмотрел на сына, потом улыбнулся. Нарастающий смех, как гром, разбил напряжённую тишину и спокойствие в зале.

– Мальчишка! – с презрением бросил Брогур в ответ на слова сына, – только глупец, склонен так полагать. Это ещё раз подтверждает твою неподготовленность взять в руки целую страну и тем более уж, распоряжаться законами в ней, без малой доли на то мудрости!