Текст книги "Обреченные души (СИ)"

Автор книги: Сергей Нокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Не нравится мне, как он себя ведёт, – с опасением прошептал бородатый рыцарь, обращаясь к своему другу.

– Я же сказал, тихо, – резко бросил чужак, с укором посмотрев на своих попутчиков.

Сильная волна ветра пробежала по макушкам деревьев, отчего те тягостно заскрипели с неким протяжным гулом. Дрожь пробежала по спине Охотника. Поднимался ураган, вдалеке гремел гром и сверкали молнии, верхушки деревьев сгибались от нарастающего ветра, всё ужаснее поскрипывая стволами. Вдруг на дубовый языческий крест, стоявший по левое плечо от Незнакомца, уселся чёрный ворон и уставился на него голодными глазами. Рыцари почувствовали, как под ногами что-то шевелится и шелестит. Панический страх охватил их, когда они увидели, кроме вымокшей травы и хлипкой грязи, тысячи ползающих червей и жуков.

– Что, чёрт возьми, здесь происходит!? – испуганно вскричал рыцарь, забираясь от насекомых на могильную плиту, которая вся была запачкана кровью и глиной.

– А это ещё что такое?! – в недоумении произнёс другой рыцарь, с ужасом посматривая на омрачённое серое небо, где огромное чёрное облако взбешённых птиц надвигалось прямо на кладбище.

– Проклятье, зачем я отправился сюда! – паниковал стражник, давя назойливых насекомых.

Охотник был спокоен. Он, молча наблюдал за вороном, смотря ему неотрывно в глаза. Внезапно птица сорвалась с места, угрожающе каркнула и попыталась укусить наблюдателя, но тот в ответ схватил её и свернул ей шею, после чего бросил труп на землю. Однако, как оказалось, существо уже было мертво; напитанное тёмной магией оно поднялось, сверкнуло глазами и начало бешёно махать крыльями, гаркать и клеваться. Стая ворон неумолимо приближалась, неистовое карканье нарастало, как и протяжный жуткий гул поскрипывающих деревьев.

– Это всё не то, чем кажется, – взволнованно произнёс Охотник снимая с левой руки перчатку. Как только, он, закрыв глаза, он что-то едва слышно прошептал, вытатуированная на его тыльной стороне ладони гексаграмма, с вписанными в неё демоническими рунами, засветилась тусклым малиновым сиянием. Когда заклинатель приподнял веки, всё вокруг преобразилось. Рыцарей пронзил страх, когда они узрели, что же на самом деле скрывалось под безгласной тишиной. Все могилы на кладбищах были разорены, гробы размолочены в щепки, куски гнилого мяса, объедаемые насекомыми, источали мерзкий запах разложения. Надгробия были разбиты, а кресты вывернуты и переломаны. Повсюду была запёкшаяся кровь, грязь и глина. На угрюмых могильных камнях и высохших обломанных деревьях были заметны следы от когтей.

– Что происходит! – вдруг истерически закричал от нахлынувшего ужаса один из рыцарей, схватившись за голову. Затем он ринулся бежать, но его ноги заскользили по глине, как по льду, из-за чего мужчина не удержался и рухнул в одну из могил.

– Дайте мне руку! – дрожащими губами выкрикнул он, пытаясь встать, но ноги его будто бы прилипли к глинистому дну. Из стен могилы потянулись отсырелые коренья, которые начали обвивать тело рыцаря. Вдруг на корнях начало образовываться множество набухающих язв, они лопались и из них выползали проворные белые паучки. Они забирались под доспехи и прокусывали кожу, вызывая страшный зуд. Дикая боль заставляла вопить, а яд, сковывающий каждый мускул организма, размягчал и омертвлял его, делая лёгкой добычей для ненасытных плотоядных насекомых. Тем временем чёрное облако из ворон кружило над проклятой землёй. Мгновение – и вереница голодных обезумевших птиц набросилась на обескураженного напуганного до беспамятства второго рыцаря. Они жадно впивались в его лицо и шею. Мужчина неистово кричал, отмахиваясь от ненасытных исчадий зла и отрывая их вместе с плотью от своего лица. Обезумев, он выхватил из ножен меч и начал рубить плотоядных свирепых птиц на куски. Но в конечном итоге рыцарь потерял равновесие, оступившись о камень. Вороны, словно мухи, облепили лицо стражника и клювами пробили его череп.

– А ну стоять, порождения зла! – закричал угрожающе Незнакомец, защищаясь от нежити сухим корнем омелы. Облако ворон сгустилось над борцом с нечистой силой, злоба и голод, заключённая в телах этих свирепых созданий, ощущалась всей полнотой души Охотника. Он чувствовал, как тьма окутывает его и иссушает, поглощая все силы и жизненные соки. Веки начали смыкаться, вязкий ледяной пот градом потёк с лица, а тело начало сводить судорогой.

Незнакомец судорожно удерживал дрожащей рукой истлевающий корешок. Ещё немного и он свистнул своего коня, который стремглав бросился на помощь своему хозяину. С яростным хрипом, животное пробивалось в кучу ворон, сбивая и затаптывая их. Охотник ринулся навстречу своему бесстрашному скакуну, ловко запрыгнув в седло, он помчался прочь с проклятой земли, стая омертвелых птиц, словно рой саранчи, понеслась вслед.

Игис Аморфус! – произнёс заклинание на демоническом языке Борец со злом. В его ладони тут же вырос яркий пунцово-золотой шар, который он немедля швырнул в ненасытную сумасшедшую стаю ворон. Пылающая сфера разорвалась, высвободив на волю сотни языков смертоносного пламени, изжигающего в пепел всё неживое и живое. Вороны бросились в жаркое облако огня, осыпавшись багровым пеплом на мокрую полёгшую траву. Охотник с облегчением вздохнул, отвязавшись от погони. Как только он спустился вновь к поселению, раздался тяжёлый набат грома, сопровождаемый сиренево-синими всплесками молний. Небо затянулось чёрными тучами. Вскоре полил сильный дождь, подгоняемый холодным северным ветром.

В Вилдфорте Охотника ждала угрюмая толпа стражников, несколько придворных дам и вельмож, прислуг. У барона Нумериса были красные опухшие глаза, и вся его фигура выражала отчаяние и усталость.

– Лорд, что здесь происходит? – с удивлением спросил Незнакомец.

– Она пропала, её больше нет, – твердил, словно в бреду, Нумерис, не поднимая печальных глаз.

– Кого нет? – непонимающе переспросил Охотник, приблизившись к барону.

– Нашей любимой маленькой девочки, нашей Джули, – ответил Нумерис, еле сдерживая слёзы.

Охотник потупил взор. В воздухе повисла напряжённая тишина. Только шум ливня был слышен вокруг.

– Я найду её, но сначала мне нужно кое о чём узнать, – пообещал Незнакомец. Нумерис медленно посмотрел обнадёженным взглядом на таинственного собеседника.

– Что угодно проси, я сделаю всё, ради нашей девочки.

– Доставьте в замок тех двоих стражников, что осматривали кладбище пару недель назад, – приказал Охотник. – Мне нужно с ними потолковать, – хмуро протянул он.

Все присутствовавшие были ошеломлены странным приказом Незнакомца, поэтому, молча, стояли, потупив взор.

– Ну, что встали, слышали приказ?! или вам нужно повторять, невежественные псы?! – пронёсся над толпой, как гром, басистый голос главнокомандующего Вилдфорта – капитана Вáгнера.

В этот момент стражники бросились на поиски, а вся оставшаяся знать направилась в замок.

– Закройте двери, – потребовал Охотник, усевшись за дубовый лакированный стол, – я скажу единожды и не желаю лишних ушей.

Нумерис одобрительно кивнул Вагнеру. Двери тут же были заперты.

– То, с чем вы имеете дело, поверьте, страшнее всякой чумы… не думайте, что я пытаюсь вас запугать, нет, я просто предупреждаю о скрытой опасности, затаившейся в ваших лесах, – начал свой жуткий рассказ Незнакомец.

– И что же там? – встревожено, спросил Нумерис.

– Да я бы и сам не прочь узнать, что там такое, – ответил с усмешкой собеседник, – единственное, что я могу сказать наверняка, так это то, что дело касается тёмной магии и не простой, типа всяких там проклятий и болезней, нет, дело обстоит куда хуже. Здесь явно не обошлось без очень могущественного колдуна или даже некроманта.

– Что же ты несёшь, чёрт побери? – возмутился Вагнер. – Какие колдуны, какая тёмная магия? Их давно уже истребили! – уверенно заявил он.

– Ты вправе мне не верить! Но ты глупец, коль навязываешь себе такие мысли. Никогда ничто в этом мире бесследно не исчезнет, какими бы их законами не пытались оградить и как бы ни старались уничтожить!

– На что же это ты намекаешь? – взволновался барон, ощущая, как по спине бежит лёгкая дрожь.

– Зло, что обосновалось в этих землях, возможно, что-то ищет и не остановиться, пока не найдёт. Доказательство тому – разорённые могилы на кладбище. Не исключено, что разорения снова повторяться, кто-то использует могущественное тёмное колдовство.

– Да прекрати ты уже запугивать нас! – буркнул Вагнер. – Ваше сиятельство, по-моему, он сумасшедший, по одной только одежде это видно. Мне кажется, он просто дурит нас! Учти, если ты дурачишь нас, я заколю тебя как свинью и даже глазом не моргну! – пригрозил капитан стражи.

– Помолчи, Вагнер! – недовольно посмотрев на главнокомандующего, сердито произнёс Нумерис.

В это время дверь в зал распахнулась и вошло четверо стражников.

– Вот, эти двое осматривали кладбище, – пояснил один из вошедших.

– Ваше сиятельство, для чего нас вызвали, мы же всё уже и так рассказали? – спросил стражник.

– На сей раз, вы будете это рассказывать мне, – спокойно прозвучал голос Незнакомца.

– Расскажите этому человеку, что вы видели на кладбищах неделю назад? – потребовал Нумерис.

– Да ничего особенного, кресты да надгробия, что же ещё… – отвечал стражник, избегая пронзительного взгляда Незнакомца.

– А было ли что странного в округе или необычного, – спросил Охотник не спуская глаз с допрашиваемых.

– Совершенно ничего, ветер с изморосью разве что, – вмешался в разговор второй мужчина.

– Странно, странно, – постукивая пальцами по столу, пробасил себе под нос Борец с нечестью.

– А чего вы так нервничаете, если вам нечего скрывать? – достав из-за пазухи серебряную монету, продолжал допрос Незнакомец. Видя, как нервничают допрашиваемые и отводят взгляд от монеты, он утверждался всё больше и больше в своих предположениях.

– Ответьте мне,– произнёс Борец с нечистью, медленно подступая к нервничающим стражникам и издевательски перебрасывая с пальца на палец монетку, – почему вороны, поедающие падаль, внезапно стали ненасытно поедать живое мясо?

– Я… я понятия не имею, о чём ты говоришь, – опешил стражник, пытаясь не смотреть на серебро.

– А вот мне кажется, ты врёшь, да и дружок твой тоже не чист! – не отставал Охотник.

– Нам нечего скрывать, – заявил уверенно второй стражник.

– Чтож, в таком случае, возьмите эту монету за причинённое вам беспокойство, – с коварной улыбкой на лице сказал Незнакомец, протягивая на раскрытой ладони кусочек серебра.

– Ваше сиятельство, ну это уже слишком! Что за цирк этот сумасшедший здесь устроил?! – возразил Вагнер, едва не краснея от гнева.

– Уймитесь капитан! А вы берите монетку, берите не стесняйтесь, – приказал барон. На лбах у допрашиваемых выступил пот, а глаза были беспокойны и метались из стороны в сторону, будто у загнанного зверя.

– Уж больно много в вас тревоги и страха перед простой монетой, – усмехнулся Охотник. После этих слов он, запустив руку за поясницу под плащ, вплотную подошёл к одному из напряжённых стражников и с ехидством произнёс:

– Я знаю, кто вы на самом деле, мерзкие твари. Нэгати Анима! – крикнул Незнакомец, швырнув в лицо одного стражника серебряную монету, а другого, полосонув по нагруднику большим серебряным кинжалом с полулунным лезвием. Охотник отпрыгнул в сторону встал в боевую стойку. Серебро, словно раскалённое масло, растопило глаз стражника. Раздался дикий рёв. После чего, все присутствующие познали истинное обличие лжестражников, от которых веяло могилой. Их лица оплетали полусгнившие чёрные мускулы, глаза мерцали устрашающим пурпурно-багряным светом, а с полуоткрытой клыкастой челюсти стекала вязкая тёмно-фиолетовая жижа. Нагрудники были расцарапаны когтями и запачканы кровью и глиной.

– Что это такое? – с омерзением вскричал Вагнер, обнажая двуручный меч. Все стражники последовали за ним. Лязг вынимаемой из ножен стали вызвал хрипящий надломленный смех у мертвяков.

– Кто вас послал сюда? – потребовал ответа Охотник, пристально наблюдая за движениями нечисти.

– Единственное что я тебе скажу, так это то, что твоя дорога на кладбище! – прорычал тяжёлым лязгающим хрипом мертвяк.

– Тогда мне придётся оборвать ваше ничтожное существование, – усмехнулся Охотник.

– Мы разорвём тебя на куски, прежде, чем ты взмахнёшь клинком! – разъярилась нечисть и бросилась в атаку. Незнакомец был спокоен и ожидал нападения, когда враг оказался достаточно близко, он вогнал оружие по рукоять прямо под сердце мерзкой твари, затем наручем сломал ей шею и с грохотом бросил на землю. Раздался хруст переломанных костей, а за ним дикий тяжёлый надломленный рык.

– Бросай оружие или я разорву его на части! – заявил угрожающе второй мертвяк, спрятавшись за спину стражника и впившись своими гнилыми обломанными когтями ему в плечи.

Лукаво-издевательская улыбка скользнула по лицу Охотника. Не мешкая, он медленно положил кинжал на пол, и тут же бросил серебряную монету прямо в лоб жуткой твари. Мертвяк, словно кипятком ошпаренный, оттолкнув стражника, отскочил к стене и пытался вытащить из черепа мучительное серебро. В этот момент, Борец с нечистью подскочил к чудовищу и кулаком пробил доспех, вмяв его в холодную вязкую плоть. Жуткий хриплый надорванный рев наполнил весь замок. Нежить смотрела презрительным взглядом на победителя и надменно дышала зловонием ему в лицо.

– Убей меня, – хрипло засмеялось чудовище, отхаркиваясь чёрной липкой кровью.

– Нет, – протянул издевательски Охотник, сдавливая пальцами тленные внутренности мертвяка.

– Прекрати! – рычал изнеможенно монстр.

– Кто ваш хозяин, немедленно отвечай?!

– Да пошёл ты, – мерзко улыбнулась нежить и плюнула своему мучителю в лицо.

– Тварь, – разозлился Незнакомец, выхватив из-за пояса второй полулунный кинжал и перерезав слабые мускулы шеи у мерзко улыбающейся головы. Чудовище рухнуло на пол и тут же истлело, оставив после себя лишь запачканные кровью доспехи и сырой чёрный песок. В это время очнувшийся второй мертвяк хотел наброситься на врага, но Борец с нечистью эффектно развернулся и вонзил в его гнилой череп своё смертоносное оружие. Вязкая тёмно-фиолетовая жидкость ошмётками вытекала из раны и неминуемо испарялась.

– Что это за чудовища? – в недоумении спросил Нумерис, чуть ли не побледнев от ужаса.

– Их зовут мертвяками – игрушки высших некромантов. Они останки, покойники, призванные в легион тьмы при помощи могущественной чёрной магии. Эти существа прокляты и питаются живой плотью, поглощая при этом и душу своей жертвы, становясь от этого сильнее, безумнее и ненасытнее, – пояснил Охотник, смахнув с кинжала прилипший влажный песок.

– У меня нет слов, – пробасил Вагнер, до сих пор не веря в произошедшее.

– Это всё ерунда, – очищая рукав и ворот плаща, ответил сухо Незнакомец, – если их хозяина не остановить, дальше будет ещё хуже.

– И что же ты намерен делать? – обратился к Незнакомцу с озадаченным лицом барон.

– Очищу эти места от зла и, как и обещал, верну вашу дочь – не оборачиваясь на голос, бросил в ответ Охотник, складывая клинки за пояс. Вскоре громыхание серебряной оковки сапог, эхом отлетавшее от каменных стен, становилось всё слабее и слабее, пока и вовсе не исчезло.

Глава 5

Земли Сноуглэйд, в прошлом Северная Тавриния, обитель свирепых северных ветров и угрюмых мрачных скал. Здесь горы со всей своей надменной суровостью и чёрствой чернотой камней, заснеженными вершинами взмывают в поднебесье, где властвуют безумные морозные ветры. Ледяные пики величественных хребтов Калькарóс горделиво вздымаются над скудной, заснеженной землёй. И среди этих мрачных хребтов, облачённые в снежные наряды, пышные тёмно-зелёные стены лесов создавали здесь непревзойденную красоту. Горбатые невзрачные холмы вечно прибывали то под коркой снега, то залитые дождевой водой. Таких холмов на юге было куда больше, поэтому там раскинулись опасные топи с кривыми, словно когти, деревьями. Но и на этих скудных землях иногда встречались поляны, усыпанные цветами, и светлые сосновые и лиственничные леса.

Штормовые воды мрачного океана Клинг с яростным грохотом разбиваются об изрезанные скалистые берега. Подобно этому когда-то разбилась о свою тиранию держава Фростов. Потомки обезумевшего Тавриона навсегда утратили власть над Фивисвэйлом, более того, они предпочли свободу и изгнание вассальной зависимости от Альвионии с их унизительным, для Тавринии мирным договором. Теперь великий имперский род медленно доживает до своего заката. Жизнь неспешно покидала север Сноуглэйд. Словно язвы на обожженном теле росли заброшенные промёрзшие бесплодные земли. Нищета хуже чумы калечила людские жизни, обрекая их на смертельный голод. А власти по-прежнему боролись за бесполезный бездушный кусок металла. Веками принадлежавшая Фростам монархия теперь разрушала государство. Из-за самодовольства и честолюбия сына Тавриона путь к Сноуглэйд стал навсегда для всех закрыт. Северяне отказались платить дань в казну предателей и мятежников, как они считали, и тем самым обрекли себя на медленную ужасную смерть.

И даже раскинувшаяся среди холмистых полей и мшистых скал, среди глубоких оврагов и отвесных утёсов, заросших тёмным ельником, близ холодного озера Тáллар, столица Сноуглэйд пожиралась нравственным, экономическим и культурным раздором изнутри. Старейший город Морнингфрóст с непревзойдённой красотой малахитово-чёрных пикообразных башен замка Фрóстборг был погружён во мрак неизбежного истребления. Хоть здесь и жил непоколебимый в своих убеждениях языческий народ, преданный древним канонам своих предков, крестьяне влачили нищенское существование. Клеверные поля, где некогда они пасли скот, пришли в упадок и заросли жёлтыми цветами львиного зева, голубыми глазками василька, плотной дерниной полыни и крапивы. Далее за этими полями на юг тянулись глухие хвойные леса. Незапамятные крепкие стены Морнингфроста дали волю трещинам, из которых тянулись змеи вьюнка с синими и алыми цветками. Основным занятием горожан было гранение алмазов, кузнечное и глиняное ремесло, изнурительный труд в железорудных шахтах, песчаных и глиняных карьерах, лесопилках. Кроме голода и чахотки, город разъедало социальное неравенство и давление со стороны господ. Даже стража возмущалась своим жалованьем и поэтому нередко оставляла свои посты, переходя в рекруты. Нередко из-за дождливого лета на улицах города царила слякоть, в провинциях гнил урожай, а поселения возле озера Таллар, были затоплены вышедшей из берегов водой. Но люди Сноуглэйд не смели отчаиваться и сдаваться, ведь кроме надежды на светлое будущее у них ничего не оставалось.

Стояло прохладное августовское утро. Уже рассвело, но солнце будто бы застыло где-то в тумане свинцово-белых облаков. Ветер, словно непоседливое дитя, резвился с чёрными знамёнами столицы Сноуглэйд, на которых был изображён вздыблённый оскаленный крылатый коронованный серебряный дракон с мечом в лапах посреди серебряных переплетающихся восхитительным узором полос. В такое время Морнингфрост, даже со своими чудесными малахитово-чёрными пикообразными башнями замка Фростборг, выглядывавших из-за высоких городских стен, невольно пугал. У огромных мрачных железных ворот, усеянных шипами и пиками, остановился крупный обоз, груженный различными продуктами. Его сопровождало четыре конных рыцаря, облачённых в полупластинчатую матово-золотистую броню, выглядывавшую из-под фиолетово-чёрных плотных шерстяных плащей с капюшонами.

– Кто вы такие? – встретил стражник вопросом гостей.

– Всё в порядке, мы друзья, – ответил впереди шедший рыцарь, сбрасывая с себя капюшон и подавая служителю закона грамоту.

– Генерал из Глэйдстоун пожаловал к нам, немедленно отворите ворота, проходите скорее, не мерзнете, – засуетился стражник.

Генерал Рóлан Глэйд был плечистым светлобородым мужчиной зрелого возраста, лет тридцати семи, с зачёсанными на затылок светло-русыми волосами. В меру худощавое, слегка желтоватое лицо лорда с потрескавшимися губами и сизыми мешками под изумрудно-зелёными глазами говорили о нём, как о весьма скрытном, угрюмом и мнительном человеке.

Гость слегка улыбнулся и, вновь укрывшись капюшоном, направился по заснеженным каменистым улицам в королевский дворец, у которого его уже ожидали.

– Дорогой гость! – гостеприимно улыбаясь, обнимая генерала Глэйда, фальшиво произнёс советник Венóрус, – высокий сутуловатый узкоплечий молодой мужчина лет двадцати восьми с чёрными вьющимися волосами чуть ниже плеч. Несмотря на свою тощую, немного искривлённую фигуру, советник всё же был привлекателен. Венорус был одет в жёсткий пурпурный камзол с чёрными узорами. На груди красовался греб Морнингфроста.

– Холодновато у вас тут, – поёжившись и выдохнув пар, сказал Ролан Глэйд.

– Король Фóрас уже с самого утра готовится принять вас, – пытаясь отвязаться от неуместного разговора, сообщил Венорус.

– Да уж, давненько мы не виделись, – задумчиво протянул генерал Ролан.

– Прошу наверх, – с приторной вежливостью позвал гостей советник.

Во дворце было светло и уютно, несмотря на простоту интерьера: Голые каменные стены, украшенные оружием, крашеные дощатые полы, белые занавеси. В тронном зале царила такая же простота, никакой дороговизны. Интерьер был строго выдержан в военном стиле: никаких побрякушек на лампах и подсвечниках, никаких картин и ковров, только оружие и охотничьи трофеи, только суровый белёный камень. Через небольшие полуовальные окна, заклеенные бычьим пузырём, лился свет. В зале было пусто и тихо, лишь слышно было, как потрескивают еловые поленья и сучья в жадном пламене камина, жар которого обычно чрезвычайно редко разгонял господствовавший здесь холод. В центре этого зала стоял накрытый к ужину стол.

– Ешьте и пейте, сколько душе вашей угодно, Король Форас скоро явится, – обходительно пояснил советник и спешно вышел из зала. Стол не блистал разнообразием яств. В основном питалась рыбой, по большей мере треской и сельдью, именно её в морских водах было хоть отбавляй, мясом и ржаным хлебом, которого с каждым годом становилось всё меньше и меньше. Высоко ценились крабы, куропатки и ягоды, из которых, как правило, получали довольно крепкое вино.

Все пятеро уселись за пышный стол, четыре рыцаря скинули на спинку стульев свои длинные потёртые плащи, под которыми блистали изящные рифлёные матово-золотистые доспехи с острыми углами, украшенные на спине, груди, животе и бёдрах чёрными лозами. Они, молча, сняли золотистые салады, украшенные металлическими рогами с чёрным оперением, и сели за стол, положив их подле себя. Рыцари даже не переглядывались между собой, этого им не позволяла дисциплина, к которой их приучали с раннего детства. Генерал Глэйд, омыв руки в специальной деревянной посуде и вытерев их полотенцем, просто смотрел на угощения. Не прошло и двух минут, как мужчина раздражённо вскочил из-за стола и подошёл к окну. Он начал вспоминать увиденных им в городе исхудалых нищих, изнеможённо побиравшихся на холодной улице, на калек, в которых озорные дети с ненавистью и неприязнью бросали камни. На глаза генералу попадались также и купцы, шедшие вальяжной походкой в дорогой тёплой одежде с воротниками из белых лисиц, песцов и соболей. Крестьяне в шерстяных свитерах, ведущие на забой еле живую тощую клячу, и торговцы, выгуливающие своих упитанных большущих псов. Всё это вызывало в глубине души Ролана злобу, порождавшую раздражение и ещё большую подавленность. Но вот со скрипом двери отворились, и мужчина освободился от тягостных размышлений. Рыцари тут же поднялись с мест и преклонили колено перед вошедшей высокой статной фигурой короля.

Черноволосый и чернобородый король выглядел молодо, несмотря на свои сорок с небольшим лет. Голубые глаза подчёркивали красоту скул и длинного широковатого у основания носа в сочетании с густой прядью волос, свисавшей возле левого глаза. Форас Фрост был одет в жёсткий камзол сапфирного цвета, исписанный серебристой каймой и узорами на плечах и белую рубашку с высоким воротом. Кожаные чёрные сапоги, прикрывавшие голенища, при каждом шаге бряцали железной оковкой каблука. За королём следовало два советника: Венорус и Гайлн – чисто выбритый лысый мужчина тридцати пяти лет с крупным раздвоенным подбородком и маленькими озорными карими глазами. Больше всего он предпочитал появляться на собраниях и пирах в тёмно-коричневом платье, подпоясанном чёрным поясом, и натёртых чуть ли не до блеска туфлях с серебряными бляшками. За советниками следовало, гремя стальными латами, четыре здоровенных стражника, вооружённых гвизардами и мечами, вложенными в ножны возле бедра.

– Мой дорогой друг Ролан, я уже начал волноваться,… на этот раз тебя долго не было, что-то случилось? – заботливо поинтересовался Форас, обнимая, как брата, давнего друга.

– Проблемы со здоровьем, не берите в голову, Ваше Величество, – ответил, не задумываясь, Ролан.

– Что-то ты неважно выглядишь, и с каждым разом всё хуже и хуже, – подметил Фрост, сидя за столом омывая руки.

– Что поделать, новая должность, суета, ответственности больше, бывает на сон совсем времени не остаётся, – скупо улыбнулся Глэйд.

– Мне это знакомо, уж поверь, – усмехнулся Форас, налив доверху вина в свой кубок.

– В этом я сильно сомневаюсь, – пробурчал недовольно гость.

– Что это ты там себе под нос бормочешь? – нахмурив брови, спросил Фрост, и тут же расплылся в улыбке.

– Мысли вслух, Ваше Величество, – отозвался Ролан.

– Что это ты не ешь? Брезгуешь, может быть, или стесняешься, а ли думаешь, отравят тебя мои придворные? Вина хотя бы выпей, – протянув бокал, предложил Форас.

– Вы крайне любезны, Ваше Величество, благодарю за заботу, еда в горло не лезет, а от вина меня клонит в сон, – объяснил Глэйд.

– Хм, с каких это пор ты не пьёшь, – с подозрением спросил король.

– Были на то причины.

– Ну как знаешь, моё дело предложить, – отступил Фрост. – А что это за солдаты с тобой в охране? – поинтересовался король, отпив из кубка.

– «Непревзойдённые», так их прозвали в Вэтфэльде, – ответил Ролан, гордясь воинами.

– Так вот какие они, «Непревзойдённые», – оглядев заинтересованно солдат, произнёс Фрост. – Я наслышан об их дисциплине, говорят, их приучают к боли и насилию уже с раннего детства, а в юношеском возрасте их принуждают выживать среди дикой природы, морят голодом и заставляют убивать стариков и детей, дабы не испытывать жалости, поэтому в искусстве боя им нет равных, собственно как и в жестокости.

– Ходят слухи, что в их жилах течёт сила титанов Агилитэя и Крагэйла, – вмешался Венорус, разрезая печёную конину с пряностями, – будто бы в священной роще Вэтфэльда есть источник, который дарует им необычные силы, но так ли это на самом деле?

– Немало я слышал, но чтоб такое,… в первый раз, – усмехнулся Глэйд.

– Люди не сведущие в военных делах, привыкли сочинять небылицы и забить ими голову, – осушив бокал с вином, сказал уверенно Форас. – Солдат, – обратился к одному из «Непревзойдённых» король, – обнажи свой меч. – Рыцарь тут же поднялся с колен и, подойдя к королю, преподнёс ему свой клинок, застыв как камень на месте.

– Изумительно, – проведя рукой по стали, произнёс задумчиво Фрост, рассматривая переплетающиеся между собой узоры на не заточенной стороне меча и рукояти в виде креста.

– Потрясающая работа! – восхитился Форас, не уставая наслаждаться изяществом и лёгкостью клинка.

– Эх, жаль в мою молодость таких мечей никто делать не умел, – вздохнул огорчённо король, наливая очередной кубок вина.

– Какие на сей раз новости из большого мира, Ролан? – спросил давнего друга король, при этом лицо его резко изменилось: улыбка слетела, как осенний лист, а взгляд стал суше.

– Ни для кого, конечно же, не является тайной то, что короля Томада поразил неизвестный ни одному лекарю недуг. Он почти два месяца уже как прикован к постели и жизненные силы его покидают, смерть близится к нему, а его сын, не интересующийся государственными делами, поглощён делами их церкви.

– Ненавижу этих грязных еретиков! – выругался Форас.

– Так вот, – продолжал Ролан, – может начаться дикая гонка за королевский трон, и каждый захочет урвать себе сдобный кусок земли. Кроме ослабленной из-за голода экономики, назрел ещё и кризис между крестьянами и зажиточными кругами, борьба за власть всё больше и больше. Несомненно, всё это уже напряженно готовит почву для гражданской войны, а также не исключено и нападение нашего тихого врага – княжества Альтэрóс и…

– Генерал, остановитесь, только послушайте себя, что же вы такое говорите, – перебил Глэйда Гайлн. – княжество Альтэрос никак не сможет напасть на нас, хотя бы даже из-за того, что южные границы Тавринии хорошо защищены как горными хребтами и полупустынями со степями, так и мощной армией. На кораблях к нам не подплыть, на севере лёд, а на западе сильная изрезанность берегов и замечательные места для обстрела, да к тому же…

– Необязательно выигрывать силой войска, хитрость может сыграть куда более полезную роль, – перебил Ролан.

– А ведь он прав, – поддержал давнего товарища Форас, задумчиво поглаживая подбородок.

– Откуда такие предположения? – поинтересовался Венорус.

– Мир настолько сильно изменился, что за кусок золота люди мать родную готовы продать, не то, чтобы родину, – ответил опечаленно Глэйд.

– Не вам, уважаемый генерал, людей судить, – равнодушно протянул советник. – Просто согласитесь, что ваши предположения не верны.

– Скорее лёд треснет на краю земле, чем я признаю это. Предатели сейчас везде, доверять надо осторожно. Любое заблуждение может стоить жизни, – сердито пробасил Ролан. Фрост с ободрением взглянул на своего давнего друга.

– Вашему характеру свойственно так полагать, – не сдавался Венорус.

– Да полно вам спорить, время сейчас и впрямь неспокойное, всякое может произойти, – прекратил спор король.

– И то, правда, Ваше Величество, – согласился советник.

– Что ж, если на этом разговор окончен, мне бы хотелось показать генералу Ролану свой недавний охотничий трофей, – лениво вставая со стула, приказным тоном, надменно смотря на своих советников, сказал Форас и, дав знак своему давнему другу следовать за ним, удалился прочь.

– Куда мы идём? – поинтересовался Ролан, неторопливо идя за королём по ступеням вниз.

– Увидишь, – спускаясь всё ниже и ниже, ответил собеседник.

В винном погребе царила тишина, тревожимая лишь треском факелов и редким писком голодных мышей. Фрост направился в дальний угол и подошёл к большой трещине в стене.

– Не вздумай никому взболтнуть о том, что ты увидишь, – сказал король, грозно посмотрев на давнего друга.

– Не доверяешь? – с некоторой обидой в голосе, протянул Глэйд.