Текст книги "Обреченные души (СИ)"

Автор книги: Сергей Нокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Роман/Чёрное Фэнтези

Обречённые Души

Книга первая:

Раздор

©Сергей Нокс

ПЕНЗА

2015

Пролог

748 лет назад. Эпоха Сапфирной Луны.

Вулкан Тáдос.

На многие милы царил хаос. Выжженная дотла земля зияла огненными разломами. Словно когти демонов, обсидиановые пики вздымались со всех сторон. Горячий ветер разносил едкий запах гари, пепел и вулканический дым. Раскалённые угольки оседали на истерзанную мёртвую землю. Небо было затянуто чёрными, как угольная пыль, зловещими тучами, меж которых мерцали фиолетовые и алые кнуты молний. То и дело с мрачного пугающего небосклона срывались аметистово-рыжие горящие камни. За выжженной землёй раскинулись белоснежные поля, залитые кровью и покрытые телами убитых. Грохот грома постепенно затихал. Пошёл снег.

– Неужели этот кошмар прекратился? – не веря в происходящее, сказал черноволосый эльф в разбитых запачканных пеплом и кровью золотистых доспехах с рельефными завитыми узорами.

– Для тебя ещё нет! – надменно протянул сквозь зубы беловолосый эльф с обожженным лицом в алых рельефных чешуйчатых доспехах с чёрными прожилинами и наплечниками в виде оскаленных драконьих морд.

– Каагрэл, остановись! – приказал златоволосый эльф в аметистово-чёрных доспехах, угрожающе замахнувшись пурпурным копьём, изливавшим сиреневые языки пламени.

– В этой войне будет один победитель! – воинственно закричал беловолосый эльф, занеся над головой двуручный меч, горящий алым и чёрным пламенем.

– Что ж, так тому и быть, – спокойно отозвался черноволосый эльф, подняв с земли мерцавший таинственным блеском круглый золотой щит и крепко сжав рукоять золотого меча, который вскоре запылал огнём.

– Я не позволю вам больше проливать кровь! – заявил златоволосый эльф, встав между противниками.

– Прочь с дороги Фалдориáнец! – гневно бросил Каагрэл.

– Ни за что! – воспротивился копейщик.

– Тогда ты умрёшь первым, – усмехнулся беловолосый эльф. И только он хотел скрестить оружие, как в землю вонзилась ослепительная рыжая стрела молнии. От мощного взрыва образовался огромный кратер. Всех эльфов разбросало по сторонам.

– Каэдэл, не может быть, – удивился Каагрэл, поднимаясь из-под обломков обсидиана и крепко сжимая рукоять «Убийцы Драконов».

– Неужели последний из титанов, – восхитился пятиметровым гигантом в чёрных литых доспехах Фалдорианец.

– Живо снимай эту броню, ликирианец! – вырвался глухой надломленный бас из-под рогатого шлема Каэдэла.

– Ещё чего! – надменно усмехнулся Каагрэл, готовясь к бою.

– Тогда тебя ждёт смерть! – предупредил титан. Внезапно в его руках появился сияющий оранжевым пламенем чёрный клинок. Хотя оружие Каэдэла превосходило размеры «Убийцы Драконов», оно каким-то невообразимым образом было остановлено алым и чёрным пламенем.

– В твоём оружии жила дракона, Каэдэл, оно мне не страшно! – высокомерно засмеялся Каагрэл.

– Зато мой клинок убьёт тебя, – спокойно произнёс черноволосый эльф, вонзив огненный меч ликирианцу в спину. И тут вся мощь Каэдэла обрушилась на обезумевшего беловолосого эльфа. Раскалённое пламя тут же обратило тело ликирианца в пыль, не пощадив и черноволосого эльфа. Когда огненный буран рассеялся, фалдорианец узрел лишь доспехи драконоубийцы.

– Фалдорианец, живо снимай доспехи! – грозно приказал Каэдэл. Без лишних слов, эльф откинул копьё и сбросил с себя магическую броню.

– Теперь ступай домой, твоя война окончена, – сказал титан.

– И твоя тоже, Каэдэл! – победно заявил мужчина в атласных пепельно-чёрных доспехах и плаще. За ним следовало ещё человек двенадцать одетых так же, как и их лидер. Лица у всех тринадцати мужчин закрывали капюшоны и серые маски с устрашающим рисунком.

– Всё окончится здесь, титан, и не думай более бежать, на сей раз тебе не уйти! – уверенно произнёс лидер, выхватив из ножен меч с гардой в виде ангельских крыльев, сиявших, как и лезвие, ослепительным серебром.

– Глупцы! Я на вашей стороне! – утверждал Каэдэл.

– Все Крáдэнские отродья должны быть повержены, – непреклонно заявил инквизитор, наставив меч на титана.

– Тогда я с гордостью приму смерть, – обречённо произнёс гигант.

– Подождите, вы не можете его просто так уничтожить, ведь он же ничего преступного не свершил! – вступился за Каэдэла фалдорианец.

– Не вмешивайся, эльф, иначе разделишь с ним его участь! – пообещал лидер инквизиторов, после этих слов он приказал атаковать титана. Ещё двенадцать клинков вырвалось из ножен, и разрезали своим ослепительным сиянием полумрак.

– Прощай, отродье Крáдэна, – сурово сказал предводитель инквизиторов, щёлкнув пальцами. Мгновение – и лезвия клинков обратились в белоснежные цепи с ромбовидными остриями. Словно голодные змеи они набросились на гиганта и впились ему в броню. На доспехе тут же засияли белоснежные жилы, которые расползались по всему телу. Цепи обвивались вокруг титана, крепко сдавливая его мускулы. Броня трескалась, пока не осыпалась на землю, обратившись в груду чёрного камня, отливавшего загадочным пурпурным и серым металлическим блеском.

– Фалдорианец, уничтожить легендарные доспехи! – отчаянно закричал Каэдэл, тщетно пытаясь вырваться.

– Только попробуй, эльф, я разорву тебя на куски! – пригрозил лидер инквизиторов. Фалдорианец был в замешательстве. Один из инквизиторов вложил меч в ножны, отделился от толпы и, достав из-за плаща книгу из драконьей кожи, встал над доспехами убийцы драконов и начал произносить древние заклинания на языке демонов.

– Останови его! – взмолил гигант, падая на колени. Эльф ринулся к магическому копью, ловко схватил его и только хотел бросить в инквизитора-заклинателя, как белоснежная цепь в мгновение ока оплела ему ноги и повалила на землю.

– Лучше бы ты не вмешивался, – мрачно сказал один из инквизиторов, нависнув над фалдорианцем.

– Вы поступаете не правильно, – сказал эльф, стиснув зубы от жгучей боли, которую ему приносила раскаленная белоснежная цепь.

– Да кто ты такой, чтобы осуждать нас! – высокомерно бросил инквизитор, обратив цепь обратно в сверкающий серебряный клинок.

– Кто бы я ни был, за ваши действия вас и весь человеческий род ждёт суровая кара. Слышите, будьте вы прокляты, бессердечные существа! – прокричал фалдорианец, когда инквизитор отсёк ему руки.

– Эти доспехи принадлежат людям! – заявил предводитель, – а ты посмел посягнуть на нашу ценность, за это ты лишишься головы!

– Вы поплатитесь за свою зависть и алчность! – предупредил фалдорианец, видя, как доспех драконоубийцы обращается в сверкающую алую пыль, которая изящной лентой поднимается с земли и исчезает на страницах волшебной книги. Через несколько секунд эльф, почувствовав обжигающее лезвие возле своего горла, сомкнул веки.

– Нет! Уничтожьте эту книгу! Вы не знаете, с чем имеете дело! – умолял Каэдэл.

– Замолчи, титан! – приказал инквизитор-лидер. В следующую минуту гигант рухнул на землю. Инквизиторы приковали магическими цепями поверженного титана к извержённому вулкану.

– Бросьте это отродье вместе с его доспехами на дно кратера! – распорядился предводитель. В воздухе немедленно появились белоснежные магические круги с непонятными символами. Они несколько раз перевернулись вокруг своей оси, после чего руны загорелись оранжевым пламенем и из центра магических дисков вырвались огненные цепи, которые сковали беспомощного титана и потянули в разорванное жерло вулкана, где всё ещё булькала и плескалась раскаленная магма. Вскоре гигант рухнул в объятия огненной пучины, а вслед за ним полетели и куски поломанных доспехов.

– Ненавижу! – последнее, что выкрикнул Каэдэл, прежде чем раскаленная пучина пожрала его. Внезапно вулкан загудел, а затем из его жерла начал вырываться фонтан магмы, который чудесным образом обращался в обсидиановый шпиль. Постепенно мрак на небесах начал отступать, но продолжал густеть над выжженной землёй. Вскоре на востоке засияло солнце, вырвавшись из плена взбитых серых облаков. На северо-западе чрез отступивший мрак вырвалось очаровывающее голубое сияние сапфирной звезды.

– Вот и всё, – облегчённо вздохнул лидер инквизиторов, стряхнув падающий на плечи пепел. Но внезапно его лица коснулся аметистовый луч света. Мужчина удивлённо повернулся на юго-запад. Через мгновение небесный мрак разорвал яркий лиловый свет. Инквизиторы и солдаты на заснеженных полях застыли в изумлении. Огромный фиолетовый шар, усеянный кратерами, зиял сиреневыми разломами и красовался переливающимися чёрно-аметистовыми островершинными хребтами.

– Вот это чудо! – восхитился новой звездой предводитель инквизиторов. Но недолго он пребывал в восторге. Внезапно ослепительный луч пронёсся по выжженной земле и все, кто узрел его, навсегда ослепли.

748 год, Эпоха Трёх Солнц. Северный Альтэрóс,

Великая Библиотека.

– Святой отец, здесь написано, что все, кто узрел этот восхитительный аметистовый свет, видели перед глазами чёрного рыцаря рассекающего мечом воздух, а после лишились зрения, но здесь рукопись обрывается, а ведь в ней нет ни слова о том, что кто-то вернулся или умер в тех землях? – заинтересованно спросил черноволосый юноша седоволосого старика в белых одеждах.

– Ибо закончилась в тот день вторая эпоха и началась новая – эпоха трёх солнц, так назвали её из-за трёх звёзд, которые можно увидеть с двадцатого декабря по десятое января, в семь часов вечера, – ответил летописец, перебирая свитки и книги.

– А что стало с книгой из драконьей кожи? – вновь загорелся интересом юноша.

– Была утеряна и предана людьми забвению, как, впрочем, и многие другие магические артефакты.

– Святой отец, а какой была земля с приходом третьей эпохи?

– Ну, это очень длинная история, но если тебя это так интересует, тогда садись и слушай, – улыбнулся летописец и присев напротив юноши начал долгий интересный рассказ.

– Всё началось давным-давно, тогда уже драконы прекратили беспечно парить в небе и взирать чрез густые облака на дела смертных и бессмертных созданий. Между великими королевствами Áрдор и Эриндóр некогда царивший непоколебимый мир был сломлен. Годы тяжёлых конфликтов между людьми и эльфами переросли в беспрестанный раздор. Чудесный мир Эридэн был низвергнут в пучину разрушительных войн. Как только до фалдорианцев дошла весть о том, что их император пал на войне от рук тринадцати инквизиторов, называвших себя Чёрной Дюжиной, Северный Эриндор начал готовить компанию против Ардора. Королевство людей, ослабленное и истощённое войной у вулкана Тáдос, ныне – Обсидиановая земля, смогло обойтись без кровопролитий, отдав фалдорианцам полуостров Фэйорáль. Позже эльфы вырастили там чудесный сад и назвали те земли Саленсир. Но исчерпав конфликт, отношения людей и эльфов лучше не стали. С того времени люди Ардора продолжили жить так, как жили и раньше. И вот через пятьсот двадцать девять лет единое королевство людей обрекло себя на раскол. Ибо золото обольщало завистливые человеческие сердца, взывая к жадности. Погоня за иллюзиями и тщеславие затмевали доблестные рассудки, развращая их и бросая в омут душегубства. И вот двести двенадцать лет назад тирания взошла на трон вместе с последним императором Ардора Тавриóном Фрóстом. Бесчинство властей разрасталось, как зловредный ядовитый плющ, угнетая народ. Многие лорды и короли опустились на дно разврата и чревоугодия. Пьянствующая стража орудовала не хуже многих мародеров и разбойников. Власть закрывала глаза на преступления высших кругов за звонкую золотую монету, нищих отправляли в рабство. Росло недовольство крестьян, которых облагали и непомерным налогом. Поля чахли от запущенности. Из-за вспыхнувшего голода солдаты насильно отнимали у простолюдинов скот. Люди ненавидели Тавриона больше, чем собственные недуги. А меж тем безумие императора росло, разрушая давным-давно установившиеся порядки Ардора. Скульптуры богов обращались в пыль, колдовство и магия жестоким образом искоренялись. Маги горели на кострах. Целители и чародеи, приравненные к изменникам империи, обретали вечный сон в пропастях солёных морских вод. Топор палача не успевал высыхать от крови невиновных. В конце концов, деспотия сумасшедшего императора-параноика Тавриона подвела Ардор к краю безысходности и обрекла на девятилетнюю кровавую войну. Волны мятежа вспыхнули в южных землях, как громовые раскаты. Загорелись сигнальные огни прекрасного горного города Кáсталборн. Алые знамёна и флаги с изображениями золотых оскаленных львов развевались на ветру, предвещая неотвратимую погибель храбрым воинам. Амбициозный генерал Альвиóн Гáиль, чьё сердце было отдано стране, призвал лордов и королей южного Ардора бороться за империю, некогда великую, а теперь ввергнутую в бездну разрушения и гниющую в грязи неоправданного безумия и насилия. Можно сказать, что проклятие императора фалдорианцев настигло человеческую расу. Началась самая ужасная пора для некогда благородной земли. В летописях это время описано красным. До сих пор помню эти строки:

«Войска Гаиля и Фроста встретились в Восточной земле близ священного рыцарского города Рóзбург. И лишь загремели барабаны сурово, завыли трубы протяжно, как ливень из огненных стрел землю накрыл. Булавы на части крушили щиты, со звоном ломались мечи, насквозь доспехи копья пробивали и умерщвляли тела. Вместо арф журчания – пожарищ треск, вместо смеха – дикие вопли и плач, вместо шума застолья и звона бокалов, полных вина – траур и трупы мужей на разбитых щитах. Кружили вороны над жатвой кровавой в свинцово серых небесах».

Отныне Ардор – всего лишь легенда, слова на устах. Некогда великая независимая империя раскололась на два огромных королевства с новыми строгими порядками и законами: Южное – Альвиóнию и Северное – Таври́нию. Вскоре внутренние противоречия в новых государствах разбили их ещё на несколько самостоятельных держав. Альвионию на – Альтэрос и Тэмерóн. Тавринию на Фóрлианд, Вэтфэльд, Вýдвельд и Снóуглэйд.

– Святой отец, расскажите о Тавринии, – попросил юноша.

Тавриния – королевство притязаний, распрей и бунтов. Власти севера были недовольны жесткой подневольностью. Горделивый правитель Северной Тавринии, потомок великих Фростов, отказался выплачивать дань и более никогда не открывал врат пред послами Альвионии. Позже сын короля заявил гонцам Запада: «Поля Сноуглэйд не могут дать всходов, они скованы мерзлотой. Люди голодают, а эти альвионские мятежные псы распивают вино и набивают свои толстые животы мясом. И ваши правители продали свою шкуру, они беспечно торгуют людьми, как глиняными кувшинами. Как можно было варварски уничтожать незапамятные святилища богов, которых почитали ваши предки? Люди Сноуглэйд не станут преклонять колен ни перед предательским Западом, ни перед альвионскими псами!» После того, как эти громкие слова были доставлены гонцами в Западную Тавринию, проход на Север был незамедлительно для всех закрыт. Любая торговля была строго запрещена. Император Тавринии отдал приказ построить близ бурной реки Фрэддо почти непреступную крепость – Форт Штэнтгóльт, чтобы навсегда отрезать путь в Сноуглэйд. Южная Тавриния поддержала Западную, в отличие от Центральной и Восточной, сохранявших твёрдый нейтралитет. В скором времени, когда крепость была построена, Запад и Юг объединились в одну единую состоятельную и могущественную державу Форлианд, который вскоре разделился на северный и южный. Что же касается Центральной и Восточной Тавринии, то эти государства были независимы от Форлианда и отделены с севера на юг непреступными горами Кальдэр. Причём центр был самостоятелен и имел в своём распоряжении сильную армию и изобилие природных богатств, в том числе и чернозёмы. А Восточная Тавриния или Вудвельд, держава, сильно пострадавшая во время кровавой войны против Тавриона Фроста, особенно нуждалась в пище. Столица королевства – Лýмбрад – занимала не самое лучшее место. Она располагалась на болотистой Трэмедáльской низменности, окружённая зловонными топями и глухими лесами. Куда ни погляди, повсюду стояли то мрачные леса из корявых сосен, берёз и зарослей ольхи, то гиблые топи, укрытые ковром изо мха, осоки и хвоща. Земли выделялись скудностью урожаев, но изобиловали ядовитыми травами, из которых лекари варили различные снадобья и зелья, пользовавшиеся большой популярностью в торговле с Центральной Тавринией (Вэтфэльдом). Сильно осложняла положение Вудвельда чума, поселившаяся в руинах Розбурга. Мор не прекращал бушевать на юге державы, забирая всё больше и больше жизней. Теперь, когда магические барьеры Саленсира ослабли, правитель Лумбрада Тóнир Синэрос при поддержке Центральной Тавринии собрал могучее, отлично обученное войско рыцарей и начал завоёвывать отданный Фэйорáль. Вэтфэльд же сейчас готовился объединиться с Форлиандом и выйти войной на южную границу Сноуглэйд, ради расширения своих территорий. Король северного Форлианда Тóмад Трóнэр пообещал выдать свою дочь Флёр, редкостную избалованную красавицу, за старшего сына короля Старстóуна, высокомерного принца Бахóрна. Однако день сватовства пришлось перенести из-за странного недуга, который неожиданно поразил короля на ярмарке. Встать на ноги он более не мог. Неведомая ни одному лекарю болезнь медленно пожирала Томада, делая немощным, обречённым на смерть стариком. А в это время магия, некогда искоренённая Таврионом Фростом и его предками в начале эпохи, начала возвращать себе былое могущество, – договорил летописец и, утомлённо встав из-за стола, начал вновь перебирать свитки и книги. Юноша грустно посмотрел на уставшего старика, после чего без лишних слов покинул библиотеку.

– Да сохранят нас древние духи богов и отцов наших от того зла, что в скором времени охватит эту землю, – прошептал летописец, тревожно взглянув на утерянную семьсот сорок восемь лет назад книгу из драконьей кожи.

Часть I

Глава 1

Засушливый знойный июль сменился дождливым августом. Поля Вэтфэльда, давшие скудный урожай, были уже убраны. В округе города-крепости Вилдфорт, чьи чёрные стяги с лиловыми полосами и бегущей обернувшейся лиловой лисой, украшавшей высокие башни замка, бросались в глаза за многие мили, с самого утра, не переставая, лил дождь, иногда сопровождаемый гулкими раскатами грома в угрюмом сером небе. В полдень город был полнен гудением и суетой. Из провинций – небольших деревушек – крестьяне везли дань: молоко, заячьи и лисьи шкурки, свинину, пшеницу и рожь, лук, картофель, лён. Барон Ви́лдфорта – Нумéрис заперся в своём замке и ожидал с нетерпением гостей. Ведь именно в этот день, по легенде, богиня плодородия и наслаждения – Эссéвиа – обучила людей земледелию и виноделию, а так же подарила семена хлебов. К вечеру тронный зал был полон родовитыми рыцарями, обольстительными незамужними княжнами, знатными вельможами и баронами, богатыми торговцами и овдовевшими женщинами.

Смеркалось. Чёрные, как смоль, грозовые тучи затянули золотые и алые следы заходящего солнца. В потемневшем небе проскакивали юркие серебристо-голубые змейки молний. Раздался гулкий набат грома и по крышам домов исступленно забарабанил ливень. Он то и дело затихал на короткое время и начинал бушевать с новой силой. В кронах деревьев завывал сильный ветер, неумолимо раскачивая их из стороны в сторону. Вскоре ночь опустила свои мрачные чёрные крылья, укутав сонным мраком поля и леса. Непогода всё бушевала, казалось, этот ливень, сопровождаемый громовым набатом и фейерверком молний, никогда не закончится.

Стражники, запершись в сторожевых башнях, развлекались: играли беззаботно в карты и потягивали эль. В округе не было ни души, будто бы всё этой ночью погрузилось в сон. Но вдруг неподалёку от городских ворот, за оврагом возле леса молодой стражник заметил, как из кустов вышел человек, закутанный в длиннополый плащ, ведущий под уздцы лошадь. После того, как незнакомец пересёк овраг и остановился шагах в двадцати от городских ворот, он поднял голову в сторону горящего в башне света и начал размахивать руками.

– Сэр, у ворот какой-то человек машет руками, – сказал молодой стражник, обращаясь к своему подвыпившему командиру, играющему в карты.

– Ты что, ослеп? Не видишь, я занят! – огрызнулся сержант, сделав недовольную гримасу, – гони этого проходимца в шею!

Без лишних слов молодой стражник помчался по лестнице вниз. Тяжело заскрипев, ворота отворились. Навстречу незнакомцу, выставив гвизарду в боевое положение, выбежал юный солдат с грозным видом.

– Пошёл прочь отсюда! – запыхавшись, яростно крикнул стражник.

Незнакомец, промокший до нитки и по колено испачканный в грязи, медленно сделал шаг к служителю закона.

– Стой, иначе… – замешкался солдат, взглянув на широкоплечую высокую фигуру человека, укутанного в чёрный спускавшейся до колен плащ с капюшоном.

– Иначе что? Убьёшь безоружного человека, даже не узнав, кто он такой и зачем пришёл? – спросил мужчина, сделав ещё пару шагов вперёд.

– Мне плевать, кто ты такой, просто проваливай отсюда! – начав размахивать оружием, гневался стражник.

– Ты гвизарду-то опустил бы! – прикрикнул незнакомец, сбросив с головы капюшон.

– Не смей учить меня! – взбесился стражник, – ещё шаг и я выпотрошу тебя, клянусь!

– Тихо, тихо… повторяю же, я безоружен, опусти гвизарду и поговорим спокойно, – убеждал образумиться солдата незнакомец.

– Ладно, кто ты такой и чего ты хочешь? – не опуская гвизарды, требовательным тоном спросил стражник.

– Лекарь я, слыхивал здесь болезнь у вас ходит, вот и прибыл к вам из Вудвельда, – объяснил мужчина.

– Мы не пускаем никого с востока, там чума бродит, кто знает, может быть, ты несёшь в себе смерть? Так что уходи, – потребовал неумолимо стражник.

– Ты меня, видимо, не понял… – расстроено произнес незнакомец, покачивая головой в стороны, – у тебя есть жена, дети?

– А это тут причём? – непонимающе спросил стражник.

– Ну как причём, говорю же, болезнь у вас тут и, как правило, дети да женщины от неё мучаются, в жару и лихорадке умирают.

– Вот это да… – испуганно промямлил служитель закона, опустив гвизарду, – а… это самое, мучения долго длятся-то?

– День или два, а перед этим неделю немощь жуткая, всё тело ломит, – пугал собеседника незнакомец, приближаясь всё ближе и ближе к нему.

– Ну, коль так, то проходи, – перепугавшись, сказал стражник.

Незнакомец кивнул в ответ и, позвав за собой лошадь, вошёл в город. Когда ворота затворились, мужчина вдруг повернулся к задумчиво идущему стражнику и спросил его:

– Послушай, я вижу, ты понимающий благоразумный человек, ответственно к своей работе относишься, должно быть и командиры у вас умелые?

Солдат удивлённо посмотрел на лекаря со словами:

– Да скажешь тоже, одно слово командиры, – протянул последнее слово стражник, – только и умеют, что эль пить да в карты играть.

– Да уж, и вправду, одно слово, – угрюмо пробасил незнакомец. Сказав это, он вновь накинул на промокшую голову капюшон и направился прямиком к замку. Улицы были пустынны и мрачны. Иногда грохот грома и шум дождя разбавлялся протяжным воем бездомных собак. По дороге текли грязь и песок, вымываемый ливнем из-под разбитых каменных плиток. В окнах замка горел свет, и оживлённо двигались фигуры женщин и мужчин.

– Куда прёшь? – угрюмо гаркнул сквозь забрало стражник подошедшему к воротам лекарю.

– Ты, видимо, хочешь лишиться языка! – огрызнулся недовольно незнакомец.

– Ты кто такой, чтобы здесь командовать?! – вступился за своего товарища второй стражник, вынимая из ножен меч.

– Опусти оружие или останешься без рук, я прибыл из Старстоуна с грамотой к барону Нумерису от Его Величества короля Фáргоса Брóгура, – размахивая свитком, сказал мужчина. Сбросив капюшон, он возмущённо посмотрел на стражников и, помолчав некоторое время, раздражённо добавил:

– Живо открывайте ворота, коня поставите в стойло и накормите, как подобает, если не желаете лишиться своих пустых голов!

– Э... просим прощения, прошу, проходите, – обходительно произнёс стражник, распахивая перед гостем ворота.

– Совсем распоясались, – возмущённо отозвался незнакомец. Ворота в замок с глухим скрипом отворились, и неизвестный мужчина, хлюпая по грязи и бряцая оковкой сапог, направился в замок барона Нумериса.

В довольно-таки скромных коридорах, попахивающих сыростью и маслом, звонким эхом раздавались шаги, перекликаясь с трескотнёй факелов. Наверху играла задорная музыка, можно было услышать развязанный хохот пьяных мужчин. Вскоре факелы заменились на подсвечники, а запах масла и сырости растворился в дурманящем аромате женских духов.

И вот перед незваным гостем большая дубовая дверь с позолоченными ручками, за которой происходила весёлая гулянка. Стучаться незнакомец не стал, крепко сжав ручки дверцы, он резко дернул их на себя и распахнул настежь. Раздался грохот, на который все просто не могли не обратить внимания. Незнакомец медленными тяжёлыми шагами направлялся к заставленному различными яствами праздничному столу, который стоял в самом конце огромной просторной залы. Казалось, тень наползала на стены, украшенные гобеленами с изображениями различных героев и мифических существ, а свет от горевших свечей мерк. Улыбки веселящейся знати постепенно стирались с их пьяных ханжеских лиц, а задорное похотливо-смеющееся хмельное выражение глаз сменялось на настороженное и холодное. Толпа невольно расступалась перед незнакомцем в чёрном плаще, чьи острые черты лица невольно привлекали и волновали. Мокрые густые тёмно-бордовые волосы, свисавшие до груди и казавшиеся чёрными, надёжно скрывали шрам от креста на правой щеке. По безпальцовкам из атласной чёрной чешуи время от времени скользила тёмно-красная волна света.

– Да как ты посмел бесцеремонно ворваться в мой дом и сорвать торжество?! – раздался разъярённый голос барона Нумереса из-за широких спин пузатых баронов и пышных дам.

– Стража! Стража! – протянул испуганно он, видя приближавшуюся молчаливую суровую фигуру незнакомца.

И тут со всех сторон, облачённые в пластинчатые доспехи, к незнакомцу сбежались стражники, нацелив на него гвизарды, копья и алебарды.

– Убейте его! – приказал барон.

Все стражники по команде слаженно нанесли удары в сторону незваного гостя, но тот каким-то чудом, бросился под ноги одному из солдат и, выбив его из равновесия, сделал кувырок к подвыпившей толпе, начавшей в панике разбегаться. Незнакомец ожидал следующей атаки полностью готовым принять бой. Грозно рыча, солдат размахнулся мечом и хотел отсечь голову своему противнику, но тот перехватил удар, сдавив кисть нападающему с невероятной силой, смяв латную перчатку. Опешивший стражник от боли выронил оружие и не знал что поделать. К нему на помощь подскочило ещё двое солдат, замахиваясь гвизардами на врага. Незнакомец увернулся от пары ударов, оттолкнул тяжеловооруженного воина ногой навстречу его соратникам, а сам с лёгкостью отскочил к стене и прижался к ней спиной, ожидая с нетерпением нападения. Стражники с дикостью бросились в наступление, но противник изворотливо увернулся от зубастых лезвий гвизард, ударившихся о камень. Затем незнакомец корпусом сбил одного из нападающих с ног, а другого, успев выхватить у него из рук оружие, с огромной силой с разворота ударил древком по спине. Во все стороны полетели щепки от гвизарды. Стражник застонал и грохнулся обессилено на пол. Возле лица незнакомца пронеслось остриё копья, чуть не пронзив его челюсть. Затем незваный гость ловко увернулся от очередного выпада и, ухватив стражника за наносник, потянул за собой. Рыцарь испуганно бросил копьё и обеими руками вцепился в руку своего соперника, а затем попытался снять шлем, тщетно пытаясь освободиться от удивительно мощной хватки. Несколько секунд – и незнакомец ударил солдата головой об стену, от чего тот сразу же потерял сознание.

Зала вскоре опустела, перепуганный барон Нумерис спрятался за широким стулом, стоявшим у огромного окна, с которого свисали длиннющие алые занавеси. Внизу был отчётливо слышен лязг сапог и грохот лат. Четверо стражников не могли никак подняться на ноги, обессилено валяясь на полу и постанывая от боли. Двое алебардщиков обошли незнакомца с двух сторон, медленно двигаясь по кругу, слегка согнув колено, они готовились к совместной атаке наотмашь. Незнакомец уловил кивок головой одного из рыцарей и сделал сальто назад, избежав смертоносных стальных лезвий. Не теряя ни секунды, ловкач схватил со стола серебряный кубок, полный до верха вина, и швырнул в забрало стражнику. Солдат завыл от щиплющей боли и, панически крича, пытался снять шлем с головы. Тем временем второй стражник уже не знал, что ему делать и не спешил бросаться в атаку. Незнакомец насмешливо улыбнулся и, медленно подняв с пола алебарду, пригрозил ей противнику. Тот начал трусливо отступать, неуверенно держа оружие. Через несколько секунд в дверях стоял десяток арбалетчиков, выстроенных в линию и готовых к выстрелу. Мгновение – и тяжёлые железные болты, словно смертоносные жала, один за другим ринулись в сторону незнакомца. Но каким-то чудом, ему удалось вовремя упасть на пол и сделать кувырок. Раздался звон разбитого стекла и попадавших на пол золочёных тарелок. Нумерис, трусливо прятавшийся за стулом возле окна, чуть не распрощался с жизнью – наконечник арбалетного болта едва ли не коснулся его головы. Лорд ошалело выпрыгнул из своего ненадёжного укрытия и сломя голову бросился бежать к выходу. Но незнакомец не мог этого допустить. Он запустил по полу алебарду, которая, чудом не ранив Нумериса, сбила его с ног. До следующего выстрела арбалетчиков оставался всего лишь миг, но ловкач молниеносно подскочил к своей цели, приставив к шее напуганного лорда серебряную вилку.

– Не стрелять! – закричал истошным криком очумелый от страха заложник.

Арбалетчики, как один застыли с оружием на руках, не смея ничего поделать.

– Что тебе нужно от меня? Кто ты, убийца?! – перепуганный до смерти, дрожащими губами вымолвил барон, не решаясь даже пошевелиться.

– Ха-ха-ха, убийца? Я? – посмеялся незнакомец, – если бы я хотел тебя убить, разве был бы смысл так поступать? – совершенно спокойным голосом ответил он.

– Тогда что тебе нужно? – осмелился спросить Нумерис после небольшой паузы.

– Я не стану говорить при них, – кивнув в сторону арбалетчиков, требовательным тоном сказал незнакомец.

– А есть ли гарантия того, что ты не заколешь меня, как только я их отпущу? – спросил, запинаясь, барон.

– Вообще… нет, – слегка улыбнувшись, протянул незнакомец, – но без разговора я тебя, никоим образом не отпущу, поверь.

– Ну, будь, по-твоему, – неуверенно промямлил Нумерис, – оставьте нас, – приказал арбалетчикам он.

Двери в зал были закрыты. За разбитым окном шумел неутихающий ливень под жуткий грохот грома и ослепительные змеи молний. В камине раздавался треск поленьев. Незнакомец швырнул вилку в дальний угол и отпустил заложника. Барон, прихрамывая, поднялся на ноги и уселся за стол, взяв в руки золочёный кубок с вином. Нумерис был немолодым; узкоплечим, слегка сутулившимся, упитанным мужчиной с большим широким носом, подбородком с ямочкой и проседью на вьющихся каштановых волосах. Красоту лица подчёркивал алый камзол с рифлёным золотистым воротом. Незваный гость медленно поднял утомлённый укоряющий взор на подвыпившего мужчину, который с всё ещё напуганными, слегка диковатыми, глазами.