Текст книги "Отшельник 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Шкенёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 6

Москва. Год третий от обретения Беловодья.

– Как же ты так опростоволосился, Касимушка? – боярыня Морозова смотрела на императора Чингизской Империи с участием и печалью. – Вот почто ты туда полез? Грабил бы преспокойно прибрежные городки, и горя бы не знал.

Касим слушал молча и внимательно, стараясь не пропустить ни единого слова этой мудрой женщины, выглядевшей много младше его самого. Если не знать, что уважаемой Полине Дмитриевне почти сто лет… Но это нужно знать обязательно, и никогда о том не забывать!

– А ведь Андрей Михайлович тебе подарок приготовил, – продолжила воспитательница государя-кесаря. Сто двадцать семь винтовок Бердана! И даже очень хорошо, что не успел подарить, потому как ты, Касимушка, профукал бы их бездарно и бесславно. Достались бы они султану вместе с патронами.

– Патроны? – оживился Касим. – Много ли их?

– По тысяче выстрелов на каждую с возможностью переснаряжения.

– С таким оружием я теперь этих турок…

– Остынь! Развоевался он тут! – осадила татарского императора Полина Дмитриевна. – Ты давно себя в зеркале видел, вояка?

– С утра смотрел, а что? – Касим закрутил головой, пытаясь отыскать недостатки в одежде. Нет, вроде бы всё в порядке.

– Да ты же на трансвестита стал похож, Касимушка. Шелка, бархат, перстни с каменьями, на огромной чалме жемчужные нити в шестнадцать рядов…

– В восемнадцать.

– Тем более! В таком виде тебе не саблю в руку, а ромашку, и будешь ею хлестать султана по морде с нежностью и лаской. Глаза бы мои тебя не видели!

Касим промолчал. Он не понимал появившееся в последнее время стремление русских к простоте и удобству в одежде, хотя и не осуждал его. Каждый одевается так, как он хочет, но почему богатому и могущественному человеку не напомнить другим людям о своём богатстве и могуществе? Вот взять хотя бы этот жемчуг на чалме – любому понимающему с первого взгляда ясно, что добыт сей жемчуг с сумрачных глубин морского дна у берегов Индии или Аравии, и немногие смогут его себе позволить. Всё же не стеклянные бусы, коими недавно попрекала Полина Дмитриевна. Кстати, и не стекло там вовсе было, а горный хрусталь.

Но после молчания Касим всё же решил уточнить:

– А кто такие трансвеститы, бабушка Поля?

Император привычно называл боярыню Морозову бабушкой, потому что иные обращения вызывали острое неприятие у самой Полины Дмитриевны.

– Трансвеститы? Это, Касимушка, вроде ромейских евнухов, только ничего не отрезано, и всё добровольно.

– Разве такие бывают?

– Бывают, Касимушка, очень даже бывают. Скоро и у тебя будет.

– Это почему?

– А потому! Вот скажи, Касим, ты сейчас у меня сидишь, а внизу тебя кто ждёт?

– Слуги.

– Слуги? Да там два негра с опахалами тебя ждут.

– А что, удобно же. И мух отгоняют.

– Касимушка, март на дворе, самое его начало. Сосульки с крыш до земли достают… какие на хрен мухи и негры? Да они от холода из чёрных синими сделались, а мух как не было, так и нет.

– Но я же император!

– Титька ты тараканья, а не император, – отмахнулась Полина Дмитриевна. – Римские императоры войска в битву водили, а не на носилках до отхожего места ездили. Где тот Касим, что я увидела два с половиной года назад? Был Касим, да весь вышел.

– Куда?

– Откуда мне знать, куда ты вышел? К хромой козе в трещину, например.

– Бабушка Поля…

– А что бабушка Поля? Раньше доспех не снимал месяцами и баб пользовал не слезая с коня, а сейчас построил себе дворец с кальяном и шлюхами, окружил себя жопастенькими подхалимами и лизоблюдами, а в Москву приезжаешь чего-нибудь выпросить. Дайте зерна семенного, дайте плугов железных, дайте крестьян на пустующие земли, дайте оружие…

– Уральские заводы…

– Толку-то? Одна слава, что на твоей земле, но сам ты и пальцем не пошевелил, чтобы они там были построены. Иждивенец!

Касим опустил голову и засопел. Не за такой правдой пришёл он в мудрой боярыне Морозовой. Думал, поддержит его бабушка Поля, ободрит, даст дельный совет и что-нибудь ценное. Винтовки, например, что приготовил в подарок князь Андрей Михайлович. Но если положить руку на сердце, то следует признать правоту горьких слов воспитательницы государя-кесаря Иоанна Васильевича. Она ведь как-то сама собой получилась, эта… как её там… трансвестиция.

– И что мне теперь делать?

– На войну иди.

– Я только что оттуда.

– Лёжа на перине гонцов выслушивал и ценные указания раздавал? Я про другую войну, Касим. А всех своих прихлебателей, жополизов и негров с опахалами в штрафные роты!

– Это как?

– Саблю в одну руку, щит в другую, да на штурм городов в первых рядах. Кольчугу, ежели живыми останутся, добудут в бою. Отправляйся, Касим, к Андрею Михайловичу, он как раз скоро к Берлину подойдёт. Это у него семейная традиция – Берлин по весне брать.

– Как же я туда попаду? – удивился татарский император.

– Без шума и пыли! – обнадёжила его боярыня Морозова. – Ты когда-нибудь с парашютом прыгал? Незабываемые впечатления гарантирую!

* * *

В двадцать первом веке купить списанный самолёт не проблема, были бы деньги и желание. Другое дело, преодолеть бюрократические препоны и получить разрешение на полёты не получится даже у президента России при поддержке министра обороны и пары танковых дивизий. Владеть владей, можешь даже отремонтировать, но летать не моги! Поставь на лужайке перед домом, и любуйся из окна на крылатую мечту. А небо… вот хрен тебе, а не небо.

АН-2 как раз из таких старичков, списанных, но пригодных к эксплуатации после хорошего ремонта. Исключительной надёжности и неприхотливости машина, не боящаяся ни плохого покрытия грунтовых посадочных площадок, ни полупьяных техников с аэродромов сельскохозяйственной авиации.

Самарин давно хотел притащить в пятнадцатый век самолёт для личного пользования и разных непредвиденных бомбардировок, и если бы не категорический запрет Полины Дмитриевны на ручное управление историей, сделал бы это два года назад, а не прошлым летом. Но и тогда пришлось прорываться с боем, применив подкуп, шантаж, и четыре ультиматума.

И главным аргументом стало давнишнее второе место Полины Дмитриевны на чемпионате СССР по высшему пилотажу. Ладно Маринка, жена Вадима, ткнула пальцем в этот факт, и показала хранящиеся в шкафу дипломы. И чего, спрашивается, кочевряжилась?

Сам Самарин управлял самолётом на уровне «взлёт-посадка», но при острой необходимости смог бы долететь от Балашихи до Реутова по компасу и карте ни разу не заблудившись. Но рассчитывал поднять мастерство в средневековье, где нет надзирающих и запрещающих органов, а экологически чистый воздух сам держит машину в небе.

Однако нехватка времени, потом война… Успел только перегнать «Аннушку» в Москву, да разослать несколько бочек бензина по тайникам на сопредельных территориях. Про бомбардировки Андрей Михайлович Никогда не забывал. Пусть кто-то назовёт это откровенным читерством, но по мнению Самарина такому человеку следует пройти на… в… и так далее. Пусть найдёт себе портал в собственный мир, и там делает что хочет. А в этом мире князю Беловодскому никто не указ! Разве что Полина Дмитриевна, да и то не всегда.

* * *

Карты с указанием точек закладки топлива у боярыни Морозовой были – Андрей Михайлович не делал из этого секрета, да и финансирование охраны аэродромов подскока проходило официально. Три-четыре человека, содержащих в надлежащем порядке ровный лужок где-нибудь под Варшавой, Кролевцем или Прагой… затраты копеечные.

Парашюты тоже имелись в наличии – Д-5 второй серии с принудительным раскрытием купола по надёжности не уступает железному лому, а по безопасности и превосходит его. Во всяком случае, статистика утверждает, что от удара ломом погибает больше народа в пересчёте на сто тысяч населения, чет от удара парашютом.

Будущие десантники выглядели забавно. Самого Касима удалось уговорить переодеться в Особый и Единственный в Мире Прыжковый Императорский Комбинезон (каждое слово с большой буквы и произносится с восхищённым придыханием), его же спутники-придворные такой чести не удостоились. Разве что у негров забрали опахала, заменив короткими кинжалами. Остальное оружие пойдёт отдельно в ящике, по примеру немецких парашютистов времён Второй Мировой войны. А как иначе прыгать с винтовкой Бердана номер 2? С одной винтовкой у императора, а остальным огнестрел не полагается.

Да, было хорошо видно, что придворных ловили в спешке и не дали толком одеться – один в богатой шубе и тапочках с загнутыми носами на босу ногу, другой в шёлковом халате и сапогах, но без штанов. Третий вообще пьяный и пропахший женскими благовониями. От этого третьего Касим старался держаться подальше – вдруг и есть тот самый трансвестит, что хуже ромейского евнуха?

И отдельно от всех сидит мрачно-решительный и торжественный патриарх Евлогий. Он не на войну, где патриархам делать нечего, он выпрыгнет под колокольный звон над Москвой в агитационно-просветительских целях, дабы показать народу, что живущему по старине человеку доступны даже небеса. Идея его собственная, а Полина Дмитриевна не стала противиться – если считает нужным, пусть прыгает. Но задумалась о покупке нескольких моторных парапланов на церковные нужды.

– Готовы? Поехали!

Самолёт затарахтел двигателем и побежал по широкому полю, которое когда-нибудь в будущем назовут Ходынским. Под дутиками задорно похрустывает ледок – утро сегодня солнечное, но морозное. А там, севернее, ещё лёд на озёрах толстый, а на западе, уже за Варшавой, снег совсем сошёл и вовсю мать-и-мачеха цветёт. Только Михалыча в Варшаве нет. И в Кролевце, то есть в Кенигсберге, его нет. Застрял старый хрыч на Одере, и готовится форсировать водную преграду, для чего собрал местное население, и употребил на щебень четыре замка местных баронов. Да ладно, чем бы дитя не тешилось…

Интерлюдия

В тот самый момент, когда самолёт отрывался от земли, в Москве, но на несколько столетий вперёд, разговаривали два человека. Два обычных и ничем не примечательных человека, от плохого настроения которых неоднократно лихорадило мировые биржи.

– Что у нас по объекту «Отшельник»?

– Как и предполагалось, на запах материальных ценностей он клюнул.

– Забрал?

– Да, забрал и расплатился. Но был сильно недоволен гранатами Рдутловского, их забирать отказался.

– Замените. Мы можем обманывать в масштабах страны и для её блага, но в таких мелочах должны быть предельно честными.

– Заменили и уже отвезли.

– Это хорошо. А что объект?

– Опять пропал, но обещал вернуться. На связь не выходит, но мы мониторим рекламные объявления в местных газетах. Представляете, накрыли целую сеть торговцев наркотиками.

– Самарину пусть за это хоть какую-нибудь медаль дадут.

– Не возьмёт. Признаёт только советские награды.

– Нет, их мы не можем дать. Лучше повысим его в звании.

– Он же пенсионер.

– Одно другому не мешает. Он в каком звании уходил?

– Старший прапорщик.

– Это не серьёзно. Дайте полковника – те же три звезды, только крупнее и расположены иначе.

– Известить через районный военкомат?

– Какая пошлость! Отправьте фельдъегеря от министерства обороны – человек заслужил уважительное отношение.

– Но он опять исчез, и некоторые наши западные партнёры недовольны. Мы же им обещали! За определённые преференции, но обещали.

– А Самарин не обещал! Кстати, сообщите нашим западным и восточным партнёрам, что знаменитый народный целитель недоволен ценами на газ, и вернётся к исполнению своих обязанностей только после их повышения. Вот чьего недовольства они должны бояться!

– Опять орать начнут, что мы их шантажируем.

– А мы их шантажируем?

– Да.

– Тогда ладно, тогда им не привыкать. Кстати, вот только за это нашему «Отшельнику» можно генеральское звание давать. Это оружие помощнее главного санитарного врача.

– Из прапорщиков сразу в генералы?

– А сам?

– У меня должность была. Народ нас не поймёт.

– Тогда разжалуем.

– Кого?

– Его и разжалуем. Подготовьте приказ о понижении в звании генерал-лейтенанта Самарина до генерал-майора. Причину под грифом «Секретно». И мне на подпись.

– Разумно.

– И подарок ему от меня пошлите. Что больше всего нужно сумасшедшим генералам в условиях постапокалипсиса?

– Как обычно – тушёнка и патроны.

– Вот это и отвезите.

Глава 7

Берег реки Одра. Год третий от обретения Беловодья.

Маментия Бартоша вызвал к себе сам князь Андрей Михайлович, и задал неожиданный вопрос:

– А что, господин сотник особого назначения, приходилось ли тебе видеть татарского императора?

– Я вообще никакого не видел, княже, – честно признался Маментий.

– А негров?

– Арапов, что ли? Тех приходилось встречать – гродненский каштелян двух арапчонков дома держал. Маленькие таки и чёрненькие, и зубы блестят, ну чисто черти из преисподней, только без рогов и хвоста. Я, правда, внимательно не приглядывался.

– Вот сейчас и разглядишь во всех подробностях. Собирай сотню, едем гостей встречать.

– Откуда?

– Оттуда! – Андрей Михайлович ткнул пальцем в небо. – И поторапливайся, гости скоро прибудут.

А долго ли сотне собраться? На то она и сотня особого назначения, чтобы в любой миг быть готовой поработать затычкой в любой бочке. В любое время дня и ночи. Супротив любого врага. И десятки снова полные, потому что после бешеного перехода от Твери к Новгороду полк идёт с неторопливостью и обстоятельностью, вдумчиво и тщательно вытрясая выкупы за сохранность из встречающихся по пути городов и отдельных замков. Просто отдых настоящий, а не война.

Единственно плохо – тяжёлые возы с серебром и золотом приходится охранять не смыкая глаз, и на переправах и бродах через реки с ними сущая морока. Но ничего, князь обещает в обратный путь морем пойти, тогда и выспаться можно будет, и чуток расслабиться. Ежели, конечно, не придётся завернуть в какой-нибудь Копенгаген или там Стекольну, чтобы поздороваться с тамошними королями на предмет мирного сосуществования.

Это князь Андрей Михайлович так сказал, а Маментий запомнил. Красивые слова и правильные. Мирное сосуществование, это когда боятся получить в рыло и к тебе не лезут.

Ехать недолго, князь собрался встречать гостей на лугу неподалёку от лагеря. Хотя непонятно, как эти гости сюда попадут, если единственная дорога с другой стороны, а тут просто козий выпас и река. Но заодно проверили работы по возведению переправы. А ничего так, спорится дело, ещё неделя и с щебёночной дамбы на противоположный берег можно будет положить балки будущего моста. Маментий только недоумевал, чем Андрею Михайловичу не угодили привычные наплавные мосты, благо таких сделали по меньшей мере два десятка и изрядно набили руку. Не хочет и не торопится.

Вообще складывается впечатление, будто князь выжидает чтобы все супротивники к определённому времени собрались в одном месте. Только с чего он взял, что маленький и захолустный Берлин будет хоть кто-то оборонять? Или это та самая высокая политика, недоступная пониманию простого сотника особого назначения?

– Летят! – Андрей Михайлович закрутил головой, высматривая что-то в небе. – Растяните посадочный знак!

Заранее наученные как и что делать десятники Аксаков и Долгоруков бросились крепить колышками к земле большой крест из небелёного полотна, не доверяя новое и важное дело недостаточно опытным дружинникам. И под стук деревянных молотков Маментий и сам услышал, а потом и увидел приближение гостей – ни на что не похожий стрёкот появился первым, а за ним вдалеке показалась серебристая птица с блестящими глазами и неподвижными крыльями, коих было аж по две штуки с каждой стороны. Странно, а на иконах ангелов небесных иначе малюют. А серафимы с херувимами вроде как должны быть о шести крылах?

– Самолёт, – объяснил князь Самарин для непонятливых и напуганных, чем сразу всё объяснил и всех успокоил.

– Ясное дело, самолёт, – пробормотал вполголоса десятник Фёдор Ряполовский. – Я так сразу про него и подумал, только поначалу издаля не разглядел.

А стрекочущая птица сделала большой круг над головами встречающих, покачала крыльями, и из её нутра посыпались вниз какие-то точки. Почти сразу же над точками распустились круглые белоснежные шатры, и падение превратилось в плавный и тихий полёт. Ну как тихий… даже сквозь стрёкот улетающего вдаль самолёта можно было расслышать вопли ужаса, издаваемые белыми шатрами. Хотя нет, не шатрами, а подвешенными под ними человеческими фигурками.

– Сотник, лодки готовы?

– Так точно, княже! На реке десяток Влада Басараба на трёх лодках. Выловим в целости и сохранности, ежели кто искупаться захочет.

Однако уверенности в голосе Бартоша не чувствовалось, а два Мишки за его спиной, Пожарский да Бутурлин, заспорили, сильно ли огорчится князь Андрей Михайлович, если из гостей утопнет более половины. Но то ли от сильных воплей ветерок поутих, то ли по какой ещё причине, но всё обошлось благополучно и в реку никто не упал. НО и орать гости не перестали даже оказавшись на земле.

– Слабаки, – вздохнул Самарин. – Сотник, помогите им из строп выпутаться.

Помогли. Отчего бы не помочь людям и арапам, копошащимся среди многочисленных верёвок? Иных теми белыми шатрами полностью с головой накрыло, искать пришлось по голосу. Но нашли, распутали бережно, свернули небесные шёлковые шатры, и представили гостей перед княжескими очами.

– Касим, сколько лет одна зима! – Андрей Михайлович пожал руку одному их пришельцев с неба, выглядевшему приличнее других. В том смысле, что одеждой почти не отличался от дружинников Московского пехотного полка, разве что не потрёпанный в боях и походах. – Ты на кого империю свою оставил?

Татарский император вздохнул:

– Бабушку Полю попросил присмотреть. Как думаешь, князь, справится она с империей? Там у меня турки на Дунае, угорцы тоже шалят, с персиянами тоже не всё ладно.

– Насчёт турок и персов пока рано говорить, но угорцам твоим точно трындец, – успокоил Касима Андрей Михайлович. – Ты фирман на её имя выписал?

– Выписал. Только у нас указы, как и у вас, а не фирманы. Всё же не дикари какие, – ответил Касим, и добавил. – И ещё пачку чистых листов дал с моей подписью и печатью.

– Тогда и империи твоей трындец, и столице трындец, и… Ты чего побледнел, заболел что ли?

– Укачало в полёте с непривычки.

– Это бывает, – Самарин сделал вид, будто поверил. – А с тобой кто?

Император небрежно отмахнулся:

– Бывший Великий Визирь и ближайшие советники. У тебя есть штрафная рота? Полина Дмитриевна посоветовала туда их определить.

– Для такого случая организуем, – Самарин с сомнением оглядел будущих штрафников и задержал взгляд на двух неграх. – А этих за что?

– Нет, Хугина и Мунина не нужно, они пусть так воюют.

– Понял, – кивнул Андрей Михайлович, и повернулся к Маментию. – Сотник, – принимай пополнение.

– Арапов?

– Всех пока забирай, потом объясню что с ними делать.

* * *

Война Касиму понравилась. Русские воевали богато, как когда-то великий потрясатель вселенной Чингисхан, сберегавший немногих настоящих воинов, и посылавший впереди непобедимых туменов набранный в степи сброд. У русских в полку лишних нет, но это успешно компенсируется точностью, дальнобойностью и плотностью огня. Дали два залпа, и ломай спокойно ворота города хоть топорами, хоть тараном, хоть чугунными ядрами, хоть тротиловыми шашками.

А ещё князь Беловодский Андрей Михайлович подробно объяснял каждое своё действие или бездействие, а потом задавал задачки, над которыми сломали бы голову великие полководцы древности. Иногда Касим пытался спорить, дескать ему без надобности расчёты расхода овса на двухмесячный поход в условиях весенней распутицы. Татарские кони прекрасно обходятся без овса, а при нужде и солому с крыш сожрут за милую душу.

Единственный раз и пытался спорить, после чего зарёкся, получив честный ответ:

– Я, Касим, говорю про настоящую конницу, а не про твою.

Там было ещё что-то про обезьян верхом на собаках, но император предпочёл пропустить это мимо ушей, тем более собака есть животное нечестивое, и к правоверным отношение не имеющее. Может быть, князь про турок так нехорошо говорит? А что, вполне на турок похоже.

Артиллерия Касиму тоже понравилась. Вернее, её массированное применение и подвижность на поле боя, потому что пушки у него и самого имелись. Четыре пушки… а шестнадцать пришлось бросить при спешном отступлении с берегов Дуная. Бросил бы все, но у тех четырёх оставшихся отвалились колёса неделей ранее, и к решающему сражению они не успели.

– Вот скажи мне, князь, – за обедом император Чингизской Империи и единственный законный наследник потрясателя вселенной с удовольствием ел гречневую кашу с тушёнкой, благоразумно не уточняя происхождение последней. – Вот скажи, Андрей Михайлович, ты неоднократно заявлял, что война сама себя кормить должна, а как посмотрю на твой обоз, так обратное вижу. Хочешь до лета здесь управиться, а запасов с собой возишь на два года вперёд. Даже отдельные люди выделены, чтобы в походных котлах по пути кашу варили.

– Вот тебе и ответ.

– Какой?

– Да такой! Вы же в походах жрёте что под руку подвернулось, а потом дрищете под каждым кустом. Так ли уж сложно победить засранцев со спущенными штанами?

– Но ведь всегда так было, Андрей Михайлович.

– Кто тебе такую херню сказал, Касим Мухамедович? Можешь ему даже в морду плюнуть. Неужели ты думаешь, будто Субедей в походах на Хорезм и Самарканд свои тумены пустынными тушканчиками да саксаулом кормил? Был у него обоз, и припасы были, рупь за сто даю. Жизнь по старине, друг мой Касим, штука удивительная и полезная с точки зрения военной науки. Вот вспомним Римскую Империю… нет, не этих хитровыделанных греков, а Рим настоящий! Хотя чего его вспоминать? Тебя чуток поднатаскать, и полководец хоть куда! Александр Македонский с Юлием Цезарем вообще рядом не стояли! – Андрей Михайлович ненадолго задумался, а потом радостно воскликнул. – А ведь точно, пригоним к лету сюда твою орду, можно даже две, и воюй на здоровье до последнего моря. Не забудь сапоги в Бискайском заливе помыть. А я в отпуск пойду.

– Отпуск, это как? – не понял Касим.

– Отдыхать стану. Заберу себе Берлин под дачный участок, на месте будущей Унтер-дер-Линден картошку посажу, велю баньку на берегу Шпрее поставить… Да, и щук блеснить буду. У меня в обозе, между прочим, спиннинг за три с половиной штуки баксов.

– Что такое спиннинг?

– Потом покажу, тебе понравится. Кстати, а ты себе Бремен забери.

– Почему именно Бремен?

– Там музыканты.

– Какие?

– Как это какие? Бременские же! У нас в Беловодье про них каждый ребёнок знает. Трубадур там и прочие… глупый король ещё.

– А что за король? – заинтересовался Касим.

– Представления не имею.

– Как, ты собираешься завоевать город, и даже не удосужился узнать, чей он сейчас?

– Да мне какая разница? – пожал плечами Самарин. – Представляешь, давеча заявился какой-то хмырь с претензией, что я вторгся на территорию империи без объявления войны.

– Но это у меня империя и я император! – напыжился Касим.

– Вот я примерно так и ответил. Так что не забивай себе голову, и бери что плохо лежит. По моим наблюдениям здесь плохо лежит всё!

Андрей Михайлович подвинул в сторону котелок с давно остывшей кашей и принялся загибать пальцы:

– Твои задачи на ближайшее время будут таковы… Первое – ганзейские города ограбить до последней нитки. Второе – монастыри тоже ограбить, а то скоро Реформация, и всё растащат без нас.

– Разве можно так с монастырями?

– Действительно, что-то я про церкви забыл – оттуда тоже много чего полезного можно вынести. Ты не переживай, если нам не грех, то тебе и подавно. Кстати, ты у нас суннит или шиит?

– Обидные слова говоришь, Андрей Михайлович, – надулся Касим. – Я правоверный мусульманин и слов твоих ругательных не знаю.

– Понятно, – кивнул Самарин, и загнул ещё один палец. – А вот когда подзаработаешь серебра и наберёшься кое-какого опыта, тогда и с турками можно будет поговорить на предмет покровительства над всеми правоверными.

– Долго ждать, вздохнул Касим, но было видно, что предложение дойти до последнего моря ему понравилось. – Турки за это время себе Царьград заберут.

– Пару лет ещё провозятся, – успокоил его Андрей Михайлович. – А нам на подготовку как раз два года нужно.

– Точно?

– Я тебя когда-нибудь обманывал?

– Вчера, когда в карты на щелбаны играли.

– Не путай, это другое!